Gāutəma

Дождь всё ещё шёл. Снаружи, правда, как-то странно потемнело — ещё даже сильнее, чем днём, когда началась гроза. И раз уж на город точно не опустился смог и солнце наверняка не начало меркнуть, это могло значить лишь одно. — Эмрис, — я даже сам удивился тому, насколько хриплым был мой голос. — М-м-м? Я, широко зевнув, протёр глаза и немного приподнял голову. Он сидел всё за тем же столом, что и раньше, когда играл на гитаре, но сейчас у него в руках уже не гриф, а пистолет — всё тот же 22-PR, но уже в разобранном виде. — Который сейчас час? Если даже он и выдерживает паузу, я всё равно не могу этого понять: время всё ещё течёт для меня несколько странно. Тем не менее, Эмрис всё же отвечает: — Половина девятого. — Чего?! Я подскакиваю на диване так резко, что чуть сразу же не падаю с него. Зрение понемногу проясняется, и теперь я вижу, что Эмрис, забавно поморщившись, давится смехом. — Надеюсь, хоть не утра? — Не-а, — качает головой он. — Вечера пока что. Выспался хоть? Я вдруг прислушиваюсь к себе. Голова, которая беспокоила меня то сильнее, то слабее почти полдня, теперь не чувствуется совершенно. Я осторожно покачал ей из стороны в сторону — какие-то отголоски есть, но совсем незначительные. — Ага, — всё ещё недоверчиво киваю я. — Кажется, да. — Вот и славно. И ничего не говори, — он предупреждающе вскинул руку, заметив, что я открыл рот, — тебе это пошло только на пользу. Заверяю: ты ничего не пропустил. Какой идиот стал бы охотиться за нами в такую мерзкую погоду? Я знаю по меньшей мере троих таких, но решаю промолчать. Неужели я становлюсь всё менее язвительным в общении? Удивительно. — Ладно, — я меняю тему, — а ты чем занимался всё это время? — Особо ничем, на самом деле, — пожимает Эмрис плечами. — Проверил ещё раз, не текут ли краны, пересмотрел оружие, позаглядывал куда мог. Ещё бы поставил всё на сигнализацию, но решил уже дождаться, пока ты проснёшься. Мало ли, ребята Жана что-то там провтыкали. Я легко кивнул. Очень сомневаюсь, что они действительно могли сделать что-то не так, но самому всегда лучше перепроверить. — Слушай, — вдруг пришла мне в голову мысль, — а на кого этот дом оформлен? — На какого-то клерка по имени Лоран Готье, — Эмрис, похоже, понял меня с полуслова. — Он въехал сюда пару месяцев назад, но из-за проблем с семьёй никак не может закончить переезд. Не мог, вернее. — Ага, — засмеялся я. — Нашёл себе любовника на стороне, похоже. Брат почему-то не отреагировал на совершенно очевидную шутку, а вместо этого сосредоточенно нахмурился. — Вообще, будем честны, — после короткой паузы заговорил он, — я не особо представляю, какими должны быть наши дальнейшие шаги. То есть… Эмрис вдруг смешался и опустил голову, а я пристально посмотрел на него. Он будто бы стыдился чего-то. — До этого всего было как-то проще. Если нужно было что-то выяснить, мы всегда могли положиться на Элоиз. Или сделать это сами; косо-криво, но хоть как-то. А сейчас мы даже носа отсюда высунуть не можем, и… Он, умолкнув на полуслове, досадливо крякнул и передёрнул плечами, а я лишь уныло кивнул ещё раз. Бездействие — всегда неприятно, а если оно ещё и вынужденное, то тогда и вообще хоть вешаться можно. — Давай тогда сперва разберёмся с сигнализацией, — я начинаю вставать с дивана. — Поедим потом, а дальше уже что-то придумаем. Вдруг после ужина в голову придёт что-то полезное? — Согласен. Эмрис вытирает руки какой-то ветошью и резко встаёт — быстрее, чем обычно. Я же шагаю к входной двери: по всей логике, панель управления должна находиться именно там. И действительно: небольшая коробочка с обыкновенным матовым экраном, но я сразу же чувствую, что она представляет из себя нечто намного большее. — А кто её устанавливал, ты не в курсе? — Бран, вроде как. — А, — я наклонил голову чуть вбок и присмотрелся к невидимым обычному зрению символам на ней. — То-то я вижу, что сделано оно немного топорно. — Всё, съезжаем? — слышу по голосу, что Эмрис улыбается. Вместо ответа я подхожу к панели ещё ближе и провожу по ней пальцем. Сделано вроде и хорошо, но что-то мне в ней не нравится, и самое противное — я пока не могу понять, что именно. — Какой длительности, они не говорили? — Теоретически неограниченной, по идее. Это же эта новая система… как её… — А, touch-to-go? — вот теперь-то я и понял, что именно мне не нравится. — Не самое лучшее решение, конечно. — А почему? — Давай сначала настроим, и я сам покажу. Настройка совершенно нехитрая: устройство после включения само определило весь периметр дома и поделило его на комнаты. Вручную осталось только немного подрегулировать параметры подвала (похоже, небольшие помехи от лаборатории), задать мастер-пароль и записать наши с Эмрисом магические отпечатки. Когда Эмрис подходит, чтобы устройство сняло его отпечаток, я, как всегда, внимательно присматриваюсь: меня всякий раз поражало, какой он у него тонкий и невесомый. Интересно, связано ли это с тем, что он не родился естественным образом, а… — Ну так что? — брат нетерпеливо смотрит на меня. — Я сейчас выйду, а ты запускай и иди вон к тому окну на кухне, — махнул я рукой вбок. — Если я прав, то… увидишь, короче. Между дверью и стеной только появилась небольшая щель, а мне уже перехотелось выходить. Резкий порыв ветра чуть не захлопнул её обратно; а и дьявол с ним. Чем быстрее начну, тем быстрее закончу. Козырёк над крыльцом почти не спасает от косого ливня. Я хмуро мокну у окна, чуть ли не прислоняясь носом к стеклу: когда к нему наконец подойдёт этот, чёрт его дери, Эмрис? Впрочем, с сигнализацией он справляется быстро: вот, я уже вижу его внимательное лицо с той стороны. Я молча стучу по стеклу. Уведомление приходит мне сразу же; судя по тому, что Эмрис переводит взгляд на свой экран, ему тоже. Я немного жду, пока он снова посмотрит на меня, а потому подношу к стеклу самые кончики пальцев — так, что они почти его касаются. Небольшим усилием воли стабилизирую руку так, что теперь она движется с плавностью машины, и начинаю медленно, не спеша, давить на стекло. Эмрис непонимающе хмурится, а потом его лицо вдруг проясняется, и теперь он начинает следить за моей рукой ещё внимательнее. Впрочем, совсем немного времени проходит перед тем, как он снова опускает взгляд на свой экран. Я ему показал всё, что хотел, и подхожу к двери — она открывается совсем скоро. — Эта штука может работать очень долго, — начинаю я говорить, ещё не переступив порог, — потому, что именно его электронная начинка реагирует на изменения магического поля, а не как раньше делалось, когда именно поле отправляло сигнал о каком-то вмешательстве в него. Хоть бы только электричество было. — И чувствительность у неё так себе, как я вижу. — Угу. Помехоустойчивость высокая, а вот реагирует… реагирует либо на резкие изменения, либо на достаточно сильные. Это, как я могу судить, ещё вполне неплохой вариант; я слышал про предыдущие версии, что в них можно было хоть стекло высадить так, как я давил, и эта херня бы даже не пикнула. Я чуть отодвигаю брата в сторону и сам подхожу к панели. В дополнительных настройках там… ладно, видно, что кто-то занялся этим очень серьёзно. Вряд ли у нас с Эмрисом получится откалибровать лучше. Откуда-то из недр моего живота раздаётся странный звук. Я удивлённо хмурюсь, а потом понимающе вздыхаю: я не ел ведь, получается, с самого утра. Полчашки чая у Элоиз точно не в счёт. — Жрать хочется, — кивком соглашается со мной Эмрис. — Закажем что-то? — А здесь ничего нет? Не дожидаясь ответа, я разуваюсь и прохожу на кухню, к холодильнику. Не то чтобы я надеялся на нечто существенное, но… ожидал явно чего-то повесомее одной-единственной недопитой бутылки пива. — Значит, закажем, — снова вздыхаю я. — Есть предложения? — Пиццу, — не задумываясь отвечает Эмрис. — Только с чем? — С ветчиной и грибами, — ни секунды не думаю, пожимаю я плечами. — Мне — так точно. Эмрис вдруг наклоняет голову набок и прищуривает глаза. Я замираю: кажется, сейчас начнётся. Я что, сказал что-то не то? — А если ещё самую малость подумать? — голос его тоже становится неприятно резким. — С ветчиной и грибами. Что-то не так? Явно перегибаю с тем, чтобы самому не начать закипать: прекрасно чувствую, как моё лицо превращается в каменную маску. — Да просто, блядь, поражаюсь! — резко взмахивает он рукой. — Мозги вроде в башке есть, но что они, отключаются местами? «Меня зовут, сука, Лоран Готье, — передразнил он, — и только Денез Тревидик куда-то пропадёт, я буду заказывать ровно такую же еду, как он регулярно заказывает, каждую неделю». Не подозрительно же ни разу, ну что ты! И не надо мне рассказывать, — перебил он меня, только я попытался открыть рот. — Это уже не первый раз. — Ну хорошо, хорошо, — я вскинул руки в капитуляционном жесте. — Ты прав. Буду избавляться от привычек, теперь уже точно. А пока выбирай ты; главное только не с богомерзкими ананасами. Я честно попытался перевести всё в шутку, но… кажется, она сработала не слишком хорошо. Эмрис и правда умолк, но сразу же передёрнул плечами и что-то тихо фыркнул себе под нос. «Богомерзкими…» — смог разобрать я. — Сам матерится через три слова, — вырвалось у меня прежде, чем я успел подумать, — а как про боженьку речь заходит, то коробит, да? Когда же я, чёрт бы его драл, научусь держать язык за зубами? — Да, коробит, — Эмрис же ответил неожиданно спокойно. — Кто ж виноват, что ты никси, которому поебать вообще на всё? Ну и как мне реагировать? «На всё», — говорит он, да? — Я в первую очередь учёный, Эмрис, — я вроде и стараюсь тоже успокоиться, но вместо этого звучу холодно и отчуждённо. — Мне положено подвергать всё сомнению. И ты неправ: у меня есть… вещи, — отвратительно иронично звучит, — которые мне важны. Но всякие там мифические мужики на небе в этот перечень точно не входят. — Лучше уж мифические, — брат показал кавычки пальцами, — чем твоя зацикленность на вечных страданиях. Что за идиотская философия?.. — Так, Эмрис, — я прикрыл глаза. — Может, ты уже… ПОДИ-КА СЮДА… Я осёкся на полуслове и развернулся так резко, как только мог. Эмрис одним прыжком оказался спереди и чуть слева от меня. — Что такое? — еле слышно шепнул он. — Голос, — кратко ответил я. — Ты не слышал? СЮДА, ГОВОРЮ, ИДИ! На этот раз он прозвучал так громко, что я невольно вздрогнул. Эмрис же напряжённо вглядывался в пространство — похоже, он не слышал вообще ничего. — Идём, — тронул я его за плечо. Он без лишних вопросов двинулся к выходу из кухни. Я медленно шагал за ним; это что, теперь даже в своём же доме нужно всегда носить пистолет за поясом? — Где? — бросил через плечо Эмрис. Голос раздавался, кажется, со стороны гостиной. Или же откуда-то с лестницы?.. ЗДЕСЬ Я! Я снова тронул Эмриса за плечо и указал в сторону гостиной. Звук шёл из её правой части — той, где находился стол. Брат еле заметно дёрнул головой и медленно зашагал вперёд. Очень странно; ни на столе, ни под столом же ничего нет, кроме… ДОЛГО МНЕ ЖДАТЬ? Перстень. Я точно уверен, что звук исходит от него. Эмрис здесь никак не сможет помочь; я мягко отодвигаю его в сторону и прохожу вперёд. Чувствую, причём очень хорошо, что ему это совершенно не нравится, но он подчиняется. Ещё даже не зайдя в гостиную, я ощущаю, что с перстнем действительно что-то не то. Запасы тепла, сохранённые в нём, всё те же; магия, удерживающая их, тоже не изменилась, но… То ли на неё наслоилось, то ли внутрь неё встроилось ещё что-то иное. Такое, с которым я совершенно незнаком. Я приближаюсь к столу и останавливаюсь в паре метров от него. Эмрис стоит прямо за спиной и чуть правее; его дыхание почти бесшумно. Перстень же почему-то молчит. Одна секунда — пять — десять — тишина всё сгущается и сгущается, а меня это начинает уже раздражать. — Ну и чего ты хочешь от меня? — наконец не выдерживаю я. Эмрис ощутимо напрягается. ЖДУ, ПОКА ТЫ СПРОСИШЬ. — Чего спрошу? — недовольно взмахиваю я рукой. Не хватало мне после этого всего ещё и магических артефактов, которые разговаривают загадками. Как будто в старую сказку попал, честное слово. ЧТО ВОКРУГ ТЕБЯ ПРОИСХОДИТ, ИДИОТА КУСОК! Громкость этой фразы можно было бы сопоставить, пожалуй, с гулом взлетающего самолёта. Я невольно прикрыл уши ладонями и попятился; теперь уже Эмрис тронул меня за плечо. — Перстень заговорил, — коротко шепнул я ему и повернулся обратно к столу. — Ну и что же происходит? Это ты нас преследуешь? Я уже совершенно не сомневался в том, что кто-то разговаривает со мной через этот несчастный перстень. Я знал лишь о том, что это возможно в теории, хоть и почти невыполнимо, но на практике?.. НЕТ. Я ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬ. Теперь уже голос прозвучал почти спокойно. ТЫ ОЧЕНЬ ЛЮБОПЫТЕН, ДЕНЕЗ. НЕ ВСЕМ ЭТО ПО НРАВУ. — Ты знаешь того, кто следит за нами? ОН ЗНАКОМ МНЕ. — Так, может, — нахмурился я, — скажешь? Перстень не отвечал долго. Даже слишком. НЕТ, ПОЖАЛУЙ. Мне показалось, или в нём действительно прозвучала странная усмешка? ДЕЛО В ТОМ, ЧТО Я ТОЖЕ ЛЮБОПЫТЕН, ДЕНЕЗ. А ЗНАЧИТ, У НАС МНОГО ОБЩЕГО. Он продолжил говорить, даже не дождавшись моего следующего вопроса. Что за детские игры? САМСИЙСКОЙ МИФОЛОГИИ ВАМ ПОКА ЧТО ХВАТИТ. И ПОСТАРАЙТЕСЬ НЕ ВЫЛЕЗАТЬ ИЗ ДОМУ ЭТИ ПАРУ НЕДЕЛЬ. Магическое наслоение, которое я ощущал всё это время, исчезло в один миг. Я сразу же поднёс руку к перстню и остановил пальцы буквально в паре миллиметров от него. Ничего постороннего. Всё в нём осталось настолько таким же, как и раньше, что это казалось даже несколько подозрительным. Впрочем, в нынешних условиях был лишь один способ проверить это наверняка. — Ты уверен, что это хорошая идея? — Эмрис встал рядом со мной, когда я взял перстень в руку. — Отвратительная. Но лучше нет. Я коротко выдохнул и сжал зубы, приготовившись к уже ставшей совсем обыкновенной вспышке боли. Издержки старых артефактов: магия, наложенная на них, часто неспособна контролировать заключённое внутри тепло полностью, и оно иногда непроизвольно вырывается наружу. По большей части — в моменты надевания и снятия. Тем сильнее я удивился, когда никакой боли не последовало. Вообще никакой — только приятный холодок металла, который и то перестал ощущаться буквально через пару мгновений. — Это очень странно, — пробормотал я, поворачивая руку то так, то сяк. — Бред какой-то. — А что такое-то? — нахмурился Эмрис. — Да просто… Я пожал плечами и умолк. Как я ни пытался рассмотреть на перстне хоть какую-то дополнительную магию или модификации в уже существующей, я… не видел ничего. Будь я студентом первого курса, только начавшим обучение, это ещё можно было бы понять, но… как выразился Эмрис, я — учёный мирового класса. И такие вещи я должен подмечать мгновенно. — Он больше не жжёт, когда я его надеваю, — повернулся я к всё ещё вопросительно глядящему на меня Эмрису. — Но на магическом уровне он остался таким же. Абсолютно. — Дела. Вот уж действительно. С кем же мы, чёрт возьми, связались?.. — Ладно, — я снял перстень с пальца и сложил его обратно на стол. — Загадка слишком объёмна для сегодняшнего вечера. Давай-ка лучше закажем уже наконец эту сраную пиццу! Бекон, салями, кукуруза и оливки, что скажешь? — Отлично, — Эмрис сдержанно улыбнулся. — Только расскажи мне, что тебе там твоё колечко наговорило. — Вот пока будем ждать, как раз расскажу. Ливень, судя по звукам на улице, немного ослаб, и теперь мягко шуршал по крыше и окнам дома. Мы разместились в столовой; еда должна была приехать с минуты на минуту, так что я пересказал брату слова перстня так кратко, как мог. — Самсийская, говоришь, — почесал он в затылке. — И почему именно она?.. — Надеюсь, выясним, — пожал я плечами. — А скажи мне лучше такое: ты сам ничего не почувствовал, когда… когда перстень начал говорить? Эмрис сложил руки на груди и задумчиво уставился в потолок. — Сам не пойму, — наконец заговорил он. — Стало как-то… неприятно. Ещё даже до того, как всё это началось, на самом деле. То есть, я бы даже списал это на грозу, если не… — Если не что? О метеозависимости Эмриса мне было известно хорошо — пожалуй, даже слишком. К его перепадам настроения в плохую погоду я привык настолько, что сейчас наверняка бы удивился, если бы они прекратились. Но сейчас, получается, было иначе? — Прекратилось как-то быстро. Чересчур. А я и таблеток никаких не пил. Экран над предплечьем внезапно активировался. Пицца приехала; вернее, прилетела. Возле входной двери, как я видел на камере, завис дрон, нагруженный целыми пятью коробками — это чтобы хватило и на завтра. Движением пальцев я разблокировал дверь — коробки были сразу же опущены на широкий коврик внутри — и дрон улетел прочь, а дверь с мягким хлопком закрылась. Я уже хотел было встать, чтобы самому забрать пиццу, но Эмрис меня опередил: чуть ли не бегом он заспешил в прихожую, и скоро вернулся оттуда, нагруженный коробками. На его лице застыло странное отсутствующее выражение — похоже, есть ему хотелось очень сильно. Когда же я уловил носом аромат бекона и сыра, то понял, как проголодался сам. Оприходовали мы в итоге две с половиной штуки, и наелись так, что не хотелось даже вставать со стульев; остатки еды, по-хорошему, нужно было всё-таки запихнуть в холодильник, но сил не было даже на это. — Слушай, — я обессиленно сложил руки на груди, — а спальни же, я так понимаю, наверху? — Угу, — Эмрис еле заметно шевельнул головой. — А почему спрашиваешь? — Да вот думаю… как насчёт ночи под почти открытым небом? — я ткнул пальцем в сторону небольшой крытой террасы, на которую выходила другая дверь столовой. — Сигнализация захватывает и её в том числе, сам видел; а я могу ещё и небольшой барьер поставить вокруг. На всякий случай. Эмрис сжал губы и прикрыл глаза. Я с ожиданием смотрел на него: вот сейчас он точно должен сказать, что это совершенно идиотская затея. — Ладно, — наконец кивнул он. — Не думаю, что кто-то ночью припрётся нас убивать. Тем более, раз уж с тобой уже кольца разговаривают, то не удивлюсь, если постель нас случайно решит сожрать. Я, расплывшись в довольной улыбке, кивнул. — Хотя постой, — в глазах брата появилась еле заметная хитринка. — Ты уже снова спать собрался? А как насчёт прочесть несколько книг по мифологии и закусить парой десятков статей? — Ха, — фыркнул я. — Очень смешно. Не хватало мне и завтра проснуться с мигренью. Лучше передохну немного. Так от меня будет больше пользы… должно быть. Да и пообещал же: никакой работы, верно? Я немного лукавил. В первую очередь мне совершенно не хотелось снова провоцировать Эмриса на конфликт. Наверное, он тоже это понимал, но, судя по короткому кивку, моим ответом удовлетворился. Пока Эмрис убирал со стола, я таскал на террасу одеяла и подушки, которые обнаружил в одном из шкафов, и напоследок — матрац. Снаружи было на удивление тепло, и хоть дождь и не спешил прекращаться, ветер утих полностью. — Я в душ, — брат махнул мне рукой, а я кивнул ему в ответ. Проводив его взглядом, пока он не скрылся за углом, я вышел в самый центр террасы. Если бы для установки барьера мне пришлось использовать своё тело в качестве сырья, то я бы лишился наверняка ещё и одной руки, если не больше, но этого, к счастью, не требовалось. В перстне было запасено столько тепловой энергии, что её хватило бы на подпитку тысячи таких; мне лишь нужно было провернуть небольшой фокус с её конвертацией в электромагнитную. Почти стопроцентный КПД, к слову, очень удобно. Откуда же в перстне взялось столько энергии, объяснять, думаю, не нужно. Я бы никогда в жизни не взял его в руки, если бы не… если бы не крайняя необходимость, самообман и немного лицемерия. Эмрис помылся очень быстро, и я отправился в душ вместо него. Горячая вода была… очень горячей. В большом городе она точно была градусов на пять прохладнее, если не больше, да ещё и постоянные отключения, ремонты и слабое давление… Я бы мог засесть здесь на полчаса так точно, а то и на целый час, но не хотелось заставлять ждать Эмриса. Или будить его, если он уже спит. Он, впрочем, не спал, а лежал на спине и беззвучно постукивал пальцами по одеялу — почти в такт дождю. Я выключил свет в столовой, вышел из неё и, громко шурша, тоже улёгся на матрац. Уже закрыв глаза, я ощутил, как Эмрис смущённо улыбнулся — и передвинул свою голову так, что щекой она касалась моего плеча. Тихо и спокойно. Никаких будильников — встану завтра тогда, когда сам захочу.