Молочный улун

      Вы никогда не задумывались, сколько мы упускаем из-за банального страха? Он может быть вызван неуверенностью в себе, неудачами в прошлом или осуждением со стороны самых близких. Он может выражаться в скромных нарядах, которые нравятся маме, которые стали уже частью тебя, той частичкой, от которой уже становится тошно. Или в маленьком талисмане, который всегда есть в сумке или на теле, который когда-то подарил кто-то очень важный и добрый, с которым теперь банально страшно расставаться, потому что он приносит удачу или счастье. Но на самом деле этот крошечный символ — булавка, медальон, кольцо или мягкая игрушка, — несёт за собой воспоминания, от которых в душе разливается тягучее тепло, словно грудную клетку греет летнее солнце изнутри. И когда воздух начинает душить, становят сизым туманом, когда где-то между сердцем и правым лёгким появляется скребущее чувство тревоги, почти невесомой, но очень явно заметной, мы хватаемся на этот талисман, как за глоток воды после долгой прогулки по зоопарку, хватаемся так отчаянно, словно он может замазать раны лечебной мазью, будто бы может связать новые ниточки, которые никогда не порвутся, с которыми можно преодолеть всё.       Можете ли вы представить, что мы сами себе враги? Есть ли у вас то самое «я», которое всегда оказывается рядом, когда по венам течёт ртуть вперемешку со стеклянной пылью? Я хочу попросить вас, каждого, кто пришёл сегодня отпраздновать мой очередной день рождения, никогда ничего не бояться. Возможно, это звучит очень банально, как глупое клише из подростковых пабликов, но это невероятно важные слова. Для меня. Что бы вы сделали, если бы знали, что у вас точно получится? Карьера, путешествие, любовь. Пробуйте то, что давно хотели, но боялись неудачи. Как же вы можете быть уверенны в успехе или его отсутствии, если никогда не делали этого? Мы живём один раз, и я хочу, чтобы вы прожили эту жизнь счастливо. Один человек сказал: «Лучше сгореть, чем раствориться.»       Отложив блокнот, Сиси потёрла глаза и устало зевнула. Идея написать речь пришла неожиданно, как и все безумные мысли в час ночи, когда вдруг просыпается желание нарисовать что-то или приготовить торт. Девушка поняла, что не сможет избавиться от этой навязчивой мысли, слова сами выводились на бумаге, стоило только взять в руки карандаш. Перечитав всё ещё раз, Джонс улыбнулась от приятного тепла, которое патокой разливается по телу. На душе стало спокойно от той мысли, что она наконец выскажет то, что хочет, поделится настоящими чувствами. Кокон, который липкими щупальцами до хруста сжимал рёбра, теперь дал трещину, словно изнутри его прорезали маленьким, плохо заточенным ножиком. Если правильно надавить на лезвие, то можно услышать как расходятся стенки, а дышать становится легче. Но до этого пока далеко, мучительно далеко.

***

Пятница       Сиси Джонс и опоздания — сиамские близнецы, отделить первое от второго невозможно, кажется, даже хирургическим путём. Сколько раз девушка ссорилась с друзьями из-за того, что приходила немного позже, чем договаривались. Правда это «немного» всегда длится по-разному: когда-то это лишь пять минут, за которые Сиси досмотрела шоу или допила чай, но иногда это пара часов, за которые она не сделала ровным счётом ничего, кроме чего-то незначительного, но очень трудного для человека с дислексией. Обычно, это математика, но после того, как девушка начала активно читать книги (некоторые из которых не читала даже Рокки), примеры перестали смешиваться в кашу, и она поняла, что знает математику. Она, чёрт возьми, понимает как это решать, как упрощать выражения, как находить дискриминант или вычислять корень! Словом, чтение невероятно сильно помогло Сиси с улучшением оценок по математике, так сильно, что первое время учитель думал, что Джонс списывает. Хоть обвинения были и не совсем беспочвенными, девушка сумела пересдать тот тест и получить заслуженную четвёрку. — Мам, можно я сегодня у Рокки останусь?       Где-то внутри щёлкнул маленький рычаг с надписью «тревога», и вдобавок к спешке подключилось волнение, совсем крохотное, но с каждой мучительно долгой секундой молчания оно крепло и набиралось сил. «Успокойся, всё идёт по плану» — Сегодня? — Да, — собственный голос Сиси не узнавала, слишком уж он был напряжён, словно кто-то дёрнул струну на гитаре. — Мы подготовим проект по биологии, вы с Флинном отдохните, устройте ночь кино! — Знаешь, была бы у меня не ночная смена вчера, и не стояли бы в холодильнике свежие кексы, я бы отказала, но, видимо, судьба!       Джорджия говорила расслабленно, мягко и задорно, словно несколько дней назад её единственная дочь не хлопала дверями и не сбегала из дома. В такие моменты приходит осознание, что мама всегда всё простит. Какую бы лютую дичь не совершил бы, она всё простит: подрался с кем-то, напился, потерялся, нагрубил. И на душе сразу появляется неприятный осадок в виде чувства вины, который остаётся там до тех пор, пока ты не извинишься перед ней или не отгонишь эти мысли прочь.       На улице сегодня пасмурно, а просить у кого-то кофту не хочется. К тому же, она очень вряд-ли подойдёт к темно-бардовой рубашке и чёрным джинсам. Уже развернувшись спиной к окну, Сиси услышала стук, а за ним скрежет открывающегося окна. — Сиси, ты… За 3 дня до этого — Ты можешь не крутиться! — Оно щиплет, я не могу!       Сиси вымученно выдохнула, наверное, в сотый раз и, отложив ватный диск, откинулась назад на локти. На пижамных вечеринках девочки обычно делают друг другу маски, разнообразные причёски или макияжи — словом, развлекаются. Но не каждая девочка делает маску парню на таких посиделках. — Это скраб с цитрусовой кислотой, он и должен щипать, — улыбнулась девушка, складывая ноги в позу лотоса. — Чего ты как маленький, потерпи ещё 3 минуты. — 3 минуты? Да это же вечность! — умоляюще вздохнул Тай, приподняв голову с кровати. Опустив голову на сложенные колени Джонс, парень усмехнулся. — Расскажи мне что-нибудь. — Я хочу уехать.       Это не то, что ожидал услышать Тай, и он обязательно бы подскочил, стал спрашивать что случилось, если бы тёплая ладонь не легла на его голову, играясь пальчиками с темными волосами. — Куда угодно, — серьёзно продолжила девушка, смотря куда-то в сторону. — Почему? — её карамельные глаза выражали очаровательную грусть, но казались такими яркими, вдохновленными идеей сбежать. — Мне кажется это единственным верным выходом, — Сиси вдруг поняла, что она говорит, и в попытках отгнать от себя тревогу, взглянула в зеркало.       Там снова была она. Ведьма. Джонс искала поддержки, но ведьма лишь тихо шептала: "Продолжай" — Мне тошно от этого города, как бы я не старался найти в нём хорошее, — вдруг сказал Тай, и почувствовал себя полнейшим идиотом, потому что рука на его голове перестала двигаться. «Как ты всё умеешь испортить, Тай Блю!» — подумал парень.       Подняв глаза, он встретился с изучающим и каким-то счастливым взглядом Джонс. На её лице играла улыбка, а в глазах читалось полнейшее понимание, но тут же, как показалось юноше, вспыхнул неведомый огонёк. — У меня есть план, — начала Сиси, но таймер в виде индейки, украденный с кухни семейства Блю, отвратительно загудел, оповещая о том, что время вышло. — Поднимись, пожалуйста.       Тай неосознанно повторил позу подруги и зажмурил глаза, предвкушая долгожданное освобождение от скраба, раздирающего кожу. Хотя последние 5 минут, он не замечал никакого дискомфорта, он наблюдал за речью Сиси слишком внимательно. Когда холодный ватный диск дотронулся до лица, Блю дёрнулся и чуть не полетел с кровати. Сиси вцепилась в его плечо убийственно мертвой хваткой, Тай даже удивился, откуда у такой маленькой девочки такие силы. — Прости, — тихо вымолвила девушка.       Открыв глаза, Тай почувствовал, как напряжение сковывает его тело, превращая мышцы в деревяшки. Сиси была непозволительно близко, она наклонилась, чтобы лучше видеть оранжевое желе и не пропустить ни единого сантиметра кожи, ибо причинять вред такому милому личку не хотелось. Лечить химические ожоги не так уж и просто! Блю, кажется, понял, почему его так тянуло к Сиси: эти светло-карие глаза всегда выражали теплоту, заботу и любовь, веснушки весело прыгали по щекам, когда она смеялась, а улыбка была самой восхитительной во всей Вселенной.       Сиси старалась сдержать разочарованный выдох, когда кожа была идеально чистой, что означало отстраниться от парня, но в голову пришла гениальная идея. Найдя в большой чёрной сумке, служившей косметичкой, крем, она растёрла его по рукам и наклонилась ещё ближе, чем в прошлый раз.       Тай наблюдал за плавными движениями девушки и не мог сдержать улыбки. О нём, кажется, так не заботилась ни одна из предыдущих девушек. Да и вообще никто к нему так бережно не относился. Внутри снова вспыхнуло чувство вины за тот импульсивный поступок. После всего этого, Сиси беспокоится о том, что крем может быть слишком холодным, и растирает в руках, чтобы согреть!       Сиси последний раз провела ладонями по скулам и оставила руки на щеках Блю. Сейчас она видела в этих темных глазах всё, весь свой мир, потому что Тай слишком давно стал её миром. Пятница «Спроси про доклад, у неё точно должна быть эта книга» — мысленно повторял про себя Тай, спускаясь по пожарной лестнице.       Заходить за Сиси стало негласным правилом не только для Рокки, но теперь и для Тая. Так проще справиться с непонятным чувством. Блю хотел видеть её каждый день, он не мог дождаться утра, чтобы снова увидеть рыжую макушку. — Сиси, ты.. — слова застряли где-то в горле, потому что глаза наблюдали слишком прекрасную картину. «Эта рубашка на ней сведёт меня с ума..» — Да, мистер Блю, — игриво пропела Джонс, поправляя волосы у зеркала около двери. — Что же вы, мистер Блю, потеряли дар речи?       По гостиной разлился озорной смех Сиси, отражаясь от стен и попадая куда-то прямо в сердце Тая. «Я готов потерять всё, чтобы слышать твой смех каждый день» — Мы опаздываем! — врывается через вдохную дверь младшая Блю, чуть не сбивая с ног подругу. — А ты чего не через окно? — с крошечной долей сарказма спрашивает Джорджия, глотая кофе. — Там снова мёртвый голубь, — тихо проговорила Рокки, а её лицо искривилось в непонятном выражении: что-то между отвращением, жалостью и безумием. — Но ты.. — Сиси замерла и перевела взгляд от своих несносных веснушек, которые её раздражали меньше чем обычно, на смотрящего в окно Тая; он оглядывал лестницу так по-детски наивно и просто, что Джонс передумала разбивать в пух и прах его маленькую победу.