Все любят Дина

Их слишком много в клубе. Плохих парней, питающих необъяснимую слабость к Дину Винчестеру. Сэм... Сэм понимает, что вовсе не время сейчас выяснять. Не здесь, не сейчас, и уж точно не с тем, кто в любой другой жизни, не задумываясь, зубами вцепился бы глотку. А сам он — сделал бы все, чтобы снести эту голову в дебильной кепке долой. — Почему? — Все, что получается выдавить сипло. У него в горло забились пыль и грязь, и в глаза. Это место — непригодно для жизни. Так как же Дин протянул здесь немыслимый год? — Потому что ты ему нужен, — отвечает Бенни так просто. Бенни — в принципе хороший мужик. Даром, что монстр. Кровосос. Кровопийца. И все же где-то и когда-то еще они, наверное, даже могли б подружиться. Пить пиво иногда вместе в баре, играть в покер или бильярд. — Мы вместе год провели... Сэм кривится. Если бы мог он об этом забыть. Его брат целый год прорубал себе путь на свободу рука об руку... с этим. А сам он в это время... сбил собаку. Пиздец. — ... и каждый день он твердил мне про младшего брата. Про Сэмми. "Моя работа — присматривать за ним. Его охранять". Ты — его навязчивая идея... Впрочем, ты и сам это знаешь. Дин бы не рвался назад, если бы там не осталось тебя. А так. Тосковал каждый день... и злился так страшно. Злился. Да... это Дин. — Он сказал, что за год ты стал ему братом, каким никогда не был я. Бенни фыркает, царапая щетинистый подбородок. Сдвигает с глаз козырек и смотрит с насмешкой. — Ты целый год жил с какой-то Амелией, парень. Да, ты в итоге выбрал его. Ведь ты всегда его вместо всех выбираешь. Но Дин... — вздыхает, — тоже чувствует боль. Дин Винчестер — тот, кто ест себя поедом и винит во всех смертных грехах. В ненормальной жизни младшего брата, смерти родителей, Эллен, Джо, Бобби... Конца этому списку в принципе нет. Дин Винчестер — тот, у кого есть единственная уязвимая точка. Ахиллесова пята. Его слабость. Его младший брат. Его младший брат, который _п о ч т и_ отказался. — Но как все это связано с твоим возвращением? Вернее, отказом вернуться назад. — Мне там не место, парень. В том мире. Все просто. Я никогда не был достаточно хорош... для него. И вроде бы Бенджамин Лафит сейчас твердит про обычный мир, про свое место. Про цели, которых, может быть, больше нет. Только Сэм... прекрасно помнит, как выглядят люди, что инфицированы, как и он. Неизлечимо больны болезнью под названием Дин Винчестер. Он уже видел все эти симптомы — и восковую бледность лица, и понимание, что изнутри разъедает. И осознание — так будет всегда. Потому что для Дина во всем этом мире, в Чистилище, Преисподней, Раю, есть лишь один. Тот, кто заменяет и воздух, и пищу, и сон. Тот, за кем он пойдет до конца. Убьет, умрет и развеет в пепел планету. Но есть и другие. Те, кто имеют значение. Их мало. — Ты ему дорог, — слова даются с трудом, они царапают глотку, но Сэм заставляет себя говорить. Слишком много потерь, еще с одной Дин... Он справится, конечно, но сложно. — Не заставляй его переживать твою смерть. — Я не умираю, а возвращаюсь туда, где мое место. Не стоило мне вообще уходить. Тогда я не знал... Но ведь Дин — у него же дар убеждения. Он и черта уболтает прыгнуть в свой же костер. Да тот и прыгал, наверное, уже. И не раз. Пустое... Сэм. Тебе пора торопиться. Твой брат тебя ждет. Передай ему, что я с ним попрощался. — Сказать... — запинается, — ему что-то еще? Бенни... Сэм знает про тот разговор и просьбу старшего брата "пока не общаться". Сэм чувствует эту боль, как свою. Разбавленную яростью, кровью и виски. — Меня зовут Бенджамин. Без обид. Сэм кивает. И про это он не может не помнить. ~ ~ "Сэмми, будешь пиццу? Остался кусок. — Буду, Дин". "Сэмми, ваша странная зависимость с братом... это так мило. — Меня. Зовут. Сэм." ~ ~ — Знаешь, наверное хорошо, что мы не увидимся больше. Лафит коротко опускает вниз подбородок и, махнув на прощанье рукой, скрывается в зарослях черного мертвого леса. Засунув ладони в карманы пальто. Насвистывая что-то... знакомое очень. Где-то внутри что-то ноет противно и заунывно. Шебуршится огромный склизкий слизняк. Сэму сейчас пополам бы согнуться и выкашлять эту мерзость. Ему бы лицом — куда-то в студеную воду. Ему бы упасть в ворох прелых листьев осенних и чувствовать, как на глаза падает леденеющий дождь. Ему бы взвыть, руками в затылок вцепившись: "Я никогда не хотел, чтобы так. Не хотел". Но Сэм стряхивает с куртки соринки и карабкается по склону туда, где до сих пор зияет лазейка. Проход в нормальный мир. Путь к Дину. Домой. Правда, которую давно понял Лафит, так проста. Ни один из Винчестеров не станет жить без другого. И это не прихоть, не наваждение, не какой-то заскок, не извращение, не болезнь. Образ жизни, может быть? Предназначение? Или душа, по прихоти ангелов, Бога, природы, разделившаяся на два тела и стремящаяся стать единой опять.