Что сказал мертвец?

      Когда Адам подъехал к дому Элизы, там действительно сновали толпы полицейских. Адам невольно отметил, насколько захолустным оказался район. Он напоминал отдаленные закоулки Дублина и производил гнетущее впечатление.       Но Адама все это не касалось. Да и после лондонского Кингс-Кросса его мало что могло испугать. Разве что заплаканное лицо Тэйлора, сидящего на лавке с «шоковым» одеялом на плечах. Адам велел шоферу припарковаться и выскочил из машины, перебежав узкую проезжую часть.       — Тэйлор! — позвал он. — Тэйлор, как ты?       Тот вскинул бледное лицо. Глаза покраснели, губы слегка подрагивали. От одного взгляда на него в груди у Адама все сжалось.       — Их уже забрали, — хрипло прошептал Тэйлор и протянул ему руку. — Господи, хорошо, что ты здесь…       — Я не мог не приехать, — Адам схватил его холодную ладонь, крепко сжимая в своих. — Это ужасно, Тэйлор! Как… как все произошло?       Тэйлор опустил взгляд и задрожал.       — Она прислала мне письмо. Элиза, она… убила твоего отца, Адам, — проговорил он придушенно, стискивая его пальцы.       — Что? — Адам опешил и опустился на скамейку рядом с Тэйлором. Да, Тору говорил, что у него была такая теория, но все же… Элиза? Эта капризная девочка на огромных каблуках? Подобная информация с трудом укладывалась в голове.       — Она влюбилась в Томаса. Секретаря. У них был роман. Она совершенно потеряла голову и… она боялась, что все раскроется. Ты не знаешь, как она жила прежде, чем выйти за Кинга, — Тэйлор говорил быстро и тихо, не поднимая головы. — Она… она была готова на все, только бы не возвращаться в это место, — он слегка кивнул в сторону облезлой двухэтажки, зажатой между таких же унылых домишек. — Он ведь обещал завещать все ей и… И… она была в отчаянии. Она писала, что больше не может жить с этим. Что устала…       Адам молча обнял его поверх одеяла, поглаживая по плечу. Мимо них прошли двое полицейских, бросили в сторону скамейки по безразличному взгляду и направились к патрульной машине. А Адам вдруг с облегчением подумал, что теперь — все. Теперь они с Тору смогут уехать. Его расследование наконец-то закончилось. Адам изо всех сил старался понять эту одержимость поисками убийцы, но все же они порядком ему надоели.       — Это ужасно, — повторил он, когда понял, что слишком затянул с ответом. — Я сочувствую тебе, Тэйлор. И знаю, каково это, когда рядом нет никого близкого.       Тэйлор поднял голову и взглянул Адаму в глаза.        — Но ты здесь. Я знал, что ты не оставишь меня в такой момент.       Зеленые глаза, обычно светившиеся холодным превосходством, сейчас будто угасли. Весь Тэйлор, от макушки до начищенных носов ботинок, выглядел совершенно раздавленным. Внутри у Адама снова что-то больно сжалось. Он коснулся пальцами темных волос Тэйлора, бережно отводя их в сторону.       — Это самое меньшее, что я могу сделать, солнышко.       Тэйлор слабо улыбнулся и бросил взгляд в сторону полицейских.       — Давай уедем отсюда? Ненавижу это место…       — Конечно, — Адам снова погладил его по голове и поднялся. — Идем. Можем…       Он хотел предложить поехать в особняк, но вовремя спохватился, что Тору это вряд ли понравится. Зато ничего страшного не случится, если он сам поедет к Тэйлору и побудет с ним немного. Все-таки они не чужие люди. Нельзя оставлять его одного в такую минуту.       — Я с шофером, — сказал он вслух. — Хочешь, поедем к тебе? Ты полежишь, а я побуду рядом.       — Я не могу бросить машину, — возразил Тэйлор и поднялся, стащив с плеч одеяло. — Отпусти шофера и поедем на моей.       Адам хотел возразить, что в таком состоянии ему лучше не садиться за руль, но тут же вспомнил, как обычно упорен бывает Тэйлор в своих желаниях, и промолчал. Вместо споров он достал телефон и позвонил шоферу.       Тэйлор подошел к одному из полицейских. Они говорили о чем-то, офицер то и дело связывался с кем-то по рации. Все эти переговоры заняли несколько долгих минут, пока им наконец не позволили уехать.       Они устроились в пафосной Ламборджини Тэйлора. Адам украдкой глянул на себя в боковое зеркало, поправил шарф и волосы. На мгновение почувствовал укол совести, что едет к Тэйлору без ведома Тору, но вспомнил, что тот сам не захотел сопровождать их.       Хотя решение было понятным. Едва ли присутствие Тору подействовало бы на Тэйлора особенно умиротворяюще. Они с самой первой встречи друг другу не понравились.       Некоторое время они ехали в молчании. Тэйлор, кажется, немного взял себя в руки. По крайней мере машину вел уверенно. Только направлялись они совсем не в сторону города.       — Знаешь, я очень ценю, что ты все же приехал. Несмотря ни на что, — произнес Тэйлор, глядя на дорогу.       — Я ведь не мог оставить тебя в беде, — сказал Адам. — А, кстати, куда мы едем? Твоя квартира в противоположной стороне. Надеюсь, ты не хочешь навещать труп Элизы? Ой, то есть, я имел в виду, что сейчас лучше отдохнуть.       Тэйлор издал нервный, немного безумный смешок.       — Нет, мы едем в мой загородный дом. Знаешь, он обошелся мне в бешеную сумму, кредит до сих пор выплачиваю… Хотя после твоего родового поместья тебя сложно будет чем-то удивить.       Адам бросил на него обеспокоенный взгляд. Похоже, когда они приедут, нужно будет дать Тэйлору чего-то успокаивающее. Например, с полстакана виски.       — А зачем удивлять меня особняками? Когда мы были вместе, твои деньги совершенно меня не интересовали, ты же знаешь.       — Ну еще бы, — фыркнул Тэйлор. — Знаешь, «деньги не главное» всегда говорят лишь те, у кого этих денег — сейфы ломятся.       Снова пошел снег. Крупные хлопья летели в стекло, и Тэйлору пришлось сбросить скорость до минимальной.       — А ты испытываешь финансовые трудности? — удивился Адам. Насколько он знал, больше Тэйлора в компании зарабатывал разве что отец, но только потому, что он сам являлся ее владельцем.       Тэйлор послал ему довольно снисходительный взгляд.       — Не все родились на шелковых простынях, — усмехнулся он. — И учились в частных школах. Мы с Лиз… нам пришлось тяжелее, чем тебе хватит фантазии вообразить, — его вдруг передернуло. Тэйлор тряхнул головой, крепче вцепился в руль и прибавил совсем другим тоном: — Может, включишь музыку?       Адам потянулся к стереосистеме и включил первую попавшуюся радиоволну. Странно, раньше Тэйлор никогда не говорил, что ему не хватает денег. С его должностью он уж точно не был обижен в жаловании. Может быть, это все из-за стресса? У Адама не было братьев и сестер, но наверное он бы тоже впал в шок от таких происшествий.       Тэйлор больше ничего не говорил. В динамиках мурлыкала невразумительная попса, снег шел все гуще. Несмотря на черепашью скорость, они уже покинули город. Пространство вокруг было белым, только впереди чернело полотно дороги. Изредка мимо проносились автомобили.       — Нам еще далеко ехать? — спросил Адам, когда ему показалось, что поездка начала затягиваться. — Не подумай, что я тебя тороплю, погода не располагает.       — Нет, осталось совсем немного, — отозвался Тэйлор, не глядя в его сторону. — Это уединенное место. Да. Вокруг совсем никого. Очень тихо и спокойно, — он кивнул, словно самому себе.       Адам невольно поерзал на сидении. Что-то в тоне Тэйлора ему не понравилось. Но ведь он пережил такую травму…       В этот момент зазвонил телефон. Адам вытянул его из кармана и увидел на экране имя Тору. Покосившись в сторону Тэйлора, он принял звонок:       — Да?       — Где ты сейчас? — голос Тору звучал очень напряженно.       — Эм, ну… — Адам замялся, не зная, как правильно подать информацию. — Я тут с Тэйлором. Обещал поддержать. К ужину приеду, скорее всего, ты не волнуйся.       — Адам… — в голосе Тору звякнули тревожные нотки. — Тебе нужно срочно вернуться. Прямо сейчас. Это очень важно.       — Вернуться? — удивлённо переспросил Адам. — А… что случилось? Ты понимаешь, я сейчас в дороге и…       — Адам! — кажется, Тору и в самом деле на него прикрикнул. Адам невольно умолк, совершенно пораженный. — Адам, послушай меня всего раз! Где ты сейчас? Я сам за тобой приеду! — прибавил он уже мягче, хотя его голос все еще слегка дрожал.       Адам снова покосился на Тэйлора. Тот, кажется, был всецело поглощён дорогой и своими мыслями.       — Ну, мы за городом… Тэйлор, а как добраться до твоего дома?       Тэйлор вдруг бросил на него яростный взгляд.        — Положи трубку! — велел он, не терпящим возражений тоном. — Кто это? Твой комнатный гробовщик?        Он выхватил телефон из рук Адама, прежде, чем тот успел что-нибудь сообразить.       — Эй! — вскрикнул Адам.       Он хотел отобрать телефон обратно, но вовремя вспомнил, что они на скользкой дороге посреди снегопада и что ему вовсе не хочется отправиться вслед за Элизой. Так что Адам надул губы и протянул самым капризным тоном, на который был способен:       — Ну, чего ты психуешь?       — Ничего, — в ответ Тэйлор послал ему улыбку. Весьма натянутую. Телефон зазвонил снова, но Тэйлор нажал на сброс и швырнул телефон назад. Он отскочил от спинки сидения и упал на пол. — Хочу побыть с тобой вдвоем. Сегодня. Последний раз. Только и всего, — он снова уставился на дорогу.       Адам невольно напрягся. В голову некстати полезли воспоминания о том, как он однажды провинился и что именно за этим последовало.       — Солнышко, — мягко позвал он, — останови машину, пожалуйста. Я заберу телефон, но не буду отвечать на звонки, честно. И буду с тобой, я же обещал.       — Тогда зачем тебе телефон? — игриво спросил Тэйлор, не отвлекаясь от дороги. Теперь его улыбка казалась вполне настоящей. — Хочешь, я свой тоже отключу? Побудем вдвоем. Мы ведь ни разу не проводили целый день вдвоем.       — Отличная идея, — улыбнулся и Адам, хотя на самом деле ему не было так уж весело. — Но это немного нечестно: ты с телефоном, а я — нет.       — Жизнь — штука несправедливая, — усмехнулся Тэйлор. Они свернули с шоссе на узкую дорогу. Здесь было совсем пустынно. Асфальт занесло снегом и автомобиль пробирался вперед медленно-медленно.       — Мне нужно написать Тору, чтобы он не волновался, — очень мягко сказал Адам, хотя на самом деле ему хотелось как следует приложить Тэйлора чем-то потяжелее. Но под рукой не было ничего подходящего. И они все ещё были на скользкой трассе посреди метели. — Ты знаешь, эти японцы — такие нервные…       — О да, этот японец уж точно чокнутый, — в голосе Тэйлора сквозило презрение. Он повернулся к Адаму. — Ты можешь забыть о нем на один день? Какого черта ты так на нем помешался?       Что-то в его голосе заставило Адама замолчать. Странно, раньше ему казалось, что Тэйлора интересует только работа. Сестра, Адам, кто угодно ещё — только во вторую и третью очередь. Но может его так переклинило из-за смерти Элизы?       — Извини, — пробормотал он и пожалел, что сейчас у него нет с собой успокоительных таблеток, которые он принимал несколько месяцев назад. Они бы Тэйлору не помешали.       Тейлор шумно перевел дыхание. С каждой минутой Адаму становилось все больше не по себе. Он гнал мысли о том вечере, когда Тейлор сорвался, но никак не мог перестать об этом думать. Адам запозданием понял, что совершенно не знает Тэйлора и чего от него ожидать.       Наконец Адам увидел вдалеке дом, темнеющий среди густого снегопада. Адам украдкой перевел дыхание. Ничего, сейчас они зайдут в дом, выпьют чего-нибудь. Адам даже согласен спеть Тэйлору колыбельную, чтобы тот поскорей уснул. А потом он вызовет такси и поедет домой, к Тору.       Дом оказался не таким огромным, как их семейный особняк, но все же большим и очень стильным. Высокие французские окна, дерево, вокруг аккуратный, минималистичный сад. Все это походило на рекламный проспект агентства по недвижимости. Наверное, здесь было действительно приятно, особенно в солнечные дни. Но сейчас Адам был не способен насладиться происходящим и оценить архитектурные изыски.       Тэйлор припарковался у крыльца и заглушил мотор. Воспользовавшись паузой, Адам нырнул между кресел, пытаясь нащупать телефон на заднем сидении. Но тут же почувствовал затылком прожигающий насквозь взгляд Тэйлора. Вдоль позвоночника пробежал холодок.       — У тебя там раньше всегда смазка лежала, — максимально невинным тоном сказал он, выпрямляясь в кресле. — Привычка.       — Смазка есть в доме, — улыбнулся Тэйлор и протянул руку, чтобы погладить его по волосам. — Пойдем. Тебе понравится.       Он первым вышел из машины. Адаму ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Телефон так и остался валяться где-то под сидениями. Оставалось надеяться, что удастся споить Тэйлора прежде, чем они могут перейти к «тому, что ему понравится». И что в доме есть стационарный телефон.       Внутри оказалось довольно холодно и мрачно. Минимум мебели, но много пространства, прямых линий и углов. На стенах висело несколько огромных полотен. Что они изображали, было неясно, какая-то мешанина цвета и линий. От одного взгляда на них у Адама почему-то возникало неприятное ощущение в желудке.       Тэйлор запер дверь и нажал еще какие-то кнопки.       — Скоро станет теплее. Идем в гостиную.       Там был все тот же минималистичный дизайн и огромные, во всю стену окна с видом на снег. Вокруг было непроглядное снежное поле и, кажется, больше ничего.       — А у тебя тут мрачновато, — нарочито весело сказал Адам, пряча руки в карманы пальто. — Но дом большой. Наверно светлый, когда нет метели.       С каждой минутой ему становилось все тревожнее. И все сложнее было удерживать беззаботный тон.       — Просто зима. Поэтому темно, — Тэйлор зажег свет, но стало не многим лучше. Словно Адам вдруг очутился в декорациях унылой норвежской драмы.       Тэйлор подошел к бару и зазвенел посудой.       — Я не хотел обращаться к дизайнерам, обставил дом сам. Хотя не то чтобы у меня есть время приезжать сюда.       — Ну да, ты же так много работаешь… — мурлыкнул Адам, подходя ближе, чтобы погладить плечи Тэйлора. Мышцы его казались напряженными, как у мраморной статуи. — И так мало отдыхаешь. Хочешь, я сделаю тебе массаж?       Тэйлор протяжно вздохнул.        — В качестве прелюдии? — спросил он бархатным полушепотом.       — Например, — шепнул Адам, немного увереннее нажимая на его сведённые плечи под пиджаком. — А потом мы выпьем и пообщаемся, как в старые добрые… Да, солнышко?       Он знал, что Тору это не понравится. Более того, Тору может счесть это изменой. Но… Тору не оставался с Тэйлором один на один, зная, что он может сделать.       — Да, — Тэйлор обернулся, протягивая ему бокал. — Как в старые добрые.       Его тонкие губы растягивала улыбка. Немного неприятная улыбка. Кажется, Тэйлор всегда так улыбался, но раньше Адам просто не заострял на этом внимания. Куда больше его интересовало, насколько страстно эти губы могут его целовать.       Он взял бокал и отзеркалил улыбку, очень надеясь, что та не выглядит испуганной.       — Где у тебя спальня? Тебе нужно лечь на ровную твердую поверхность. Для массажа.       Тэйлор улыбнулся немного шире и обнял Адама за шею холодной ладонью.       — До спальни мы тоже доберемся, — шепнул он и впился в его губы.       Это было настолько неожиданно, что Адам разжал пальцы и бокал со звоном грохнулся на пол. Целовался Тэйлор всегда отменно. Так, будто хотел сожрать объект желания или выпить душу до дна. У Адама закружилась голова. Правда, раньше он думал, что это от любви, а не от недостатка кислорода.       Наконец, Тэйлор отстранился. Вид у него был не то пьяный, не то слегка безумный.        — Мне будет не хватать твоих поцелуев, — прошептал он, поглаживая губу Адама подушечкой большого пальца.       Адам взглянул на него с недоверием. Прикосновение было очень нежным. Что-то глубоко внутри ёкнуло, когда он заглянул в зеленые глаза напротив.       Может быть, если дать Тэйлору то, что он хочет, то побег выйдет легче? Потом конечно придется рассказать об этом Тору. Поплакаться и покаяться. Но все это будет потом. Главное, сбежать отсюда.       Адам призывно облизнул губы:       — А мне — твоих, солнышко…       — Может ты еще согласишься выйти за меня? — усмехнулся Тэйлор, словно уже понимал, каким будет ответ.       Адам аккуратно переступил через осколки и лужу вина на полу, мягко толкнул Тэйлора обратно к стене и бару.       — Мне обязательно отвечать прямо сейчас? — мурлыкнул он.       Тэйлор приподнял его лицо за подбородок, заглядывая в глаза. Взгляд был удивительно серьезным.        — Да.       Вместо ответа Адам с жадностью поцеловал его. Адам никогда не назвал бы себя стратегом, но сейчас он понимал очень четко: нужно сделать все, чтобы не давать определенного ответа. Нужно юлить и увиливать. Играть. До последнего. Сейчас рядом не было Боба, чтобы защитить его. Или Тору, чтобы вышвырнуть Тэйлора на улицу. А Адам уже на собственном опыте знал, как опасен может быть расстроенный Тэйлор.       Поцелуй, кажется, помог. Тэйлор увлекся, целуя и покусывая его губы. Властные руки лезли под одежду. Прежде Адаму нравилась такая бесцеремонность Тэйлора. Да что там, он просто балдел от нее, но сейчас стоило большого труда постанывать в такт поцелуям, а не вырваться из этих объятий . Хотя Тэйлор все ещё вызывал возбуждение. И это было на руку. Хуже, если бы у Адама не встал.       Он снова застонал в рот Тэйлору и будто бы с неохотой разорвал поцелуй.       — Пойдем в спальню? — мурлыкнул он. — Но сначала выпьем. Налить тебе?       Тэйлор как-то очень пристально взглянул ему в глаза, поглаживая подбородок.        — Мне принять это за согласие? — спросил он шепотом.       — Я обещал тебе массаж. А потом ты помассируешь меня членом. Вполне равноценный обмен, правда? — Адам выскользнул из его объятий, направляясь к бару. Его трясло. Чертовски хотелось выпить. Хоть немного.       Тэйлор поймал его за руку.        — Значит, нет? — спросил он обманчиво спокойным тоном. Если бы его пальцы не стискивали так запястье, Адам даже мог бы поверить.       — Почему? — Адам осторожно высвободил руку из его хватки. — Я же сейчас здесь, с тобой. А не… где-то ещё.       Поверил Тэйлор или нет, было совершенно непонятно. Еще пару секунд он всматривался Адаму в глаза, затем улыбнулся уголками рта.       — Я сам налью тебе выпить. Вина или чего-то покрепче?       — Давай виски, — решительно сказал Адам. В надежде, что себе Тэйлор нальет то же самое.       Тэйлор ушел к бару.       — Включи музыку, — попросил он, разливая по бокалам виски.       Адам хотел съязвить, что мог бы сделать это, если бы Тэйлор не отобрал у него телефон, но тут заметил стереосистему. Вдруг подумалось, что он понятия не имеет, какую музыку любит Тэйлор. Ведь у них никогда не было времени поговорить об этом.       — А что ты хочешь? — громко сказал Адам, перебирая пластинки.       — Рахманинова, — отозвался Тэйлор, не оглядываясь.       Пластинок было не больше десятка. Исключительно классика. Вивальди, Бах, Бетховен, Моцарт. Все произведения были Адаму знакомы. Впрочем, они были знакомы всем. Кто не слышал «Лунную сонату»? Не музыкальная коллекция, а репертуар провинциальной филармонии.       Рахманинова среди пластинок не оказалось, и Адам выудил первую попавшуюся. И вздрогнул от первых тяжелых аккордов. Бах? Он бросил взгляд на конверт. Ну да. «Токката и Фуга Ре Минор». Не самая веселая композиция.       — За нас? — усмехнулся Тэйлор, протянув ему бокал. Лед в виски он не положил. Это порадовало Адама. Но он также знал, что споить Тэйлора обычно довольно сложно. Оставалось только надеяться, что стресс усилит опьянение. Спать с Тэйлором катастрофически не хотелось. Даже ради спасения собственной шкуры.       — За нас, — улыбнулся Адам и отпил. Виски обжег горло. Адам поморщился. Обычно он не пил такие крепкие напитки «в чистую». Только когда был на взводе.       — До дна, — покачал головой Тэйлор.       — Тогда ты — тоже до дна, — Адам с вызовом встретил его взгляд.       Тэйлор фыркнул и одним глотком опустошил свой бокал. Адаму осталось только повторить его маневр. Пол под ногами покачнулся. Адам зажмурился и только тогда вспомнил, что ничего не ел с утра.       Тэйлор забрал у него пустой бокал, но, к счастью, не спешил наполнять его снова. Напряженная мелодия растекалась по огромному пустому дому.       — Концерт номер два, — улыбнулся Тэйлор. Он поставил бокалы на столик. — Потрясающая вещь.       — Что? — Адам вскинул брови.       Тэйлор только качнул головой.       — Пойдем наверх? — прошептал он, обнимая Адама за шею.       Тэйлор оказался единственной доступной опорой и Адам привалился к нему, чувствуя, как трезвость стремительно покидает его. А ведь он ещё должен сбежать!       — Пойдем, — пробормотал он. — Я обещал тебе массаж…       Тэйлор снова поцеловал его, на этот раз медленнее, словно смакуя. И Адам невольно засомневался, что массаж Тэйлора устроит. И дойдет ли до массажа вообще.       Тэйлор стащил с него пальто и оставил валяться на полу.        — Идем, — шепнул он, увлекая Адама к лестнице.       Тот вдруг поймал себя на предательском желании поддаться. Он пьян и ничего не соображает, а Тэйлор ведет себя так, будто сам знает, как Адаму будет лучше. Совсем как… Адам споткнулся на ровном месте, невольно крепче обхватывая Тэйлора за шею. А ведь отец тоже лучше знал, как и что нужно делать Адаму. Как так случилось, что до смерти ненавидя отца, он выбрал точно такого же человека? И чуть не связал с ним жизнь? Адама замутило.       — Мне… мне надо в туалет, — пробормотал он заплетающимся языком.       Они остановились на верхней площадке. Здесь все еще было отлично слышно музыку, как нельзя мало подходящую для романтических ласк. Из-за скучных металлических перил виднелся первый этаж и огромные окна. Снег уже закончился, зато облачность стала еще плотнее. Было очень сумрачно и тоскливо.       — Налево, — кивнул Тэйлор и выпустил его из объятий. — Я жду тебя в спальне.       Адам с трудом сглотнул. Его повело так, что он едва не врезался в стену. Разве можно настолько опьянеть от одной порции виски, пусть и на голодный желудок? К счастью, через пару шагов он нашарил дверную ручку и ввалился в туалет. Голова была тяжелой и кружилась. Адам тяжело оперся о раковину. Может быть, он заболел? Не самый подходящий момент. Как и то, что туалет находился на втором этаже, а значит вылезти через окно не получится.       Адам поднял голову и встретился взглядом со своим бледным отражением. Перед глазами поплыло. Кажется, он жестоко просчитался.       — Тору… — прошептал он и упал на холодный кафельный пол.              Адам очнулся на мягком от ощущения, что у него раскалывается череп. Голова болела до головокружения, лоб слегка саднило. Он лежал на боку, а когда попытался перевернуться, понял, что руки связаны. Как и ноги. Адам дернулся. Голова отозвалась вспышкой тошнотворной боли.       — Блять… — выдохнул он.       Вокруг было сумрачно. Пахло чем-то удушливым, будто в дешевом автосервисе. Впереди светлело окно, за которым тянулась белая степь. Адам лежал на постели. Под голову ему заботливо подсунули подушку.       — Блять… — повторил он, будто это слово было заклинанием и могло что-то исправить, и, собравшись с силами, крикнул: — Тэйлор! Тэйлор, еб твою мать!       Где-то за пределами комнаты все еще играла музыка. Послышались шаги, а в следующее мгновение вспыхнул свет.       — Ага, ты очнулся! — с энтузиазмом произнес Тэйлор. — Водички?       — Что это, блять, значит? — выплюнул Адам. Голова раскалывалась. — У меня руки занемели! Мы не договаривались о связывании!       Тэйлор снисходительно ему улыбнулся. Он казался радостным, каким-то излишне оживленным. Будто пьяный.       — Ты никогда не был против связывания. Не строй из себя скромницу, Адам, — произнес он, усаживаясь на край постели, и погладил Адама по волосам. — До чего же ты красив, малыш, — прибавил он с чувством.       Адам вытаращился на него, будто в первый раз увидел. В голове пронеслась паническая мысль, что сейчас его снова будут бить. Как тогда.       — Не был против, потому что мы трахались, — заплетающимся языком выговорил он. — Если ты хочешь заняться сексом — я только за. Но развяжи меня, Тэйлор, пожалуйста…       — Боюсь, слишком поздно, малыш, — Тэйлор любовно погладил его по щеке. — Если бы ты согласился на свадьбу, ничего этого бы не произошло. Не так. Не сейчас.       Было что-то в его голосе, отчего Адама замутило ещё сильнее. И только спустя несколько мгновений он понял, что это от страха.       — Тэйлор, — севшим голосом пробормотал он. — Что это, черт возьми, значит? Я не понимаю… Тэйлор, перестань так улыбаться, ты меня пугаешь!       Но тот только рассмеялся. От этого звука у Адама занемело лицо. Он смотрел на Тэйлора и не верил, что все это происходит на самом деле. Они ведь столько времени были близки… Или не были? Что вообще он знает о Тэйлоре? Кроме его предпочтений в постели и отвращения к морепродуктам. И что Баха он не отличает от Рахманинова. И последний факт открылся ему только сегодня.       — Чего ты хочешь? — Адам решил сменить тактику, лишь бы только не молчать. — Ты хочешь, чтобы мы поженились? Но… зачем, Тэйлор? Ты ведь только и делаешь, что торчишь на своей работе. Зачем мне супруг, которого никогда нет дома? А встречаться мы можем так же, как и раньше…        — Малыш, я не хочу с тобой встречаться как и раньше, — пожал плечами Тэйлор и закурил. — Я хочу твои деньги. Все, что твой чертов папаша обещал отписать Элизе. Старый ублюдок. Может, если бы я сказал тебе раньше, ты бы согласился на свадьбу? Из благодарности, — рассмеялся Тэйлор, выпуская вверх струйку дыма. — Ведь это я его убил.       — Что? — Адам заворочался, пытаясь перевернуться на спину. Рук он уже почти не чувствовал. Но, кажется, это была меньшая из его проблем.       — Да-да, — Тэйлор сбил пепел прямо на пол. Словно не он недавно расписывал, как дорого ему обошелся этот дом. — Из-за Элизы пришлось поторопиться. Пока старый хрыч не узнал, что она вовсе не стремится нарожать ему кучку идеальных детишек. Бедная дурочка.       У Адама в голове пронесся вихрь. Затуманенное алкоголем сознание соображало с трудом, но даже сейчас он понял: если Тэйлор убил отца, значит и все остальное сделал тоже он. Он, человек, которому Адам доверял, к которому был привязан, не убил его лишь по случайности. Потому что рядом оказался Тору. А теперь его здесь нет.       — А я… а я здесь причем? — выдохнул Адам.       — Малыш, но ведь ты своим упрямством все испортил, — произнес Тэйлор так нежно, что у Адама волоски на затылке встали дыбом. — Упрямством и неуемным блядством!       — Что я испортил? — Адам дернулся и все-таки смог перевернуться на спину, но руки онемели так, что он едва не плакал. — Я понятия не имел, что отец не успел изменить завещание! Я думал, все достанется Элизе! Развяжи меня, черт побери!       Но Тэйлор словно не услышал его.       — Все можно было исправить. Элиза осталась ни с чем, но если бы мы поженились… все было бы не зря. Ее смерть на твоей совести, малыш. Ее и нищего кретина Томаса. Зачем тебе только понадобился этот чертов гробовщик? — он еще раз затянулся и затушил сигарету в карманной пепельнице.       — Зачем понадобился? Да потому что он любит меня по-настоящему! — выкрикнул Адам. — И ему не нужны мои деньги! В отличие от тебя! Немедленно развяжи меня, слышишь?       Тэйлор вдруг схватил его за подбородок и грубо стиснул.        — Если ты не заткнешься, мне придется заклеить тебе рот, — произнес он с ужасающим спокойствием. И прибавил нежно: — С чего ты взял, что гробовщик тебя любит? О, тебе бы просто очень этого хотелось, правда, малыш?       Адам с ужасом уставился ему в глаза. На лице Тэйлора не отразилось ни капли злости или раздражения. Он был удивительно спокоен. Адам задрожал, но, стиснув зубы, выдержал равнодушный ядовито-зеленый взгляд.       — Зачем ты связал меня?       — Чтобы восстановить справедливость, — Тэйлор поднялся на ноги и одернул костюм, расправляя складки. — Будет нечестно оставить тебя наслаждаться богатством, после того, как я сделал всю грязную работу. Элизе пришлось отдать за это свою жизнь.       — В каком смысле, блять?! — взвизгнул Адам, судорожно дергая связанными ногами, которые еще не успели окончательно онеметь. Но это было равносильно попытке укусить себя за задницу. — Чего ты хочешь от меня?       — Чтобы ты заткнулся. Для начала.       Он взглянул на часы и кивнул сам себе. Затем снова поднял глаза на Адама.        — Лежи тихо, будь хорошим мальчиком. Иначе мне придётся сделать тебе больно, — протянул он с усмешкой и направился прочь из комнаты.       Что-то в том, как он держался, натолкнуло Адама на мысль, что сейчас Тэйлор уйдет и Адаму останется медленно сдохнуть в этом доме от голода, где его никто никогда не найдет.       — Тэйлор, стой! — в отчаянии крикнул Адам. — Я сделаю все, что ты захочешь! Хочешь, подарю тебе компанию? Мы с Тору уедем и ты больше никогда меня не увидишь! Могу еще загородный дом на тебя оформить! Только не бросай меня здесь!       Тэйлор обернулся на пороге.       — Рад бы задержаться, но у меня самолет через два часа, — улыбнулся он. И вдруг посерьезнел. Нарочитая веселость стекла с его лица. Наружу проступило что-то холодное, жесткое. Жуткое. — У тебя был шанс сделать все правильно, Адам.       Он вынул что-то из кармана и швырнул на постель. Адам вздрогнул, попытался откатиться, но понял, что это всего лишь кольцо. Помолвочное кольцо, которое он так и не принял.       — У тебя еще будет немного времени, чтобы как следует раскаяться, — снова осклабился Тэйлор и вышел. Его шаги загрохотали по лестнице.       Адам закричал. Истошно и безнадежно. Потому что понял: его действительно никто никогда здесь не найдет. Он дернулся, скатился с кровати, больно ударился плечом об пол. Ремни крепко стягивали руки и ноги, никакой возможности выпутаться самостоятельно. Тэйлор точно знал, что делал. У него была куча времени, чтобы потренироваться в связывании.       Лежа на полу, Адам слышал, как хлопнула входная дверь. Он пытался приподняться, но ремни ему не снять. Слишком толстые, слишком жесткие.       Еще через несколько минут он понял, что времени на это у него не будет. В воздухе запахло дымом.