Дочь рода Линь

      – Цзинъянь позвонил мне сразу же, как только связь восстановилась, – сказала Нихуан. – Спросил, как я. Но, видимо, сеть работала ещё плохо, до его величества он дозвониться не смог, а ему уже нужно было бежать в вертолёт. Так что он попросил меня известить вас, как только это станет возможно.       – Понятно, – я облокотилась о перила, глядя вниз, во двор, где слуги пытались навести порядок. Голова слегка кружилась, но было терпимо. В суматохе торопливых сборов и отъезда из лагеря, я ухитрилась потерять аптечку. Оставалось надеяться, что до возвращения в Цзиньлин продержусь и без лекарств.       – А ты как там? – спросил голос Нихуан в наушниках. – Не пострадала?       – Со мной всё в порядке. Цзинъянь успел вовремя, так что из гражданских почти все целы.       – Почти?       Внизу заработал мотор грузовичка, в который грузили мешки с хламом и обломками. Я проводила его глазами, рассказывая про Гун Юй.       – А твой шофёр?       – Тоже цел. Он снайпер, они в ближний бой не лезут. А что там у вас, в столице?       – Генерал Мэн уже в Цзиньлине и принял командование гвардией. Императрица арестована. А вот Ся Цзян, наоборот, сбежал, и теперь объявлен в розыск. Идут аресты сторонников Цзинхуаня, жену его тоже арестовали, кстати.         Я невольно вспомнила уже прошедшую когда-то волну арестов – во время дела принца Цзинъюя и армии Чиянь. Нас с мамой тогда спасло от участи оказаться в камере родство с императором, Нихуан – то, что она была всего лишь невестой, к тому же отсутствовала в столице, когда всё началось. А ведь успей они с Цзинъюем пожениться, и мы с Нихуан, вполне возможно, сейчас бы не разговаривали.       Знала ли Чжу Ланьцзинь о планах мужа? Сочтёт ли его величество её достаточно невиновной, чтобы оставить ей жизнь?       – Но кое-кто успел смыться. Секретарь Цзинхуаня Цинь – знаешь такую?       – А как же, – я обернулся за прозвучавшие за спиной шаги, и сердце болезненно ёкнуло. Ко мне подходил Цзинъянь.       – Её теперь тоже ищут.       – Оно и не удивительно – вероятно, она сбежала вместе с Ся Цзяном, – Цзинъянь остановился чуть поодаль, я одними губами шепнула «княжна Му», и он понимающе кивнул.       – Они были настолько близки? – удивилась в наушниках Нихуан.       – Не знаю, но союзниками были точно, – я покосилась на терпеливо ждущего Цзинъяня, прикидывая, стоит ли при нём говорить о том, кем действительно была скромная секретарь Цинь. Хотя это в любом случае разговор для другого раза, слишком много придётся объяснять.       – Но она опасности не представляет, а вот Ся Цзян меня тревожит, конечно.       – Будем надеяться, что его быстро поймают.       – Будем, да и пакостничать теперь ему будет куда труднее. Ну, на этом наши новости всё. Скоро мы тоже вернёмся в Цзиньлин, тогда можно будет встретиться лично и обсудить всё в деталях.       – Тогда жду, – судя по голосу, Нихуан улыбнулась. – До встречи, Сяо Шу.       – До встречи, – хорошо, что наушники отрегулированы так, что даже стоящий рядом ничего не услышит.           Она отключилась. Мне не понадобилось подавать никакого знака Цзинъяню – он сам подошёл и остановился рядом, тоже глядя во двор.       – В Цзиньлине всё спокойно? – с улыбкой спросил принц.       – Да, ваше высочество.       – Тогда в следующий раз можете передать княжне Му, что мы арестовали ещё и Хуэй Яо. Это телохранитель Цзинхуаня, если помните. Хотя, вероятно, я сам Нихуан это расскажу.       – И как, Хуэй Яо говорит что-нибудь интересное? – поинтересовалась я. Мы по-прежнему были на «вы», словно ничего и не произошло между нами.       – Что ничего не знал о планах своего патрона, и действия его высочества застали его врасплох. Он просто продолжал выполнять свой долг, в смысле – охранять.       – Не похоже, чтобы он был готов стоять за вашего брата до последнего.       – Он всё равно ему уже никак не поможет, – сказал Цзинъянь и замолчал. Я тоже молчала, так же, как и он, делая вид, будто нет ничего интереснее суеты внизу. Слишком резко наши отношения перешли – чуть не перешли – на новый уровень, и теперь я просто не знала, как себя вести.       – Кстати, – Цзинъянь снова повернулся ко мне, – отец дал мне почитать протоколы допросов Ся Цзяна.       – Должно быть, его величество не поверил ни единому слову бывшего главы Ся.       – Ну почему же, большая часть того, что там сказано – правда. Ся Цзян всё же не зря столько лет занимал свой пост, он многое знает. Но один момент меня смутил. Он несколько раз повторил, что вы, якобы, были подругой моего покойного брата, Цзинъюя. Ся Цзян действительно верит в то, что говорит. Полагаю, он и в этот раз сказал правду, или то, что считает правдой.       И Цзинъянь выжидательно посмотрел на меня.       – Это я ему соврала, – мрачно объяснила я.       – Зачем? – поразился Цзинъянь.       – Мне нужно было его расшатать, заставить выйти из равновесия. Я тянула время, старалась во что бы то ни стало увести разговор от вашего высочества. Упоминание вашего брата было самым простым и действенным способом. Как-никак, то дело самый тяжкий грех Ся Цзяна и потому его самый тайный и страшный кошмар.       – Ах, вот оно что…       Цзинъянь явно собирался добавить что-то ещё, но его отвлёк гудок внизу. Во двор въехал джип, развернулся, лавируя между обломков, и из него вылез Ци Мэнь. Я припомнила, что действительно не видела круглолицего майора в Охотничьем дворце. А за Ци Мэнем из машины уже вылезали гвардейцы, вытащившие наружу некую бородатую и нечёсаную личность в лохмотьях.       – Смотрите-ка, похоже, майор Ци таки поймал того бродягу.       – В самом деле, – саркастично согласился Цзинъянь. – И года не прошло.       Я нахмурилась. Что-то неуловимо знакомое почудилось мне в оборванце внизу, словно я уже когда-то его видела. Но где и когда? Лица отсюда видно не было, к тому же его заслоняли падающие вперёд засаленные космы. И всё же… Фигура, разворот плеч, посадка головы… Определённо, я их уже встречала.       – Ваше высочество, – радуясь подвернувшемуся предлогу сбежать, попросила я, – я хочу взглянуть на добычу майора Ци. Вы не возражаете?       – Нет, конечно, – Цзинъянь пожал плечами. – Скорее всего это обычный бомж, который хотел тут чем-нибудь поживиться, а то и вовсе оказался случайно. Но если вам так хочется, смотрите. Пожалуй, я к вам присоединюсь.       Он явно не собирался отпускать меня так просто, и с этим оставалось только смириться.       – Ваше высочество! – сияющий, как только что отчеканенная монетка майор отдал честь, когда мы с принцем бок о бок спустились во двор. – Госпожа Су! Вот, мы его изловили. Пусть теперь допросят хорошенько, что это тут за птичка порхала перед самым мятежом.       – Ты правда думаешь, будто этот бродяга имеет отношение к мятежу? – скептически спросил Цзинъянь. Я тем временем подошла к задержанному поближе.       – Не знаю, ваше высочество. Вот пусть следователи и решат.       От бомжа плохо пахло, что и не удивительно. Я попыталась прикинуть возраст бродяги – он не выглядел стариком, но и молодым его тоже нельзя было назвать. Он низко опустил голову, но спину держал на удивление прямо. Спутанные волосы словно нарочно были зачёсаны вперёд, сквозь них блеснул глаз, но бродяга тут же отвернулся. Как-то слишком старательно он отворачивался, но я всё равно успела рассмотреть бугрящуюся кожу вокруг правого глаза – след старого ожога.         Я подступила вплотную. Да, не было сомнений, этот человек не просто глядел в сторону, он пытался спрятать лицо. И это стало его ошибкой. Теперь он оказался повёрнут ко мне в профиль, и если раньше клочковатая борода и обширный шрам на лбу и щеке делали его почти неузнаваемым, то теперь я видела ничуть не изменившуюся линию лба, прямого носа, пухлых губ, проглядывавших сквозь волосяные заросли…       Но это же невозможно! Неужели… Да быть того не может.       – Дайте мне посмотреть… – я протянула руку и попыталась отвести свисающие космы в сторону.       Рывок бродяги был таким неожиданным, что застал врасплох не только меня, но и гвардейцев. Вывернувшись из их рук и попутно толкнув боком меня, он кинулся к воротам, но далеко не убежал. Я пошатнулась, Цзинъянь подхватил меня под локоть, в то время как бродягу сбили с ног и наградили несколькими пинками, заставив свернуться клубком на пыльном асфальте.       – Прекратите! – закричала я. – Не бейте его!       Меня послушались, вернее, не меня, а жеста Цзинъяня, и отступили в сторону. Я подошла к лежащему человеку и присела рядом на корточки. Да, это казалось невозможным… Но разве моё собственно выживание не было невозможным в ещё большей степени?       – Послушай, – прошептала я. – Кажется, я знаю, кто ты. Но я не стану тебя выдавать.       Человек на земле чуть повернул голову. Лицо он закрывал, что было естественно, пока его били. Теперь он отвёл тоже покрытые шрамами кисти рук в сторону, на меня снова блеснул недоверчивый глаз, человек открыл рот – и замычал. Словно силясь что-то сказать, но разом утратив такую возможность.       Так. Здесь у нас разговора явно не получится.       – Ваше высочество, – я выпрямилась и повернулась к Цзинъяню, – вы не возражаете, если я возьму этого человека на поруки? Он не имеет отношения к мятежу, даю слово. Ему нужны душ, еда и, возможно, врач. Я ручаюсь за его безопасность и поведение.       – Вы его знаете, – констатировал принц.       – Да, когда-то давно мы были знакомы, но не виделись много лет. Тем не менее я более чем уверена, что он не предпримет никаких враждебных действий.       Цзинъянь посмотрел на бродягу. На меня, потом на незаметно подошедшего Чжэнь Пина. Снова на бродягу и снова на меня. И медленно кивнул.       – Что ж, если вы так уверены, то разрешаю. Но если вам понадобится помощь – немедленно зовите.       – Спасибо, ваше высочество. Чжэнь Пин, помоги ему поняться.       Чжэнь Пин глянул скептически, но возражать не стал. Едва ли наш бомж так уж пострадал от побоев, ведь били его без злости, больше для острастки. Но маска избитого, висящего на помощнике, позволяла ему и дальше держать голову опущенной, а лицо спрятанным.       А то ведь Цзинъянь тоже отлично знает, как он выглядит на самом деле.         – Ты – Не Фэн, – утвердительно сказала я. – Правильно?       Чисто вымытый и расчёсанный бродяга сидел передо мной, теребя манжету пожертвованной Чжэнь Пином рубашки. На мой вопрос он вскинул глаза, тяжело вздохнул – и кивнул.       – Как же ты выжил?       Бывший генерал замычал и развёл руками. Что его немота непритворная, я уже успела убедиться. Теперь, разглядев своего гостя получше, я поняла, что опущенный уголок рта, предававший ему унылый вид, вовсе не осознанная гримаса, да и левая рука действовала заметно хуже, чем правая.       Однако писать же он не должен разучиться? Хотелось немедленно устроить ему допрос с пристрастием, но я осадила себя. Я для него – незнакомка, из какой-то прихоти взявшая его под крыло, однако этого мало, чтобы внушить охоту откровенничать. Я заставила себя сесть напротив, поправив тёплую шаль. Меня знобило, и ныло в груди, похоже, начиналась лихорадка, но это можно было и потерпеть.       – Брат Не, – я наклонилась вперёд, – я – Линь Шу.       Недоверчивый взгляд. Ну ещё бы.       – Брат Не, помнишь, как Вэй Чжэн однажды принёс мне бинокль на праздник Середины осени, и потом мы с ним и тобой втроём рассматривали в него звёзды и луну в нашем загородном доме? Вы тогда ещё пили байцзю, а я требовала, чтобы вы наливали и мне, но ты ответил, что я уже пила шампанское, и мешать нельзя. Но я всё равно стащила у вас полбутылки и напилась. Ох, как же мне потом было плохо!       Я невольно улыбнулась. Воспоминания накатывали волной. Словно та глупая, избалованная девчонка, которой я была когда-то, сейчас встала рядом, на миг вернувшись из небытия.       – А помнишь, как отец ругал меня, когда я взяла его машину покататься и разбила фару? Вэй Чжэн тогда в полиции благородно взял вину на себя и заплатил штраф, но папа всё равно был очень зол. Ты попытался за меня заступиться, но отец не внял, и заявил, что никакой машины на совершеннолетие я не получу. Ты рассказал о моей беде Цзинъяню, и машину на день рождение мне подарил он. Помнишь?       Глаза напротив расширились. История с машиной была нашим маленьким невинным секретом. Даже я бы не узнала, как Цзинъянь сумел так угадать с подарком, если б он через какое-то время мне не признался.       – Я выжила, брат Не! Это – пластическая операция, не моё настоящее лицо. Ведь ты же знаешь, что со мной случилось? Я выжила. И Вэй Чжэн тоже выжил!       Не Фэн часто-часто заморгал. А потом вдруг неуклюже потянулся вперёд и обнял меня. Считается, что мужчинам неуместно плакать… Но что делать, если мужчина лишён других способов выражения чувств? Что вообще должен чувствовать человек, думавший, что остался совсем один, и вдруг узнавший, что кто-то из его друзей жив? И жива та назойливая девчонка, дочка любимого командира, что то досаждала, то смешила, а потом была подружкой любимой невесты на свадьбе…       – Брат Не, ты пришёл сюда, чтобы найти сестру Дун?       Он закивал, сглатывая.       – В этом году она не поехала на охоту, – известие, что она вообще в тюрьме, пожалуй, стоит придержать. – Но, когда мы вернёмся в Цзиньлин, я устрою вам встречу, обещаю.       Не Фэн вдруг резко отпрянул. И замотал головой с отчаянным мычанием.       – Ты не хочешь с ней встречаться?       Кивок.                – Почему?       Мычание, неопределённый жест – но я поняла.       – Ты не хочешь, чтобы она видела тебя таким?       Не Фэн опустил глаза и вздохнул. Я с трудом подавила желание вскочить и всплеснуть руками.       – Ну, знаешь… А о самой сестре Дун ты подумал? Знаешь, как она по тебе убивалась? Она до сих пор тебя любит, и да, узнать, что ты жив для неё будет счастьем! Ничего особо страшного с тобой не случилось, ты не безрукий, не безногий, не лежачий. Подумаешь, шрамы и голоса нет! Но даже если б ты и стал инвалидом, она бы всё равно тебя любила!       Не Фэн молчал с понурым видом. Я отвернулась. Мужчины… Опалило физиономию, появились последствия черепно-мозговой – и всё, туши свет, сливай воду, буду украдкой подсматривать за любимой (нет никаких сомнений) женой, но на глаза ей попасться – упасите боги! Потому что боюсь… чего? Что она шарахнется? Что стану для неё обузой?       А сама-то? – спросил мерзкий голосок внутри. Не ты ли трясёшься, что Цзинъянь узнает, кто ты на самом деле? Хотя та же Ся Дун наверняка сказала бы, что ты создаёшь проблему на ровном месте. И госпожа Цзин, хоть и согласилась тебя покрывать, но явно твоё враньё не одобряет, как всё усложняющее. Одно у вас с Не Фэном точно общее – вы оба вот уже почти полтора десятка лет водите за нос любимых людей, заставляя их вас оплакивать, хотя уже давным-давно могли бы утешить.       Но это же совсем другое дело! – возразила я сама себе. Не Фэн не совершал того, что совершала я. Если б проблема была только в физическом уродстве, тут и говорить было б не о чем, но разве можно сравнивать ожоги с подлыми поступками? Да и Ся Дун – не член императорской семьи, такого пристального внимания к ней не было… Зато у неё был замечательный папаша, м-да. И если б он хотя бы заподозрил, что муж его приёмной дочери жив, и она об этом знает… Прикопали бы обоих через пару часов, и никто б никогда не узнал, куда они делись.       – Ладно, – вздохнула я. – Сначала надо вернуться в Цзиньлин. А там подумаем, как быть. Брат Не, ты напишешь, что с тобой произошло?       Он кивнул, и тут в дверь постучали. Недоумевая, кого это могло принести на ночь глядя, я подошла к двери и приоткрыла створку ровно настолько, чтобы можно было выглянуть наружу.       – Госпожа Цзин?         – Добрый вечер, – Цзин Миньтао приветливо улыбнулась. – Я не вовремя?       – Э-э… – я оглянулась на Не Фэна, который встал и отступил в угол комнаты.       – Цзинъянь сказал, что здесь есть человек, которому, возможно, нужна врачебная помощь.       Что ж, любопытство присуще всем людям, в том числе и врачам. Я заколебалась. Но что случится, если госпожа Цзин узнает о Не Фэне? Болтать она точно не станет, мои намерения для неё не секрет. И я отступила в сторону, пропуская её внутрь.       – Брат Не, это госпожа Цзин, мать Цзинъяня, ты, вероятно, её помнишь. Госпожа Цзин, это Не Фэн. Бывший командующий передовых частей армии Чиянь.       Миньтао тихо ахнула. Не Фэн переступил с ноги на ногу и отвёл взгляд.         Всё оказалось именно так, как я и думала. Когда авангард армии Чиянь попал под обстрел Се Юя, Не Фэна оглушило взрывом. В таком оглушённом состоянии он то ли сам сумел вылезти из разбитого, загоревшегося броневика и отползти в заросли у дороги, то ли его кто-то вытащил. Когда Не Фэн пришёл в себя, была уже ночь. Он плохо соображал, не понимал, где он и кто он, а потому просто побрёл куда-то сперва по дороге, а потом заблудился в темноте в теснине скал, забился в какую-то пещерку рядом с ручьём, и провёл в ней ещё пару дней в лихорадке и бреду. Это спасло ему жизнь: когда люди Се Юя и Ся Цзяна вылавливали уцелевших, его не нашли. В конце концов, Не Фэна подобрали местные жители. В глухой горной деревне не было больницы, лишь местный фельдшер как мог оказал ему помощь. К этому времени уже стало известно, что армию Чиянь и её командование обвиняют в измене, но деревенские не стали выдавать властям обожжённого онемевшего человека. Приходившие из внешнего мира новости убедили Не Фэна: воскресать ему нельзя.       А куда податься человеку без языка, без документов, боящегося раскрыть свою личность, а потому тщательно избегающего контакта с любыми официальными лицами? Можно было попытаться контрабандными тропами перебраться за границу, в Великую Юй или Северную Янь, и попросить убежища. О, та же Великая Юй, вероятно, с готовностью ухватилась бы за возможность облить грязью Лян и её императора, гробящего своих же героев. Но на это патриот Не Фэн пойти не мог. А в Великой Лян перспектив не было никаких.           Я лишь покачала головой. А ведь мы, новорожденный союз Цзянцзо, в то время искали, отчаянно искали уцелевших из Чиянь. Но Не Фэна не нашли. Разминулись. Знай я тогда, что Не Фэн жив… Нет, от Се Юя всё равно пришлось бы избавляться, равно как и выжимать из него показания. Но всё равно – У МЕНЯ БЫЛ БЫ ЖИВОЙ СВИДЕТЕЛЬ!       Но что уж теперь размышлять, что было бы, если бы. Интересно, а кто тогда похоронен на кладбище Сяогу? Неужели Се Юй просто приволок с Мэйлин первое попавшееся тело?       – Переломов, к счастью, нет, – госпожа Цзин всё же добилась от Не Фэна разрешения осмотреть его, и теперь я провожала её обратно по наружной галерее дворца. – Несколько ушибов, но ничего страшного. Застарелый бронхит и проблемы с ЖКТ боюсь, потребуют долгого лечения. Речь… ну, тут надо обращаться к специалистам. Но в целом всё не так уж плохо. Всё же генерал Не был человеком здоровым и выносливым.        – Я у вас в долгу.       – Ты? У тебя ведь должен быть контакт с врачом, который лечил тебя. Едва ли это рядовой хирург.       – Вы правы, но Не Фэну будет лучше остаться в Цзиньлине. Если вы возьмёте на себя лечение и наблюдение за ним…       Госпожа Цзин вдруг резко остановилась. Впереди, подпирая стену и сложив руки на груди, стоял Цзинъянь.       – Что ты здесь делаешь?       – Жду тебя, мама, – Цзинъянь оторвался от стены и подошёл к нам. – Мне доложили, что ты подорвалась в гости к госпоже Су, не смотрят на позднее время, и я решил тебя встретить. Как твой пациент?       – В порядке, насколько это вообще возможно.       – Но госпожа Су не просила тебя прийти, – констатировал Цзинъянь. – Это была твоя инициатива. Скажи мне…       Я лихорадочно перебрала в голове оправдания, почему Цзинъянь не может встретиться с моим гостем. Однако принц меня удивил:       – …Ведь вы с госпожой Су познакомились отнюдь не в прошлом году, верно?       Мы с госпожой Цзин переглянулись.       – Ты не часто бываешь так настойчиво любопытен.       – А ты не часто от меня что-то скрываешь.       Цзин Миньтао терпеливо вздохнула.       – Нет, мы действительно познакомились только тогда, когда ты нас свёл. Но оказалась, что госпожа Су – дочь моего старого друга.       – Старого друга? – Цзинъянь перевёл взгляд с неё на меня и обратно.       – Да, ещё с университетских времён. Потом мы расстались, я долго ничего о нём не слышала, и в конце концов узнала, что он умер. И вот я встречаю его дочь. Это было удивительное совпадение.       – Тогда почему вы мне об этом не рассказывали?       – А зачем? – госпожа Цзин пожала плечами. – Это было ещё до твоего рождения. Тебе его имя всё равно ничего не скажет.       – А я и вовсе узнала об этом знакомстве только после встречи с госпожой Цзин, – добавила я. – И тоже не сочла это важным, простите, ваше высочество.       – Ну, хорошо. А какое отношение ко всему этому имеет тот человек, которого вы приютили у себя?       – Никакого, ваше высочество. Как я и сказала, это мой давний знакомый. Мы не виделись много лет, и я очень удивилась, встретив его в таком состоянии.       – Ну, да, – после небольшой паузы кивнул Цзинъянь. – Вы же не родились в день встречи со мной, конечно, у вас есть друзья и знакомые за пределами Цзиньлина. Всё вполне правдоподобно. Простите, больше я не стану спрашивать.       Умеешь ты подбирать слова, мрачно подумала я. Мы с госпожой Цзин пожелали друг другу спокойной ночи, потом я попрощалась и Цзинъянем, и они ушли дальше по галерее по направлению к своим комнатам. Я ещё успела расслышать, как Миньтао сказала:       – Ты так и не поверил нам до конца.       – Я вам доверяю, – отозвался Цзинъянь. – Хотя и понимаю, что вы недоговариваете. Да, мне неприятно, но я переживу.       Что ответила госпожа Цзин я уже не разобрала. Снова закружилась голова, накатила слабость, словно болезнь, деликатно отступившая, пока мне было не до неё, теперь возвращалась с удвоенной силой. Грудь и горло вдруг разодрало зверским приступом кашля, так что я, цепляясь за перила галереи, поспешила вернуться к себе, чтоб не пугать людей за тонкими стенами.       И надо ж мне было грохнуться в обморок, едва войдя в свою комнату!