Полукровка

По завершению этих сумасшедших дней, лидерами кланов было принято решение поддерживать дружеские отношения между их народами, по крайней мере, пока деятельность Совета не будет остановлена, и оказывать прямое содействие друг другу. Чимин ещё ранним утром на своём корабле покинул Королевство, забрав с собой Хосока. Юнги, как и обещал, последовал за ними. Тэхен отправил своих охотников обратно в племя, чтобы предупредить о случившемся, а сам следил за тем, чтобы Вороны как следует подготовили Намджуна к транспортировке. Сокджин с недоверием оглядывает огромную птицу, именуемую Дружком, что чешет клювом крылья в саду расположенном на заднем дворе дворца подальше от любопытных глаз. Хотя Тэхен и говорил, что больше не пользуется чёрной магией, Сокджин понимал, что это исключительных случай и решает спустить это ему с рук. Всё же не хотелось разводить конфликт на пустом месте, потому он приказал соорудить подходящее седло для птицы, чтобы на ней можно было без труда перевезти всё ещё лежащего без сознания Вождя. К времени отъезда седло было готово и Тэхен принял подарок Короля, пусть и посчитал его странным. Дружок не сразу согласился и долго препирался, пока Тэхен не приказал ему слушаться, воспользовавшись своей магией. Прочно прикрепив Намджуна к седлу, Вороны оповещают о том, что можно отправляться. Вещей у них не было, а всё необходимое помещалось в небольшую сумку, которую тщательно собирал Чонгук, находясь всё ещё в своей комнате. Большую её часть занимали лекарства для Намджуна, которые предоставил Чимин. Чонгуку тоже прописали ряд медикаментов, которые ему следует пить для профилактики, хотя он не видел в этом нужды. На этом настоял Тэхен и, хотя Чонгук чувствовал себя здоровым, ему приятно такое проявление заботы от Вождя. Он немного нервничает, так как до самых Вороновых гор им придётся добираться по воздуху. Он никогда не летал на такие большие расстояния и мысль о предстоящем полёте его немного пугала. Полностью собравшись, он ещё раз осматривает комнату, проверяя, не забыл ли он что-то. Стук в дверь вырывает его из собственных мыслей. Дождавшись разрешения, Тэхен входит в его комнату. — Можем отправляться. Ты готов? — Тэхен слабо улыбается, опираясь плечом о стену, — Если тебе нужно время, то ты только скажи. — Всё в порядке. Я готов. — Чонгук берёт сумку и вешает её на плечо, меч он тоже взял на всякий случай, чтобы успокоить свою паранойю. — Как себя чувствуешь? — Всё отлично, Тэхен. — Чонгук громко щёлкает языком и вздыхает, присаживаясь на стул, зная, что их ждёт очередной долгий разговор, — Не знаю почему я так легко пережил отравление, но я правда чувствую себя хорошо. — Я говорил об этом с Чимином. — Тэхен сокращает между ними расстояние, — У него возникло предположение, что твоё выздоровление не случайно, ведь доза яда была слишком большой. И, следуя твои симптомы и реакцию организма, мы предполагаем, что кто-то из твоих дальних родственников имели связь с кем-то из клана Змей. Но эти гены слишком сильно перемешались с человеческими, потому тебе достался только иммунитет твоего предка. — Разве такое возможно? Чтобы спустя несколько поколений гены всплыли вновь? — удивляется Чонгук, — Хотя… В детстве я съел какие-то странные ягоды, Намджун говорил, что они ядовитые, но моё здоровье тогда не поменялось. Мы не придали этому сильное значение. Старейшин Со после этого случая, подбрасывал мне эти ягоды в еду, а потом следил за мной. Я был ребёнком и не сразу заметил этого. — Видимо, он предположил то же самое ещё тогда. — Тэхен хмурится, вскипая изнутри при одном упоминании этого старика, и нависает над Чонгуком, — У тебя нет способностей к магии, острых клыков или ядовитых желез, только устойчивость к ядам. — Тэхен раскрывает его рот, держа за подбородок, и без стеснений проводит пальцами по маленьким клычкам, лишний раз убеждаясь в правдивости своих слов, — Но всё равно не вздумай больше рисковать. Чонгук пристально смотрит на него, не уводя взгляд. Его ресницы слегка подрагивают, а сердце отчаянно бьётся о ребра. Ужасная мысль приходит ему в голову и он не в силах сопротивляться собственному возникшему желанию. Чонгук проводит кончиком языка по пальцам Тэхена и тот ожидаемо вздрагивает и замирает. Он перехватывает запястье старшего, не позволяя ему отстраниться, продолжая в это время ласкать языком и целовать костяшки его пальцев. Чонгук знает, что потом ему будет невероятно стыдно и он не сможет прямо смотреть в лицо Тэхена, но сейчас в его мыслях нет ничего похожего на стыд и смущение. Ему словно сносит крышу, когда дыхание Тэхена становится тяжелее, а глаза темнеют, покрываясь пеленой такого же желания. Чонгук причмокивает губами, выбирая в рот сразу два пальца. Он блаженно закрывает глаза и удовлетворённости мычит, тая от ласк Тэхена, что слишком нежно гладил его по волосам и шее. Тэхен высвобождает свою руку из его рта, затыкая недовольное мычание Чонгука в поцелуе. Наполнив комнату слишком громкими и пошлыми звуками поцелуев, Тэхен отстраняется первым. — Бери вещи и выходи. Нам пора. — хриплым голосом говорит Тэхен, смотря ему прямо в глаза, а после сразу же покидает комнату. Сидя на шее Дружка, Тэхен чувствует себя более чем комфортно. Он должен отдать должное Сокджину и его мастерам, потому как седло оказалось очень удобным, а ещё он рад, что его брата не трепало как тряпичную куклу. Он периодически проверял ремни, которыми был прикован Намджун для подстраховки, а также вкалывал ему необходимые дозы лекарств. Время от времени им приходилось делать привалы, чтобы дать крыльям отдохнуть. Ели и пили они прямо во время полёта, не остонавливаясь. Тэхен не упускал возможности пошутить над Воронами и Чонгуком, которым приходилось лететь самостоятельно, а по наступлению вечера жаловались на боль в мышцах. Делал он это без злобы и всегда предлагал свою помощь, хотя видеть их раздражëнные лица было для него отдельным удовольствием. На исходе второго дня они снова делают привал, чтобы переночевать. Привычно уже разминая мышцы Намджуна, Чонгук не замечает подошедшего Тэхена. Из-за его шуток, Чонгук даже не думал смущаться перед ним и единственное, что он чувствовал к нему было раздражение. Вероятно, всему виной стресс из-за состояния Намджуна, ведь раньше подобное поведение старшего его даже забавляло. — Чонгук. — Что? Его резко обрывают и Тэхен чувствует укол вины. Он кусает себя за щеку и садиться рядом с Чонгуком. — Не хочешь пройтись со мной? Тут недалеко озеро. Нам нужно пополнить запас воды. Тэхен касается его плеча и осторожно гладит, не спускаясь ниже лопаток, словно боясь спугнуть. Чонгук усмехается с этой мысли, но по-прежнему не смотрит ему в глаза. Он понимает, что воды у них достаточно, и это лишь предлог, чтобы уединиться. Чонгук встаёт на ноги, не глядя на Тэхена. — Хорошо, веди. Какое-то время они идут молча, блуждая среди деревьев окутанного мраком леса. Чонгук скрещивает руки на груди и вздыхает, смотря на руку Тэхена. Ему надоело корчить из себя недотрогу, ведь он слишком сильно скучал по чужим прикосновениям. Они оба нуждались в этом, но признать это вслух оказалось немного сложнее, чем они думали. Чонгук переплетает с ним пальцы, подходя чуть ближе и наблюдая, как сменяются эмоции на лице Тэхена. Он ужасно видел в темноте, но проблески лунного света, сквозь густую крону, позволили ему заметить счастливую улыбку на его лице. От этого Чонгук заливается румянцем и отворачивается. Через пару минут они выходят к небольшому озеру. Вода сверкает подобно драгоценным камням, вызывая незамедлительно восторг у Чонгука. Это место поражало своей красотой и каким-то заповедным умиротворением. Чонгук слегка вздрагивает, когда Тэхен сцепляет в замок свои руки поперёк его талии. Он накрывает его ладони своими и сразу расслабляется. — Я обидел тебя? — бормочет Тэхен, положив подбородок ему на плечо. — Нет. — А что тогда? — низкий голос Тэхена заставляет кожу Чонгука покрыться мурашками. — Я просто… переживаю за Намджуна. — тихо признаётся Чонгук, — Ты же знаешь, он буквально вырастил меня. И сейчас он в таком состоянии, что меня постоянно терзают разные мысли… — Я не могу представить насколько тебе тяжело. Мне не довелось иметь с ним настолько крепкую связь, но я готов выслушать тебя, если пожелаешь. — говорит Тэхен, утыкаясь носом в основание его шеи и вдыхая запах его кожи. — Не говори так, будто между вами ничего нет. Да, вы не виделись много лет, пытались вычеркнуть друг друга из своих жизней и упëрто делаете вид, что ничего не чувствуете при виде друг друга. Но это видно, Тэхен, хотя вы пытаетесь скрыть. — Чонгук разворачивается к нему и охватывает его лицо руками, смотря прямо в глаза, — Вы братья. Вы всё ещё семья, поэтому не говори, что ничем не связан с ним. Вам просто нужно поговорить нормально. Последнюю фразу Чонгук говорит особенно строго, но Тэхен легко разбивает эту маску серьёзности, взяв его руку в свою и оставив на пальцах несколько лёгких поцелуев. Чонгук уводит взгляд, поджимая губы и густо краснея. Он вспоминает то, что они делали в день отъезда в его комнате и не может вернуть прежнее спокойствие. Тэхен, вероятно, поняв, о чём думает младший, тихо смеётся и обнимает его, кладя руки на поясницу. — Чонгуки, ты хоть знаешь, насколько ты милый? — игриво спрашивает Тэхен, улыбаясь. — Иди ты знаешь куда, Тэхен? Отпусти. — Чонгук хмурится, пытаясь разжать его руки и протестующе хлопая крыльями. — А вот куда я пойду, мы обсудим позже. — Тэхен! Волну возмущения Тэхен прерывает сразу же, прижимаясь к чужим губам и втягивая в поцелуй. Чонгук всё ещё уступал Тэхену по части поцелуев, но быстро учился. Младший целовал его гораздо увереннее и даже пытался взять на себя инициативу, что порой веселило Тэхена. Они оба равны в физической силе, потому Чонгуку не составляет труда прижать неособо сопротивляющегося старшего к близстоящему дереву. Тэхен стонет первым, когда Чонгук с силой сжимает его бёдра и давит на него всем телом. Тэхен закрывается рукой в его волосы, сжимает их и болезненно тянет, от чего Чонгук издаёт что-то похожее на удовлетворëнное рычание. Младший в этом ему ещё ни разу не признавался, но Тэхен успел догадаться, что ему нравится, когда немного побольнее. Когда Чонгук отрывается от его губ и спускается к шее, Тэхен вздрагивает, слыша какой-то странный звук. — Чонгук, остановись. — взволнованно говорит Тэхен, прислушиваясь. Чонгук сразу отстраняется от него и терпеливо ждёт объяснений, сразу поняв по тону его голоса, что Тэхен не просто так его прервал. — Что-то случилось. Я слышу, как среди Воронов поднялся шум. Спешно вернувшись к месту привала, они обнаруживают суетящихся вокруг Намджуна Воронов. Тэхена, как единственного лекаря, сразу же пропускают и докладываю о произошедшем. Тэхен заявляет, что у Намджуна снова началась лихорадка. По указанию Тэхена, Вороны приносят холодной озёрной воды, чтобы сбить жар. Намджун болезненно стонет и извивается до тех пор, пока двойная доза лекарства не начинает действовать. Чонгук несколько раз смачивал полотенце в холодной воде и протирал лицо, шею и грудь Намджуна, следя за его состоянием, пока Тэхен договаривался с Воронами о скором вылете. Сойдясь на мнении, что нужно ещё хотя бы час переждать, чтобы убедиться, что состояние Намджуна пришло к его обычной норме, Тэхен принялся будить мирно спящего Дружка. Утром во время полёта состояние Намджуна снова ухудшилось. Тэхен строго сказал, что останавливаться нет причин, поэтому оказал помощь брату прямо верхом на Дружке. Чонгук парил рядом с ним и старался помочь хоть чем-то, даже если просто подержать стеклянные ампулы. Счастье после недолгих ласк с Тэхеном быстро улетучилось, а на смену пришла бессонная ночь полная стресса и волнений. Все выглядели разбитыми и уставшими, но Тэхен кажется переживал и злился больше всех. Его магия не помогала Намджуну больше, чем просто унять его боль. Это выводило его из себя и даже присутствие Чонгука не утешало его. Им всё же пришлось остановиться пару раз в дороге, потому что сил не оставалось даже у такой огромной и сильной птицы, как Дружок, который привык к постоянному нахождению в воздухе. Пока все хотя бы немного набирались сил и расслаблялись, Тэхен, напротив, не мог отдохнуть. Его тело находилось в постоянном напряжении, а магия заметно слабела. Поддерживать заклинание на Дружке три дня без перерыва оказалось для него труднее, чем он предполагал. Ближе к вечеру они наконец-то увидели на горизонте родное племя и, кажется, что одновременно испустили вздох облегчения, будто с плеч убрали тяжёлый камень. На входе Тэхена встретили не слишком радушно, но сопровождающие его во время пути Вороны объяснили ситуацию. Хотя они старались не распространять о случившемся с Вождём, их прилёт не остался незамеченным, а слухи о состоянии Намджуна распространились слишком быстро. Тэхен отказался, что-либо комментировать, потому попросил назойливых знатных гостей, решивших почтить своим присутствием и сказать о том, как они опечалены случившемся, немедленно покинуть дом Вождя. — Тэхен, всё хорошо? — спрашивает Чонгук, заперев за дверь. — Я в норме. — Тэхен снова вкалывает Намджуну лекарства и отходит от его кровати. Он никогда не был в комнате Намджуна, но Чонгук весело заявляет, что здесь ничего не изменилось с момента его ухода. Тэхен улыбается на это. Сейчас они находились буквально в логове зверя и Тэхена не покидал это чувство тревоги. Ему доложили, что Со сейчас нет в племени и, вероятно, вернётся он нескоро. Однако, кто знает, что решит этот старик, узнав, что две его любимые добычи сами пришли к нему. Тэхен попросил усилить охрану вокруг дома и никого не впускать без его ведома, особенно Старейшину и его приближенных. Он боялся, что Со может навредить беззащитному Намджуну. Чонгук тоже был в зоне риска и это душило его, хотя он понимал, что не мог запретить Чонгуку, последовать за ними. — Тэхен, давай пройдём в мою комнату? — Чонгук смущённо улыбается, беря его за руку, — Помнишь, как мы сбегали отсюда? Ох, это было страшно и так весело. — Весело? — усмехается Тэхен. Он с интересом рассматривает его комнату, ведь пару лет назад у него совсем не было времени на это. На удивление, тут было чисто и царил полный порядок. Видимо, Намджун следил за комнатой младшего, в душе надеясь, что тот когда-нибудь вернётся. Тэхен чувствует ноющее чувство вины перед ним и грустно улыбается. — Да. Мне было страшно, но также я чувствовал эйфорию в тот момент. — Чонгук подталкивает Тэхена к кровати и наваливается на него сверху, — Сложно объяснить, но думаю мне в голову любовь ударила. — Это были гормоны, Чонгук. — дразнится он, не сдерживая улыбку, когда Чонгук целует его губы, — Хочешь, чтобы мы спали в одной кровати? — Раньше, когда мы так делали, тебя это несильно беспокоило. — Чонгук целует его шею, оттягивает одежду вниз и проводит носом по острым ключицам, — Что сейчас изменилось? — Раньше мы не встречались. Тэхен облизывает губы и сжимает в ладонях его округлый зад. Тэхен довольно мычит, когда Чонгук непроизвольно закатывает глаза. Младший ведёт рукой по его вздымающейся груди и улыбается. — А мы что, встречаемся? — Нет. — уверено заявляет Тэхен, видя в чужих глазах удивление, — Просто передëргиваем друг другу по-дружески. — Тэхен! — Чонгук хмурится и бьёт его кулаком по груди, — Я же просил забыть тебя тот день. — Прости, но как я могу забыть твоё очаровательное лицо в тот момент? — Тэхен громко смеётся, когда Чонгук отчаянно бьёт и щипает его грудь, ноги и живот. Чонгук слезает с него и утыкается лицом к стене. — Пол всегда свободен. Проваливай. — бурчит смущëнный Чонгук, скручиваясь калачиком. — Прости-прости. — Тэхен разворачивает его к себе и сгребает в объятия. Чонгук сначала много возмущался, но только для вида, потому как через пару минут пустых возражений, сам льнëт к чужой груди, крепко сжимая в объятиях.