Куклы

Северус неуверенно замер на месте. Нахмурился, не сводя взгляда с куклы, которую секундой назад вытащил на свет. Он совсем не был готов к тому, что Том попросит рассказать о Гриндевальде, он не ждал… Но если Том интересуется, значит, в его времени это важно. А Северус совсем не хотел влиять на ход истории. Хотя, вспомнил он давний разговор, вселенная меняется каждую секунду, а значит, независимо от его действий, все равно приведет к тому, что они встретятся… то есть, конечно, не встретятся, но познакомятся сквозь время. И все же он все равно продолжал сомневаться. — Что ты хочешь знать? — настороженно спросил он. И сразу же поспешил добавить: — Я не особо интересовался его историей и знаю лишь поверхностные факты… — Но ведь в библиотеке есть отдел по истории. У нас стоит целый стеллаж с различными книгами, описывающими исторические события, — отозвался Том. — Наверняка и у тебя такой уголок существует. Можем завтра после уроков сразу и посмотреть… — А что ты все-таки хочешь узнать? — настаивал на своем Северус. Больше, чем нарушить прошлое, он опасался того, какую информацию можно отыскать в истории Гриндевальда. Этого волшебника не просто так боялся почти весь мир. — И зачем? Что-то… — Ничего, — дернул плечом Том, опередив его вопрос. — По крайней мере, ничего, что было бы связано с Гриндевальдом. — Но что-то все же случилось, — нахмурился Северус. Том помрачнел. — Но если ты не хочешь говорить, то не надо, — поспешил добавить Северус, ведь и ему самому было, что скрывать от мальчика. И если тот не захочет говорить, то он не обидится. — Говорят, — негромко начал Том, — началась война. Но не у нас, нет… — качнул он головой, — однако все равно не так далеко. Германия напала на Польшу. — Война… — глухо повторил за ним Северус. Под ложечкой у него неприятно засосало. Ладони отчего-то похолодели. Том же сохранял ледяное спокойствие, словно бы это он был далек от всех событий, а не собеседник. — Но это получается… поэтому ты спрашиваешь о Гриндевальде, так? — Я же сказал, что мой интерес с войной не связан, — раздраженно буркнул в ответ Том. — Однако Маршал считает, что все это коснется и Лондона, и всей нашей страны, и, что, думаю, для него самое важное, магического мира. Он дал мне тетрадь, куда выписывает все новости о Гриндевальде и его движении. Ждет, что я поддержу его беседу. — Том насмешливо хмыкнул, хотя на самом деле смешного ничего здесь не видел. — Ты общаешься с Маршалом? — тихо спросил Северус. Он и сам не понимал почему, но внутри что-то сжалось от гадкого чувства. Но ведь Том может общаться, с кем пожелает?.. Северус и сам общается с Лили, а значит, мальчик не обязан разговаривать только с ним одним. Но неприятное чувство все равно возникло где-то в районе солнечного сплетения. И ничего с ним сделать нельзя. — Общаюсь? — удивился Том не на шутку и даже оскорбился, будто даже предположить такое было унизительно по отношению к нему. — Этот идиот приклеился ко мне с самого утра и не отставал! Пока я не согласился обсудить его записи. А все потому, что он поссорился с Абраксасом и, видимо, мне просто не повезло. Вот и спрашиваю тебя теперь, что о Гриндевальде известно. Не хотелось бы показаться перед Розье совсем несведущим. — А ты уже читал его записи? — Северус забрался на ближайшую парту и сел с краю, покачивая в воздухе ногами. Взгляд его блуждал по противоположной стене, словно пытался отыскать на ней невидимые знаки. Или, может, слова, которые помогут разобраться в себе и в том, что происходит вокруг. — Нет, — качнул головой Том, удобно устраиваясь на тонконогом стуле. — Я сразу пошел к тебе, так что времени посмотреть, что да как, не было. Не сказал бы, что тут очень много… ну, страниц сто, наверное, тетрадных есть, — он небрежно пролистал страницы и скривился в неудовольствии. — Сто страниц записей? — удивился Северус и несколько издевательски добавил: — Не много? — Да они тут полупустые, страницы эти. Не все, конечно, но многие заполнены лишь на половину, — не обратил внимания на интонации собеседника Том. — Он сказал, что собирал из многих газет, в том числе зарубежных. И я, кстати, в прошлом году видел некоторые газеты у него под подушкой! Больше смахивает на психическое отклонение, — Том вдруг зло усмехнулся, — Марта в приюте тоже собирает газеты. Только она их утюжит и держит под стеклом, чтобы не испортились. Говорит, что так история будет сохранена. — Хмыкнув, он добавил: — Будто кому-то есть дело до ее дешевой коллекции. — Ну, наверное, в этом есть какой-то смысл, — неуверенно возразил Северус. — Наверное, это даже… — Наверное, — недовольно передразнил его Том. — Ладно, это не так важно. Забыли. Я прочитаю записи Маршала вечером, а завтра встретимся в библиотеке сразу после уроков, хорошо? Посмотрим, что там есть о Гриндевальде интересного. А? — Да, хорошо, — вынужденно согласился Северус, не сдержав тяжелого вздоха. — Чего ты вздыхаешь так? — Том, излишне раздраженный прошедшим днем, отчего-то разозлился. — Не хочешь, я тебя не заставляю. — Северус только удивленно моргнул, заслышав злые и прерывистые интонации в голосе собеседника. И почему-то сразу стало обидно. — Не хотел бы помогать тебе, не согласился бы, — холодного ответил он, и Том тут же стушевался, словно на него вылили ушат ледяной воды. — Мы будем что-то делать сегодня, или интересы твоего вечера на этом закончились? Если так, то я пойду в гостиную. — Подожди! Не уходи! — Том взволновано подскочил на ноги и сжал кулаки. Он вновь чувствовал вину. Почему, ну почему, стоит Северусу чуть измениться в голосе, как чувство вины начинает покусывать пальцы? — Не уходи… Я… я просто… — он хотел было объяснить свое поведение, но и сам не мог точно разобраться, что на него нашло. — Просто все эти новости… они… — Забыли, — Северус медленно выдохнул, — не надо ничего говорить, — грустно качнул головой он и подтяну коленки к груди. И хотя сидеть так на парте было не очень удобно, но такая поза была привычной и даже немного успокаивающей. Казалось, в таком положении он защищен от всего вокруг. — Так, мы будем что-то делать? — Конечно! — поспешно ответил Том, опасаясь, что собеседник еще может сменить милость обратно на ледяную, болезненную отрешенность. — Вот! — он бросился к своей сумке и достал на свет учебник чар, который уже успел прочитать от корки до корки несколько раз. — Я, пока ехал в поезде, все думал, можно ли как-то добиться того, чтобы метки на стенах держались долго и вместе с тем не были видны всем подряд. И я же все-таки нашел то, что нам нужно. — Чары Отторо и заклинание повышения температуры, — опередил его Северус, точно прочитал мысли сквозь время. — Да, но откуда ты… — Том удивленно моргнул. Он надеялся, что это будет только его заслугой, если все получится, конечно. — Это нечестно, Северус, ты знаешь? — Не ты один умеешь думать, — Северус довольно улыбнулся. — Я тоже прочитал учебник. Если честно, я не задумывался о том, где это может пригодиться, пока ты не начал говорить сейчас… Тогда пазл сложился. Я просто… запомнил интересные чары. Отторо по легенде пытался скрыть свои золотые запасы от жены, ты знал? Только спрятать-то он смог от нее и всех остальных, а вот вернуть им возможность снова видеть золото не смог, и тогда… — Тогда все его сокровища так и остались видны только ему одному, — закончил за него Том. — Таким дураком надо родиться, — насмешливо хмыкнул он. — Спрятать от всех так, чтобы больше никогда накоплениями не воспользоваться. — Зато все в сохранности, — негромко рассмеялся Северус. — Только лишь потому, что никому не может пригодиться. Но нам это даже на руку. Никто, кроме нас, никогда не увидит эти метки. Они будут показывать дорогу только нам. И тогда, имея в своем распоряжении и карту и метки, мы никогда не потеряемся в подземельях. А про температуру… — Том задумчиво глянул на куклу, — ты тоже прямо сейчас понял? Сразу? — Ну, нет, — честно признался Северус, — про температуру я уже давно думал. Еще с прошлого года. Когда первые метки исчезли совсем быстро, мне просто стало интересно, за счет чего, не считая магии, конечно, они удерживают свет. Конечно, я не искал специально какие-то чары или заклинания, но так как думал об этом, то, прочитав о температуре в учебнике, понял, что это может нам подойти. — Да, — согласился Том, — я тоже так подумал. Если повысить температуру стены, на которой начерчена метка, то ее потенциал увеличится. Осталось только это проверить. — Необязательно стены… — задумчиво протянул Северус, — температурные чары можно навести прямо на саму метку. — Тогда она все равно отдаст часть энергии стене, — не согласился с ним Том, — так и зачем тратить силы на то, чтобы по итогу все равно нагреть стену. Только мой вариант будет быстрее и надежнее. Но, в любом случае, мы можем проверить оба случая. Даже… Да хоть даже и прямо здесь! — взгляд его остановился на противоположной стене. — Оставим метки на стене и проверим, как долго они протянут. У тебя с собой учебник? — Эм… — Северус потянулся к сумке, чтобы заглянуть внутрь, словно бы забыл, что носит с собой с самого тура. — Есть, — улыбнулся он, вытащив на свет учебник по чарам. — Ну, вот и здорово, значит, начнем отработку, — довольно, но при этом со всей серьезностью, на которую только был способен, скомандовал Том. — Если сегодня все будет хорошо, то можно будет и метку сразу навести. Как считаешь? Северус, конечно, согласился. Что-что, а никакая учебная деятельность не могла отвернуть от себя этих мальчишек. Не прошло и минуты, как они уже принялись отрабатывать заклинание. Сначала без волшебных палочек, запоминая произношение, а потом уже по всем правилам, выписывая палочками в воздухе нужный знак. Стену нагреть получилось далеко не сразу, да и не очень сильно. Камень стал лишь едва теплым, что им для эксперимента категорически не подходило. Чтобы повесить метку, нужно было нагреть стену так, чтобы ее было больно касаться. Впрочем, неудаче мальчишки нисколько не расстроились. Они были рады и тому, что просто смогли вновь колдовать, не опасаясь ничего и никого. Это прекрасное чувство, когда волшебство, настоящая магия, срывается с кончика волшебной палочки и устремляется к объекту их внимания. Это прекрасное чувство — легкое и такое теплое, наполняющее изнутри, заставляющее уголки губ чуть приподняться в намеке на улыбку. — После уроков в библиотеке, так? — решил напомнить дальнейший план Том и замер, будто боялся услышать, что Северус передумал поддерживать его идею. — Так. — Но тот был на его стороне, не смотря на свои страхи и опасения. Том облегченно выдохнул. — Хотя я не уверен, что мы найдем что-то полезное для твоего разговора с Маршалом. Там может быть то, что еще у вас не произошло… Я бы не хотел ничего сломать… — Глупость, — Том качнул головой, — ничего мы не сломаем. Тем более мы можем сравнить его записи с твоими заметками будущего. Кстати… — вдруг вспомнил он, — Мальсибер уже забрал у тебя книгу? Кажется, он жаждал обсудить ее, нет? — Он хотел, но мне почему-то кажется, что он вовсе о ней забыл, — пожал плечами Северус, — он даже и не смотрит в мою сторону. И про книгу ни словом, ни жестом… А может, ждет чего-то… — предположил он и нахмурился. — Это так странно, да? — Что странно? — удивился Том. — С тобой вдруг захотел говорить Маршал, обсудить его выписки из газет. Со мной Эрнест отчего-то решил обсудить свою книгу… Между нами с тобой столько лет… а события, словно списаны с одного черновика, повторяются. — Ты выдумщик, — негромко рассмеялся Том, — это так не работает. Тем более темы совсем разные. — Но и времена разные, — качнул головой Северус. — Было бы совсем странно, если бы Мальсибер решил бы обсудить со мной деяния Темного Лорда. Ну, Гриндевальда, в смысле. Такое точно бы никогда не повторилось. Не с такой разницей во времени. Как минимум, потому что Гриндевальд сидит в тюрьме и уже никому не угрожает. А значит, и интереса к нему особого быть не может. — Пф-ф, — Том весело качнул головой, — кто знает! Не один Темный Лорд, так другой, разве нет? — Скажешь тоже, — буркнул в ответ Северус, нервно хмыкнув, и вдруг спохватился: — Время уже позднее. Как бы после отбоя не поймал никто из дежурных. Надо бы вернуться в гостиную. — Том согласно кивнул. Да, они несколько увлеклись. А время за интересным занятием пролетело как всегда незаметно. Однако попадать никому из профессоров или старост на глаза после отбоя и поблизости с их убежищем не хотелось. Не теряя времени даром, мальчишки убрали все свои вещи обратно в сумки и поспешили в подземелья. По пути ни одному, ни второму препятствия не повстречались, и это, наверное, можно было считать хорошим знаком. Северус тихонько прошествовал мимо старших ребят, увлеченно беседовавших о чем-то своем, и пробрался в спальню, где соседи уже готовились ко сну. Он старался не смотреть в сторону Мальсибера, чтобы ненароком не привлечь его внимания. Однако Эрнест, похоже, в этот вечер был намерен все же напомнить о себе. Оглянувшись, он подошел к кровати Северуса. — Прочитал? — негромко спросил, заглядывая прямо в черные глаза мальчика. Северус коротко кивнул. — Есть что сказать? — Я… — попытался начать Северус, однако не успел даже сформулировать предложение, как мальчик его перебил. — Не тут и не сейчас, — Эрнест качнул головой и оглянулся на других соседей, — завтра. Возьмешь книгу на ужин, а потом поговорим. Хорошо? — спросил он и замер на месте, пока не дождался утвердительного кивка. — Только не показывай ее никому. — Поставил точку и повернулся. Северус проводил его мрачным взглядом до его кровати. Вот тебе и забыл, называется… Впрочем, думать о предстоящем разговоре с Эрнестом сейчас совсем не хотелось. Долгий день забрал много сил, несмотря на то, что это был только первый день учебы. Глаза закрывались сами по себе. И стоило только голове коснуться мягкой школьной подушки, такой мягкой, что легко сминается и подстраивается под юного волшебника, как сон мгновенно захватил сознания, туманя разум яркими картинками. Яркими и теплыми, какие редко приходят к нему в Коукворте. Там сны обычно липкие и совсем не уютные… Утром Северус проснулся одним из последних. Он редко позволял себе спать так долго. Соседи уже давно отправились на завтрак, и ему тоже не помешало бы поторопиться с этим делом. Сверившись с расписанием, Северус проверил сумку, убрал ненужные учебники в сторону и нерешительно остановил взгляд на тетради незнакомца, которую так пока и не открыл. Вздохнув, вернул ее в сумку, опасаясь оставлять в комнате, и туда же вернул книгу Мальсибера. С очередным тяжелым вздохом закинул сумку на плечо и наконец отправился в Большой зал на завтрак. Надо заметить, когда он сел за стол факультета, до звона колокола оставалось уже совсем немного времени. Северус наспех затолкал в себя несколько ложек сладковатой каши, запил ее прохладным тыквенным соком и, махнув нетерпеливо постукивающей носком по полу Лили, нагнал ее в коридоре. Девочка недовольно насупилась, покачав головой, и прибавила шагу. Опаздывать на трансфигурацию никак было нельзя! Мало того, что преподает этот урок ее декан, так еще и сам предмет был ей интересен, чего не скажешь обо всех остальных. Конечно же, к кабинету они подошли самыми последними, и лучшие места были уже заняты. Единственная абсолютно пустая парта, за которую они могли сесть вдвоем, находилась в самом конце класса. Доску отсюда было почти не различить, особенно сидя, когда за спинами ребят впереди просвечивал лишь верхний ее край. Впрочем, Северус был готов смириться с таким положением дел и даже уже направился к пустой парте, но вот Лили, похоже, такой расклад событий совсем не устраивал. — Эй, Эванс, — позвал ее негромко, чтобы профессор МакГонагалл не возмутилась, раздражающий голос. — Садись, здесь все видно будет. — И слышно, — хмыкнул еще один не менее раздражающий голос. Гриффиндорские полудурки, как с этого дня их окрестил Северус, широко улыбались, зазывая девочку присоединиться к ним в самом начале класса. Лили неуверенно глянула на друга. — Как хочешь, — Северус пожал плечами, стараясь сделать вид, что ему совершенно все равно. Лили сомневалась. — Мисс Эванс, — раздался строгий голос профессора МакГонагал, которая была намерена начать урок, — займите уже свободное место. Вы задерживаете всех. — Да, профессор, простите, — Лили коротко кивнула и села рядом с Северусом, ведь это место было к ней ближе всего. — Надеюсь, мы все же что-то отсюда увидим, — шепотом сообщила она другу, — очень бы не хотелось упустить что-то важное. — Ты могла сесть ближе к доске, — так же тихо ответил Северус, кидая быстрый взгляд на хмурых гриффиндурков. Особенно мрачен был Поттер. Один только его взгляд заставил бы молоко свернуться. Лили качнула головой. — Но тогда ты бы остался тут один, а это не очень честно. — Легкая улыбка озарила ее лицо. И даже веснушки, густо рассыпанные по щекам и носу, кажется, стали ярче. — Все нормально, не переживай. В крайнем случае, перепишу потом у Мариэтты. Поймав строгий взгляд профессора, ребята притихли. Лили спешно стала записывать конспект, а Северус только делал вид, что ему это интересно. Трансфигурация не была его любим предметом уж точно. Наверное, все дело было в том, что на первом курсе мамина палочка сильно вредничала на этой дисциплине. И все же, интерес появляться пока и не спешил. Поэтому урок за накатившей скукой тянулся очень медленно, однако не подойти к концу просто не мог. Звон колокола стал настоящей райской музыкой для ушей мальчика. Остальные уроки пролетели куда быстрее. И все было бы прекрасно, если бы спину Северуса не прожигал чей-то злой взгляд. Он чувствовал, как покалывает лопатки на протяжении двух пар, и точно знал, кто на него смотрел. И на чарах и на зельеварении сзади него сидел Джеймс Поттер и недовольно пыхтел, сквозь зубы общаясь даже со своим лучшим другом. Похоже, он был не на шутку раздражен, что не сулило ничего хорошего. Уж что-что, а опасность такого рода Северус научился распознавать в совершенстве. Именно поэтому он очень порадовался, что встреча с Томом пройдет в библиотеке — тут всегда есть люди, и гриффиндурки тут крутиться не очень-то любят, если судить по первому курсу. Стеллаж с книгами по истории и сохраненными газетами разных годов нашелся довольно быстро. Он, можно сказать, был чуть в отдалении и сразу бросался в глаза. Тем более людей около него совсем не было. Наверное, история в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс особым спросом не пользовалась. Однако сегодня некоторое соотношение интересующихся поменяется как минимум на одного человека. Северус подошел к стеллажу и внимательно стал изучать корешки. Не сразу он обратил внимание, что книги здесь были расставлены совсем не в хаотичном порядке, а точно по историческим периодам. Года были тонко выцарапаны по углам, и потому различить их с первого раза не удалось. — Ты тут? — раздался взволнованный и нетерпеливый голос. Северус настороженно оглянулся. — Тут, — негромко ответил он, удостоверившись, что никто даже не смотрит в его сторону. Как раз в этот момент взгляд остановился на подходящих годах. Недолго думая, Северус вытащил пару книг и взял стопку газет, что прилагались к этому историческому промежутку. — Нашел что-нибудь? — Том поправил сумку и направился прямиком к тому столику, что надежно скрывался в глубине зала. И хотя ажиотажа в библиотеке сегодня не наблюдалось, он все равно предпочел уйти как можно дальше. — Я только пришел, — качнул головой Северус и поспешил точно так же унести свою добычу к отдаленному столику меж стеллажей. — Сейчас буду смотреть. — Смотри, — довольно кивнул Том. — А ты что же, прочитал тетрадь? — спросил Северус, устроившись за столом. Ожидая ответа, он открыл содержание первой книги, просмотрел все пункты и отложил книгу в сторону. Потянулся за следующей. — Ум? — Почти. Перед сном прочитал около четверти, но несколько раз. Как я понял, Маршал выписывал новости в той последовательности, в которой они появлялись на свет, однако… Такое ощущение, что чего-то не хватает. Или, может, все дело в том, что перевод некоторых записей неточен. Но смысл всей его компании от меня ускользает. — Том нахмурился, открывая тетрадь на заложенной кусочком пергамента странице. — Ладно, пока ты ищешь, я буду читать дальше. Времени у нас до самого отбоя, так что… — Мы вчера вспомнили Мальсибера, — встрепенулся Северус, вспомнив о назначенной на вечер встрече, — перед сном он подошел ко мне. — Ты отдал книгу? — Нет, пока нет. Но сегодня после ужина мы договорились встретиться с ним и обсудить прочитанное. Так что времени на исторические изыскания у нас только до ужина. — Хм… — Том глянул время. До ужина, на самом деле, оставалось не так много. Во всяком случае, намного меньше, чем он рассчитывал провести за изучением личности Гриндевальда. — Ладно, тогда не будем отвлекаться. Не знаю, когда Маршал решит снова меня доставать, но я должен быть готов к тому моменту. — Да… — Северус задумчиво кивнул и принялся изучать содержание следующей книги. Книга за книгой он тщательно перебирал собранную стопку. Читал подходящие по событиям главы и с каждой строчкой хмурился все больше и больше. Война, о начале которой сказал Том, похоже, и правда коснется магического мира. И Гриндевальд сыграет в этом далеко не последнюю роль. Северус впивался взглядом в текст, надеясь отыскать, как в этом конфликте примет участие магическая Британия, но все было написано так размыто и непонятно… что ему оставалось только додумывать возможные события. И самым большим страхом было то, что в войне может пострадать Том. И в голове тут же всплыли слова незнакомца: «Том не придет к тебе. Он никогда к тебе не придет…». А что, если все дело в том, что… Но додумывать это не хотелось. — Вот, есть кое-что… — Северус несколько раз перечитал абзац, — Геллерт Гриндевальд выступал под девизом «Ради всеобщего блага» и стремился к установлению первенства магического сообщества над простецами, однако методы борьбы его были радикальными. Этот же девиз написан над входом в тюрьму Нурменгард, которую он построил для своих противников. Количество жертв точно не известно… — Северус нахмурился, пробегая взглядом страницу. — Вот есть цитата: «Закон, вынуждающий нас сбегать как крысы в канаве. Закон, который требует, чтобы мы скрывали нашу истинную природу. Закон, управляющий теми, кто находится под его властью, заставляя дрожать от страха перед риском обнаружения. Я спрашиваю Вас, Госпожа Президент, я спрашиваю вас всех — кого защищает этот закон? Нас или их? Я отказываюсь больше преклоняться». — Я уже видел такое… — Том задумчиво постучал пальцем по губам и тут же быстро пролистал тетрадь куда-то к началу. — Вот же! Это было в Америке, в Нью-Йорке. Да-да… — И теперь уже он с расстановкой прочел цитату. — Но ведь… в этом даже есть смысл. — Смысл? В неподчинении законам? — В противоестественности этих законов, — качнул головой Том. — Ведь это именно из-за них мы не можем колдовать на каникулах! — Но… — нахмурился Северус, — в какой-то степени это защищает нас от необдуманных поступков. Мало ли что может пойти не так. Вдруг что-то взорвется или еще хуже, — возразил он. Том хмыкнул. — А если это нужно для защиты? Что, если меня или тебя захотят убить? Можем ли использовать магию, чтобы защититься? Или мы должны будем понести наказание за то, что посмели выжить? Как-то это несправедливо. — Ладно, возможно, некоторые законы несправедливы. Но Гриндевальд желал господства над магглами. Разве это не излишне? — Подожди… — Том покачал головой, перечитывая самые первые страницы. — «Мы подчиняемся воле тех, кто слабее нас. Подчиняемся законам, по которым нас сжигали, презирали. Все они созданы, чтобы запугать нас, и в это время мы теряем нас самих, мы теряем места силы под бесполезными постройками простаков. Если не объединиться сейчас, то в один момент магического сообщества не станет. Мы должны выступить против простаков и заставить их подчиняться нашим законам». — Выступить против… — задумчиво повторил Северус, — но их в разы больше нас. Подчинить такое количество… — У него был ответ и на это, — Том хмыкнул, ведя пальцем по цитате, — он предлагал сделать случайный отбор. — Постучав пальцем по отдельно выписанному слову, он прочел его вслух: — Геноцид. Что это? Ты знаешь? — Никогда раньше не слышал этого слова… — качнул головой Северус. — Однако, послушай… Ведь и ты и многие ребята живут среди магглов. Кто-то из них даже не и не знает, что принадлежит другому миру. Случайный отбор может задеть их. — Хм… — Том нахмурился. — Об этом стоит подумать. Больше в твоих книгах ничего не написано? Одна лишь цитата? — Я просмотрел далеко не все, — Северус вновь нахмурился, — но из просмотренного это все. Впрочем, сейчас найти что-то еще я уже не успею. Ужин начнется через двадцать минут. Пора вернуть все обратно на стеллаж. — Ладно, тогда завтра поищешь. Я не пойду на ужин, останусь здесь и почитаю выписки Маршала. Я подожду тебя. Так что позови, как разберешься с Мальсибером. — Хорошо… Северус спешно собрал все книги, которые вытащил со стеллажа, убрал их на свои законные места и, запомнив, на чем остановился, побрел в сторону Большого зала. Мальсибера он увидел сразу, тот, по своему обычаю, сидел рядом с Торфинном. Северус сел подальше от них, будто надеялся, что останется незамеченным. Взгляд его невольно скользнул к Гриффиндорскому столу и сразу выхватил Лили, заливисто смеющуюся над тем, что говорил рядом Поттер. Смотреть туда сразу же расхотелось. — Идем, — Мальсибер появился за его спиной, как призрак, неожиданно. — Ты здесь вообще? — он щелкнул пальцами перед его лицом. Северус вздрогнул. — Здесь, — кивнул в ответ и поднялся из-за стола. Оглянулся. — Ты один? — Да, — Эрнест первым пошел в сторону выхода, — Торфинн не поддерживает меня в том, чтобы я тебя посвящал. — Северус нахмурился. — Посвящал во что? — Северус подстроился под его шаг, выходя следом в залитый веселым солнцем внутренний дворик замка. — Я думал, ты просто хочешь обсудить книгу. — Да, так и есть, — кивнул Эрнест, — а ты хоть знаешь, что это за книга-то? — спросил он, оглядываясь. Скрытая кустами лавка пустовала, что было им на руку. — Садись. — Книга с запрещенными ритуалами, — пожал плечами Северус. — В ней есть что-то еще особенное? — Тише ты! — шикнул на него Эрнест. — Это не просто книга с запрещенным, как ты выразился, это настоящий клад для того, кто хочет жить и ни в чем не нуждаться. Сам Лорд приходил к отцу, чтобы что-то из нее взять. — Тот самый Лорд, о котором знают все, кроме меня? — мрачно поинтересовался Северус, вспомнив далекий разговор. — Что борется с… — внезапное осознание пробило на холодный пот, — законами министерства… — Темный Лорд, — кивнул Эрнест, и Северус вздрогнул от неожиданности. — Он выступает против законов, что принижают магическое сообщество. В большей своей части, конечно, аристократию. Но оно и понятно, ведь именно в наших семьях хранятся настоящие секреты магии, — Эрнест улыбнулся с превосходством и протянул руку за книгой. — Вот одно из доказательств того. Ни один магглолюбец никогда не сможет продлить себе жизнь или увеличить запас сил. Общаясь с магглами и грязнокрвоками, они только еще больше загоняют себя в яму. — Но магглокровные волшебники тоже имеют право… — попытался возразить Северус.  — До того момента, пока не начинают вставлять палки в колеса телеги, в которую посмели заскочить. Ты что, не понял? Вступление… — Застой магии и невозможность восстановления сил через потухшие источники, — опередил его Северус. Эрнест довольно кивнул. — Но закон устанавливает один человек, а ты хочешь, чтобы страдали все. — Я не хочу, чтобы они страдали, — покачал головой Эрнест. — Я хочу справедливости и свободу магии. Они, не зная того, что для магии хорошо, а что плохо, опасаясь высших сил, вводят ограничения. И с каждым годом ограничений становится все больше. В один момент, вот увидишь, в Хогвартсе из всех магических дисциплин останется только прорицание, и то лишь потому, что без дара этот предмет бесполезен. — И что ты хочешь услышать от меня? — Северус устало вздохнул. — Я хочу услышать, готов ли ты бороться с тем, что рано или поздно уничтожит магический мир? Готов ли ты учиться настоящей магии вместе с нами? Однажды мы послужим хорошему делу, мы будем готовы к этому, — Эрнест глянул на него со всей серьезностью. — Можешь не отвечать сейчас. Но как только решишь для себя, дай знать. — Гриндевальд, — вырвалось у Северуса против его воли, — это его идеи. — Гриндевальд гниет в собственной тюрьме, — презрительно скривился Эрнест, в его семье этого волшебника не уважали. — Наш Лорд так глупо не проиграет. Может у их идей и есть общее зерно, но они разные, — уверенно добавил он. — Думай. — И, поставив такую точку, он ушел, оставив Северуса один на один со своими мыслями.