На другом берегу зимы

Лёшу взасос целуют в щёку, вновь покалывая бородой. - Хорошо было? - Щербаков сводит брови к переносице, но голова остаётся неподвижной. - Ага, - тихо кивают в ответ. Рустам косится на мерцающий экран телефона с неотвеченным вызовом. На фото он узнаёт того самого чёрносвитерного посетителя бара. Кутаясь в одеяло, Рептилоид прокрадывается на балкон и затягивается длинной сигаретой с шоколадным фильтром. Почему-то горчит. А Щербаков думает, как свести этих двоих. Блондину явно стоит пересмотреть свои отношения, в первую очередь - с алкоголем. Кабардинец заприметил казаха ещё на подступах в бар. Он видел, как его выводили. Но Лёша - это же вечный возвращенец, который каждый раз приходит навсегда, берёт или отдаётся. Не как в первый раз, но всё же. Сейчас Рустам и Нурлан словят вайб, а потом уйдут каждый в своё - первый - в привычные лёшины объятия, второй - в работу, кофе и книги. Ну да, так и есть, не иначе. Но давайте честно признаем - два жгучих брюнета на расстоянии вытянутой руки - это жаришка. Щербаков, как всегда, не смог избежать неловкости и не учёл буквально все факты (или факторы?), главный из которых - эти двое слишком подходят друг другу. Поэтому вслед за их представлением друг другу блондин вполне мог бы выпалить: "общайтесь, знакомьтесь, встречайтесь, женитесь!" Лёша и Рустам - усталые супруги, которые живут в гостевом браке. Это знакомство выгодно Саидахмедову, потому что он попробует обскакать Сабурова и вернуть в отношения былой пыл. Лёша и Нурлан - кинопара в стиле "Вечного сияния чистого разума", у которой впереди все самые главные разговоры и моменты, от которых горло как будто стягивает удавкой. Сейчас они сидят на трёхместном диване во всё том же пресловутом баре. - Лёш, а мы... - нарушает повисшую тишину Сабуров. Он с надеждой смотрит на повернувшуюся в сторону Рептилоида фигуру. - Ладно, ребятки, погнал я, - Щербаков пытается выглядеть непринуждённо, но его выдаёт сдвушаяся на лбу вена. Блондин отряхивает джинсы и, перекинув через плечо поясную сумку-барсетку, направляется к выходу. - Куда, куда, куда вы удалились? - задумчиво бормочет под нос кабардинец. Нурлан ожидал тихого вечера с Лёшей, наполненного задушевными разговорами и тактичными прикосновениями. А теперь в его распоряжении этот бесконечно уютный бармен. Он пристально изучает его рубашку в клетку, пытаясь прогнать мешающиеся мысли. Когда узоры классического тартана начинают плыть перед глазами, молодой человек фокусируется на лице кабардинца. - Вот ты спокойный, но в тебе есть искра жизни, - замечает Рустам. - Ремарк? - вдруг вкидывает Сабуров. - Прости, я пьян.