Сердце рейдера II

Генри и Вильгельм увлеченно гоняли мяч на улице. Неожиданно, прямо за спиной Вильгельма из леса вышло жуткое существо, внешнее походящее на человека, закутанного в тёмный плащ длиной до земли, с капюшоном на голове, без лица, а за спиной блестело лезвие огромной косы. — Осторожно, Вил, сзади.! — в ужасе закричал Генри, пальцем указывая на увиденное. — Что там?! — блондин судорожно обернулся, но мигом успокоился, — Генри, это не смешно… Там же ничего нет! — с укором произнёс он, бросив взгляд на друга. — Но я же его вижу! — Да что там такое-то?! Смерть тем временем, поняв масштаб ситуации, мгновенно обратилась птицей и поспешила убраться прочь. — Оно пропало! — Да что пропало-то?! — кипятился Вильгельм, — Скажи уже, Дракона ради! — Подожди… Пошли в беседку, я отдышусь и объясню тебе. Через минуту друзья уже сидели там, словно в уютном домике, вокруг которого росло два небольших сиреневых куста. — Ну что, отдышался, шутник? — ткнул в бок приятеля Вил. — Да. В общем, там стояло такое… Как человек, но не человек, в плаще, высокий! — в красках обрисовывал он увиденное, помогая себе руками. — И я не шутил, я правда его видел! Вильгельм только вздохнул. — У тебя очень богатая фантазия. Мне это нравится. — вдруг изменился в лице Вил, — Тебе бы страшилки рассказывать, всех бы переиграл! — Ха-ха, и правда… — ответил Генри, почесывая затылок. «Ясно, значит это видел лишь я… Вилли все равно мне не поверит.» — параллельно подумал он. — Вильгеша! — послышался зов неподалёку, — Идите вместе с Генри домой, целый день гуляете, а вам ещё уроки учить! — к беседке подошла Меган. — Ну мама! — капризно нахмурился Вил, — Ну хватит называть меня так при всех, я уже не маленький! А ты, шут гороховый, не хохочи надо мной! — на последней фразе он повернул голову в сторону друга, чьё лицо скорчилось в приступе едва сдерживаемого смеха. В ответ вызыватель только хихикнула и оба покорно поплелись за ней. — Вильгеша… Это так мило. — промычал Генри, ещё сильнее скрючившись. — Генри! — крикнул на приятеля смущенный Вилли, — Ещё раз меня так назовёшь, я тебя поколочу! Нещадно поколочу! — Вильгеша, Вильгеша, Вильшеша! — мальчишка продолжал его дразнить, наблюдая за тем, как забавно закипает его приятель. — Так, а ну-ка притихли! Сцепились, как две Вредины за кусок сахара! — приструнила их Меган, но тут же из-под её воротника раздался обиженный писк. — А ты не спорь, все так и было! — насмешливо фыркнула она крылатому досаждателю. Товарищи вскоре разошлись, Генри принялся за задания. Ворон тем временем терпеливо ждал его, сидя на подоконнике. — Представляешь, что я сегодня видел? Что-то большое, как огромный человек в плаще стояло во дворе! Я так испугался, а Вилли мне не поверил. Я же видел это, видел, своими глазами! — увлечённо рассказывал питомцу мальчуган, — Эх, Коро, Коро. Жалко ты разговаривать не умеешь… — мечтательно произнёс Генри и направился за чернилами. — Почему же? Могу! — вдруг послышался за спиной незнакомый низковатый голос и что-то страшным холодом дыхнуло в затылок. Мальчик обернулся и не смог поверить в увиденное. Перед ним стоял тот безликий силуэт в тёмной робе, что он видел накануне. — Не подходи ко мне! — Генри вскрикнул и попятился. — Иди прочь! — Вот так просто возьмёшь и прогонишь меня? — Смерть наклонила голову набок — А как же твой друг? — И кстати, где Коро?! — Перед тобой тот, кого ты всегда так называл. — улыбчиво проговорила жнец, хотя на месте лица не было ровным счётом ничего. — То есть Коро — это ты?.. — Верно. — Ты похожа на смерть… — Милый, я и есть Смерть. — Ты пришла за мной?! — Нет-нет. Ты же вроде хотел поговорить со своим вороном, вот я и… Превратилась обратно. Может познакомимся поближе? — Смерть протянула ему свою ладонь. — Н-не н-надо, я т-тебя б-боюсь… — еле слышно бормотал он, увиливая от костяной руки. — Не нужно страха. Бояться нужно только живых, но никак не мёртвых. — Всё равно ты мне н-не очень нравишься… Можешь превратиться обратно? В то же мгновение на его плече оказался любимый ворон. Генри выдохнул с облегчением. Достав с полки чернила, он направился к столу. Но все мысли были только о произошедшем. «Почему её вижу только я? Неужели это все плод моей фантазии?» — размышлял он. — «Но тогда назревает ещё один вопрос. Я ведь смог её почувствовать, если бы я это все придумал, то это не было бы столь реальным… Я совсем запутался! Так, ладно, Генри, соберись. Сделаешь домашнее задание и разберёшься. Коро мешает.» Деликатно попросив ворона улететь, рыжеволосый принялся усиленно грызть гранит науки. Когда спустя несколько часов с уроками было покончено, Генри пошёл разбираться с причиной столь странных видений. «Коро, ко мне!» — скомандовал тот, птица послушно прилетела и села на его руку. — «Слушай, а перевоплотись-ка, как ты сделал недавно.» Сказано — сделано! Перед Генри вмиг предстал известный ему силуэт. — Да-а… Страшновато… — пристально разглядывая, произнёс он и поежился. — Так кто ты там? — протянул он руку к фигуре и схватился за небольшую часть широкого рукава. — Смерть я… А я погляжу, ты меня уже совсем не боишься. — заметила та. — Придержи коня, я тебя ещё боюсь. — с недоверием бормотал он, продолжая взглядом изучать незнакомку. — Значит, ты все же реальна… — А как же? — Почему ты так пытаешься сблизиться со мной? Слишком уж ты навязываешься… Небось убить хочешь да забрать мою душу? — Что же ты? — резко возразила ему Смерть, поправляя капюшон. — Я никогда не убиваю людей, я только проводник. Мне просто одиноко. — Ясно, понятно… — слегка с опаской произнёс Генри. Шли дни, недели, Смерть все чаще являлась к Генри, пытаясь общаться. Мальчуган поначалу все еще побаивался, но постепенно привыкал к её появлениям. Да и она оказалась, на удивление, неплохой подругой, с которой можно было поболтать практически о чем угодно. Но Генри предпочёл хранить эти встречи втайне ото всех и больше не напоминать о случае Вильгельму. Виделись Генри и Смерть в основном по вечерам, редко доводилось увидеть её днем. Страх понемногу улетучивался, а вскоре и пропал совсем. Теперь он ничуть не мешкался перед ней, иногда даже не прочь был и поязвить. Дружба крепла. Генри заметил в деревьях знакомый металлический блеск. — Хэй, привет! — крикнул рыжий, но ответа не последовало. — Подруга? Эй! Ты слышишь меня? — мальчик помахал руками, чтобы привлечь внимание. В ответ снова последовала тишина и Генри решил подбежать поближе. «Приве-е-е-т!» — снова проговорил он, — «Почему ты не обращаешь на меня внимание?» — Генри не выдержал, подбежал к фигуре и легонько схватился за потертую ткань накидки. — «Да почему же ты игнорируешь меня?» Жнец резко повернулся, отпихнув мальчика острым локтем, да так, что бедняга завалился на спину. — Что ты здесь делаешь, людское дитя?! — раздался из-под капюшона грубый голос. — Ч-что… — пролепетал Генри, не понимая происходящего. — З-зачем? — Кто ты вообще такой? — дубовое косовище стукнуло о землю. — Я ничего не понимаю! Что с тобой, Смерть? Чем я насолил тебе вчера? Почему ты не признаешь меня? — все ещё бормотал Генри, поднимаясь с земли. — А разве я должен был тебя признать?! Мало того, что ты, ты, простой смертный, видишь меня, да ещё и имеешь наглость заговаривать со мной! — Да что ж тобой такое? — глазки Генри дрожали, беспорядочно бегая туда-сюда. — Убирайся отсюда, или твоя любопытная душонка тотчас окажется на лезвии моей косы! — Жнец замахнулся, а Генри застыл, как вкопанный, испуганно вытаращив глаза. Но спустя миг тело метнулось вон с злополучного места. Добежав до крыльца, Генри оперся на перила, переводя дух. С лица стекали капельки ледяного пота, а сердце готово было разорваться о стесняющие его ребра. Мальчик поспешно бросил взгляд в чащу. На том месте никого не было. Наконец, пришло осознание ситуации. Смерть не признала его, да ещё и он сам чуть было не погиб от страшной косы. Что же случилось? Неужели он когда-то успел столь сильно разгневать жнеца.? Вечером Смерть внезапно вышла из-за задвинутых штор. — Ой, напугала! — от неожиданности вздрогнул Генри и чуть было не упал со стула. — Как черт из табакерки выползла! — Прости, не хотела тебя пугать… — извинилась она, теребя балахон. — Почему ты злилась на меня сегодня? — Я? О чем ты говоришь? — Ну как же, я тебе крикнул — ты не слышала, подбежал — ты меня отпихнула, да ещё и чуть косой не прибила! — Ты меня точно с кем-то путаешь, я днем около особняка не ходила. — В каком смысле? — Прости, забыла тебя предупредить, не предполагала такой ситуации. Нас, жнецов, по свету бродит очень много. — То есть ты не одна? — глазки Генри приняли форму монеток, — Как такое возможно? — Садись, расскажу… Мальчишка залез на её колени и уткнулся лицом в одеяние Смерти. От неё крепко пахло свежей травой с примесью приторной сладости, застаренной тканью. Он ухитрился удобно устроиться на жёстком теле, что даже телом назвать было нельзя. Нагие кости, твёрдые, мертво-холодные, накрытые темно-серым полотном балахона, где-то даже рваного… А на краю её мантии виднелось выцветшее, красновато-рыжее пятно. — Главная и, пожалуй, единственная цель существования — собирать души и отправлять их в иной мир. — начала рассказ Смерть, попутно поглаживая паренька по голове и спине. — Говорят, когда-то все мы были людьми… Этими разными существами, которым невдомек об истинных ужасах этого света. Теперь же мы все одинаковы, обезличены и лишены всего, что присуще человеку. Радости, общения, любви, а самое главное, способности…забывать. Забывать, отпускать, сбрасывать тяжёлые камни с души. Все, что было прожито, навек остаётся в недрах памяти. И все время ты носишь неподъемный груз на своих плечах и не можешь избавиться от него. А жизнь жнеца долгая, очень долгая… Мы живём десятками, сотнями, тысячами лет. Я уже точно не знаю, сколько живу в этом бренном, тленном, сером мирке. Около, наверное, пары сотен лет. Для Смерти этот возраст до боли смешон. — Послушай, а как же другие жнецы? Почему вы не можете говорить друг с другом? — Ты думаешь, я ни разу не пыталась? — повернула она к нему голову, — Все сородичи считают меня неправильной. Им кажется странным моё желание общаться, входить в какой-то контакт. Они целиком поглощены своим ремеслом и не видят ничего, кроме него. Мне, самой Смерти, думаешь, зачем нужно дружить с тобой? Да чтобы хоть как-нибудь заглушить все ужасы моей работы, повторяющейся изо дня в день! А тут хоть какая-то разрядка, маленькое существо, под названием человек, которое может заставить меня хоть на несколько секунд ощутить недоступное мне счастье. — А у тебя есть имя? — вдруг встрепенулся Генри. — Нет… Ни у кого из Смертей нет. Это и отличает нас от живых. Мы если и обращаемся друг к другу, то только грубым, безликим, как и мы сами, «Эй!» или простым толчком. Слишком редко доводится пересечься. — Послушай... — взгляд Генри зацепила странная клякса на накидке Смерти. Оно явно было старым и давно намертво въелось в ткань. — А что это за пятно? — Пятно? — отозвалась жнец. — Не знаю... Не могу ничего сказать о его происхождении. Я практически не замечаю, когда мое одеяние пачкается. Генри только тихо обнял подругу, ничего не ответив. Вдруг в коридоре послышались шаги. Мальчик мигом слез с её колен, а Смерть окутала фиолетовая аура, обратив фигуру в чёрного ворона, что быстро улетел. Слетев на землю и приняв прежний облик, Смерть спокойно побрела по своим делам. На улице моросил дождь, небо заволокли тяжелые тучи, изредка слышались далёкие раскаты грома, где-то мелькали белые струны ярких молний. «Мхм, дождь... Не люблю, мерзко, тоскливо, фу...» — проворчала она, подернув плечами и натягивая капюшон еще сильнее. В точности как в злополучный день пару веков назад. Когда молодая девушка по имени Элен, возвращалась домой из дальней деревни. Её голубые глаза блестели в свете молний, а растрепанные, волнистые, русые волосы были кое-как убраны под капюшон старой заплатанной накидки. До дома оставалось чуть меньше километра, а ливень, казалось, и не думал прекращаться. «Ну ничего, скоро я буду дома…» — тихо шептала себе она, все сильнее закутываясь в ткань. Вдруг, за спиной послышалось рычание. Обернувшись, она заметила крадущуюся к ней стаю степных хищников. Промокшие бледные шкуры с примесью рыжины, оскаленные клыки, желтые от кровожадной ярости глаза раздробили серую гладь сырой равнины. С рыком вскочил самый крупный волк, жалобный крик охватил всю округу, вонзились клыки в тонкую девичью шею... Элен медленно разлепила веки. «Неужели я ещё жива.?» — с трудом проговорила она, приподнимаясь на локтях. Тут же послышался жалобный волчий скулеж, мерзостно режущий слух. Та резко оглянулась и увидела перед собой безумные глаза зверя, по-видимому, вожака, поджавши хвост, отступающего от неё. Элен с ужасом рассматривала обагренные кровью ладони, на предплечьях виднелись следы глубоких звериных укусов. С разорванной щеки медленно капала алая жидкость... Край накидки был безжалостно ею обляпан. Но не было боли, не было ничего. Девушка продолжила подниматься, не чувствуя тела. Дикие псы убежали прочь, но взгляд быстро упал на странно меняющуюся кисть. Начиная с кончиков пальцев, рука костенела, постепенно лишаясь покрова. Элен судорожно подняла вторую — её постигала та же самая судьба. Страх охватил, заколыхалось остановившееся сердце, в остывших висках забился огонь. Уголок рта онемел, превращаясь в безжизненную кость. Элен вскочила на ноги и что есть силы побежала к дождевому озеру. Из груди, вместо слов и дыхания, вырывался противный, глухой, мертвый свист. В отражении предстал страшный скелет в том же одеянии, что и она сама. В комнату особняка зашла Райли, несколько минут назад услышав странные звуки. — Ты с кем-то разговаривал? — войдя, произнесла она. — И почему ты сидишь с открытым окном, ветер же! — женщина подбежала к окну и затворила его. — Мам, ну что же ты, с кем мне разговаривать одному? — быстро говорил Генри. — А если так, то просто прилетал Коро и я немного поболтал с ним. Но он испугался тебя и улетел. — Коро? — непонимающе приподняла бровь ведьма, — Это кто? — Помнишь, когда я прибегал к тебе и ты мне ответила, что дикие птицы боятся людей? Я приручил того ворона и теперь он мой друг! — Надо же… — Райли с удивлением улыбнулась, — Покажешь его мне, когда он снова прилетит? — Если получится. — кивнул маме Генри. Вернёмся к истории Элен, что ставши Смертью, не помнила даже собственного имени и того, кем при жизни была. Первая красавица на деревне была проклята и обращена завистницей, в чьи руки попали колдовские рукописи из старых сундуков. Теперь она, как и другие жнецы, обречена веками скитаться по миру, забирать ушедшие души и подчиняться высшим богам. Но кто же такие в самом деле мрачные жнецы? Неприкаянные, иногда самоубиенные, заключившие сделки, но чаще всего глубоко провинившиеся души, в наказание которым была уготована участь слуги мёртвого царства, где от прежней души остаются лишь голос и характер, прижизненные воспоминания стираются. Эта стеза страшнее девятого круга самого Ада. И только если верхушке угодно, что какая-то душонка уже отработала свой срок, она становится достойна покинуть земной мир и обрести покой, а на месте рассыпавшейся в прах фигуры вырастет роза черного цвета. Вокруг неё гибнут трава, близлежащие цветочки и другие растения, либо растительность вовсе пропадает, оставляя только сухую, утоптанную землю. Отмучавшаяся душа возвращает себе прежние облик и память, но опыт Смерти забывается, на этот раз уже навсегда…