Его альтер-эго

— Курон-Курон… Возможно я. А возможно и нет. Истинный Курон находится в твоей голове. — Клон говорит спокойно и тихо. Кажется, ничто не способно поколебить его уверенность. Широ направляет свет своего протеза на него, держась на безопасном расстоянии. Теперь становится видно, что это один из клонов, что был на базе Хаггар два года назад. И насколько бы Широ не хотел забыть события той ночи, он все равно будет помнить о них всю жизнь. Как и о том бесчисленном количестве его молодых копий. Этот Курон — одна из них. С темными волосами, озорными блестящими глазами и меньшем количестве шрамов на теле. Однако вместо руки, пораженной в то время мышечной атрофией — галрийский протез, немного отличающийся от прошлого протеза Широ. Более усовершенствованный и опасный на вид. Острые когти тянутся от черных пальцев ладони, а плечо более массивное, готовое к трансформации в убийственный лазерный луч. Насколько понял Широ, в тот день он по настоящему раскрыл потенциал своей руки. Ну как он… Личность Курона, которую он похоронил глубоко внутри и сдерживает до сих пор. — Я лишь один из клонов. Чем я отличаюсь от десятков других? Возможно тем, что именно меня Кит активировал первым, когда он пришел туда. Ты же не думал, что мы все погибли? Разумеется, парочка слабаков разбилась в своих капсулах, другая парочка дрейфовала по космосу, пока не кончился кислород, и сейчас они лишь мусорный бак с разлагающимся трупом. Ну а кто-то — я. Кого привел этот навязчивый маячок в голове. — Он стучит когтистым пальцем по виску. — А теперь, — по щелчку пальцев Курона свет в комнате загорается, но дверь остаётся закрытой, — не желаешь поговорить? — С чего мне верить, что ты не представляешь опасности? — Настороженно спрашивает Широ, все ещё борясь с глубоким внутренним шоком. Слава богу, что он не выражается на его лице. — О, ты прав. Тебе не с чего мне верить, но я хочу помочь. Я, как и ты, люблю Кит-… — Заткнись. — Рычит Широ, обрывая его. Слова клона о том, что он испытывает какие-то чувства к его самому любимому и дорогому человеку, вызывают в Широ прилив самой настоящей ярости. — Заткни свою поганую пасть. — Он делает тяжёлый шаг в сторону Курона. Да как он смеет так говорить о Ките? О Ките, с которым он не имеет ничего общего, кроме воспоминаний из Гарнизона? О Ките, с которым он не проводил ночи, наполненные кошмарами? О Ките, чье дрожащее тело он не держал в руках, когда очередная миссия с Клинками была провалена с потерями их бойцов? О Ките, которого он чуть не потерял после финальной битвы? О том Ките, чьих слез радости после предложения он не видел ни разу в своей чертовой короткой жизни жалкой копии? — Как грубо. — Курон делает вид, что глубоко ранен словами Широ, хотя именно этого он ожидал. Ему хочется сказать «я надеялся на лучшее» или «тогда придется по-плохому», но ему в последнюю очередь хочется испытывать всю силу и связь Широ с его кораблем. К тому же, поддержание контроля над всё ещё непонимающей Атлас, двое суток изнурительной дороги и взлом чертовой алтеанско-земной системы забрало у Курона много сил. Поэтому он горячо надеется на сотрудничество Широ, а затем на крепкий сон. — Грубо? Грубо, черт возьми?! Ты взломал мой грёбаный корабль и пробрался в мою комнату! — Широ, не находя сопротивления, хватает Курона за воротник и отрывает от Земли. За значительную разницу в их биологическом возрасте Широ имеет преимущество в силе и росте. К тому же, алтеанский протез позволяет поднять клона ещё выше и сжать толстые пальцы на его горле. — Если бы ты хотел помочь, ты не делал бы этого. — Его ярость сменяется глубокой неприязнью и злостью, когда враг уже в его руках и не может делать ничего, кроме как стремительно испытывать кислородное голодание. Широ чувствует, как внутренний монстр перенимает контроль, но совсем не хочет ему противиться, поэтому сжимает пальцы сильнее, не позволяя Курону ничего сказать в свое оправдание. Но тот с трудом поднимает руки к своей шее и незначительно отодвигает пальцы Широ, давая себе возможность прохрипеть: — Выдрессировал свою псину?.. Теперь он подчиняется тебе?.. Хахахах-… Они оба слышат хруст, после которого Курон падает на пол, тяжело хрипя и держась за горло. — Сукин сын, ты сломал мне трахею… Клон встаёт на одно колено, медленно поднимая голову. Широ бьёт его в лицо органической рукой, заставляя снова упасть. Он чувствует теплое на руке. Кровь, наверное — не мог же этот ублюдок заплакать? Боль на костяшках приятна. — Блять… Широ, хорош… — Примирительно бормочит Курон, теперь держась за правую половину лица и чувствуя скрежет осколков зубов. Они ранят десна и царапают щеку. — Салют. — Мрачно говорит Широ, нанося удар ногой в ребра. — Это не Широ. — Затем алтеанская рука хватает его за подбородок, сжимая окровавленные губы, и поднимает лицо на себя. — Но он тоже хочет кое-что сказать. — Прекрат-… — Это за Кита. — Широ ещё раз прикладывается кулаком в его правую щеку. — А это за Атлас. — Затем в здоровую левую, если ещё можно считать на его лице хоть что-то здоровым. — Нгх… Широ отпускат его, брезгливо отряхивая руки о форму. Курон бесчувственно падает на пол с грохотом. — Когда он придет в сознание… — Мы спокойно с ним побеседуем. — А то есть сейчас это что было? — Предварительное собеседование. Широ встряхивает головой, чувствуя, на удивление, прилив сил. Ему должно быть хреново, за то что он избил до потери сознания свою молодую и несопротивляющуюся копию, но почему-то все не так плохо. Он понимает, что его личность Курона вырвалась из-под его контроля, и что вообще не следовало с ней говорить, и что у него явно проблемы с головой и ни один психиатр это не исправит, но его мучает один вопрос. — Почему ты вступился? Тишина длилась около минуты, прежде чем искаженный голос ответил его ртом. — Как и сказал этот клон, псина выучена защищать одного человека. Теперь настала очередь Широ обрабатывать услышанное. В конце концов он решает, что помощь эта была весьма кстати. — Спасибо за… — Я понял. Теперь внутренние муки совести можно будет спихнуть на вторую личность, что взяла контроль. А знание о том, что Широ не был особо против, лучше запихнуть куда подальше. — Хитрец. — Курон мрачно хихикает. — Проваливай уже. Давящая боль в черепе длится совсем недолго, говоря о том, что этот Курон был рад служить благому делу, и теперь снова заляг на дно до очередного звоночка сверху.

***

Когда клон открывает глаза, он видит сидящего на кровати Широ, все ещё в полной темноте вокруг, но зловещей подсветкой алтеанского протеза. Он медленно поднимается, опираясь на предплечье, и расплывчатым взглядом смотрит на Широ. — Ух… Здорово же ты меня отделал. — Он потирает болезненно-ноющую челюсть, аккуратно садясь на задницу. — Есть лёд? Широ молча встаёт и уходит. В кромешной тишине слышен грохот дверей холодильника и шуршание пакета со льдом. Через несколько минут он возвращается и кидает его Курону. — Ага. — Он с благовением прикладывает пакет к щеке и закрывает глаза, отдаваясь временному эффекту заморозки. — И сколько же я был в отключке? — Четырнадцать часов. — Безжизненно отвечает Широ, смотря в его светящиеся жёлтые глаза. — Ма-а-амочки. — Тянет Курон, медленно оглядываясь по сторонам. — Что же. Теперь позволишь мне сказать? Широ скрещивает руки на груди, оценивающе глядя на клона. — Я уже предупредил паладинов, что ты здесь, так что в случае чего они придут. Но они также сказали мне, что уже знали о твоём присутствии здесь. Как ты это объяснишь? Курон закусывает губу. — Понятия не имею. Широ, к сожалению, не чувствует злости, а лишь пустоту внутри себя. Он молча смотрит на клона. — Если только на твоём корабле нет галрийских ищеек… У них хороший нюх. Широ пытаетя вспомнить, кто из гарла присутствовал на Атласе незадолго до его ухода в комнату. Так как за сутки, пока он спал, благодаря автоматизированному механизму принятия посетителей, входящих в круг доверенных лиц Кита и Широ, по кораблю могла пройти не одна пара галрийских ног, Широ начинает припоминать, кого он видел или должен был увидеть в тот день с минуты на минуту. Единственным гарла тогда на корабле был Кит и… — Кролия. — Наконец, вспомнив, проговаривает он. Черт, это значит, что она ещё на корабле… Она его убьет. За то, что он оставил Кита, что позволил врагу проникнуть на самый защищаемый корабль во вселенной, ведь без преувеличения, Атлас сражалась плечом к плечу с Вольтроном, и больше него в несколько раз. Но как он мог такое допустить… — И не смей так отзываться о ней, иначе ты не отделаешься сломанными ребрами. — Сурово говорит Широ, на что Курон, не без опасения, щелкает языком. — Защищаешь этих своих… Коганэ… Широ закатывает глаза, на что Курон издевательски хихикает. — Дорогой, ни один закат ни в одной вселенной не сравнится с закатом твоих глаз. Какое-то время Широ молчит, после чего не может удерживать больше раздражение и издает тихий смешок, качая головой. — Ну, теперь ты готов меня выслушать без своей этой… агрессии? Уж не знаю, активная она или пассивная. В общем, как я оказался здесь. Сижу я значит на одной из баз повстанцев гарла, сторонников бывшего зарконовского движения, попиваю bїebiôda (*алкогольное пиво), и чувствую внезапно странную боль в голове. Думал, похмелье неприлично рано долбануло, но как оказалось нет. Не то чтобы очень сильную, но явно давящую на какую-то часть моего мозга боль. Не знаю, как это описать, но словно что-то глубоко внутри меня велело следовать в каком-то определенном направлении. Я был заинтригован. Тем более, в последнее время друиды замечали вспышки активности квинтэссенции в разных местах вселенной, совершенно несвязанных, поэтому я решил проверить сам. Понимаешь, я даже не подозревал, что по мере моего продвижения этот сигнал начнет становиться все сильнее. Именно не боль, а какое-то… притяжение. Я просто не мог остановиться. Мне хотелось добраться до источника, увидеть своими глазами, что же меня так тянет. Я взял самый быстрый истребитель и друиды открыли мне червоточину, поэтому в дороге мне оставались одни земных суток. Я не спал. Не ел. Не останавливался. Добрался вовремя, но знаешь, в космосе время летит быстрее, поэтому у вас прошло только пол дня или около того. Когда я достиг млечного пути, я понял, что что-то не так. Это же ваша жалкая система Солнца! Этот всеизвестный Кербер, Марс, где погибла одна из древних колоний, теперь живущий и процветающий! Ловко вы это придумали со светопоглощающими щитами. Заселили своих людишек, избавили Землю от перенаселения… А ведь там делали такое топливо! Но да ладно, не мне судить о рациональности использования ресурсов. Спутники Плутона засекли меня, когда я проходил только пояс Койпера, и земляне приказали представиться. Хорошо ты их выдрессировал. Что же, твой голос, твое лицо, скрытое шлемом, твои биометрически данные открыли мне все двери. Адмирал Широганэ просто вышел проветриться в космос, и его спокойно впусти назад. Дальше все было сложнее. Вырубить принимающий персонал, обезвредить охрану, пустить вирус в Атлас. Вы ведь не были готовы к новому галрийскому вирусу? Разумеется, кристалл Замка Львов помнил, как бороться с прошлым, но этот… Этот я хранил на особый случай. Оставалось только заблокировать двери в крыло ангара, и дальше весь корабль мой. Ты знаешь, Атлас способна творить чудеса, когда подчиняется исключительно тебе. Я прошел незамеченным прямо до палаты Кита, меня пустили медсестры и даже оценили смену имиджа. И я наконец-то понял, что искал. До этого момента я шел на маячок, отчаянно пульсирующий в голове, и вот наконец нашел источник. Широ тревожно посмотрел на него. Он был напуган тем, что враг мог сделать с его мужем, пока он отлучился на какие-то два часа, которые превратились в сутки сна от истощения; он был зол на себя за то, что вообще ушел. Он должен был остаться там. Он должен был потерять сознание и упасть в обморок, но остаться вместе с Китом, хоть пользы бы от него было столько же, сколько и сейчас — а это ровным счётом ничего, — но он хотя бы был уверен что сделал все возможное, чтобы защитить его. И что сделал вместо всего этого Широ? Правильно, он, блять, пошел поспать. Отдохнуть. Отдохнуть от Кита. Да разве он устал? Разве ему тяжело? Вот Киту тяжело. Киту с черепно-мозговой, сотрясением и в коме. Широ ненавидит себя. И, возможно, это выражается на его лице. — Эй. — Курон вздыхает, перекладывая лёд в другую руку. — Ты должен понять, что я не тот Курон, что сейчас в твоей башке. Я не отрицательный герой. Да, у нас одно с ним имя и одна внешность, но так нас назвала Хаггар, наша создательница. И пусть это даже не имя, а кодовое название для операции… Все равно, я не могу называть себя иначе. У меня даже имени собственного нет, какие у тебя причины для ненависти ко мне? То, что я очередной клон с твоими воспоминаниями из Гарнизона? Так у меня ничего и не осталось кроме этих воспоминаний, ты понимаешь? У меня ничего нет, кроме твоих тупых отношений с Адамом и воздыханий пятнадцатилетки. И знаешь, что я помню? Твою боль. Твою неопределенность. Твою неуверенность. Твой страх. Твое отчаяние. Твое чёртово терпение. Твое рвение. Твою любовь к… определено кому-то из них. И твои ли это воспоминания? Почему они остались со мной? Насколько я могу считать себя личностью, имея в своей голове то, что принадлежит тебе? Или не тебе? Ты же такой же клон, как и я, Широ. Клон с воспоминаниями. Клон с поселившимся монстром внутри, который когда-то взял контроль и чуть не убил их всех. Чуть не убил Кита. О, не смотри так на меня. Мои слова не влияют на правдивость прошлого. Это правда. Твой Курон хотел убить Кита, но ему приказала Хаггар, не так ли? А потом Кит отрубил твою руку, ты умер от боли и разрыва внутренних органов после битвы, от истощения квинтесенции, которую протез высосал из тебя под ноль. Умерло твое тело, но не твой мозг. Аллура спасла тебя. Перенесла остатки подсознания из Черного льва в мертвое тело. Остатки, которые смешались с собственными воспоминаниями Кита в Черной. И ты до сих пор не помнишь всего, не так ли? Белые пятна. Белые пятна и черные дыры. Когда Кит спрашивает тебя, помнишь ли ты о каком-то давнем моменте, ты улыбаешься и киваешь, хотя на самом деле в твоей голове лишь яма. А он понимает, что ты врешь. Веришь или нет. Он понимает и принимает тебя, поддерживает, помогает. И я в какой-то мере рад, что не имею воспоминаний о ваших дальнейших отношениях, потому что Кит, он… Он такой Кит. Если бы я знал его лучше, чем озлобленного брошенного подростка, я бы не смог забыть его. Не то, что бы сейчас это было слишком легко сделать, но… Я бы не смог жить без него. Но сейчас я пытаюсь создать себе новые воспоминания, новую жизнь. У меня есть тело, память, но я живу всего ничего два года. Два года, Широ. Мой возраст — двухлетний ребенок, а у меня уже есть какая-то история, записанная на подкорке. Но я не ты. Я хочу быть собой, как бы глупо это не звучало, хах. У нас одно лицо и одно тело, и, безусловно, я благодарен тебе за мышечную атрофию… — Куро сжал левое запястье в таком знакомом для Широ жесте. —… которая локализировалась теперь в другой руке, но я стараюсь жить. И пусть моя жизнь будет недолгой, но я хочу понять, зачем я здесь. Не конкретно в этой вселенной, боже, зачем меня создали я знаю, но по какой причине меня притянуло сюда? Помочь Киту? Он в тяжёлом состоянии, но что я могу для этого сделать? Какую принести пользу? Если космос посылает мне сигналы, то я обязан что-то предпринять, и вопрос лишь в том, позволишь ли ты мне? У Широ так много вопросов. Так много невысказанных мыслей и слов, но на одну он точно знает ответ. Он сделает для Кита все. — Да.

***

— Что значит он взломал Атлас?! — Возмущённо вскрикнула Пидж, ударяя руками по столу, и от такого же удара в лицо Куро ее сдерживали только Лэнс и Ханк. — Ты, мерзкий ублюдок!.. — Пидж… — Слабо протестовал Широ, больше для вида, чем для реальной цели. — Да, Пидж, успокойся, он и так выглядит так, словно его катком переехало. — Обеспокоенно выдает Ханк, успокаивающе сжимая плечо подруги. — Да я… Да я ему!.. Сделаю так, что ты даже дышать самостоятельно не сможешь! — Злобно выдыхает она, и все парни в помещении готовы поклясться, что ещё немного, и из ее носа и ушей начнет бить пар. — Вооу, полегче, зелёный паладин! Широ уже достаточно меня избил. — С усмешкой сказал Куро, и в его голосе слышались нотки самодовольства. Широ разочарованно и осуждающе вздохнул, покачав головой, ведя себя как терпеливый старший брат, у которого это терпение вот вот закончится. — Молодец, Широ. — Угрюмо сказала девушка, немного успокаиваясь тем, что справедливость восторжествовала. — Но если мне ещё что-то не понравится в тебе… Не дай бог ты в чью-то сторону не так подышишь… — Она вновь обрушила свой свирепый взгляд на Курона. — Да я понял, понял! Остынь, Пидж. Команда паладинов в неполном составе, Роммель, Коран и Широ наблюдали за происходящим, не стремясь как либо разнять их двоих. Возможно потому, что Пидж выражала на Куро злость за них всех. — Хорошо, номер пять, мы поняли твои намерения относительно нашего…не настолько дорогого гостя, но позвольте нам узнать, что, в сути, произошло. — Коран поворачивается к Курону. — Куро, твой черед говорить. Курон поскупился на ругательства и оскорбления кого бы то ни было, и кратко изложил остальной части команды, что его привело сюда, и как он пробрался. Он, конечно, опустил ту часть со своими внутренними терзаниями, которыми смог поделиться только с Широ. Разумеется, он не какой-нибудь тупой злодей из мультика, который раскрывает свой злодейский план перед тем, как убить главного героя, потому что он больше никогда не планирует захватывать их корабль, и, на будущее, чтобы эти недоумки усовершенствовали свои системы защиты, потому что если он один смог их взломать, то какой-нибудь повстанческой организации это не составит труда. — Стой. Так это значит, что Атлас сейчас типа под твоим контролем? — Спрашивает Лэнс слегка настороженно, оборачиваясь к щиткам электроэнергии недалеко от них. Все это время они сидели в зале переговоров, но без света, что немного накаляло ситуацию, ведь помимо мирных завершений конфликтов здесь случались и горячие, а порой и слишком агрессивные дискуссии. Даже Широ иногда не сдерживался, когда потенциальные союзники казались слишком непробиваемыми. И тогда за дело брался его муж, после аргументов которого представители наций уходили в слезах, требую перенести совещание на следующий день. Это было правда всего один раз, да и пришельцы попались какие-то сентиментальные, но все же… — Вроде как. Вообще Атлас под контролем Широ, но она сейчас не понимает, кого слушать, потому что мы как-бы оба Широ. Хотя в корабле мой вирус, поэтому бо́льший контроль все-таки у меня. Команда вопросительно уставилась на Широ. — К сожалению-…  — Почему бы тебе тогда, не знаю, не включить свет? Твои светящиеся глаза напрягают нас всех. — Выразил общую мысль Лэнс. У них с паладинами все ещё была сильная ментальная связь, а так как Аллура наградила Лэнса определенной предрасположенностью и чувствительностью к квинтесенции, он мог это сделать. После этих слов Широ замер, как скала, а его глаза широко раскрылись в ужасе, несмотря на азиатский разрез глаз. Одна и та же мысль прошибла всех одновременно. — Курон! Свет! — Очень тревожно воскликнули паладины, практически в одну секунду ударив руками по столу. Курон от такой неожиданности даже вздрогнул. — Что? Поче-… — Блять, у нас Кит на ИВЛ и СВР лежит, придурок! — Лэнс вскочил с кресла и поднял недоумевающего Куро за грудки с такой силой, что клон чуть не потерял равновесие, и хорошенько его встряхнул. В синем паладина возникла понятная всем ярость и злость, и казалось, что ещё немного, и вовсе начнется драка, которую никто не кинется разнимать как минимум первые две минуты. — Эй, эй, спокойно, герой-защитник. Я не такой тупой, как вам всем здесь кажется. Я отключил свет, а не все электричество, так что с Широганэ-младшим все нормально. Лэнс глубоко вздохнул. Закрыл глаза и медленно разжал руки, опустив их вниз, и сел обратно в свое кресло. У него чуть сердце не остановилось, а этот придурок только сейчас додумался сказать, что он, блять, оставил электричество. — Ну вы же не спрашивали.

***

Прошло ещё два часа, прежде чем команда пришла хоть к какому-то решению проблемы. — Так как глаза Курона все время горят жёлтым, это говорит о высокой концентрации квинтесенции в нем, и для меня все ещё печальный вопрос, почему ты не умер. — Посмотрела на него Пидж, делая заметки у себя в блокноте.— Когда наш Кит дичает, его глаза тоже становятся почти такими же… ярко-желтыми. Конечно, Широ проводит с ним намного больше времени, как и Клинки, но их показания одинаковы — склеры Кита становятся просто желтыми, если он испытывает сильное увеличение таких гормонов как адреналин, андрогены, окситоцин и гормоны аденогипофиза ЛГ и ФСГ. Снова же, просто жёлтые. Не светящиеся. Все снова посмотрели на Курона. Им нужен был кто-то, кто хорошо разбирается в квинтесенции. — А кто у нас эксперт по квинтесенции? — Риторически спросила она и оглядела всех присутствующих с ухмылкой. — Похоже, что я. — Лэнс приподнял ладонь, улыбнувшись ей.