Дочь рода Линь

      Людей в квартире Миньтао было не так уж много. У двери со скучающим видом торчал полицейский, подтянувшийся при виде императора, но, кажется, не особо впечатлённый. Остальные собрались в кабинете. Сама Миньтао с опущенными глазами стояла рядом с распахнутым сейфом – непроницаемая, но, кажется, не испуганная. В углу мялась взволнованная девчонка-секретарша. Императрица, нацепившая на лицо скорбное и тревожное выражение, и её бессменная Ци Хун. И ещё двое сотрудников в штатском у стены.       Хвала Небу, нет ни прокуратуры, ни журналистов, хоть на это у богоданной супруги соображения хватило. За время пути император успел слегка остыть. На что бы там Миньтао не тратила его деньги – он не будет раздувать скандал. Сами разберёмся, в семейном, так сказать, кругу.       – Ваше величество, – императрица Янь с поклоном протянула августейшему мужу документы. Император взял и быстро пролистал. Сказался огромный опыт работы с большим числом бумаг, да и на память его величество никогда не жаловался, и ему не нужно было изучать цифры, чтобы понять – они все здесь. Все те средства, что он передавал на сына Цзинъюя были здесь, до последнего гроша. И название банка было ему знакомо.       – Ну? – ничего хорошего не предвещающим тоном спросил его величество, швырнув распечатки на стол. – И из-за этого ты оторвала меня от дел?       Императрица моргнула.       – Ваше величество! Я прошу прощения за то, что помешала, но… Это женщина воровала ваши деньги. И лишь боги знают, на что их пускала!       – Это всего лишь деньги. Да твой сын ворует больше! Ты что, правда думаешь, будто мне больше нечем заняться?       – Цзинхуань никогда не брал больше того, что ему предоставлял ваше величество! – тут же встала на защиту приёмыша императрица. – А эта… госпожа Цзин – она присвоила то, что вы выделили для её клиники. Были украдены императорские средства, которые должны были пойти на лечение людей – двойной цинизм! Неужели такая особа заслужила быть приближённой к вашему величеству?       Очень хотелось рявкнуть, что к его величеству были приближены особы куда более циничные, и одна из них стоит прямо перед ним, но Сяо Сюань сдержался.       – А ты что скажешь? – мрачно поинтересовался он у Миньтао.       – Моя вина, ваше величество, – отозвалась та. – Я хотела отложить часть средств в зарубежный банк на случай кризиса или ещё каких-нибудь непредвиденных обстоятельств. Но устав клиники запрещает работу с поступлениями без согласия соучредителей, и я воспользовалась личным счётом.       – И это всё, что ты можешь сказать? Ты хоть понимаешь, в чём тебя обвиняют? С этого дня ты под домашним арестом. И все, что я тебе перечислил, вернёшь в казну. Поняла?       – Да, ваше величество. Будет исполнено.       – И это всё? – ахнула императрица, видя, как супруг повернулся к двери. – Вы никак её не накажете?       – А чего ты ещё хочешь? Суда? Скандала? Мало нашу семью полоскали в прессе? Так-то ты заботишься о моём спокойствии и нашей репутации?!       – Но, ваше величество!.. Разве не должно устроить следствие, аудиторскую проверку, хотя бы? Кто знает, сколько она ещё присвоила, и на что пошли эти деньги?       – Ты сама видела документы. Там есть перечисления на счёт, это да, но есть ли с этого счёта хоть одно списание?       – Но кто знает, первый ли это счёт, и единственный ли? В такие тревожные времена нужно соблюдать повышенную осторожность. Наши враги не дремлют и будут рады любой возможности подобраться к вашему величеству поближе.       – Враги, говоришь? – поинтересовался император. – Это какие же? Давай поподробнее.       Императрица замялась.       – Разве у вашего величества и нашей империи мало врагов?       – Если ничего не можешь сказать по существу – лучше молчи вовсе! – император снова шагнул было к двери, но приостановился: – Кстати, а откуда ты вообще узнала об этих деньгах?       – Секретарь госпожи Цзин донесла.       – Секретарь? – его величество стремительно развернулся к девчонке в углу. – Эта?       Та съёжилась и отступила на шаг.       – Ты ведь хранила документы в сейфе, так? Никому не показывала? – спросил император у Миньтао, не отрывая взгляда от Сяо Синь. – Значит, эта девка проникла к тебе в квартиру, взломала сейф… Хм, не многовато ли умений для всего лишь секретарши? Вот тут кто у нас истинный вор! Под арест её, разберёмся, откуда она взялась, такая ловкая. Думаю, одним сроком за воровство она не отделается.         – Ваше величество! – пискнула девчонка, умоляюще глянув на Янь, когда сотрудники в штатском подхватили её под локти и без грубости, но решительно повлекли к двери. Однако императрица только поджала губы, не собираясь ссориться с мужем ещё больше. Зато Цзин Миньтао оказалась смелее.       – Ваше величество, прошу вас, не торопитесь! Это не было взломом.       – Хм?       – Я припоминаю… Да, точно, я тогда сама дала Сяо Синь ключи и попросила привезти мне кой-какие документы из сейфа. Я сама во всём виновата, ваше величество, прошу вас, не надо впутывать посторонних.       – Ты уверена? – пытливо заглянув ей в глаза, уточнил Сяо Сюань. Миньтао решительно кивнула:       – Да, ваше величество. Позвольте мне разобраться во всём самой.       – Что ж, поступай как знаешь. Но если всё же решишь не быть такой мягкой… они будут ждать внизу, – император кивнул на безопасников. – Просто позови их и всё.       – Да, ваше величество. Благодарю вас.       На этот раз император покинул квартиру без проволочек. Позади молча постукивали каблуками императрица со своей секретаршей. Не глянув на них, император уселся в поджидавшую его машину, шофёр захлопнул за ним дверцу и завёл мотор. Интересно, подумал его величество, откидываясь на сиденье, его тут совсем за идиота считают? Стоило Цзинъяню попасть под подозрение – и императрица тут же обнаруживает «воровство» его матери. Ни раньше и ни позже!       Нет, надо как следует разобраться во всём. И ни в коем случае не рубить сплеча. Слишком много в этом деле подводных камней.       Участники разбирательства терпеливо ждали в кабинете. Ся Цзянь и Цзинхуань топтались у стола, а вот старшее детище стояло у окна, спиной к ним, старательно изучая сквозь стекло пустой двор. Когда император вошёл в кабинет, Цзинъянь развернулся, тревожно и вопросительно глядя на него. Впрочем, вопрос стоял и в глазах его брата с Ся Цзяном. Его величество прошёл к столу, собираясь с мыслями. Цзинъяня надо было успокоить, но первым заговорил Цзинхуань:       – Что случилось? Что хотела мама?       – Да ничего серьёзного, – император махнул рукой. – Не замечал прежде за твоей матерью обыкновения раздувать из мухи слона. Вернёмся лучше к нашим баранам. На чём мы остановились?       – На том, что похищение было не из Управления, а из изолятора при налоговой полиции, – подсказал Цзинъянь, отходя от своего окна. Его облегчение можно было потрогать рукой. Всё-таки, как бы он ни тщился скрывать свои чувства, актёр из него никудышный. Впрочем, озадаченное молчание Цзинхуаня тоже было весьма выразительным.       – Да, верно. Продолжайте.       – Итак, в процессе разбирательства глава Ся изменил показания и сказал, будто преступника похитили из следственного изолятора. Так?       – Я не менял показания, – мрачно отозвался Ся Цзян. – Я с самого начала доложил, что налоговая полиция тоже подверглась атаке.       Ну да, вроде как упомянул, припомнил император. Только вскользь, так что эта деталь сразу же забылась.       – Возможно. Но позвольте узнать – а разве улицы рядом с налоговой тоже были перекрыты? И мои люди опять помешали преследованию, позволив похитителям скрыться?       Ся Цзян промолчал.       – Я приказал перекрыть центр, в том числе и окрестности Управления Сюаньцзин, это правда. Я признаю свою вину – я должен был проконтролировать, чтобы операцию согласовали со всеми заинтересованными лицами, в том числе и с вами. Кстати, странно, что этого не сделали в полицейском управлении. Вот только налоговая полиция находится далеко за пределами оцепления! Там вашей охране делать своё дело никто не мешал. Вы всё ещё утверждаете, будто в похищении виноват я?        Молчание. Похоже, что Ся Цзяну просто нечего было ответить.       – Цзинъянь, – подал голос Цзинхуань, – я был здесь, когда глава Ся пришёл с докладом. Он действительно сообщил, что были атакованы и Управление, и налоговая. И что твоё оцепление помешало погоне у Управления Сюаньцзин. При этом про тебя не было сказано ни слова, отец обо всём догадался сам и вызвал тебя для очной ставки. Если ты невиновен, как утверждаешь, тебе нужно всего лишь опровергнуть обвинения. Но ты пытаешься обвинять сам!       – Цзинхуань, – Цзинъянь глянул на брата словно бы даже снисходительно, – ты был свидетелем похищения?       – Нет.       – Быть может, ты курируешь дело Вэй Чжэна?       – Нет.       – Ну, раз ты не свидетель и не ответственный, то тебя это дело вообще никак не касается. Так почему ты так рьяно заступаешься за главу Ся?       Император, не скрываясь, ухмыльнулся. Молодец, сынок, зришь в корень.       – Я просто пытаюсь быть справедливым! – возмутился Цзинхуань. – Сам-то что ко мне придираешься? Совесть нечиста? Прав глава Ся, кто ещё, кроме тебя, мог на такое решиться! Помнится, Вэй Чжэн был твоим закадычным другом, ты даже невесту с ним делить не отказывался!       Ай, как грубо, мысленно поморщился его величество. Обычно Цзинхуань вел себя тоньше, но, видимо, уплывающий успех по втаптыванию в грязь старшего брата выбил младшего из колеи. Цзинъянь не ответил, видимо, не желая опускаться до примитивной перебранки, но, судя по вспухшим на скулах желвакам, молчание далось ему с изрядным трудом.       – Ваше величество, – Ся Цзян всегда умел угадывать настроение повелителя, – боюсь, наше разбирательство зашло в тупик. Я действительно поторопился с обвинениями, не имея для них достаточно доказательств. А потому прошу позволения провести тщательное расследование, которое и выявит виновных.       – Верно, – тут же поддержал его Цзинхуань. – Событие вопиющее, а мы тут, прошу прощения, болтаем языками, пока уходит драгоценное время. Преступление надо расследовать по горячим следам.       – Его высочество прав. Похищение государственного преступника – позор для всего Управления. Я готов понести наказание, но всё же умоляю ваше величество дать мне возможность искупить свою вину делом, найти виновных и вернуть изменника туда, где ему место.       Император согласно кивнул.       – Но дело крайне запутанное и затрагивает членов августейшей фамилии, – закончил свою мысль Ся Цзян. – Боюсь, мне понадобятся особые полномочия.       – Они у тебя будут. Глава Ся, рассчитываю на твою добросовестность.       – Я не разочарую ваше величество, – с поклоном поклялся Ся Цзян.       – Однако не торопись с арестами. И когда будешь допрашивать подчинённых Цзинъяня, во избежания недоразумений и разногласий ставь его в известность.       – Слушаюсь, – кивнул глава. Цзинхуань нахмурился, но промолчал.       – Цзинъянь, от тебя я в свою очередь жду полного сотрудничества со следствием. Ты должен понимать, что, как бы там ни было, ты сейчас – главный подозреваемый. Не в твоих интересах создавать трудности для главы Ся.       – Да, отец, – Цзинъянь тоже кивнул.       – Ваше величество, позвольте сказать, – снова подал голос Ся Цзян. – Я чту ваше повеление, но есть одна особа, чей арест по моему скромному мнению надо произвести немедленно. Иначе, боюсь, она может скрыться.       – Она? Ты о ком?       – О госпоже Мэй Чансу, она же госпожа Су Чжэ.       Цзинъянь резко вскинул голову. Цзинхуань приоткрыл рот – и закрыл его, задумчиво прищурившись.       – Су Чжэ?.. – переспросил император. – Это которая…       – Она возглавляет один из самых известных наркокартелей, но до сих пор благодаря своей ловкости избегала ответственности. Потому я и опасаюсь оставлять её на свободе лишний час.       – А она-то тут при чём?       – Она поддерживает самые тесные отношения с приёмным отцом Вэй Чжэна, Су Тяньшу. После его высочества принца Цзинъяня, господин Су – второй самый вероятный кандидат на организатора похищения. Управление вызывало его на допросы, но он, отговорившись состоянием здоровья, встретился со следователями всего пару раз, а потом и вовсе улетел домой, оставив в Цзиньлине своих представителей. Но при этом нашёл силы и время, чтобы побывать в гостях у госпожи Мэй, причём неоднократно. Я охотно верю, что подчинённые его высочества в налёте на Управление не участвовали. Но у меня есть основания подозревать, что налётчики были наняты при посредничестве госпожи Мэй.       – Глава Ся, – снова вмешался Цзинъянь. – Только что у вас был один подозреваемый – я. А теперь выясняется, что их много? Так кого же вы всё-таки подозревается в найме налётчиков – господина Су с госпожой Мэй, или меня?         – Одно другого не исключает, ваше высочество, а я обязан отработать все версии. В том числе и ту, в которой вы все работали сообща.       – Я даже не знаком с господином Су, да и госпожу Мэй видел лишь пару раз, мельком. Зато до меня доходили слухи о её тесной дружбе с Цзинхуанем. Полагаете, она стала бы рисковать ею, да и вообще всем, ради Вэй Чжэна, который ей вообще никто?       – Что ж, если она никак не связана с этим делом, тем будет проще для всех. Но допросить её я обязан.       – Но для этого нет нужды арестовывать!       – Я уже изложил свои резоны, ваше высочество. Но мне стало интересно, почему вы так рьяно возражаете, если, по вашим же словам, вы и не знакомы толком?       – В самом деле, Цзинъянь, – в голос Цзинхуаня вернулась привычная ленца, – как ты сам заметил, я состою в куда более тесных отношениях с госпожой Мэй, чем ты, но я же не возражаю. Закон есть закон, необходимость есть необходимость. Ты-то чего лезешь?       – Отец, – Цзинъянь повернулся к молча слушавшему перепалку императору, – я слышал, что госпожа Мэй – инвалид, или, во всяком случае, имеет серьёзные проблемы со здоровьем. Боюсь, что арест может плохо на ней сказаться. Неужели нельзя допросить её дома?       – Не замечал за вами такого сочувствия к наркобаронам, ваше высочество, – с усмешкой заметил Ся Цзян.       – Я не сочувствую наркобаронам, но я считаю, что всё должно делаться по закону. Какие у вас есть основания для ареста, кроме ваших подозрений?       – В деле о государственной измене достаточно и подозрений, а мы, если ваше высочество вдруг не поняли, разбираем именно его.       – Это всего лишь допрос, Цзинъянь, – добавил Цзинхуань. – Если окажется, что госпожа Мэй тут ни при чём, её просто отпустят, вот и всё.       – В самом деле? Глава Ся сам только что упомянул её род занятий. Наши органы будут рады заполучить госпожу Мэй под любым предлогом. Чтобы избежать этого, полагаю, госпожа Мэй пойдёт на любую сделку со следствием. Какой вес будут иметь её показания?        – Мне следует расценивать ваши слова как обвинение в подлоге? – приподнял брови Ся Цзян. Цзинъянь на мгновение сжал губы:       – Верю, глава Ся, что вы передадите отцу именно то, что скажет госпожа Мэй. Но вот сказать она может что угодно.       – Вы считаете меня новичком, или глупцом? Разумеется, все её слова будут проверены, и не один раз. Тем более, что в случае признательных показаний, от неё потребуются конкретные факты. Впрочем, могу успокоить ваше высочество – расследование дел наркокортелей в компетенцию Управления Сюаньцзин не входит. Госпожу Мэй будут допрашивать только и исключительно по делу Вэй Чжэна. Вас это устроит?       – Это устроит меня, – наконец вмешался император. – Ся Цзян, делай как знаешь. Но больше не приходи ко мне с домыслами.       – Слушаюсь, ваше величество.       – Отец… – воззвал было Цзинъянь, но император прервал его хлопком ладонью по столу:       – Хватит! Ты вообще понимаешь, что ты под подозрением? Всё так же упрям, ничему не научился? Прямо или косвенно, но ты замешан в этом деле, и – его величество со значением глянул на отпрыска, – без тщательного расследования твоей невиновности не докажешь. Ты меня понял?       Цзинъянь опустил глаза. Было видно, что всё равно не согласен, но, хвала Небу, всё же угомонился.       – До конца расследования ты находишься под домашним арестом. Всё, все свободны.          – Тётушка Цзи благополучно добралась до места, – отрапортовал Ли Ган. – Пишет, что уже устроилась.         – Отлично, – я отступила на шаг назад и полюбовалась букетом в бело-голубой вазе. Оранжерейные цветы были почти лишены запаха, но в остальном – ничуть не хуже садовых.       – Смотри, стоит ровно?       – Ровно, – согласился Ли Ган. – Глава…       – А? Ах, да, имей в виду, что отныне за связь между принцем Цзинъянем, хоу Янем и генералом Мэном отвечает Чжэнь Пин.       Ли Ган вздохнул и изобразил собачий взгляд:       – Глава, а может всё-таки…       – Хватит. Когда явятся люди из Управления, не должно быть никаких эксцессов. Вы меня поняли? Никаких.       – Да, глава.       – И не забывайте менять цветам воду. Я надеюсь, к моему возвращению они не успеют завянуть.       Судя по виду Ли Гана, в моём возвращении он изрядно сомневался, но больше возражать не посмел. Хмурый старшина вышел, а я вытащила из столика аптечку и выложила необходимые таблетки. Конечно, при аресте их всё равно отберут, но, если Ся Цзян не захочет моей немедленной смерти – а он не захочет – возможно, в Управлении мои медицинские предписания всё же учтут.       Ещё стоило одеться попроще и потеплее. Лишний свитер всегда можно снять, но подземелья, даже хорошо отапливаемые, есть подземелья. Насчёт отопления, кстати, не факт, комфорт заключённых в приоритеты Управления Сюаньцзин явно не входит. Так что брюки, свитер, ботинки. И серьги с кольцом надо снять. Жаль, что ухудшившееся зрение не позволяет обходиться без очков. Нет, я не совсем слепая, мимо двери не пройду, но вот что-либо прочесть, не уткнувшись в текст носом, для меня проблематично.       В остальном приготовления были закончены. Всех, кого надо, я оповестила, тётушку Цзи услала. Мужчины остались, но за них я не беспокоилась. Инструкции составлены, то, что не должно попасть в руки Управления, спрятано или уничтожено. Что ж, глава Ся, вот и настало время встретиться лицом к лицу.          По моим расчётам, приехать за мной должны были примерно через час, но, видимо, Ся Цзяна что-то задержало. Я успела погулять по саду, выпить чаю и ещё раз поправить букет, прежде чем перед воротами моего дома остановилась пара чёрных машин, и раздался требовательных звонок в дверь.       – Госпожа Мэй? – официальным тоном спросил хмурый Ся Чунь, словно и не был в гостях в этом самом доме, и теперь видел меня впервые.       – Она самая.       – Прошу вас следовать за мной.       За его спиной торчало аж четверо столь же хмурых молодчика. Интересно, Ся Цзян тоже здесь, или всё-таки решил дождаться меня в Управлении?       – С удовольствием, офицер.