Новый герой/Another zero

Хлопок аппарации обозначился попыткой моего падения. Кеттлберн подхватил меня подобием Левиосы прямо у земли. Неловко встав и отряхнувшись, я выжидательно уставилась на хмурого магозоолога. Что я ждала? Конечно же, мои письмо (которое, к моему негодованию, было всё ещё у него) и билет на поезд. А как без билета-то? Правильно, никак. Я же не хочу прогулять распределение, так? Профессор все ещё тревожно молчал. Я, ощущая, как поднимается знакомая волна гнева, не выдержала: - Сэр, верните пожалуйста мое письмо. Тот снова вздрогнул. Это начинает раздражать. Если так продолжится и дальше, то я, чего доброго, аваду кастану и будет знать, как меня-любимую игнорить. - Да-да, конечно. – магозоолог растерянно пошарился по карманам плаща и вынул все ещё не помятое (!) письмо. Не спеша передать его скорее в мои руки (его же там вроде «важные» дела ждут, чего же он не спешит?), он вновь стал копаться в правом кармане, явно просовывая руку глубже, чем мог бы позволить карман самого обычного человека. Извлечь билетик, оказывается, не такое уж и простое дело, ведь ждала я сего чудного момента где-то минуты две-три. За это время я успела поразиться в следующем порядке некоторым вещам: мы прилунились прямо перед моим домом, на виду у всех; улица реально пустая – и это в разгар летнего дня; и меня никто не выходит встречать. Последнее отдалось внутри неприятным комком эмоций. Может, они просто не увидели в окна? Они ведь должны были увидеть, услышать.. Карен, Джон, Роб – они ведь ждут меня, правда? Тяжелые размышления прервались протянутой рукой с письмом и билетом, аллилуйа. Я попыталась выхватить свое «ценнейшее имущество» как можно медленнее, чем мне бессознательно хотелось. Ну не отберет же он их, в самом деле, Лаура, не глупи. Но движение все равно получилось резковатым, магозоолог аж к палочке дернулся. Я нервно хихикнула. Бывает, чё. День у него выдался нервный просто. Скорее всего. Сначала я, потом поход по магазинам, затем типчик тот. Я стала жадно разглядывать билет. Не каждый день такое видишь, между прочим. Кеттлберн, будто и ждал моего внимания к предмету, пустился в объяснения: - Это – твой билет до Хогвартса. Всего-то и надо, что сесть на Хогвартс-Экспресс. – его голос звучал немного рассеянно, словно маг параллельно умножал трехзначные числа. – Поезд находится на платформе 9 и ¾. Чтобы попасть на неё, нудно пройти сквозь барьер, разделяющий платформы 9 и 10 на вашем лондонском вокзале.. как же его.. « Кингс-Кросс », вот. Всё запомнила или повторить? Мда, профессор, да ты просто ас по объяснениям. Надеюсь, про волшебных зверушек ты изъясняешься лучше. Нет, ну в целом нормально рассказал, но сейчас его присутствие мешало мне уйти в свою комнату и начать святые эээксперименты. Раздражало. А ведь ещё и с семьей объясняться… Ууу.. - Да, всё запомнила. Спасибо – чуть помедлив, проговорила я. -Тогда до встречи в Хогвартсе, Лаура. – Кеттлберн состроил на своем лице подобие улыбки, не желая показывать свое грустное настроение, хотя и поздновато спохватился, насмотрелась уже, и с громким хлопком аппарировал прочь. Я поморщилась. А потише нельзя? Интересно, куда он отправился. Не в Хог же, там нельзя так перемещаться. Или учителям можно? И на какое расстояние можно аппарировать в среднем? Тактика «думать о чем угодно, кроме ближайшего будущего» не срабатывала. Я, потащив за собой чемоданчик, нерешительно направилась к двери. Чуть не постучавшись (как будто в гости пришла и жду – выгонят или нет), я открыла дверь. Открыла тихо. Иррациональное желание сбежать только усилилось. Сотни возможных отрицательных реакций набатом стучали в голове. Что ж, вот я и дома.

***

Роберт всё ещё сидел на диване гостиной. Родители все ещё сидели на своих местах. Неудивительно, что все были как на иголках. Казалось, прошло всего три часа. Но для Роба – будто несколько бесконечностей. Все его мысли были направлены к сестре: вернется? Не вернется? Что делать, если нет? Что делать, если да? Как она будет вести себя теперь, когда она стала волшебницей? Зазнается? Расстроится? Будет ли считать их всех семьей? От последнего вопроса Роберта бросило в дрожь. Уже такой взрослый, каким он себя считал и каким его считала семья, он совсем ничего не мог поделать со всем этим. Ему чудилось, что он снова стал семилетним мальчишкой, не способным ходить. Роберту вообще много чего чудилось в этот момент. Например, будто его семья вот-вот развалится (Боже, нет!). Или что теперь его рыжий кузен станет для них ещё более далеким (Скорее, они для него. Не такого он заслуживает.. ). В коридоре раздались аккуратные шаги. Роберт встрепенулся. Сердце подпрыгнуло к горлу. Краем глаза он отметил, как ожили родители. Папин взгляд неожиданно прояснился и будто собрал в себе всю его силу. Мама же, только успокоившаяся и задремавшая от переизбытка успокоительного, украдкой утерла вновь увлажнившиеся глаза. В комнату вошла Лаура, хмуро и исподлобья оглядело все семейство. Роберту показалось, или она вся как-то сжалась? Может, её обижали? Родители настороженно замерли, не зная, как реагировать и что делать. Черноволосая сестра же, сжав свободную от чемодана руку в кулак, напряженно буркнула: - Ещё раз с добрым утром.