Златохвостик или в чём смысл нашего существования

— Таяра просто сорви голова. Вообще, это уголовно наказуемо! Фенек, приспусти шторку, солнце в глаза бьёт. Спасибо. — Мне так не кажется. — Точно тебе говорю! Ей очень повезло, что Ольме прокурор: у него связи. — Птичка закинула ещё один кусочек льда в мартини и откинулась на спинку кресла. — Ольме — прокурор? А с виду и не скажешь. Такой щуплый. — Типичный юрист. — Ей можно предъявить только проникновение. Вынести она ничего не успела. — Ещё как успела! — С чего ты решила? — Таяра улетела на Бали, а эта дама никогда не останавливается, пока не получит своё. Эпатажная писательница! В институте Благородных девиц ей как мёдом намазано. Твоя сестра там учится. Не знаешь, что в Благородном может быть такого… Впечатляющего? — Видишь ли, это закрытое учреждение. Там числятся не только дочери из видных семей, но и обычные девушки, не обязательно чем-то выдающиеся. Варна рассказывала, что учителя относятся ко всем, как к равным, и выпускаются, видимо, они тоже на одинаковых правах. Я про удачные замужества. Вот руководство и скрывает личные данные учащихся. — Как в институте отнеслись к её полугодовому отсутствию? — Сестра во время беременности с ног до головы покрылась сыпью. Будто бы лечилась от ветрянки все месяцы. — А отец в курсе? — Конечно в курсе! Это Сильвин, брат Ундуме. — Того Ундуме, за которого Варна выйдет замуж после выпуска. — Конечно! — Шапито, а не семья Эфраль. У него же дуэль на дуэли. — Я в их дела не вмешиваюсь. Сестрёнка знает. Её это устраивает. И пусть будет счастлива. — А мальчик? О сыне она даже не вспоминает? — Вспоминает. Тебе очень благодарна, что согласилась сыграть мою жену. А то, отец одиночка в моём лице малоправдоподобная история. О, Боги! — Это всего лишь турбулентность. Мы снижаемся. Скоро всё закончится. Неужели бутылка виски не помогла? — Как видишь. А ты слышала, что частные самолёты чаще попадают в авиакатастрофы, чем гражданские, потому что они не отмечаются на радарах у служб, контролирующих полёты с земли. — Ты Артура Хейли перечитал? Глупость какая.       Самолёт перестало трясти, но Фенек всё ещё сидел вцепившись в кожаные молочного цвета подлокотники. — Пойду переоденусь.       Действительно, шифоновый сарафан и чёрная куртка из тонкой кожи не для местного климата. Хоть и весна выдалась очень тёплой, в лесах всегда холоднее, чем в мегаполисе. Девушка возвращается в тёплом жёлтом свитере и широких штанах цвета хаки, на локте висит охотничий жилет. Пока идёт вдоль салона, заглядывает в окошки, где видны соломенно-белые поля. — Надо же, снег не везде растаял! — Я люблю тебя.       Птичка подняла шторку, осветив лицо мужчины, и, прищурившись, заглянула ему в глаза. — Ложь. — Птичка, мы могли… — То, что я согласилась выйти за тебя замуж, разыграть молодую маму, чтобы спасти репутацию твоей сестры, не означает, что я хочу быть… — Девушка задохнулась. — Ну ты понял. Мы уже это не раз обсуждали.       Шасси дотронулись асфальта и самолёт помчался по посадочной полосе. — Здорово они построили аэропорт посредине поля. Леса куда ни глянь. А если какая-нибудь авария? — Опять ты про аварии. Как думаешь, остальные прилетели? — Да, ещё утром должны были. — Они ждут с самого утра? — Здесь безопаснее отбыть вместе. Я однажды скакал на лошади по пустой дороге, и вдруг на меня выходит огромный бурый медведь! — У нас будут вездеходы, Фенек. Тебе бояться нечего. — Бросила Птичка спускаясь по трапу.       Встретить их вышел Сулмедир. Птичка спрыгнула с двух последних ступенек и бросилась ему на шею. — Как долетели? — Я — прекрасно, а Фенеку сегодня за руль вообще нельзя. — Хорошо, что ты недавно сдала на права. Здесь, конечно, дорожного патруля не встретишь, но баранку ровно держать из всей нашей компании только ты сможешь. — Согревались, значит. — А как же! — И Алесса тоже? — Сестрёнка твоя больше всех! Филин решил отучить её от здорового образа жизни на корню. — Она всего лишь вегетарианка. — Ага, вегетарианка! Тут единственное место, где можно поесть — шашлычная! — Бедная Алесса! Вон, я её вижу, это же она? — Ну конечно! Ты б ещё несколько лет по своим лесам бегала, совсем бы меня не узнала. Я так по тебе соскучилась, Златохвостик! — Вы же с Сулмедиром в горы ездили? Где ты так загорела! — На зимнем солнце сгораешь сильнее, чем летом. — Давайте знакомиться! Фенека вы знаете. Птичка — мой близкий друг и, по совместительству, сестра Алессы. Алкар — тот самый «мастер на все руки». Его жена — Бея. Госпожа Лаита спасёт нас от любых змей, ядовитых грибов и прочих болезней. Общий семейный врач. Тиру — дочь Лаиты. Важное замечание: сегодня она празднует свой двадцать седьмой день рождение! Риул — супруг именинницы. Ну, с нашим лесничим Оноли все тоже знакомы. А это его сын, Гванер — продолжатель династии. Наконец-то решил познакомить нас со своей девушкой: красавицей Эглерией. — Златохвостик, почему ребята называют тебя Птичкой? — Это моё прозвище. — Дамы, по машинам. Скоро стемнеет!       Три джипа выехали с территории аэропорта. Асфальт сменился песчаной дорогой с кочками и ямами. Летели по полю. Из-под колёс разлетались брызги луж. — Птичка, песня хорошая, но давай потише. — Что? — А теперь ничего не слышно. — У меня в ушах звенит и немного дурно. — Может, я поведу. — Ладно, как-нибудь доедем. — Сильва, будешь шоколадку? Твоя любимая. — Нет, спасибо, милая. — Мораль сей басни такова: не спать ночами, Птичка, плохо. — Фенек, ты же знаешь, что я никогда не сплю в самолётах.       Машина въехала в яму и сильно подскочила. — И куда упал фантик? — Да ладно, потом поднимешь. — Раздавалось с задних сидений. Птичка ощущала себя как в вакууме. — Ты чувствуешь, Фенек? — Что? — Дорога. Она стала ровной. — Это же хорошо, верно? — Это странно. — Птичка, расслабься. — Мы едем по вязким пескам. Минут через десять колёса застрянут. — Фенек немного приподнялся вперёд, чтобы рассмотреть дорогу. — Может и пронесёт. Не станем портить веселье остальным, ладно? — Тут джип резко дёрнуло вперёд и машина встала. — А вот и не ладно. — Сейчас мы с Сулмедиром подтолкнём! — Не выйдет. — Мальчики, меня кто-нибудь слышит?       В каждой машине было по рации. Они ехали третьими и первые два джипа уже скрылись из виду. Когда Алессе наконец удалось связаться с другими, разумнее было дождаться тягача, который пришлют приехавшие на базу друзья. — Если к тому времени машина не уйдёт полностью под землю. — Да не успеет. Сколько нужно времени, чтобы переварить такую махину? — Пару лет назад с рельсов сошёл поезд. Вагон проглотило за сорок минут. — Протянула Птичка наливая кофе из термоса.       Солнце уже садилось. Вот-вот погаснет. Видимо придётся тут ночевать. Хорошо, что здесь нет снега. Птичке всегда становилось невыносимо тоскливо на душе, когда останавливалась в глуши, а вокруг снег и темнота. Цвет сухой травы умиротворяет. Птичка вышла подышать воздухом. Неужели её укачало? Девушка села на капот, подтянув колени к груди. Она закрывает глаза, вдыхает запах поля. Снова перед ней расстилается тёмная бездна. Руины древнего города и в нём сотни железных статуй, похожих на механические машины. Положив голову на колени и обхватив обеими руками жестяную чашку, Птичка принялась ждать, что же покажется ей в этот раз.       Во мраке вспыхивает яркий свет, затем он становится тусклее и теплее. Перед Птичкой бескрайний океан. Его изумрудная зелень слегка колышется. Над горизонтом огромный чёрный круг с величественной короной лучей по диаметру. Какое красивое затмение. «За коридорами затмений всегда следуют ветра перемен» — разлетелось в воздухе. Чёрный круг поднимается в высь, уменьшается, и вот это уже причудливый светильник в огромном бальном зале. В окнах башни по-очереди зажигаются огни, с каждым мигом всё больше освещая площадь на улице. Девушка видит в окнах замка тени. Они появились из ниоткуда. Силуэты встали в ряд, поклонились друг другу. Начинает играть оркестр. Музыка очень быстрая. Множество безликих гостей кружатся в танце. На лицах дам вуали, а мужчины придвинули шляпы. Прошёл один танец, следующий. Птичка невольно раскачивается в такт музыке. На её голову опускаются снежинки, но холода девушка по прежнему не чувствует. Всё дело в огне, разливающимся где-то внутри. Началась настоящая буря. Кусты первых весенних цветочков и свежая трава укрываются снежным покрывалом. Вокруг всё тёмно-серое, точно в старом кино. Внезапно Птичка оказывается среди танцующих. Зал настолько огромный, что ему не видно конца. На высоком потолке пары люстр. Между широченными окнами горят факелы. Стены завешаны красными шторами. Мраморный пол в чёрно-белую полоску. Смотришь и рябит в глазах. В центре зала — хрустальный рояль. Он наполнен водой, там плещутся рыбы. На Птичке розовое платье, как и у других девушек. Юбка чересчур длинная и девушка наступает на подол. Она поднимает вуаль, потому что та мешает смотреть под ноги, видит группу эльфов, стоящих у камина и о чём-то беседующих. По полу побежали струйки воды. Она прибывает на глазах. Кажется, вода льётся из рояля. Танцующие, ничего не замечая, хлюпая по воде, кружатся в вальсе. Раз никто не приглашает её танцевать, Птичка решила присоединиться к мужчинам у огня. Вы слышали, какой Рогатый Юпитер вступает в созвездие Рака? Третий, Hery. Я гадал между вторым и первым. Отнюдь!       Кто открыл окно? В зале совсем не душно. Птичка оборачивается и видит пустой рабочий кабинет. Коричневые обои с красными узорами, дубовый паркет. Вдоль стен застеклённые серванты, в них книги. В углу лицом к Птичке стоит широкий стол с разбросанными пергаментами, канцелярией, печатями. По правую руку — глобус. Слева от стола настежь окно. Занавески развеваются на ветру. Напротив окна — дверь. Слева от двери начинается стена и там тоже дверь. Наверное, она ведёт в спальню. Круглая ручка проворачивается и девушка видит эльфа, которого много лет назад встретила в лесу. Тогда он приказал ей не идти дальше, уйти, будто бы из леса так легко выйти. Удивительно, почему она до сих пор его помнит? Сейчас он выглядел менее возбуждённым. Казалось, мужчина ни сколько не удивлён появлению Птички в его покоях. Он не спеша посмотрел в распахнутое окно, продолжая держать ручку. Затем с каким-то растерянным видом перевёл взгляд на девушку и сказал: В холоде лучше думается, не так ли? Правда.— Ответила девушка. Она видит его очень часто, когда ложиться спать. На утро всё забывает. Сейчас всё по-другому. Птичка чувствует, а не только наблюдает.       Кабинет исчез. Солнце скрылось за деревьями и весь окружающий мир стал тёмно-синим. Ещё не ночь, но и не светло. Вдалеке виднеются огни фар. Похоже, сегодня Птичке всё-таки удастся добраться до пастели. — Давайте пойдём им навстречу? — Предложила Птичка. — А то пока едут, увязнут, как мы. Дальше растут сосны. Вязкие пески не любят сосновые деревья. Так мы выйдем из «красной» зоны. — Спрыгнув с капота девушка слегка пнула носком сапога шину джипа, которая почти полностью скрылась в песке.       Не дожидаясь ответа, так как заведомо знала, что идея никому не понравится, Птичка взяла с переднего сидения свою сумку, накинула на плечо и пошла вперёд. Сидящие в машине некоторое время смотрели ей вслед, затем, переглянувшись и по очереди тяжело вздохнув, зашевелились. Фенек побежал вперёд, чтобы догнать Птичку. — Вечно тебя куда-то несёт. Ты знаешь, что Его Высочество Нуада также метался. Не мог на месте усидеть. В изгнание ушёл. И мы все знаем, как он кончил. — Птичка поморщилась. — «Изгнание». Глупое слово. К тому же, никто просто так из дома не уходит. Для этого должны быть веские причины. Причём личные, возможно, семейные, но уж точно не из-за перемирия. Очевидно, по мне. — Птичка, что с тобой? — Ничего. Не спи сутки, посмотрим на тебя. — Говорил тебе, «поспи в автобусе». — Я не сплю в транспорте, Фенек! — Хорошо, забыли. — Если тебе так лень идти, можешь остаться здесь: пески закончились.       Предложение Птички Фенеку показалось весьма привлекательным и эльф встал, приобняв ствол сосны. Однако, если он останется здесь, Птичка это запомнит и надолго, а в его планах завоевать расположение строптивой. Так что вперёд и только вперёд! Вот и тягач. — Ну как вы? — Нормально, Оноли. Птичка, небось, заняла самое удобное место? — Птичка? — Вы разве не встретились? Она шла к тебе. — Нет. Я её не видел. — Дорога здесь одна. Вы не могли разминуться. Птичка! — Крикнул Фенек в ночь. — Ау!