***
Вэй Ин восторженно смотрел на саблю Минцзюэ. Было видно, что он еле сдерживается, чтобы не коснуться ее пальцами, так что мужчине напротив приходилось быть крайне бдительным. Не то, чтобы он не смог бы урезонить Бася. Просто не хотелось, чтобы Вэй Усянь поранился из-за дурного характера его оружия. - От неё и правда веет безумием, - поделился наблюдениями юноша, осматривая саблю со всех сторон. - Будто в ней заперли всю кровную ярость клана Не. Минцзюэ кивнул, кинул проницательный взгляд на юношу. - Вэй Усянь не боится? Тот вернул ему взгляд, но лукавый, чуть озорной, от которого в низу живота словно взметнулся рой бабочек. Главе Цинхэ Не аж на миг стало стыдно за себя. Он ведь уже не мальчишка, а вот же ж… - Клинок носит в себе отголосок воли хозяина, - повторил Усянь фразу, услышанную как-то от дады. - Если господин Не не желает мне вреда, то и Бася не станет вредить. - Конечно же я не хочу тебе вредить, - проворчал Минцзюэ, и тут же застыл: Вэй Усянь сел с ним рядом и привалился боком к его руке, продолжая задумчиво разглядывать саблю. Та будто притихла, даже ци источать перестала. Будто тоже его оценивала. Минцзюэ осторожно скосил глаза на юношу, рассматривая его профиль. Красота Вэй Усяня словно каждый раз выбивала его из реальности. Он мог всматриваться крайне долго, и каждый раз находить для себя что-то новое. В изгибе ресниц, в оттенке глаз, в улыбке... Сегодня он осознал, что у юноши в уголке левого глаза есть блёклая родинка. Не присматриваясь, не заметишь. Всмотрелся. Заметил. И от этого сердце замерло. …Небеса, как же так вышло, что он ухнул во всё это, в его-то возрасте… - Что ты думаешь о ней? - тихо кашлянув, негромко спросил глава клана Не, кивнув на Бася. Усянь тихо помычал и потянулся, касаясь тонкими пальцами мутной поверхности сабли в каким-то нежном, ласкающем движении. Минцзюэ застыл. - ...теплая... - выдохнул юноша рядом с ним. Мужчина чуть нахмурился. Но... Лезвие же холоднее льдов Северного рубежа... - И немного робкая, - Вэй Ин будто говорил не о сабле, а о живом человеке. Краска невольно прилила к щекам воина. Что за бесстыдный мальчишка! ...впрочем, ему это нравится, стоит быть откровенным. Минцзюэ чуть улыбнулся. Он ощущал странное умиротворение обычно бешеной Бася. Это было так же непривычно, как снег посреди жаркого лета. - Вэй Усяню нравится? - Сабля милая, - Усянь погладил свой меч и улыбнулся. - Моему Суйбяню она тоже приглянулась. - Суйбянь? - приподнял брови глава Не. - "Какая разница"? Вэй Ин тихо рассмеялся. - Да. Он вытащил свой клинок и положил рядом с Бася на стол. - Господина Не удивляет такое название? - Это имя для меча необычное, - признал Минцзюэ, слегка посмеиваясь. - С таким мечом от шуток в казармах не отделаться. - О, этому Вэю уже высказывали по данному поводу, - широко усмехнулся парень, постукивая пальцем по рукояти своего меча. - И кто же? - Лань Ванцзи. На кончике языка у Нэ Минцзюэ внезапно стало слегка кисло. Совсем чуточку, правда. - Вы с ним... близко общаетесь? Вэй Ин фыркнул, и в этом звуке Минцзюэ неожиданно распознал... раздражение. - Он пытается, - протянул юноша. - Но между нами ничего общего. Да и... - жесткая улыбка коснулась губ Усяня. - Не хочется мне, чтобы в будущем такой д р у г стал мне оковами, с моими-то исследованиями. - Темное заклинательское искусство, - понимающе кивнул мужчина и задумчиво промычал. - Пока это не приносит зла, то есть ли смысл порицать? Тем более, что ты никому не навредил своими исследованиями. Вэй Ин еле заметно вздрогнул, резко повернулся к нему. Минцзюэ мог рассмотреть свое отражение в широко раскрытых серых глазах. Если бы он только знал, как хотел услышать эти слова в прошлой жизни Старейшина Илин!.. Сколько раз он надеялся, что Цзян Чэн или... Нет, особенно Лань Ванцзи скажет это! Всего несколько слов... Он ведь и правда никому не вредил… Старался перевести темные искусства во благо, создавал артефакты для облегчения Ночной Охоты и защиты людей от нечисти… Но в итоге его все равно заклеймили чудовищем, против него все равно обратили клинки, ему желали смерти и кричали в его сторону проклятия… Вдруг шероховатые пальцы главы Не коснулись его лица. Вэй Ин чуть вздрогнул, во все глаза глядя на грустное лицо воина. - Не плачь, - неловко попросил он, и правда утирая мокрые дорожки с его щёк. - Если этот Не тебя чем-то расстроил, то я искренне прошу прощения. Усянь моргнул раз, другой... и чуть повел головой, прижимаясь к пальцам Минцзюэ щекой. Доверчиво и робко. - Нет... слова господина Не... я очень долго хотел услышать их, - честно признался он. - Услышать, что в моих исследованиях нет ничего дурного. - Но разве семья Вэй Усяня?.. - Моя семья поддерживает меня, - юноша не отрывал щеки от пальцев воина. - Но... - он затих, однако Минцзюэ лишь кивнул. Верно. Признание других людей. Ему ли, воину из печально известного клана, не знать, как это важно?.. - Ох, что ж, - юноша все же отстранился, неловко утирая лицо. - Бася не выглядит звероподобной. Когда господин Не сильнее всего ощущает, что теряет над ней контроль? - Вэй Ин решил намеренно сменить тему. Минцзюэ медленно прижал руку к груди, еще ощущая влагу на кончиках пальцев. - В разгар боя, - слегка хрипло ответил он спустя паузу. Юноша снова кинул задумчивый взгляд на Бася. Кажется, в его голове родился какой-то план. Или эксперимент, такое тоже было возможно. - Может, господин Не окажет мне честь и сразится со мной? - попросил Вэй Усянь, улыбаясь. - Посмотрим, смогу ли я вывести вашего партнёра из себя. Глаза мужчины расширились. Что-то внутри панически вскинулось, требуя отказаться, но... В глазах Усяня было так много уверенности... Помявшись, Минцзюэ кивнул. - Однако, - поставил он условие, - если что-то пойдет не так, ты сразу сбежишь. - Не вопрос, я так и сделаю, - легко согласился юноша и тут же вскочил на ноги. Не Минцзюэ на миг ощутил холод сбоку... А ведь там было так тепло... Этот парень был таким солнечным и теплым. Не Минцзюэ ни разу еще не встречал кого-то подобного. Ему чертовски хотелось порою всегда держать Вэй Усяня за руку и не отпускать ни на миг. Но он не позволит себе этого. Он должен уважать личные границы этого человека. Уважать его волю. И... сближаться постепенно. Не отпугнуть тем зверем, что дремлет внутри него. - Учтите, господин Не, - Вэй Усянь, этот шельмец, чуть повёл бедром, удобно перехватив свой меч. - Поддаваться вам этот Вэй не станет. Даже несмотря на то, какой вы милый.***
Шео Ду задумчиво наблюдал за танцем Не Минцзюэ и Вэй Ина. Он не мог даже в мыслях назвать это сражением, больно уж плавными и изысканными были движения обоих участников. Конечно, подсматривать за молодёжью было делом не очень благородным, но оно того правда стоило - несмотря на свой угрожающий воинский облик, Не Минцзюэ оказался очень чутким и добрым человеком, таящим светлые черты за маской опасного бойца. И Шео Ду прекрасно понимал, почему тот так делает – порою, чтобы защитить близких от таящейся внутри тьмы, их стоит не отпихивать, но… отпугивать от себя. Эти двое, Вэй Усянь и Не Минцзюэ, кружили вокруг друг друга: меч и сабля будто пели, соприкасаясь один с другой. Агрессией... даже не пахло. Да и откуда той взяться в столь гармоничном танце? Демон улыбнулся. Кажется, его сын нашел себе хорошую пару? Однако мужчина таился в стороне, не только не желая смущать увлекшуюся парочку. Шео Ду скосил глаза, всматриваясь в неподвижную фигуру в белом, чьи золотистые глаза не отрывались от Вэй Усяня. Юноша с налобной лентой, красивый и бесчувственный, словно глыба льда. Тот самый Лань, про которого говорил А-Юань?.. Он смотрел на сражение Не и Вэя немигающе и неотрывно, сжав кулаки и - определенно - стиснув зубы. Такая реакция несколько настораживала. Шео Ду... с не очень приятным оттенком вспомнил, как у него самого было нечто подобное, давным-давно, когда он лежал мечом на подставке. Значит, этому парнишке тоже нравился их сын? Не то, чтобы Шео был особенно против - при желании, их красавец мог собрать вокруг себя гарем из тысячи любовников. Да вот только толку от них, если это будет любовь на пару ночей, без искренней и обоюдной привязанности? А Вэй Ин... хотел выбрать кого-то одного, чтобы вместе - и так всю жизнь. Снова глянув в сторону сына, демон усмехнулся. Глянь-ка... Серые глаза паршивца так сияют, что и к гадалке не ходи - влюблен по уши! Да и Не Минцзюэ… Будто они видят лишь друг друга. Будто прочих не существует. Со стороны юноши из клана Лань послышался зубовный скрежет. Демон усмехнулся. Ну, парень, ничего не поделать. Выбрали не тебя. Шео любовно глянул на сына, после чего незаметно переместился за спину Ланя. Закрыв его рот ладонью, он в пару прыжков цингуна ушел подальше от сражающихся парней. Заодно и нежеланного гостя утащил, чтобы не мешал. Уже перед чьей-то Цзинши демон выпустил парня с легким оттенком брезгливости. Тот мигом развернулся к нему, положив руку на рукоять клинка, источая угрозу. Вай, какие мы сердитые! - В Облачных Глубинах драки запрещены, - чуть язвительно отреагировал на это Шео Ду. Юноша глядел на него с такой жгучей яростью... Ой-вэй, все настолько плохо? А как же хвалёная выдержка Ланей? - Полагаю, Лань Ванцзи? - улыбнулся Шео. - Да, - совсем невежливо отозвался юноша, явно разглядев в мужчине перед собой демона. Впрочем, Шео Ду вообще не скрывал своей натуры. - Имя этого - Шео Ду. Один из отцов Вэй Усяня, - улыбнулся бывший Император. Услышав имя юноши, Лань Ванцзи вздрогнул и тут же спрятал враждебность, поклонившись. - Прошу прощения, - тихо пробубнил он. Шео Ду, не выдержав, рассмеялся. - Быстро же ты "переобулся", мальчик, - усмехнулся он. - Даже зависть берет. - Этот не знал, что достопочтенный - один из родителей Вэй Усяня, - юноша не поднимал взгляд, но Шео чётко увидел, как он нахмурился. - Понимаю. И вовсе не упрекаю тебя. Шео Ду провел пальцем по подбородку. - Почему ты следил за моим сыном, мальчик? - Это... Как вы и сказали, битвы в Гу Су запрещены и... - Я не хочу слышать оправдание, которое ты подготовил для А-Ина, - Шео тяжело вздохнул. - Говори правду. Лань Ванцзи вздрогнул. Несколько минут он молчал, и, уже когда Шео хотел было махнуть на упрямца рукой, развернуться и уйти, в тишине раздалось тихое: - Он даже не смотрит на меня... Шео задумчиво промычал: хах, и правда, все как сказал А-Юань - их сын умудрился охмурить ещё и молодого Лань Ванцзи. Причем, сам того не осознавая. "Бедствие, просто маленькое бедствие..." страдальчески, но при этом с оттенком гордости подумал демон. - А почему он должен, господин Лань? - приподнял бровь Император-Основатель, скрестив руки на груди. - Почему... должен?.. - растерянно повторил тот, поднимая на мужчину по-детски непонимающий взгляд. Ух, как тяжко до него доходит… - Почему мой сын должен смотреть на тебя? - пояснил Шео, скрестив руки на груди. - Вы же даже не друзья. - Этот Лань... - Второй Нефрит помялся. - С первой встречи... чувствует связь с Вэй Усянем. Тягу к нему. И я не понимаю... "...почему он не чувствует? Почему не осознает?" - Может быть, это все потому, что он не чувствует того же? - озвучил очевидное Шео, пожав плечами. Лань Ванцзи вздрогнул и в ужасе взглянул на отца Вэй Ина. Тот не выглядел как кто-то, кто стал бы с таким шутить. - Чувства не всегда взаимны, юноша. Иногда бывает так, что все это - одностороннее влечение. И мало тех, кто... Действительно с первого взгляда ощущают свою связь. Им, мужьям Шэнь Юаня, было несказанно повезло , что супруг ответил на чувства каждого, утолив их жажду своими теплом и лаской. Что принял их сам и помог им принять друг друга, стать семьей. Но… Такое и впрямь – редкость. И Второму Нефриту не суждено было испытать её на себе. Лань Ванцзи сжал кулаки, пытаясь побороть дрожь. Внутри все словно окатило холодом. Не чувствует того же?.. А ведь верно... Вэй Усянь ни разу не показывал тепла к нему. К наследнику Цзян и младшему Не он был максимально приветлив и лоялен, главе Цинхэ Не и вовсе... словно отдавал весь свой свет... А к нему? Холоден и равнодушен... Будто он в прошлом воплощении сделал этому юноше что-то дурное. - Так что, молодой Лань, - Шео Ду пожал плечами. - Не терзай себя. Мир большой. Найдешь себе спутницу или спутника и будешь счастлив. "Счастлив"?.. Лань Ванцзи не имел сил ссориться с демоном. Он только поклонился и пошёл в сторону апартаментов брата - именно к ним привёл его Шео Ду. Бывший Император проводил его пристальным взглядом. Как и все супруги Юаня, он навел справки об этом юноше и его семье. И весть о том, что отец братьев Лань удерживал их мать практически силой в Гу Су Лань... даже не разобравшись в причинах её действий в прошлом, слепо поверив в её вину и не спросив мотивов… не пришлась по вкусу ни одному из них. Может ли младший из сыновей повторить действия родителя?.. Уже само наличие этого вопроса отвращало семью Шэнь от него. Лань Ванцзи, несомненно, был юношей одарённым и многообещающим. Но их сын... Вэй Усянь не потерпел бы неволи. Ох, их крольчонку только дай разрешение - и он с головой погрузился бы в мир за стенами родительского дома! Шео Ду вздохнул озабоченно. Не Минцзюэ был воином, честным и немного неуклюжим, и отчего-то все, включая Юаня, симпатизировали ему и поддерживали его общение с А-Ином. Сам Шео все еще присматривался к этому нелюдимому кандидату в зятья, но должен был признать - мужчина явно не станет ставить рамки их солнышку. Судя по всему, он сам же и будет вытаскивать парня наружу подышать воздухом. Это ведь... было хорошо?.. Ох, старший Ло был в ужасе от любого варианта. Император-Основатель тихо рассмеялся, вновь вспомнив лицо Бин-гэ. Каждый раз, когда тот слышал новости о Вэй Ине и Минцзюэ, его перекашивало так, будто у него сводило зубы от боли. Это одновременно и было забавно, и вызывало сочувствие. Что ж. Если все пойдёт по плану, после их грандиозного путешествия по окончанию обучения Вэй Ина, то... Они с Юанем уже обсуждали возможность завести ещё одно дитя. Шан Цинхуа по их просьбе сейчас как раз искал варианты. Наиболее подходящей пока что была Древесная Люлька, метод давно исчезнувшего в пылу демонических междоусобиц клана Цинсы. Хоть этот способ и вызывал беспокойство у Шео Ду, но мужчина видел, как серьезно настроен Юань. В любом случае, у них еще есть время все обдумать. Да и они все собирались отправиться в сторону Южных земель, как только Вэй Усянь окончит обучение в Гу Су. Лю Цингэ был в нетерпении больше других. Семейное путешествие... это звучит хорошо. С этими мыслями Шео сорвался в цингун, намереваясь отыскать супруга. В конце концов, он адски соскучился.***
Уголек сидел на плече Минцзюэ, нагло играя с его серьгами. Воин, посмеиваясь, почесывал его по перышкам и поглядывал за тем, чтобы изучающий его саблю Вэй Усянь не натворил бед. Атмосфера была на удивление мирной и... вполне семейной. Юноша, о котором Лань Цижень говорил, чуть ли не закатывая глаза, оказался на деле весьма покладистым - нужно было лишь знать подход. А подход оказался прост - дайте Вэй Усяню делать то, что ему хочется, и присматривайте, чтобы ничего не уничтожил. И все. Парнишка будет ласковым и послушным. Главное, в опасные моменты мягко переключать его внимание на что-то другое. Ну, например, на самого себя. - Не понимаю, - Усянь потыкал в лезвие сабли пальцами. - Ты же такая хорошая девочка. Почему же в бою такая непослушная? ....Минцзюэ должен был признать, что ему все еще было неловко слушать такие речи, адресованные Бася. Его саблю звали "душегубкой", а его самого за глаза - "палачом". Никто еще, ни разу... Ох. Это же Вэй Ин. Это Вэй Ин, выросший при воспитании четырёх демонов и двух заклинателей. Тот, кто называл маленького змеелюда своим диди и любил его больше всех на свете. Тот, кто изучал тёмный путь, чтобы помогать людям. Такой противоречивый. Такой удивительный. Минцзюэ невольно сглотнул. Он... все чаще ловил себя на мысли... Что хотел бы забрать этого юношу в Цинхэ Не. Забрать и... Может, научить его семейным техникам? Сделать для него большой кабинет, или даже павильон, где он смог бы проводить свои опыты. Может даже... Помогал бы, если б мог, почему нет? Каждая такая мысль словно впивалась шипом в рассудок, отказываясь исчезать. И Минцзюэ, если уж откровенно, не желал их исчезновения. Вэй Усянь... мог стать красным пионом Цинхэ Не, внести краски и жизнь в это место... Он бы стал... Антидотом от пламени безумия, что горело в его сердце, и... - О чем думает глава Не? Минцзюэ еле заметно вздрогнул, встречаясь взглядом с Вэй Усянем: тот оказался непозволительно близко, глядя ему в глаза. - О... О пионах, - тут же выдохнул мужчина, не до конца поняв, что вообще выплеснулось из его рта. - Пионах? - с улыбкой прищурился Вэй Усянь. Минцзюэ сглотнул. Сдерживайся. Еще рано. Непозволительно рано. Сдерживайся!.. - Что в садах... Цинхэ, да. Стоит посадить пионы. Вэй Ин лёгким движением ладони приподнял его лицо за подбородок, чуть склонившись к нему. Его губы все так же улыбались. А в глазах… Будто пожар горел. Минцзюэ понимал, что его выдержка сейчас пошлет все к чертовой матери. И он вопьется голодным поцелуем в эти аккуратные губы, что так соблазнительно изгибаются, боги, он так давно давил в себе это постыдное звериное желание!.. - Пионам нужно много влаги и любви, господин Не, - проурчал соблазнительно Вэй Ин, откровенно забавляясь с того, что он, похоже... Очень задел душу главы клана Не. Так задел, что тот уже не в силах таить голод в глубине своих глаз, и даже не понимает, как пылко он смотрит на него. - Этот Не готов уделять им все свое время... - хриплым, низким тоном откликнулся мужчина, преданно глядя на Усяня. Юноша перед ним чуть склонил голову на бок, кокетливо улыбаясь. Он не мог не добавить больше сладости в голос: - Пионы очень вредные. Вы намучитесь с ними, уверяю вас. - Это их только красит... Вэй Усянь засмеялся чуть громче. Ох... Знай он в прошлой жизни, что Не Минцзюэ так очаровательно мил, он бы точно за ним приударил! Этот детина, кажущийся на первый взгляд воякой и кремнём, на деле был медвежонком, которого хотелось бы любить и обнимать очень долго. Очень-очень долго. …Желательно вечно. - Господин Не... так сильно хочет получить пион? – голос юноши стал тише, зазвучал интимнее. Минцзюэ сглотнул, но все же решительно кивнул. В прошлой жизни Вэй Ин всегда обрывал ростки своих желаний, нет... вырывал их с корнем, не позволяя даже укрепиться. Жертвовал ими в угоду другим или той самой, эфемерной "справедливости". Но сейчас... Он хотел быть эгоистом. Он имел право быть эгоистом. - Тогда посадите в Цинхэ Не пион, господин Не, - шепнул юноша прямо в губы Минцзюэ. С треском нить терпения в разуме Не Минцзюэ оборвалась. Вэй Ин только и успел пискнуть, когда его прижали к столу спиной, а тёплые, чуть сухие губы прижались к его. Лишь на миг растерявшись, юноша вплел пальцы в волосы тихо рычащего от избытка эмоций Минцзюэ, приоткрывая рот и позволяя тому целовать глубже, сильнее. Он ощущал, как голодно чудовище внутри этого человека... Ух, это было горячо! И чертовски опасно. Но Усяню всегда нравилось играть с огнем. Юноша обхватил руками шею воина, позволяя ему прижаться к своему телу плотнее. Вэй Ин со смущением ощутил, как разгорается пожар в низу его живота. Он готов был поддаться напору и утонуть в нем... - А-Ин, ты не видел мои... - в комнату, без стука, по привычке, вошёл Шэнь Юань, да так и застыл, глядя на то, как сын лежит на столе, а над ним нависает его новый... кхм, друг. Лицо заклинателя несколько раз сменило оттенок - от ярко-алого до мертвенной белизны во всем многообразии. На миг зависнув, сейчас мужчина судорожно размышлял, что ему делать. По-хорошему, надо бы отодрать этого человека от его сына и, желательно, выкинуть в окно!.. Однако... Судя по всему, А-Ин… и сам не против?.. Не отбивается ж. Вон как обнимает. Да еще и ножку Минцзюэ на бедро закинул, паршивец! - ...Кхм, так вот. Где мой сборник демонических тварей Северного рубежа? - решив сделать вид, что ничего не видел, Юань дал себе установку поговорить потом с обоими. Чтобы бед не наделали. Усянь, покраснев до корней волос, отстранил от себя Минцзюэ, после чего слез со стола и зарылся в свои книги. Достав то, что было нужно матушке, он тут же отдал ему книгу. Тот выглядел слегка возмущенно, так что Вэй Ин не стал ничего говорить. - И когда занимаетесь такими вещами, молодые люди, обязательно закрывайте дверь, - ворчливо проговорил Юань, легонько треснув сына по макушке книгой. - Если бы зашёл кто-то из твоих отцов, пролилась бы чья-то кровь. Щеки Вэй Ина покраснели еще сильнее. Минцзюэ за его спиной кашлянул с оттенком смущения. - Матушка... не злится? - тихо спросил юноша. - Злится? Почему этот Шэнь должен злиться? - приподнял одну бровь Юань. - Это твой выбор. Заклинатель кинул взгляд на Не Минцзюэ, после чего улыбнулся краешком губ, с этаким ехидным пониманием. - Будьте аккуратны, господин Не, - попросил его Юань, прежде чем покинуть комнату. По совету матушки, Вэй Ин её тут же запер. Глава Цинхэ Не впервые в жизни, пожалуй, так краснел. Он почти что дымился. Однако... Это не помешало ему подойти к Усяню и обнять со спины. - Ну... Зато теперь не нужно искать оправданий, если господин Шэнь снова нас застукает, - тихо проворчал в плечо Вэй Усяня Минцзюэ, погладив ладонями тонкую талию юноши и притискивая его к себе. Юноша прикрыл глаза. Только схлынувшее возбуждение вновь начало набирать силу. Ох... Никогда такого не было... - М... Матушка сказал нам быть осторожными, - Вэй Ин погладил мужчину по руке и откинулся назад, устраивая голову на его плече. - Вам придётся взять ответственность за этот пион, господин Не, - в его голосе звучала улыбка. - Этот Не счастлив взять ответственность... - сухие горячие губы коснулись местечка за ухом Усяня и тот еле подавил постыдный стон, чувствуя, как крепкие ладони мужчины сжали его бедра. Закрыть дверь… было очень хорошей идеей.***
- Наш сын скоро окончательно влюбится в этого Не Минцзюэ, - пожаловался первому и третьему супругам Юань, лёжа с ними в постели. Чжучжи Лан ласково целовал его спину, пока Ло Бинхэ нежно ласкал шею и грудь любимого. Их тела были разгоряченными и влажными от пота, а в воздухе комнаты висел аромат наслаждений... но этим двум демонюкам явно было мало! Вы только гляньте! Ладно, Юань тоже не против, совсем нет... - Это плохо? - Бинхэ захватил губами горошину соска мужа. Тот тихонько простонал в подушку, ощутив тонкие пальцы Чжучжи между своих ягодиц. Тот пока не входил, только ласково гладил дорожку от нефритовых бусин до его "хризантемы". Ненасытные паршивцы!.. - Н-нет... Но... Не слишком ли у них все быстро?.. - рвано выдохнул заклинатель. Бинхэ слегка укусил его в плечо и кивнул Чжучжи Лану. - Нормально, - вмешался в разговор змей, осторожно разминая колечко мышц под своими пальцами. Юань тихо захныкал, поддаваясь к нему. - Если они друг другу нравятся, то пусть так и будет. Если что, этот муж знает, где закопать труп. Говорит о таких вещах… А сам, тем временем… - Лан-эр... такой... предусмотри-ах!.. - Шэнь Юань застонал, ощущая движение пальцев внутри себя. Чжучжи затронул чувствительно местечко и теперь целенаправленно касался его, с наслаждением вслушиваясь в стоны и вздохи супруга. Бинхэ тем временем спустился поцелуями ниже, к самому корню Ян супруга. Он ласково обхватил вершину губами, сладко посасывая. Ласкаемый обоими мужьями, Юань мог лишь скулить и мотать головой, подрагивая. За эти два месяца его милые супруги словно оголодали еще больше. Их жажда внимания и наслаждения была слишком велика. Один Ло Бинхэ чего только стоил!.. И приходилось Шэнь Юаню принимать мужей по двое, а то и по трое за раз. Один раз даже было, что они делили ложе вшестером... Вот уж тогда Юань даже пальцем не мог пошевелить… Откинув голову назад, заклинатель протяжно застонал от обилия ощущений. Много, так много... и столь хорошо, что хочется плакать от наслаждения... - Л-лан-эр... - прерывисто выдохнул Юань и подавился воздухом, ощутив резкий и решительный толчок внутри себя. Ох, он и забыл об анатомии его милого Третьего супруга... Оба его члена так восхитительно ощущались внутри, так изумительно двигались... Юаню казалось, что он просто сойдёт с ума!.. Бинхэ покрывал поцелуями низ его живота, лаская возбужденную плоть уже пальцами. Он медленно поднимался выше, и его поцелуи, поначалу мягкие и нежные, становились все агрессивнее. От двойного напора, от лёгкой боли и жара тел, Юань познал небеса раньше мужей, стискивая плоть Чжучжи в себе. Тот, тихо всхлипнув, сорвался за край вслед за мужем, после чего осторожно покинул чувствительное нутро супруга, позволив кузену повернуть его спиной к себе. Юань уже туго соображал, что к чему, и лишь сладко застонал, ощущая внутри себя твердую горячую плоть. На ухо собственнически рыкнули, и заклинатель всхлипнул, чувствуя всем естеством решительные толчки. Боги... Как же... Это... Мысли путались и переплетались. И так каждый раз, каждую частичку его самого заполняли тихие выдохи и рычание, нежные прикосновения, слова любви и шёпот на ухо, полный страсти… Юань обожал это. Обожал своих мужей и то, что они с ним делали. Небеса... Он был готов отдать им всего себя без остатка...***
Уголек нехорошо смотрел на Цзян Фэнмяня. Ворон сидел на подоконнике Цзинши Цзян Чэна, зловеще нахохлившись. Глава ордена Юньмэн Цзян так же подозрительно глядел на птицу, которую с трепетной нежностью гладил его сын. - Ты... Не очень ведь любишь птиц, А-Чэн? - попытался улыбаться мужчина. Тот слабо улыбнулся, почесывая ворона под клювом. Демоническое существо со скворчанием приподняло голову, пуша перья на шее и с превосходством поглядывая на мужчину. - Он не птица, - ровно ответил юноша. - Но это ворон, - Цзян Фэнмянь понял, что он явно в этом мире что-то пропустил. - И он явно птица. - Это демон, - пояснил отцу Цзян Чэн, отчего тот вздрогнул. - Это питомец учителя Шэня и его сына. - Учителя... Шэня? Что-то скребнуло по подкорке сознания. Фэнмянь пытался вспомнить, где слышал это имя и почему внутри нехорошо сдавило при его звуках. - Угу, господин Шэнь Юань приручил Уголька и подарил его сыну, - спокойно сообщил родителю А-Чэн. - Похоже, ты в хороших отношениях с этим мальчиком. Цзян Фэнмянь никогда не был особо близок с сыном. Между ними всегда была какая-то преграда. - А как... зовут твоего друга? - Вэй Усянь, - друга юноша представил уже с тёплой улыбкой. - По рождению - Вэй Ин. В руке Цзян Фэнмяня звучно разбилась чашка с чаем. Цзян Чэн не стал смотреть на него, гладя Уголька. Он знал, что у отца будет такая реакция. Он морально готовился к ней. Благо, что он не стал смотреть на лицо родителя. Его лицо было непривычно мрачным и жутким в этот миг. - И вы, значит, дружите, - протянул непривычно холодно Цзян Фэнмянь. - Вот как. И... Что ты про него можешь сказать? Цзян Чэн мягко улыбнулся. Фэнмянь замер. Его сын... никогда раньше не улыбался. - Хороший. Светлый. Яркий... Живой, такой живой, что глаз не отвести, - тихо протянул юноша. - Рядом с ним ты дышишь и живешь. Юноша прикрыл глаза. Что ж. Он сказал правду - с тех пор, как они встретились, Цзян Чэн ощутил, будто что-то в этом мире встало на свои места. Будто теперь, наконец-то, все стало правильным. Выдохнув, юноша тихо цокнул - и Уголек с готовностью запрыгнул ему на руку, открыв третий глаз. Со стороны Фэнмяня послышался вдох. Ну, этот Цзян предупреждал, что "птица" на самом деле демон... - К чему отец задал этот вопрос? - Просто захотелось узнать, с кем ты подружился здесь, - отстраненно проговорил Фэнмянь, встав на ноги и сделав несколько шагов к окну. - В Гу Су учится много людей из знаменитых школ. Тебе следует заранее налаживать связи. - Не трогай его. Голос Цзян Чэна звучал тихо, но твердо. "Ворон" на его руке обеспокоенно заглядывал парню в лицо. Фэнмянь медленно обернулся к сыну. Тот под его взглядом слегка сжался и опустил глаза. Ох, что матушка, что отец - всегда так холодны и безжалостны к нему... Ни единой улыбки. Ни единого лучика добра. "Дядя Шэнь, кажется, любит меня больше, чем родители вместе взятые", - про себя усмехнулся Цзян Чэн. - Не трогай его, - повторил он еле слышно. - Этот человек... "…Все, что у меня есть." Он думал об этом. Очень долго. И эта мысль постепенно вырисовывалась все отчетливее. Вэй Ин... почему-то воспринимался Цзян Чэном, как единственный, кроме сестры, кому было на него не наплевать. Единственный, кто был рядом, на расстоянии вытянутой руки. Странная тоска, сопровождавшая Цзян Чэна на протяжении всей его жизни, волшебным образом рассеивалась, стоило Усяню оказаться рядом. Словно так было правильно. Словно... так и должно было быть. Словно... У него появился самый лучший на свете старший брат. Который за него и в огонь, и в воду. - Тебя не касаются мои дела за пределами семьи, А-Чэн, - Цзян Фэнмянь, очевидно, хотел бы говорить с сыном мягче. Да не мог. Не был на это способен. Давным-давно он отдал детей практически на откуп своей супруге, не решаясь вмешиваться в их дела. С тех пор дистанция между ним и его дочерью с сыном лишь росла все сильнее. Даже при всем желании… он уже не мог вернуть все назад. - Меня касается все, что связано с моим другом, - осознание придало Цзян Чэну сил. Расправив плечи, он впервые в жизни посмотрел отцу в глаза. - Не смей тянуть к нему руки. Не ожидав такой наглости, Цзян Фэнмянь даже отреагировал не сразу. Когда же возмущение стало сильнее, он было вскинулся и хотел наотмашь ударить Цзян Чэна... Да вот только Уголек с диким воплем кинулся ему в лицо, и сила птицы оказалась такой, что свалила взрослого мужчину на пол. - Ай-яй-яй. Тихий, насмешливый голос прозвучал в наступившей тишине подобно грому. Фэнмянь, вскочивший было на ноги, замер, медленно обернулся. В дверях стоял высокий юноша с мягкой, но какой-то первобытно жестокой улыбкой. Серые глаза смотрели пристально. ...совсем как тогда, на улочках пограничного городка. "...Где ты был, когда их рвали на куски?.." - Цзян-сюн, говорил же, не давай Угольку безобразничать, - протянул весело юноша и цокнул языком. Ворон тут же перелетел на руку хозяина, прижавшись к его шее мордочкой и урча, будто котенок. Игнорируя Цзян Фэнмяня, парень прошел к Цзян Чэну и замер перед ним, словно загораживая собой. С его лица не сходила мягкая улыбка, когда он наконец глянул на главу Юньмэн Цзян. - Вы ничуть не изменились. Фэнмянь нервно улыбнулся. Что ж. Он ожидал, что ребёнок Цансэ будет похож на неё, но не настолько же... - Вэй Ин вырос, - мужчина улыбнулся. Протянув руку, Усянь заправил Цзян Чэну выбившуюся прядь за ухо, словно не слыша слов мужчины. - Не-сюн ждёт нас в столовой, - сообщил Вэй Усянь, улыбнувшись Цзян Чэну. Парень покосился было на отца, но Вэй Ин чуть подвинулся, словно загораживая того от глаз юноши. - Иди первым. - Но... - Иди, - Вэй Ин мягко подтолкнул юношу к выходу. Тот, что странно, подчинился. Уголек полетел за ним, после чего занял его плечо. Дверь за Цзян Чэном закрылась. Улыбка с лица Вэй Усяня сползла сама по себе, когда он взглянул на Цзян Фэнмяня. - Этот Вэй не думал, что в семье Цзян рукоприкладство в норме вещей, - его голос был сухим и бесчувственным, но вот глаза... глаза говорили очень и очень многое. В них горела почти что несгибаемая ненависть. - Ваше благо, глава ордена Цзян, что об этом ещё не знает моя семья, - протянул юноша. - Цзян Чэн и Цзян Янли уже давно бы были у вас отняты. - Отняты, совсем как ты? - вскинул на него взгляд Фэнмянь. Юноша перед ним криво усмехнулся. - Этот Вэй не принадлежал клану Цзян никогда. - Твой отец был моим слугой, - задыхаясь, проговорил Цзян Фэнмянь. - Твоя мать была моим... лучом света. Как ты можешь такое говорить? - Хо-о? Значит, этому Вэю изначально было суждено стать с л у г о й дома Цзян? - ернически поинтересовался Усянь, играясь со своими волосами. - Быть живым напоминанием о прошлом? По его лицу прошлась судорога. - Терпеть издевательства и оскорбления вашей жены, повинной в смерти моих родителей? Цзян Фэнмянь молчал. - Или же вы хотели взять меня, чтобы видеть лицо, похожее на мою мать? - юношу вдруг передернуло. - Хорошо, что матушка об этом не знает. А то вам бы кое-что оторвали бы. - Вэй Ин, послушай... - попытался заговорить Цзян Фэнмянь, но Усянь прервал его, заставив подавиться фразой: - Почему вы допускали такое обращение с той, кого якобы любили? Цзян Фэнмянь застыл. Он... Он не мог рассказать о том, что боялся жены больше, чем кого бы то ни было в этом мире. Как сильно это уронило бы его достоинство!.. Но Вэй Усяню слова были словно бы не нужны. Приблизившись на пару шагов к Цзян Фэнмяню, он задумчиво всмотрелся в его лицо. - ...ты знал, - вдруг тихо произнес он. - Ты знал о талисманах. - Нет, - тут же отрубил мужчина, нахмурившись. - Этого я не знал. Губы юноши скривились в гротескном подобии улыбки. - Неужели? - в серых глазах появился оттенок багрянца. - Клянусь жизнью, если бы знал, то не позволил бы им... Уйти с ними. - А что сделал, когда узнал? Снова встало молчание. Фэнмянь опустил глаза, не в силах пытаться оправдываться перед юношей. И эта тишина, это натянутое молчание, было куда более красноречивым ответом, нежели какие-то слова. ...отвратительно. Как же все это... Вэй Усянь прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Часть него хотела разорвать человека перед ним на части. Другая же часть изгибалась в омерзении. Цзян Чэн и шицзэ... как они смогли вынести все это, живя под крышей с э т и м и людьми... без него? Он точно поговорит с матушкой. Чтобы забрать обоих из этого гадючника. Дать им шанс вздохнуть свободно. Прикрыв на миг глаза, Усянь распахнул их, полыхающие изнутри алым. - И что же вы намерены делать дальше? - он снова перешел к лживой вежливости. - О чем ты говоришь? - Фэнмянь вздрогнул, услышав тон юноши. - Уголек сказал этому Вэю о вашей реакции, когда вы узнали, что я здесь. Это породило во мне интерес... Усянь провел пальцем по губам, неосознанно копируя жест Ло Бин-гэ. - Что же вы будете делать дальше? Цзян Фэнмянь молча сделал пару шагов вперёд, остановившись перед молодым человеком и склонил голову набок. - А что этот Цзян может сделать? У тебя есть семья, - холодно произнёс мужчина, усмехаясь. - И эта семья была готова пойти на все, лишь бы тебя не отдать. Тебя любят, ценят и обучают. Да, я был бы счастлив, уйди ты со мной в Пристань Лотоса. Но этого не будет, я ведь прав? - Все верно, - Усянь улыбнулся. - Господин Цзян очень проницателен. Серые глаза снова полыхнули алыми углями. - Я был бы абсолютным пустоголовым ничтожеством, если бы согласился пройти через все это с н о в а. - Ты ведь был в Юньмэн, когда был совсем ребенком, - нервно усмехнулся Фэнмянь, махнув рукой в сторону. - Если ты и помнишь что-то оттуда, не факт, что это не было твоим воображением. Усянь тихо рассмеялся. - Тренировочный полигон состоит из пяти площадок разных уровней сложности. Все адепты Ордена носят особые амулеты, отгоняющие злых духов и мелкую нечисть. В осеннее время и ранней весной очень активны водные гули, поэтому патрули усиливаются... Юноша холодно усмехнулся. - ...госпожа Юй бьет Цзыдянем наотмашь, всегда пропуская по нему ци. Рубцы болят долго и стреляют током. Сходят в течение трех месяцев, медленно становясь бледнее. Она всегда бьет по спине или рукам, чтобы не было видно посторонним. Фэнмянь смотрел на него долго, почти не шевелясь. После чего сухо рассмеялся. - Тебе А-Чэн рассказал, да? - Она очень любила лупить меня со всей силы. Сухой смех прервался. Фэнмянь уставился на юношу. Тот же продолжал улыбаться. - Эта женщина... всегда видела во мне причину всех своих бед. Величайшую несправедливость в ее жизни. Но я не винил ее, никогда. Я... считал себя обязанным. За крышу над головой. За еду и питье. За одежду. За шанс совершенствоваться. Усянь прищурился. - Потребовалось умереть и родиться вновь, чтобы понять - она просто срывалась на мне, когда сил терпеть не оставалось. Вэй Усянь явно хотел что-то еще сказать, что-то язвительное и злое, но его рот вдруг не смог разомкнуться. Фэнмянь не сразу понял, что произошло, пока не услышал голос со стороны двери: - А-Ин, достаточно. Шэнь Юань прошествовал в комнату и встал перед сыном, глядя с ледяным спокойствием на главу Цзян. Тот хмуро хмыкнул. - Что за несуразицу о перерождении говорил Вэй Ин? - спросил он негромко. Шэнь Юань завел руку за спину и прижал сына к себе. Тот задыхался от ярости. - Его имя в быту - Усянь, господин Цзян, - ровно проговорил Юань. - Он не маленький. Называйте моего сына так, как подобает, будьте добры. Вэй Ин ткнулся ему в шею лицом, стискивая ткань ханьфу на его спине. Он думал, что избавился от этой боли. Забыл ее. Но нет, ничего подобного... Такое не забыть. Не простить. Это будет клеймом на душе, на сердце. - Да. Прошу прощения, этот Цзян слегка забылся, - стиснув зубы, Фэнмянь поклонился на удивление учтиво, хоть это и давалось ему с явным трудом. - Но вы, все же, ответьте на вопрос. - Мой сын очень хорош в метафорах, господин Цзян, - равнодушно улыбался Юань, заведенной за спину рукой чуть погладив Вэй Ина по спине. - И если он и имел что-то в виду, так это то, что ни вам, ни вашей жене, нет прощения. Усянь тихо выдохнул, потерся щекой о шею матушки. Юань мягко улыбнулся, чуть обернувшись к нему. Однако, когда он посмотрел вновь на Цзян Фэнмяня, улыбки на его лице уже не было. - Скажите... вы никогда не задумывались, во что превратилась бы жизнь Вэй Усяня, попади он в ваш дом? Цзян Фэнмянь молча покачал головой. - Я всегда считал, что ему рядом с нами будет лучше, - сказал он и грузно сел за стол, жестом приглашая Юаня сесть напротив. Тот принял приглашение, Вэй Ин сел подле него, прижимаясь к его руке. Говорить он так и не мог пока - дёрнул же черт Лань Циженя научить его маму технике затыкания ртов! - Вы совершенно не умеете мыслить разумно, - холодно усмехнулся Юань. - Ваша жена все ещё при жизни, в добром здравии и, хоть этого Шэня и одолевают в сим сомнения, в трезвом уме. Лучше Вэй Ину точно не было бы. Словно в подтверждение его слов, юноша ткнулся Юаню в плечо щекой, прикрыв глаза, и трогательно потерся. Сейчас он совершенно не походил на того колкого заклинателя, что говорил Цзян Фэнмяню ядовитые речи... Он был таким домашним и теплым... Таким... юным. Ребёнком рядом с родителем, точно знающим, что его теперь никто не обидит. - Ваше благо, господин Цзян, что я пришел сюда один, - усмехнулся Юань. Вэй Ин мысленно согласился с матушкой. - Будь тут мои мужья... От вас не оставили бы даже пыли. Заклинатель прикрыл глаза. - Вы хоть понимаете... что делаете со своими детьми? - вдруг с болью спросил он. "Не понимает" хотел бы ответить вместо помрачневшего мужчины напротив них А-Ин. "Он не осознает, в какой ад они с госпожой Юй превратили жизнь моих шиди и шицзэ..." - Мы с женой воспитываем детей так, как полагается, - сказал Цзян Фэнмянь, напрягая челюсть. - Не ваше это дело. - О да. Следы от плети на спине вашего сына сходят до сих пор, глава Цзян, - ядовито выплюнул Юань, брезгливо глядя на мужчину перед собой. - Будь моя воля, вам с госпожой Юй отрубили бы руки за дурное обращение с детьми! Фэнмянь замер, сойдя с лица. Ненависть в глазах человека напротив была слишком яркой и сильной. Никто и никогда на него так не смотрел. - Они не ваши дети и... - Да плевать я хотел, кто их родил! - Юань рявкнул на Цзян Фэнмяня, звучно ударив по столу. - Это дети! Дети, из которых потом вырастет новое поколение! А вы смеете обращаться с ними, как с расходным материалом, будто те – ваши вещи и не имеют своего мнения и права выбора! Усянь потерся щекой о его плечо, в попытке успокоить. Шэнь Юань медленно вдохнул и не менее медленно выдохнул. В его взгляде на Цзян Фэнмяня проявилась кровожадность. - Будь моя воля, господин Цзян, не видать вам своих детей больше никогда, - прошипел Шэнь Юань не хуже змеи. - Но у меня, к великому сожалению, нет таких полномочий. Однако, если я ещё раз, - он выставил вперёд палец, почти под нос главе Цзян, - увижу у вашего сына затравленный взгляд, или пойму, что он боится, что его ударят... Я лично приеду в ваш этот Юньмэн и оторву этой суке её сраные ноги, после чего засуну их ей в глотку! Фэнмянь на миг аж задохнулся: - Да как ты смеешь?.. - Молчать, червь! Усянь просто сидел уже пригревшимся под боком родителя кроликом, любуясь сменой оттенков на лице Цзян Фэнмяня. Хм, а вот этот сероватый очень даже хорош... Матушка был мягким и отходчивым, это да. Он был ласковым и заботливым. Но не дай боги вам его разозлить… - Я всё сказал, - твёрдо поставил точку в этом разговоре Юань, после чего поднялся из-за стола. - И слов этот Шэнь на ветер не бросает, уж поверьте. А-Ин, пойдём, - Юань потянул сына за собой. Юноша насуплено глянул на него и указал на свое горло. Юань усмехнулся. - Это твое наказание. До конца дня, - на лице Усяня читалась вселенская обида, но он все же прошествовал за матушкой, все так же дуясь. Цзян Фэнмянь остался в комнате сына, слепо глядя в одну точку перед собой. Его била дрожь. ___ Авторам есть, что сказать. ___ Чисто ради галочки: персональная ненависть авторов к чете Цзян возросла на N-цать процентов. Причем, тут все реально основано на характерах каноничных персонажей. Тот же Цзян Фэнмянь практически не общался с детьми, если я правильно помню из новеллы, а мадам Юй частенько грешила телесными наказаниями (что примечательно, зачастую именно Вэй Ина). Мы напоминаем, что Лань Ванцзи до 13-летнего таймскипа мы с Шисюном не больно любим и привечаем, по массе причин. В частности, в этой главе показано то, как туго он соображает и отказывается принять реальность, полагаясь исключительно на собственные ощущения и игнорируя чувства оппонента. И да. Все уже поняли, какой именно тут пейринг с Вэй Ином, верно?~ МинСяней в массы~