Куклы

Том нахмурился, не опуская волшебной палочки, весь его вид говорил о напряженных думах. Северус бросил на него мрачный взгляд и скрипнул зубами. Неужели он хочет принять этот вызов? Бессмысленно! Глупо и опасно! Впрочем, кажется, Том действительно собирался согласиться… Он повел плечом, удобнее перехватывая волшебную палочку и открыл рот: — Хорошо, я… — начал было он, но договорить не успел. — Он отказывается, — твердо и достаточно громко заявил Северус, перебивая. — Он не принимает ваш вызов, милорд, — повторил он, словно бы сомневался, что все его хорошо услышали. Том удивленно вскинул брови. — Я могу сам за себя ответить, — недовольно буркнул он в ответ, на что Северус только больше разозлился. — Не можешь, — коротко отрезал Северус и вдруг навел свою волшебную палочку на него. — Второй дуэли не было в наших планах, так что поумерь пыл. Это глупо и опасно. И у нас нет никаких зелий с лечебными свойствами. — Хорош тот друг, что не верит в силы товарища, — насмешливо протянул Геллерт. Северус дернулся, словно от пощечины, и теперь уже удостоил гневным взглядом самого Темного Лорда. Взгляд его был действительно пугающим, несмотря на всю прочую хрупкую внешность, и внушал если не страх, то трепет. Геллерт, впрочем, только ухмыльнулся. — Я не верю? — мрачно переспросил Северус. — Если бы не верил, не стоял бы сейчас здесь. И тем страннее для меня, что вы, будучи такими же путешественниками, в итоге сдались, но стоите напротив и смотрите на нас, как на… — Северус замолчал и вдруг отвел взгляд. — Как на кого? — поинтересовался председатель, перебирая собранные ракушки и камешки. — Вы смотрите на нас, будто мы какие-то недоразвитые и наивные, что хотим совершить невозможное, — закончил за Северуса Том, — а оно в ваших глазах невозможное, потому что таким великим магам, как вы, это не удалось. Сейчас я нисколько не сомневаюсь, что именно вы дали нам ту куклу, благодаря которой мы смогли связаться сквозь время. Вы считали, что если вплести в петлю еще что-то такое же невероятное, то она треснет и выпустит вас. Но петля не изменилась, а вы только обрекли еще нескольких человек на страдания. — Я только не понимаю, почему именно мы? — негромко спросил Северус, низко опуская плечи и наклоняя голову, скрываясь за упавшими вперед волосами. Том хмуро глянул на него и решительно подошел ближе, вставая плечом к плечу. — Всего лишь случайность, — покачал головой Альбус. — Не вы, так кто-то другой обязательно нашел бы этот артефакт и был бы достаточно искренен в желании отыскать кого-то столь же одинокого, чтобы пройти такой же путь. Это совсем не важно, кто попадет в петлю. Важно то, что попади в нее раз, и больше у тебя не будет возможности выбраться из нее. Что бы вы не сделали, вы будете возвращаться к закономерному концу раз за разом. Я буду умирать в девяносто седьмом году от неизлечимого проклятья. Геллерт в девяносто восьмом. Как и ты, Том, и как твой друг. — Вы просто сдались, — Том глянул на него с презрением. — Я совершил прыжок во времени сто семнадцать раз, — твердо ответил ему Альбус, — я знаю, о чем говорю. Впрочем, если все мы сейчас здесь умрем, возможно, петля действительно разорвется… — он задумчиво коснулся собственных губ и вдруг поднялся на ноги. — Но только если умрут все. В противном случае, история повторится вновь, и никто так и не узнает, к чему все это приведет. — Хотите убить нас и уничтожить противоядие? — совершенно спокойно спросил Том, словно бы это нисколько его не волновало. Альбус нахмурился, ожидая более яркой реакции на свое заявление. — А вы уверены, что перед вами стоим мы настоящие? Уверены ли вы, что у нас нет запасного плана? — весело добавил Том и сунул руку в карман, чтобы в следующую секунду достать из кармана игральную кость. — Нет никаких сомнений, что передо мной стоит Том Марволо Реддл, — качнул головой Альбус, прислушиваясь к собственным ощущениям, к стрекочущей вокруг магии, к ее теплым потокам, ласкающим всех собравшихся. — Мне хорошо знакома твоя магия, Том. Как и магия Северуса. Здесь стоите вы настоящие. — Отчасти, — согласился Том и подбросил кость в воздух. — Вот противоядие. Оно заключено в этом кубике. Всего две порции, как вы и предполагали. — Том поймал кость и крепко сжал ее в занемевших пальцах. — Яд уже проник почти во все клеточки наших организмов. Вскоре мы перестанем чувствовать собственные тела, замрем недвижимыми куклами. Затем мы перестанем дышать. С каждой секундой неотвратимость смерти будет все сильнее сжимать наши горла. — Вы выбрали довольно жестокую смерть, мальчики, — председатель с интересом склонил голову к плечу. Ему уже становилось тяжело вдыхать. Старый организм был готов сдаться с минуты на минуту. — Однако мы не хотим умирать, — поднял голову Северус, — и можем продлить вашу жизнь, если я синтезирую дополнительную порцию противоядия. — За пару минут? — хмыкнул Ромул. — Невозможно. — Северус улыбнулся ему, как улыбаются взрослые, глядя на несмышленых деток. Ромул едва не подавился воздухом. — Так вы ничего не добьетесь, — Геллерт вскинул одну бровь в немом вопросе. — Или вы остались глухи к словам Альбуса? Если хоть один из нас останется в живых, петля никогда не разорвется. — Кто сказал? — хмыкнул Том. — К тому же, уверен, вы не дадите нам убить вас так просто. Никто из вас не хочет умирать, даже зная, что история будет повторяться вновь и вновь. Будь это не так, вы бы давно покончили с собой сами. Но вы же продолжаете цепляться за историю, которую сами себе придумали. — Глупо идти против судьбы, — хмыкнул Альбус, — мы пытались, много раз. Не вышло. Но умирать, ты прав, тоже не хочется. Я знаю, вы думаете, что достаточно лишь изменить что-то настолько кардинально, чтобы появился новый виток развития истории, и этого будет достаточно, чтобы изменить все будущее. Но неужели вы думаете, что мы не пробовали сделать то же самое? — Если пробовали, то почему же остановились на истории с этой дурной дуэлью? — поинтересовался Северус. — Впрочем, это совсем не важно. — Он закашлялся, прикрывая рот ладонью, и нахмурился, когда на пальцах остались алые сгустки, начавшей сворачиваться крови. Том напрягся, приобнимая его за плечи. — Я могу синтезировать противоядие в достаточном объеме, чтобы хватило на всех, но только в том случае, если вы все принесете нам клятву не вмешиваться в наше будущее. Ни словом, ни делом. Вы обязуетесь уйти в тень и скрыться вплоть до того момента, пока петля не лопнет, освобождая нас от оков неправильной, по нашему мнению, истории. То есть… минимум до тысяча девятьсот девяносто девятого года. — В противном случае, вы умрете, не сумев разгадать загадку этой кости, — Том в очередной раз подкинул кубик, в котором было сокрыто противоядие. — По моим расчетам времени остается не больше пятнадцати минут. — Этот артефакт… — Геллерт нахмурился, приглядываясь, точно что-то припоминая, — откроется только в случае, если игрок выбросит на нем верную комбинацию граней, не так ли? Вы и сами не думаете воспользоваться этим противоядием. Глупые дети! Вот! Том мысленно возликовал. Как бы не были эти маги уверены в том, что история в очередной раз повернется вспять, но они боятся, что, умерев один раз в неположенное по «судьбе» время, они больше уже никогда не откроют глаза. Том с улыбкой поглядел на побледневшего профессора и хмыкнул. Он их понимал. Сам он очень боялся умереть. Умереть окончательно. Но ведь для этого и существуют крестражи, не правда ли? Тем более, что свои части душ они оставили в надежных руках. По крайней мере, в это хотелось верить. В противном случае, они просто умрут… глупо, наверное. Конечно, если только Гриндевальд и Дамблдор сейчас не захотят уцепиться за свои жизни. — Это блеф, — гаркнул Ромул, ничуть не сомневаясь, что мальчишки всего лишь хотят обвести их вокруг пальца. Он чувствовал обман, но не мог понять, в какой именно момент правда превращается в ложь. — Убить их, и все дела. — И он даже перехватил волшебную палочку, но остановился, когда Темный Лорд поднял руку, молча приказывая не делать глупостей. — Мне интересно, что стоит за вашей столь уверенной манерой поведения, — задумчиво протянул председатель. — Вы что-то скрываете, но я никак не могу понять, что именно. — Это останется нашим секретом, — хмыкнул Том и взмахнул волшебной палочкой, материализуя в воздухе простые песочные часы. — Время утекает, господа, — объявил он. — Думаю, вы, как и я, уже почти не чувствуете рук. И в ногах наверняка невероятная слабость. У нас есть еще десять минут, чтобы решить все вопросы. Мы предлагаем вам еще одну попытку разорвать это кольцо истории, которое вы и создали, без убийства друг друга. — Вы либо согласитесь с нашими условиями, либо уже никогда не узнаете, чем все это закончится, — добавил Северус. — Предлагаете нам спрятаться? Отречься от всех наших идей и начинаний? — Геллерт громко и холодно рассмеялся. — За кого вы меня держите! Я не собираюсь сидеть в подполье, пока вы, сосунки, вершите свою мнимую историю. — Тогда просто умрите, — пожал плечами Том, играя костью в пальцах. — Или испытайте удачу в игре, — он бросил кубик с противоядием на песок перед собой, — у вас есть целых десять минут. — Геллерт зло сжал кулаки. — Вы ведь так уверены, что история повторится вновь и вернет все на свои места. Или… — Том наигранно задумался, растягивая слова, — уже не так уверены? — Повторите-ка ваши условия, — подал голос Альбус, игнорируя мрачный взгляд Геллерта. Том и Северус переглянулись. — Вы обязуетесь не вмешиваться в ход будущего, ни словом, ни делом, — повторил Северус, — вы обязуетесь не вмешиваться в наши с Томом жизни. Вы оставите всякие мысли об изменении своей судьбы вплоть до… — он задумался на мгновение, но скоро продолжил, — двухтысячного года. — То есть, мы должны спрятаться и жить отшельниками так, чтобы о нашем существовании забыли вовсе? — уточнил Альбус. — Не совсем, — качнул головой Том. — Мы не ограничиваем вас в ваших интересах. Просто, пусть все это будет вдали от нас. — Ты же не собираешься в самом деле согласиться на это, Альбус? — Геллерт непонимающе воззрился на старого друга. — Это бессмыслица! Эти мальчишки хотят заставить нас спрятаться на почти шестьдесят лет. За это время я мог бы… — За это время вы могли бы с удобством обустроиться в собственной тюрьме под строжайшей охраной. Это, конечно, куда лучше, чем жить обычным человеком, а не мировым преступником, где-нибудь в Альпах, к примеру, — хмыкнул Том и выразительно поглядел на песочные часы, песок в которых уже почти полностью перетек в нижнюю часть. — Не понимаю, что вы теряете? Не получится у нас изменить историю, вернетесь в эту же точку, разыграете дуэль, и все по новой. А если получится! То вот вам целых шестьдесят лет на то, чтобы составить новый план по захвату мира. Подумать было над чем. Да только времени на размышления совсем не оставалось. Песок неустанно тек в нижнюю часть своего сосуда. Альбус, Геллерт и Ромул были напряжены сверх всякой меры. Том и Северус тоже не отличались расслабленностью поз. И только старик председатель веселился, негромко напевая что-то себе под нос и хихикая. Он явно не был из числа тех, кто переживал по пустякам, в особенности, если разгадал секрет яда, противоядие для которого совсем не такое сложное, как о нем хотелось бы думать. — Нечего тут думать, — вдруг довольно твердо начал председатель, когда песка в часах осталось на несколько жалких минут. — Соглашайтесь, и покончим с этим. — Том смерил его подозрительным взглядом, но в ответ получил только ободряющую улыбку. — Я готов спрятаться хоть на сотню лет, ведь жить собираюсь минимум до пяти сотен. — На мелочи не скупаешься, Генрих, — хмыкнул Ромул и с ожиданием уставился на Темного Лорда. — Я согласен, — кивнул Альбус. Медлил только Гриндевальд. — Давай, Геллерт, ведь это действительно лучше, чем смерть или тюрьма в ожидании нового начала давно знакомой истории. — Едва ли я собирался провести это время в тюрьме, Альбус, — Геллерт глянул на двух совсем еще зеленых мальчишек, словно бы даже оценивающе, затем нахмурился, прикидывая что-то в уме, и наконец согласился. — Хорошо. Пусть будет так. Я подожду своего часа, как делал это не единожды. Но я добавлю свое условие, вы не будете препятствовать сбору информации о будущем и всем сопутствующем. — Том и Северус согласно кивнули. Минута. Шестеро магов вскинули волшебные палочки. Слова клятвы, засвидетельствованной самой магией, четко слетели с губ, разносясь по глухому побережью. Запястья всех шестерых, отныне связанных нерушимой связью слов, озарились магическими браслетами. Отсчет пошел в обратную сторону. Пятьдесят пять лет. Но это еще не все. Теперь дело оставалось за противоядием. Северус улыбнулся Тому, обтер запачканные ненастоящей кровью пальцы о собственные брюки и сунул руку в карман, чтобы достать на свет пару палочек корицы, листки мяты и… несколько кусочков сахара. Удивительный набор для любого человека. — Как это понимать? — нахмурился Ромул. — Вы не отравлены, — спокойно заметил Северус. — Точнее, вы не отравлены чем-то совсем уж ужасным в той мере, какая бы привела к летальному исходу, пускай вы и чувствуете симптомы, какие появляются после соприкосновения с ядом Василиска. — Значит, и противоядие… — начал было Ромул, сжимая кулаки. — Нет-нет, — качнул головой Том, — противоядие действительно существует и заключено в этом кубике. — Он поднял кубик с песка и облегченно выдохнул, потому что боялся, что кость активируется. — И яд действительно существует. Мы бы использовали его, если бы первая дуэль была со мной. Но вы испортили наш план, — с этими словами Том поглядел на профессора. — Хорошо, что у нас еще был туз в рукаве. — Паршивцы, — хмыкнул Ромул и разжал кулаки, с удивлением наблюдая, как расцветают на ладонях следы от собственных ногтей. Он совсем не чувствовал рук, и потому просто не мог понять, насколько сильно спился ногтями в собственную кожу. — Я ведь говорил, что они блефуют, Геллерт. — Сейчас это уже бестолку, — удивительно легко отмахнулся от него Гриндевальд. Слишком легко. Но, может, для того, кто знал целую сотню различных историй, приводящих к одному концу, — это было и не удивительно? — Так и как же вы создали видимость нашего отравления? — О, это было довольно просто, — поведал Северус, опускаясь на колени и трансфигурируя из попавшейся под руку ракушки ступку. — Я разлил вокруг легкое зелье сна, в которое заранее добавил всего каплю настоящего яда. — Мы всего лишь отвлекли ваше внимание, — пожал плечами Том, — и удивительно, что нам это удалось. Наверное, такого варианта событий просто еще не бывало раньше. Я прав? — спросил Том, пока Северус усиленно растирал свою необычную карманную смесь. — Такого, и правда, еще не случалось, — подтвердил Альбус. — Может, из этого что-то и выйдет. — Вот, — Северус наконец растер все в мелкий порошок и поднялся на ноги, — подходите, это поможет немного взбодриться, пока Том будет стараться выкинуть нужную комбинацию на кубике. — С этими словами он чуть улыбнулся, почти даже насмешливо. Том с ужасом скривился. — Ты смерти моей хочешь? Уверен, что Карактак сделал комбинацию минимум из десяти граней. С него станется… поиздеваться, — протянул он, однако все же кинул пару раз кубик на песок. Затем еще пару раз. И еще. Пока тот вдруг не засветился, и не вспыхнул ослепительной вспышкой. Мгновение, и вот на побережье появились еще несколько действующих лиц. — Ну, кто бы сомневался, — пробормотал Том, глядя на обнаживших волшебные палочки Октавиуса Принца и Ларгуса Малфоя. — Вы немного опоздали, мы уже со всем разобрались. — Неужели? — Октавиус оглянулся и нахмурился, быстро оценивая обстановку. Затем он убрал волшебную палочку в ножны и кивнул, когда взгляд его зацепился за кубик в песке. — Вы не использовали яд? — Ну… частично мы его все же использовали, — не согласился Том, — и потому было бы славно, лорд Принц, если бы вы поделились с нами противоядием. Потому что мучиться с этим кубиком никому не хочется. — Бэрк сказал, что ты знаешь, как открыть куб без танцев с бубнами, — холодно отозвался Ларгус, явно пребывая в каких-то своих думах. — Знал бы, открыл, — Том скрипнул зубами и едва заметно выдохнул. Как хорошо, что они не использовали яд в полной своей форме. Иначе… смерть была бы неизбежной. — Лорд Принц? — Вот, — Октавиус сунул руку в карман и достал закупоренный фиал. — Одного глотка будет достаточно. Северус… — Да, — Северус поспешно кивнул и забрал фиал. — Подходите. Сначала один глоток противоядия, затем ложку порошка. — Скомандовал он и принялся следить за употребляемыми магами компонентами. Руки немного подрагивали и не слушались, но вскоре все приняли должный объем противоядия. Можно было выдохнуть. — К чему вы пришли? — поинтересовался Октавиус, деловито отступая в сторону так, чтобы можно было видеть всех собравшихся одновременно. — Мы поклялись не вмешиваться в ход истории и жизни этих мальчиков вплоть до двухтысячного года, — поведал Альбус. Если Октавиус и Ларгус и удивились такой дате, то никак не показали этого внешне, только кивнули, принимая во внимание. — Мы уйдем из магического мира, как Альбус Дамблдор и Геллерт Гриндевальд. Впрочем, нам не ставили условий на иные личины. — Только если вы не будете пересекаться с нами, — поправил его Том. — Как мы хотим представить исчезновение столь громких фигур? — Ларгус отмер и серьезно встретил взгляд голубых глаз Дамблдора. — Едва ли кто-то согласится принять поражение в дуэли, я прав? — Геллерт презрительно скривил уголок губ. — Пускай это будет равная дуэль, — вмешался председатель, — последние сорвавшиеся с палочек заклинания стали последними и для обоих магов. Их тела навсегда преданы земле. Не осталось даже пепла. — И четыре свидетеля свершившегося, — согласился Ромул, — станут гарантом того, что это правда. Наши показания с Генрихом не посмеют предать недоверию. Мальчишки же подтвердят наши слова для общественности. — Не осталось не только тел, но и палочек, — твердо добавил Геллерт, не желая расставаться с принадлежащим ему по праву Даром. — Кстати, о палочках, — Том тут же встрепенулся. — А вы ничего не хотите вернуть мне, профессор? — спросил он. Альбус чуть улыбнулся, сунул руку в карман и достал кольцо. Покрутив его немного, он все же вернул Дар владельцу. — Так-то лучше. — Как бы этот Дар не стал вершителем судеб, — туманно произнес Альбус. Том презрительно хмыкнул. — Я сам стану вершителем судеб, и Дар тут совсем не сыграет никакой роли. А вам стоит озаботиться о новом месте жительства. Вещи из Хогвартса, какие могут вам понадобиться, я, так быть, попытаюсь выпросить у директора. Но не обещаю, что это у меня получится. — Получится, — кивнул Альбус и взмахнул рукой, материализуя лист, на котором стали появляться ровные строчки с «последней волей». — Я бы хотел просить у тебя, Генрих, недолгого крова, пока не найду более подходящую крышу. — Председатель благодушно кивнул. — Геллерт? — вопросил Ромул. — Для меня будет честью, если ты остановишься на первое время в моем поместье. — Гриндевальд кивнул. — У меня есть портключ. Экстренный. — Да-да, у меня тоже такой имеется. Следов перемещения не останется. И мы сможем сразу же вызвать авроров. — Председатель принялся хлопать себя по карманам, словно бы позабыл, где именно спрятал портключ, но вскоре довольно улыбнулся и достал на свет сухую веточку. — Я буду ждать свои вещи, Том, в ближайшие две недели, — сказал Альбус, ломая портключ и тут же исчезая в пространстве. — Если мы все же шагнем в этот недоступный нам пока двухтысячный год, будьте уверены, вы поплатитесь за свою самоуверенность, — холодно протянул Геллерт, встречая взгляды молодых парней. — В особенности ты, Том Реддл. — Он принял из рук Ромула портключ, но не спешил перемещаться. Губы его вдруг растянулись в мягкой улыбке. — До встречи, Северус. Навещай меня, если вдруг станет скучно в этой горластой компании. — Северус невольно сжался от столь щедрого предложения, а Том зло скрипнул зубами, хватая его за руку и отводя чуть за себя, словно бы закрывая. — Мальчишка, — хмыкнул на эту демонстрацию Геллерт. — Я жду тебя с вестями, Ромул, — кивнул он и наконец исчез, унесенный порталом. С этого момента все вокруг завертелось и закрутилось неимоверным круговоротом событий и заявлений. Авроры явились не прошло и пары минут. Побережье тут же оцепили. Маги самых разных направления сновали туда-сюда, изучая место дуэли и записывая слова очевидцев. Том с Северусом с десяток раз повторили обозначенную старшими магами историю событий перед аврорами, затем еще с десяток раз перед журналистами, обступившими их вопреки всем запретам блюстителей магического правопорядка, и еще с десяток раз перед всеми желающими, кто остался ждать вестей в поместье. Новость о том, что и Гриндевальд, и Дамблдор оба стали жертвами дуэли, разлетелась по всему миру за считанные часы. Кто-то ликовал, радуясь тому, что Темный Лорд сгинул, кто-то горевал по тому же поводу. Многие скорбели о потере одаренного профессора одной небезызвестной школы. И многие же далеко не сразу поверили в столь громкие заявления! Всего четыре свидетеля грандиозного события! Так мало… но какая же это честь! Быть вписанными в момент, когда вершится настоящая история. И все же? Точно ли эти четыре человека говорят правду? Том недовольно отмахнулся от очередного журналиста, что-то тараторящего на непонятном Тому языке, и поспешил скрыться в здании министерства магии. Здесь его уже ждали. Он коротко кивнул Ларгусу, беседующему с министром магии Америки в холле, и прошествовал мимо замершей в воздухе стайки бумажных птичек, выполняющих роль почтальонов. Том остановился у дверей лифта и принялся ждать. Несколько раз лифт прибывал полный людей, но там не было тех, кто был ему нужен. Но вот двери вновь с шумом разошлись в стороны, и Том улыбнулся уставшему Северусу. — Все! — Северус улыбнулся и неловко подался вперед, после чего замер, но, словно бы пересилив смущение, все же шагнул вперед и обнял Тома. И тут же отстранился под насмешливым взглядом Октавиуса. — Это был последний раз. — Нас наконец отпускают? — поинтересовался Том, радуясь тому, что недельный ад подошел к концу, и уверенно перехватил тонкие пальцы, прямо встречая взгляд лорда Принца, будто бы даже с вызовом. — Да, — кивнул Октавиус. — Ларгус как раз договаривается о межконтинентальном перемещении. Ты отправишься в Лондон вместе с ним. — Том нахмурился. — А вы? А Северус? — У нас есть еще одно дело здесь. Затем мы тоже вернемся в Лондон, — спокойно ответил Октавиус. — Тебе ведь тоже надо решить некоторые вопросы, — улыбнулся Северус, — у тебя будет… — он задумчиво поглядел на деда, — около двух недель. — Затем он дернул Тома к себе, заставляя чуть наклониться и негромко добавил: — Мы хотим сделать Юлиусу подарок. Ему назначили экзамен в среду. — Подарок? Этому чм… — Том оборвался себя на полуслове и улыбнулся Октавиусу. — Надеюсь, не яд Василиска? У меня его больше нет. — Такими сокровищами не разбрасываются, — Северус почти оскорбился. Впрочем, рассказать о подарке он не успел. В этот момент к ним подошел Ларгус Малфой. — Я разрешил последние вопросы. Нам откроют портал. — Когда мы отправляемся? — Чем раньше, тем лучше. Можем отправиться уже сейчас. — Ларгус сверился со временем. — Да, портал уже должны были настроить. — Том кивнул. — Увидимся через две недели, — Том чуть улыбнулся Северусу, сжал покрепче тонкие пальцы и поспешил за Ларгусом. Они добрались до специального зала, отведенного под перемещения на дальние расстояния, и принялись ждать распоряжений. Щупленький маг в квадратных очках сверился с какими-то бумагами, поставил печать-разрешение и покивал, разрешая занять места в центре руны. Хлопок! И вот, без всякого предупреждения, они уже летят в неизвестном направлении. На удивление, ощущения не были неприятными. Они словно бы проплыли на лодке по спокойному озеру, и остановились у противоположного берега, который оказался почти идентичным залом перемещений, но только уже в министерстве магии в Лондоне. Укрывшись капюшонами мантий от вспышек колдокамер прознавших об их возвращении журналистов, Ларгус и Том покинули министерство так быстро, как только это было возможно. Камином они переместились в поместье Малфоев. Том оказался здесь впервые, и оттого удивился еще больше, как он вообще согласился присоединиться к Малфоям за ужином. И более того, остаться до утра. Впрочем, он нисколько не пожалел об этом. В поместье обнаружились и Абраксас, и Маршал, которые явно ждали подробностей затеи, и почему-то наблюдать за их жаждущими рассказа лицами было довольно забавно. Наверное, впервые Том был рад поделиться чем-то без каких-либо тайн с кем-то, кроме Северуса. На следующий день Том первым делом отправился в лавку Горбина и Бэрка. Оба владельца магазина встретили его у прилавка. Горбин скривился, словно бы разом проглотил сочный, кислый лимон, а Бэрк заулыбался, точно акула, заприметившая добычу. Том хмыкнул, уверенно расправил плечи и переступил порог, проходя внутрь. Он остановился напротив старика и глянул на него сверху вниз с немым вопросом: «Что, не ожидали?». — Очень жаль, что вы с мальчиком не погибли, — прокряхтел Карактак и поманил Тома за собой к неприметной дверке. — А мы с Горбином уже представляли, как будем воскрешать вас, привязывая к нам самыми страшными клятвами. — Уж простите, что лишили вас удовольствия заполучить двух покорных рабов, — ухмыльнулся Том, — впрочем, я от своих слов не отказываюсь. Раз все прошло вполне мирно, я честно постараюсь добыть все артефакты, которые ты так жаждал заполучить к себе в коллекцию. А пока… где они? — Здесь, здесь… — Бэрк покопался в книгах на стеллаже и достал из общей кучи черную тетрадь. — Не забывай о доброте старика Бэрка, Том, — улыбнулся он и протянул тетрадь ее владельцу. Но вскоре улыбка его стала больше деловой. — Придешь за списком артефактов на неделе. Я подумаю, что дать тебе сперва. И еще кое-что. Напомни, куда ты дел куклу? — Зачем она тебе? — нахмурился Том. — Пусть остается там, где ей самое место. К тому же, силы в ней осталось чуть. — Махнув старику тетрадкой, он направился к выходу. — Ждите на неделе. Да… я хочу отправиться в путешествие. Так что можешь подумать о нужных тебе артефактах за пределами Великобритании. — Твои слова невероятно меня радуют, — Карактак довольно потер ладони. Том вышел на улицу, вдохнул чуть затхлый воздух Лютного переулка и вдруг улыбнулся — совершенно искренне. Он был отчего-то так рад… Он не сомневался, что у них получилось. У них все получилось. Даже лучше, чем они могли ожидать. Они исключили из этого магического уравнения саму суть петли — тех, кто ее начал. Это ли не самое невероятное изменения в истории? Медленно выдохнув, Том качнул головой, сосредоточился и прикрыл глаза, аппарируя прямо с крыльца лавки. Он переместился в неприметный тупичок неподалеку от вокзала, купил билет и принялся ждать нужный поезд. В Хогвартс Том попал поздним вечером. Диппет встретил его на каменных ступенях главного входа с газетой в руках. В его теплых глазах плескалась странная тоска. И Тому стало не по себе от взгляда директора. Не говоря ни слова, он прошествовал за стариком до его кабинета, занял кресло перед рабочим столом, предназначавшееся для гостей, и почему-то опустил взгляд в пол, словно бы чувствовал за собой вину. Как странно. За что бы ему чувствовать себя виноватым? Армандо тем временем подвинул к нему чашку ароматного чая. — Ты хочешь покинуть стены замка, не так ли, Том? — мягко спросил директор, словно бы знал это наверняка. — Очень жаль, очень… Мне придется искать сразу двух новых преподавателей. Это довольно тяжело посреди учебного года. — Я говорил с Ларгусом Малфоем, — начал Том и прокашлялся, — он был там… Он уже послал несколько рекомендаций, думаю, вы получите список согласившихся в ближайшие дни. — Ты жалеешь? — туманно поинтересовался Армандо. Том нахмурился. — И правильно, не стоит жалеть. — Мне кажется, вы знаете больше, чем хотите показать, — качнул головой Том. — Знаете, я понял, что моих знаний недостаточно, чтобы учить кого-то еще. Но я буду совершенствоваться. — Только не переусердствуй, — Армандо улыбнулся, — и как появится уверенность в собственных знаниях, обязательно возвращайся. Но это еще не все, я прав? — Да, — Том кивнул и сунул руку в карман, чтобы достать лист, отданный ему Дамблдором. — Я успел дать обещание, что позабочусь о вещах профессора. Я хочу сдержать свои слова, несмотря ни на что. — Это хорошее желание, — Армандо склонил голову. — Я открою его покои и кабинет для тебя. Прощание вышло теплым. И, наверное, его не могло бы ничто омрачить, если бы Том не увидел количество вещей, что Дамблдор собрал в своих комнатах и кабинете. Чего здесь только не было. От совсем неважных безделушек, до по-настоящему редких магических вещиц. Но больше всего Тома поразил… Нет, не так. Том искренне выпал в осадок, заметив в углу спальни клетку с только-только оперившимся фениксом. Невероятно! И где профессор только его достал? Оценив масштабы работ, Том закатал рукава и принялся сортировать вещи по важности. Почти все две недели он как раз разбирался с навалившейся на его плечи ответственностью, Книги, одежда, артефакты, все это дружно упаковывалось в разного размера зачарованные коробки и откладывалось в сторону под недовольное ворчание феникса, который надоел Тому уже в первый день их знакомства. Но что поделать. Собрав все, он выдохнул с облегчением и приготовился прощаться с замком. Напоследок заглянув к Василиску и пообещав иногда наведываться в лес, чтобы скрасить ему разговорами хотя бы несколько вечеров в году, он позвал на помощь нескольких эльфов, чтобы помогли доставить коробки к границам барьера. За барьером Том достал из кармана присланную ему председателем цепочку, хмуро поглядел на количество коробок и скривился. Далеко не все можно было уменьшить. Навесив на коробки несколько заклинаний, Том объединил их в некое подобие целого предмета, коснулся рукой и сжал цепочку. Перемещение было неприятным, но быстрым. Том оказался в небольшом холле с парой дверей, за одной из которых играла приятная музыка. — А вот и ты, мальчик, — раздался позади знакомый голос. Председатель стряхнул с мантии налипшую грязь и поманил Тома за собой в гостиную. — Присаживайся, сейчас подадут чай. — Я только оставить вещи. У меня есть еще дела, — решительно отказался Том. — Очень жаль, — отозвался Альбус, появившийся внезапно, словно бы даже из ниоткуда. Том вздрогнул. — Смотрю, ты подошел к делу ответственно. Ох, здравствуй, Фоукс… Том тебя не обижал? — Кто еще кого обижал, — Том недовольно скривился. — Это все ваши вещи. Свою любезность я оказал, так что не смею больше задерживаться. — Как холодно, — покачал головой председатель. — И правда, Том, ты мог бы быть немного теплее с нами. Все же мы согласились принять ваши условия, — Альбус покачал головой. — И что, мне теперь плясать вокруг вас? — хмыкнул Том в ответ с издевкой. — Навещать на праздники, дарить подарки и петь песни за общим столом? — Ну, подарки и песни совсем не обязательны, а вот на Рождество можешь и заглянуть. Верно я говорю, Генрих? — Всякая радость от гостей, — покивал председатель, — в этом доме давно не было никаких праздников. — Том поглядел на них удивленно. Они сейчас серьезно? — Так что ждем вас двадцать четвертого декабря, молодой человек, и не забудьте захватить своего друга, — добавил председатель, словно бы прочитал его мысли. — Смотрите, как бы вы не пожалели о своем предложении, — Том все еще удивленно покачал головой и даже как-то замялся. Его не часто куда-то приглашали. Да еще и на праздники. Да еще и к кому! Совсем с ума посходили что ли… — Ну что ж, а теперь иди, мальчик, тебя наверняка уже заждались, — старик шкодливо улыбнулся, словно бы что-то знал. Том нахмурился, глянул время и кивнул. Он почти опаздывал!

***

Северус поглядел на сидевшего рядом Октавиуса и нахмурился. Дед очевидно очень нервничал, словно бы это он сейчас должен был выйти перед комиссией со своим самым первым лично модифицированным составом. Он то бледнел, то краснел, ерзал на стуле, точно неопытный школьник, а не благородный лорд! Все же он очень любил своего сына. И почему-то Северусу вдруг стало так грустно. За него никто так не переживал никогда. Отвернувшись, он устремил взгляд за стекло, за которым они сидели, как зрители. Это было специальное помещение, где собирались мастера и примечали для себя способных молодых людей, которых можно было бы пригласить в свои лаборатории. Северус внимательно наблюдал за экзаменом и с каждой минутой все больше отмечал изменения в Юлиусе. Парень держался гордо, но не было в нем той злобы, той задиристости и превосходства, что так раздражали Северуса при их знакомстве. В академии показателем статуса могли стать только твои знания. И, похоже, Юлиусу пришлось очень много работать, чтобы попасть на этот экзамен. Северус подался чуть вперед, желая увидеть столы всех четырех претендентов на высокое звание мастера, он отмечал для себя используемые ингредиенты, подсчитывал пропорции и мысленно предполагал, что же должно получиться в итоге. — Что думаешь? — вдруг поинтересовался Октавиус. Северус вздрогнул от неожиданности. — Что? А… думаю, Юлиус модифицировал зелье памяти, — шепотом поведал Северус. — А вон тот парень явно создал что-то свое, но не шибко полезное. В его ингредиентах нет и двух целебных позиций… — вдохновившись согласным взглядом деда, Северус принялся рассуждать дальше, не замечая, как заинтересованно к его словам прислушиваются другие мастера. Впрочем, другие ему были абсолютно не интересны. Прозвучал звонкий удар — конец испытания. Экзаменуемые теперь должны были представить свои зелья. Юлиус держался молодцом, хотя было видно, как его руки немного подрагивают от волнения. Он достойно представил свою работу, дождался, когда оценят остальных ребят, и едва сдержал крик радости, когда из всех четырех работ удостоили знака отличия только его зелья. Он был единственным в этом году, кто получил степень мастера! Юлиус степенно поклонился экзаменаторам, принял удостоверяющий пергамент и гордо вышел из зала. И только после этого дал волю эмоциям, обнимая прибежавшую к нему Эйлин с самой искренней улыбкой и наворачивающимися на глаза слезами… Кажется, он и сам не верил, что сделал это. — Почему мы не подходим? — спросил Северус. Он и Октавиус наблюдали за Принцами чуть издалека. — Неужели, страшно? — Глупости, — Октавиус качнул головой, выпрямился и уверенно зашагал к сыну с дочерью. — Поздравляю, сын. Теперь ты не просто бездельник. Я… — Октавиус благосклонно наклонил голову, наблюдая за изумленно подскочившим Юлиусом, который явно не ожидал, что отец навестит его, — я горжусь тобой. — Отец… — выдохнул Юлиус удивленно. — Что ты сказал? — совсем изумился он. — Я сказал, что горжусь тобой, — ничуть не смутившись, повторил Октавиус. — Он забыл добавить, что едва не разрыдался от счастья, наблюдая за твоими успехами, — едва слышно пробормотал Северус, но был услышан и смутился, покраснев щеками. — Поздравляю… и… да, с меня любое желание, получается. — Спасибо, — кивнул Юлиус. И Северус уже ожидал, что тот сразу пожелает ему какой-то гадости, но парень удивил. — Спасибо, но мне не нужно твое желание. — Северус удивленно вскинул брови. — По крайней мере, я считаю, что это нечестно, если мы не будем учитывать в этом споре возраст. — Вот еще, мне не нужны подачки! — возмутился Северус, вспыхнув уже от негодования. Юлиус усмехнулся. — Я читал газеты. Мы читали, — Юлиус приобнял Эйлин за плечи. — Это правда? — Правда, — кивнул Октавиус. — Но к чему сейчас говорить об этом? Лучше давайте отпразднуем твое новое звание. К тому же, мы с Северусом подготовили тебе достойный подарок. — Подарок мне? От вас? — Юлиус нахмурился. Этот день точно грозил уровню удивления достичь небывалых высот. Октавиус глянул на Северуса и кивнул. Тот в свою очередь покопался в карманах мантии и достал пергамент, который протянул парню. — Что это? — Юлиус с опаской принял пергамент. — Я официально отказываюсь от звания наследника рода Принц, — заявил Северус, — мне это не нужно. Так что ты можешь попытаться заявить свои права на род и вернуться в подобающий статус. Если, конечно, будешь достоин этого. — Это шутка? — Юлиус перевел недоверчивый взгляд с парня на отца. Затем он прислушался к собственным ощущениям и ахнул, почувствовав что-то такое родное и знакомое с самого детства. — Ты… вернул мне право наследования. — Мы подумали и решили, что так тебе будет легче открыть свое дело. А это… еще кое-что, — Октавиус достал еще один пергамент. — Твой сейф… я его пополнил. — Отец… но почему? — Юлиус совсем ничего не понимал. — Потому что ты мой сын, — твердо ответил Октавиус. — И давайте уже наконец уйдем отсюда. Нас ждет столик в небольшом ресторанчике на окраине города. Мне его посоветовал один знакомый. Расскажете нам, как устроились в Америке. — Папа, — Эйлин впервые скромно подала голос, — а можно мне остаться здесь? В Америке тоже есть волшебная школа. — Если ты так хочешь, я ознакомлюсь с этим вопросом, — Октавиус согласно кивнул, и Эйлин тут же просияла. — Чур я в Америке не останусь! — Северус поднял руку. И Октавиус весело хмыкнул. — Будто что-то тебя здесь может задержать. Ох, идемте же, эта духота меня доведет… Северус чувствовал себя немного неловко. Впрочем, наверное, как все остальные. Ни для кого из Принцев не было обычным дружеские семейные посиделки в кафе. Однако они все же раскрепостились спустя некоторое время, и даже развеселились. Это был хороший вечер, который, возможно, даст им правильный вектор в дальнейших отношениях. И все же Северус не чувствовал себя причастным к их радости. Он очень ждал возвращения в Лондон. Поэтому, когда пришло время покинуть кафе, он нетерпеливо пожал протянутую ему руку Юлиуса, кивнул Эйлин и, выслушав обещания Октавиуса вернуться так скоро, как только справится со всеми делами в Лондоне, буквально потянул его на улицу. В лондоне в этот день было пасмурно, но настроения Северуса это вовсе не омрачало. Он стоял один посреди большого парка и ждал, отсчитывая секунды. Том задерживался, и это пугало. Северус нервно поправил лямку сумки, в которой были собраны все его немногочисленные вещи, и подскочил от неожиданности, когда ему на плечи опустились чьи-то горячие руки. Том появился бесшумно, сверкая искренней счастливой улыбкой. — Испугался? — насмешливо спросил Том, облегченно выдыхая. Все на своих местах. Это не сон. — Вот еще! Я не трус, — хмыкнул Северус в ответ и отчего-то виновато пожал плечами. — Октавиус честно дал мне десять галлеонов на подумать о степени мастера. Это все. — Будет славно, если я наскребу хотя бы пять, — хохотнул Том, — Диппет аннулировал мой контракт без каких-либо выплат. — Разве так можно? — удивился Северус. — Я не отработал положенного срока, — Том махнул рукой. — Впрочем, это не важно. Бэрк составил нам список интересных для посещения мест. Вот, например, ожерелье необузданной памяти… какое странное название. Искать его нам в гроте заблудших слез в Финляндии. Если ты согласен отправиться со мной, конечно… — Том протянул ему руку. И Северус, не раздумывая, взялся за его предплечье. — Согласен!