БоЧжани. Сборник.

      Вступив на шаткий престол после переворота, бывший принц, теперь же король Ван Ибо был слишком умён для своих лет. Он был хитрее лисы и внимательнее орла, охотящегося на добычу. Каждого чиновника, каждого слугу он будто видел насквозь.       Сяо Чжань с малых лет подчинялся ему и смотрел за его возвышением, он знал настоящего Ван Ибо — ранимого человека со своими принципами и взглядами.       Сяо Чжаню повезло быть рядом с королём каждый день, каждый час. В детстве он был продан за мешок риса родителями купцам. Они путешествовали долгое время, и Сяо Чжань научился читать и писать, вести бухгалтерскую книгу. Однако, во время путешествия до столицы на них напали разбойники, всех взрослых перебили, и он до сих пор помнит стеклянные глаза мёртвых. Он не помнил, что происходило дальше, но очнулся уже в столице, где его вместе с другими детьми и подростками перевозили во дворец, где восседал деспотичный император, отец Ван Ибо.       Сяо Чжань был избран Ван Ибо лично. — Ты — его глаза, его руки, ноги и уши, служи ему верно и тебе воздастся сполна, — говорила ему старшая прислуга.       И Сяо Чжань старался. Ван Ибо дал ему второй шанс на жизнь.       И он рядом по сей день. — Взяточничество почти погубило нашу страну, а проблемы с омегами до сих пор не решены, — говорит Ибо на вечернем слушании и устало трёт глаза.       Он раздаёт наказы и после слушания позволяет себе на секунду расслабиться. Сяо Чжань тут же закрывает все двери, когда чиновники уходят, и он остаётся с королём наедине. — Мой король, вам стоит отдохнуть, — Сяо Чжань не смеет поднимать головы, и нагло лицезреть лицо его короля. Его взгляд всегда был устремлён в пол, всё, что он лишь видел — это ноги его короля, и даже на них он не смел смотреть. — Ты прав, — в голосе его величества слышится смешок, но Сяо Чжань решает проигнорировать это. — Вечером жду тебя в своих покоях, можешь быть свободен.       Сяо Чжань напрягается лишь на секунду, когда феромоны альфы достигают его носа.       Он заходит в роскошные и большие покои, когда слуги открывают ему позолоченные двери с причудливыми узорами. — Оставьте нас, не заходить без моего разрешения, — говорит Ван Ибо, уже переодетый в ночные одежды. На нём остаётся лишь белая рубаха и свободного кроя штаны. Он благородно ступает по мягкому ковру оголёнными ступнями. — Сколько лет ты служишь мне? — Задаёт он вопрос, когда слуги покидают их. Его голос кажется слишком громким в напряжённой тишине. — Пятнадцать лет, мой король. — Ты обещал мне, что будешь говорить правду и только правду. Что ты не будешь ничего утаивать… — король наливает воды в фарфоровую чашку и делает небольшой глоток. — Так почему я узнаю от лекаря, что ты омега?       Сяо Чжань мигом падает на колени и опускает голову низко-пренизко, касаясь лбом пола. — Этот ничтожный слуга достоин смерти. — Достоин, — говорит Ибо и садится на стул. — Встань.       Сяо Чжань поднимается на дрожащие ноги. — Посмотри на меня.       Слуга смотрит на лицо короля. — Я хочу знать причины, почему ты скрыл от меня эту информацию. — Я… решил… Решил, что это не важно, — Сяо Чжань говорит правду, ведь не желал, чтобы король узнал, вдруг он решит избавиться от него после стольких лет. — Пожалуйста, не гневайтесь, моя работоспособность не пострадает. Я принимаю лекарства.       Ван Ибо вздыхает. Он в помине не подозревал об этом, пока однажды не решил проверить досье всех прислуг во дворце. — С каких пор ты решаешь, что для меня важно, а что нет? — король сжимает чашку так, что она хрустит в его сильной руке.       Сяо Чжань задыхается от гнетущей ауры и падает на колени, не в силах противостоять выпущенным феромонам.       Они оказываются сладки и приятны на запах. Сяо Чжань закрывает нос рукой, он никогда не ощущал настолько насыщенного аромата от альфы, а король никогда не позволял себе при чужом присутствии испускать феромоны.       Король — это пример благороднейшего человека, он спасает невинных, помогает больным и обездоленным. — Я боялся, что вы избавитесь от меня!       Ибо понимает, что на пару секунд потерял контроль над собой. Сяо Чжань, его верный слуга, дрожит перед ним, словно осиновый лист. — Не избавлюсь, — говорит Ибо, помягчев. — Поднимайся. — Спасибо, спасибо! — Сяо Чжань улыбается.       Король — это его жизнь. Если короля не будет рядом, то смысл жить?       Ибо понимает, что слишком важен для Сяо Чжаня, и эти мысли греют его душу. Сяо Чжань был единственным человеком, кто его понимал, он служил верно с самого детства и разделял все мысли. — Тогда… — слова застревают в горле Ван Ибо, и он удивлённо глядит на слугу перед ним.       Сяо Чжань, почуяв неладное, осмеливается посмотреть в глаза короля. — Ты прекрасно пахнешь, — король поднимается с места и хватает слугу за руку, поднимая. Он притягивает его за шею ближе к себе, вдыхая запах.       Король сильный, и Сяо Чжань пытается оттолкнуть натренированное тело от себя. — Мой король! Король! Не надо, пожалуйста! — все его слова остаются неуслышанными. — У вас гон! — свободной рукой Сяо Чжань отчаянно пытается достать пилюлю, универсальный подавитель, изготовляемый императорским лекарем специально для подобных случаев. — Я тебя заполню до краёв, Сяо Чжань, слышишь?       Ибо другой рукой хватает слугу за талию и тащит лёгкое тело на кровать. — Не надо! Мой король! — Сяо Чжань роняет пилюлю, которая закатывается куда-то под стол. Он чувствует поднимающийся жар и слабость в ногах, между ног мигом становится влажно. — Мой король!       Ибо сжимает зубы, когда голос доходит до его разума. — Я не сделаю больно. Проведи со мной ночь. Это приказ.       Сяо Чжань понимает, что это неправильно, но последние пять лет мысли о короле были невыносимы, порою он думал об отставке, но всё не мог пересилить себя уйти из дворца. Его чувства не мешали работе, но были слишком невыносимы, отчего сердце болело тупой болью, когда король проводил ночи с прекраснейшими омегами. Сяо Чжань лично готовил покои для ночи, но к счастью, ни одна из прибывших не вызывалась во второй раз. Они сменялись, а значит Его Величество не замышлял брак.       Сяо Чжань не смелется отказать королю, а потому принимает горячие поцелуи, они приятные и нежные. Король мягко касается промежности, затем стягивает одежду, и Сяо Чжань помогает ему в этом. Многослойные одежды оказываются на полу, а слуга полностью оголён перед королём. — Ты прекрасен, — говорит Ибо, сдерживая себя настолько, насколько возможно. — Иди сюда.       Сяо Чжань видит как король держит себя в руках, невероятный запах феромонов заставляет голову кружиться, и он падает на кровать, зажатый сильным телом сверху. Тело его короля сильное, кожа под рубахой белая, без единого изъяна, и он надеется, что там не появится шрамов из-за военных столкновений. — Думай лишь обо мне сейчас, — король мягок, нежен во всех смыслах.       Сяо Чжань прикрывает рот, чтобы не вскрикнуть от движений пальцев внутри него. Они растягивают его стенки, входят глубоко, движения ритмичные и энергичные. Опытный любовник приносил невероятное удовольствие, доселе неизвестное Сяо Чжаню. — Король… Король! — Сяо Чжань не может сдержать слёзы.       Он течёт от феромонов и необычайной нежности. Кажется, вся простынь уже пропиталась лишь им одним. — Будет немного больно.       Сяо Чжань смотрит вниз, где член Его Величества пропадает в теле. Он слышал сплетни служанок о том, каков Ван Ибо в постели, и что ни одна омега, поделившая с ним ложе, не жаловалась после и гордилась этим. Сяо Чжань и думать не смел о подобном, однако сейчас ему кажется, что его рвут изнутри.       Король же успокаивающе целует заплаканные глаза и убирает слёзы.       Чувственный поцелуй их губ, кажется, сметает всю боль, и Сяо Чжань вновь не может сдержать слёзы.       Ничтожный слуга и думать не смел, что любить короля — это так больно. — Король, мой король, — шепчет Сяо Чжань, когда глубоко внутри член Его Величества приносит невероятное удовольствие.       Кажется, он чересчур полон, и нежные поцелуи доводят его до оргазма. Сяо Чжань кричит от пронзающего удовлетворения. Лицо короля красивое в свете свечи и даже во время плотских утех не теряет величия. Слуга находит силы обнять его, и его прижимают ближе, усаживают на член, меняя позу, так он входит куда глубже и приносит больше удовольствия.       Боль сменяется лишь невыносимым чувством удовлетворения и вины.       Сяо Чжань не помнит, сколько король мучил его, но ночь оказывается длинной, и всё это время они пробыли в объятиях друг друга. Он просыпается в неизвестное время, но солнце уже садится за горизонт. Его Величество сидит рядом за документами, феромоны же теперь не давят, а гон, вероятно, отступил ровно так же, как и течка Сяо Чжаня. — Если хочешь, можешь спать ещё, — говорит король, ощутив на себе взгляд. — Я не смею, мой король, — Сяо Чжань хочет встать, однако, ноги дрожат, его вовремя подхватывает Ван Ибо. — Я настаиваю.       Сяо Чжань удивлённо глядит на него. — Я хочу провести с тобой ещё одну ночь. И затем ещё.       Благородное лицо короля вмиг становится мальчишечьим, щёки пылают от смущения, а на губах появляется робкая улыбка.