Путь. «Стараться лучше»

Стайлз как-то сказал, что ему, Джексону, с его комплексами, пора перестать наезжать на Хейлов и самому записаться к психологу. Они были пьяны. Ну ладно, они сидели у Джексона дома и пьян был только Стилински, Уиттмор же слишком быстро трезвел. Но, к сожалению, у него было то самое лиричное настроение, когда высказаться хотелось до такой степени, что впору изливать душу бармену в клубе. Или любому другому первому встречному человеку. Стайлз не был первым встречным. За короткий срок он сумел стать точкой опоры разваливающегося на куски мира Джексона. Ага. Да. Понятно. А ещё он сделал то, чего не смог сделать ни Махилани за долгие годы их дружбы, ни стервозные бывшие, ни кто-либо ещё. Очевидно, он каким-то образом сломал гетеросексуальность Джекса. К херам. Впрочем, теперь действительно именно «к херам». Разрушил её до основания. Привычно-неловким движением рук смахнул газировку со столешницы и залил сладкой колой все процессоры, что отвечали в нём за чувства к девушкам. Или к кому-угодно-кто-не-отзывается-на-Стайлз. Как оказалось, его «Альфа» дохуя (да, блять) хорошо соображал в любом состоянии. Он сказал, что Джексону действительно не нужно «стараться лучше», что он уже с ним. И Эрика тоже. И даже, прости-господи, Питер и Лидия. Что у них самая припизднутая стая в штате/стране/мире, но они есть друг у друга. Ему не нужно «стараться», вполне очевидно, что Саркастичная-сволочь-зомби-дядюшка-Хейл не собирается менять большую часть своих жизненных установок, но они привыкли к их личному психу. Вот и всё. Сделали то, чего не смог ни племянник Питера, ни стая младшего-Хейла, ни обращённый им Маккол. Они его П Р И Н Я Л И Так просто. С Рейес ситуация превратилась в какой-то сюр. Она ушла из дома ещё до «отъезда», потому что всем там было на неё плевать. И ушла от Хейла, «потому что альфа Стилински, определённо звучит лучше, чем альфа Хейл. А уж альфа-Бетмен, вообще, за гранью крутости.». Короче, она переехала к Уиттмору. Не напросилась. Не намекнула. Джексон просто позвал её, и сам охуел, если честно. Это не было ни для того чтобы «закрепиться в стае», у него там есть своё законное место, ни для одобрения Стилински, ни для того чтобы подмазаться к Эрике. Ни для чего. Джексон попытался вспомнить, когда он делал что-то просто так в последний раз. И не смог. Просто это показалось правильным. Естественным. И он сделал то, что захотел. Забрал волчицу в переписанный на него родителями дом. Сумасшествие. Ни больше, ни меньше. Поначалу было странно. Ни один из них не понимал, как себя вести. Ну или о чём им говорить? Когда они вдвоём. Без Стайлза, скреплявшего их ранее. За завтраком, там, к примеру? Просто. Было. Странно. Поверьте. Всегда нахальная Эрика ходила едва не на носочках, не желая быть выкинутой на улицу. Из дома. Из Стаи. Ей тоже нужен психолог. Джексон старался быть радушным хозяином и вести себя преувеличенно достойно. Наладить контакт с зашуганной гостьей. Они два идиота. Спасло их, как ни странно, полнолуние. Впервые. Что-то. Хорошее. В. Полнолуние. Ну, это тоже было странно. Но не в обычном смысле странно. Не мы-сейчас-умрём странно. И не мы-нашли-труп странно. Канима Джексона по-прежнему нуждалась в друге, а Стилински по-прежнему легко было вытащить из дома в любое время, включая полнолуние. Особенно в полнолуние. Они вдвоём сидели посередине гостиной. Человек прислонившийся к дивану и полу-ящерица, лежащая головой у него на коленях. Ровно в полночь (время торжества всякой нечистой силы, как известно), на телефон Джексона позвонила Лидия. Ей было «неспокойно». Выслушав двадцать секунд путанно-неловких объяснений так не характерных для рыжей (клубничной блондинки, конечно же), он просто передал телефон Стайлзу, вернув голову на её законное место. На бедро своего человека. Альфы. Теперь в гостиной кроме тихого шипения раздавался ещё и уверенно-заботливый голос Стайлза. То есть, ничего не изменилось. Просто теперь в монологе появлялись паузы для ответов Банши. Левая рука человека зарылась в волосы Джексона. Другой он брал чипсы. Себе. И Джексу. Мартин поставили на громкую связь. Хорошо. Спокойно. Почти идеально. Эрика убежала в лес около 23. Одна, счастливая до нельзя. Больше не было проблем с контролем. Не было цепей, подвалов и старых автобусов. Была она, зов Луны, пьянящий воздух свободы и надёжная стая за спиной, ждущая её дома. И вернулась в 6:14. Такая же довольная, хоть и слегка уставшая, с грязными босыми ногами, листьями в волосах и Хейлом. Таким же довольным/уставшим/грязным. В гостиной раздавался тихий голос, почти шёпот, Стайлза, свистящее шипение Джексона и… Сопение Мартин из телефона.

***

Утро грозилось стать неловким. Но не стало. Зевающий Стилински вошёл на кухню последним, потрепал по волосам Эрику, задел губами затылок Джексона, потёрся щекой о шевелюру Хейла и пошёл делать кофе на всех. Угадал. Все. Каким образом он выяснял эту информацию- загадка нерешённая, но кофе был фантастическим. Как и лёгкая беседа после. Полная сарказма, яда и подколок, но абсолютно точно лёгкая. Та в которой они нуждались. Теперь идеально. Без «почти». Переломный момент. То утро убрало всю возможную неловкость. Они с Эрикой стали готовить еду по-очереди и смотреть фильмы по вечерам. Уиттмор и Стилински подтягивали Рейес по школьным предметам, ведь было бы так круто уехать в колледж почти полным составом. Все их псевдо-стайные-собрания перенеслись в их с Эрикой дом, ибо комната Стилински была не резиновая. Хейла периодически можно было обнаружить на диване в гостиной, или на ступеньках возле входа, если никого дома не было. Не важно приглашали его или нет. Он талантливо приглашал себя сам, если очень этого хотел. Бесконечно талантливо закатывающему глаза Джексону, пришлось сделать дубликаты ключей на всех. Стилински, пожав плечами, сказал, что сделал себе ключ раньше. Джексон снова закатил глаза. У Эрики уже был комплект, тот, который вернула Лидия при их расставании. Торжественное вручение ключей одному только Питеру не могло пройти спокойно. Тот минуту молча смотрел на них подняв бровь, но всё же принял «подношение», артистично раскланявшись во все стороны. Эрика и Стайлз стебали их неделю, «Ведь это же такой жест доверия. Питер, фактически, новая Лидия Джексона. Так что если-вдруг-что, ему и возвращать ящерку с того света». Дом Уиттмора, стал домом Стаи. Местом их силы. Что-то, что началось как шутка, почти обречённая попытка, стало чем-то большим. Намного большим.