Полукровка

Зарывшись руками в чужие чёрные волосы, Юми льнет к его губам за новым поцелуем. За плотно закрытыми окнами и дверью их никто не увидит и никто не услышит. Комната залита полумраком. Тэхен ведёт рукой вниз по её спине, задерживаясь на пояснице и крепко сжимая. Сплетясь языками в поцелуе, Тэхен слегка прикусывает её губу. Юми отстраняется, закрывает глаза, срывая с губ тихие стоны. У неё сбивается дыхание, когда Тэхен ускоряет движение пальцами, а другой рукой сжимает её талию. Он стягивает с плеча Юми рубашку и покрывает её кожу горячими поцелуями, касается её волос, заплетенных в белые ленты. Юми толкает его в грудь и хмурится. — Нет. Тэхен, я не буду расплетать волосы. Это запрещено. — Она отстраняется и опирается руками на стол, на котором сидела сама. — Ты согрешила уже тогда, когда прикоснулась ко мне. Тэхен притягивает её к себе обратно и крадёт поцелуй с её губ, получая в ответ удовлетворительный стон. Крылья Юми мелко дрожат, когда она прячет свое лицо в изгибе его шеи и скрещивает ноги за его спиной. Он крепко сжимает челюсть, сдерживаясь, пока Юми впивается ногтями в его плечи и стонет его имя. Когда Юми доходит до своего пика, она громко материться, что ей обычно не свойственно, и слабо продолжает держаться за его плечи, чтобы не упасть. — Ты как? Хочешь, чтобы я что-нибудь сделала? Тэхен убирает руку с её промежности и поправляет её белую рубашку. Он смотрит на неё все ещё затуманенными глазами и хитро улыбается. — Разве только… — Тэхен подносит эту же самую руку к своим губам приоткрывая их. — Нет-нет-нет! Ким Тэхен! — она внезапно сильно смущается и накрывает его ладонь своими, — Не смей, идиот! Куаттор, что у тебя на уме?! Тэхен громко смеётся, поднимая её на руках помогает спуститься на пол. Вернув себя приличный вид и надев обратно платье, Юми открывает окна, чтобы запустить в дом солнечный свет и свежий воздух. Тэхен рассматривает свои запасы еды и вздыхает. — Юми, ты голодна? Я могу сходить на площадь и купить что-нибудь. — Вообще-то, когда пришла вчера ночью, я принесла с собой еды. — она приносит на кухню плетеную корзину средних размеров и накрытую сверху платком. — Но ты видимо смотрел не туда, раз не заметил её. Тэхен виновато чешит затылок и улыбается. Он помогает разгрузить содержимое и разложить на столе. Запах хлеба и прочей выпечки заставляет Тэхена прикусить язык и тихо заскулить. — Овощи тоже ешь. — она хмурится и указывает ему на принесенные ею свежие овощи. — Хорошо-хорошо. За последние два года Тэхен почувствовал, что значит дышать свободно. Он перестал видеть Старейшину Со, постоянно маячащего возле его дома. Люди приходящие к нему за помощью все ещё скрывали свои визиты, но перестали пускать про него слухи. Тэхен считает, что это из-за того что он прошёл обряд. Хотя не просто прошёл его, а превзошёл остальных. Шумиха после того обряда была ещё несколько дней, пока его не отпустили из лазарета домой. Что касается Суджона. Глава принёс ему свои извинения и пообещал больше не появляться в его жизни, если он того не захочет. Тэхен соврет, если скажет, что легко перенёс эти слова. — Ночью выпал снег. Так красиво. — Юми смотрит и едва заметно улыбается. Их отношения с Юми длились все эти два года. Тэхен благодарен ей, что она не оставила его. — Твои крылья похожи на снег. — О чем ты? — она удивлённо смотрит на него, насаживая на вилку морковь. — Такие же красивые. — Ешь молча, Тэхен. — Она смущённо прикрывает лицо рукой в ответ слыша только его заливистый смех. — И ради всего святого надень рубашку, я не могу воспринимать тебя серьёзно, когда ты полностью не одет. — Куда ты смотришь, бесстыдница? — Тэхен закрывает ладонями свои соски и закатывает глаза. — Я серьёзно! — Юми смеётся смотря на его гримасы. — Ты просто невозможный. — Когда я только прошёл обряд, я вообще ходил без рубашки. Мне было жалко тратить деньги для покупки чего-то с вырезом под них. — Моя мама мне заранее всего накупила. Тэхен откусывает кусок хлеба и, опускает взгляд на стол. Его внимание привлекает оставленные когда-то им у самого края следы когтей. Ему тогда было двенадцать или тринадцать и он пытался превратиться в волка. Ничего не вышло. — От приезжих купцов слышал, что на чёрном рынке у Синих гор продавали гибрид русалки и сирены. — Чего это ты внезапно заговорил об этом? — Я к тому, что это считается удивительным, потому что у них разный ореол обитания. Одни живут на островах, а другие близь материка. — Когда я училась в школе, нам показывали их на картинках. Женские особи умеют обращаться в человекоподобных, а вот мужские — нет. Они похожи на жутких морских рыб с костлявыми руками и ногами. — она строит гримасу и как бы царапает ногтями воздух, — Может быть какая-то женская особь спуталась с мужской особью другого вида? Мужские особи обычно мало чем отличаются. — рассуждает Юми снова переводя внимание на еду. — Если в природе случаются межвидовые скрещивания, то почему нашим кланам нельзя смешиваться? — Тэхен. — она громко кладёт вилку на стол и гневно смотрит на него, — Давай не будем об этом. Ты сам знаешь почему. — Да. Конечно знаю. — он заметно мрачнеет и откидывается на спинку стула, — Просто было интересно, что думает об этом религия. — Нам всем известны только общие понятия. — спокойно говорит она, — Больше знаний содержится разве что только в книге, что в нашем хранилище. — У Церкви есть хранилище? — заинтересованно спрашивает он. — Да, но туда не все могут попасть. Это место сильно охраняется. Оно уходит в подземелье. — отвечает Юми и поднимается из-за стола, — Я не должна говорить о таком, поэтому надеюсь, что ты не наделаешь глупостей. Мне пора. Тэхен мог бы не лезть в это все и жить дальше спокойно и мирно, соблюдая правила, но самого его существование противоречит всем возможным правилам. Он приходит в храм под предлогом помолиться Великому Куаттору. Тэхен ненавидит Церковь, но ради этого можно и разок в неё войти. Если честно, то Тэхен никогда не понимал этих людей стоящих на коленях и читающих молитвы нарисованному гибриду на полотне. Пока все были увлечены процессом, он проходит к единственной двери ведущей вглубь храма. Возле двери стоял знакомый ему церковнослужащий. — Ким Тэхен? Не ожидал Вас здесь увидеть. — он вздрагивает и заметно начинает нервничать, перебирая пальцами одежду. — Да так, хотел проведать Вас, господин Минсон. — Тэхен улыбается и оглядывается, убедившись что остальные служители храма не смотрят в их сторону, — Как поживаете? Как Ваш сын? — М-мой сын? — его голос начинает дрожать, — Хорошо. Растёт крепким и здоровым, благодаря Вам. Спасибо Вам ещё раз. — мужчина кланяется перед ним несколько раз, но Тэхен останавливает его, положив руку ему на плечо. — Не надо, Вы привлекаете лишнее внимание. Лучше верните мне должок. — Тэхен щурит глаза и наклоняется к его уху, — Помнится мне, что денег я с Вас не взял три года назад, а Вашего сына было лечить очень непросто, он был на грани смерти. Сделайте одолжение и пропустите в хранилище. — Что? Н-но Вам туда нельзя. — отвечает мужчина, испуганно блуждая глазами по сторонам, и отшатывается назад. — Вы хотите, чтобы остальные узнали о том, что Вы прибегли к запретной медицинской магии? — Тэхен разводит руки в стороны, улыбается сверкая не добрыми искорками в янтарных глазах. Мужчина громко сглатывает и молчит, с минуту раздумывая. Минсон говорит ему следовать за ним и Тэхен, довольно улыбаясь, накидывает на голову капюшон. Он дрожащей рукой открывает ключом ему дверь ведующую в глубь храма. Тэхен входит следом за ним, спускаясь по каменной лестнице ведущей вниз, что слабо освещена горящими настенными факелами. Он прикрывает рукой лицо, защищая себя от затхлого запаха ударившего в нос и осыпающейся с потолка пыли. Коридор выводит их в небольшую комнату с двумя скамьями стоящих у стен, а перед ними находилась последняя дверь в хранилище. В этой комнате также было четверо стражников: двое охраняли хранилище и ещё двое коридор. Они напоминали неподвижных каменных статуй с грозными алебардами в руках. Накинутый на Тэхене плащ и тусклое освещение от факелов скрывали его лицо и одежды. — Мы здесь по поручению Совета. Он их посыльный. — Минсон указывает на Тэхена. Тэхен достает из своей напоясной сумки свернутый свиток скрепленный именной печатью. Стражник прищуривается внимательно вглядываясь в печать. — Можно ли взглянуть поближе, господин? — один из стражников тянет руку к свитку, опуская оружие. — Это именная печать Старейшины Со. — Тэхен понижает свой голос и отдергивает руку, убирая свиток обратно в сумку, — Не тратьте наше время. Я здесь не для бестолковых разговоров с вами. — он делает несколько шагов вперёд, вставая напротив двери. — И все же, господин, я должен удостовериться. — стражник снова тянет к нему руки Минсон заметно начинает нервничать, сжимая потными ладонями свои одежды. Он пугливо переводит взгляд на охранников, боясь пошевелиться. Тэхен фыркает в ответ на его слова, уворачиваясь от нежелательного прикосновения, и смотрит из-под капюшона раздражённым взглядом. — Вы хотите нарушить личную неприкосновенность представителя Совета под стенами Церкви? — Тэхен усмехается, показывает свой оскал и проходит мимо стражников будто они для него всего лишь пустое место. — Нам некогда вести с Вами беседу. Вынужден откланяться. Тэхен входит в хранилище первый, а Минсон суетливо следует за ним, мелко шеркая ногами по земле. Плотно закрыв за собой дверь, мужчина сново оглядывается и подбегает к Тэхену. — Откуда у Вас эта печать? Вы её украли? Подделка? — шёпотом допытывается он. — Украл? — Тэхен фыркает показывая свое отвращение, — Когда мне было лет четырнадцать, Старейшина Со сделал мне письменный выговор и я решил сохранить печать на память. Думал, может, пригодиться и, как видишь, её час настал. Тэхен тихо смеётся, пробегая взглядом по огромным стеллажам с книгами. В хранилище никого не было, но это не означало, что у них есть время на просмотр каждой книги. Тэхен резко разворачивается, заставляя нервного церковнослужащего вздрогнуть. — Господин Минсон, Вы же должны знать о книге, ради которой это все построили? Он топчется на месте, не давая ответа. Мысли крутятся в голове, как меж двух огней, не зная какую сторону выбрать. Тэхен медленно поднимает руку ладонью вверх. Точно повинуясь ему потоки воздуха отрывают мужчину от земли. — Покажите где она. — требует Тэхен. Минсона окутывает страх и удушающее ощущение в груди. Он дрожащей рукой указывает на стену в самом конце комнаты. — Она там н-но я не знаю как её достать. Честно я… Я не знаю, не знаю. — он зажимает себе рот рукой, стараясь не издавать громких звуков. Тэхен оставляет его висеть в воздухе и проходит к указанной стене. Нет времени прощупывать её и искать какой-то защитный механизм, если таковой вообще имеется. Он прислоняет ладони к стене и хмурится. Он не так хорош в магии земли, как племя Волка, ему подвластна только область медицины. Его руки светятся жёлтым светом и Тэхен закрывает глаза, сосредотачиваясь. Сканировать неживые объекты гораздо сложнее для него. На поиски у него уходит пара минут. Тэхен ударяет ладонью по стене и её часть в нескольких метрах от него выдвигается вперёд. В полом пространстве находится та самая книга. Тэхен достает из своей сумки небольшой дневник с обложкой из старой потертой кожи, а после кладёт книгу и дневник на пол. Найдя нужные ему знания, Тэхен задерживает руку над страницами книги и вытягивает из сумки перо. С высокой скоростью перо начинает царапать на пустых страницах дневника слова. Тэхен поджимает губы, сосредоточившись на тексте. Страницы под его рукой меняются одна за другой и чем дальше, чем сильнее белеет его лицо от ужаса. Когда переписана последняя страница, Тэхен громко захлопывает учебник от чего сердце Монаха сжимается, чувствуя недоброе. Тэхен собирает свои вещи и возвращает книгу на место. Покинув хранилище вместе с Минсоном, Тэхен старается как можно быстрее выйти на улицу. Он расправляет крылья и взлетает. Тэхен приземляется на деревянный подвесной мост, чувствуя как силы покидают его после короткого полёта. Он прижимает руки к груди и дышит через рот, будто задыхаясь. Его мелко трясло. Тэхен старался сдерживать слезы и успокоиться. «Гонения продолжались до тех пор, пока вся Грязная кровь не сгорела в огне. С последним криком боли закончился и кровавый век.» В голове крутятся строки из книги. Тэхен снимает с себя капюшон и сжимает руками волосы, пытаясь прийти в чувства. «Только дети Куаттора являются секретом бессмертия. Только Грязная кровь могла спасти из лап смерти. Всё подобные им являются грешниками, ибо не достойны управлять жизнью данной нам Куаттором! Только очистившись мир…» Тэхен вытирает руками слезы и закидывает голову назад, смотря на ночное небо. Он выдыхает клубы пара изо рта, что устремляются вверх и сразу же растворяются в ночной мгле. Звезды тускло мерцают затмеваемые светом луны. Тэхен на секунду теряет связь с реальностью от этой красоты. Он медленно выравнивает свое дыхание и сердце начинает биться в обычном темпе. Тэхен обнимает ноги руками, уткнувшись носом между коленей. Слабый ветер вызывает у него мурашки и вынуждает расправить большие чёрные крылья и укрыться ими от холода. Он пробыл ещё несколько минут в тишине пока не услышал знакомый голос. — Тэхен? Это правда ты? Тэхен поворачивает голову и замечает на другом краю моста Чонгука. Он был укутан большим тёплым одеялом, что волочилось по земле. Вид мальчишки вызывает у Тэхена умиление и улыбку. — Давно не виделись. — Тэхе-е-о-он… — Чонгук заламывает брови и надувает губы. — Эй, ну не плачь. Давай руку, а то упадёшь. Чонгук медленно вышагивает по деревянном мосту и кладёт свою ладонь в протянутую руку Тэхена. Тэхен помогает ему усесться рядом с ним и бережно укрывает от ветра своим крылом. — Ты так вырос за те пять лет, что я тебя не видел. — удивляется Тэхен придерживая его за плечо. — Вообще-то четыре с половиной. — обиженно повторяет Чонгук. — Скучал по мне? Я вот очень. — Тэхен сдержанно смеётся видя его смущение. — Вовсе нет. Я вообще по тебе не скучал. И ты меня тоже забыл. — Чонгук прячет лицо в одеяле, боясь не сдержать улыбку. — Что?! Как я мог забыть своего маленького друга?! — наигранно возмущается Тэхен. — Я не маленький больше! — Чонгук выныривает из одеяла и сильно хмурит брови. — Хорошо-хорошо. — соглашается он, — Кстати, а что ты тут делаешь? — Это дом Намджуна. — Чонгук показывает пальцем на рядом стоящий дом, из которого вышел. — Да? — глаза Тэхена округляются и брови поднимаются от удивления. — Ты не знал? — Ох, нет… — Тэхен убирает руку с его плеча и мешкается, проверяя свои вещи, — Мне уже пора, прости, Чонгуки. — Нет! — внезапно восклицает он, хватая его за локоть, — Не уходи, давай ещё чуть-чуть поговорим. Тэхен смотрит в его большие круглые глаза и тяжело вздыхает. — Ладно. Всего несколько минут. — Он мягко улыбается смотря на растущую радость в его глазах. — Тэхен, у тебя такие красивые и большие крылья! — восхищается он, перебирая пальцами маховые перья, — А это сильно больно? — Нет. Совсем немного. — Когда я вырасту у меня будут такие же большие крылья. Ты ведь будешь на меня смотреть, да? Ты придёшь на мой обряд? — Чонгук быстро хлопает глазами, с надеждой смотря на него. — Конечно. — Тэхен нежно гладит его по волосам. — Честно-честно? Обещаешь? — он крепко сжимает кулачки, не унимаясь. — Обещаю, что приду, чтобы не случилось. Когда часы давно пробили за полдень, Тэхен весь побелевший забегает в собственный дом. Он кладёт раненую птицу на стол. Это молодая особь змееяда. У него серьёзные раны от когтей в области шеи и живота. Тэхен проводит руками вдоль его ран, пытаясь ускорить его регенерацию. Он не успевает затянуть все раны, как змееяд испускает последний вздох. Птица потеряла слишком много крови. Тэхен шумно выдыхает, опуская поледеневшие руки. От собственной беспомощности он оседает на пол и кажется будто стены собственного дома стали давить на него. Тэхен всегда все принимает слишком близко к сердцу. Даже после того, как несколько лет назад, стоявший на его окне, цветок завял, он не смог заставить себя вырастить другой. Он зарывается руками в волосы и его внезапно осеняет. Тэхен подрывается с места и плотно закрывает окна во всем доме. На столе остаются пара свеч и около десятка различных трав измельчённых в порошок. Тэхен достает свой дневник и в спешке растирает по страницам уголь, чтобы разглядеть нацарапанные им несколько дней назад надписи. Найдя нужную страницу, Тэхен начинает смешивать между собой травы, точно следуя рецепту. В получившуюся смесь он добавляет свежую воду и недробленное зерно пшеницы. Последним ингредиентом должна быть Грязная кровь. Тэхен сглатывает и берет на столе небольшой нож. Крепко зажмурившись он проводит лезвием по подушечке большого пальца, а после даёт нескольким каплям крови упасть в приготовленное им зелье. Тэхен осторожно вливает содержимое в клюв птицы и ждёт пару секунд. Его ладони снова светятся и он снова начинает водить ими вдоль ран змееяда. Когда заживление прошло успешно, Тэхен направляет свою магию в птицу. Предметы на столе начали дрожать и огонь на свечах потух, будто от сильного порыва ветра. Всё тело птицы изнутри начало светиться ярким золотым сечением. Зрачки Тэхена также наполнились светом, а его разум, казалось, был оторван от этого мира. Спустя минуту или две птица внезапно начинает хлопать крыльями и кричать, после чего поднялась на ноги. Тэхен отходит от стола на шаг назад, опустив обмякшие руки, и шумно выдыхает. Он открывает окно, впуская немного солнечного света в тёмную комнату и внезапно слышит как захлопнулась входная дверь. Тэхен вздрагивает и трясёт головой, перед глазами будто туман. Он точно помнил, что не оставлял дверь открытой. — Ну что, как себя чувствуешь? — спрашивает он у птицы, — Мы теперь связаны, дружок. Я с помощью этой книжки тебя спас. — он указывает на свой дневник и улыбается. Птица начинает кивать головой и важно бродить по столу. Тэхен не успевает даже убрать ингредиенты на свои места, как в его дом врываются стражники. Они без объяснения причины заламывают ему руки и ставят на колени. Следом в дом входят церковнослужащие среди которых он замечает Юми. Он беззвучно произносит её имя и сразу же чувствует, как его ударяют чем-то тяжелым в челюсть. — Нам стало известно, что в этом доме было совершено преступление! — молвит старший монах, — Ты пошёл против закона о Жизни и Смерти и уподобился лику Великого Куаттора! Юный Ворон, возомнивший себя богом и властителем над чужой жизнью, ты будешь наказан за свои деяния!» — Откуда вы узнали? — спрашивает Тэхен, поднимая голову и сопротивляясь давлению руки стражника на своём затылке. — У нас есть свидетель. — отвечает ему монах и указывает на девушку рядом с ним. — Да. Я… Я видела все… — признается Юми и закрывает заплаканное лицо ладонями. — Провести здесь… обыск! Быстро! — командует другим стражникам Минсон. — И…И птицу тоже поймать! — заикаясь, он указывает на змееяда, что расправил крылья и встал в оборонительную позу. Тэхен усмехается и сплевывает кровью на пол. Он смотрит на Минсона и на Юми, видит в их глазах страх и ужас, другие смотрят на него с презрением и насмешкой, но никто не видит боль в его собственных глазах. Его крепко держат за руки и бьют ногами до тех пор, пока он почти не теряет сознание. Птица с криком улетает через окно, также бросая его. Тэхена поднимают с пола и ведут на выход. Больнее полученных им сейчас ран, только душевные раны. Тэхен мог бы выдать не только их двоих с потрохами, но и половину племени. Рассказать все их секреты, тайные визиты и просьбы за помощью, обвинить каждого в их грехах, но он молчал. Он принял на себя весь удар. Сдержал общенное каждому из них слово хранить их секрет. Его ведут по центральной дороге прямиком на рыночную площадь. Он смутно видит, как толпой Вороны из любопытства следуют за ними. Всем было интересно посмотреть, как ужасного и опасного чернокнижника Ким Тэхена поймали и ведут по улице с заломанными руками за спиной. Дойдя до самой площади, его грубо ставят на колени перед скопившейся толпой. Один из стражников поднимает его голову вверх, держа за волосы. Люди ужасаются, видя его разбитое лицо и опустошенный взгляд. — Внемлите, соплеменники мои! Этот Ворон совершил ужасное преступление против имени божьего! — снова горланет монах, указывая на Тэхена пальцем, — Пусть он последует вам уроком о том, как важно чтить закон! Завтра, с первыми солнечными лучами, Ким Тэхен будет казнён! Монах выводит свой приговор и стражники снова поднимают Ворона с колен. Его уводят под возгласы напуганной толпы. Тэхен не слышит их, он никого не слышит. Тэхен закрывает глаза и перед его взором всплывают белоснежные крылья, чёрная длинная коса и очаровательная улыбка. Его сердце обливается кровью, а по щеке скатывается одинокая слеза.