***
Искусственные глаза Адама с повышением уровня видели четче и дальше, хотя, казалось бы, куда лучше-то. Но божественная магия творила настоящие чудеса, меняя и подстраивая технологии иного мира под нужды их хозяина, делая соло Ночного Города смертоноснее, чем он мог мечтать. Полуразрушенный храм со статуями Артемиды приближался, всем своим мрачным видом показывая, что в его недрах сокрыто какое-то зло, о котором Адам и знать не знал, даже после объяснения подруги его богини. Что сказать, если сама Артемида была без понятия что из себя представляет Антарес и почему смог уничтожить не самую слабую семью. Но нутро наемника кричало о недосказанности. Будто описание квеста было неполным, и квестодатель сокрыл нечто важное, как это обычно бывает в фильмах, играх и книгах. Только подозрения к делу не пришьешь, а выпытывать из богини-охотницы правду… Не поймут. Да и в чем смысл, если в его понимании, самых страшных и сильных тварей порождало именно подземелье Орарио, а не любое другое в мире. Тварь попросту не могла быть мощнее созданных для убиения богов ублюдков с нижних этажей. Драконы приземлились у лагеря, разбитого семейством Гермеса и пришлые на помощь авантюристы тут же развернули бурную деятельность, обустраивая место для отдыха. Речи бога-плута Адам пропустил мимо ушей, поняв, что в них не было ничего полезного, лишь пустой треп для поднятия боевого духа. Новые палатки поднимались, словно грибы после дождя, а уставшие члены семьи Гермеса с удовольствием делегировали полномочия по охране лагеря новичкам, рассказав о монстрах, и потопали отдыхать. Смешер так же не остался без дела. Услыхав, что рейд назначен на завтрашний день, он поставил палатку о чем-то говорившей с Гермесом Артемиде и хотел отправиться на разведку, пробуя улучшенный камуфляж и прочие импланты. Его не волновало ни мнение прочих авантюристов, ни косые взгляды членов сильнейших семей, ни даже хмурый взгляд Гермеса, почему-то косящегося на него с уловимой периодичностью. У Адама было дело, работа, к которой он привык, которую любил и для которой был создан. Стоило последним вещам быть брошенным в палатку для сохранности, Смешер, оглядевшись, двинул в сторону храма, лавируя меж копошащихся авантюристов, палаток и кострищ. Жаль, незамеченным далеко ему уйти не удалось. Гребаная синеволосая девчонка в очках проявила чопорность, громогласным выкриком его имени привлекая внимание окружающих. Вот почему он любил работать один. Никто не капал на мозги, и все ошибки были именно его собственными, а не коллективным выкидышем. — Куда ты собрался? Весь лес кишит монстрами! — Выуженное из памяти досье подсказало, что бабой с палкой в заднице была Асфи Аль Андромеда, принцесса морской нации, которую выкрал Гермес из замка. — «Королевская особа, коей помыкает плут и которая просто не может отказать обаятельному ублюдку. — Хмыкнул мысленно соло. — И опять выверты сюжета. Почему Андромеда носит титул Персей?! Хотя, если припомнить миф и купание героя в бочке посреди моря… История Асфи становится вдвойне ироничнее». И все же, Адам не терпел командования от тех, кого сам считал ни на что неспособными. Как, черт возьми, им могут командовать люди, не вкусившие всех «радостей» жизни?! Вылазки в подземелье? «Ха» и еще раз «Ха»! Да его ужасы и близко не сравнятся с тем дерьмом, которое кидает человек его прошлого мира себе же в лицо, забрызгивая окружающих, не забывая весело хихикать при этом, игнорируя сопутствующий ущерб. В его прошлом подземелье показалось бы людям веселым аттракционом, в котором можно сбросить напряжение тяжелого дня, а не угрозой мирового уровня. К тому же, одно дело, когда командование и как следствие всю ответственность брали на себя вояки со стажем длиною в жизнь, обладающее знаниями, навыками и соответствующим мышлением. — «Но вот это?..» — Скривился мысленно соло. — Разведка перед вылазкой, — отрезал Смешер, прищурив недобро глаза. Только вот из-за шлема никто этого не видел. — Я не могу полагаться на ваши неполные донесения. — Неполные? — Невольно Андромеда прищурилась так же, как и собеседник. — Члены моей семьи рисковали жизнями, чтобы получить рассказанную лордом Гермесом информацию. Проникли так глубоко, как было возможно, не попадая на глаза монстрам. — Послушай, — раздраженно и устало выдохнул Адам. — Не хочу тебя огорчать, но я не твой подчиненный. И мне плевать, как ты или твой бог на это отреагируете. Моя работа — уничтожение Антареса. Для лучшего её выполнения, я должен знать о враге хоть что-то, хотя бы его местоположение и примерное количество монстров рядом с ним. Короткий маршрут от входа в пещеры и это лишь начало… Соло не мог не подумать, а какого он вообще все это говорит, если может послать девчонку и сделать все по своему. Здесь никто ему не указ. Ни боги, ни авантюристы. Да, он поступает как конченый обмудок, тварь и быдло, никого ни во что не ставящая, но… Он был Адамом, сука, Смешером! Одним из лучших соло в Найт-Сити! Соло! Одиночкой, работающей лучше всего без балласта. А если тот и был, то либо устранялся, как свидетель, либо сам являлся соло уровня не ниже. — Что происходит? — Улыбаясь, подкрался к ним Гермес, сверкая глазами. — От чего такой шум? — Он пытался в одиночку уйти из лагеря «на разведку», — тут же все выложила Асфи, заработав «да ну еб твою» реплику от Адама. — Ох, и зачем же ребенку Гестии нужно это делать? Это же опасно! Адам не ответил, жалея, что вообще присоединился к этому походу, руководить которым, был поставлен Гермес и его семья, не забывая воображать, как сжимает шею раздражающего его бога. Мысли наемника были нарушены подошедшей Артемидой, которая какого-то черта была рядом и решила вмешаться, уменьшая шансы соло решить все быстро. Хотя, один вариант у него всегда был. Нужно лишь согласиться, что он сглупил и вернуться в лагерь, чтобы спустя час скрыться окольными путями. Пока он думал, разговор продолжался. Андромеда выдала его с потрохами, а Гермес подлили масла в огонь, почему-то умышлено акцентируя на этом все внимание. Смешер запомнил это. Кто знает, может бог-плут упадет с лестницы, поскользнувшись, или на него упадет цветок с вазой? Ох уж эти случайности, которые ни черта не случайны. Да, настроение у наемника было скверным по вполне понятным причинам, начиная от траты времени и заканчивая попытками его контроля непонятно кем из других семейств. — Адам, — странным тоном спросила Артемида. — Почему ты хотел пойти на разведку сам? Это же опасно. — Тебе уже все объяснила Андромеда, — чтобы подавить раздражение, соло использовал импланты и программы. — А на счет опасности, то можете не волноваться, я не собираюсь бросаться на рожон. — Это просто разведка? — Проскользнуло в тон богини волнение. Она явно не хотела, чтобы с единственным ребенком её лучшей подруги произошло что-то плохое. — Моя работа — твое спасение, — повернул голову к покровительнице охотников наемник, давая понять, что говорит именно с ней и смотрит только на неё. Для этого, возможно, лучше было бы снять шлем, но Адаму было откровенно плевать. — Я должен понять, с чем имею дело до того, как начнется битва. Хочу составить план заранее, а не на лету. С его возможностями обдумать все прямо перед битвой или во время неё было просто, ускорение восприятия творит чудеса. Но не лучше ли обстоятельно все исследовать, подмечая дополнительные детали, чем в пылу сражения пропустить нечто важное, что упростит достижение победы? Лучше уж он сейчас потратит время, чем проебется в будущем. — И отговорить тебя не получится? — Кивок. — Тогда я пойду с тобой, — нахмурив брови, ответила Артемида. — Я не могу позволить ребенку Гестии пострадать. Игнорируя невеселый хмык Гермеса и шок на лице Асфи, Адам приблизился к богине, нависнув, чему позволял немалый рост. — Если ты увяжешься, я тебя свяжу и оставлю в палатке. Мне не нужна твоя смерть или ранение. — Мне ни к чему твое волнение. — Волнение? — Даже как-то оторопел Смешер. — Я не могу позволить тебе пострадать. — Ведь это плохо скажется на Гестии и та с высокой вероятностью станет менее податлива его словам. Хотя вариант противоположного исхода тоже не мал. Но соло предпочитал не рисковать. — Ты слишком важна для меня, и я не могу позволить тебе пострадать. — Если с оставленной на его попечение Артемидой что-то произойдет, отношения могут испортиться не только с покровителем, но и Гефест, и многими другими богами, даже теми, которые не имеют к Орарио никакого отношения. Боги, что ни говори, такое не забывали. Так что это тоже не самый хороший вариант. Он решил, что лучше минимизировать теоретический ущерб. — Так что будь любезна, останься здесь и не лезь на рожон. Ошарашенные ответом наемника слушатели ничего не могли сказать, молча наблюдая за ним и пытаясь понять, говорил ли он правду. И если Асфи не могла этого знать наверняка, то для Гермеса с Артемидой все было куда проще. Соло неслышно хмыкнул и, не дожидаясь «разморозки» троицы, скрылся меж деревьев. Умышленно ли Адам говорил именно так или нет, было не важно. Сказанное не вернешь. Но знал ли Адам, как его слова повлияют на отношение к нему?***
— «И почему все обернулось именно так? — Без особого энтузиазма размышлял соло, отпрыгивая от клешни гигантского скорпиона. — А ведь все так хорошо начиналось». Разведка в глубь пещер принесла свои плоды. Он остался незамеченным и смог подойти поближе к твари, виновной в выполнении им нынешнего квеста. Все проходило без эксцессов, сканирование монстра и удивительное открытие — в теле Антареса, в немаленьком кристалле, была заточена Артемида, та самая, которая летела вместе с ним и просила помощи. Была ли та Артемида, с которой они все говорили — подделкой? Заменой, ловушкой, нужной для привлечения в это место новых богов или авантюристов? Так он думал, пока осматривал чудовище, пытаясь понять, как вообще подобное могло произойти, почему бог был внутри монстра и какие последствия у этого существуют. Сканирование кристалла показало, что его структура была идентична таковой у кристаллов добываемых из монстров. А раз те можно использовать в качестве батареек для артефактов, то Смешер предположил, что вполне вероятно, Артемида стала батарейкой для Антареса, позволяя монстру черпать силы бога без последствия для себя и неё, раз Охотницу до сих пор не депортировали на небеса. Стройная, но придурковатая теория, ведь… Как, черт его дери, эта тварь смогла такое провернуть?! Запихнуть в кристалл бога и получить его силы! Нонсенс, ведь об этом не говорят даже самые старинные книги по магии, которые он выкрал и прочел. Но возвращение в лагерь дало ответы на повисшие в воздухе вопросы. Пока все отдыхали и готовились к нападению, Адам подхватил ничего не понимающую Артемиду и потянул ту за собой, полностью проигнорировав в руках той мыло и полотенце. Остановился соло только тогда, когда отошел от лагеря на достаточное расстояние и убедился, что никто за ними не следит. По крайней мере, улучшенные с повышением уровня импланты говорили об отсутствии хвоста. Удивленная богиня сначала не понимала, что происходит и почему ребенок её подруги вдруг так странно начал себя вести — прижав ту к дереву, отрезая пути отхода и нависая над ней всем своим немалым ростом. Он требовал ответов, умышленно делая свой голос взволнованным, ведь любой на его месте оторопел бы от увиденного. Просил ответов, сняв свой закрытый шлем и смотря глаза в глаза, вселяя в мимику нужные эмоции. Артемида видела в его синих безжизненных омутах волнение и… Страх? Он боялся? Но чем дольше продолжался разговор, тем лучше она понимала причины этой эмоции — Адам боялся за неё. Опасался, что с ней произошло что-то непоправимое, то, что исправить было невозможно. Хотел узнать, почему она скрыла это ото всех, почему не доверилась друзьям, но ответ был банален. Он просил и требовал, упрашивал, и она ответила, рассказала абсолютно все, от и до. Про битву, про поглощение монстром и создание из частички собственной души копья, для поиска избранного. Как оказалось, поиски были тщетны. Никого, удовлетворяющего запросы, не было. Потому, ей только и оставалось, что уповать на владельца артефакта, созданного другим богом. Того, кто мог убить её и лишить подпитки чудовище. Он получил ответы на вопросы, понял, что Артемида была именно Артемидой и никем другим. Никаких других богов она сюда не должна была заманивать. Все оказалось проще и одновременно сложнее. После была лишь тишина. Погруженные в собственные мысли они не поняли, как вернулись в лагерь и уселись у костра, преломляя друг с другом хлеб. И если мысли Артемиды крутились вокруг прошедшего разговора, открытых тайн и своей будущей смерти, которая должна была прийти в лице Адама, то сам авантюрист думал о совершенно иных вещах. Сила бога, доступная в полной мере. Возможно, она могла помочь ему пройти сквозь врата на нижнем уровне подземелья и достигнуть последнего этажа. Ему нужно лишь повторить то, что сделал Антарес, но уже используя другого подопытного. Дополнительные данные дала сама богиня, рассказав во всех подробностях, что ощутила, когда её поглощал монстр. И вот настал долгожданный момент. Силы авантюристов двинули в храм, изничтожая на своем пути каждое чудовище. Но по велению сюжета или судьбы, аркан Артемиды, призванный Антаресом, разрушил часть подземелья и отрезал богиню с соло от остальных, вынуждая продолжать путешествие только вдвоем. Встреча с разбросанными и во всю гниющими телами членов семьи покровительницы охоты стала сильным ударом для синеволосой, тем, что разбередило раны. Поток слез прекратил Смешер, подошедший и обнявший. Ему не хотелось терять время на долгие разговоры, потому такой подход к восстановлению здравомыслия был им признан наилучшим, что косвенно подтвердила богиня, мягко отстранившись, и вымучено улыбнувшись, стирая слезы. Дальше был монстр, почему-то оголивший свое слабое место — кристалл с богиней. Возможно, так было нужно для использования аркана, но факт остается фактом — Антарес оголил кристалл, что позволило Адаму ускориться до максимума, подобраться ближе и ударить. Не сразу, только после многочисленных уклонений от уж слишком юрких клешней и дополнительных сканирований, камень в груди скорпиона был расколот точным ударом лезвия. Выпад пронзил тюрьму богини насквозь, создавая множество трещин, но, не задевая пленницу. Не было ни героической битвы, ни превозмогания, лишь точный расчет и один единственный удар. Этого хватило, чтобы уничтожить тварь, когда та готовила новый удар божественной магией. Хруст и тело Артемиды падает в объятья авантюриста, а сам Антарес исчезает, рассеиваясь в пыль. Осколок сущности богини, эхо, прикрепленное к Стреле Ориона, рассеялось, исчезая в сполохах силы, воссоединяясь с оригиналом. Сила Копья так же вернулась к Артемиде, восполняя потерянные силы, делая синеволосую вновь полноценной. — Спасибо, — прошептали губы покровительницы охоты. Её зеленые глаза раскрылись, устало взирая снизу-вверх на спасителя. — Но ты должен был убить меня… После всего, что он сделал моими руками… — Я не могу позволить этому случиться, — шлем соло открылся, оголяя лицо. Он считал, что лучше сохранить ей жизнь, чтобы в дальнейшем использовать её новую семью, восстановить которую он ей поможет, в укреплении положения Гестии и его самого. Да и скрепить отношения геройской речью тоже не помешает. — Есть так много людей, которые ждут тебя. Так что живи ради них. — Но… — Попыталась возразить богиня, пеняя на свои ошибки. — Никаких «но», — мягко заткнул Артемиду наемник и накинул на неё свою же накидку. Та была голой, и он должен был сохранить её «целомудрие». — Тяжесть судьбы делает нас сильнее. Переживи её и двигайся дальше. Не забывай, но не позволяй этому тянуть тебя вниз. Его рот говорил какую-то чушь, а глаза смотрели в глаза, ни на миг не скользнув ниже. Не заметить это она не могла. Чем дольше синеволосая смотрела на него, тем сильнее понимала сказанное им вчера и сегодня. Понимала свои чувства, распаляемые здесь и сейчас героическим спасением, добрым словом и галантным поведением. Рывок и богиня совершает свой грех, впиваясь в холодные губы авантюриста поцелуем. Делает то, за что после будет себя корить, но сейчас… Сейчас терзающий её сердце червячок утолял свой голод. Да, Адам не был чист душой, даже близко, но это не мешало ему спасти её, ставя на кон свою жизнь. Он утешал, поддерживал и являл собой в глазах Артемиды тот нерушимый столп, на который можно без опасения опереться, даже в самый тяжелый момент. Так должен ли её кто-то порицать за содеянное, если богиня просто искала свою истинную любовь? Его рука легла ей за затылок. Губы ответили на поцелуй. Она получила то, чего хотела, даже если потом, будет проклинать себя за это. — «Прости, Гестия, — проскользнула мысль в голове богини, которая самозабвенно отдавала всю себя новым ощущениям. — Это чувство выше сил богов… Только сегодня, только сейчас, я хочу быть эгоисткой. А дальше, будь что будет».