Дочь рода Линь

      – Наконец-то принц Цзинъянь возвращается в Цзиньлин, – с чувством сказал Мэн Чжи, усаживаясь в кресло. – Пора уже. Слышала? Четырнадцатого июля состоится церемония возведения его в ранг наследного принца.       – Угу, – кивнула я.       – Ты не рада? – Я рада. Очень рада, – я покосилась на телефон, в памяти которого хранились десятки пропущенных звонков от Цзинъяня. Каждый раз его перебрасывало на автоответчик, и каждый раз принц разрывал звонок. Только в самый первый оставил сообщение с просьбой перезвонить. Я честно перезвонила, но нарочно выбрала час, когда он был на совещании, и не мог ответить. О расписании Цзинъяня меня за вполне терпимую мзду проинформировал его шофёр.       Практически всё время, прошедшее с возвращения со злополучной охоты Цзинъянь провёл, мотаясь по армиям и гарнизонам: после вооружённого мятежа его величество благоразумно решил перетряхнуть лянские вооружённые силы. Но ничто не может длиться вечно, и вот теперь Цзинъянь возвращается.       – Не слышу энтузиазма в твоём голосе.       – Это было предсказуемо. У императора всё равно не осталось выбора.       – Пусть предсказуемо, но всё равно ведь хорошо, верно? Теперь у принца будет ещё больше влияния, а, учитывая, что его величество явно нездоров и уже не может работать так, как раньше, то и власть постепенно переходит в руки его высочества. Разве не это ты планировала?       – В любом случае, нам нельзя торопиться. Власть императора пока ещё крепка, и после мятежа он настороже.       – Так ты поэтому такая хмурая? Вы с принцем Цзинъянем прямо два сапога пара – когда он звонит, то голос у него такой же мрачный.       – Ему сейчас трудно, – объяснила я. – Он много работает и устаёт. И даже поделиться наболевшим толком не с кем, кроме госпожи Цзин, а у той своих забот хватает.       А всё прочее Мэн Чжи не касается. Даже если он всё понял.       – Это верно, – согласился генерал. – Чем выше забираешься, тем меньше тех, с кем можно просто поговорить. Когда станет императором, наверное, и вовсе даже улыбаться перестанет? Слушай, ну почему бы тебе просто ему не признаться… Э, э, н смотри на меня такими глазами! Я этого твоего взгляда просто боюсь.       Я окинула его ещё одним выразительным взглядом и отвернулась.       – Ну а у тебя какие новости? – после паузы спросил Мэн Чжи.       – Кстати, о новостях, – я снова посмотрела на телефон. – Сам-то ты их читаешь? В утренней сводке было – немного несвоевременно, но, с другой стороны, куда тянуть дальше?       – Ты о чём?       – Значит, всё же не читаешь?       – Да читаю я, но какую конкретно новость ты имеешь в виду?       – А вот, – я взяла смартфон в руки и вывела заметку на экран. Протянула Мэн Чжи, тот взял, вчитался, и его брови подпрыгнули:       – Се Юй умер? Оп-ля, это я и в самом деле пропустил. Полученная травма на фоне обострения почечной недостаточности… Твоя работа?       – Ты это о чём? Вот увидишь, расследование покажет, что это был несчастный случай.       – Ну да, ну да, – кивнул Мэн Чжи и ещё раз пробежал глазами заметку. – Ну… учитывая всё, им сотворённое, вполне заслуженно.       – Да. К тому же от живого него не было никакого толку, а вот мёртвый он становится полезен.       – В смысле?       – У принцессы Лиян есть собственноручно написанное признание Се Юя о деле армии Чиянь. У меня есть голосовая запись. Мы обе обещали обнародовать их после его смерти.       – Думаешь, её высочество решиться?       – Сама, может, и не решится. А вот если немного подтолкнуть…       Мэн Чжи хмыкнул.       – В любом случае, сейчас рано, – сказал он. – Сама же говоришь, что власть императора крепка, а Цзинъянь пока ещё даже не наследник.       – Ты, прав, – согласилась я. – Это не срочно.       Что же до притязаний Цзинъяня на меня, то есть одна возможность от него спрятаться, и, пожалуй, пришла пора ею воспользоваться – лечь в больницу. Не уезжая на этот раз из Цзиньлина, чтобы иметь возможность держать руку на пульсе, и чтоб не повторилась зимняя история. Доктор Янь, давно порывающийся упрятать меня в больничную палату, будет счастлив.         – Господин Фань, проходите, – домоправительница приняла у хозяина дома плащ и шляпу. – Ужин уже готов, переодевайтесь, я подам в столовую.       – Собери на подносе, – сановник Фань покачал головой. – Я сам отнесу.       – Да ест он уже, – домоправительница досадливо махнула рукой. – Может и потерпеть, пока вы тоже не поедите.       – Мне нужно с ним поговорить.       – Так посмотришь, так это словно вы у него помощи попросили, а не он у вас. Ведёт себя, как будто он в этом доме хозяин, а сам из подвала и нос высунуть боится!       – Яо Чжу, не ворчи.       – Да как же не ворчать-то? А если кто узнает? Вы своей головой рискуете, его укрывая, мог бы хоть спасибо сказать.       – Никто не узнает, если ты не будешь болтать, – недовольно отозвался сановник Фань, скрывая колющее беспокойство, которое Яо Чжу неосторожно разбудила своими словами. – Больше-то, кроме тебя, рассказать некому. Даже моя жена не знает, только ты.       Жену, правда, ради этого пришлось спешно сослать на курорт – соврав, что подвернулось горячее предложение в её любимый спа-отель. Вышло накладно, но что поделаешь, шкура дороже. В умении своей супруги держать язык за зубами сановник Фань уверен не был – в отличие от тётушки Яо, искренне преданной и ему, и его семье.       – Ох, и рада была бы не знать, – совсем промолчать, правда, и она не могла, и если при посторонних свято блюла конспирацию, то при хозяине отрывалась по полной. – Когда он в окно кухни полез, я чуть не умерла! Думала – грабитель, сейчас схватит нож и всё, смерть моя пришла!       Сановник закатил глаза, но промолчал. Хорошую прислугу надо холить и лелеять. И мириться с её мелкими недостатками.       Тайный гость и в самом деле изволил ужинать. Ни тюремное заключение, ни освобождение, побег и долгое сидение в подвальной комнате никак не сказались на его аппетите.       – Глава Ся, – сановник поставил поднос на стиральную машину и перетащил тарелку и чашку на стол. Стул в комнате был только один, и он присел на край кушетки, спешно переставленной сюда вместо выдворенной на кухню сушилки.       – У вас есть новости, сановник Фань?       – Вероятно, вы были правы. Принц Цзинъянь проводит время в компании внучки канцлера Лю Чэня. Официально пока не объявлено, но, видимо, она и станет его невестой. Император отнёсся к её кандидатуре благосклонно.        – Я хорошо знаю двор и его величество, – кивнул Ся Цзян. – Не так уж трудно было догадаться.       Сановник подцепил палочками кусочек ароматного мяса и положил в рот. Стряпня Яо Чжу, как всегда, была выше всех похвал.       – Ничего, – явно самому себе, а не собеседнику, проговорил Ся Цзян. – Пусть принц Цзинъянь пока празднует победу. Чем выше взлетит, тем больнее будет падать. Как только его величество узнает, кто такая на самом деле Мэй Чансу, как с его сыночком будет покончено.       – Мэй Чансу?       – Да, хитромудрая Мэй Чансу, – Ся Цзян усмехнулся и налил себе чая. – Кто бы мог подумать… Когда я узнал о её пластической операции, мне всё стало ясно. Цзинхуань, мальчишка, не смог усмотреть за этим Тун Лу!.. Да и Баньжо хороша, нашла кому доверять.       – Глава Ся, вы о чём?       – О, – Ся Цзян глянул на собеседника, словно только что вспомнив о его существовании. – Терпение, сановник. Вы всё узнаете в своё время.       Фань положил в рот ещё один кусочек и тщательно прожевал.       – Вы собираетесь что-то предпринять в ближайшее время? – осторожно спросил он. – Вас ведь продолжают искать.       – Разумеется. Мне нужно собрать доказательства и доложить его величеству результаты расследования.       – Расследования? Да вы даже выйти отсюда не можете, не то, что что-то там расследовать. А уж встретиться с его величеством – и вовсе на грани фантастики.       – Разумеется, я не могу делать всё сам. Хвала Небу, у меня ещё остались помощники, а что до остального… Мне нужны союзники, и вы можете мне в этом помочь.       – Но я… не настолько важная птица, чтобы…       – Ваша племянница ведь служит при дворе, не так ли?       – Да, а при чём тут она?       – Значит, она может встретиться с госпожой Юэ. С тех пор, как та утратила императорскую благосклонность, а её сын был сослан, о ней все забыли. Думаю, она ухватится за возможность напомнить о себе.                День, когда Цзинъяня возвели в ранг наследного принца, выдался солнечным и ясным. С утра я прогулялась по больничному саду, но к моменту начала церемонии прилипла к телевизору с жадностью простой обывательницы, скрашивающей скуку повседневного бытия бесконечным сериалом из жизни сильных мира сего.       Цзинъянь, в кои-то веки сменивший мундир на традиционный красный халат с золотыми драконами, был значителен и слегка забавен. Император в таком же халате с драконами, но чёрного цвета, был значителен и величественен. Двенадцать нитей императорского мяньгуаня покачивались перед его лицом, когда его величество поднялся навстречу вошедшему в зал сыну. И я заметила то, что большинство зрителей пропустит, и что старательно попытался скрыть оператор, быстро отведя камеру. Как император вдруг едва заметно пошатнулся, бледнея, хватаясь за подлокотник и прижимая ладонь к боку.       Возраст не щадит никого, особенно если усугубляется излишествами. Мятежи и связанная с ними нервотрёпка тоже на пользу здоровью не идут. Мэн Чжи был прав. Интересно, как скоро, дядюшка, ты дозреешь до мысли, что тебе пора на покой? На отречение я не надеюсь, тебя с трона вперёд ногами вынесут. Но зачем утруждать себя, когда есть молодой, энергичный сын?       Сделай милость, дядя, облегчи нам задачу в кои-то веки. Но только не вздумай умереть раньше, чем мы закончим!       – Глава? – в палату после деликатного стука заглянул Ли Ган.       – Да?       – Мы отключили и демонтировали линию связи с резиденцией его высочества, как вы и хотели.       Я кивнула. Больше нет нужды тайно связываться с Цзинъянем. Если и возникнет необходимость поговорить, встрече лицом к лицу никто не удивится. А следов прошлого лучше не оставлять.       – И ещё, глава – вам пришло приглашение. От госпожи Юэ.       Признаться, я даже не сразу вспомнила, кого он имеет в виду. Приглашение было очень милым, написано оно было собственноручно – мать бывшего наследного принца жаждала выпить со мной чашечку чая и обсудить важное дело. Интересно, какая муха её укусила? В любом случае, выяснять я не собиралась.       – Подготовьте отказ – я в больнице и в ближайший месяц никуда отсюда не выйду. И, кстати, о больнице – Линь Чэнь не звонил? Его самолёт должен был приземлиться ещё утром.       – А как же, звонил, – ворчливо отозвался Ли Ган. – Сказал, что навестит вас сразу же, как только уладит важное дело. Вот что за человек, а? Какие у него могут быть важные дела в Цзиньлине, когда он только-только прилетел? Наверняка опять обхаживает какую-нибудь красотку.       – А какое дело может быть важнее красотки? – донеслось из-за полуоткрытой двери. – Промедлишь, так она сразу и убежит!       – Линь Чэнь!       Он ворвался в палату в вихре накинутого на плечи белого больничного халата – завсегдатай светских хроник, франт и ловелас, неисправимый тролль и верный друг, врач от бога, подаривший мне моё новое лицо. Раз уж сын спасшего меня старшего господина Линя так удачно оказался пластическим хирургом, разумеется, владелец информагентства «Ланъя» не стал искать врача на стороне. Я вскочила ему навстречу, и мы обнялись.       – Хорошеешь с каждым днём, – уверил он. Сверкнул ослепительной улыбкой и подмигнул в сторону Ли Гана: – Ну, вот, скажи – как можно удержаться и не схватить красавицу, если уж само Небо послало такую возможность?       Ли Ган возвёл очи горе, и я едва удержалась от девчоночьего хихиканья. С Линь Чэнем это было можно – ненадолго снова стать девчонкой. Посторонние видели в нём легкомысленного бонвивана, но я знала и его другую сторону – чуткого терпеливого лекаря с золотыми руками, который некогда оттащил меня от края отнюдь не только хирургическим искусством. Наш роман был стремителен и скоротечен, в нём не было страсти, скорее он тоже был родом терапии: мне просто необходимо было на кого-то опереться, заполнить зияющую пустоту после утраты всех, кого я знала, и Линь Чэнь пошёл мне навстречу. Потом я сумела выпрямиться, встать на собственные ноги и пойти дальше, но я никогда не забуду тех, кто протянул мне руку именно тогда, когда уже казалось, что всё кончено.         – Между прочим, я умираю с голоду! – объявил меж тем Линь Чэнь, плюхаясь в кресло, в то время как Ли Ган бесшумно ретировался. – Примчался к тебе со всех ног, даже не пообедав. Представь себе, в твоём доме меня не накормили! Хотя тётушка Цзи как раз что-то стряпала на кухне, судя по запаху – клёцки с яйцом. Могли бы и налить тарелочку оголодавшему доктору!       – Так ты был в моём доме? Отлично. Встречался с Не Фэном?       – Тот немой бродяга? Это из-за него ты выдернула меня из Южной Чу?       – Да, да, из-за него. Так что скажешь?       – Ну, я не логопед, – он пожал плечами. – Ума не приложу, почему бы тебе не пригласить кого-то из этой братии…       – Линь Чэнь.       – Или ты про его физиономию? Кое-что, конечно, сделать можно. Между нами, ты тогда выглядела куда страшнее. Ну ничего, я справился.       Я, не вставая, потянулась к трости – я в ней не нуждалась, но ребята всё равно принести. Линь Чэнь в комическом ужасе вскинул руки:       – Ладно, ладно! Да, я отыщу для него местечко в клинике «Ланъя». Всестороннее обследование и всё такое. Довольна?       – Более чем. Но не сразу – сперва он должен встретиться с женой.       – Которая сейчас сидит в тюрьме? Ха-ха, хорошее будет свидание – одной нужно много рассказать, а второй способен только слушать. Но, говоря откровенно, меня куда больше волнует твоё здоровье, – его взгляд на мгновение стал острым.       – А вот об этом потом.       – Хорошо, – неожиданно покладисто согласился Линь Чэнь. – Вот придёт доктор Янь, и, чтобы два раза не вставать, тогда-то всё и обсудим. В узком кругу, так сказать, – я сглотнула, но он не дал мне вставить и слова. Наклонился ко мне и заговорщицким шёпотом выдал: – А пока… Я привёз тебе подарок!       – Какой подарок?       – О, твой Ли Ган оказался провидцем. Красивую девушку. Знаю, что подобных наклонностей у тебя нет, но, возможно, она заинтересует тебя в другом смысле.       – Ты что, изловил Цинь Баньжо?       – Ну, во-от, – разочарованно протянул Линь Чэнь. – И никакого-то сюрприза с тобой не получается.       – Она знает, где Ся Цзян?       – Увы, нет. Тот убедил её, что бежать безопаснее поодиночке. И раз его следов найти не удалось, то…       – Вероятнее всего, он всё ещё в Цзиньлине, – констатировала я, скрывая разочарование.       – Именно, – кивнул Линь Чэнь. Помедлил, выжидательно глядя на меня, и уточнил: – Она сейчас на снятой мной квартире в пригороде. Под надёжным присмотром. Как думаешь с ней поступить?       – Отдай её полиции, – я пожала плечами. – Как с ней ещё можно поступить?       – А ты не хочешь с ней побеседовать?       – О чём?       – Ну, например, об этом её Фронте освобождения хуа.       – А ты сам из неё ничего не вытряс?       – А как же. Вот только она и сама всего не знает. Вторая Принцесса была женой Ся Цзяна, представляешь? И часть своей сети передала ему, а не ученице. Видимо, поняла, что та всё сама не вытянет.       – А это значит, что твой подарок бесполезен. Сдай её властям, мне недосуг самой возиться.       – Ладно, – Линь Чэнь растянул губы в улыбке. – Тогда я кое-что у тебя спрошу. Когда этот твой принц возьмёт бразды в свои руки, как вы с ним предполагаете поступить с Фронтом? Они ведь там до сих пор мечтают о независимости. И о мести – и их можно понять.       – По закону, Линь Чэнь. Нет способа осчастливить всех. Мы живём в мире, где выжить и процвести могут только сильные, а слабых ждёт участь быть съеденными. Если мы начнём потакать всем, желающим жить своим умом, нас самих сочтут слабыми, а независимости мы всё равно никому не обеспечим. Они просто станут добычей других, вот и всё. Вон, та же Южная Чу, хоть и верещала о нарушении прав человека, когда мой отец разнёс хуа, а сама собственный сепаратизм на юге давит так, что отец покрылся бы холодным потом. И Цзинъянь, поверь, всё отлично понимает. Меня, признаться, тревожат не столько хуа, сколько Ецинь. Что-то он в последнее время стал слишком активно поглядывать на сторону, и вот с ним Цзинъяню действительно придётся разбираться, и чем скорее, тем лучше, пока он не превратился в действительно серьёзную проблему.          – Ты слишком много думаешь, – мягко произнёс Линь Чэнь. – Ты сейчас в больнице для того, чтобы лечиться, а не для того, чтобы усугублять своё положение тяжкими думами о судьбах государства.       – Эй, ты сам спросил!       – А ты вот так просто взяла и ответила? Эх, учить тебя ещё и учить!       Придумать достойный ответ на такое коварство я не успела – в дверь требовательно постучали, и прежде кто-то из нас успел отреагировать, она распахнулась. На пороге стоял Цзинъянь. Должно быть, примчался сразу же после церемонии, едва успев переодеться, и это был чуть не первый раз в жизни, когда я видела его в пиджаке.         – Доктор Линь? – окликнул Цзинъянь. Тот чуть помедлил и обернулся.       – Да, ваше высочество?       – Как самочувствие госпожи Су?       – Вполне удовлетворительное, я бы сказал. Учитывая все обстоятельства, лучшего, пожалуй, и ожидать нельзя.       Какой обтекаемый ответ, восхитился Цзинъянь. Не стань господин Линь хирургом, мог бы быть выдающимся дипломатом.       – А каковы прогнозы её лечения?       Доктор Линь смерил Цзинъяня выразительным взглядом. Больничный коридор, где они стояли, был пуст, только вдали прошла в процедурную медсестра.       – Почему бы вам не спросить её саму?       – Она не ответит. Поэтому я спрашиваю вас.       Доктор Линь наклонил голову и глянул на принца с подобием интереса.       – А вы моей пациентке, простите, кто? – поинтересовался он, и Цзинъянь поймал себя на странном чувстве. Он не терпел подобострастия, предпочитая разговор на равных. Но полное отсутствие пиетета к его титулу всё же было непривычным.       – Работодатель, – твёрдо сказал он.       – О, в таком случае потрудитесь предъявить мне пункт в подписанном вами обоими трудовом договоре, который отменяет врачебную тайну в рамках служебной деятельности госпожи Су.       – Господин Линь.       – Да, ваше высочество? – врач невинно приподнял бровь. В конце коридора показалась каталка, и мужчины посторонились, чтобы её пропустить. Цзинъянь на мгновение отвёл взгляд от лица Линь Чэня, а когда снова посмотрел, выражение ехидного сочувствия нём уже исчезло.       – Хотите сделку, ваше высочество? – как ни в чём не бывало, спросил врач.       – Какого рода?       – Я отвечу на ваш вопрос. А вы со своей стороны поспособствуете тому, чтобы госпожа Су выполняла все предписанные процедуры и не утруждала себя работой и прочими переживаниями.       – Вы осведомлены о характере вашего сотрудничества?       – Вполне.       – Тогда вы должны понимать, что я не могу просить её ничего не предпринимать до тех пор, пока наше сотрудничество не будет закончено.       – Увы, ваше высочество, но сердцу не объяснишь о необходимости сотрудничества и не попросишь подождать несколько месяцев или лет. Сердце либо здорово, либо нет. И запасного ни у кого не предусмотрено.       – Не думаю, что кто-либо, и я в том числе, способен что-то запретить госпоже Су, – мрачно сказал Цзинъянь. – Вы это должны и сами знать, раз обратились ко мне.       – Разумеется, – кивнул Линь Чэнь. – Пожалуй, если бы я верил в вашу способность повлиять на Мэй Чансу, я бы не стал предлагать вам никаких сделок.