I tried to sit straight up the side of your bed
And pour my thoughts straight down the drain
When it pours I'd much rather get wet
Than to shelter my thoughts from the rain
While I chill my guitar to your amplified breath
And hum away thoughts of your death
— Разряд! — А помнишь… Ляпис помнит. Такое не забывается, по крайней мере, хранится на полках сознания очень долгое время. Тем более, когда у произошедшего срок всего в одну неделю. То утро выдалось пасмурным. Свежие порывы ветра сбивали тучи в стаи, грозясь в любой момент пригнать тяжёлое грозовое облако прямиком к амбару. И хоть свёрнутый в кокон гамак надёжно защищал от повисшей в воздухе влаги, но был бессилен против пробирающихся сквозь открытые ворота дуновений ветра. «Надо бы чем-нибудь завесить вход», — было первой мыслью после нескольких неудачных попыток погрузиться обратно в сон. Глубокий вздох. Ткань гамака всё никак не хотела выпускать из своей уютной оболочки, будто каждое волокно сумело за ночь оплести небольшой кусочек тела и теперь препятствовало его отделению. Эх, если не сейчас, то она вообще не встанет и проваляется так весь день. Впрочем, перспектива была не такой уж плохой. Особенно если бы кто-то разделил с ней эту участь. Собрав волю в кулак, Ляпис всё же оторвалась от мягкой поверхности и отправилась искать Перидот. Как же всё-таки много кроха упускает со своим вечным «не сегодня» для сна. Твердит своё «нерационально» и «что за пустая трата времени?». Могла бы хотя бы попробовать перед тем, как делать такие поспешные выводы. Но ничего, она ещё ей покажет. Сила убеждений всё ещё на стороне синевласки. Второй этаж оказался пуст, впрочем, как и первый. Лазурит уже подумала навестить Стивена, раз уж выдалось свободное от создания мип-морпов время, но сложенная треугольником записка привлекла внимание. Пальцы быстро развернули листок, и всё для того, чтобы увидеть краткое: «Скоро буду. Перидот» Признаться, Ляпис слегка бесила эта чрезмерная лаконичность соседки. Да и сама формулировка не вносила особой ясности. Слишком расплывчатые временные рамки, а слова будто вырваны из очередного отчёта. И главное, так во всём. Впрочем, сегодня Ляпис была даже не прочь подождать. Ещё вчера она присмотрела отличную книгу и теперь наслаждалась компанией отважной девочки Лены и её друга и, по совместительству, соседа Трилле. На улице начинало накрапывать, но Ляпис, кажется, даже не замечала этого. Атмосфера маленького норвежского городка сумела поглотить её с головой. Над одними историями она от души смеялась, а другие заставили пустить слезу и пообещать испечь заветные вафельные сердца. Почему-то ей казалось, что они должны быть безумно вкусными, а ещё наверняка понравятся Перидот, хоть та и будет до последнего отказываться. А потом опустошит всю тарелку, чтобы «получше распробовать» десерт. Девушка улыбнулась мыслям. Скорей бы кроха вернулась, чтобы можно было осуществить задуманное. Оставалось уже не так много страниц, когда снаружи громыхнуло. Свежие капли дождя стали орошать землю, а мощные потоки воздуха опасно раскачивать кроны деревьев. Ещё одна прочитанная глава под мелодию грозы. Кто-кто, а погода явно умеет выбирать подходящий саундтрек для чтения. Будто в ответ по крыше что-то гулко застучало. Но звук уже не походил на обычный ливень. Нет, это определённо что-то новое. Лазурит решила прерваться, оставив «Прыжок на санках с летанием курицы и двойным сотрясением мозгов» на потом. Хоть название следующей главы ужасно соблазняло, но выяснить причину столь странного шума было делом первостепенной важности. Распахнув ворота амбара, Ляпис застыла в удивлении. С неба падали холодные полупрозрачные шарики, отчаянно стремившиеся уничтожить всё вокруг. Столь странные осадки диаметром были порядком пары-тройки сантиметров и запросто могли бы оставить вмятины на разбросанных банках краски или даже на теле самоцвета. Так что благоразумней всего было занести вещи в дом, чем Лазурит и занялась, предварительно создав вокруг себя небольшой защитный купол. Забытый после сборки очередного изобретения гаечный ключ. Подхваченный ветром сине-розовый зонтик, так хорошо прикрывающий экран телевизора от солнечных лучей. Нелепый в своих пропорциях пришелец, которого на днях притащила Перидот и долго-долго нахваливала, попутно демонстрируя свои новые способности обращения с металлом. — Он всё понимает, — говорила кроха, обнимая игрушку. Ляпис завидовала плюшевому инопланетянину и хотела сказать, что она тоже. Но всё же порой Пери, и правда, переходила на свой ботанский язык, особенно когда рассказывала про новое созданное творение. Увы, в эти моменты Лазурит понимала лишь отдельные куски, а ещё с удивлением для себя отмечала, что тот высокий сосредоточенный техник, не позволяющий ей окончательно пасть духом на корабле, и эта неугомонная малышка, благодаря которой жизнь заиграла новыми красками, и есть один самоцвет. Впрочем, синевласка была несказанно рада, узнав, что за искусственным теплом металлических манипуляторов скрывались маленькие ладошки, касания которых согревали Ляпис изнутри. — Вроде всё… — произнесла девушка, положив зелёную маску с оленьими рогами на полку. Теперь наконец можно вернуться к книге. Как на зло одну из створок ворот заклинило. Ляпис несколько раз дернула упрямую конструкцию на себя, но та лишь сильнее увязла в размытой почве, и не думая поддаваться. Этот раунд был за ней. Хотя лёгкий сквозняк вроде ещё никому не вредил. Оставалось надеяться, что льдинки не смогут проскочить внутрь. Лазурит уже собиралась двинуться к гамаку, как краем глаза заметила свет, а затем едва различимый звук телепорта. Но вот последующее сразу за ним агрессивное «БУЛЖЫНИКИ!», явно адресованное в сторону падающих с неба глыбок льда, она услышала слишком хорошо. Застигнутая врасплох малышка громко ругалась, отчаянно прижимая к груди какую-то вещь едва ли не больше её самой. Градинки больно били по голове, хлестали по плечам, отчего всё тело невольно вздрагивало. Однако заветный предмет Перидот так и не выпускала. Сердце болезненно сжалось. Ляпис не знала почему, но ей казалось, что каждый удар по крохе отдавался болью в её собственном теле. Может ли у самоцветов вообще быть такая связь, или это всё её воспалённое кошмарами сознание? А у людей? Сейчас это было неважно. Едва не выломав к чертям заклинившие ворота, Ляпис выбежала из амбара и тут же кинулась к Перидот. Дезориентированная кроха так и стояла на платформе портала, усиленно пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь бьющие об визор капли вперемешку со льдом. Но картинка неровно расплывалась в водных дорожках и даже не думала становится хоть капельку чёткой. Ляпис могла чувствовать эту потерянность даже сквозь плотную стену дождя. Но что её больше всего удивляло это то, что она не могла прочитать ни в одном движении малышки страха. Нет, та наоборот лишь сердилась, не давая и шанса взойти семенам тревоги и беспокойства. — Перидот! — крикнула синевласка и тут же увидела, как по приподнятой голове стукнул очередной кусочек льда. Пери сдавленно буркнула, но тут же расслабилась, стоило холодным рукам коснуться её спины. — Я здесь, — шумно выдохнула Лазурит, обнимая подругу. — Очень кстати, — хмыкнули ей в ответ. Водный купол, созданный для защиты самой Ляпис, теперь сделался шире, предоставив место как для самой крохи, так и для странного куска дерева, что малышка так рьяно закрывала своим телом от градин. — Теперь ты в безопасности, — тепло улыбнулась синевласка, убирая мокрую прядку волос с лица девушки. Та всё ещё не могла чётко видеть свою спасительницу, но даже столь размытые очертания заставили выдавить из себя тихое «вау». — Ты настоящая водная богиня, — сказала она первое, что пришло в голову, и тут же залилась бирюзой. — Хах, думаю, мне подходит, — отшутилась Лазурит, сгорая изнутри от столь искреннего комплимента. Она хотела что-то ещё добавить, но тут её внимание привлёк запотевший визор. — Могу я его снять? — Ляпис не надеялась на ответ, всё же эта часть её компаньона была неизменна всё то время, что они были знакомы. Казалось, он намертво приклеился к личику крохи и никогда не оставит свой пост, вечно скрывая под собой истинный цвет глаз. Малышка дёрнулась, явно не ожидая такого вопроса и тем более сейчас. Как-то неловко повела плечами, будто стараясь скрыть замешательство, однако даже одного брошенного на неё взгляда было достаточно, чтобы понять, какая ожесточённая война разразилась для принятия столь непростого решения. Ляпис уже тысячу раз успела пожалеть о сказанном. «Чёрт, надо бы уже научиться хоть какие-то мысли оставлять при себе. Неужто так сложно подумать хотя бы пару секунд? Идиотка!» - ругала себя синевласка, постепенно осознавая, а может и частично додумывая всю важность этого предмета. Ведь визор не просто служил защитой для крохи, особенно с её умением влипать во всякие передряги. Нет, он был единственной частью от прежней жизни Перидот. Призрачным напоминаем о том, что ей пришлось оставить, впервые проявив непокорность Алмазу ради защиты Земли. Хоть её Пери говорила, что и так рано или поздно бросила бы этих олухов, но в глубине души они обе знали, что это не так. Обрывать связи всегда тяжело, даже если кажется, что тебя ничего не держит. Или никто. Ляпис вздрогнула. Образ слияния всё ещё слишком ярко стоял перед глазами, не смотря на всю эту своеобразную терапию в амбаре. Святые звёзды, да что с ней не так?! Опять она переключилась на свои собственные проблемы. — Прости! Прости! — поспешила извиниться синевласка. — Мне не стоило… Я не хотела… — в горле ужасно першило. Последнее, что Ляпис хотела бы в жизни, это оттолкнуть Перидот. Позволить ей уйти, не попрощавшись. Тихо, совсем незаметно. Безмолвно протягивать руку в сторону удаляющегося силуэта. А потом внезапно наконец осознать своё одиночество среди вещей, отзывающихся целой кучей воспоминаний. Нет, она не выдержит. Не сможет пережить это вновь. Эгоистка. Думает совсем не о том. Чёрт! Нужно быть внимательней, осторожней. Тщательно подбирать слова, нужно… — Обещай! — малышка оборвала её на полуслове, не дав продолжить извинения. — Обещай, что потом ты вернёшь его мне, — сквозь запотевший пластик заблестели слезинки. — Конечно, я обязательно… — Ляпис постаралась притянуть Перидот к себе, чтобы успокоить, но та отстранилась и сбивчиво продолжила. — Я знаю, что это глупо. — Знаю, что ты всегда рядом, и мне не нужно бояться, но, — она быстро сглотнула, — я хочу знать, что я тоже что-то могу. Понимаешь? Хочу верить, что не беспомощна. Способна сама за себя постоять и тоже… — Перидот посмотрела на объятую сожалением синеву. — Тоже могу защищать. Ляпис не могла поверить в происходящее. Её кроха, её Перидот, что не отвернулась от Лазурит в самоё тяжёлое для неё время, Перидот, что вытащила её из пучины отчаянья, не дав наложить на себя руки, сейчас говорит о защите? Да она памятник должна уже давно поставить этой удивительной девушке только за то, что она вообще продолжает с ней разговаривать. — Ох, Пери, — выдохнула синевласка, утирая стекающие по щекам слезинки. — Ты даже не представляешь, что ты можешь, — Она горько вздохнула, вновь пропуская через себя ужасные образы прошлого, и аккуратно, будто боясь спугнуть, провела рукой по лицу крохи. Ладонь обожгло дыханием, а затем она почувствовала едва ощутимое касание. Голова мягко упала ей на руку, одарив небольшой порцией солёной влаги. — Он даёт мне это, понимаешь. Чувство контроля над ситуацией. — Тихо просипела малышка и прижалась к Ляпис уже всем телом. Лазурит хотела выразить словами весь тот мир, что для неё значит малютка. Всё то, что заставляет её сердце биться чаще, а дыхание сбиваться от одного только взгляда на Перидот. Но вместо этого она лишь тихо прошептала: «Понимаю» и едва коснулась губами щеки малышки.***
— Так всё же, что это? — наконец нарушила тишину в амбаре Ляпис, держа в руках две чашки какао. Завёрнутая в плед кроха тут же оживилась и поспешила выползти из своего кокона. — Гитара! — с гордостью произнесла малышка, стоило увесистому предмету расположиться у неё на коленях. Ляпис с удивлением взглянула на неё и присела поближе. — Смотри! — ударила по натянутым ниточкам Перидот, извлекая из странного куска дерева совсем непривычный для данного материала звук. Он показался синевласке очень приятным и, кажется, даже тёплым. — Здорово, — восхищенно выдохнула Лазурит, протягивая одну из кружек Пери. — Подожди! Это ещё не всё! — довольная эффектом поспешила ответить малышка. Она ловко переставила пальцы и извлекла из гитары новую ноту, а затем ещё одну. Получалось уже что-то наподобие мелодии. Ляпис, увлечённая зрелищем, незаметно для себя поставила напитки на стол и продолжила внимать открывшемуся таланту соседки. А та была только рада такому интересу со стороны синевласки. Вот уже аккорды стали более уверенными, а пальцы забегали по длинному стержню предмета быстрей. Лазурит разрывалась, не зная куда ей деть взгляд. Хотелось смотреть и на мастерство маленьких ручек и на нескрываемое удовольствие на лице Перидот. Новый удар по струнам, и мелодия сменилась. А потом… О, звёзды! Ляпис чуть не хватил удар. Её Перидот запела: *How many words would it take to really say How much you've changed my life in every single way You make the good stuff better and the bad stuff too yeah My life is better 'cause I get to do it with you Небольшой проигрыш позволил вновь обрести способность дышать и лишь для того, чтобы новый куплет выбил весь воздух из лёгких. If we're eating dinner, I'll chew it with you If we're in line in England, I'll queue it with you If we're watching Green Card, I'll Depardieu it with you yeah My life is better 'cause I get to do it with you Ляпис не знала где находится эта Англия и что за загадочная зелёная карта, для которой нужно стать каким-то Депардье, но от вложенного тепла в пропетые строки девушка была готова вот-вот растаять. Песня продолжалась, а Ляпис думала, что в любую секунду её накроет сердечный приступ от умиления. Улыбка заполнила половину лица и уже собиралась уползти на лоб. Безумно хотелось обнять малышку и больше никогда не выпускать из объятий, но Лазурит сдерживалась, не позволяя своему поплывшему рассудку выкинуть что-то такое. Перидот ужасно старалась, скрывая волнение за небывалой сосредоточенностью. Ляпис видела эти быстрые взгляды, бросаемые в её сторону, проступившую на лбу испарину и едва заметное подрагивание пальцев, когда те спешили зажать очередной аккорд. На последнем куплете кроха закрыла глаза. Every dream I have is sweeter 'cause I pursue it with you If times get tough, I'll pull through it with you And when I remember how lucky I am, I will thank you it for you My life is better 'cause I get to do it My life is better 'cause I get to do it with you Малышка допела и аккуратно взглянула на Лазурит, неловко и как-то по-детски улыбаясь. — Надеюсь, это было не так плохо, — смущенно протянула Пери, поглаживая гитару. — Стой, ты что плачешь? — Кроха тут же изменилась в лице, пытаясь проанализировать причину столь странной реакции. Моментально последовал шквал вопросов. — Я как-то обидела тебя? Ты плохо себя чувствуешь? Снова кошмары? — последнее было сказано с таким беспокойством, что у Ляпис что-то болезненно ойкнуло в груди, и она поспешила заверить Перидот в обратном. — Нет, всё хорошо, правда, — Ляпис вытерла проступившие слезинки и, будто этого было недостаточно, подняла большой палец вверх. Перидот всё ещё недоверчиво смотрела на подругу, готовая среагировать в любую секунду. Кажется, человеческое тело и правда сделало Лазурит более эмоциональной. Теперь надо как-то убедить кроху, что всё хорошо. — Это было… потрясающе, — начала Лазурит, шмыгая носом и приобнимая себя за плечи. — Я просто… Не думала… Что… — Мысли отчаянно не хотели выстраиваться в слова, походя больше на бессвязные обрывки предложений, склеенные случайным образом, как и осколки алмазных экспериментов. — Такой олух, как я, любит тебя? — закончила за неё Перидот и нервно засмеялась. Вот и всё. Время застыло на пару долгих мгновений, позволяя Лазурит подсчитать подскочивший до неба пульс. Всё-таки ей было суждено словить сегодня удар. Растаявший от счастья мозг больше не контролировал тело, отчего слёзы с новой силой потекли по щекам, а улыбка в итоге достигла своего пика. — Земля, правда, сводит с ума! — заключила малышка, вытирая капельки влаги под визором. — Как видишь, у меня тоже поехала крыша! — Она энергично подскочила на диван и вознесла руки к потолку. — Я сошла с ума из-за тебя! — закричала девушка на весь амбар и дурашливо отвесила поклон невидимым звёздам, что когда-то свели их вместе. Растроганная Ляпис так и сидела на дощатом полу, всё ещё не веря в происходящее. Запретные мечты так просто сбылись. Неужто она и правда это заслужила? Тем временем она, кажется, услышала, как стрелки жизненного пути переключаются. Судьба неторопливо брала курс на новое направление, позволяя впервые увидеть эту покрытую тайнами и легендами белую полосу. Наконец ей удалось выдавить из себя слабое: «Иди ко мне», и тут же Лазурит оказалась в тёплых объятьях Перидот.***
Она помнит. Костёр продолжает потрескивать поленьями, прорезая вечернюю темноту своими языками. Осиновые прутики с нанизанными на них кусочками хлеба неспешно вращаются маленькими ладошками для равномерной золотистой корочки. Где-то в горячем песке, перемешанном с угольками, закопана картошка, напоминающая о себе лишь приятным запахом печённости. Она помнит и каждый день ищет на темнеющем небе падающую звезду. Порой находит и тогда крепко-крепко зажмуривает глаза. Просит одно, чтобы их счастье не заканчивалось. Перидот тихо смеётся, говоря, что у небесных тел нет власти над их жизнью и этот человеческий ритуал не имеет смысла. Рисует созвездия на песке, приводит расчёты, а сама, когда ей кажется, что Лазурит не видит, забирается на крышу амбара и шепчет: «Заберите кошмары, унесите их прочь». Ляпис совестно, что она отнимает желание малышки, но с другой стороны до мурашек приятно, что Перидот так заботится о ней. Ночь подбирается ближе, окутывая девушек сумраком. Клетчатое одеяло больше не помогает, пропускает через свою ткань холод остывающей земли, заставляя придвинуться ближе к огню. Синевласка не против. Теперь у неё появился ещё один источник тепла, хотя присутствие крохи всё равно греет, куда лучше. Тосты готовы. Хлеб обжигает пальцы, не позволяя нормально держать кусочек, но его всё равно съедают с толстым ломтиком сыра и листком салата. Позже в дело идут сосиски, поджаренные на шампурах. Заканчиваются в несколько укусов, и вот уже над костром дымит новая партия. И хотя гитаре противопоказаны перепады температур, Перидот всё равно перебирает струны рядом с огнём. Потому что сегодня можно. Потому что Ляпис наконец-то дала добро, подписав тихим кивком существующий между ними контракт. Лазурит без проблем освоит игру на любом инструменте, если малышка и правда выполнит свою часть сделки. А она выполнит, хоть и будет отнекиваться до последнего, каждый раз краснея лишь при упоминании условий. В этом Лазурит не сомневается. Уж кто-то, а её кроха слово держит. — Пожелания? — пытается перевести тему Пери, наигрывая незатейливый мотив. — Удиви меня! — прикусывает губу Ляпис, жмурясь от удовольствия. — Разряд! Нет-нет-нет! Только не снова! Почему? Но мир уже плывёт перед глазами, покрываясь чёрными пятнами. Амёбоидными движениями они обволакивают пространство вокруг и тут же выплёвывают его обратно, пока не добираются до искомой цели. Вновь всё заканчивается слишком быстро, но за столь короткое мгновение темнота успевает утащить в свои объятья Перидот, полностью стерев её из этого мира. Полностью ли? Ляпис спешно нащупывает гитару, на которой должны были остаться следы крохи хотя бы в виде потёртых струн, но тут же одёргивает руку. Это не она. По форме предмет может и напоминает музыкальный инструмент, но по своей природе точно им не является. Привычный деревянный корпус будто соткан из нитей этой чуждой чёрной материи. От него, как и от всего остального, несёт холодом, пробирающим до костей. Ничего не спасает. Костёр догорает, даря на прощанье последние тёплые искорки. А затем наступает тьма.