Тут комментарии не нужны

      — Капец, тут так душно, ужас, — Эмиль расстегнул ворот своей рубашки и чуть потряс, пытаясь проветриться.       — И не говори. Надышали, блин, — посмеялся Даник, — опа, погоди, чувак, я на минуточку, — и он удалился к центру зала, когда заметил, что его пассия танцует с кем-то другим.       Эмиль устало вздохнул, понимая, что сейчас будет, и что он не желает в этом участвовать. Просто развернулся и направился в сторону балкона. Найдя заветную дверь, он осторожно зашёл и закрыл её. Отряхнул руки и заметил силуэт в темноте. «Дима?». Иманов с опаской отошёл, боясь спугнуть. Увидел ту самую маску, но уже в руках. Такая единственная на весь бал. У всех парадные маски были только на глаза, а у «незнакомца» на всё лицо. И Эмиль понял почему. Это был Дима. Он не ошибся. Эмиль сложил руки на груди.       — Что ты здесь делаешь? — грубым, холодным голосом спросил Иманов.       — То же, что и ты, — спокойно повернул голову и усмехнулся, — не так уж ты меня и боишься под маской.       — Я так и знал, что ты намеренно подослал ко мне Сударя. Сам побоялся, да?       — Никого я не подсылал. Он сам меня пригласил, — меланхолично перевёл взгляд на звёздное небо, крутя в руке маску.       — С какой целью ты сделал это? — спустя довольно длительную паузу, спросил Иманов.       — Пригласил тебя на танец? — Эмиль кивнул, — не знаю. Захотелось. Да и ты не против, как я вижу, — улыбнулся, — танцуешь неплохо, кстати.       Эмиль напрягся. Он не мог проиграть эту игру, не мог поддаться. Всё это время пытался взять себя в руки и обесценить Масленникова в своих мыслях, но ничего так и не получилось.       — Ты всё ещё меня не помнишь? — грустно спросил «незнакомец». Эмиль напряжённо сглотнул: «Помню».       — Не помню, — разочарованный вздох. Дима долго молчал. Думал. Думал, как бы он мог исправить ситуацию, не испортив её окончательно.       — Я заставлю тебя меня вспомнить. Заставлю вновь в меня влюбиться. И больше никогда не упущу этот шанс, — развернулся лицом к Иманову и сделал шаг, спугнув того. Эмиль отшагнул назад. Дима настойчиво посмотрел в глаза и расслабленно улыбнулся, — а хочешь, помолчим? А хочешь, потанцуем? — чуть поклонился и протянул руку. Эмиль замер. Это же те самые слова из песни, которые старший произнёс ему на берегу реки.       Эмиль понимал, что сейчас всё решится: если он вложит свою ладонь ему в руку, то проиграет, даст шанс, и всё начнётся по новой; если он не протянет руку, то уйдёт победителем и сделает больно человеку, которого так любит, но который этого заслуживает. Эмиль думал, что нужно проучить Масленникова, отомстить за всё, что тот сделал. Но так ли много плохого он сделал?       А если вспомнить все тёплые, милые и весёлые моменты? Когда они вместе спали на диване. Когда они вместе снимали видео на Ютуб. Когда они вместе проверяли лайфхаки. Когда они вместе катались на «трахмобиле». Когда Эмиля накрасили девочки, и он пришёл пугать Диму. Когда они выигрывали игрушки в автомате. Когда они вели трансляции. Когда они открыли ресторан. Когда они выполняли различные челленджи и ходили на госты. Когда они лазили по пещерам и прятались в экстремальных местах. Когда дарили Диме машину. Когда Эмиль сказал: «Рот закрой», а Дима ответил: «Мне понравилось». А моменты на природе? Тот самый день, когда они начали встречаться? Те самые моменты объятий, флирта, заигрываний и безобидных подколов и намёков. Быстрые, но милые поцелуи и долгие, глубокие и горячие. Разве он мог так просто всё это обесценить и выкинуть? Не мог, но Эмиль не такой доступный. За него нужно бороться. Эмиль боролся, пусть и Дима поборется. Правильно?       А Дима ждал — он был готов ждать столько, сколько ждал Иманов, и мог ждать даже больше, чем потребуется. Он был готов сделать всё. Они уже связаны, не могут так просто всё разрушить. Дима не допустит этого. Но он чувствует колебания партнёра и понимает, что тому страшно. Дима чётко решил, что пойдёт на всё, не побоится мнения других людей, оскорблений в свой адрес и расскажет всем о своей любви. Он вернёт Иманова и не бросит ради подписчиков в Ютубе и Инстаграме.       Иманов колебался. Думал. Смотрел в одну точку, ожидая хоть какого-нибудь решения со своей стороны. Поднял глаза на Масленникова: «Такой красивый, но глаза уставшие».       — Сколько ты работал? Сколько спал? — Масленников опешил от таких вопросов.       — Что? — удивлённо переспросил, — ну... У меня готовится один проект, и я трачу на него очень много своего времени, поэтому... Часа два в день.       — Ты же понимаешь, что это ненормально и нужно высыпаться? — Иманов настойчиво игнорировал протянутую ему руку.       — Я не могу спать, осознавая, что проснусь, а тебя не будет рядом, — поднял голову, наблюдая за Имановым, который начал краснеть. На этот раз парень покраснел до ушей. Никакая маска уже не спасёт. Младший резко протянул руку и оказался максимально близко, утыкаясь носом в пиджак. Проиграл.       А Дима довольно усмехнулся и поудобнее взял руку партнёра. К удивлению старшего, Эмиль сам переместил свою руку на шею Масленникова, смотря в сторону. Дима не знал, куда ему деться: «Положить на талию? Точно против. Стоять с опущенными руками? Бред какой-то». Пришлось рискнуть и выбрать первый вариант. Иманов никак не отреагировал, лишь поддался движениям Димы. Музыка приглушённо играла где-то внутри здания, а Дима в танце увёл Эмиля в самый угол, где их не увидят. Остановился. Эмиль медленно отстранился, опуская руки на плечи, а Дима не отпустил, а лишь крепче прижал к себе. Пристально смотрит в глаза.       — Дим, заканчивай, — отвернулся младший.       — «Дим»? Ты вспомнил? За это время ты никогда ко мне так не обращался, — Масленников в надежде пытался поймать взгляд Иманова, который тот усердно спрятал.       — Тебе кажется.       — Это очень важно для меня. Правда. Ты вспомнил?       — Нет, — «Что он сделает, если я всегда буду говорить ему «нет»?»       — Ничего. Тогда мы создадим новые воспоминания, да? — грустно улыбнулся старший. Эмилю на мгновение стало очень его жалко.       «А, может, послать это всё и добровольно сдаться? Прильнуть к губам и раствориться в лунном свете?» — Иманов отвернулся.       — Эмиль, — негромко позвал Дима.       Как только парень повернулся, Масленников наклонился и нежно поцеловал. Сначала слабо еле коснулся губ: побоялся реакции. Побоялся, что его оттолкнут. А младший по-хозяйски вернул руки на шею и лишь сильнее прижался. Это был сигнал. Дима осторожно обнял и углубил поцелуй. Волна таких давно забытых ощущений пронзила их полностью. Они не желали отрываться друг от друга, пытались стать ещё ближе и раствориться в страстных объятиях. Всё бы ничего, но их прервал голос:       — Эмиль, ты тут? — громко спросил Даник, осматриваясь, — смотри, кого я встретил! Сударь сказал, что Дима тоже здесь! — повернулся в тот самый угол.       Эмиль быстро раскрыл глаза и отпрянул от Масленникова, который был раздражён. Он не желал отпускать младшего, поэтому руки потянулись за силуэтом, медленно соскользнув. Дима облокотился на ограждение, смотря на шокированного Даника.       — А вы… — сглотнул, пытаясь собраться с мыслями, странно улыбаясь.       — Даник, я тебе объясню, — Эмиль осторожно направился к Данику, который удивлённо размахивал руками.       — Погоди, педик. То есть то, что ты тогда говорил... Это правда? Это был не розыгрыш и не назло сказано? Серьёзно? — смеясь, спросил парень.       Эмиль замер. Он не хотел такой реакции. Хотел спокойно поговорить, всё объяснить, да даже на жалость чуть надавить. А сейчас что делать?       — Даник, тут такая ситуация… послушай... — из ниоткуда появился Сударь.       — Да я вижу, какая ситуация, — продолжал смеяться, прикрывая рот кулаком, — так вы, всё-таки, педики, получается? — пальцем указал на друзей.       — Так. Сейчас мы все разойдёмся. Завтра, думаю, соберём всю команду и поговорим об этом. Давайте пока тусить, окей? — Дима направился в сторону дверей, надевая маску и уводя Сударя, который пытался что-то сказать и даже сделать. А Эмиль замер. Он боялся этого: такой реакции. Все заботы и мысли улетели на другой план. Стоял весь красный, ругал себя, что попался, что поддался эмоциям и тайным желаниям. Данияр посмотрел и усмехнулся.       — Даник, я... — неуверенно начал Эмиль, а к нему подошли и, перекинув руку за шею, повели к выходу.       — Завтра всё расскажешь, педик мой.