***
Сяо Чжань задумчиво гипнотизировал взглядом три печатных иероглифа, которые выделил из списка в тридцать два имени. Ван Ибо. Ребята сказали, что он тот еще прогульщик, и Сяо Чжань сам убедился в этом спустя месяц с начала учебы. Ван Ибо так ни разу и не появился на его занятиях, и ему пришлось выставить целых шестнадцать часов в его пропуски. Он до сих пор не был уверен, что мальчик не болеет: одногруппники просто-напросто не имели с ним связи. «Ну, как они могут не знать хотя бы его номер? Социальные сети? WeChat?», — думал он с легким разочарованием. «Я едва выпросила у него номер мобильного в начале первого курса, когда нужно было подать личную информацию куратору. Когда Вы попросили передать ему про опрос, я честно позвонила, но мне ответил кто-то другой. Ван Ибо… Он на самом-то деле очень скрытный. Когда появляется, я не могу поймать его: приходит с опозданием, а когда пара заканчивается, он тут же куда-то сбегает. — Сказала ему как-то Линь И, виновато опустив голову. — С начала этого года никто так и не увидел его ни разу — не только Вы его ищете». — Что же мне с ним делать? — Прошептал преподаватель. — С кем? — Подал голос Лю Хайкуань, до этого круживший визжащую Сяо Янь по комнате. Сяо Чжань поднял на них взгляд и улыбнулся. — Да так. Один мой студент уже месяц не появляется, и никто не знает, где он. — Сяо Чжань расставил в стороны руки, и Сяо Янь, смеясь, подлетела к папе и бросилась в его объятия. — Придется завтра обращаться в деканат. Надо каким-то образом вызвонить его. Мне нужно, чтобы он сдал хотя бы минимум этюдов, иначе я не смогу допустить его к сессии. И думаю, не у меня одного такая проблема. — Значит, у Чжань-Чжаня все-таки есть сорванцы, которые его не слушаются. — Протянул Хайкуань и, собрав с дивана с десяток работ студентов, которые просматривал Сяо Чжань, сел рядом с другом. — Не то чтобы он меня не слушается. Я вообще ни разу не видел его. — Мужчина пожал плечами, удерживая под мышки прыгающую по дивану дочку. Он хмыкнул: — Неуловимый Ван Ибо. Я точно придумаю ему задания посложнее, когда он появится. Будет рисовать мне… — Сяо Янь! — Вдруг вскрикнула малышка и радостно подняла вверх ручки. — Будет рисовать папе Сяо Янь! Пусть рисует Сяо Янь, Сяо Янь! Сяо Чжань заливисто рассмеялся и легонько ущипнул дочь за щечку.***
На следующий день он действительно отправился в деканат, чтобы узнать хоть какую-нибудь информацию о Ван Ибо. Нашел номер самого парня и его матери. Как только у Сяо Чжаня появилось свободное время, и он наконец-то остался в кабинете один, мужчина, внимательно набрав цифры и сверившись с листочком, на котором они были записаны, позвонил студенту. Длинные гудки. Короткие гудки. Так продолжалось весь день. Последний раз набирая номер Ван Ибо, уже после занятий, вечером, когда он должен был спешить в садик, чтобы забрать дочку, Сяо Чжань услышал оповещение о том, что телефон находится вне зоне доступа. Он немного злился. Просидев несколько минут в прострации, мужчина поднялся, собрал вещи и закрыл дверь, выйдя из кабинета. Завтра он найдет куратора группы и выяснит, в чем дело. Матери Ибо он звонить пока не хотел: глубоко в душе он все же жалел парня и не желал, чтобы родители устроили ему трепку по поводу его пропусков. Однако и у куратора Сяо Чжань не смог выведать ровным счетом ничего: Ван Ибо на занятиях не появлялся вот уже месяц, дозвониться не получилось. И вообще куратор не нянька в детском саду. Отчислят — значит, так ему и надо. Головой нужно думать. А родителям звонили? — Зачем? Он уже взрослый парень, при чем здесь его родители?.. Сяо Чжань, пышущий гневом, развернулся на каблуках и вышел с кафедры математиков, где и находился куратор Ибо. Достал из кармана листок с номерами. Еще раз набрал студента — нет ответа. — Ну, значит, звоним матери. — Вздохнул он и набрал второй номер. Долгие гудки. Сяо Чжань уже устал ждать, он нервничал, думая о том, как же ему быть с проблемным студентом. Но вот с противоположной стороны раздался женский голос. «Грубый», — про себя отметил Сяо Чжань. — Добрый день. — Вежливо произнес он. — Меня зовут Сяо Чжань. Я преподаватель в университете, где учится Ваш сын. Я веду у него академическую живопись, и мне бы хотелось узнать, что с Ибо? Он уже месяц не появляется на занятиях и… Он не успел закончить фразу, как женщина его перебила: — Откуда мне знать, где шляется этот выродок?! Сяо Чжань пораженно остановился, широко распахнув глаза. — Зачем вы звоните?! Мне плевать, чем он занят. Хочет, чтобы его отчислили, — вперед. Прекратите названивать мне! Если так надо, сами ищите его! Даже, если он сдохнет, меня это волновать будет в последнюю очередь! В трубке послышались короткие гудки, но Сяо Чжань даже не сразу осознал, что разговор окончен. Он статуей застыл в коридоре, не обратив внимание на звонок к началу занятий и приветствия студентов. «Я… только что с матерью разговаривал?», — заторможенно подумал он и вскоре ощутил, как отвращение затапливает все его существо. На его лице появилась гримаса, которую он поспешил спрятать, сделав пару вдохов-выдохов. Сяо Чжань потряс головой, отгоняя жуткие мысли, посетившие его голову, и поспешил на пару. Он и без того опаздывал на десять минут. Весь день он провел в тяжелых мыслях, несмотря на то, что дал себе слово разобраться в случившемся позже. Даже забирая дочку из садика, он рассеянно помогал Сяо Янь одеться. Малышка, очевидно, заметила, что с папой что-то не так, и потянувшись к мужчине, сидящему на корточках, приложила ладошку к его лбу. Наверное, только тогда Сяо Чжань впервые за день выплыл из своих мыслей. — Ты не заболел? — Жалостливо протянула дочка, и Сяо Чжань не смог сдержать улыбки. Он потянулся к девочке, оставляя на ее щечке поцелуй, быстро застегнул легкую курточку и поднял дочь на руки. — Нет, родная. Все хорошо, не волнуйся. — Правда-правда? — Правда-правда. — Тогда мы поедем сегодня к дяде Хайкуаню? — Зачем? — Удивленно спросил он. Дочка надула губки, и тогда Сяо Чжань понял, что что-то прослушал или забыл. — Я же только что говорила тебе! — Обиженно воскликнула она. — Дядя Хайкуань вчера говорил, что познакомит меня с Эльзой! «Этого еще не хватало, — замученно подумал Сяо Чжань, — этот Хайкуань!.. Когда он успел ей в уши это залить?! Я же все время рядом был!». Но он ничего не смог поделать: дочка расплакалась, когда он предложил поехать домой и сказал, что не нужна им Эльза дяди Хайкуаня. Он предлагал малышке купить куклу Эльзу, да хоть во весь рост! Но его принцесса упрямо стояла на своем. Поэтому, скрепя сердце, Сяо Чжань повернул автомобиль к дому друга, а по дороге еще и успел вызвонить этого предателя, чтобы все ему высказать. Хайкуань только хитро хихикал. Сяо Чжань злился. — Честно, сегодня у меня совсем нет настроения для твоих шуток! — процедил он сквозь зубы, и тогда друг немного успокоился. — Что случилось? — Да иди ты!.. — Я серьезно. Что произошло? Сяо Чжань, все еще злясь, неохотно ответил: — Звонил матери Ван Ибо. — Ван Ибо?.. А-а-а-а, того студента, который прогуливает все твои пары? Сяо Чжань поморщился. Словами словно под дых ударили. В конце концов, он был одним из лучших преподавателей, всегда держал эту планку. Мог же он уже заиметь себе хоть немного самоуважения и прибавить к этому толику самолюбия? — Да. — Ответил он. — И что там? — Она… — Сяо Чжань запнулся, не в силах подобрать нужные слова, но после некоторого молчания, наконец, глухо произнес: — Она такая же. Лю Хайкуаню, к счастью, не нужно было объяснять, что значили эти слова. Лю Хайкуань прекрасно понял, что хотел сказать Сяо Чжань. Она такая же, как бывшая жена Сяо Чжаня. Она такая же, как человек, которого Сяо Чжань когда-то безумно любил. Она такая же, как человек, который разбил Сяо Чжаню сердце. Она такая же, как человек, которого Сяо Чжань теперь ненавидит больше всего на свете. — Парень нашелся? — Спросил он после долгого молчания. Он не стал жалеть Сяо Чжаня и успокаивать его — они оба это ненавидели. Лю Хайкуань знал Сяо Чжаня слишком долго, чтобы понять, что тот не желает продолжать эту тему. — Нет. И я совершенно не знаю, где его искать. — Голос Сяо Чжаня был таким подавленным, что Хайкуань не удержался от тяжелого вздоха. Сяо Чжань всегда был таким: чересчур заботливым, добрым, сострадающим, понимающим всех и вся. Он беспокоился даже о человеке, которого никогда не видел и не знал! Ладно, возможно, это были чувства учителя, которые Хайкуань никогда не понимал. Сяо Чжань всегда отдавал своей работе душу. Он был из тех преподавателей, которые действительно любят свою работу и учеников. Он волновался за каждого из них, и, само собой разумеется, когда один из его студентов пропал на целый месяц, он не мог не переживать за него. Может, и прогуливает, но кто ж его знает? Хайкуань Сяо Чжаня волновать лишний раз не хотел, но повидать успел всякого — работа обязывает. Его голова была забита разного рода статистикой и критериями, однако и без статистики он знал, что нынешняя молодежь горазда на глупости. Сколько тому Ван Ибо было, по словам Сяо Чжаня? Лет двадцать? Не ребенок, но и не взрослый. Только-только перешел ту черту, ступив за которую, уже не услышишь в свой адрес снисходительных оправданий своим же поступкам. Потерянные, неокрепшие, не знающие мира молодые люди — Лю Хайкуань не раз видел таких. Конечно, он не мог судить о Ван Ибо, полагаясь на единственную вещь, которую знал о нем, — прогуливает пары Сяо Чжаня, — но опять же: Хайкуань доверялся статистике об устойчивости семьи и чувстве безопасности среди молодежи, а также верил в пользу образования. Хайкуань также понимал и вторую причину, по которой Сяо Чжань так печется об этом проблемном ребенке, из-за которого может схлопотать пару выговоров за неисполнение обязанностей: сейчас, пообщавшись с матерью парня и поняв, что у того проблемы не только с учебой, но и (вполне очевидно) с семьей, Сяо Чжань не мог ему не сочувствовать. И, разумеется, теперь он захотел ему помочь. Именно по этой причине иногда Хайкуаню казалось, что Сяо Чжань какой-то нереальный. Он был слишком хорошим, и оттого слишком часто ему делали больно. Хайкуань продолжал думать об этом, глядя на то, как маленькая Янь-Янь играет в куклы с «Эльзой» — на самом деле ее звали Сара, и она когда-то училась вместе с ним в университете. Сара и впрямь была похожа на Эльзу из мультика: высокая блондинка с голубыми глазами, всегда изящная, элегантная и сдержанная. Ее спокойная улыбка всегда очаровывала людей. Несмотря на всю свою женственность и очарование, у нее был внутренний стержень; Сару было сложно заставить делать то, чего она сама не желала; если человек ей не нравился, она прямо и дерзко заявляла ему об этом. Но была у нее одна особенность, очень важная для Хайкуаня, который прямо-таки задался целью найти Сяо Чжаню достойную пару: Сара любила детей. Это был единственный критерий для Сяо Чжаня. Хайкуань знал, что его друг даже не посмотрит на ту, что скривится при появлении Сяо Янь-Янь. — Она хороша. — Утвердительно сообщил Хайкуань Сяо Чжаню. Они вышли на балкон, оставив женскую половину секретничать. — Ты же это и сам понимаешь. Сяо Чжань закатил глаза и облокотился на перила, вглядываясь в темнеющее небо. Это был не второй и даже не третий подобный разговор (читать: промывание мозгов). Лю Хайкуань, будь он неладен, вот уже сколько лет норовил построить за друга его романтические отношения. Раньше, стоило ему прийти в гости к Сяо Чжаню, увидеть огромные синяки под его глазами и расфокусированный взгляд глаз, так и молящих об отдыхе, и пронаблюдать картину того, как молодой человек мучается с детской смесью, сосками, пеленками и прочей подобной «радостью», и Хайкуань сам был готов взять на себя все его домашние хлопоты, в том числе, и воспитание малышки Янь-Янь. Сяо Чжаню было всего двадцать четыре года, когда родилась Сяо Янь. В то время он работал учителем рисования в обычной школе, что была совсем недалеко от дома. Имея квалификацию дизайнера интерьера, он предпочел быть обычным учителем: так он мог больше времени проводить с маленькой дочкой. И даже в таком случае отдых и свободное время были для него непозволительной роскошью. Он не мог оставить заботу о младенце на своих родителей: Сяо Чжань прекратил общаться с ними после того, как те отказались принять его дочь. Днем Сяо Янь-Янь оставалась с няней, а Сяо Чжань мчался на работу. Он брал себе и факультативные часы, и классное руководство, и репетиторство, чтобы побольше заработать и оплатить квартиру, услуги няни и все, что требовалось его дочке. Вечером он летел домой, чтобы отпустить няню, и сам заботился о малышке. Сяо Янь-Янь часто капризничала, и иногда Сяо Чжань сам готов был расплакаться, видя искривленное личико девочки, которая заливалась слезами и не могла объяснить, почему она плачет. Сяо Чжань не спал ночами, успокаивая дочку. Сяо Чжань перечитал все пособия по воспитанию детей, которые только смог найти. Лю Хайкуань, тогда еще начинающий адвокат, у которого не было своей собственной фирмы, кучи клиентов и впечатляющего дохода, в перерывах между работой забегал к другу, чтобы посидеть с крошкой Янь-Янь и дать молодому отцу несколько часов отдыха и сна. Точно так же поступали и их общие друзья: Цзы И, университетская подруга Сяо Чжаня, которая проходила интернатуру в городской больнице, приезжала сразу же после дежурства и долго укачивала на руках Янь-Янь, параллельно успокаивая Сяо Чжаня, который готов был сорваться на истерику от непонимания: почему же дочка постоянно плачет? Он прекращал волноваться только тогда, когда Цзы И, профессионально осмотрев ребенка, заключала, что с девочкой все в порядке, а причин плача может быть множество: ей неудобно в одежде, жарко или, наоборот, холодно, хочет кушать: «Сяо Чжань! Кому говорю: кормить часто, но маленькими порциями!», болит головка, колики, зубки режутся… Сюань Лу в детях ничего не смыслила, но очень их любила. Она часто притаскивала с собой Юй Чэня, и они, спровадив Сяо Чжаня спать, вдвоем сюсюкались с маленькой любимицей всех друзей молодого отца. Юй Чэнь, видя, что Сяо Чжань скоро грохнется в голодный обморок, с тяжелыми вздохами становился к плите и наготавливал еды на неделю вперед. Соседка Сяо Чжаня, госпожа Фэн, видя, как молодой отец разрывается на части, вскоре сама предложила присматривать за девочкой вместо няни. Сяо Чжань долго колебался, ведь женщина не просила ничего взамен, и госпожа Фэн, понимая его нерешительность, попросила в качестве оплаты научить ее сына рисовать. Когда Сяо Янь немножко подросла, стало легче. Сяо Чжань начал спать по ночам и вроде бы даже не забывал питаться. И все равно Хайкуань видел, что ему тяжело одному. Еще бы: когда Сяо Чжань забирал девочку из роддома, он был в совершенной растерянности и не знал, как к ней подступиться. Сяо Янь была для него желанным ребенком, однако он был слишком молод и неопытен для заботы о ней. И девочке все еще нужна была мать. А Сяо Чжаню нужна была девушка. — Тебе просто нужно расслабиться, Чжань-Чжань. Сходи в клуб, познакомься с кем-нибудь, потанцуй. В общем, оторвись как следует, отпусти себя хотя бы на одну ночь. — Хайкуань. Мне двадцать пять лет, я разведен, воспитываю ребенка один, у меня на носу экзамены, и мне, поверь, есть, чем заняться. Да, в двадцать пять лет Сяо Чжань решил сменить место работы на университет, поэтому ему пришлось идти на курсы повышения квалификации. Он снова загрузил себя под завязку и ничего не желал слышать об отношениях. Иногда Хайкуаню казалось, что он специально это делает, чтобы не думать о своей бывшей, и, к сожалению, он ничего не мог с этим поделать. Сяо Чжань был очень упрямым. — Лучше бы ты сам женился. Сколько можно искать пару для меня? — Сяо Чжань устало потер переносицу. Хайкуань часто заморгал, возвращаясь в реальность из своих воспоминаний. — Ты же знаешь, с моей работой… любая девушка сбежит от меня через месяц. — Хохотнул он. — Ты так говоришь, потому что тебе страшно. — Хмыкнул Сяо Чжань, толкнув его в бок. — Ты боишься серьезных отношений. Идиот. «Кто бы говорил…», — с горечью подумалось Хайкуаню, а вслух он произнес: — Лучше несерьезные отношения, чем очевидная нелюбовь. Или страдания. Какой смысл мучить и себя, и ее? Другое дело ты… У тебя уже есть семья. — Хайкуань кивнул в сторону прикрытой двери, за которой виднелась крохотная фигурка Янь-Янь. Девочка, держа Сару за руку, танцевала под музыку, которая заиграла в конце очередного мультфильма. Сара с нежностью смотрела на скачущую вокруг нее девчушку и улыбалась. — И этой твоей семье очень не хватает мамы. Вот такой заботливой, любящей мамы, как наша «Эльза». — Действительно ли не хватает… — Неуверенно прошептал Сяо Чжань. Он не хотел признавать того, что Янь-Янь нуждается в матери. В конце концов, с самого ее рождения Сяо Чжань воспитывал дочь в одиночку, и им неплохо жилось вместе. Сяо Янь ни в чем не нуждалась: Сяо Чжань все делал для дочери. Его принцесса ни разу не спросила его о том, почему они живут вдвоем, почему у других детей были мамы, а у нее такого человека не было. Сяо Чжаню всегда казалось, что его дочка счастлива вместе с ним. Возможно, он ошибался. Возможно, ошибался Хайкуань. Так или иначе, Сяо Чжань вез Сару домой. Она сидела на заднем сидении вместе с Сяо Янь, и они снова о чем-то перешептывались. Когда он притормаживал машину на светофоре, он мельком видел в зеркале Сару и дочку. Сара действительно была очень красивой. И любила детей. Сяо Чжань понимал, что девушка была искренней в своем отношении к детям: то, как она смотрела на его дочку… очень уж походило на то, как смотрел на нее Чжань. Точно так же на его принцессу смотрел и Хайкуань, Цзы И, Юй Чэнь и Сюань Лу — все его близкие друзья, в которых Сяо Чжань ни на минуту не сомневался. Все они безумно любили Янь-Янь, для всех она была драгоценным ребенком, ведь пока что из всей их достаточно взрослой для брака компании ребенок был только у Сяо Чжаня. Стоя напротив Сары, у подъезда ее дома, и держа Сяо Янь за руку, Сяо Чжань впервые задумался о том, что, возможно, ему не стоит быть таким упертым. Если Янь-Янь нуждается в матери, он должен найти хорошую девушку, которая примет его и его ребенка. Сара, кажется, вполне подходила на эту роль. — Было приятно познакомиться. — Он неловко улыбнулся девушке, и та с улыбкой кивнула в ответ. — У тебя замечательная дочка. — Тихо сказала она. — Прекрасная принцесса. — Спасибо. — На этот раз он улыбнулся очень даже искренне. — Ты ей тоже понравилась, да, Янь-Янь? — Он опустил взгляд и с удивлением обнаружил уже засыпающую, сонно кивающую и трущую глазки кулачками малышку. — Ой-ой, кто-то явно переоценил свои способности. Сара хихикнула, прикрыв рот ладонью. — Ей пора ложиться. Езжайте домой. Спасибо, что подвез. — Без проблем. Еще встретимся, значит? Сара смущенно опустила взгляд, и Сяо Чжань отметил, как мило раскраснелись ее щеки и как отчетливо этот румянец был виден на ее бледной коже. — Конечно, если ты не против… — Нет! я… — Сара вскинула голову, но осеклась, когда поняла, что заговорила слишком громко. — Я совсем не против… — Тогда до встречи. — Он хмыкнул, махнул рукой на прощание и, подняв на руки дочку, вернулся к своему автомобилю.