Куклы

Том дернулся и резко открыл глаза. Взгляд его непонимающе, настороженно метнулся от одной стены к другой, пока не наткнулся на уснувшего прямо на стуле блондина, чья голова упала на грудь, а волосы рассыпались по плечам и укрыли ширмой лицо. Том медленно моргнул, вспоминая, как он тут оказался. События прошедших дней настолько вымотали его, что двигаться просто не хотелось. А уж думать, думать не хотелось вовсе. Абраксас, почувствовав на себе взгляд, медленно поднял голову и поморщился от неприятных ощущений. Шея нещадно затекла, плечи свело, да и общее самоощущение было, скажем честно, не на высоте. Размяв немного шею и плечи, он поднялся на ноги и сделал несколько шагов из стороны в сторону. Только после этих нехитрых действий он все же глянул в ответ на Тома, продолжавшего сидеть в одной позе. Взгляды пересеклись, Том вздернул бровь в немом вопросе. — Так что вы от меня хотели? — устало спросил он. Абраксас не ответил, первым делом подойдя ко второй кровати, чтобы растолкать-таки Маршала. Но последний и сам уже зашевелился. — А ты не догадываешься? — хриплым со сна голосом поинтересовался Маршал. — У меня нет времени играть в шарады, — холодно оповестил Том. — Вы либо прямо говорите, что хотите от меня, либо я ухожу. — Надо же, какой занятой человек, — насмешливо протянул Абраксас, хотя взгляд его оставался абсолютно серьезным. — Мы хотим знать все. — Том вновь вскинул бровь в немом вопросе. — Все, что касается того ритуала. Мы помогли тебе, не задав ни одного вопроса, но теперь, когда, похоже, ритуал не удался, мы бы хотели знать наверняка, во что ввязались. — Не только о ритуале, Том, — добавил Маршал, — мы бы хотели знать, что с тобой происходит. Пять лет, мы жили рядом с тобой пять лет, и, несмотря на то, что мы не особо общались, мы замечали все твои странные действия. Замечали, но никому ничего так и не сказали. И сейчас, когда, мне бы хотелось в это верить, мы все же немного сдружились, нам хотелось бы узнать больше информации. Почему ты не допускаешь мысли, что мы можем помочь куда больше, если узнаем подробности? Наши рода обладают огромными запасами магических ресурсов. Том в ответ только скривил тонкие губы в неудовольствии и отвел взгляд на окно, за которым во всю сияло солнце. На долгие минуты в комнате образовалась тишина, которую никто не торопился разрушать. Том хмурился, обдумывая слова парней. На самом деле, с каждым годом они и правда общались все лучше, но они никогда ничем важным друг с другом не делились. Нахмурившись пуще прежнего, Том качнул головой. Нет, все же не так. Маршал порой высказывал о наболевшем, и даже Абраксас бывало поддавался своим эмоциям, но только не Том. Все, что хоть немного беспокоило Тома, он всегда рассказывал только Северусу. И все же… Какие отношения у них были с этими двоими? Они могли помочь друг другу без лишних вопросов, что было очень полезно. Они могли поддержать и дать резкую оценку некоторым идеям. Они могли не замечать друг друга сутками, если кому-то хотелось побыть одному. Дружба ли это? Том не знал ответа на этот вопрос. Но на самом деле, если немного подумать, то все это ведь мало отличается от его общения с Северусом, за исключением того факта, что с Северусом Том был куда более разговорчив и откровенен. Глубоко задумавшись, Том принялся перебирать по крупицам все, что связано с этими двоими. Мысли его то и дело прыгали на историю Северуса. А ведь там черным по белому было написано, что Маршал его предал. Как, впрочем, и предал Абраксас, пускай последний был куда более скрытен в своих действиях. Они предали его, попытавшись перекроить историю, повлияв на Северуса. Предали! Так должен ли он рассказать им сейчас хоть что-то?.. Или лучше обезопасить себя и вообще разорвать этот странный союз… Том вновь качнул головой и глянул на терпеливо ждущих его ответа парней. И Маршал и Абраксас сохраняли ледяное спокойствие. Похоже, они и сами не верили в свою затею. Том поймал взгляд серых глаз, и мысли его вновь вернулись к истории Северуса. Получалось так, что в той истории Том рассказал этим двоим далеко не все. И тем не менее, они были подле него вплоть до того момента, пока он не начал окончательно сходить с ума. Они оставались рядом, даже когда он навсегда забыл о человеческом. Они предали его, когда отчаяние победило над другими чувствами. Предали очень умело, не выдав себя ни жестом, ни словом. Как он должен поступить сейчас, чтобы история никогда не повторилась? Выгнать их? Рассказать лишь малую часть правды? Или же рассказать все, впервые доверившись кому-то, кроме Северуса. Доверившись, не как Бэрку, от которого он зависел сейчас в полной мере, а как кому-то, кто сам последует за ним. По собственной воле и со своими мыслями. Довериться… это почти невозможно. Невозможно! Он никогда никому не доверял! Он всегда знал, что доверие обернется против него, как когда-то тогда, очень давно, когда за его странности его возненавидел весь приют! — Зачем вам это? — наконец спросил Том. — С самой первой встречи мы не особо любили друг друга. — Он хмыкнул. — Не думал, что что-то изменилось. Это было лишь полезное сотрудничество, не более. — Возможно, до каких-то пор, — дернул плечом Абраксас. — Но все это было достаточно загадочным, чтобы стать самым интересным событием за всю учебу в школе. — Том невольно нахмурился, вспомнив похожие слова Бэрка. — Тем более, благодаря тебе мы стали соучастниками преступления. Неужели мы не заслужили узнать хоть что-то еще об этом деле? — Ты можешь не считать нас друзьями или товарищами, можешь думать, что это всего лишь полезное знакомство. Впрочем, мы можем считать точно так же, и никто из нас никогда не узнает истинных мотивов другого, — произнес Маршал. — Я же скажу, что мне просто интересно, во что мы ввязались. Меня тошнит от речей отца, меня тошнит от того, что происходит в министерстве, и только поэтому я хотел добиться от тебя твоих мыслей по всему этому поводу. Добиться мыслей человека, который не жил с детства в магическом мире, но при этом с самого первого дня вел себя так, как будто знает все магические дисциплины. — Едва ли я вел себя так, — качнул головой Том. Абраксас вдруг рассмеялся. — О, нет! Ты вел себя именно так. Ты до сих пор смотришь на все вокруг скучающим взглядом. И лишь иногда, когда ты думаешь, что никто не видит, и ты можешь спокойно общаться с кем-то невидимым, твои глаза загораются интересом. Мы никогда не расспрашивали тебя о твоем друге… — Ты считал меня психом, придумавшим себе фантом человека! — зло перебил его Том. — Я помню твои слова. — Я до сих пор считаю тебя психом, — отрезал Абраксас, — ведь у меня нет никаких доказательств, что тот человек существует. И после провала ритуала он так и остался ничем. Однако и василиск, и туннели под замком, и книги, точные названия которых ты так уверенно называл… все это оказалось правдой. И раз уж я уже замешан во всем этом, то хочу знать всё. Я хочу знать, к чему приведут мои усилия. — А я хочу узнать, можно ли хоть что-то изменить в этом мире, — чуть улыбнулся Маршал, явно задумавшись о чем-то своем. — Мне показалось, что это тебе тоже интересно… — Ладно… — Том решился. — Но вы должны понять кое-что… — холодно начал он, — если я расскажу вам свою историю, то я буду требовать от вас куда большего, чем просто помочь постоять на стреме. Если вы услышите мою историю, но подумаете, что ваш интерес исчерпан, то я не отстану от вас, пока не добьюсь того, что вы навсегда забудете мои слова… любым способом. — Парни нахмурились, но сохраняли молчание. — Готовы ли вы услышать то, что я хочу рассказать? У вас есть немного времени подумать. Тишина вновь захватила комнату. Том скучающе наблюдал за мыслительным процессом парней. Минута за минутой пролетали мимо, и ждать вскоре надоело. Стряхнув с рукавов несуществующую пыль, он неспешно поднялся на ноги, размял шею и запястья и направился к двери. Взгляды парней тут же прикипели к его фигуре. — Что ж, — негромко заметил Том, — я не ожидал ничего иного. Я ухожу. До встречи в школе. — С этими словами он протянул руку к ручке двери и замер, остановленный уверенным голосом. — С чего ты взял, что мы передумаем? — протянул Абраксас. Том обернулся, выгнув бровь. — Твои угрозы довольно смешны, если подумать. Кто ты такой, чтобы угрожать двум наследникам сильнейших чистокровных родов? — Тот, за чьей спиной не стоит десяток предрассудков ваших трусливых родителей, — спокойно ответил Том, вскинув подбородок. — Ты тот, кто однажды поплатится за свою самоуверенность, — резко возразил Абраксас. — Неужели? Что же ты тогда здесь делаешь, а? Если я тот, кто однажды поплатится, — насмешливо протянул Том, хотя внутри все сжалось от страшного чувства. Он ведь действительно поплатится за свою самоуверенность… если только ничего не начать менять прямо сейчас! — А ты, Маршал? Прикрываешься лозунгами об изменении мира, пуская втайне слюни на Гриндевальда. Что ж ты не присоединишься к нему прямо сейчас? Что ты делаешь здесь, рядом с безродным полукровкой? — Ты знаешь, что я думаю о Гриндевальде, — возразил Маршал спокойно. — И я нахожусь здесь именно потому, что знаю и твое мнение по этому поводу. Однако Аби прав. Тебе не стоит забывать, кто мы по праву рождения. Если, выслушав тебя, мы решим поддерживать тебя и впредь, то это будет только наше решение. Если же нет, то тебе придется смириться с тем, что мы дадим обет о неразглашении и пойдем своей дорогой. — Том вдруг усмехнулся. — Так не пойдет, — качнул головой он, — вы не просто дадите обет о неразглашении, но и поклянетесь не мешать мне. — Это настоящий идиотизм. Мы можем помешать, даже не осознав этого! — воскликнул Абраксас. — Такая клятва — чистой воды самоубийство. Тем более, если наши мнения не совпадут. Мы дадим обет исключительно о неразглашении. В этом случае о твоей истории просто никто никогда не узнает. — Том рассмеялся. — Достаточно, что вы двое будете знать об этом! — воскликнул он и глянул на Маршала. — Сделай так, чтобы нас никто не мог подслушать, — приказал Том. Маршал хмыкнул. Отобрав свою палочку у Абраксаса, он принялся обходить комнату вдоль стен, шепча заклинания. — А теперь я хочу, чтобы вы принесли обет. Все, что вы услышите сейчас от меня, должно остаться между нами. Вы сможете обсудить это только со мной и теми, с кем я разрешу. Маршал и Абраксас, переглянувшись, медленно выдохнули, словно перед прыжком в пропасть. Все, что касалось Тома Реддла, с первых дней знакомства вызывало странные чувства — любопытство, злость, непонимание и… надежду? Последнее было особенно странным. На что они могли надеяться? Разве что на то, что мир вокруг поменяется и станет более привлекательным. Их с самого рождения учили презрению и ненависти ко всему, что хоть немного было связано с магглами. И они честно несли это презрение в массы. Только… это почему-то не приносило удовлетворения. Но может, скоро все изменится? Кивнув, парни принесли обет полукровке — объекту их детского презрения. — Замечательно, — хмыкнул Том, — тогда я скажу вам… Я знаю все, что произойдет с нами за следующие тридцать три года… — Заметив изумление на лицах парней, Том удовлетворенно улыбнулся. Такое начало точно заинтересует их, так что уйти от него будет проблематично. — Вы помните мою куклу? Вы ведь видели ее… — Абраксас и Маршал медленно кивнули. — Даже забавно, что столь мощный артефакт попал в руки десятилетнего полукровки, брошенного всеми родственниками в маггловском приюте. Артефакт, сила которого может показаться сказкой даже в волшебном мире. Эта кукла способна исполнить самое заветное желание души. — Я слышал об этом. Кукла маленького шамана, попавшего в плен, — кивнул Маршал, доказывая свое шуточное прозвище книжника, — так она существует? Это действительно была она? Но откуда? — Том лишь пожал плечами. — Я просто однажды нашел ее в кустах, — ответил он, — и с тех пор стал слышать голос. — Абраксас нахмурился. — Да, возможно ты был прав, Аби, и я действительно псих, придумавший себе собеседника. Да только не мог я придумать человека, который знал больше, чем я. Он рассказывал мне о таких вещах, о которых я бы никогда даже не подумал. Он рассказал мне о магии. — И этот голос… — начал Абраксас, — это голос того человека, которого ты хотел призвать в наше время? Сколько ты сказал, тридцать три года? Значит ли это, что тот человек настолько далеко от нас в будущем? Но ведь ты мог изменить весь мир! — воскликнул он. — Если бы он только снабжал тебя информацией… зачем надо было призывать его сюда? — Но если бы он остался там, а я что-то сильно изменил, я бы мог больше никогда не услышать его, — возразил Том. — Тем более, Северус сам никогда не хотел менять прошлое своего мира. Он часто напоминал мне, насколько это может быть опасно и неразумно. — Так напоминал, что сам решил прыгнуть во временной портал? — не поверил Абраксас. — Он либо обманывал тебя, либо… — Ты просто не знаешь, о чем говоришь, — резко перебил его Том. — Ты сам был одним из тех людей, кто подтолкнул его к этому шагу. — Абраксас непонимающе нахмурился. — Я знаю историю на тридцать три года вперед. Мы выписали абсолютно все важные события. Но уже сейчас, в этот самый момент, я начинаю кое-что менять. В том будущем, которое знаю я, я никогда не рассказывал вам всей правды. — Расскажи с самого начала, — хмуро сказал Маршал. — Хорошо, я так и сделаю… Эта история берет свое начало весной тридцать седьмого года…

***

Дни сменялись один за другим так быстро, что Том не успевал следить за датами на календаре. Поглощенный работой в лавке Горбина и Бэрка, он появлялся в приюте только для того, чтобы поспать. Даже в свободные дни он старался как можно меньше проводить времени в приюте, предпочитая сидеть в книжном магазине под бдительным взглядом продавца. Впрочем, мужчина нисколько не напрягал Тома, увлеченно пытающегося отвлечься от мрачных мыслей хоть каким-то чтением. — Твое задание на ближайшие пару часов, — недовольно скривился Горбин, сунув Тому в руки ведро и швабру. — У тебя совсем плохо с фантазией, я смотрю, — Том недовольно скрипнул зубами. — Дай угадаю, в следующий раз надо будет протереть все полки от пыли. — Поговори мне еще, — проворчал в ответ Горбин, — и пойдешь отмывать в туалете. Я вернусь через два часа, и здесь должно все сверкать. Это ясно? На самом деле, Тома нисколько не страшила такая участь. Работать шваброй он умел и проблем в этом не видел, хотя в первый раз и задал вопрос, почему нельзя сделать все то же самое с помощью магии. Вразумительного ответа он не дождался и самолично пришел к выводу, что Горбину просто нечем его занять. За полторы недели Том, кажется, вымыл все комнаты этого странного дома, разветвляющегося коридорами во все стороны, точно паук, до скрипа и блеска. И теперь, видимо, процедуру ему придется повторить. Налив в ведро воды, Том намочил тряпку и накинул ее на швабру. Монотонные движения наводили на скучающий тон, и мысли тут же улетали в далекие края. Том часто обдумывал свой разговор с Абраксасом и Маршалом. Правильно ли он поступил, поведав им свою историю? Нет, конечно, он рассказал не все, лишь то, что лежало на поверхности и могло заинтересовать их, подталкивая к принятию правильного решения. И все же он рассказал достаточно много. В тот день они разошлись довольно поздно, и Том не торопил мыслительный процесс парней. Однако за прошедшие почти две недели они так и не дали о себе знать. — Все драишь? — раздался насмешливый хрипловатый голос. Том тут же выпрямился и обернулся на Бэрка, вышедшего к нему из таинственной темноты библиотеки. Придерживая куклу, он с интересом поглядывал на парня. — Что еще обнаружил? — спросил Том и подался вперед. Но Бэрк только отрицательно покачал головой. — Нет, ничего стоящего, — ответил он и усадил куклу на ближайший сервант. — Возможно, ты недостаточно настойчив в своих желаниях. — Том помрачнел. — Я не заметил никаких магических возмущений. Он либо не слышит тебя, либо уже сдался. — Мы не узнаем этого наверняка! Я говорю с ним каждый день, — сквозь зубы прошипел Том, не желая даже допускать мысли, что Северус мог сдаться. — А что с ритуалом? Я прочитал все записи, которые ты мне дал. Если я все правильно подсчитал, то скоро потребуется подпитка от меня. — Бэрк довольно кивнул. — Ты довольно сообразителен, стоит признать, — хмыкнул он. — Подпитку проведем в конце недели. А пока заканчивай маяться дурью. Поможешь мне разобрать книги. В скором времени намечается крупный заказ, не хочу ударить в грязь лицом. Если сделка пройдет хорошо, ты получишь десять процентов от выручки. Оставь это, — Бэрк кивнул на швабру, — и иди за мной. Без лишних сожалений Том отставил ведро и швабру к стене и поспешил за стариком в библиотеку. Разбор книг хоть и был не менее монотонной работой, но привлекал куда больше, нежели мытье полов. И пускай открывать издания было строго настрого запрещено, мелькавшие перед глазами названия отвлекали от любых других мыслей, кроме тех, что пытались опознать содержание книг. Книги Том любил, а уж скрывающиеся за корочками тайны любил вдвойне. За таким занятием время пролетало почти незаметно. Том с трудом дождался конца недели. Горбин встретил его у самого порога и молча указал на скрытую портьерой дверь. Услышав, как щелкнул замок входной двери, Том переступил порог и тут же почувствовал толчок в спину, ясно дававший понять, что стоит поторопиться. Кажется, идея закрыть лавку даже на полчаса вызывала в Горбине жуткое по своей силе недовольство. Так, вдвоем они прошли по длинному коридору, который с каждым шагом наклонялся все сильнее вниз, пока не привел к ступеням мрачной лестницы. Путь их лежал в ритуальный зал. Том никогда раньше не бывал тут. Непонятное чувство разрослось в груди, смешивая в себе любопытство, надежду и страх. Горбин вновь подтолкнул его в спину, поторапливая, и Том открыл дверь. Помещение, в котором они оказались, было совсем небольшим, никак не сравнить с залом, где обитал василиск. Здесь было довольно мрачно. Серые каменные стены освещались тусклым светом немногочисленных свечей. Том оглянулся и сразу же встретился взглядом со стариком Бэрком, усердно вырисовывающим руны на голом теле молодого парня, что недвижимой куклой лежал в самом центре комнаты. — Кто он? Откуда? — Это не имеет никакого значения, — ухмыльнулся Бэрк, подняв голову. В тусклом свете свечей выражение его лица казалось пугающим. Множественные морщины отбрасывали тени, расползающиеся по дряхлой коже странными узорами. — Давненько завалялся у нас в подвале. Наконец нашлось место, где его можно использовать, — каркающе рассмеялся он. И впервые по спине Тома пробежали неприятные мурашки. Однако он лишь качнул головой, возвращая себе спокойствие. — Подойди ближе. — Что мне надо делать? — спросил Том, опускаясь на колени рядом со стариком. Почему-то он старательно отводил взгляд от лица мертвеца, будто боялся чего-то. — Ничего сверхсложного. Надо лишь напитать эти руны твоей магией. — Длинный сухой палец невесомо прошелся по знакам на голой груди. — Магией, на которую завязан призыв души. Это тело пока неспособно принять в себя твоего друга. Впрочем, даже после всех подготовок, мы не можем быть уверены, что душа не будет отторгнута. — Такое возможно? — нахмурился Том, чувствуя, как холодеют кончики пальцев. — Конечно, — кивнул Бэрк, — если душа не приживется в нашем времени, он сгниет заживо. В этом случае милостивей всего будет просто убить его. Я даже подарю тебе для этого ритуальный нож. — Том вскинулся, одарив старика гневным взглядом. Но последний лишь ухмыльнулся, нисколько не испугавшись, затаившейся в синих глазах угрозы. — А теперь приступай к делу. — Бэрк посерьезнел. — Здесь тебе не понадобится волшебная палочка, так что за министерство можешь не переживать. Положи руки на его грудь. Прямо на символ жизни. Так, верно. А теперь направь свою магическую энергию прямиком в ладони. Представь, как магия течет по твоему телу и сосредотачивается в этом месте, а затем срывается вниз. Не жалей сил, больше необходимого вместить не получится при всем желании. Для этого я начертил ограничители, так как твоего опыта здесь явно будет недостаточно. Том, сосредоточенно выслушав приказ, с готовностью кивнул. Они тренировали подобное с Северусом, так что сосредоточить магию в ладонях для него не было чем-то сложным. Прикрыв на мгновение глаза, он представил, как и говорил старик, как магия струится по его телу, ища выход наружу через скрещенные на холодной груди парня руки. Пальцы тут же закололо от напряжения, Том почти сразу почувствовал накатывающую на тело усталость, но зато руны постепенно начинали светиться, накапливая его магию. — Достаточно, — приказал Бэрк и кивнул Горбину. Тот быстро подошел к ним и сунул Тому в руки небольшой фиал с каким-то зельем. Том недоверчиво принюхался. — Пей, это восстанавливающее. — Старик почти толкнул руку парня ко рту, и тот все же сделал пару глотков. — Лучше? — Немного, — кивнул Том. — Слабость быстро не отпустит, — поведал Бэрк. — Здесь на сегодня мы закончили. — С этими словами он поднялся на ноги и подтолкнул парня к выходу. Они поднялись в гостиную и разместились в креслах у низкого столика. — Скажи-ка, у этого парня был покровитель? — спросил Бэрк, расслабленно откидываясь на спинку. Том непонимающе нахмурился. — Принадлежал ли он какому-то роду? — Насколько я знаю, его мать была из Принцев. Отец — маггл. С семьей матери контакта не было. Почему ты спрашиваешь? — недоверчиво спросил он, ожидая очередной гадости. — Если он не был отрезан от рода, то в нашем времени главу семьи Принц ждет сюрприз, — хмыкнул Бэрк в ответ. Горбин непонятно хрюкнул. — Октавиус нынче глава рода, — заметил он отчего-то довольно, обращаясь, конечно, к Бэрку, — он нам задолжал, тебе не кажется? — Вы же не собираетесь… — начал было Том, привставая в раздражении, но тут же был остановлен поднятой рукой старика. — Не надо обвинять нас раньше времени, — кашлянул он и хотел было добавить что-то еще, но осекся, прислушиваясь к звукам необычных приборов, зашумевших на каминной полке. — Кто-то ждет у двери. — Горбин понятливо кивнул и вышел в торговый зал. Том прикрыл глаза, стараясь побороть подкатывающую к горлу тошноту. Он надеялся лишь, что все делает правильно, что ничего не испортит и… Том качнул головой и тут же поморщился от неприятных ощущений. Нет! Он не надеялся! Он точно знал, что все получится! Северус получит свое место в этом времени, и они вместе добьются невозможного. Они одержат победу над собой, изменят историю и смогут создать такое будущее, в котором им будет доступно все. — Эй, ты, — неожиданный толчок в плечо заставил Тома резко открыть глаза и уставиться на недовольного Горбина, — это к тебе. Удивлению Тома не было предела. Поднявшись на ноги, он вышел в торговый зал и нахмурился. У одного из стеллажей с различного рода хламом стояли Абраксас и Маршал. Парни приветственно ему кивнули и сделали пару шагов навстречу. Лица их были настолько серьезными, что не возникало сомнений, свое решение они приняли и отказываться от него не собираются. — Вы не торопились, — насмешливо протянул Том и облокотился о прилавок. Волны усталости вновь разошлись по его телу. — Едва ли нас можно винить за это, — резко ответил Абраксас, — мы пришли поговорить. — У меня здесь не лавка свиданий! — прокаркал Горбин, выплывая из тени портьеры. — А ну, проваливайте и не распугивайте мне клиентов. — Абраксас хотел было возразить, что до их прихода магазин и вовсе был заперт, но Маршал вовремя пихнул его в бок и кивнул на выход. Парни первыми вышли на улицу. Том последовал за ними, гордо сохраняя ровный шаг, на что потратил почти все свои силы. Стоило двери хлопнуть за его спиной, как он пошатнулся и точно упал бы, если бы не твердое плечо Маршала, так удачно оказавшееся рядом. Ухватившись за парня, Том с трудом восстановил равновесие. Кажется, он потратил намного больше сил, чем предполагал… — Что с тобой? — Потратил много сил… — ответил Том. Абраксас и Маршал мрачно переглянулись. Подперев его с двух сторон, они двинулись к выходу с косой аллеи. — Вы начали подпитку ритуала, верно? — глухо поинтересовался Абраксас. Том устало кивнул. Он не знал, куда они направляются, дорога расплывалась перед его глазами, но предполагал, что парни снова сняли номер в «Дырявом Котле». — Дойдем до гостиницы… — подтвердил его догадку Малфой. Они чуть ускорились, но вдруг резко остановились. Однако Том не успел спросить причины. — Доброго вам дня, профессор, — Маршал учтиво кивнул. — Доброго, мои дорогие. Право, не ожидал увидеть вас тут… — Этот голос Том знал очень хорошо. Перед ними стоял Альбус Дамблдор собственной персоной. — Что с тобой, Том? — Ничего страшного, профессор, я просто устал. — Он попытался выпрямиться и даже чуток улыбнуться, подняв на мужчину честный взгляд. — Ты часто бываешь в Лютном переулке? — продолжал интересоваться мужчина. — Я подрабатываю в лавке Горбина, мою полы и протираю полки от пыли, — довольно холодно ответил Том, не пытаясь скрыть своего раздражения. Какого черта ему от него надо? — Неужели ты не смог найти ничего лучше? — Альбус нахмурился. — Лучше? — удивленно моргнул Том. — Без образования и возможности колдовать, сэр, это лучшее, на что я мог рассчитывать. К тому же, я еще помогаю в книжной лавке Флориша. Знаете, моего пособия с трудом хватает на школьные принадлежности, а мне хотелось бы покупать книги сверх нашей программы. Для этого надо работать, — пояснил Том, словно разговаривал с неразумным ребенком, которому надо было разжевывать абсолютно все. — И все же, — настаивал на своем Альбус, — Лютный переулок — не место для обитания несовершеннолетних юношей. Подумай Том, возможно тебе улыбнется удача в более доброжелательном месте… — Обязательно подумаю, сэр, — натянуто улыбнулся Том, — но, позвольте, мы еще хотели успеть разыграть партию в плюй-камни, пока не совсем стемнело. — Конечно-конечно, — добродушно согласился мужчина, отпуская их, но глаза его оставались холодно-сосредоточенными. Парни поспешили к «Дырявому Котлу».

***

Тик-так… Тик-так… Тик-так… Этот звук сводил его с ума. Но откуда он? Часы? Здесь есть часы? Нет… никаких часов тут нет… Кажется, он сам придумал себе этот звук, только бы хоть что-то звучало на фоне звенящей тишины… Воспроизводимый в голове им самолично этот звук сводил с ума похуже настоящего тиканья часов… А если добавить удары маятника?.. Тик-так-ток… Тик-так-ток… О, и, конечно, в определенные моменты должна появляться она… кукушка! Да! Она должна выпрыгивать из своего убежища с противным ку-ку, чтобы все знали, который пробил час! Порой Северус уставал от роя нескончаемых мыслей и воспоминаний. Некогда желанное одиночество без возможности действовать вгоняло его в тоску. Иногда ему так надоедали воспоминания и мысли, что хотелось замолчать в своей голове, ничего не слышать и забыть… Но забывать было нельзя! А чтобы не забывать, надо было мыслить. В такие отчаянные минуты он вспоминал звуки различных часов: настенных, напольных, наручных… совсем не важно, каких, лишь бы они издавали звук. Пускай, раздражающий, пускай, сводящий с ума, но звук! Звук, который доказывал его существование. Северус не знал, сколько он здесь находится. Он опасался за свой разум. Для него во всем мире не было ничего страшнее, чем потеря рассудка. О, он не понаслышке знал, что это такое, когда человек терял самого себя. В его городке таких примеров можно было найти на каждой улице. Это самое страшное, что может произойти с человеком. Даже смерть куда милосерднее этого наказания… даже мучительная смерть… — Довольно забавно, если меняя историю, мы поменяемся местами, Том… — он мысленно продолжал их с Томом диалог. Наверное, это первая стадия потери рассудка. Говорить с тем, кого здесь не существует. Будто раньше он существовал! Всего лишь голос… Ни тела, ни лица… только голос. Северус часто вел в своей голове диалоги с невидимым собеседником, в точности воспроизводя мельчайшие интонации, с которыми тот обычно говорил. Он говорил обо всем. О погоде, которой не видел, о животных, о книгах… и сам же отвечал на свои вопросы, искренне удивляясь этим самым ответам. Он настолько привык к этим диалогам в своей голове, что однажды, услышав голос Тома, и вправду удивился совершенно искренне, ведь впервые в собственной голове он позвал самого себя по имени. Наверное, ему можно больше не бояться… ведь он уже давно сошел с ума… — Северус! Видел бы ты его лицо, когда вместо… — Голос, который он сейчас слышал, почему-то то затихал, то становился громче, а предложения обрывались и иногда собирались из совсем не связанных меж собой слов. — Зелья… Сумасшедший… Остолоп… Устал… Вытащит… Кажется, он начал деградировать даже в собственных мыслях, если даже тут уже не способен составить нормальное предложение. Северус мысленно зажмурился, повторяя про себя: — Тик-так… Тик-так… — Лишь бы хоть немного отдохнуть…