Куклы

1972 год Ночь опустилась на землю внезапно. Или же это просто он не заметил сгущения красок за своими мрачными думами. Впрочем, причина сего явления его волновала мало. Главное, что здесь было тихо, и никто не мог помешать его мыслительному процессу. По крайней мере, пока. Конечно же, в поместье он был не один, и в любой момент хозяин дома мог явиться по его душу. Но он надеялся, что это случится не скоро. Однако закон подлости даже в волшебном мире отменить не способен никто. Стоило в мыслях на секунду мелькнуть нежеланию видеть кого-либо, как позади послышались чьи-то шаги. Шаги эти были и не тяжелыми и не легкими, но было в них одно отличие, которое выдавало хозяина с головой, — человек хромал на одну ногу. В последнее время стало модным в определенных кругах обзавестись изящной тростью. Но, как оказалось, не для всех это просто прихоть моды. Кто-то действительно нуждался в этом атрибуте повседневной жизни. С каждой секундой шаги становились все громче. Он не оборачивался, не оглядывался, чтобы посмотреть на присоединившегося к нему мужчину. Нет, он смотрел точно вперед себя, куда-то вдаль, в темноту, за которой скрывался прекрасный сад. Наверное, ему стоило спрятаться именно там, во тьме, чтобы у хозяина поместья даже не возникло мысли искать его. Вряд ли бы тот пошел на столь позднюю прогулку, скорее бы с удобством устроился в любимой гостиной и стал бы ждать его, смакуя ароматный чай. Высокий и широкоплечий мужчина остановился в шаге от него. Затем, видимо, мысленно пришел к какому-то с собой соглашению и облокотился о перила балкона. Их локти были в жалких пяти сантиметрах друг от друга. Мужчина молчал, ожидая, когда его задумчивый и даже мрачный гость заговорит первым. Время шло, на небе вдруг разошлись тучи, и лунный свет подсветил площадку причудливыми знаками. Тени заиграли на лицах мужчин. — Я пленник? — наконец заговорил он. Хозяин поместья чуть повернул голову и тяжело вздохнул. — Ты мой гость. Разве это не очевидно? — На гостей не накладывают следящие чары, — он скрипнул зубами. — Не можешь же ты, и правда, считать меня настолько идиотом! Я не собираюсь бежать, к чему весь этот цирк… — Это пока. Ты пока не собираешься бежать. И, конечно, если ты когда-нибудь все же соберешься, я едва ли смогу догнать тебя. Боюсь, мои ноги мне этого не простят. Однако в этом случае чары скажут мне, что с тобой все в порядке. Ты ищешь в каждом врага, но ведь и друзья могут прятаться под масками… — ХА! — он холодно рассмеялся. — Только не думай, что я поверю, будто ты переживаешь за меня, Маршал! — Почему нет? — Розье глянул на собеседника сверху вниз. Взгляд его был холодным, почти ледяным, словно бы недоверие мужчины задело его. — Почему ты считаешь, что я не могу переживать за тебя? Сколько мы знакомы, мой дорогой, двадцать лет, тридцать? За это время мы столько пережили вместе, прошли огонь и воду. Так почему я не могу переживать за тебя? — Не-ет, — медленно протянул гость, — ты переживаешь вовсе не за меня… Ты боишься за свою шкуру! Ты понимаешь, что ОН не прав, но ты боишься! Боишься сделать хоть что-то! Думаешь, сможешь стать нейтральным? Твои руки по локоть в крови! — Как и твои, — осадил его Маршал. — Я знаю, что ты хочешь сделать. Мы все знаем. И ОН знает. Не можешь же ты, и правда, считать нас настолько идиотами, — вернул он собеседнику его же слова. На мгновение на балкон наползла тишина, но вскоре ее разбил голос хозяина: — Все, что уже произошло, произойдет вновь. Тебе ли не знать это… — Маршал попытался накрыть ладонь мужчины своей, но тот отдернул руку. — Что бы ты не сделал, ничего уже не изменишь. Мальчик прочитает твои записи, но ничего не сделает. Он слаб и подвержен влиянию со стороны! Он не сделает то, что ты хочешь, просто не сможет. Взгляни на меня… Гость колебался с секунду, но вскоре все же повернул голову, открывая свое лицо Розье. Губа была рассечена и кровоточила, скулу пересекал налившийся синяк, а от левого виска к мочке уха шла белесая полоска шрама. Маршал невесомо коснулся бледной щеки, собрал указательным пальцем каплю алой крови и слизнул ее. Гость тут же отвернулся, не желая сохранять зрительный контакт. Нервы его были на пределе. — Абраксас сделал это с тобой? — почти буднично, словно спрашивал о погоде, поинтересовался Маршал. Гость дернул плечом. — Похоже, что Абраксас? — хмыкнул он в ответ. — Нет, он только замахнулся, но я был быстрее. Абраксас часто действует на эмоциях… — Он всегда был таким, — с легкой полуулыбкой и некоторой грустью в глазах сказал Маршал, — Тома это всегда раздражало. И даже совсем неудивительно, что Том трижды ломал ему нос. — Трижды? — вдруг улыбнулся гость. — Что-то мало. Я думал, что счет начнется хотя бы с десяти. — Не скрою, не будь меня рядом, счет бы перевалил за десять на первом же курсе. — Скромности вам не занимать, лорд Розье, — насмешливо протянул гость. Маршал коротко хохотнул. Казалось, обстановка разрядилась, но, словно по щелчку, мужчины вновь вернули на лица ледяные маски. Какое-то время они молчали. Каждый думал о своем и хмурился все больше и больше. Воспоминания далеких лет напомнили им о том, чего уже никогда не будет. Мир круто изменился за прошедшее время. Поменялся до неузнаваемости… И не все изменения в этом мире были им по душе. Как бы Маршал не хотел убедить себя в том, что не стоит даже пытаться что-то изменить, но он понимал, что его гость прав… — Почему ты не сведешь следы? Все это легко уберется магией, и не надо будет мучиться, как маггл, и ждать самоисцеления. — Маршал тяжело вздохнул. — Даже с твоей рукой можно сделать… — Мне это не нужно, — резко ответил гость, перебивая на полуслове. — Каждый шрам — это напоминание об ошибке, которую не стоит повторять. Ошибки учат… — Не всех, — возразил Маршал. — Кто-то наступает на одни и те же исчезающие ступеньки раз за разом, пока не попрощается с жизнью. — Он невольно сжал пальцы в кулак. Нога отозвалась фантомной болью. — На нас столько шрамов, мой дорогой… — Гость недовольно дернул плечом. — Едва ли можно сказать, что мы учимся на ошибках. — Неужели ты готов смириться, Маршал? — не выдержав, гость повернулся к хозяину и попытался заглянуть в его глаза. — Ты готов похоронить себя тут, лишь бы не видеть то, как все, что тебе дорого, рушится! Ты даже не хочешь попытаться… Почему только меня одного это волнует?.. Этот лозунг, что все, что должно случиться, случится при любых обстоятельствах, — это лозунг труса! Я уверен, что прошлое можно изменить… Они замерли. Маршал пытался найтись со словами, но почему-то именно сейчас все его красноречие куда-то испарилось. А когда он все же открыл рот, чтобы произнести с трудом составленное предложение, чары на поместье колыхнулись. Только два человека могли в этот поздний час заглянуть к нему на огонек, и сейчас это был точно не Абраксас, ведь не далее как сегодня утром он отправился на другой континент. Значит, вариант оставался только один. — Это ОН, — спокойно оповестил гостя Маршал. Тот вздрогнул. — Он пришел по твою душу. — Не сомневаюсь, — коротко кивнул гость и подошел почти вплотную, чтобы быстро прошептать: — Прошу тебя, Маршал, очнись! Это не то, что мы хотели, совсем не то! Прошу тебя, Маршал, не хорони себя тут! Я умоляю тебя… я хочу жить… — С этими словами он спешно вытащил из-под мантии стопку пергаментов и передал ее мужчине. Маршал без каких-либо вопрос спрятал записи. — Я расписал все, все, что только смог вспомнить. Он не выпустит меня больше. Он не даст… не даст мне шанса… — Как чудно, что вы оба тут… и так близко… — ледяной голос, лишенный всяких эмоций, раздался от дверей. — Я надеюсь, Маршал, что хоть тебе хватит благоразумия не злить меня… — Не думаю, что я давал хоть один повод для злости, мой Лорд, — Маршал почтительно склонил голову перед господином, одновременно с тем восстанавливая с гостем положенную правилами приличия дистанцию. Не предвещающий ничего хорошего взгляд Лорда метнулся к гостю, но тот почтения не выражал. Более того, он прямо смотрел в синие глаза, поддернутые алой дымкой ярости. Лорд величественно прошел вперед и протянул гостю бледную, как у покойника, руку. — Ну же! — нетерпеливо повысил голос он. Гость колебался недолго. Мгновение, и кисть, рассеченная на две части неприятного вида шрамом, опустилась в ладонь Лорда. В эту же секунду холодные пальцы мертвой хваткой вцепились в тонкое запястье. Лорд дернул его на себя, грозно нависая сверху. — Я вижу твой страх… Боишься меня… — Я тебя ненавижу! — сквозь стиснутые зубы отозвался гость. — Ты убиваешь его! — Он давно мертв. — Обхватив пальцами свободной руки острый подбородок, Лорд чуть развернул лицо гостя, чтобы лучше разглядеть оставшиеся на нем следы. Затем взгляд переместился к Розье. — Не делай глупостей, Маршал… Я обо всем узнаю. — Я нисколько в этом не сомневаюсь. Моей первостепенной задачей стоит образование сына. Боюсь, на глупости просто не остается времени… Поздний ужин, мой Лорд? — Избавь… У меня нет времени. Как скоро ты отправишь мне список? — Он на стадии завершения. Не больше двух дней, — ответил Маршал. Лорд кивнул. Гость бросил на хозяина поместья последний нечитаемый взгляд и отвернулся. В такой компании, которая собралась сейчас на балконе, мысли не были в безопасности даже за семью окклюментивными щитами. — Чары открыты для вашего перемещения. Лорд более не терял время зря. Мгновенное перемещение утянуло в воронку двух мужчин, оставив хозяина поместья одного на балконе. Маршал махнул рукой, закрывая брешь в антиаппарационном барьере, развернулся и вновь облокотился о перила. Если быть совсем честным, то ему хотелось закурить. Желательно чего-то настолько мощного, что заставит его забыть обо всех проблемах. Но забывать было нельзя. Рука сама потянулась к внутреннему карману мантии, в котором прятались только что переданные ему записи… Маршал сомневался. Он всегда боялся именно этого момента, когда жизнь поставит его перед выбором. А ведь… когда-то будущее казалось ему ярким и полным надежд. Сейчас все изменилось. С каждым годом ситуация ухудшалась. Гость был прав, ему давно пора бы было выйти наружу. Если он останется тут гнить, то светлого будущего уж точно не настанет. Не на его веку. И даже не на веку его сына. Однако в Томе еще оставалось что-то «светлое», что когда-то давно принадлежало увлеченному наукой парню. То, что когда-то привлекло в нем Маршала. То, что до сих пор держит рядом Абраксаса. То, за что так упорно борется гость. Если бы это было не так, их троих уже не было бы в живых. Но они тут, сколько бы ошибок они не совершили, они все еще дышат этим воздухом. Сейчас, когда воспоминая градом хлынули в сознание, Маршал понял, что попытаться все же стоит. Кивнув своим мыслям, Маршал уверенно направился в дом. В кабинете он разложил записи гостя перед собой, нахмурился и потянул руку за случайной страницей. В последний момент пальцы его дрогнули. Но, взяв себя в руки, он все же схватил листок, — откуда-то из центра, — и углубился в чтение… Далекий год был обозначен сверху. Чувство, родившееся внутри, пустило по телу строй неприятных мурашек…

***

1956 год — Ты напряжен, — появившийся, словно из ниоткуда, Абраксас ощутимо ударил его по плечу и сел рядом за стол, — ну и погода… Чары едва спасают от ветра. Уверен, это из-за твоего мрачного настроения. — У тебя зато, смотрю, с настроением все отлично, — Маршал недовольно дернул плечом и потянулся за рюмкой с чем-то явно высокоградусным. Абраксас опередил его, звонко ударил по запястью и махнул рукой, очищая рюмку от содержимого. — Сдурел?.. — Сегодня ты должен стать отцом, а не алкоголиком, — качнув головой, Абраксас дал знак официанту и вновь обратился к другу: — Том будет? — Не уверен… — вздохнул в ответ Маршал. — Он снова со своим… — Абраксас презрительно скривил губы, — он отдаляется от нас. Все, что раньше было нашим, с появлением этого уродца пошло к коту под хвост. — Ты несправедлив к Морнэмиру. Не он виноват в том, что происходит вокруг. — Маршал замолчал на мгновение, оглянулся, словно бы опасался, что кто-то их подслушивает, и добавил: — Тебе не кажется, что мы совершили большую ошибку?.. — Ошибку? Это Морнэмир дурит тебя! Он никогда не поддерживал наши идеи! Если бы он не появился тогда, сколько уже… лет восемь назад… то мы, может, уже изменили бы мир к лучшему! Я не понимаю одного, почему Том возится с ним! — Абраксас зло шипел. — И ты! Ты тоже прислушиваешься к нему… — Ревнуешь? — Маршал насмешливо усмехнулся, вскидывая бровь в издевательской манере. Абраксас в ответ громко хмыкнул, на провокацию он вестись не собирается. — Брось, Аби, ты и сам, бывает, соглашаешься с ним. О, а вот, кстати, и он… — Маршал поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать мужчину. — Ты один? — Том будет чуть позже, — Морнэмир коротко кивнул, слабо отвечая на рукопожатие. Пальцы правой руки, пораженные старой раной, периодически теряли чувствительность. — Абраксас… Я снова чем-то не угодил тебе? — У меня на тебя аллергия. — Мило, — язвительно заметил Морнэмир и перевел взгляд на Маршала, который был сам не свой от волнения. — Как назовете? — Эван, — не задумываясь ни на секунду, ответил Маршал. — Имя воина, — гордо добавил он и чуть улыбнулся. Абраксас хмыкнул. Морнэмир ответил легкой, но отчего-то грустной полуулыбкой. — С такой погодой, стихией, что бушует за окном в день его рождения, имя как никогда подходящее, — Морнэмир чуть повернулся к окну, и его собеседникам стал виден налившийся синяк, что шел по линии нижней челюсти. Абраксас и Маршал коротко переглянулись, но никак не прокомментировали увиденное. — Тебе сообщат? — Целитель пришлет патронуса, — кивнул Маршал. На мгновение повисла неловкая пауза. — Над чем-то работаешь сейчас? — Пытаюсь помочь Тому с одной частью… — Морнэмиру не надо было продолжать, его поняли и так, — но пока безрезультатно. Его это… несколько расстраивает. В Хогвартсе есть книга, которая может нам пригодиться, но… если с Диппетом был хоть шанс, то Дамблдор точно не войдет в положение. — Нужная нашему делу книга, — протянул Абраксас с некоторым сомнением, — в Хогвартсе. — Морнэмир перевел на него мрачный взгляд. — Что за игру ты ведешь за нашими спинами? А? Я тебя насквозь вижу… — Маршал сжал его плечо, останавливая. — За твоей спиной я уж точно не играю, Аби, — Морнэмир презрительно скривился, — если тебя что-то не устраивает, то скажи мне это прямо. Если же ты считаешь, что в Хогвартсе нет полезных нам книг, то ты глубоко заблуждаешься. В Хогвартсе есть то, чего не найти ни в одной вашей благородной библиотеке. Просто надо знать, где искать. — И Том верит тебе? — Абраксас зло сжал кулаки. — Верю, — раздался холодный голос, заставивший собеседников вздрогнуть и резко повернуть головы на бесшумно подошедшего к столу мужчину. — Я написал письмо Дамблдору, — вдруг поделился Том, спокойно садясь за стол рядом с Морнэмиром. Все трое мужчин в ответ сразу же нахмурились. — В школе не хватает учителя по защите от Темных Искусств. — Один раз тебе уже отказали в должности, — напомнил Маршал, — и на тот момент, смею напомнить, во главе школы стоял Диппет, души в тебе не чаявший. Сейчас, после всего… — он неопределенно махнул рукой, но все за столом поняли, на что был намек, — Дамблдор не отдаст тебе место. В этом нет никаких сомнений. — Попытаться стоит, — Том мрачно глянул на Розье, при этом глаза его блеснули алым заревом. — Почему бы просто не отправить на собеседование своего человека? — Абраксас подался вперед. — У Дамблдора просто не будет основания для отказа. Мы найдем того, кто не имеет в репутации ни одного черного пятна. — Взгляд стальных глаз на мгновение обратился к Морнэмиру, после чего вновь вернулся к Тому. — Нет, — Том резко качнул головой, — никто другой не справится с той задачей. — Голос его зазвенел холодом. — Дамблдор согласится принять меня для собеседования, и вы оба пойдете со мной. — А он? — Абраксас резко кивнул в сторону Морнэмира. — Снова останется в стороне, как это мило. — Тебе, что же, недостаточно компании Маршала? — Морнэмир недовольно поджал губы. Абраксас не ответил. Нет, он был готов продолжать спор до бесконечности, но как раз в этот момент над столом появилась призрачная куница. Разинув пасть с мелкими острыми зубками, она завещала низким грудным голосом. Господина Розье приглашали обратно в родильное отделение, чтобы он смог наконец познакомиться со своим первенцем. Маршал весь побледнел, резко подскочил на ноги и от волнения чуть не перевернул стол прямиком на Тома с Морнэмиром.

***

24 октября 1972 года Северус внимательно перечитал конспект, который тщательно вел вот уже почти два месяца, нахмурился и задумчиво прикусил кончик пера. Что-то не складывалось. Что-то определенно было не так. Но что?.. Где они ошиблись?.. И почему эта ошибка настолько коварна, что не находится даже с десятой вычитки. Все это очень и очень расстраивало, если не сказать больше. Устало потерев глаза, Северус отложил конспект в сторону и уронил голову на сложенные на столе руки. В библиотеке сегодня народу было мало, и в его укромное местечко никто не заглядывал. Здесь было тихо и спокойно. Так спокойно, что хотелось остаться здесь навсегда. И чтобы никакие Поттер с Блэком, или Мальсибер со своим немым вопросом, или… Дамблдор с пристальным взглядом, что в последнее время уж очень часто останавливался на нем… — чтобы все они забыли о Северусовом существовании. Впрочем, это желание могло остаться лишь несбыточной мечтой… пока что. В школе, где с этими людьми ты вынужден видеться каждый день, едва ли возможно спрятаться надолго. И все же… Сейчас в библиотеке было тихо и спокойно. Северус не знал, сколько продлится его счастье, и потому не спешил уходить, чтобы продлить его максимально, насколько это возможно. А потом, потом он снова вернется в гостиную, и день начнется заново. Качнув головой, Северус выпрямился и в очередной раз взялся за конспект. Но взгляд уже не сосредотачивался на строчках. Усталость давала о себе знать, глаза слипались, и на него накатил приступ зевоты. Кажется, время счастья подходило к концу. Грустно склонившись над конспектом, Северус упрямо попытался начать чтение снова, но мысль фраз ускользала от него. Нет-нет, так работать было невозможно… Ему давно пора вернуться в гостиную. — Я ничего не нашел, — совсем тихо прошептал Северус, обращаясь к спрятанной в сумке кукле. — Я тоже… — отозвался уставший голос. — Но ведь все так логично звучит! Почему оно не работает… — Не знаю, — Северус вздохнул, зевнул в очередной раз и принялся собираться свои немногочисленные вещи. Расставив все библиотечные книги по своим местам, он был готов возвращаться в гостиную. — Может быть, дело вовсе не в конспектах, а в нас… — Что ты имеешь в виду? — тут же раздался вопрос. — Ну, может, нам не хватает сил… — Северус неопределенно махнул рукой. — Или там, внизу, мы чего-то не учитываем. Чего-то такого, что влияет на наши заклинания. Может, стены чем-то пропитаны, или… — Чем? Они пропитаны лишь слизью веков и той же пылью, — Том недовольно шмыгнул носом. — Ладно, спустимся завтра, а? Я постараюсь отвязаться от Маршала пораньше, — в голосе добавилось раздражение, — и мы проверим, что там со стенами может быть не так. — Завтра будет видно… — Северус вновь зевнул. — Спокойной ночи, Том… — Потерев глаза, он направился к выходу из библиотеки. Время было уже позднее, и коридоры пустовали. Однако в гостиной жизнь продолжала бить ключом. Казалось, что у камина собрались все старшие курсы. Северус без особого интереса глянул в их сторону, устало перебирая ногами, и скрылся в спальном крыле для мальчиков, не заметив в гостиной собственного декана. Ему было мало интересно, о чем могут болтать старшие ребята, куда предпочтительнее был долгий сон. Именно поэтому он, едва переодевшись, упал на кровать. У камина, тем временем, шел ожесточенный спор. Что-то, какое-то событие не на шутку взволновало ребят. Старосты были мрачны, точно грозовые тучи. Декан хмурился. А в центре всего этого собрания стоял высокий парень, чью фигуру скрывала дорогая мантия с блестящим значком на груди. Парень с виду был спокоен. Кажется, обсуждаемый предмет его вовсе не волновал. Взгляд его был обращен в противоположную стену. — Как вы это объясните, мистер Розье? — наконец негромко начал Гораций Слизнорт. Он выглядел так, словно хотел поскорее уйти в свои покои, и поэтому никто не удивился его следующему заявлению: — Давайте же вы поскорее расскажете нам, зачем это сделали, и мы спокойно разойдемся по спальням. Я обещаю вам, молодой человек, что до вашего отца не дойдет слух… — Кто сказал, что я не хочу, чтобы до него дошел этот слух?.. — парень мрачно глянул на декана. — Я ничего вам не скажу, сэр. — Это ребячество, мой дорогой, — Слизнорт покачал головой, — вы же староста, Эван! — Да, староста, — кивнул парень. — И я совершил ошибку, а вы хотите спустить ее мне с рук. Какой пример вы подадите им? — он коротко кивнул на ребят вокруг. — Все будут знать, что старостам любая оплошность сходит с рук. Там, смею вам напомнить, были не только слизеринцы. Профессор МакГонагалл велела вам вынести справедливое наказание. — Ну что же вы такое говорите! — Гораций совсем не понимал мотивации мальчика. — Какое наказание вы ждете? Хотите чистить котлы? Что же, думаю, я найду для вас парочку, — он добродушно улыбнулся, а ребята вокруг засмеялись. — Вы не способны вынести справедливое наказание, ведь так? Тогда я требую решения директора. Пусть он, в присутствии моего отца, скажет свое слово. — Опомнитесь, Эван! — Слизнорт в ужасе раскрыл глаза. — Вашему отцу хватает забот и без того, я уверен. Как и директору Дамблдору. Нет-нет, этот цирк пора заканчивать. Завтра вы придете на отработку ко мне, и мы забудем об этом маленьком недоразумении. — Гораций стал серьезным, как никогда. Эван зло сжал в кармане мантии и без того смятый тысячу раз листок, на котором уже и не разглядеть слов, тщательно выведенных рукой его отца. — В таком случае, — с угрозой начал Эван, — все повторится. Оно будет повторяться вновь и вновь, пока вы не сделаете, как я хочу. В один момент, не обойдется без жертв… — Слизеринцы хмуро начали переглядываться. Они не понимали, что творится с Розье, ведь до этого момента тот был эталоном правильного поведения. — Вы не здоровы, мой дорогой, — Гораций занервничал. Парень говорил уверенно, не было никаких сомнений, что он выполнит свою угрозу. Гораций поддался: — Ладно, будь по вашему. Я отправлю письмо вашему отцу и поговорю с директором. Но вы должны понимать, что такое поведение может повлечь за собой не только потерю статуса старосты. — С этими словами декан развернулся и спешно направился к выходу из гостиной. — Доброй всем ночи. — До свидания, профессор, — разом кивнули ребята и обратили все внимание на Эвана. — Да что с тобой такое?.. Ты что, и правда, заболел?.. Переутомился?.. Ну! Что ты молчишь?.. Стыдно?.. Ты кем нас выставляешь, а?!.. — вопросы посыпались на него градом. Но Эван отвечать не собирался. Он молча развернулся и направился к спальному крылу. На следующий день Северус с трудом отсидел все занятия. Кажется, он нашел! Нашел ошибку! И теперь они могли опробовать чары снова. Он был так рад, что не мог спокойно усидеть на одном месте. Нетерпеливо поглядывая на часы едва ли не каждую секунду, Северус был готов сорваться с места, как только прозвенит колокол. Лишь бы поскорее рассказать Тому о том, что они делали не так. И тогда они смогут спуститься в подземелья… Стоило уроку подойти к концу, как Северус одним из первых вышел из класса. Ему надо было забрать конспект из спальни, и потому первым делом он поспешил не к заброшенному классу. Спустившись по лестнице в малый холл, Северус уже хотел свернуть в западный коридор, как кто-то вдруг вышел ему на встречу. Северус спешил, и уйти от столкновения просто не смог. Более того, показалось или нет, но неизвестный намеренно толкнул его! Северус больно упал на пол, и из его сумки выпало несколько книг. Высокий мужчина, возвышающийся над мальчиком, тяжело выдохнул, опираясь на трость, и на мгновение прикрыл глаза. Северус замер, словно кролик перед удавом, внимательно разглядывая лицо, точно высеченное из мрамора умелым скульптором, и вздрогнул, когда темные глаза распахнулись, а странный взгляд обратился к нему. Мужчина качнулся вперед, и ему на лоб упали несколько темных прядей. — Живой, парень? — поинтересовался мужчина и вдруг опустился на одно колено, протягивая к нему руку. Северус дернулся от него. — Не бойся, я только хочу убедиться, что ты не пострадал. — Поняв, что мальчик на контакт идти не хочет, мужчина потянулся к сумке и выпавшим книгам. — Нет! — тут же воскликнул Северус, бросаясь вперед. Он боялся, что мужчина увидит куклу. А тот, вдруг, отчего-то скривил уголок губ. Секунда, и сильные пальцы жестко ухватили мальчика за грудки, притягивая ближе к мужчине. — Ты ведь даже не открывал тетрадь, так? — прошептал незнакомец. Северус попытался вырваться. Сердце его быстро стучало в груди. — Не тяни время, мальчик, оно не бесконечно. Чем раньше ты защитишь себя, тем раньше сможешь начать спокойную жизнь, такую, какую сам пожелаешь. — Так же внезапно, как притянул к себе, мужчина отпустил его, собрал разбросанные книги и положил стопку у сумки, после чего поднялся на ноги. — Отец! — в холл вышел староста шестого курса. Северус и раньше видел его, но никогда не интересовался, как его зовут. Парень был явно зол. — Они все считают, что я рехнулся! — Успокойся, — спокойный голос мужчины, словно ушат холодной воды, погасил пыл сына. — Будь выше этого, Эван. — Выше? — недоуменно качнул головой слизеринец. — Из-за тебя меня могут исключить из школы… — Это проблема? — тем же спокойным голосом поинтересовался мужчина. — В мире достаточно магических школ, в которых можно закончить обучение, — отмахнулся он от переживаний сына. — Директор ждет нас? — Должен… — Эван опустил голову, глядя себе под ноги, но не успел продолжить. Как раз в этот момент в холле появились декан Слизерина и директор школы. Заметив мужчину, они кивнули, приветствуя. — Лорд Розье, вы как раз вовремя! — Слизнорт несколько нервно улыбнулся. А Северус вздрогнул. — Я вовсе не желал отвлекать вас от дел, Маршал, но такое дело… — Эван густо покраснел, но точно не от смущения. Исподлобья он кидал злые взгляды на отца. — Ничего страшного, Гораций, ради сына я могу пренебречь делами. Где мы будем говорить? — Прошу за мной, господа, — Дамблдор кивнул и повернулся в сторону лестницы. Северус застыл, вжавшись в стену, надеясь, что о нем никто и не вспомнит, проводил взглядом спины магов и подскочил на ноги. Мысли в голове мешались, путались… Он вспомнил незнакомца в переулке, и этот незнакомец точно не мог быть Маршалом Розье. Незнакомец был ниже, чем представший сейчас перед ним мужчина, и тоньше… если так вообще можно было сказать. Северус качнул головой, стараясь привести мысли в порядок. Почему, почему все это происходит именно с ним?.. По пути к гостиной, а потом и к заброшенному классу, Северус пытался совладать с собой и решить, как ему поступить. Все, что он знал о Маршале Розье, — около тридцати лет назад с Томом он не дружил. Северус сомневался, стоит ли ему говорить об этой встрече Тому… Погрузившись в свои мысли, Северус сунул руку в карман и нахмурился пуще прежнего. Внутри появилось что-то, чего раньше там точно не было.