Куклы

Здравствуй, Том. Наверное, это очень глупо с моей стороны, ведь мы не знакомы… и я даже не уверен, что ты слышал обо мне хоть что-то, но зато я слышал о тебе! И поверь, я написал не из праздного любопытства… Мерлин, как же это все глупо! Эс-сха. Я даже не удивлюсь, если ты не прочитаешь и половины этого письма. Думаю, столь странное начало может оттолкнуть тебя от дальнейшего чтения, ты можешь посчитать меня каким-то слюнтяем и глупым приставалой, но я все же прошу тебя не сжигать сразу это письмо, а прочитать его до конца. Схат. Для начала позволь представиться. Меня зовут Морнэмир Бэрк. Да-да, если тебя смущает моя фамилия, то я не виню тебя за это. Я внук Карактака Бэрка, в чьей лавке ты подрабатываешь, и именно от него я узнал о тебе. Он отзывался о тебе, как о вполне умном и сообразительном парне с горящими глазами исследователя. Кажется, он упоминал, что ты увлекаешься чарами и даже с легкостью разгадал одну из схем, что сочинил Горбин. Эйх са а эраса. Это не могло не восхитить меня! Кажется, я уже сказал, что пишу тебе не из праздного любопытства. Я немного повторяюсь, потому что несколько взволнован. Ха-усэа хасси ес. И это неспроста. На самом деле, я просто давно ни с кем не общался. Да, это может звучать странно, но я вообще-то просто не имел такой возможности. Видишь ли, мои родители были очень скрытными людьми, перешедшими дорогу более сильному волшебнику. Они скрывались даже от моего деда. И я, конечно, был вынужден прятаться вместе с ними. Эш-ха-ат! Но защита не была идеальной, и наше укрытие раскрыли. Родители поплатились жизнью, а я… я был обречен на вечное скитание души по бескрайним просторам пустоты. Эс-сиес хасиес-са. Впрочем, мне повезло вернуться живым из этого путешествия. Не думай, я не пытаюсь давить на жалость. Я ненавижу жалость. Ненавижу, когда на меня смотрят свысока, будто я какой-то побитый пес, который с радостью примет помощь из добрых рук, а затем, виляя хвостом, исполнит любую их просьбу. Я не давлю на жалость. Мне абсолютно плевать, что ты обо мне подумаешь. Я написал тебе, потому что мои глаза горят тягой к исследованиям. Я хочу узнать этот мир, каким его еще никто не знал до меня. Я хочу найти ту самую, родную душу, которая поможет мне создать что-то по-настоящему красивое и лишенное изъянов прогнившего общества. С-сасусио са. Я хочу! Но я ни с кем не знаком. Совсем недавно я впервые за долгое время открыл глаза. Я впервые за долгое время встал на ноги. И теперь я впервые за долгое время взялся за перо, чтобы написать человеку, которого я даже ни разу в жизни не видел. Глупо ли это? Очевидно, что так и есть. Идею, глупее этой, придумать довольно сложно. Именно поэтому я предпочитаю не надеяться ни на какой твой ответ. Просто прочитай, подумай, и если появится желание, то предлагаю встретиться в Лондоне. Исс-ссиеста ссата эссасио сека суэсса иссиа уэс-са сусые со. Впрочем, если такого желания у тебя не возникнет, можешь просто считать, что я тренирую отвыкшую от письма руку. Мне пришлось испортить несколько листов бумаги, прежде чем почерк хоть немного напомнил мне себя прошлого. Надеюсь, дед не сильно из-за этого расстроился… Схас. Том чувствовал, как по его щекам катятся слезы, но ничего не мог с этим поделать. Получив за завтраком это письмо, он точно знал, от кого оно, пускай даже конверт не был подписан именем отправителя. Он с трудом дождался окончания занятий и скрылся от всех в спальне, даже не обратив внимания на хмурящихся Маршала и Абраксаса. Руки его дрожали, а сердце стучало так быстро, как никогда в его жизни. Казалось, что виски скоро взорвутся от напряжения. Он так долго, так долго ждал… Зло стерев с лица слезы, Том крепко зажмурился и стиснул зубы. Он ни в коем случае не хотел испортить ни одного слова, что с таким трудом вывела пострадавшая по его вине рука его… его Северуса. Дышать отчего-то было так трудно, но Том усердно боролся с нахлынувшими чувствами, чтобы не выдать своего состояния соседям, что вот-вот должны были вернуться в спальню. Медленно выдохнув, он открыл глаза и вновь прочитал письмо. Взгляд то и дело вырывал из текста такие чуждые для английской речи слова, да, чуждые для английского волшебника и любого другого, но только не для него, Тома. — Что с тобой? — голос Маршала звучал несколько обеспокоенно. Конечно, Тому ни за что не удалось бы скрыть своего взбудораженного состояния. Впрочем, а надо было ли скрывать? — Том? Ты так быстро исчез после последнего урока, что мы не успели даже сообразить, что к чему. Уверен, дело в утреннем письме, так? — Это вполне очевидно, — хрипло ответил Том, встречая хмурые взгляды парней. — Это… от того самого друга? — спросил Абраксас, плотно прикрывая дверь и проверяя защитные чары на ней. — Он оправился после ритуала? Не думаешь, что Бэрк и Горбин могут дать ему неверные установки? — недоверчиво протянул он. — Я бы не стал доверять таким письмам. — А каким бы стал? — холодно спросил его Том. Абраксас изящным жестом поправил свою мантию и сел на край ближайшей кровати, закинув ногу на ногу. — Никаким, — уверенно отрезал он. — Бэрк — не просто старик, торгующий из-под полы темными игрушками. Думаю, ты и сам это понимаешь. Я не в курсе, как именно вы с ним все это обговорили, но ты, кажется, упоминал, что заключил с ним договор… Так вот, я считаю, что ваши соглашения никак не помешают промыть парню мозги. Для того, кто не знаком с реалиями нашего времени, поверить в любую небылицу будет делом одной секунды. Особенно со столько прожженным интриганом рядом. — Не недооценивай его, — зло скрипнул зубами Том, — Северус вполне хорошо знаком с реалиями нашего времени. И он не настолько слаб, чтобы прогнуться под старика! — Я не говорил, что он слаб, — совершенно спокойно ответил Абраксас, хотя от внимательного взгляда не укрылся напряженный разворот широких плеч. — Я говорил, что старик точно способен сделать все так, как это нужно ему, и при этом обойти все договоренности. — Упрямые взгляды столкнулись в немой борьбе, но не прошло и десяти секунд, как вдруг Том громко рассмеялся. Громко, искренне, до слез. Абраксас и Маршал, никогда раньше не наблюдавшие ничего подобного, изумленно переглянулись. — Я совершенно точно уверен, что Северус в своем уме и трезвой памяти, не подвергнувшейся ничьей обработке. — Поднявшись с кровати, Том уверенно расправил плечи, взглянул на блондина свысока, надменно скривил губы и передал ему письмо. — Читай, коль не веришь. Смотрю, и ты, Маршал, косишься в мою сторону с недоверием. Что ж, читай и ты. На какое-то непродолжительное время в комнате установилась тишина. Маршал и Абраксас внимательно вчитывались в немного корявые строчки, явно старательно выведенные неизвестным им человеком. Для Тома этот почерк тоже был незнакомым, но он не сомневался. Ни на секунду он не сомневался в том, кому этот почерк принадлежит. Читая неровный текст, он буквально слышал в голове голос Северуса, раздраженно повторяющего написанное вслед за ним. — И что из этого должно убедить меня, что он в полной мере самостоятелен? — скривился Абраксас, несколько раз перечитав письмо. — Не знаю, что это за шифр, не знаю, что за ним скрыто, но это ничего не значит. Если он попал под влияние Бэрка, то и за этими странными словами могут скрываться вовсе не его мысли. — Он упрямо стоял на своем. — Это ведь не просто шифр, да? — задумчиво протянул Маршал. — Это похоже… словно бы какой-то язык… — Том усмехнулся. — Это парселтанг, — довольно сказал он. Глаза парней сверкнули шоком. — Истинное доказательство его трезвой памяти и ясного ума. В противном случае, я бы не смог прочитать то, что он хотел мне передать. — Невозможно… — качнул головой Маршал, — парселтанг не имеет письменной формы. Все, что известно об этом языке, лишь то, что говорить на нем могут единицы, которым просто повезло родиться с этим даром. Неужели совпало так, что и ты, и он наделены этим даром с рождения? — Нет, из нас двоих этот дар есть только у меня, — качнул головой Том, довольный произведенным эффектом. Такая реакция льстила ему. Но еще больше его порадовали лица парней, когда он сказал следующее: — Нам понадобилось много лет, чтобы собрать более менее полный словарь, а так же обозначить некоторые правила составления предложений. Однако словарь этот до сих пор не полный. Но, как видите, общаться мы можем. — Невероятно… — пораженно выдохнул Абраксас, вмиг позабыв о своих — вполне обоснованных, стоит признать, — подозрениях. — Но что тогда он написал? Я все же… — Он написал, что хочет встретиться со мной лично. Он не видит смысла в этих письмах, но считает, что они необходимы, чтобы у меня была возможность объяснить не только его существование, но и внезапно вспыхнувшую… — Том хмыкнул, — дружбу. Кроме того, он говорит, что на этот раз поборется за свое место под солнцем. — Что это значит? — хмуро поинтересовался Маршал. — Это значит… — глухо повторил Том, невольно вспоминая отдельные самые неприятные моменты той истории, актером которой он быть не желает, — это значит, что я больше не одинок. — Том силой поборол желание отвернуться, выпрямился и улыбнулся. — Это значит, что мы с вами пойдем другим путем. — А без него это было бы, конечно, невозможно… — хмыкнул Абраксас. — Без него это было бы невозможно, — подтвердил Том таким тоном, что даже недовольный всем вокруг Малфой отчего-то не захотел продолжать спор и упрямо стоять на своем. — Что Лорд, молчит? — Молчит, — сказал Маршал, мрачно сводя брови к переносице. — Что ж, пусть молчит. Пока что. — Том тоже нахмурился. — Не понимаю, что еще ему нужно… — тяжело вздохнул он, скрипнув зубами. — Ни письма, ни личная встреча… — Сопляки, вроде нас, никогда не вызовут уважения у столь сильной и влиятельной личности, — высказался Абраксас. — Даже нас, наследников, слушать ему ни к чему. В его глазах мы лишь избалованные детки прославленных родов, которые решили поиграть во взрослых. Думаю, за творящимся вокруг хаосом, у него даже нет времени на то, чтобы придумать нам… — Абраксас презрительно скривился, — развлечение. Возможно, будь мы чуть старше и начни слать письма до начала войны, тогда он бы с радостью принял в свои круги, ведь никогда не лишнее иметь в последователях наследников древних волшебных родов. — Думаешь, дело в этом? И только? — Том задумчиво потер подбородок. — В таком случае, нам нужно найти кого-то… чье слово имеет вес в магическом мире. Пускай даже только в магическом мире Великобритании. — Взгляд синих глаз метнулся к Маршалу, но тот сразу же понял молчаливый вопрос и покачал головой. — Мой отец ни за что не станет отговаривать Гриндевальда от его пути. Отец восхищенно глотает каждое его слово, словно бы нет ничего вернее этого, — Маршал презрительно скривился. — Он никогда не поддержит нас. Для него нет никого сильнее Лорда. — Мой отец не поддерживает идеи Гриндевальда в полной мере, — сказал Абраксас, поймав взгляд Тома на себе, — но признает его силу, и потому никогда не встанет у него на пути. Для моего отца нет ничего важнее рода и наследника, и он не станет подвергать нас опасности, предпочтя остаться нейтральным для всех. Он не станет даже слушать меня, если я заговорю о Лорде. — Похоже, это гиблое дело… — мрачно протянул Том. — У меня уж точно нет подобных, подходящих нам знакомств… — Не думаю, что хоть один из лордов Англии сейчас, когда ситуация накалена до предела, согласится выступить посредником между нами и Гриндевальдом. Это чистой воды самоубийство. Сейчас все скорее предпочтут отсидеться, пока не станет очевидным, кто победит… Разве что нам повезет повстречать настолько отчаявшегося главу какого-то из родов, которому будет просто нечего терять… но это маловероятно, — хмыкнул Абраксас. — Такая вероятность практически равно нулю, — согласно кивнул Маршал, — даже если у какого-то рода присутствуют некоторые проблемы, то он никогда не вынесет это на всеобщее обозрение, а значит, мы никогда об этом не узнаем. — А значит, мы не сможем найти того, кто согласится выйти вместо нас к Гриндевальду, — Том неприязненно скривил тонкие губы. Он не хотел верить, что у них нет никаких шансов. Однако пока все говорило именно об этом. И все же… — Что же, мы подождем еще… раз других вариантов у нас больше нет. — Поставив в разговоре точку, Том вернул себе письмо Северуса и принялся сочинять ответ. Здравствуй, Морнэмир. Не уверен, что до конца понимаю, чего ты от меня хочешь. Ты прав, начало, как, впрочем, и продолжение, твоего письма показалось мне весьма странным. Однако я прочел его до конца. Прочел, но не увидел ничего для себя интересного. Если ты называешь себя исследователем, то почему не сказал ничего о том, в какой науке лежит твой интерес? Сложно создать что-то новое, не зная возможностей предполагаемого напарника, ты так не считаешь? Эссие-исса саасса суэс-си… Северус с легкой полуулыбкой трепетно провел кончиками пальцев здоровой руки по косым строчкам, выведенным уверенной рукой Тома. В носу отчего-то щипало, а глаза слезились. В горле встал неприятный ком. Он никак не мог поверить, что все это происходит взаправду… Несмотря на то, что он жил в этом времени уже не один месяц, несмотря на то, что он ощущал себя действительно живым, что осязал и чувствовал все, понимая, что это реальность… несмотря на все это, он никак не мог поверить, что все это не просто плод его больного воображения. Каждый раз, когда ему начинало казаться, что все вокруг него рухнет, исчезнет, он с большим трудом борол странные желания… желания почувствовать жизнь через боль. В присутствии Бэрка не поддаваться этим желаниям было довольно просто, но старик не мог быть рядом всегда. Толкая его в реальный мир, цветущий за пределами лавки, Карактак старался не контактировать с ним больше необходимого, предпочитая наблюдать издалека, как он справляется с самим собой. В эти моменты он в действительности оправдывал звание наблюдателя. Впрочем, Северус пока что выходил на улицу один не чаще двух раз в неделю, чтобы забрать нужные Горбину посылки. — Где он? — послышался незнакомый голос, приглушенный стеной. Северус невольно напрягся и бесшумно подобрался к двери, чтобы лучше слышать разговор в торговом зале. — Где Бэрк? Я хочу поговорить с ним, — настаивал незнакомец. — Бэрк, — задумчиво протянул Горбин, — вам должно быть известно, лорд Принц, что Карактак более не ведет дел магазина. Так что все интересующие вас вопросы вы можете задать лично мне. Покупаете или продаете?.. — деловито поинтересовался он. — Ни то, ни другое… — мрачно отозвался Принц. — В таком случае, я ничем не могу вам помочь. Покиньте мою лавку. — Северус замер всем своим существом, ожидая возражений, криков… да чего угодно, но услышал только хлопок входной двери. Так просто ушел?.. — Октавиус никогда не был любителем вооруженных конфликтов, — хрипло протянул Бэрк, внезапно оказавшийся за спиной парня. Северус тут же испуганно отскочил от двери, совсем не ожидая ничего подобного. — Я напугал тебя? — улыбнулся Бэрк. — Можешь не пытаться стоить из себя смельчака, парень. Я вижу тебя насквозь. — Если видите, то зачем же тогда спрашиваете? — нахмурился Северус. — Думаете, он придет снова? — Думаю, что придет, — согласился Карактак. — Что, если он подойдет ко мне на улице? — Северус отвел взгляд. — Я пока не готов… ни с кем говорить. Если он пожелает, я даже не смогу воспротивиться ему. Я слаб и признаю это… — тонкие губы горько скривились, — я не могу противостоять даже самому себе… — Считаю, что это маловероятно, — пожал плечами Бэрк, — в первую очередь он жаждет услышать меня, мое слово. Но я не исключаю, что он будет наблюдать за тобой из тени. А возможно, он даже не постарается скрыть от тебя свое присутствие. Будет преследовать, пока ты сам не решишься поговорить с ним. Твое сходство с Принцами очевидно даже с примесью черт Морнэмира. — Северус недоверчиво покосился на старика, и, к его удивлению, Бэрк отвел взгляд. — Ему совсем нечем заняться? А я считал, что у лордов должно быть много забот… — протянул Северус, надеясь, что шутка чуть успокоит его самого, в первую очередь, — видимо, я заблуждался. — Бэрк только хмыкнул на его замечание и, покачав головой, направился в библиотеку. Северус, недолго думая, решил последовать за ним. Книги всегда дарили ему спокойствие. Дни потекли своим чередом. Северус и Том обменивались редкими письмами, в которых парселтанг был изрядно разбавлен фактами самой простой жизни, которая когда-то могла принадлежать внуку одного из самых загадочных пауков Лютного переулка, и скупыми замечаниями или холодным интересом со стороны Тома, который едва ли мог доверять незнакомцу, внезапно решившему написать ему письмо. Они не пытались скрыть тот факт, что обменивались странным шифром, если кто-то вдруг решит перехватить письмо, им это было ни к чему, ведь парселтанг так просто разгадать никому не удастся. Можно было сказать, что на одном листе они писали сразу два письма. Одно — про то, что происходит в действительности. Второе — то, что они хотят получить в будущем. В мае Том поделился с Северусом своими сомнениями насчет Гриндевальда. Лорд так и не ответил им. Складывалось впечатление, что за своей силой он просто не хотел брать во внимание бредни каких-то мальчишек, утверждающих, что ради его же жизни ему нужно отступить. Отступить! Когда он так близок к победе! Нет, конечно же, верить их словам ему ни к чему. Том поделился своими переживаниями насчет того, что, по его мнению, до точки повторения истории остался всего год. Дуэль Гриндевальда и Дамблдора — точка, от которой отсчет начнется сначала. Северус долго не отвечал на это письмо. И Том даже начал переживать, что тот испугался. Испугался, прямо как тот… Каждый раз, вспоминая то, что не должно повториться, Том начинал нервно заламывать пальцы и брался перечитывать все письма, словно бы проверяя их на наличие неверных мыслей. Но Северус ни разу не обмолвился о своих сомнениях. Кажется, он и правда был настроен изменить все. Кажется, что сейчас он был даже смелее Тома в этом желании. И Том хотел раз и навсегда убедиться в этом… но для этого ему надо было увидеть парня лично, заглянуть в его глаза… Я кое-что придумал… — ответ Северуса был коротким, но от него веяло невероятной уверенностью. Однако он больше ничего не написал. И Том вдруг испугался, как бы он не сделал никакую глупость… Маршал и Абраксас хмурились, но ничего не говорили. Они не могли предугадать мысли и действия человека, которого совершенно не знали. — Эй, парень, — Горбин окликнул Северуса, и тот оторвался от своей книги, — дойди до Сильвестра и забери у него мой заказ. Да будь осторожнее, посылка хрупкая. — Дождавшись кивка в ответ, Горбин вернулся в торговый зал. — Северус, — Бэрк остановил его в шаге от двери библиотеки, — так что ты хочешь от меня? — Я хочу… — задумчиво нахмурился Северус, — помочь вам. — Карактак удивленно вскинул брови. — Думаю, вы до сих пор жалеете о том, что не смогли свершить свою месть. Я хочу помочь вам. Я знаю, что мой дед был жив в моем времени. Я не был ему нужен, как не была нужна ему и моя мать. Я не питаю к нему никаких теплых чувств. А к Юлиусу я чувствую только презрение… — Почему? — поинтересовался Карактак, внимательно наблюдая за парнем. Северус пожал плечами. — Если бы не Юлиус, возможно, ты бы никогда не появился тут. — Потому что, если бы не он, то, возможно, у меня была бы нормальная семья, — слукавил Северус, не желая говорить свои настоящие мысли. — Принц придет снова, и вы скажете ему, что призвали магию, дабы отомстить за душу вашего внука. Дальше пусть думает сам. — А ты довольно жесток, мальчик, — Бэрк внезапно рассмеялся, — и что ты сделаешь, когда он придет к тебе? — Скажу правду, — негромко ответил Северус, берясь за ручку двери, — скажу ему, как его ненавижу. Скажу, что под его руководством род Принц стал незначительной для мира историей, пылящейся на самой дальней полке в библиотеке времени. Если Лорд Принц действительно дорожит своим родом, то он попытается узнать от меня, как ему исправить это. Он попытается узнать свое будущее. — Что я получу за свою помощь? — Карактак не врал, говоря, что видит его насквозь. Казалось, он в действительности знал, для чего Северусу все это понадобилось. Но Северус только качнул головой. Нет, старик не мог знать его мотивов. Разве что он знает парселтанг… но это было очень маловероятно. — Возможность изменить род Принц так, как вам только заблагорассудится, — сказал Северус, отбросив сомнения, — мои слова о будущем проверить он никак не сможет. Вы ведь и сами понимаете, какая это власть. — Я подумаю над этим, — кивнул Бэрк, — а теперь иди за посылкой. — И Северус молча вышел за дверь. Северус чувствовал пристальный взгляд на протяжении всего своего пути до лавки Сильвестра. Он чувствовал, как Принц прожигает его взглядом, наблюдая издалека, но не придавал этому значения. В следующий раз, когда лорд наберется смелости просить встречи с Бэрком, Северус уже будет точно готов ко всему… Да, он сомневался, сомневался во всем… он все еще чувствовал дикий страх, он хотел сбежать, но… в этот раз… в этот раз он не может позволить себе такого. Он обещал… Северус надеялся, что, как только он увидит Тома, тогда все его сомнения разом пропадут. Он надеялся на это всем сердцем и потому… потому он не станет ждать и терять время зря. — Прошу прощения… — задумавшись, Северус даже не заметил, как налетел на какого-то мужчину. — Ничего страшного, молодой человек, — голубые глаза сверкнули за стеклами очков, — но в следующий раз будьте внимательнее… — Да, конечно… — Северус кивнул, пристально разглядывая человека перед собой. Он точно знал его… Однако, поймав вопросительный взгляд, Северус только растерянно качнул головой, вновь извинился и поспешил скрыться в помещении магазина. Все его мысли были о скорой встрече с Томом… *** 18 июня 1944 года (Параллель с 34й главой 15 июля 1945 года) Том сидел на скамейке в маггловском парке, слишком ярком, слишком неправильном для того, что творилось вокруг. Он нервно теребил край своей школьной рубашки, то и дело поглядывая на пустую тропинку, и ждал. Мысли его заполошно метались из стороны в сторону. Он не знал, чего ему ожидать. Это будет их первая встреча… самая первая… и она поставит все на свои места. Том невольно вздрогнул, когда рядом с ним вдруг кто-то сел. Вздрогнул, словно бы совсем не ожидал этого… Медленно выдохнув, Том глянул на хмурого парня, что сел рядом. Тот был бледен, точно мертвец, и совсем истощен. Даже просторная футболка не скрывала его неестественной худобы. Том нервно облизнул губы. Внутри поселилось мерзкое чувство вины. Но ведь он не виноват! Или… Он не хотел, чтобы все вышло, как вышло… но ничего уже не исправить. То, что произошло, то произошло, но… но то, что еще не произошло, исправить можно! И они исправят это… они точно это исправят! Если только… — Как тебя зовут? — хрипло спросил Том, заглядывая в черные, точно два бездонных провала, глаза. Парень долго молчал в ответ. — Северус, — наконец сказал он, отбрасывая на затылок темные пряди, и внимательно разглядывая парня рядом, словно пытался запомнить каждую его черточку, опасаясь, что не успеет сделать этого потом. — Не Морнэмир? — нахмурился Том. От напряжения он закаменел всем телом. А Северус вдруг чуть улыбнулся самыми краешками губ и протянул к нему подрагивающую руку, украшенную некрасивого вида шрамом. — Мне не нравится это имя, — сказал он, — будем знакомы, Том Реддл? — спросил и замер в ожидании, словно бы боялся, что Том сейчас уйдет. Глаза защипало. — Будем, Северус, — Том очень бережно обхватил тонкие пальцы, опасаясь причинить боль. Сердце его быстро-быстро стучало в груди. — Ты… Ты не передумал? — спросил он, затаив дыхание. Сейчас, все решится сейчас. Северус судорожно вдохнул, и вдруг по щекам его покатились слезы. А внутри Тома что-то оборвалось… неужели… — Я хочу быть честным с тобой, — сказал Северус, борясь с собственными эмоциями, — я знаю, что чувствовал Морнэмир. Я знаю, потому что и сам был готов сбежать. Когда я открыл глаза, я подумал, что все это было ошибкой… что мы ничего не сможем изменить. Мне хотелось спрятаться так, чтобы никто меня не нашел. Даже ты. — С каждым его словом Том чувствовал все больший холод, который захватывал его существо. — Но потом я вспомнил все, что десятки раз пережил, пока болтался в неизвестности, я вспомнил свое обещание и понял, что не хочу пережить то, что пережил он, в реальности. Я… — Ты не передумал… — выдохнул Том и, не совсем отдавая отчет своим действиям, притянул парня к себе, обнимая поперек спины, буквально вжимая его в себя. Впервые в жизни он обнял кого-то… Северус неловко замер, не ожидая ничего подобного. Для него это было очень непривычно… И вообще-то он совсем не предполагал, что Том может захотеть его обнять. — Ох, прости… твоя рука… — Ничего страшного, — Северус отстранился, смущенно отводя взгляд. Впрочем, совсем скоро он вернулся к делу. — Я знаю ту историю наизусть, — сказал он, и Том кивнул, — мы опережаем события. — Но ведь это хорошо! Наш ритуал сработал куда чище, чем тот, что был описан ранее. — Глаза Тома наконец загорели жаждой жизни. — Я уверен, говорю тебе, что все зависит от дуэли. — Возможно, — кивнул Северус. — И я знаю, кто может помочь нам. — Бэрк? — с сомнением спросил Том. — Вряд ли он согласится. — Нет, не Бэрк, — качнул головой Северус, — Принц. — Том нахмурился. — Он просит встречи с Карактаком в пятницу. Старик расскажет ему о том, что воззвал к магическому суду. Принца это напугает. Он захочет поговорить со мной… а я расскажу ему, что его ждет. Он не останется равнодушным, если действительно дорожит своим родом. И тогда… — Тогда, возможно, он захочет изменить горькое будущее, — кивнул Том, — но он может не поверить. — Но попытаться стоит! — горячо заявил Северус, и его щеки окрасил воинственный румянец. Однако не прошло и пары секунд, как его лицу вернулась бледность, а в черных глазах мелькнуло отчего-то презрительное выражение. — Или у тебя есть другие предложения? Может, у твоих дружков? — Том не смог сдержать улыбки. Он знал эти интонации, знал наизусть… но теперь он еще и видел… — Чего ты лыбишься… — растерялся Северус. — Ничего, — качнул головой Том, — у меня нет других идей. — Ладно, — протянул Северус с некоторым подозрением. — Да, и еще, раз менять все… то… я хочу познакомиться с Маршалом и Абраксасом… и… — Северус вдруг побледнел пуще прежнего, но только уверенно расправил плечи, выдохнул и прямо глянул в синие глаза парня, — ты принес ее? — Да, — Том дотянулся до своей сумки и достал на свет черную тетрадь. — Хотя я не совсем понимаю, для чего она тебе? Мы ведь собирались вер… — Я, — перебил его Северус, кусая нижнюю губу, — хочу… стать твоим крестражем…