Заочье

Кикиморы вылезли под середину праздника, пугая хмельных людей и вызывая восторженные визги ребятни. В оставшееся время пришлось отгонять от них разбушевавшегося знахаря, но в целом вечер закончился хорошо.  — Ты взаправду на полу спать будешь? Ивар ещё раз провёл гребнем по непослушному волосу, смотря, как Язив кивает ему с пола, даже не думая вставать. Мужчина рассматривал рисунок на печи, наконец-то найдя правильный ракурс и читая записи, сделанные углём.  — Спина болеть будет, — продолжал Ивар.  — Не будет, — Язив очертил в воздухе несколько символов, пытаясь понять их. В тёмном углу что-то зашуршало. — Не так уж я стар.  — Сам заболеешь, Ивар так пару раз делал, кашлял, — поддакнул старшему брату Мирин. Язив устало вздохнул, сразу переводя взгляд на шуршащий угол - там шлёпнули маленькие ладони, и показалась чумазая мордаха. Вот так изба - троих мужиков надо, чтоб домовой показался. Домовичок. Язив стянул рубаху. Волхв перекатился на живот, подзывая к себе детей. Домовичок сразу забился за печку, сильнее пачкая свою одёжку не по размеру, но Язив аккуратно вытянул его, подхватывая на руки и неся к сыновьям. Домовичок пискнул, прижимаясь к мужчине - не любят молодые нелюди детей.  — Это кто? — подозрительно спросил Ивар, хватая за ворот полезшего было Мирина.  — Домовой, — сразу ответил младший, присаживаясь на пол рядом с отцом.  — Правда? — Ивар не спешил присаживаться рядом. В ребёнке не удавалось угадать домовика - маленький-маленький мальчишка с пронзительно-желтыми глазами никак не походил на образ старичка из лесной избы. Язив откинул чёлку ещё буро-русых волос, чуть не получив укушенные пальцы, присмотрелся. Личико знакомое. В груди заболело.  — Никого не напоминает? — внезапно севшим голосом спросил мужчина.  — Мати, только у неё глаза серые были, — честно выдал старший. Мирин родителей не помнил совсем. Домовичок, не чувствуя угрозы, толкнул Язива в грудь, выворачиваясь из рук и садясь на пол. Лучина на столе потухла, и в комнате воцарился мрак, лишь сверкали глаза домовичка - ночь была облачной.  — Глаголишь? — мягко спросил Язив, как Голуб учил когда-то. Домовичок надул щёки, но кивнул, поглядывая в сторону крынки на столе.  — Ходьте спать, — мужчина подтолкнул детей к печи, но тем не менее оба пошли к лавкам, стоящим по стенам. Действительно, стояла ещё не та погода, чтобы спать на натопленной печи. Мирин забрался под тонкое покрывало, с жадным интересом смотря, как домовичок пьёт молоко из ладошек. Ивар сидел рядом, заплетая кучери в косу. Вскоре домовой допил, спрыгнул на пол и ушёл за печку, напоследок хлопнув чем-то деревянным.  — За печью дверца, — объяснил Язив, ложась на пол и подкладывая руки за голову. — Снаружи сейчас носится.  — А как его зовут? — Мирин, видимо, спать даже не думал. Ивар рядом сонно ругнулся - он то устал. На улице послышался плеск воды, стук упавшего ведра и испуганный писк. По траве скоро зашуршали ноги, домовик попытался поднять ведро - Язив видел сквозь стены этой избы.  — Сдаётся мне, что Варна, как матерь, — до тонкого слуха всех кто был в избе донеслось сосредоточенное сопение. — А может и Тихун, кто знает?