Куклы

Северус неуверенно поглядел на куклу и нахмурился. Дернувшись в ее сторону, он остановился на полпути до нее, вздохнул и прикусил нижнюю губу. До вечера еще было много времени, и Том не подавал признаков жизни, а Северус не находил себе места. С самого утра он выбрался из дома, опередив пробуждение отца, и теперь сидел без дела здесь, у речки. Бросая в воду поднятые с берега камешки, Северус периодически оборачивался на замершую на корне куклу, словно бы ожидал чего-то, или кого-то. А может, боялся, что кукла способна сбежать и только и ждет подходящего момента. И вот, камешки прыгают, булькая в воду, кукла не сбегает, а время тянется, точно жвачка, и никак не приближается тот самый момент… В очередной раз вздохнув, Северус садится на корень разросшегося во все стороны мощного дерева, вытягивает вперед ноги и устремляет взгляд на противоположный берег. Берег тот пустынный и совсем не отличается от его, Северуса, стороны, но он, почему-то, не кажется таким серым и мрачным, а даже наоборот — весьма милым и по-доброму сияющим мелкими золотистыми песчинками, что проглядывают между мелкой и не очень галькой. Наверное, сидеть вот так, наслаждаясь легким свежим ветерком и проглядывающим сквозь мрачную завесу неба ярким солнышком, вовсе не плохо, но руки буквально чешутся, чтобы их заняли хоть каким-то делом. Северус жалел, что не взял с собой никакой книги, а схватил одну лишь только куклу. С учебником время бы точно пролетело во много раз незаметнее. Говорить, зная, что теперь все слова его наверняка могут быть услышаны, что-то не хотелось. Наверное, ему было страшно, что Том засмеет его высказанные вслух мысли или наречет психом, а может и еще кем похуже. Да, конечно, это было бы мнение всего одного человека, но от этого бы не становилось легче на душе, абсолютно точно. Сорвав пожухлую травинку, до которой дотянулся со своего места, Северус растянул ее перед собой, внимательно вглядываясь в тонкие прожилки. Зацепив ногтем одну полосочку, он стал медленно отрывать ее от травинки, разглядывая, как вслед за полосочкой тянутся зеленые ниточки. Мысли тут же сосредоточились на новом занятии, которое наводило на некоторые идеи. Северус много читал, зачитывал свои немногочисленные книги едва ли не до дыр и, похоже, знал их наизусть. Зельеварение… книг по этой науке было несколько больше остальных, и сам этот раздел магии заинтересовывал куда сильнее, ведь зельеварение ближе к его жизни. Нет у него возможности колдовать, как показано в книгах по заклинаниям, только разбираться в формулах и их составлении, не было у него волшебной палочки, а значит, и нужной практики. Зельеварение — другое. Да, в округе не росло волшебных растений и не бегало магических животных, но это не столь важно, можно было разглядывать и простые цветы, траву, разрывать их на части и рассматривать вблизи. И все это можно было сварить, вывести свойства, посмотреть результат… Полосочка за полосочкой травинка расползалась в разные стороны. Северус думал, вспоминал рецепты и способы нарезки и разделки ингредиентов, не сводя взгляда со своих пальцев, на которых путаются зеленые ниточки. Собрав подушечками указательного и большого пальцев небольшой сухой шарик, он чуть сдавил его и нахмурился. У него появилась идея и, возможно, когда-нибудь он ее проверит, только бы не забыть и записать куда-нибудь. Но до вечера точно придется держать это в голове… Внезапный смех, раздавшийся, казалось, совсем рядом, заставил вздрогнуть и поднять взгляд в поисках источника шума. На той, противоположной, стороне показались два силуэта, они быстро приближались к берегу, то ли играя в догонялки, то ли просто спеша куда-то. Первой бежала солнечная девочка, издалека сверкающая белоснежной улыбкой. Рыжие волосы развивались по ветру и подпрыгивали на каждый ее шаг. За ней нехотя бежала худая блондинка с длинной шеей и недовольным выражением лица. — Давай, Петти, поспеши! Так мы точно опоздаем! — кричала рыжеволосая девчушка, останавливаясь и оборачиваясь на подругу. Махнув рукой, будто подзывала ее ближе, она нетерпеливо подпрыгнула на месте. — Ну же, Петти! Они так уедут без нас! — Если бы мы пошли как нормальные люди, — тяжело дыша, блондинка нагнала свою спутницу, — а не как невесть кто, давно бы были дома! И маме с папой не пришлось бы нас ждать! Вот вечно ты как что-нибудь придумаешь, Лили! — девочка насупилась и недовольно поморщилась, на что рыженькая девчушка только весело рассмеялась и коротко обняла недовольную подружку. — Будет тебе, Петти! — веселилась последняя. — Зато какая красота! Солнышко светит, птички поют! — Какое солнце, с самого утра пасмурно! — Признайся, Пет, ты просто плохо позавтракала, вот и куксишься теперь, — Лили широко улыбнулась и, обернувшись, внезапно махнула рукой в сторону Северуса, словно приветствовала его. Секунда, и девочки побежали дальше. Северус же замер в некотором удивлении, ошеломленный странной картинкой. В голове тут же появились сомнения. Нет, нет, нет, девочка точно не махала в его сторону, точнее, не махала конкретно ему, Северусу, в этом сомнений не было, но вот что тогда это был за странный жест? Или, может, этот взмах был случайным, просто… хм, просто неосознанным. Ах, как бы Северус хотел подойти к ней, к рыженькой волшебнице… да-да, совершенно точно волшебнице, такой же одаренной, как и он сам. Наверное, не спешили бы девочки к родителям, Северус бы даже решился, но… ох, подойти к ним так сложно… Глянув на себя сверху вниз, Северус грустно выдохнул, его вид едва ли располагал к новым знакомствам, старые страшные вещи могли только оттолкнуть от него весь мир, но других у него не было. Но как бы было здорово познакомиться с волшебником… Северус тут же помрачнел, вспомнив о Томе. Этот мальчик тоже был волшебником, и они познакомились, да, но они ни разу даже не виделись и, возможно, что никогда не увидятся. А что, если Том есть только в его голове? Что, если он просто сумасшедший, и все это ненастоящее? Вдруг… вдруг ничего вокруг вообще не существует? — Нет, — вслух возразил сам себе Северус и даже покачал головой, чтобы усилить эффект отрицания. Нет, будь все это в его голове, пожелал бы он себе таких родителей? Да никогда в жизни… Но от этого становилось только еще горше. Вновь качнув головой, чтобы окончательно избавиться от глупых мыслей, Северус решительно поднялся на ноги. Глянув на двух спешащих вдоль берега девочек, он прикусил нижнюю губу и сжал кулаки, после чего резко развернулся к таращащей глаза кукле. Взгляд черных бусин, безжизненный и пугающий, пробирал до костей, но Северус не отступил, шагнул вперед, схватил куклу и побрел в противоположную направлению девочек сторону. Камешки негромко захрустели под ногами, разбавляя гнетущую тишину. Северус помрачнел. Настроение отчего-то совсем упало, никакого дела так и не предвиделось в ближайшие пару часов и не оставалось ничего, кроме как просто идти куда глаза глядят, да надеяться наткнуться хоть на что-нибудь интересное. Правда, надежды изначально были слабыми.

***

Том откинулся спиной на стенку и прикрыл глаза. Обед прошел спокойно, но на улице разбушевалась стихия, и всех воспитанников отправили по комнатам. Час свободного времени не был чем-то необычным, в приюте занятий для детей было до боли мало, несмотря на то, что рядом всегда есть несколько воспитателей, чьим делом как раз-таки значились занятия с молодежью. В комнате было прохладно, ветер задувал в щели в рамках деревянных окон, угрожающе свистел и заставлял стаи мурашек шествовать по коже. Том неуютно поежился, подтянул одеяло на ноги и обнял себя за колени, уложив на них сверху подбородок. Мысли его были мрачны. С одной стороны, он с нетерпением ждал вечера, чтобы поскорее прикоснуться… кхм… к волшебному, по-настоящему волшебному миру, если он, конечно… существует… С другой, было страшно. Том качнул головой, но страх не исчез в никуда. Нет-нет, он только усилился еще больше, когда в сознании стали пролетать фрагменты вчерашнего разговора. Северус, казалось, очень распереживался, а еще сразу же заговорил о том, что им неизвестны условия… расторжения? Нет-нет, не так. Он сказал, что они не знают, что их ждет, если договор будет нарушен. Но неужто может случиться что-то страшное? Опустив взгляд, Том остановил его на черной тонкой полоске, охватывающей фалангу мизинца левой руки. Кожу уже не жгло, все прошло, и, не будь рисунка, можно было бы сказать, что ничего и не произошло. Но черная линия, ярко выделяющаяся на бледной коже, не давала такой возможности. Было! Еще как было! И забывать об этом не стоит. Сомнения начали лезть в голову. Том сильнее сжал собственные колени и напрягся. А что, если он не сможет ничему научить Северуса? Это будет считаться нарушением? Мальчик был так уверен, что это невозможно, что Том сошел с ума… Как же быть тогда. А если Северус сам не сможет просто повторить за ним?.. — Привет… — произнес Том негромко, но говорил он точно не на парселтанге, а на совершенно обычном английском. — Как же… — внезапно страх сковал все тело, по линии плеч прошла противная дрожь. — Привет… — попытался он снова, но вновь не добился нужного эффекта. — Как же так, ведь говорил!.. — Том резко поднялся на ноги и отошел от кровати на добрых два шага. Взгляд его столкнулся с безжизненными черными бусинами. Замотав головой, Том уперся спиной в противоположную стену и съехал по ней на пол, обхватив руками голову. Тяжело дыша, он пытался сообразить, что он делает не так. А слышал ли он хоть раз сам себя? Слышал ли, как говорит на другом языке? Он ведь просто говорил! Змеи сами приползали к нему, шептались, они понимали его, но он сам никогда не считал, что говорит на другом языке. На языке, до этого неизвестном ему! — Как же… как же я тогда… — недоуменно шептал Том, сжимая волосы у корней. Он не понимал, не задумывался над этим раньше и теперь никак не мог разобраться. — Но ведь говорил же… они ведь меня понимали… Когда он придумал, что может предложить за знания о волшебном мире, то он даже не задумался, что, по сути своей, никогда и не слышал, как он говорит на языке змей. Но он был так уверен в своих силах и даже несколько разозлился, когда Северус назвал этот язык простым непонятным шипением… но ведь, получается, сам он, Том, никогда и не слышал себя со стороны. Как же так?.. Глубоко задумавшись, Том замер. Он пытался придумать, как ему поступить, как выполнить свою часть договора… Как понять, говорит ли он на парселтанге или же до сих пор изрекается на английском? Как? Дельных мыслей не приходило, но и до вечера еще было достаточно времени. Правда, время-то работает против него и долго думать все равно не позволяет. Казалось, Том и глазом моргнуть не успел. Он вот-вот только сел на пол и задумался, а когда дельная мысль все же возникла в его голове, оказалось, что и время их занятия совсем уже скоро. Очнувшись от дум, Том нервно заходил по комнате, но быстро остановился и дал себе мысленный подзатыльник. Идея, у него была гениальная идея. Надо всего-то представить змею! Представить змейку перед собой, ведь он говорит именно с ними, змеями, значит, это должно сработать. Кивнув своим мыслям, Том поспешил на ужин. Он спустился одним из первых, занял свое обычное место и стал в нетерпении постукивать ногой по полу. Наконец и остальные воспитанники приюта подтянулись к столу, и им подали тарелки с привычной липкой кашей, правда, сегодня к ней еще прилагался небольшой творожок — какой-то праздник? Пожав плечами, Том не присоединился к всеобщей радости, спеша расправиться с едой, чтобы поскорее вернуться в комнату и связаться с Северусом. Кукла ждала его на своем месте, но Том не схватил ее сразу, он остановился в странной нерешительности, сжал и разжал пальцы, вытер внезапно вспотевшие ладони о брюки приютской формы и тихо выдохнул, собираясь с мыслью. Что может быть проще, чем просто сказать привет мальчишке из другого времени, который может рассказать о другом, явно более красочном и интересном мире, где Том наверняка найдет свое место… ведь так? Вздохнув, Том решительно кивнул самому себе и схватил куклу, сел с ней вместе на кровать и откинулся спиной на стену. Решительно посадив куклу на свои колени, он заглянул точно в черные бусины глаз и открыл рот, чтобы позвать мальчика, но тут же закрыл. Быстро облизав тонкие в миг пересохшие губы он все же произнес: — Северус, ты здесь? — Здесь, — последовал мгновенный ответ, словно бы мальчик только и ждал, что его позовут. Том несколько даже расслабился, будто до этого ответа боялся, что его не ждут, что на той стороне на самом деле никого нет. — С чего начнем? — поинтересовался Северус, испытывая схожие чувства. — Кажется, вчера ты говорил, что первый час мой… — Да, — громче, чем хотел, сказал Том и осекся, глянув на дверь в надежде, что никого в коридоре нет и никто его не услышал. — Да, — уже тише повторил он, — первый час твой. А потом мой час.  — … — Северус кивнул, но быстро спохватился: — Да, так. Хм… — он задумался, не зная, с чего начать. — Я, в общем, наверное, сегодня просто расскажу, что знаю в общем о нашем мире, хорошо? — в конце голос сорвался на неуверенные нотки. На этот раз закивал Том, вовремя спохватываясь. — Я совсем ничего не знаю, как ты понял… — он не договорил и был перебит громким хмыком, который сбил с толку. — Чего ты хмыкаешь?! — от чего-то разозлился Том и нахмурился. — Ничего, — дернулся Северус, явно услышав злые нотки в голосе собеседника. — Я просто думаю, с чего начать… Мир магии очень большой, я не уверен насколько, но учитывая то количество ингредиентов, которые описаны в справочнике, то буквально весь мир скрывает в себе второй, но уже волшебный. Где-то есть огромные магические карманы, скрывающие в себе едва ли не целые города, полные невероятных для магглов существ… — И что, эти существа просто живут, в чем их… суть? — Том с интересом подался вперед, перехватывая куклу и поправляя ее на своих коленях. — Что ты имеешь в виду? — удивился Северус, хмуря брови. — Ну, польза, польза в чем? Или они только на инргр-едиенты расходуются? — Том запнулся на сложном слове. — Что это вообще за ингредиенты, для чего они? — Сдурел? — возмутился Северус. — Я тебе о магических расах говорю! — Ты начал с ингредиентов. — Я имел в виду атлас распространения! Тех же гоблинов ты только заикнись на ингредиенты бросить… они тебя не только пошлют, но и проклянут на всю оставшуюся жизнь, я читал, этот народ обидчиков не прощает, — недовольно буркнул Северус. — А вообще, у всех свои функции. Разумные, неразумные, почти как и у магглов. — У… магглов животные не говорят, — возразил Том. — Сам ты животное! Существа разумные! На ингредиенты ты у них только попросить что-нибудь можешь, но вряд ли они так просто тебе хоть одно перышко дадут… — Кто, гоблины? — не на шутку удивился Том, представляя отвратительных по своей сути существ, а тут еще и с перьями, оказывается. — У гоблинов, что, и перья есть? — Что? — Северус медленно моргнул, переваривая вопрос. — Какие еще перья? Нет у гоблинов ничего такого… по крайней мере, в книгах ничего такого сказано не было, а в живую я их никогда не видел. Но вот перед школой точно увижу. — На мгновение повисла тишина, но вскоре Северус совладал с собой и возмутился: — Ты меня сбил! — Я не сбивал, я задавал вопросы, — Том хмыкнул холодно, почти презрительно. Северусу это не понравилось, но он отчего-то смолчал, никак не ответив. — Так вот, волшебные кварталы, города, они по всей планете разбросаны. Волшебные существа живут на всех континентах, у всех свои устои и магические возможности в различных сферах. Люди вот больше с проводниками работают… — С чем? — С волшебными палочками, через них магией управляют, направляют ее в нужное место, произносят заклинания. Но я не об этом… школы есть магические, не знаю сколько их точно, но точно знаю, что несколько. Мы вот с тобой в Хогвартс попасть должны… — Почему именно Хогвартс? Почему не какая-то другая школа? — Потому что он недалеко от нас, — ответил Северус и разозлился, — ты меня перебиваешь! — Том выдохнул и сложил руки на груди, но вопросы задавать перестал. — В школах учат использовать заклинания, варить зелья… — Северус же воодушевленно стал рассказывать о различных предметах, которым обучают в Хогвартсе, да и не заметил, как его время уже вышло. — И что же, всему этому учат? Летать на метлах? Какая глупость! А что, просто полететь волшебникам слабо, зачем добавлять ко всему этому еще и всякий хлам? — Ну… — Северус осекся, не зная, что ответить, он как-то никогда не задумывался над полетами на метлах. А ведь и действительно, глупость какая… — Я не знаю… — А книжек у тебя много? — Ну… не очень прямо много, но сохранились почти все учебники за последние курсы, несколько справочников, учебники высшей магии и еще по мелочи… история магии вот, — Северус залез под кровать к своему тайничку, вскрыл его и посчитал свои драгоценные книжечки. — Я делаю некоторые заметки на полях, где уже полностью разобрался… вот например, я разобрал формулу левитирующего заклинания, я думал, что это будет сложнее, но… ой, — Северус неаккуратно стукнулся о железный прут над головой и схватился за пострадавшее место. — Что у тебя там? Ты чего? — Том с нетерпением ждал продолжения, Северус спешил, говорил быстро, но было совершенно очевидно, что он разбирается в том, что читал, и что ему это очень даже нравится. Том пока путался, но внимательно слушал, пытаясь все запомнить. — Время… — Северус глянул на разбитые часы, — твоя очередь. — Моя? — поначалу удивленно выдохнул Том, но быстро вернул себе ясность мысли. — Ах, да, точно, — он взглянул на часы и поразился, что время пролетело так быстро, почти незаметно. — Кхм… ты взял листы? Хотя, наверное, сегодня они нам не понадобятся… — Почему? — Ну, сначала просто попробуем понять, что ты слышишь и как воспринимаешь на слух, — предложил Том, внезапно начиная волноваться. — Я буду говорить, а ты повторяй за мной, что услышишь, хорошо? — Ну, хорошо, — согласился Северус и поднялся на ноги, поднял куклу и направился с ней к кровати, где и устроился наиболее удобно. — Я готов, — предупредил он и застыл в ожидании, а когда несколько минут в ответ ничего не было слышно, добавил: — Том? Ты здесь? Я готов. Том вздрогнул, собираясь с мыслями. Прикрыв глаза, он вспомнил свою частую собеседницу, небольшую черную змейку с гладкой блестящей головой и юрким тонким язычком, высовывающимся каждый раз, когда змейка ощупывала воздух. Представив ее в подробностях, он начал говорить: — Привет, меня зовут Том, — произнес он и замер, ожидая ответ. — Кхм… — Северус нахмурился, сосредоточенно вслушиваясь в свистяще-шипящие звуки, но повторить сразу не решился, — повтори еще раз, помедленнее… я ничего не понял. — Привет, меня зовут Том. — Пр-т… — Северус честно попытался повторить все точь в точь, как услышал, но это оказалось намного сложнее, чем представлялось изначально. — Это невозможно… я же говорил. — Ты нормально даже не попытался! — Том качнул головой и недовольно поджал губы. — Я тебя слушал внимательно! Так что теперь ты пытайся! — Я пытаюсь, — не менее недовольно ответил Северус, — но я не могу разобрать твоих слов. — К черту слова, звуки! Повторяй звуки. Просто что слышишь. — Я слышу, кс-ша-хас-ше… — Северус попытался выговорить максимально разборчиво. — Э-э-э… — Том не понял ни слова, мальчик явно говорил что-то не то. — Хорошо, давай заново. Я буду говорить очень медленно… — Северус сосредоточился и обратился в слух. — При-вет, ме-ня зо-вут Том… — При-вет, — верно выговорил Северус, и Том возликовал, но рано, остальная часть предложения улетела во что-то неразборчивое и абсолютно точно неверное. — Еще раз, — требовательно проговорил Том, а когда и в этот раз ничего не вышло, скомандовал вновь: — Еще! «Еще!» — эхом отдавалось в комнате на протяжении всего часа. Том не отступал, он был решительно настроен добиться от Северуса правильного предложения. Они повторяли вновь и вновь, не останавливаясь, не прерываясь, снова, снова, снова… Северус успел тысячу раз пожалеть, что договорился с этим мальчишкой, казалось, что это просто невозможно, но… — Да! — возликовал Том. — Повтори! Повтори еще раз! — При-вет, ме-ня зо-вут Том, — тяжело выговорил Северус, выдыхая, — и что… что я сказал? Правильно? — Правильно! — довольно улыбнулся Том, впервые настолько сильно чему-то радуясь. Почему-то ему было так важно, чтобы все получилось, чтобы все было не зря, чтобы… невозможное стало возможным. — Завтра повторим. Я позову. — Стой! Уходишь? — удивился Северус и отчего-то погрустнел. — Что мы говорили? — Привет, меня зовут Том, вот что. Я позову, — и с этими словами Том отставил куклу в сторону. А Северус еще долго просидел на месте, гипнотизируя свою игрушку мрачным взглядом.