На другом берегу зимы

Нур, Руст, знакомьтесь! - торжественно говорит Лёша, стоя между казахом и кабардинцем как рефери. Рукопожатие выходит крепким, а взгляды - пристальными. В голове Сабурова проносится мысль о том, что Щербаков - самоубийца. Саидахмедов оказывается тем самым добродушным барменом, который (если не ослеп от красоты Нурлана, конечно), видел, как эти двое знакомились, а лёд - что в бокале, что между ними, стремительно таял. Всё как-то не так, - блондин отхлёбывает пряного рома и внимательно смотрит на Рустама, заботливо протирающего стакан. Мы сами формируем свою реальность, - пространно замечает бородач, не отрываясь от своего увлекательного занятия. Лёша изучает лицо бармена, склонив голову набок и думает о том, что хотел бы что-нибудь сформировать с этим услужливым парнем. Всё можно понимать в меру собственной испорченности, но щербаковская нехватка в тепле часто выливается в импульсивные поступки. А иногда даже её не требуется - благодаря шилам во всех местах Лёше никогда не скучно с самим собой, и эти острые предметы уносят похлеще любых цветных колёс. Ну а что ещё делать, если работа бизнес-аналитиком давно перестала приносить что-то, кроме денег - ну, там, эмоции или осознание собственной значимости, например. Щербаков наклоняется к барной стойке, твёрдый живот упирается в не менее твёрдую деревянную столешницу. Он хочет схватить Саидахмедова за запястье, но рука, переставшая быть блондину хозяйкой, проходится от ключицы до груди. Стакан из тонкого стекла с грохотом летит на пол. *** Нурлану надоело быть для всех удобным - запрыгнуть на его красивую спину и хорошенько поездить стало уж слишком много. И он решает быть крутым - и просто гасить конкурентов. В первую очередь бородатого такого, кабардинского конкурента.