Фруктовое вино

      Красный солнечный диск только стремился соприкоснуться с линией горизонта и утонуть в бескрайнем море, отчего весь небосвод был расписан теплыми красками. Ло наблюдал за этим ленивым движением, поправляя узел галстука, – с непривычки тот сдавливал горло слишком сильно, душил. Молодой мужчина совсем немного нервничал и быстро прикидывал в своей голове различные катастрофы, что могли произойти в этот момент, чтобы тут же придумать пути их устранения. Например, он заранее набил карманы брюк бисером, чтобы, в случае чего, кинуть его на берег и перенести всех в безопасное место с помощью своих сил.       На самом деле он очень нервничал, находясь в сотне метров над уровнем моря буквально в воздухе. Нет, он вполне доверял Дофламинго и его нитям и знал, что те могут выдержать и большие нагрузки, но всё же без ощущения плотной земли под ногами у Ло немного кружилась голова. Возможно, ему только это казалось, но он ощущал, как нити немного покачиваются под весом всех собравшихся от любого дуновения ветра. И вот сдалось Доффи устраивать помпезное зрелище из этого мероприятия! То есть более помпезное, чем даже ожидаешь увидеть на свадьбе правящего монарха: бракосочетание в воздухе! Фруктовиков! Над открытым морем! Возможно, им ещё повезло, что на Дресс Роуз не было действующего вулкана, да и вулкана в принципе, а то один выпендрежник вполне мог бы провести церемонию в жерле гипотетического вулкана.       Его похлопали по плечу, и Трафальгар вздрогнул, выходя из тревожной задумчивости. Перед ним стоял, чуть склонившись, Коразон с подбадривающей улыбкой – вот кто должен был волноваться сильнее Ло (с учётом плачевной привычки путаться в собственных ногах на ровном месте). Он выполнял сегодня роль священника, то есть должен был заключить брак между ними. Просто на Дресс Роуз исторически сложилось, что именно представители правящей семьи обладали данными полномочиями, и, хотя Дофламинго пополнил этот список своими старшими офицерами (наверняка из-за того, чтобы свалить с себя слишком муторное обязательства), брак самого короля должен был заключать и благословлять другой Донкихот, иначе это было бы несолидно. Так что Росинант, доселе отлынивающий от подобных обязанностей, впервые стоял у алтаря в робе священника, но с привычным улыбчивым макияжем. Потому что ему взбрело в голову то, что он должен был вырядиться в священника, – выяснилось это слишком поздно, и разубеждать мужчину в его убеждениях было банально некогда. Впрочем, Ло нравилось, как сидела роба на Кора-сане, так что он определённо предложит ему облачиться в неё ещё раз, только в спальне.       – Не волнуйся, Ло, всё пройдёт хорошо! – попытался подбодрить его Коразон и занёс руку для нового хлопка настолько далеко, что губы жениха нервно дернулись. – Вы такая красивая пара с Доффи! – и молодой человек всё же не сдержал смеха, когда «священник» промазал по его плечу и чуть не грохнулся с ног, только парень вовремя подхватил его за локоть и поставил на место.       Сомнительно, что Росинант смог бы правда свалится в море, ведь Дофламинго предусмотрительно соорудил с трёх сторон от него страховочную сетку из своих нитей – тоже переживал за непутёвого брата, однако Ло не подумал об этом в тот момент – просто рефлекторно схватил и удержал от падения.       – Кора-сан, ну что ты такое говоришь? Мы же триада, – парень нарочно придвинулся ближе к мужчине, говоря тихим, весьма интимным шёпотом.       И дело было не в том, чтобы хоть кто-то из присутствующих непосредственно на процессе бракосочетания был неосведомлён об отношениях этих троих лидеров семьи, – Ло вовсе не хотел утаить факт нестандартных отношений, он преследовал другую цель: смутить Коразона. Потому что это было несложно и весьма забавно, ведь мужчина покрывался яркими красными пятнами и начинал суетиться сильнее обычного. Вот и сейчас он покрылся заметным румянцем и поспешно отстранился от любовника, с недовольством бурча:       – Какие же вы оба невозможные, – он принялся разглядывать свою одежду и поправлять прическу, будто бы этот ворох пушистых волос можно было ещё спасти от проклятия вечной лохматости.       – Но такими мы тебе и нравимся, – сказал парень, смущая мужчину ещё сильнее.       – Едва терплю! – возразил мужчина, а Ло искренне улыбнулся, так подло вызывая ответную широкую улыбку. – Ой, он идёт.       Ло обернулся и тут же нашёл глазами Дофламинго. Трафальгар, вопреки древнему обычаю, уже видел сегодня своего жениха в свадебном костюме, однако это не помешало насладиться его видом вновь. Всё же мужчине неимоверно шёл белый классический костюм, что шился на заказ и прекрасно сидел на статной фигуре, выгодно подчёркивая все её достоинства (широкую грудь, крепкие руки, талию, длинные стройные ноги) и наверняка скрывая недостатки, если те вообще были – лично Ло никогда не наблюдал во внешнем виде мужчине что-то, что мог бы отнести к недостаткам. И сейчас, когда привычная шуба не была накинута на плечи, Доффи выглядел намного стройнее, но от этого не менее величественно или слабее. Очень привлекательно – Ло, не сводя с будущего мужа жадного взгляда, сглотнул и нервно поправил свой пиджак. Сам себе парень казался слишком неказистым, нелепым в примерно таком же, только чёрном, костюме, однако Росинант тут же наклонился к нему и сбивчиво зашептал о том, что Ло выглядит просто восхитительно тоже. Ло решил поверить, хотя бы ради спокойствия Кора-сана, а то взволнованный тот мог перевалиться и за страховочные сети: и личные, и общие.       Заиграли музыканты в оркестровой яме (на самом деле в башне на границе острова, чтобы звук добрался до площадки), и Дофламинго стал торжественно забираться по невидимой лестнице из нитей под одобрительный гул толпы и в сопровождении оператора с транслирующим устройством – любой гражданин страны мог посмотреть за бракосочетанием своего короля вживую с западного края острова или по видеотрансляции в любом удобной части города. На самом деле по традиции его должен был вести под руку отец или любой другой старший родственник, однако по очевидным причинам от этого отказались. Так же отказались от идиотской фаты и полноценного шафера у жениха, поскольку за это место едва ли не передрались члены пиратов Сердца, и только пышный букет роз Дофламинго согласился оставить и нести в своих руках к алтарю.       Жених медленно ступал между двумя рядами стульев, что занимали исключительно члены семьи: с одной стороны располагались выше названные пираты Сердца, которые официально были подвластны пиратам Донкихота, с другой – члены Семьи. За исключением Верго все прервали свои задания и почтили своего капитана (и «малыша Ло») в этот торжественный день, даже Монэ вернулась с Панк Хазарда, оставляя придурка Цезаря без надзора на несколько дней. И все восторженно провожали Дофламинго взглядами. Не преувеличением будет сказать, что всё королевство провожало его до алтаря взглядами.       На самом деле всё, что сейчас происходило, было лишь данью традициям, поскольку свидетельство о браке было оформлено ещё утром, следовательно, они уже были женаты. Только для осознания этого требовалось некоторое время и… официальная церемония помогала принять, что все происходит по-настоящему, во всяком случае больше, чем подписание обязательной бумажки. И о документе знают всего несколько человек, когда свадьбу увидит вся страна. Бумагу можно легко сжечь, порвать, потерять, испортить, а от памяти десятков, сотен тысяч людей так просто избавиться нельзя. Все будут знать, что они женаты, что Дофламинго – супруг Ло, Ло – супруг Дофламинго.       Мужчина остановился по левую сторону от алтаря, рядом с Ло, и тот вспомнил, что ему нужно дышать. Но даже с осознанием данного факта это все ещё трудно было реализовать, потому что Дофламинго реально очень шёл его костюм. И, честно признаться, парень уже с нетерпением ждал окончания церемонии и последующих формальностей, чтобы поскорее вернуться в спальню. Доффи смотрел на его лицо, читал всё мельтешащие в голове мысли и невыносимо улыбался.       А Коразон начал играть свою ответственную роль. Он выплюнул сигарету в море (та даже не спалила половину острова!), достал небольшую записную книжку из кармана, раскрыл и принялся зачитывать торжественным голосом:       – Сегодня мы собрались здесь с вами для того, чтобы запечатлеть и увековечить союз двух любящих душ перед лицом самого морского дьявола и всех присутствующих, – уже на этом моменте его глаза заслезились, и Ло протянул ему носовой платок. – Ох, спасибо, милый... – он забрал платок и тут же опомнился, – молодой человек... Так, о чем это я? Да, если среди присутствующих есть противник этого союза, то пускай он выскажется сейчас или будет молчать вечность. Но если скажет, то ему придется иметь дело со мной и всеми собравшимися, потому что мы так долго ждали этого... – он всё же не выдержал и расплакался.       Ему вторили также некоторые члены Семьи, а также все пираты Сердца. А брачующимся только и осталось, что закатить глаза к небу, прямо к проглядывающей меж облаков луне.       – Может, перейдём ближе к делу, Роси? – мягко, сдерживая раздражения, спросил Дофламинго и притярянул к своему боку полностью согласного Ло.       – Конечно-конечно! – выпалил Росинант и прекратил вытирать слёзы с щёк, вспомнив о важности своей роли. – Короче, согласен ли ты, Донкихот Дофламинго, сочетаться узами брака с этим юношей? – от такого обращения «юноша» хлопнул себя по лицу, но потом продолжил движение, якобы поправляя прическу – от шапки пришлось отказаться, так что здесь счёт был 1:1.       – Конечно, – только и ответил блондин, усмехаясь от реакции парня.       – А ты, Трафальгар Ди Ватер Ло, – сочетаться узами брака с этим мужчиной? – он энергично всплеснул руками, из-за чего записная книжка тоже отправилась в дальний, но не длительный полет до морской глади.       – Да! – выкрикнул он, а потом зашептал столь тихо, чтобы не быть услышанным на записи: – Как же это медленно.       Дофламинго ответил ему таким же тихим шепотом на ухо, что со стороны выглядело как заигрывание:       – Терпи, малыш Ло, – и Ло развернулся к нему лицом и, глядя прямо в розовые стёкла очков, произнёс:       – Да пошёл ты, – старший Донкихот раскатисто расхохотался.       – Властью, данной мне, объявляю вас мужем и мужем! Теперь, дети мои, можете обменяться кольцами и поцеловаться! – совершенно восторженно закончил свою совершенно-оригинальную-и-совершенно-точно-не-списанную-ниоткуда речь «священник» Росинант и снова зарыдал, улыбаясь. Ему вторили, казалось, все присутствующие, в том числе и оператор, отчего лично Ло стало немного неловко.       Тут же к ним подбежала Детка с красной бархатной подушечкой в руках, на которой лежали кольца, и новобрачным пришлось оторваться друг от друга. У Ло на самом деле совсем не по-мужски дрожали руки, когда он взял протянутую ладонь и стал надевать золотое кольцо на безымянный палец, тогда как у Дофламинго то же действие вышло совсем легко и изящно, но несколько торопливо. Будто он давно ждал этого момента, хотя парень точно знал, что свадьба никогда не была пределом мечтаний для этого омеги.       Стоило новобрачным окольцеваться, гости одобрительно загалдели: захлопали, затопали, закричали, засвистели и даже подорвались со своих мест – никакого такта, но от пиратов другого и не ожидали. Все требовали их поцелуя с таким рвением, будто никогда раньше не видели ни то что конкретно этих целующихся возлюбленных, а целующихся людей в целом, и ощущали непреодолимую жажду в восполнении этого пробела в знаниях.       Новоявленные супруги переглянулись, и Ло подумал, что он, должно быть, выглядел совсем нелепо на фоне своего омеги, однако это всё казалось столь маловажным… Ло потянулся вверх, абсолютно уверенный в том, что Дофламинго наклониться к нему вниз, чтобы они дотянулись до губ друг друга, даже если это значит, что ему придется согнуться пополам, а со стороны это будет выглядеть смешно. Так и произошло: они поцеловались, но не чувствовали себя глупо, только радостно и немного возбужденно. Вскоре парень сделал шаг вперёд и наступил на поднявшиеся в виде ступени нити, потом ещё один и ещё – пока не оказался вплотную к Доффи, будучи с ним на одном уровне. Где-то на фоне улюлюкали и одновременно с этим плакали пираты, а Ло обнял мужчину за шею, продолжая ласково выцеловывать любимые кисло-сладкие губы. Доффи обхватил его одной рукой за талию, прижимая к себе и целуя в ответ, а затем… он выбросил свой букет в рыдающую от избытка чувств – как и остальные – Детку, потянул Ло на себя, разорвал поцелуй и освободившейся рукой подхватил того под колени, переворачивая и буквально поднимая на руки как… невесту.       Ло был в состоянии лёгкого шока, поэтому даже не осознал, что происходит, вслушиваясь в неоднородные раскаты хохота и недовольства удаляющихся пиратов. А потом осознал, что пираты как раз находятся на месте, а вот они с Дофламинго стремительно удаляются от места бракосочетания по воздуху. То есть по нитям: Дофламинго ловко перескакивал с одной протянутой между облаками ниточки на другую, неся с собой Трафальгара, будто тот ничего не весил. Должно быть, они выглядели необычайно красиво – в лунном свете король в белом одеянии нёс своего избранника прямо по небу во дворец. Будто ожившая легенда, и Ло был бы способен оценить романтичность момента, если бы внутри него не начала закипать ярость.       На самом деле всё планировалось не так. Ну, не совсем всё – сама церемония прошла строго по плану с незначительными отклонениями в приделе предусмотренной нормы, однако дальше молодожены должны были под руку спуститься к западному утесу, к ожидающему их народу и принять первые поздравления, а потом всё так же пройти через всю страну ко дворцу, чтобы все желающие могли полюбоваться шествием и поздравить молодожёнов. И не сказать, что Ло был в восторге от перспективы несколько часов шляться по переполненным улицам, чтобы продемонстрировать собственную благосклонность народу Дресс Роуз, которая грозила за столь длительное время невольного обязательства перерасти в открытую неприязнь, но таковы были обычаи. А людям обычно не нравится, когда нарушают слишком много традиций за раз.       Но не сорванный план был причиной злости парня. Напротив, сам план ему не нравился, и он был рад, что в этот раз его план не был реализован должным образом – пожалуй, впервые в жизни он так был рад сорванному плану. И с этой стороны вопроса он был очень благодарен Дофламинго за проявленную инициативу, однако… Однако! Ему просто нельзя было поступать настолько безрассудно! От него парень такого совсем не ожидал!       Частенько бывали такие ситуации, что Ло был настолько возмущён, что не находил должных слов, чтобы это описать, и сейчас был как раз такой случай. Он просто сверлил мужа суровым взглядом и очень натужно хмурил брови, на что Доффи ласково посмеивался, отчего на губы сама наползала влюблённая улыбка, которая портила весь осуждающий вид парня, так что он силился её подавлять. Как-либо трепыхаться, а тем более вырываться он не осмелился, чтобы нечаянно не повредить Доффи, хотя тот так и напрашивался на это.       Они оказались во дворце очень быстро – намного быстрее, чем ожидалось по плану, – Доффи спустился на их балкон, вошёл внутрь покоев, внося с собой Ло, и только там отпустил парня на ноги. Ло встал, размял плечи и констатировал:       – Ты идиот.       И больше не слова не сказал, считая, что причины его возмущения и без того очевидны для любого взрослого здравомыслящего человека, к которым он же относил Дофламинго. Возможно, поспешно.       Донкихот сперва недоумённо наклонил голову, а затем расхохотался, положив руку на плечо супругу – было непривычно называть так этого выросшего ребёнка.       – Не сердись, Ло. Ты же сам не любишь скучные официальные вечеринки. К тому же у тебя будет ещё неделя, чтобы насладиться торжественной частью, – о, да, на Дресс Роуз было принято смаковать празднование свадьбы целых семь дней, тем более королевские свадьбы – те были редким явлением, поскольку, как правило, короли садились на престол уже женатые (или замужние). Но не об это была речь.       Ло не сдержался:       – Я же говорил, что тебе нельзя больше напрягаться! – на эмоциях Ло всплеснул руками, а затем поджал губы, скрестил руки на груди и продолжил куда более сдержанно: – Говорил, а ты с умным видом слушал и кивал мне. Но сейчас решил понести взрослого мужчину на руках, наплевав на мои рекомендации как врача! – это было ужасно: Доффи мало того, что просто проигнорировал наставления Ло – такое и раньше случалось, не столь часто, но случалось, – так ещё и поставил под сомнение его профессиональную компетентность, что внутренний доктор стерпеть не мог. – Если тебе не нужна моя помощь, то так бы сразу и сказал.       – И где ты здесь увидел взрослого мужчину, малыш Ло? – насмешливо поинтересовался Дофламинго, но затем, не получив положительного отклика от парня, вмиг стал серьёзным: – Ло, – теперь имя звучало проникновенно, волнующе. – Милый… куда я без тебя?.. – привычная болтливость мужчины куда-то исчезла, оставив только глубокий, вкрадчивый голос. – Ты самый хороший, самый умный, самый добросовестный… – даже у Ло, у которого за долгие годы должен был выработаться иммунитет к этим комплиментам, немного зардели уши. – Я постараюсь так больше не делать… – непривычно было слышать то, как Доффи непросто даются слова.       Можно было бы подумать, что он просто в очередной раз манипулировал спрятанной глубоко внутри, но тем не менее вполне живой и исправно функционирующей совестью, однако он был слишком напряжён и встревожен для этого. К тому же его запах приобрел вполне уловимую горечь, характерную для сожаления или других эмоциональных мук. Похоже, сейчас он вправду подбирал слова наиболее тщательно, осознавая, что поступил не слишком по-взрослому.       Ло смягчился и вовсе расслабился. Всё же большую часть жизни Дофламинго привык быть едва ли не всесильным, и новые ограничения должны быть для него слишком непривычными. Нельзя быть к нему настолько строгим. Возможно, он вовсе забыл о том, что ему что-то там запрещено – на таком раннем сроке беременность совсем не ощущалась, так что неудивительно забыться. И его организм был в идеальной форме, и от одного раза ничего не должно произойти. Всё будет хорошо.       Парень подошёл вплотную к мужчине и прислонился лбом к его груди, легонько бодаясь. Доффи тоже расслабился и приобнял Ло, гладя между лопаток.       – Должно быть, я прощён? – Трафальгар не видел, но знал, что тот улыбался.       – Только впредь внимательнее следи за своим здоровьем, – Ло оторвался от его груди, чтобы запрокинуть голову и заглянуть в лицо. – И чтобы такое не повторялось.       – Непременно, доктор Трафальгар, – мужчина наклонился и поцеловал своего альфу.       Сначала этот поцелуй был – с точки зрения Дофламинго – целомудренным, как тот, последний, для закрепления союза: они просто ласкали друг друга губами, держа языки за зубами. Однако сейчас не было ни одной причины продолжать сдерживаться, и Доффи с удовольствием провел кончиком языка по контурам губ молодого человека, доводя того до слабого трепета и заметной красноты. Ло охотно приоткрыл губы и позволил партнеру проникнуть языком в его рот. Мужчина любил ведущую роль, Ло уже давно смекнул, что лучшая стратегия здесь – подчинение, потому что тогда Доффи становится очень любвеобильным и щедрым на вознаграждения. А традиционные установки в распределение ролей были последней вещью, что волновали его в этот момент. Когда Доффи подтолкнул его к кровати, парень послушно отступил и опустился на постель, утягивая за собой – черт побери – супруга.       Всё ощущалось так правильно, естественно: грудь сперло от запаха фруктового вина, ноги были стиснуты коленями мужчины, руки свободно блуждали по крепкой спине, проскользнув между задними прорезями пиджака. Дофламинго гладил его шею, линию челюсти, нежную кожу за ушами, потом резко спускался вниз, к адамову яблоку и сдавливал, затрудняя дыхание сильнее. Они не спешили, лаская друг друга не слишком настойчиво, дабы растянуть приятные мгновенья до минут удовольствия. Просто целовались, просто прижимались, просто гладили друг друга, просто шептали:       – Ты чертовски хорош, – одновременно произнесли оба. Ло улыбнулся немного сконфуженно, но очень довольно, и Доффи с удовольствием поцеловал эту улыбку, а затем отпрянул:       – Я знаю, – он облизнул свои опухшие от долгого поцелуя губы. – Я заметил, как ты пожирал меня взглядом, Ло, – и парень сглотнул, внимательно следя, как ловкие пальцы расслабляют узел галстука, снимают его, а затем тянутся к пуговицам белого жилета, однако просто провёл по ним кончиками пальцев, не освобождая их из петель.       – Тебе очень идёт… классический стиль, – совершенно честно сказал альфа, сглатывая вязкую слюну. – Костюмы хорошо на тебе сидят, – от этих слов улыбка Дофламинго становилась все довольнее и довольнее.       – Я знаю, – его голос походил на урчание, однако совсем скоро он сменил настроение. – Но в них так душно… даже сейчас, – он наклонил голову, намекая на что-то пока не понятное. – Полагаю, ты будешь рад моему небольшому сюрпризу, – и тихо рассмеялся, когда Ло сглотнул снова.       – И что там у тебя? – поинтересовался парень, расслабляя свой галстук, опёрся ладонями о постель за своей спиной и откинулся назад. – Ничего?       Дофламинго скинул туфли – те с глухим стуком ударились о пол.       – Нет, кое-что есть, – обычно такой многообещающий тон короля Дресс Роуз не сулил ничего хорошего его собеседнику, однако сейчас явно был совершенно другой случай. Он отступил ещё на шаг назад, глядя прямо в глаза молодого человека, безмолвно запрещая отвлекаться на что-то иное (будто Ло мог себе такое позволить в данный момент), схватил лацканы пиджака и потянул в разные стороны, стягивая пиджак с плеч, не более.       Трафальгар сжал пальцы на простынях, любуясь напряженными мышцами, очерченными натянутой тканью. Ко всем своим прочим многочисленным достоинствам Доффи был воином, прекрасно знающим собственное тело, и мог двигаться невероятно плавно при желании, чем часто пользовался для демонстрации собственной привлекательной и настораживающей силы. Сам Ло ни раз доводилось видеть этот приём в действии, но он покупался каждый раз как первый, и сейчас просто не мог отвести взгляда. Это было очень сексуально каждый раз с тех пор, когда он понял, что такое «сексуально».       Старший Донкихот всего-навсего делал обыденные вещи, а парень едва не пускал слюни от этого. Вот и сейчас мужчина просто раздевался: не покачивал бедрами, не изгибался – не делал ничего такого, что должно было бы создать интимную атмосферу для этой процедуры по избавлению от одежды, однако Ло ощущал себя как на хорошем, профессиональном стриптизе. Опять же, Дофламинго снял только пиджак, а парень уже жаждал сорвать с него остальную одежду.       – Это стриптиз? – спросил Трафальгар, с трудом управляясь сухим языком. – Это «кое-что», – уточнил, поскольку свои мысли становились тягучими, неразборчивыми, их по большей части вытесняли красочные желания, и вместе с тем он надеялся, что такое безобразие происходило не у него одного.       Сладковатый привкус на языке от насыщенного аромата в спальне подтверждал это.       Доффи повернулся полубоком, чтобы повесить пиджак на спинку кресла, и, не поворачиваясь целиком, только головой, спросил:       – Не совсем, – он снял свои очки и положил руки на пряжку ремня, расстёгивая её. – И разве сейчас происходит стрептиз?       Ло покачал головой:       – Лучше, – Дофламинго явно понравился этот ответ, и он быстрее справился со своими брюками. – О-ох… да, определённо лучше, – парень облизнулся, ощущая как покалывает щёки от кровяного давления.       – Я знал, что тебе понравится, – самодовольно подытожил мужчина и направился к постели, оставляя свои брюки валяться около кресла на полу. И сейчас он специально покачивал бёдрами для пущего эффекта.       Не то, чтобы Ло был фанатом подобного (справедливее было бы сказать, что он был фанатом двух конкретных Донкихотов), однако Доффи очень хорошо смотрелся тонкий, почти прозрачный и безумно дорогой шёлк. Кружево и бантики смотрелись уже куда более вульгарно, однако в пределах нормы, да и где проявлять вульгарность, если это было бы непозволительно в собственной спальне? И Доффи правда шли чулки. С его-то длинными и сильными, но стройными ногами.       – Мне нравятся красивые вещи... на красивых людях, – он скинул свой пиджак, расправляя плечи, пытаясь тоже выглядеть весьма презентабельно, при этом стараясь не слишком задумываться, насколько у него это получается. Но Дофламинго сказал бы, что прекрасно получается, хотя до этого ему нужно было бы посмеяться из-за иррациональной неуверенности партнёра.       Дофламинго довольно сощурился, глядя на Ло и улыбаясь, – он любил получать вполне заслуженные комплименты, особенное от него, ведь у парня это выходило очень легко и как-то аккуратно, отчего не приходилось подозревать их в лести. К тому же Ло ими не злоупотреблял, честно говоря, отчего каждое хвалебное замечание воспринималось очень значимым, ценным. Мужчине это нравилось, ещё больше нравился сам Ло, поэтому он подошёл к альфе совсем вплотную, встал между его колен и, расстегивая пуговицы жилета, сказал:       – Трогай, – молодой человек вздрогнул от неожиданности, – я же вижу, как тебе хочется. Не могу оставить тебя без возможности воплотить свои грязные мысли, – Донкихот не удержался от смешка, но тут же уперся коленями в край постели, прижимаясь ближе к партнёру.       – Неслыханная щедрость, – усмехнулся Ло, немного смущённый, а потом робко потянулся к нижним жемчужным пуговицам рубашки. Руки снова дрожали после довольно-таки нервного дня, поэтому он немного замешкался. Доффи не торопил, просто положил одну руку на основание шеи, а пальцами второй стал перебирать чёрные густые пряди – Ло любил, когда кто-то копошится в его волосах, хотя и не показывал этого открыто.       В первую очередь показался кружевной пояс, к которому крепились чулки, – парень провел по нему пальцами, оттянул, но не стал отпускать для шлепка, а вернул в исходное положение и погладил. Дальше полностью показался живот, совсем не нежный и мягкий – переплетение стальных мышц. Альфа поддался мимолётному порыву щемящей нежности: огладил живот по кругу, а затем поцеловал чуть ниже пупка, наблюдая за реакцией Доффи. Мужчина довольно улыбнулся, точно понимая причины поведения молодого партнёра, ощущая нечто подобное. Радость: у них получилось.       – Проверяешь результат своей работы? – весело поинтересовался омега и потянул парня вверх.       – Да, – серьёзным тоном ответил Ло и продолжил. – Полагаю, следует закрепить этот результат, – он привстал и расстегнул рубашку партнёра до последней верхней пуговицы, после чего распахнул половинки в разные стороны, обнажая сладко пахнущую бронзовую кожу, к которой невозможно было не припасть губами снова.       – Это предписания моего личного врача? – Доффи наклонил голову набок, подозрительно щурясь. Точнее, изображая подозрение в их маленькой игре.       – Пожелание супруга, – парень поцеловал тот участок кожи ниже диафрагмы, до которого только смог дотянуться, не изменяя при этом своего положения, – но как личный врач могу заверить, что это совершенно безвредно и в некоторой степени даже полезно для гормонального фона.       – Ещё бы, – согласился Дофламинго и положил руку Ло себе на грудь. – Гормональный фон очень важен, – и заставил парня сжать ладонь, когда как тот свободной рукой пытался расстегнуть свой ремень для устранения дискомфорта.       Трафальгар на это что-то даже ответил, однако он сам не понял, что сказал, да и забыл буквально через секунду, полностью увлеченный процессом разминания грудных мышц и сопутствующими звуками: Дофламинго не стонал привычным образом, а больше взрыкивал или урчал, отчего каждый раз хотелось совсем по-звериному взрыкнуть в ответ. Он и взрыкнул, утягивая мужа за собой на постель полностью и не прекращая выцеловывать дурманящую ароматом кожу. Так поцелуи спускались вниз, Доффи опускался на грудь альфе, и эта комбинация привела к приятному результату.       Дофламинго, обхватив ладонью ствол, направил головку между приоткрытых губ партнёра, и Ло раскрыл рот шире, принимая её на язык и начиная неспешное движение навстречу. Руками он обхватил мужчину за талию, одновременно придерживая и сдерживая от резких движений, но Доффи в ответ обхватил его голову – так, что в любой момент мог потянуть на себя и увеличить глубину вхождения, однако также он мог бы просто раздавить его череп как орех, но никогда бы этого не сделал бы. Ло это знал и был абсолютно уверен в мужчине. Он только облизнул головку по контуру и вобрал член наполовину, получая за это одобрительные комментарии по поводу своей прилежности и ещё больше ритмичного рычания.       Парень сосал отменно, со всей отдачей – благо, опыт у него имелся, – и вскоре дыхание у омеги стало сбиваться, а комплименты стали выходить рваными и несвязанными, теряя добрую половину связующих слов и, собственно, смысла. Тогда Ло проскользнул одной рукой вниз с талии по спине и пальцами надавил на влажный от проступившей смазки анус. Дофламинго вздрогнул так, что альфа почувствовал его вибрацию телом и тогда уверенно погладил круговым движением кольцо мышц, после чего надавил сильнее, проникая внутрь. Смазки было далеко не так много, как во время течки, но её хватало на то, чтобы без проблем ввести пару пальцев и начать нехитрые поступательные движения – в ответ на это мужчина завел руку за спину, «прошёлся» пальцами по напряженным мышцам живота и вскоре подцепил ими брюки и бельё, стягивая их и освобождая тем самым член. Доффи сказал что-то вроде «тебе уже совсем не терпится» или чего-то подобного – молодой человек не мог разобрать из-за шума крови в ушах, однако интуитивно понимал смысл высказывания – и после обхватил ствол ладонью, резко проводя получившимся кольцом от влажной головки до основания и обратно.       Попытавшись издать какой-либо связанный звук с забитым ртом, Ло потерпел безоговорочное поражение, а потом отстранился, но по иной причине. У него созрела идея: пока он не решался судить о том, насколько она хороша (сомнительно, что в таком состоянии он мог бы и хотел бы судить об этом), но она показалась ему неплохой, и парень опустил вторую руку с талии на член супругу, повторяя его движения. И, пока Доффи не успел выказать недовольства, проскользнул по простыне между его ног и остановился лицом прямо под ним.       Дофламинго успел самую малость удивиться перед тем, как ощутил осторожное прикосновение губ к мошонке, а потом он тихо просмеялся и откинулся назад, прогибаясь над парнем. Долго ждать того, что Ло осознает полученное разрешение, не пришлось: омега ещё не успел принять задуманного положения, как язык ощутимо прошёлся между ягодиц. И это вызвало удивительно сильную реакцию, сравнимую с той, что была во время течки: по телу прошёлся сильный импульс удовольствия, и мужчина неосознанно дёрнулся навстречу ласкам, желая повторения ощущения.       У Трафальгара не было столь же впечатляющего языка, как у его омеги, но он тоже кое-что умел и старался использовать все свои возможности по полной. От облизывания он перешёл к проникновению и просто траху языком, не переставая стимулировать член любовника ладонью, и Донкихот изогнулся с новым рыком на губах.       С треском мужчина стянул с супруга штаны и кинул их куда-то – меньше всего на свете его сейчас интересовало, куда именно, – и раздался звук рассыпавшихся бусин – это волновало ещё меньше. Он наклонил голову таким образом, чтобы дотянуться до головки члена и снова попробовать на вкус уникальный аромат своего альфы. И тогда дверь отворилась.       В спальню зашёл запыхавшийся Коразон, который задрал подол своей робы, дабы вытереть потное лицо. Пара на постели не сразу заметила его, однако младший Донкихот был мастером привлечения внимания к собственной персоне, причём совершенно непреднамеренно, случайно. Вот на этот раз он наступил на рассыпавшийся из карманов брюк Ло бисер, поскользнулся на нём и полетел точно в своих занятых друг другом партнёров.       Ло даже не заметил, а почувствовал летящего на них Кора-сана, и предпринял безуспешную попытку поменяться местами с мужем, но у него не получилось сдвинуть мужчину с места. Зато сам Доффи успел прогнуться ещё ниже, поймать брата, пока тот пролетал прямо над ними, затем скинуть на постель сбоку. Ло прошипел что-то про осторожность, но был заглушен своим не самым выгодным положением.       Росинант приподнялся на локтях, обернулся к мужчинам и улыбнулся со сконфуженным выражением лица:       – Не хотел вам мешать. Продолжайте.       На какое-то незначительное время повисла тишина. Только Дофламинго долго не выдержал и громко рассмеялся, свалившись с Ло на постель с другой стороны, нежели Роси. Альфа тоже не вытерпел и, ударив себя по лицу, затрясся в беззвучном смехе.       – Эй, вы чего? – обиженным и одновременно с этим пристыженным тоном высказал мужчина. Он сам не ожидал, что все так выйдет. Ну, то есть, у него не было ни одной причины сомневаться в том, что застанет молодоженов в процессе первой брачной ночи, однако он правда не хотел им мешать, только поздравить и… побыть с ними? Росинант просто очень сильно хотел вернуться к Доффи и Ло, что даже не успел задуматься, зачем, собственно, ему это было нужно.       – Ты пришёл проверить, как мы справляемся, фуфуфу? – спросил Дофламинго, не переставая смеяться.       – Почему без свечки? – спросил после него Ло, кое-как справившись со своим приступом смеха.       – При чем тут свечка? – не понял Коразон, думая о том, что освещение для занятия любовью не было чем-то необходимым. Но потом пришёл к мысли о том, что пикантная полутьма, создаваемая единственным языком пламени, создавала подходящее настроение. Однако свеча легко может поджечь буквально всё – пожалуй, это было главным аргументом против зажженных свечей в их спальне.       – Выражение такое, – пояснил младшему брату омега, перевернувшись на бок, лицом к партнёрам и подперев голову кулаком.       – Раньше в спальни молодоженов собирались все желающие, чтобы засвидетельствовать акт соития. И стояли они со свечками, чтобы увидеть это самое соитие, – спокойно пояснил Ло, который никогда не упускал возможности блеснуть своими познаниями в различных областях. Даже в момент прерванного секса (к тому же, он всё равно уже был прерван).       Росинант вытаращился на него с круглыми глазами, надеясь заметить малюсенький признак того, что парень шутил – это всегда являлось непростой задачей, поскольку Ло умел и, главное, любил шутить с совершенно серьёзным тоном, и выдавали остроту только особое положение бровей и морщинки у глаз. Однако ничего такого сейчас не было, значит, он не шутил, и Роси пришёл от этого в ужас или более скромную вариацию экзистенциального кризиса, постольку эта информация была для него новой, неожиданной и вовсе не приятной.       – А ещё брат или отец жениха могли подменять его в этом процессе, если считали, что жених плохо справляется, – добил его брат, вгоняя Коразона в краску. Такого предательства Роси от него не ждал, но быстро среагировал толчком в плечо. Тогда Ло проворчал, что только драки с беременным им здесь не хватало.       На это младший Донкихот невпопад посетовал, что какие-то они слишком не романтичные для первой брачной ночи, но все его надуманные претензии рассыпались после чересчур неоспоримого замечания старшего о том, что вообще-то до небольшого инцидента с полётом настроение в спальне было весьма подходящим для первой брачной ночи. Росинант даже не нашёл, что можно было бы ему возразить, главным образом потому, что, судя по тону, его даже не обвиняли, а просто подшучивали, и от этого становилось тепло на душе.       Логичнее было бы после этого поцеловать именно Дофламинго, однако тот лежал далеко, а Ло совсем близко, под боком, так что Коразан потянулся к нему и, собственно, поцеловал парня в губы, выражая свои поздравления таким нестандартным образом (или стандартным, если верить словам Доффи, что не всегда хороший вариант). Альфа немного растерялся от такого неожиданного действия, но вскоре перешёл на «романтический лад», который так ожидал от него второй партнёр. Трафальгар положил ладонь на шею мужчины и ласково погладил его по линии роста волос, отчего тот сразу воодушевился и завалился на любовника. С одной стороны, было удивительно, что именно бета Росинант больше был зависим от эмоциональной отдачи в отношениях, с другой, ничего удивительного в этом не было, ведь его обоняние и из-за врожденной особенности всех бет, и из-за курения оставляло желать лучшего, так что он не замечал смены запаха от настроения человека, и был в этом отношении похож на слепого котёнка, тыкающегося носом во все углы наугад.       Дофламинго без внимания заскучал, поэтому снова положил свою ладонь на член мужа, возобновляя прерванное движения. Ло хотел последовать его примеру, но опоздал, поскольку Роси был первым, кто это сделал. Однако парень не расстроился, ведь у них была ещё целая ночь впереди. И не только эта ночь.