(Мидас, Апатия, апартаменты Рауля Ама)
* * *
Рауль испытывал непривычное волнение перед визитом Катце. Когда он вспоминал обо всём, что между ними произошло, ему вновь становилось не по себе. Не верилось, что эти невиданные вещи он позволил проделать над собой бывшему фурнитуру. Но ведь позволил же! Положим, тот его не спрашивал, но зачем обманывать себя, убеждая, что результат не был впечатляющим? «Да, Катце унизил тебя, опустил ниже плинтуса, поимел, как пэта… но ведь в итоге ты был счастлив, господин нейрокорректор! Настолько, что готов сейчас целовать рыжему руки и стоять перед ним на коленях, глядя в глаза, как преданный пёс. И кажется, коррекцию тебе делать уже поздно, доктор-извращенец…» Ам отправился на кухню и заказал ужин с отсроченной доставкой, так, чтобы всё было готово, но подано в тот момент, когда потребуется, не раньше. Он долго думал, какое вино заказать для Катце — до сих пор тот не выказывал никаких предпочтений. Да и не до гурманских обедов им было всё это время. Оставалось надеяться, что сегодня брокер побудет с ним подольше — хотя Блонди знал его уже достаточно хорошо, чтобы понять — рыжий послал ему это сообщение не потому, что соскучился. Наверняка опять какое-то дело. Кто бы мог подумать, что Рауль будет с таким нетерпением ждать его прихода — для чего бы тот ни явился… Да, Второй Консул, быстро же тебя скрутили в морскую раковину! Раздался мелодичный звонок интеркома, и биотехнолог поспешно вышел в прихожую. Увидев на мониторе стоящего у входа в дом гостя (те же неприметные чёрные джинсы, высокие ботинки, ветровка, рюкзак за плечами), открыл ему. Дожидаясь, пока брокер поднимется на лифте и доберётся до его пентхауса, распахнул дверь в квартиру и вышел на лестничную площадку. Как и следовало ожидать, Катце поднялся этажом выше. Ам окликнул его, услышав остановившийся лифт. Рыжеволосый спустился по лестнице на один этаж, с недоумением глядя на Рауля, встретившего его на площадке. Биотехнолог молча сделал приглашающий жест в сторону открытой двери, и Катце вошёл, только сейчас вспомнив, что пентхаус Второго Консула Амой — двухуровневый, и на нижнем уровне он ещё не был. — Проходи, — Рауль закрыл за ним дверь. Обернувшись к гостю, отметил необычную деталь на его одеянии — длинная стальная цепочка тянулась у него откуда-то из-под левого бока и крепилась карабином к тонкому стальному обручу посередине икры, чуть выше левого ботинка. Подумал, что смотрится это очень стильно. Катце шагнул в зал и огляделся по сторонам — с любопытством, но без особого интереса. Большая студия с выходом в лоджию. Так же свободно, как и на верхнем этаже пентхауса. Дизайн — современный, футуристический. Он с недоумением спросил: — Зачем тебе так много пустого места? — Пентхаусы не бывают маленькими. А я иногда люблю поработать в одиночестве, — спокойно отозвался Рауль. «Я тоже», — подумал брокер, но промолчал. — У тебя ко мне дело? — стараясь говорить невозмутимо, осведомился хозяин пентхауса. — Да. Но я предпочёл бы знакомую территорию. — Можно пройти наверх. — Давай. Рауль повёл его в комнату, из которой лестница вела на верхний уровень. Лестница оказалась винтовой и вычурной, хотя достаточно было бы одного прямого пролёта. Но конечно, дизайнеры строительного комплекса в Апатии лёгких путей не искали… Оказавшись в гостиной, Катце поднял глаза к потолку. Намертво укреплённый им блок там же и остался, и цепь свисала с него по-прежнему. — Смотрю, тебе понравилось моё дополнение к дизайну? — с едва заметным сарказмом спросил брокер. — Я здесь не был с того дня, — слегка нахмурился Ам. — Ясно. На твоих кубометрах есть кровать? Ты предлагал разложить мне её в прошлый раз. Сделай это сейчас. Рауль помолчал. Потом сказал с усилием: — Кровать в спальне. — Раскладывай свой трансформер. Ты что, не слышал? — Катце сдёрнул с плеч рюкзак. Доктор Ам слегка растерялся, ещё не вполне привыкнув к своей новой роли, хотя и ждал повода снова её на себя примерить. Но вот прямо так взять и подчиниться монгрелу он тоже не мог — сказывалась многовековая привычка самому повелевать. Рыжеволосый шагнул к нему и посмотрел в упор. Взгляд холодных серых глаз хлестнул, как плеть. — Придать ускорение, Рауль? — в воздухе сверкнула искра и раздался резкий треск — Катце продемонстрировал, что держит в руке электрошокер. — Не надо, — биотехнолог почувствовал, что у него пересохло в горле. Он повернулся и направился в спальню, брокер двинулся за ним следом. Пока Рауль раскладывал кровать-трансформер сложной конструкции, рыжий молча наблюдал за ним, дивясь про себя — зачем нужны эти навороты и почему в пентхаусе нельзя было поставить обычную кровать вместо этой головоломки? — У тебя такой высокий IQ, что спать на чём-то более простом ты не можешь? — хмыкнул брокер, расстёгивая ветровку и бросая её вместе с рюкзаком в кресло, к счастью, монолитное. — А для тебя это слишком сложно? — продолжая вставлять друг в друга блоки кровати, осведомился Рауль. — Ночью надо разгружать мозги, а не упражнять. А ты и во сне, наверное, решаешь уравнения с двенадцатью неизвестными. — Бывает, — признался биотехнолог. — На такой кровати не удивительно… Но разложенная, она оказалась прочной и очень удобной, хотя производила в то же время впечатление какого-то летательного аппарата. Полукруглая спинка в изголовье была прислонена к стене. Изгибистые контуры кровати подсвечивались зеленоватым светом, а в изножье находилась панель с укреплённым на ней монитором. Обшивка оказалась из искусственной кожи, непромокаемой и куда более устойчивой к повреждениям, чем натуральная. Такая же обшивка была на двух невысоких подушках, лежавших в изголовье. — Годится, — Катце подхватил рюкзак и подошёл к великолепному ложу. Коротко приказал Раулю: — Раздевайся и в ванную. Вернёшься через десять минут. Ама бросило в жар. Он медленно поднёс руку к воротнику белого сьюта, но, дрогнув, она замерла. В кулаке брокера снова сверкнул и затрещал электрошокер. — Я сказал — десять минут! Время пошло. Второй Консул нерешительно принялся расстёгивать сьют под невозмутимым взглядом бывшего фурнитура. Снял его и сбросил на пол, оставшись стоять, окутанный одними волосами, льющимися по плечам и спине до бёдер. Переступил босыми ногами. — Опоздаешь — засуну этот шокер тебе в зад, — пообещал Катце, и Рауль поспешно направился в ванную. Он принял душ и быстро, но тщательно вымылся, стараясь сохранять сердцебиение спокойным. Вышел из душевой кабины, промокнул полотенцем волосы и наскоро вытерся. Вернулся в спальню и обнаружил, что за время его отсутствия Катце успел модернизировать кровать, укрепив в стене толстые металлические кольца, на которых уже висели цепи. Монитор в изножье был оторван, и ещё два кольца с цепями приварены к панели, на которой тот прежде висел. Разложенные инструменты лежали на полу, а рядом на тумбочке стоял, пока закрытый, небольшой органайзер. Рауль остановился, как вкопанный. Брокер обернулся к нему, складывая в рюкзак инструменты. — Молодец, успел, — отметил он одобрительно, кидая взгляд на висевшие на одной из стен светящиеся часы. — Я тоже успел. — Ты не находишь, что это слишком самонадеянно с твоей стороны? — ошеломлённо спросил Ам. — Портить мою мебель? — У тебя здесь часто бывают гости? — невозмутимо поинтересовался Катце. — Кто-то увидит? — Ты мог бы спросить моего согласия, — нахмурился Рауль. — Твоего согласия спросить… — растянуто повторил брокер, поднимаясь с пола и подходя к нему. Блонди невольно отступил на шаг. Мгновением спустя ему в лоб смотрело дуло пистолета-парализатора. Намотав на руку прядь его волос, Катце толкнул биотехнолога к кровати: — Сидеть! Оторопевший Рауль невольно опустился на кровать, глядя на него расширенными глазами. Продолжая направлять парализатор в лоб Второму Консулу, брокер сухо сказал: — Согласия на что-либо отныне будешь спрашивать ты сам. Усвоил? — Да. — Руки! Рауль послушно протянул вперёд обе руки и брокер, одним движением выхватив из рюкзака наручники, защёлкнул их на запястьях Второго Консула. Потянув его назад, вынудил лечь на спину, подняв руки и пристегнул цепями к стене. Потом также быстро разобрался с ножными браслетами, приковав раскинутые ноги Ама цепями к панели, на которой прежде висел монитор. Стыд, потрясение и обожание смешались во взоре Рауля, поднятом на своего рыжеволосого тирана. Лицо того было жёстким, он не шутил. Парализатор лежал рядом, а из-за пояса выглядывала электрошоковая дубинка. Впрочем, приковав биотехнолога, Катце переложил их на тумбочку и открыл органайзер. Извлёк оттуда пузырёк и довольно большую анальную пробку, стеклянную. — Сегодня я лучше подготовился, как видишь, — объявил брокер, усаживаясь рядом, открывая пузырёк и наливая на ладонь немного масла с пряным ароматом. Он растёр его пальцами и коснулся ими ануса Рауля. — Хочу подарить тебе новые ощущения, — пообещал он, медленно проникая внутрь. Блонди сглотнул и невольно сжался от такой бесцеремонности. Катце опустил левую ладонь ему на грудь. — Расслабься, — сказал он спокойно. — Сегодня я не собираюсь тебя насиловать. Но что с тобой делать, если ты иначе не слушаешь… — говоря, он мягко и неспешно водил смазанными пальцами внутри заднего прохода Рауля, не дотрагиваясь пока до его массивного члена. Вводил пальцы всё глубже, поворачивал, извлекал наружу. А пальцами левой руки легонько поглаживал и сжимал его сосок, очень быстро затвердевший. Потом переключился на второй сосок, ускорив проникновение в задний проход и удовлетворённо наблюдая, как закусывает губы Ам, всё-таки из гордости пытаясь изо всех сил сохранять на лице бесстрастное выражение. Член Рауля уже начал проявлять интерес к происходящему, он креп на глазах. Брокер извлёк пальцы и взял анальную пробку. Смазал её из пузырька и приставил к частично разработанной дырочке биотехнолога. — Познакомлю тебя с этой игрушкой, — объявил Катце. — Чтобы твой зад не скучал… — и он плавно пропихнул пробку внутрь. Наружу остался торчать только укреплённый на торце бело-голубой кристалл. — Красиво, — объявил брокер. — Жаль, что ты не видишь, но поверь мне на слово, — он возложил обе ладони на широкую гладкую грудь Рауля, пощипывая выпуклые коричневатые соски. Блонди едва слышно простонал, отворачивая голову в сторону. Катце провёл ладонями вдоль отлично развитых поперечных и косых мышц живота, плавно спускаясь вниз. Налившийся, но пока ещё не в полную силу, член Второго Консула оттопыривался над животом. Брокер окинул взглядом Рауля целиком. Тот был красив, как сильное, породистое стреноженное животное. Неужели ему удалось подчинить своей воле Второго Консула Амой? Чувство власти для Катце тоже было новым, он ещё не привык к нему. Слишком долго в своей жизни довелось ему находиться в подчинённом положении, и рядом с Раулем недавно обретённое ощущение свободы срывало крышу. Оно пьянило. Хотелось согнуть Консула в дугу… но так, чтобы тот сам возжаждал этого. И Катце видел, что тот уже хочет, но боится признаться самому себе. Рауль действительно ловил кайф от своего подчинённого положения, от того, что у них всё на полном серьёзе. Ведь шрамы у него на ягодицах были самыми настоящими, так же, как шокер и парализатор в руках желанного тирана. Рауль нисколько не сомневался, что при нужде тот ими воспользуется. В необходимости подчиняться, в том, что брокер насильно заставлял Консула делать какие-то вещи, неприятные ему, и таилась та особенная сладость, острота, которой не было в воспоминаниях о первом разе с Алистэром. Что ни говори, а Чемберу до Катце было столько же, сколько от Земли до Амой… — Ещё один девайс для тебя, — назидательно объявил брокер, извлекая из органайзера зажимы для сосков, соединённые цепочкой, и цепляя их на пульсирующие горошины Блонди. Тот вздрогнул от неожиданной боли и закусил губу. — Потерпи немного. Ты скоро привыкнешь, и боль станет приятной… Глядя в глаза Раулю, Катце ласково коснулся его члена. Пульсация боли постепенно заполнила всё тело Блонди и, перемешиваясь с острым желанием, ещё сильнее налила чресла. Он еле слышно застонал. Катце поднялся и принялся расстёгивать чёрную рубашку. Рауль взглянул на его сильный гибкий силуэт, на необычное стильное украшение — верхний конец цепи крепился к шлёвке на джинсах, и цепь негромко позвякивала, качаясь вдоль ноги брокера, льнула к ней, когда он двигался. Чёрное и стальное… Ему шло. Бросив рубашку в кресло, Катце развязал ботинки, снял их и взобрался на кровать. Цепь на его боку, присоединённая к икре, лязгнула о цепь, которой он приковал левую ногу Рауля. Откинув рыжую прядь с лица, брокер взглянул на своего пленника холодными серыми глазами. Но сказал он то, чего Ам никак не ожидал от него услышать: — Я обещал обучить тебя минету. Сегодня покажу, как это делается. Запоминай свои ощущения. У Рауля перехватило горло. — Учись, — процедил Катце. И склонился к члену Блонди. Когда горячий язык оставил первую влажную дорожку на могучем стволе, Ам невольно дёрнулся в непреодолимом желании положить руки на голову брокера и прижать его к себе плотнее. Конечно, ему это не удалось. Он был сейчас беспомощен перед произволом бывшего фурнитура. Катце неспешно и методично принялся лизать член, обрабатывая его от основательных, массивных шаров до раздвоенной вершины, впрочем, не трогая её пока, словно оставляя «на десерт». Но и от этих действий у Рауля уже искрило перед глазами. Холодная анальная пробка в заднем проходе, смазанная специальным маслом, тоже, видимо, обладавшим какими-то раздражающими свойствами — распирала его изнутри. Пульсирующая боль в сосках, резкая поначалу, действительно, быстро притупилась и только добавляла полноты ощущениям. Ласковый язык Катце, нежащий его ствол, казалось, опалял плоть и делал её ещё более нагой и чувствительной. Брокер провернул пробку внутри тела Рауля, взявшись за сверкающий кристалл. Подразнил кончиком языка выпуклую уздечку на члене, потом правой рукой слегка потянул на себя цепочку на сосках Блонди, чуть усилив давление зажимов. Ам застонал сильнее, запрокидывая голову назад. Всё его тело постепенно нагревалось и наполнялось мерцающей вибрацией. Катце ухватился за член Рауля пальцами, поставил его вертикально и мягко охватил губами крупную раздвоенную головку. Он до сих пор ещё не имел дела со столь крупными размерами — многочисленные пенисы пэтов, промелькнувшие перед его глазами и губами за долгие годы службы у Ясона — конечно, ни в какое сравнение не шли с этим основательным агрегатом, да и член Рики было не сравнить с достоинством Рауля. Но Катце решился положиться на свой опыт, который должен был ему помочь, и взялся за дело. Увлечённо лизал и посасывал его, словно он был изысканным лакомством, стискивал губами вершину. Круговыми движениями головы навинчивался на него, позволяя члену проскользить в глубину нёба. Вылизывал отверстие уретры. Энергично водил по члену пальцами, сжатыми в кольцо, открывая и закрывая крайнюю плоть. Жадно ласкал языком его весь. Затаив дыхание, погружал член в горло до основания, так, что нижняя губа в конце движения касалась яичек, а носом он утыкался в лобковую кость. Рауль с громкими стонами метался по подушке. Молнии и разряды электричества сверкали у него перед глазами. Наслаждение, которое он испытывал, было неописуемым, оно подхватывало и возносило в какие-то другие сферы. Биотехнолог не раз уже готов был излиться, но Катце, точно чувствуя этот момент, твёрдо сдавливал пальцами какую-то точку в основании члена, и извержение останавливалось. В очередной раз пережав пальцами член Блонди, извлечённый изо рта, Катце внимательно глядел на неистовые эмоции на всегдашнем бесстрастном лице Консула. Рауль не подозревал, как непросто сейчас приходилось его рыжеволосому мучителю, но совсем не по той причине, о которой вначале думал Катце. С основательным размером он справился легко — богатый опыт действительно пригодился, надо было только приспособиться. С чем ему было сладить гораздо сложнее — так это с собственным возбуждением во время этого занятия. Ведь до сих пор, сколько бы времени ни занимал минет у Катце, сам он не испытывал ни малейшего желания — откуда ему было взяться? Будучи фурнитуром, он мог делать это сколь угодно долго, старательно, искусно. Это было рутиной, работой. Он обслуживал своего партнёра, не думая о себе. Сейчас этот номер уже не проходил. Восстановленный бионический протез, сроднившийся с телом Катце, давно уже стоял колом и изнемогал от желания излиться. Чувственные стоны Рауля, его раскрасневшиеся щёки, закрытые глаза, закушенные губы, рывки на цепи; его бесконечные волосы, в беспорядке разметавшиеся по кровати, их влажное золото, гладкая шелковистая кожа Блонди и сама его поза, символизирующая страсть и покорность — всё это заводило, взвинчивало Катце. Член ломило от боли, что совершенно потрясло его. Ему никогда ещё не приходилось контролировать собственную эрекцию, но теперь, видимо, нужно будет этому учиться. Он порадовался, что остался в джинсах и что они достаточно тугие, иначе давно бы уже дошёл до разрядки… «Похоже, тебе самому нужно дисциплинарное кольцо, — с мрачноватым юмором подумал он, возвращаясь к своему занятию, когда эрекция у Блонди слегка спа́ла. — Представляю реакцию Рауля: — «Доктор Ам, вы не могли бы заказать для меня дисциплинарное кольцо класса G, как у Рики, только управление им отдать мне?» Хотя нет, почему «реакцию Рауля» — если с такой просьбой обращаться, то только к Ясону — как ни крути, сколько ни изображай из себя «господина» для Ама, но хозяин твой — по-прежнему Ясон Минк, ему и принадлежишь со всеми потрохами… Конечно, с такой просьбой я к нему не обращусь, но делать что-то нужно. Называется, взялся обучать минету, а сам готов обкончаться через пару минут… К счастью, нанотехнологии тут не обязательны, дисциплинарное кольцо не так уж необходимо, можно обойтись обычным резиновым…» Однако дольше терпеть он не мог, да и Блонди давно был на подходе, а свои способности Катце всё же успел ему продемонстрировать по возможности полно. Снова пережав пальцами левой руки нужную точку на основании члена биотехнолога, рыжий объявил: — Кончим одновременно, — он поднялся на колени, правой рукой расстегнул джинсы, нетерпеливо извлёк собственный изнывающий от желания член. Вытянул из ануса Рауля стеклянную пробку, вскользнул в него сам и, отпустив агрегат Ама, подхватил того под колени, толкнувшись вперёд бёдрами. Энергично, с остервенением задвигался в нём, охваченный тугими внутренними мышцами Блонди, горячими и упругими, уже не сдерживая охватившего его вожделения. Волнообразные движения массировали член целиком, это было непереносимо приятно. Разомкнув ресницы, страстно вскрикивая, Рауль жадно смотрел в лицо брокера, которое также сейчас не могло сохранять прежнюю невозмутимость. Оно обрело странную одухотворённость, а в глазах загорелся непривычный огонь. Крепко стиснув зубы, Катце долбился в зад Второго Консула, и им обоим понадобилось меньше минуты, чтобы, подхваченным волной огненного вожделения, одновременно выплеснуться из сжигающей их пучины с глухими стонами, слившимися воедино… В изнеможении упав Раулю на грудь, Катце слышал, как в едином бешеном ритме бьются их сердца, а тело постепенно охватывает блаженное расслабление. Пошевелившись, он сдёрнул зажимы с сосков Ама, тот на секунду поморщился от новой вспышки боли, но промолчал. Поднявшись на колени, брокер вышел из своего партнёра и отстегнул наручники с его запястий, а потом и ножные кандалы. — Катце… — тихо позвал Рауль, садясь в кровати. — Спасибо тебе… — он поймал его руку и прижал к губам прежде, чем брокер успел её вырвать. — Хочу курить, — сквозь зубы сказал Катце, застёгивая ширинку. Потом поднялся и дошёл до кресла, достал из рюкзака пачку «Амки Шелегх» и, вытянув одну сигарету, щёлкнул зажигалкой, усевшись на полу и прислоняясь спиной к кровати. Жадно и глубоко затянулся. Рауль спустился на пол и осторожно уселся рядом с ним, согнув и обняв колени. Неожиданно для себя он вдруг понял, что Катце желанен и дорог ему весь, со всеми своими привычками, недостатками и пороками, и что даже ненавистный когда-то запах его сигарет нравится ему больше, чем самый изысканный парфюм… — Хочешь? — предложил ему брокер, протягивая пачку. Биотехнолог растерянно моргнул. Катце извлёк сигарету и подал её Раулю. Тот взял и нерешительно покрутил ту в пальцах. — Попробуй. Ничего с твоим идеальным организмом от одной сигареты не случится, — он поднёс Блонди зажигалку с трепещущим язычком пламени. Рауль сунул сигарету в зубы и, склонившись к руке Катце, впервые в жизни неумело закурил, не веря самому себе. С непривычки закашлялся. — Сразу слишком глубоко не затягивайся, — спокойно посоветовал брокер, и тот кивнул. Некоторое время они молча курили, стряхивая пепел прямо на пол, а потом Рауля неожиданно прорвало. То ли подействовал входящий в состав сигарет стимулятор, то ли ещё почему — только он вдруг откровенно рассказал Катце про Алистэра Чембера, про их первый раз и про сбывшееся пророчество, когда тот сказал ему, что Рауль устал от своей власти и не мешало бы ему время от времени передавать бразды правления другому, чтобы отдыхать от ответственности… Катце был глубоко потрясён этим откровением. Он никогда бы не подумал такого о Рауле, но зато теперь ему стало многое понятней в его поведении, желаниях и склонностях. Действительно, то, что земной виконт лишь предвидел и предчувствовал, он, бывший фурнитур, сумел осуществить, даже не подозревая, что исполняет тайное, глубоко скрытое даже от самого Рауля, желание. Ибо тот поведал ему, что пытался бороться с этим влечением, отвергал, хотел опровергнуть. Что своим экспериментом, поставленным над Катце, жаждал вырвать с корнем вдруг поселившиеся в душе наклонности, но на самом деле только ещё больше подпитал их и заботливо взрастил. — Прости меня пожалуйста за всё, если можешь, — заглядывая ему в глаза, мучительно выговорил Ам. — Ты полагаешь, подобное можно простить? — холодно спросил тот, и Рауль опустил взор. — Но, по крайней мере, теперь мне ясны истоки твоих наклонностей, господин биотехнолог… — Я постараюсь искупить вину… — Да, тебе придётся очень постараться, — подтвердил брокер, туша окурок о кровать. — Боюсь, я не прощу тебя ещё очень долго. Он поднялся, встал и Рауль. Как-то несмело предложил: — Может, примем душ вдвоём? — Пожалуй, — согласился брокер, и они вдвоём направились в ванную. Там Рауль подождал, пока рыжий разденется, и они вместе вошли в стеклянную душевую кабину. Стоя под приятными струями тёплой воды, льющейся сверху, Блонди легонько тронул Катце за руку и спросил с робостью: — Можно, я вымою тебе волосы? — Ты что — находишь их грязными? — неприязненно спросил брокер. — Вовсе нет. Просто хочу их коснуться. — Ладно, вымой, — великодушно согласился Катце. Рауль взял с полки шампунь, налил немного на ладонь и осторожно стал втирать прохладную жидкость в мокрые волосы брокера. Тот закрыл глаза. Массирующие движения пальцев Блонди на коже головы были очень приятными. Когда ему в последний раз кто-то мыл волосы? Наверное, ещё в Гардиан, какая-то из воспитательниц, когда он был совсем ребёнком. Распределив ароматную пену по волосам, а потом аккуратно и тщательно смывая её, Рауль негромко проговорил: — Твои волосы — точно яркий огонь. Удивительное пламя, которое не гаснет даже под водой. — Да вы поэт, господин биотехнолог, — хмыкнул Катце, не открывая глаз. — Увы, если бы я мог, — с ноткой сожаления возразил Блонди. Он ещё раз нанёс шампунь на волосы Катце и взбил его в пену, а затем старательно смыл её. — Мне так хотелось дотронуться до твоих волос… — Куда им до твоих. — К своим я слишком привык за триста лет, чтобы обращать на них внимание. Посидим в джакузи вместе? — просительно предложил он. Брокер открыл глаза: — Только не обманывайся на мой счёт. Я не размяк сердцем, поплескавшись с тобой в ду́ше. Блонди опустился на колени прямо на мраморный пол душевой кабины. Обнял Катце руками за ноги и прижался щекой к его животу. — Я буду подчиняться тебе, Катце. Пожалуйста, только прости меня и не относись ко мне с ненавистью, — тихо сказал он. — Посмотрим, — сухо ответил брокер. — Насчёт джакузи — я не против. Несколько минут спустя они уже сидели в просторной джакузи, наполненной водой и наслаждаясь гидромассажем струй, бьющих из форсунок. Блонди мягко уговорил Катце сесть спиной к себе, прижал его к груди и обвил руками. Борясь с охватывающим его блаженством и умиротворением от этой позы, брокер наконец-то принял решение тоже обо всём рассказать Раулю, так же, как тот сегодня рассказал ему об Алистэре. Катце поведал ему во всех подробностях о первой сделке на Земле, касающейся обмена списанной парочки пэтов. О мыслях, которые подвигли его на это решение. О желании спасти ставших больше ненужными питомцев Эос. О беседе с Ясоном, о том, как ему пришлось делать выбор достойной пары. О разговорах с Лау Тао, о согласии того сделать подобные сделки постоянными, невзирая на то, что на Земле такого рода торговля запрещена. Наконец, о том, что сами пэты оказались очень довольны обретением нового хозяина. О том, что в итоге это действительно очень выгодное помещение капитала, и о желании заключить ещё несколько сделок. О том, что они с Ясоном больше не хотят делать это за спиной Рауля и взывают к его здравому смыслу, предлагая обдумать все преимущества положительного решения. Рауль вздохнул и долго молчал. Он понял, что это и было тем делом, ради которого брокер к нему явился. Наконец он поцеловал Катце в затылок и мягко принудил опустить его себе на грудь. — Хорошо, мой босс, — сказал он. — Делай так, как считаешь нужным. Я больше не буду ни в чём тебе препятствовать.