***
Хюррем сидела на диване и вертела в руках кулон, который недавно нашла в своей шкатулке. Поразмыслив, она все же поняла, что помнит откуда и от кого каждое ее украшение. А это будто само появилось. Повесив кулон на палец, Хасеки подняла руку перед собой, всматриваясь в каждую деталь серебряной лисы. В голову врезался день, когда она впервые перешагнула порог дворца. Ту самую ночь, в которую к ней явились родители. Именно перед этим она впервые сняла крест и этот же кулон. Все начало собираться воедино, ну почти. Огромное синее море, по которому она плыла с родителями на корабле, неизвестный город и мальчик, который подарил ей это украшение. Чтобы воспроизвести всю картину целиком нужно вспомнить каждый кусочек жизни.***
Ибрагим быстро вошел к себе в кабинет и закрыл дверь на ключ. Сейчас ему не хотелось, чтобы кто-то его потревожил. Сев за стол, Паша положил перед собой толстую тетрадь, которая заметно потрепалась. Когда Нико вручил ее Ибрагиму в руки, то тот не переставал его благодарить. Очевидно, что здесь всё его забытое детство. Вздохнув, Ибрагим с неким трепетом открыл тетрадь. На пожелтевшей бумаге показались первые строчки, написанные детским корявым подчерком. Время шло, но Ибрагим никак его не замечал, ведь полностью погрузился в чтение своего дневника, благодаря которому вспомнил многое. Каждая страница, как деталь от пазла, который постепенно собирался. Местами подчерк был не понятен, но это никак не мешало. Больше половины прочитано. Визирь открыл следующую страницу и, прочитав первые строчки понял, что речь начала идти про девочку, о которой говорил Нико.13 июня. Я и Нико обрели подругу. Ее зовут Александра. Она приехала к нам из Крыма к своему дедушке, который живет не далеко от нас. 25 июня. С Александрой мы играем каждый день. Она очень, очень смешная. Когда мне или Нико грустно всегда найдет, чем нас развеселить. 1 июля. Мне обидно. Из-за обычной рыбы получил ведром. Брат не перестает надо мной смеяться. 6 июля. Я не смог долго злиться, ведь она мне нравится. Хочется сделать какой-нибудь подарок, но наша семья не богата и я не могу позволить что-то такое. 1 августа. Я смог накопить на подарок. Сегодня особый день, потому что именно сегодня я признаюсь ей.
Далее последовали пустые страницы. Ибрагим несколько минут смотрел тупым взглядом в них, переваривая все, что прочитал. Все сложилось окончательно и Визирь вспомнил все до мельчайшей подробности. Только вот, как теперь с этим жить не понятно.***
— О, Аллах! Не может этого быть! Паша, вы точно уверены, что это именно она? — спросил эфенди, у рядом стоящего друга. — Точно, Матракчи. Я не могу ошибаться. Все сходится, — ответил Ибрагим, смотря на всю видневшуюся с балкона территорию. С момента, как он все вспомнил прошло около двух недель. Спать отныне стало невозможно, так как голову посещали разные мысли. Смотреть Хюррем в глаза Ибрагим спокойно больше не мог. Иной раз пытался избежать с ней встречи, что не всегда получалось. Тащить внутри себя этот груз он больше не мог, поэтому решил рассказать все своему другу, но легче не стало. Тягость осталась. — И что же вы будете делать? — Не знаю. Не могу выбросить все это из головы. Каждую секунду об этом думаю. Думал, если расскажу тебе, то станет легче, но ошибся. Все по-прежнему, Матракчи. — А вас не посещали мысли рассказать об этом самой Хюррем Султан? Может быть даже война бы между вами закончилась. — Все не так просто. Ты думаешь, если я ей скажу, что когда-то мы хорошо дружили все вот так напросто закончится? Я вот не думаю. Многое мы друг другу сделали. Да и с таким заявлением она лишь мне в лицо посмеется. — Вы думаете она забыла? — Почему-то в этом уверен. — На вашем бы месте я все же рассказал и посмотрел на то, что последовало. Может даже стало бы легче. Но решать только вам.***
Хюррем стояла напротив зеркала, погруженная глубоко в себя. В этот момент чем-то встревоженный Сюмбюль пытался что-то ей рассказать, но Хасеки не слушала совсем. Сейчас она думала о своих детях и о том, как обеспечить им безопасную жизнь. Главное препятствие — шехзаде Мустафа, от которого она пыталась избавиться множество раз, но все ее попытки проваливались. Мустафа держится благодаря Ибрагиму Паше, который по какой-то причине стал тише воды. Сначала Хюррем этому значения не предавала, но постепенно в ней начало разгораться любопытство. В покои вдруг постучали. Хюррем оторвала взгляд от своего отражения и сказала: — Войдите. В покои вошла одна из ее служанок и, поклонившись, сказала: — Госпожа, вас зовет Ибрагим Паша. Вспомнишь солнышко вот тебе и лучик. Что ему надо Хасеки не представляла, но очень хотела узнать. Поэтому, не долго думая, сдвинулась с места и отправилась на выход. Сюмбюль тяжело вздохнул, ведь Хюррем так его и не выслушала, но после отправился за госпожой.***
Ибрагим расхаживал по кабинету из стороны в сторону. Решиться на такой шаг было трудно, но все хорошо обдумав он все же это сделал. Конечно, наверно, проще молчать и делать вид, что все, как раньше, но память не обмануть. Каждый день она будет напоминать, заставляя вести внутреннею борьбу с самим с собой. Нужно расставить все точки окончательно. Двери в кабинет открылись и будто летящей походкой вошла сама Хюррем.