Империя Севен Султан

Утро следующего дня. Башня Справедливости. Севен Султан, её невестки, внуки и дочери со своими детьми стояли у окна дожидась начала церемонии. Янычары и Паши уже были готовы присягать на верность новому Правителю Османский земель. И вот, двери распахнулись. Уверенным, твердым шагом Шегзаде Осман шёл к трону. Все поклонились ему. — Слава Султану Осман Хану Третьему! Сама коронация прошла хорошо. Подданые приняли нового Господина. Новоиспеченный Повелитель лишил должности Великого Визиря Хюсрева Пашу, ссылаясь на то, что чиновник уже слишком стар, и тому пора на заслуженный отдых. Место занял Лала Ферхат Паша — Теперь он Великий Визирь. Торжество шло к окончательному завершению, как Осман удивил всех своим вторым изменением в Политике Государства. — Я, Султан Осман, правосглашаю, что с этой секунды закон братоубийства отменен! Трон после Падишаха занимает его Главный Шегзаде, а остальные назначаются Занджак-беями или Пашами. Шегзаде, что остались живи при правлении брата, а также их сыновья будут носить титул «Эски-Шегзаде». *** Севен только спустилась с башни, как женщину встретил Маджит Ага и сказал, что ныне Госпожа переселяться в покои Валидэ Султан. Султанша проследив, как слуги собирают вещи решила зайти в свои новые комнаты, в которых она была последний раз в день смерти прошлой Валидэ, Карасы Султан. Все осталось там на своих местах. Ничего не поменялось с того далекого года. Вошли парочку рабынь и принялись за уборку, пока Госпожа прошла в спальню, что как, в целом, покои, была огромной. На душе появилось странное чувство тяжести. Севен никогда не забывала о Карасе Султан, ведь покойница, являлась восхитительной женщиной, достойным примером для поведения и подражания. Мать нового Султана никак не могла справится с тревогой и вскоре вернулась к себе, желая поговорить с Маджитом. — Госпожа, вас что-то не устраивает? Может, нужно заменить некоторые мебли, или же… — Евнуха перебила Хасеки. — Именно. Только, не некоторые, а обсолютно все. Те покои одно сплошное воспоминание о Карасе Султан, и если оставить их как есть, то я просто не смогу жить там. Позовёшь ко мне на днях нужных людей. Тахты, ковры, кровать, шкафы — Я заменю все до единого. — Конечно, как скажите. Остановить переезд? — Остановить. Я ведь не буду жить в месте, где идёт капитальный ремонт. *** Покои Султана Османа. Повелитель вместе с Ферхатом Пашой изучали то, что до своей смерти подготовил Мурад к походу. Воинов было не мало, а пропитания хватит всем, так, что Осман принял решение совсем скоро отправится на войну. В покои пожаловал стражник и оповестил о приходе Ханде Султан. Султан позволил сестре войти и тогда Великий Визирь ушёл, оставив брата с сестрой один на один. — Повелитель, ещё раз поздравляю вас с восхождением на престол — Светло улыбаясь говорила девушка. — Спасибо, Ханде. Почему ты пришла? Что-то случилось? — Случилось, брат. Не буду долго тянуть. Вы лишили должности моего мужа, Хюсрева Пашу, а значит я имею право развестись. Такого я бы не делала без вашего позволения, поэтому спрашиваю — Вы даёте согласие на мой развод? Осман не удивился просьбе сестры, он признаться, даже был к этому готов. Отец заставил девицу выйти за старика, ещё и не любимого ею. Не странно, что она попыталась изменить свою судьбу. — Я разрешаю тебе. Вскоре это состоится. Может, ты успела влюбился за время брака? Грезила по кому-то годами? Не стесняйся, Ханде. — Нет. Если на то ваша воля, я бы желала не выходить снова замуж, а без остатка погрузиться в воспитание Армаан. — Как скажешь. А теперь иди. У меня много дел. — Благодарю вас, Повелитель — Вклонилась Госпожа и удалилась прочь. *** Прошло четыре часа. Покои Айи Хатун. Девушка смотрелась в зеркало, поправляя причёску. Перед наложницей лежало несколько украшений и та долго выбирала, пытаясь угадать какое придётся по душе новому Падишаху. Айя красовалась бы ещё не знамо сколько, но сегодня ночь четверга — ночь Умут Султан и Айя должна успеть прийти быстрее Хасеки. Хатун кисло нахмурилась. Папа бы не гордился ею. Он в одиночку воспитывал порядочную девицу, умную и работящею, а, что в итоге? Дочь лягла под взрослого мужчину, и сейчас хочет собласнить его сына. Но такова цена за власть. Только этим успокаивала Айя свою совесть, уж надеясь, что это поможет избавиться от угрызения. В комнату вошла Фюлане Хатун и разочаровано вздохнула. Айя фыркнула на действие служанки. — Я готова, Фюлане — Наложница направилась в сторону выхода. — Госпожа, ещё не поздно одуматься — Тихо вкинула девушка, но осталась не замеченой. Айя Хатун спешно шла к Падишаху, моля Всевышнего, чтобы Умут была не там. И вот — те самые двери, а рядом двое стражников, которые впустить девушку отказываються, и она решает затеять скандал. — Я приказываю вам впустить меня к Султану Осману! Я не сдвинусь с места, пока не попаду к Султану! Охранники молчат и совсем не собираются выполнять указ наложницы. Айя закипает сильней. — Моё слово — закон! Или вы оглохли, шайтаны! Двери резко распахиваються, из них показываться грозный Осман. Юноша хладнокровно огибает Хатун взглядом, зло что-то шепчет и хватая девушка за руку тянет внутрь покоев. Они оказываються одни. Айя довольна, желает заключить Повелителя в объятия, поцеловать, однако, тот отодвигаеться от юницы, кубыть от чумной и кровь в его жилах заполняеться яростью. — Как ты посмела, Хатун?! — Осман выпучил глаза, цепко жжав вместе кулаки. Айя не отвечает. В молчании слышно лишь её ускоренное сердцебиение и порывистое дыхание Падишаха. Как раз в этот момент Умут Султан трепетно торопиться к любимому. Султана ощущала непредельное счастье, ведь теперь она не Хасеки Шегзаде, а Хасеки самого Властелина Мира. Рядом с Султаншей возиться Булут Ага. — Вы, как всегда восхитительны, моя Госпожа. Наш Повелитель придёт в восторг, увидев вашу неземную красоту. — Спасибо, Булут — Девушка благодарно улыбаеться. Госпожа доходит до дверей, но стража не пропускает её внутрь. Умут удивлённо вскидывает брови, а стражник уверенно молвит: — В покоях Повелителя Айя Хатун, Госпожа. Мигом девушка застывает в гримасе замешательства. Евнух безмолвно охает, прикрывая рот рукой. Умут хочеться плакать, но юница стойко держиться всеми силами. Делает вдох, подносит нос вверх и разворачиваеться, идя прочь отсюда. — Аллах, Госпожа, что же она там забыла? Умут хмуриться. Девушка убеждена — это дело рук Севен Султан. Женщина забыла о своей соратнице, променяла сначала на Ирем, а сейчас и на Айю. В лицо же лицемерно продолжает вести речи о хороших отношениях. — Севен Султан должна понести наказание, Булут — Зло цидит девушка в ответ. В покоях Повелителя тем временем только больший накал страстей. Айя не зная, что ответить на вопрос, снова лезит к Осману с поцелуями и тот не выдерживает, выкрикивая во все горло: — Стража! В темницу эту Хатун! Девушка испуганно хмуриться, излучая ужас всем своим нутром. Не успевает рабыня хоть как-то попросить прощения или смягчения наказания, как её берут под руки, уводя прочь. *** Айя сидела, прислонившись к стене, и истерично плакала. Девушка сама поверила в то, что может стать наложницей Султана Османа, но только нагнала на себя его гнев. Теперь не видать ей никакой власти и роскоши. Даже той, что давал ей титул матери Султанши. Рабыня жалостно всхлипнула. У Айи до жути болела голова, но лекаря вызвать отказываються. Наложница покричала на стражников, мол «я родила Династии Госпожу, а вы меня на смерть отправляете», однако, увидя, как тем все равно поняла, что будет лучше успокоиться. —Инес, Инес, Инес…— Сказал где-то из вне тихий голос. Девушка тут же рывком поднялась на ноги. — Папа? Где ты? Ты тут? — Девица смотрела по сторонам, но нигде никого не было — Послышалось… — Понуро шепнула Айя и уселась туда, где сидела до этого. Прошло ещё, кажется, пол часа, которые позволили осмыслить рабыне всю свою безпомощность и никчемность жизни. Окончательно обидеться на вселенную, судьбу, покойного Падишаха, Падишаха, что правит сейчас, на дочку, на Фюлане, и кого только Айя не проклинала, считая виноватыми в своих неудачах. Девушка напрочь потеряла стимул к чему либо. Ей никогда ничего не удастся. — Дорогу, Валидэ Севен Султан Гасрэд Лэри! Под крик Евнуха женщина, державшись за подол платья, подходила к входу камеры, где находилась Айя. Наложница раздражительно сдвинула брови к переносице и лишь услышала имя соперницы, разъяренно фыркнула. Двери открылись и женщина неторопливо поволоклась внутрь, еле скрывая свою брезгливость к этому месту. — Айя Хатун, ты удивила меня этим поступком — Степенно начала Севен Султан речь — Очень глупо. Неужели, ты не понимала, что мой сын придёт в ярость от такого неуважения? Решить, что Султан захочет провести ночь с рабыней своего отца… — Госпожа цинични усмехнулась, но тут же почернела, поглядывая на девушку из-под колючих бровей — Повелитель крайне зол. Я кое-как смогла успокоить его и уговорить лечь спать. Не знаю, чтобы он наказал с тобой сделать, но я договорилась на милование. Повелитель согласился только ради сестры. Айя тут же встала на ноги. Желала поскорее выйти из заточения, но недоверчиво глядела на Валидэ Султан. — Иди же. Иди — Севен указала рукой на выход — Но запомни, Айя. Дочь спасла тебе жизнь. *** Айя Хатун чуть ли не прилетев в свои покои, тут же лягла на постель, отказавшись говорить со своей служанкой о случившемся. Девушка порывысто дышала, чувствуя удушающею боль от каждого вдоха-выдоха. Прижмурив глаза, девушка постаралась потупить неприятные ощущения и уснуть. Когда же ей это почти удалось до ушей дошёл шепоток, точно такой же, как тогда в темнице. — Инес, Инес, Инес… Айя пыталась не обращать внимание, но это даётся сложно, когда слышишь голос покойного папы, зовущий тебя по имени. — Инес, ну же, доченька, скажи мне… Наложница измученно простонала, заливаясь слезами. Тема отца всегда была для девицы тяжёлой и сейчас, она словно сходила с ума, вспоминая его. — Скажи мне, зачем это всё? Кем ты стала, а, Инес? Девушка коротко всхлипнула. — Не плачь, золотце моё. Лучше ответь наконец, почему? Да полезнее было, если бы они убили тебя вместе со мной. Ты стала грешницой. Неужели я, как отец, заслужил такого? Чтобы моя кровинушка жила, как последнея падаль. — Прости, папа, ради бога… — Скорбно прошушукала девушка. — Не упоминай господа нашего своим паршивым ртом! Айя не в силах больше терпеть. Отец слишком не доброжелателен. Слишком. Девушка и так сгрызала укорами саму себя, а тут ещё и папа, чёрт бы его побрал, даже с того света добрался к дочери. Так больше не может продолжаться и пусть, вероятно, это только иллюзия, но Айя приняла её близко к сердцу. Девушка поднимается с кровати, резкими движениями вытерая с личика влагу. Вспомнилось, что пару месяцев назад она не слабо приболела. Выдав наложнице лекарство, лекари предупредили, что не дай бог выпить хоть на грамм больше положено — человека будет сложно привести к жизни. Почти не реально. Оно должно было остаться, если Фюлане не выбросила остатки за ненадобностью. Не выбросила. Вскоре в руках Айи красовались три колбочки с прозрачной, но слегка помутнелой жидкостью. Похоже, в придачу ко всему, истёк срок годности. — Доченька, что? Ко мне надумала? — Смеялся мужчина — Ну, смотри, не пожалей, Инес! Наложница гадко скривилась, против собственной воли слушая голос отца. — Ответь, Инес. Чего же молчишь? Хотя скоро ты прибудешь сюда и знаешь… Мне так хочется на внучку глянуть. Айя открывает бутылёк, опустошает его залпом. Повторяет действия со вторым, и остаётся последний, но девушку останавливает папа. — Я сказал, что хочу посмотреть на внучку! Или ты глухая?! Не покажешь, я и в загробном мире не дам тебе покоя! — Замолчи только! — Орёт рабыня и выбегает из спальни. Фюлане Хатун спокойно играла с малышкой на тахте, как к ним «вкатилась» Айя. Слуга крайне удивилась виду наложницы, однако, упомянуть об этом не посмела, да и не успела тоже, ведь Айя строго наказала. — Дай мне Бешгюль! — Госпожа… — Замялась служанка. — Как ты смеешь не отдавать мне мою дочь?! — Простите, но до этого вы и не руки не брали Султаншу, поэтому… Я удивилась, но, простите меня — Фюлане передали кроху Айе и та поспешила к себе в комнату, что опять-таки заставило слугу волноваться. Айя заперла двери. Фюлане насторожившись, подошла к ним. — Госпожа, что вы делаете? Наложница положила Бешгюль на край кровати и с характерным звуком открыла колбу с лекарством. Айя быстренько напоила дочку микстурой и закончив, начала ощущать сонливость. Приляг на постель рядом с малышкой, девушка прикрыла глаза и с удовольствием заметила, что папа больше не говорил. *** Умут вернувшись к себе, стойко решила действовать. Впервые кому-то удалось забрать у неё священную ночь четверга, и произошло это из-за Севен Султан, была уверенна Хасеки. У неё и мысли не появилось проверить, а правда ли это. Для Умут всё казалось очевидным, поэтому девушка позвала Булута Агу и Бушру Калфу, дабы обсудить что-то. Но женщина опаздывала, из-за чего Султанша выходила из себя. Девушка ходила со стороны в стороны, нервно перебирая пальцами, а близь стоящий Евнух успокаивал Султану, как мог. Наконец в покои, кланяясь Госпоже, пожаловала Калфа. — Бушра, неужели ты удасушила меня своим присутствием? — Ворчливо понтересовалась Умут Султан. — Прошу прощения, но я узнала новость, которая точно придётся вам по душе — Улыбнулась женщина. Султанша прижала брови, вопросительно наблюдая за слугой. Булут тоже не остался не зантересованным, и поглядывал на Калфу. — Повелитель отправил Айю Хатун в темницу и к нему тут же прибежала Валидэ, а после её визита наложница вернулась к себе. — Вот же ж — Прыснула Умут, торжественно усмехнувшись — Всё таки я оказалась права. Это устроила Севен Султан. Её план не сработал, но отомстить по прежнему нужно. — С чего вы взяли, что это идея Севен Султан? Не сочтите за дерзость, однако с её стороны куда разумней подослать к Султану другую рабыню, чем Айю, с которой у Валидэ крайне натянутые отношения — Возразил Евнух. — Даже если так. Слушайте внимательно — Девушка стала куда тише, ведь, как известно «в этом Дворце и у стен есть уши» — Ты, Бушра, находишь мне сильный яд, который убьёт Севен Султан, как можно быстрее. Твоё дело, Булут, подкупить одну из служанок Валидэ. Уяснили? — Госпожа, не говорите, что… — Пришёл в шок мужчина. — Именно, Булут. Вы, ведь верны мне? Так, что у вас нет выбора — Ухмыльнулась девушка. — Всё будет исполнено — Ответила Калфа, как вдруг из-за двери донеслись еле различимые крики. — Что происходит? — Испугалась Султанша и побежала в сторону выхода. Пройдя по коридорам к Ташлыку Умут увидела множество лекарей и толпу перепуганных наложниц из-за которых не видно ничего. Венецианка слабо задрожала всем телом, боясь узнать причину шума. В далеке показалась Севен Султан, что была в ужасе не меньше остальных, а сзади Госпожи бежал Маджит Ага. Только Валидэ приблизилась к невестке из этажа фавориток стали выносить тело Айи Хатун. — О Аллах, что творится? — Вскрикнула Севен, с ужасом наблюдая за слугами. Вслед за наложницей вынесли её дочь. Валидэ отозвала одну из лекарш и та начала прояснять ситуацию. — Фюлане Хатун позвала на помощь, ведь Айя Хатун заперлась с Госпожой наидине. Оказалось, девушка убила себе, и ребёнка хотела, но Бешгюль Султан ещё дышит.