***
Как назло, караван уже направлялся к ним и прибыл через пятнадцать минут. Огромные мускулистые верблюды тащили ярко раскрашенные повозки, украшенные вымпелами, флагами и экзотическими амулетами. Мужчины, женщины и даже дети выглядывали изнутри, с головы до ног закутанные в яркую ткань розовых, кремовых, голубых, оранжевых, зеленых и всех других цветов, какие только можно было придумать. Их одежда также была сильно украшена узорами, некоторые из них были треугольной формы, другие — в полоску или в точку. Ни один человек не носил одежду, которая выглядела бы одинаково, и у всех были тряпки на лицах, чтобы сохранить влагу и тепло. Человек, шедший впереди, потянулся, чтобы убрать тряпку, закрывавшую его рот, и она упала, открыв темнокожее лицо с сияющей улыбкой. — Да благословят нас звезды, — произнёс мужчина с сильным и теплым акцентом. — Мы боялись самого худшего, когда увидели крушение вашего транспорта, но найти всех живыми и здоровыми — поистине чудесный день. Все тревоги Жона исчезли. Мужчина выглядел слишком счастливым, чтобы иметь дурные намерения, и вид детей, радостно кричащих из повозок, только делал это более очевидным. — Вы пришли проверить нас? — Ну конечно же! Я — Асол, сын Амона, — он тепло пожал протянутую руку Жона. — Вы дважды благословлены тем, что смогли выжить при такой посадке. Неужели всем вам так повезло? — Да, мы все целы, — Жон смущенно пожал плечами. — Я тоже немного удивлен такому… — Почему ты говоришь за меня? — резко влезла Салем в их разговор. — Ты только всё испортишь, — шагнув вперед, она оттолкнула парня от мужчины и властно встала перед ним. — Я — Салем, Королева и Богиня. Это мой вассал и слуга, Тириан. А также мой раб, Жон. Я требую себе место, которое подобает моему статусу. Асол и его люди ошеломленно уставились на неё. Выйдя вперед, Жон чуть ли не закричал: — О чем ты говоришь? — произнес он, снова встав между Салем и Асолом. — Это шутка! Ха-ха! Забавно, да! — пот строился по его лбу, но он надеялся, что другие решат что это было из-за жары. — Боюсь, что даже если мы все выжили при посадке, она получила небольшой удар по голове. — Нет, не получила. — …и она привыкла называть себя странными титулами. Пожалуйста, не думайте об этом. Жара и жажда могли бы также повлиять на неё. — Ах! — Асол стукнул себя по лбу. — Как я мог это забыть! Быстро, воду для наших гостей — чего вы всё ещё ждете? Они провели несколько часов в палящем зное. Пусть никто не сомневается в нашем гостеприимстве! Несколько человек спрыгнули с повозок и откупорили большие кувшины, в которых, как предположил Жон, была вода. Ведра были погружены в воду, и женщина с сияющей улыбкой протянула ему хрустальную чашку. Мужчина предложил такой же Тириану, и маленький ребенок, сияя, посмотрел на Салем, протягивая чашку обеими руками. Жон боялся самого худшего. К счастью, худшее не произошло. — Я принимаю этот дар, — царственно произнесла Салем. — Радуйся, дитя. Судя по выражению лица мальчика, она действительно сделала его день счастливым. Все трое потерпевших крушение сделали большой глоток, наслаждаясь холодным сладким вкусом. Должно быть, это был знак для людей Асола, так как они быстро высадились и начали разбивать лагерь, устанавливать палатки и укрытия на песке. — Скажите мне, кто же вы, путники, — Асол встретился со взглядом Жона. — И почему она называет тебя рабом? Чувствуя стекающий пот, Жон попытался придумать оправдание. — Я… ну, это ласкательное имя, — ложь. Но что он мог сделать? Он не знал, смогут ли эти люди противостоять Тириану, особенно после того, как Жон самолично увидел на что тот был способен в гневе. Ему пришлось подыграть. — Так же, как я называю её Богиней или моей Королевой. Асол моргнул. Улыбнулся. А после подмигнул, хитро усмехнувшись: — А. Не говори больше ничего, друг мой. Я всё прекрасно понимаю. — У меня такое чувство, что ты не понимаешь… — обреченно прошептал Жон. — Когда моя Инесса улыбается мне, то я тоже всего лишь раб. То, что она просит меня, я всегда делаю охотно, — он вдруг рассмеялся. — Богиня и Королева? Возможно ты говоришь правду, которую все люди знают глубоко внутри! Несколько женщин поблизости хихикали и толкали друг друга локтями, в то время как мужчины смеялись, а некоторые издавали звук щелкающего кнута. Щеки Жона становились все темнее и темнее, что, вероятно, только подтверждало их теорию. — Все совсем не так! — заскулил он, раздираемый двумя чувствами: смущением и ужасом. — Конечно, это не так! Каждый мужчина — воин, король своего очага — но всем королям нужна королева, не так ли? — Асол ударил его ладонью по спине, из-за чего Жон закашлялся. — Мы не разлучим вас двоих! Ты получишь мою телегу сегодня ночью, пока я буду отдыхать под звездами. — В этом действительно нет необходимости! — покраснев ещё больше, попытался отказаться от столь «приятного» подарка блондин. Но Асол лишь посмеялся. — Кровать достаточно большая для вас двоих, но, пожалуйста… — Асол заговорщицки подмигнул. — Постарайтесь не сломать её. Сзади на его плечо легла рука. Жон ожидал худшего — и вдвойне ужаснулся, когда обнаружил, что Тириан наблюдает за ним, прищурившись. Вот оно. Он был мертв. Жон Арк заскулил. Но то, что он ожидал, не произошло. — Ты назвал её своей Богиней, — прошептал Тириан. А потом вдруг обнял его. — Ты увидел свет! — И этот Тириан, — наконец сказал Асол. — Кто он? — Я являюсь… — Он мой дядя! — выпалил Жон. Тириан глубоко вдохнул воздух, его глаза расширились от шока. — Он также очень плох в социальном взаимодействии, поэтому, пожалуйста, игнорируйте половину всего, что он говорит. — Эй, ничего такого! — Тириан запротестовал. — Смотри, Асол! — Да, друг? — с любопытством спросил кочевник. — Ты девственница? — Нет, друг мой. Тириан гордо улыбнулся и повернулся к Жону: — Видишь? Я общаюсь. Жон покрутил пальцем у уха, пристально глядя на Асола. Мужчина торжественно кивнул в ответ, спокойно признавая, что Тириан был не совсем нормальным. Блондин надеялся что этого будет достаточно, чтобы оправдать его странное поведение. — Сегодня вы все гости племени, — в конце концов произнес Асол, достаточно громко, чтобы все трое его услышали. — Утром мы отправляемся в Вакуо, чтобы заполнить запасы. Вы поедете с нами в город песка? Уверяю вас, мы позаботимся о вас, пока мы не доберемся до него. — Это избавляет меня от необходимости приказывать вам сопровождать нас туда, — кивая, заметила Салем. — И под приказом она имеет в виду просьбу, — быстро сказал Жон. — Нет. Я имела в виду приказ. — Это местный диалект, — пот струился по его лбу. — Ещё раз, откуда вы? — с интересом спросил Асол. — Земли Гримм. — Вейл. Бровь Асола поползла вверх. — Мы из приграничной деревни, расположенной далеко от главных городов, — сказал Жон, что не было формальной неправдой с его или ее стороны. — Он так сильно населен Гримм, что с таким же успехом мог бы называться Землями Гримм. Ну, ты же знаешь, как это бывает: города заботятся только о своих и все такое. — Странная у тебя Королева, друг мой. Жон тяжко вздохнул, наконец-то немного расслабив плечи. — И не говори мне…***
Озпин являлся человеком, который был многими людьми в прошлом и, вероятно, будет снова многими людьми в будущем. Он был человеком, который совершал ошибки: некоторые маленькие, некоторые большие — и который этой ночью совершил ошибку, пообещав Глинде, что он обновит школьную базу данных после посвящения. Он был человеком бодрствующим на 9% силы воли, 11% чистого кофеина и 80% концентрированной силы страха за то, что сделает с ним Глинда, если он не сделает всё этого к утру. Он не был из тех, кто радуется, когда в его окно настойчиво клюет черный ворон. Вздохнув, он встал и подошел к окну, открыл его и позволил птице запрыгнуть внутрь. — Кроу, это должно быть что-то очень важно, раз ты решил навестить меня в это время суток, — Озпин вернулся к своему месту. — Кроме того, здесь есть лифт. — Ну, у меня есть крылья, — сказал человек, который мгновение назад был птицей. — Твой аргумент недействителен. Озпин не стал спорить, вместо этого он спросил: — Что ты нашел? — Не так уж много, если честно, — ответил Охотник. — Я ожидал большего движения после нападения на Эмбер, но всё было тихо, — Кроу нахмурился. — Очень тихо. Я буквально смог в состоянии летать над Землями Гримм… — Кроу! — Озпин резко нахмурился. — Я же говорил тебе, как это опасно! — Я знаю, — поднял руки мужчина. — Я знаю, — повторил он, а после вернулся к тому месту, где он закончил. — Однако, Гриммы почти не обращали на это внимание. Неверморы больше не гонялись за мной, полностью игнорируя меня, как и на любую другую птицу. Я попытался превратиться обратно в человека, и, конечно же, они бросились на меня, но они отпустили меня, как только я снова стал птицей. — Как странно, — Салем знала о магии Озпина и, насколько ему было известно, она распорядилась, чтобы в Земли Гримм не пускали животных. — Я ожидал большей активности, учитывая, что общий уровень агрессии, похоже, увеличился. Гриммы более активны, чем когда-либо, — Озпин задумчиво постучал пальцами по столу, а после взглянул на Кроу. — Ты смог добраться до её башни? — Я не заходил настолько далеко, — покачал он головой. — Не хотел слишком давить. — Это, наверное, к лучшему. Мне нужно будет связаться с Джеймсом и узнать, что происходит на его стороне. И Леонардо тоже, — Озпин мягко кашлянул. — Я без понятия что у них происходит с тех пор, как подхватил этот грипп, — покачав головой, директор улыбнулся Кроу. — С другой стороны, твои племянницы прекрасно справились с посвящением. — Хех, — Кроу усмехнулся. — Знал, что так и будет. Есть ещё какие-нибудь заметные детишки? — Пирра Никос, естественно. И Вайсс Шни тоже, — Озпин забарабанил пальцами по столу. — На самом деле, есть одна вещь, которая меня удивила, — он пододвинулся к компьютеру и жестом пригласил Кроу к себе. — Этот джентльмен, Жон Арк, должен был присутствовать, но он не явился. — Угу, — промычал Кроу. — Нервы сдали? — Возможно, но когда Глинда попыталась позвонить ему, чтобы узнать причину того, почему его не было, она не смогла дозвониться до свитка. Затем она попыталась связаться с ближайшими родственниками, и они сказали, что их сын не отправился в Бикон. По их словам, он сказал им, что едет в Вейл учиться в колледже. — Арк, Арк. Паренек Николаса? — ответом на вопрос Кроу был кивок. — Он не позволил бы никому из своих отпрысков стать Охотником. Звучит как классический случай, когда ребенок убегает от чрезмерно заботливого родителя. Колледж. Хах. Похоже на то, что я бы сказал, — он задумчиво поглядел на фотографию паренька. — Значит, ребенок пропал? — Похоже на то, — без каких-либо эмоций произнес Озпин. — Дерьмово так говорить, но Гримм могли достать его… — Да. Похоже, это и есть его вероятная судьба, — так бесславно и так молодо. — И всё же я попрошу людей поискать его. Как бы ко мне не относился Николас, у меня всё ещё остались о нём теплые воспоминания, — Озпин откинулся на спинку своего кресла. — Пожалуйста, свяжись со мной, если увидишь мальчика. — Сделаю, — кивнул Кроу, также отстранившись от компьютера. — Что насчет Салем? — Пока что мы понаблюдаем за тем, что она делает, — сказал Озпин, смотря в ночное небо Вейла. — Если она затихла, то только потому, что замышляет что-то очень гнусное. Будь начеку, Кроу, — его глаза сузились. — Кто знает, какое зло затевается…***
— У меня болит нога, — Салем без каких либо церемоний или смущения сунула её прямо на колени Жона. — Помассируй её. Они были в середине лагеря Асола, когда пришёл данный приказ — и это было до смешного легкомысленно сказано, что Жон на мгновение даже потерял нить происходящего. Женщины вокруг них захихикали, а мужчины заулюлюкали. Салем просто смотрела на него, её зелено-голубые глаза требовали повиновения. Зная, что она будет только спорить и говорить что-то, что принесет ему неприятности, если он этого не сделает, Жон деревянно поднял её ногу и начал разминать большими пальцами её кожу. — Ещё еды, миледи? — ласково спросила молодая девушка. — Да, — Салем взяла тарелку с сушеным, приправленным специями мясом и положила немного в рот. — Молодец, дитя, — сказала она пренебрежительно. Но почему-то девушка просияла. — Хм. Это довольно-таки вкусно. Жон, ты должен будешь выучить рецепт, чтобы в будущем приготовить это для меня. Снова хихиканье. Жон вздохнул, уже приняв свою судьбу: — Да, моя Королева… — Он так хорошо служит тебе, — сказала Инесса, жена Асола, прикрыв рот рукой. — Ты хорошо обучила своего мужчину, Салем. Салем не уловила намек. Почему она должна была? То, что Жона называли «её мужчиной», просто подтверждало, что его жизнь принадлежала ей — естественный порядок вещей, насколько она могла судить. — Это рабочий прогресс. Учитывая все обстоятельства, дела у него идут довольно неплохо. — Достаточно хорошо, чтобы получить награду сегодня вечером? — поддразнила другая женщина. Жон подавился воздухом. — Я подумаю об этом. Снова хихиканье, и на этот раз, Жон покраснел. — Хотя, — продолжала Салем. — Служить мне одно удовольствие. Сомневаюсь, что этот поступок когда-нибудь оставит его неудовлетворенным. Несколько молодых женщин по-девичьи взвизгнули, а те, что постарше, покраснели. — Боже, как смело, — сказала Инесса. — А ты довольна, когда он тебя обслуживает? Соответствует ли он требованиям? — Хм. Я полагаю, что пока что нет того, на что я могла бы пожаловаться, — её глаза сузились. — Но не думай об этом, Жон. Я твоя Королева, так что никогда не забывай об этом и не думай служить другой. Другая нога, — добавила она, положив вторую ногу ему на колени. — Мужчина, который пытается служить другой, вовсе не мужчина, — твердо сказала какая-то девушка. — Он должен быть верен тебе и только тебе. Салем кивнула: — Вот именно! Я рада, что хоть кто-то меня понимает. «Это абсолютно не так», — подумал Жон, и его уши вспыхнули ярко-красным. На самом деле, Салем была единственной, кто не понимала ничего из вышесказанного, к его абсолютному ужасу. Хотя, возможно, Тириан тоже не понимал. Он был занят тем, что позволял кучке детей играть с его хвостом, что, вероятно, было худшим, что он мог только сделать, но как бы то ни было, Жон оставил попытки избежать этого. — А зачем вы все вместе путешествовали по Вакуо? — спросила Инесса. — Ваш корабль выглядел так, будто был поврежден ещё до того, как вы приземлились сюда, так что я сомневаюсь, что у вас был неспешный взлет. — Вовсе нет, — ответила Салем, покачав головой. — Мне пришлось в спешке покинуть свой прежний дом. — Ох? — Видишь ли, мой раб… — Королева указала на Жона, который застыл на своём месте, чувствуя нехорошее предчувствие. — Поставил меня в уязвимое положение. Это было довольно неожиданно, из-за чего внезапно я больше не была желанным гостем в своём доме, поэтому нам пришлось бежать, — она скрестила руки на груди и толкнула его ногой в живот, выбив из него дух. — Как тот, кто довел меня до такого состояния, я решила, что будет справедливо, если он возьмет на себя ответственность! Все женщины в лагере замолчали. Где-то в стороне Тириан подкидывал детей в воздух при помощи своего хвоста. Жон же хотел всего лишь быть закопанным прямо здесь и сейчас. — О, боже… — Инесса прикрыла рот одной рукой, а затем наклонилась, положив другую на плечо Салем. — О, моя бедняжка, должно быть, это был очень трудный момент. Салем фыркнула. — Я справилась с этим достаточно хорошо. По крайней мере, я так думаю. — Я в этом не сомневаюсь, — произнесла кочевница, кивая головой. — И вы правы, он должен взять на себя ответственность за это. Что еще он может сделать? — Определенно, — сказала другая женщина. — Пока этого не произойдет, всё это будет забавой и играми, но потом ему придет время набраться мужества и признать, что он приложил руку ко всему. Неудивительно, что ты была так голодна. — И гормональной, — тихо пробормотала другая. Женщины сомкнулись вокруг Салем, каждая сочувственно что-то говорила и понимающе улыбалась. Они восхваляли её сильную волю, её силу перед лицом невзгод и то, насколько зрелой она была, чтобы встретить проблему лицом к лицу. — Ваша похвала излишня, но я всё равно ценю её, — великодушно произнесла Салем. — Это новый опыт для меня, теперь когда я столь… хрупка, если это можно так сказать. Инесса поддакнула, пока делала массаж её плечам. — …но я буду упорствовать, и Жон возьмет на себя ответственность за то положение, в которое он меня поставил. Ведь так? Внезапно все женщины в лагере пристально уставились на него, из-за чего он вернулся в реальным мир. Громко сглотнув, он лихорадочно закивал головой. — Д-да. Хе-хе. К-конечно, возьму… — Салем понадобится больше одежды, если она хочет чувствовать себя комфортно, — решила Инесса. — Мириам, Самира, давайте приготовим на завтра нашу лучшую ткань. Что-то гибкое, но дышащее, в котором она может вырасти, — её взгляд остановился на одежде Богини. — Эти рваные одежды совершенно не годятся. Ты заслуживаешь того, чтобы показать своё великолепие, показать жизнь, которая есть в тебе. — Полагаю, вы не ошибаетесь, — Салем ухмыльнулась. — Я великолепна. Хотя, признаюсь, я немного устала… Вот и всё. Инесса хлопнула в ладоши, и их внезапно окружили женщины, которых повели к самому большому фургону в караване. В руки Жону сунули дополнительную еду — «на случай, если у неё возникнет какая-нибудь тяга», — сказали ему, — а затем их запихнули в фургон. Жон даже не успел возразить, как дверь за ним захлопнулась. — Ну? — спросила Салем, уперев руки в бока, когда он наконец соизволил встретиться с ней взглядом. Но вместо ответа, он тупо моргнул. — Что «ну»? — Ну что, ничего не скажешь, — закатив глаза, её губы растянулись в самодовольной улыбке. — Я же говорила тебе, что у меня серебряный язык. Всего несколькими словами я заставляю их есть с моей ладони. Ты можешь выразить своё восхищение, в любой момент. Жон с каменным лицом взглянул на неё. — Ты хоть представляешь, что, по их мнению, происходит между нами? Салем надула губы, от явного раздражения из-за столь глупого вопроса. — Конечно, знаю. Ты мой верный раб, а я твоя Королева. Что ещё они могли подумать? Он даже не был уверен, что должен был рассказать правду, так как если бы она пошла туда и сказала всем, что они ошибаются, тогда они бы заинтересовались что же являлось правдой. Но данная правда была не той, которой можно безопасно поделиться. Если Салем была столь наивна, она могла бы просто рассказать им всю историю, и было бы глупо ожидать, что племя не нападёт на них. И в этом заключалась проблема. Жон не боялся за их жизни. Он боялся за жизни кочевников. Ведь если Тириан будет сопротивляться, что случится с детьми? Жон уже достаточно насмотрелся на то, как фавн легко разрывает черепа Гримм. Крепко зажмурившись, он внутренне застонал. У него был единственный верный и правильный выбор, что делать дальше. И как же он сейчас это ненавидел. — Ты… — он вздохнул. — Ты была потрясающей, моя Королева. Ты проделала такую фантастическую работу, убедив их. Глупо было даже сомневаться в тебе. Салем, как и ожидалось, пропустила сарказм мимо ушей. Жон даже задумался, а знала ли она что вообще такое «сарказм». — Совершенно верно. Что ж, хорошо, что я могу научить чему-то даже такого идиота, как ты, — подойдя к кровати, Салем потянулась к своим плечам. — Так или иначе, я собираюсь лечь спать. Взвизгнув, Жон развернулся на пятках и отвернулся, услышав спустя мгновение, как падает ткань. Какой бы раздражающей она ни была, она все еще была очень красивой женщиной. Его мозг радостно представил себе, как она может выглядеть, с явными подробностями. Тем не менее, инстинкт самосохранения победил в этом раунде. За спиной зашуршали простыни, но он продолжал смотреть в сторону. — А г-где я буду спать? Думаю, я мог бы занять пол… — Спать? — в голосе Салем послышалось удивление. — Ты не имеешь право заснуть. Жон застыл. Удивленно моргнув, он недоуменно спросил: — Что? Почему нет? — Кто будет бодрствовать, если ты будешь спать? Тириан снаружи. Ты должен будешь следить за мной, чтобы никто не помешал моему отдыху, — Салем фыркнула. — Это обязанность подобает больше королевской гвардии, и я, конечно же, не хочу, чтобы всё забегало слишком вперед. Однако, из-за отсутствия оных, их работу придется выполнять тебе. Ты можешь с честью наблюдать за моим отдыхом всю ночь. Бровь Жона дернулась, когда он слегка повернул голову к кровати. Салем уже прикрылась одеялом, в то время как оборванное платье лежало на полу. — А когда я должен спать? — задал Жон вполне логичный для него вопрос. — Этого я не знаю. Всё его лицо искривилось. — А когда ты проснешься? — задал он ещё один вопрос. — Когда ты разбудишь меня, — нетерпеливо ответила Салем, а после махнула рукой. — А теперь тише. Я устала. С этой простой командой Салем перевернулась и через несколько секунд уже дышала легко, оставив Жона — её хваленого раба — стоять у двери. Кем она себя вообще возомнила? Ну, Королевой Гримм. И это довольно справедливо по отношению к ней. Но что насчет самого Жона? «Она обращается со мной, словно я пустой воздух». Что, опять же, он должен был принять. Она захватила его в плен и чуть не убила, пощадив только потому, что его Проявление было ей нужно. Находясь между её царственной наивностью и фанатизмом Тириана — он был уже на пределе. Тем не менее, он был жив, и это было больше, чем он мог себе желать, учитывая, что его похитили, чуть не принесли в жертву, едва ли не сожрала кучка Гримм, а после он попал в авиакатастрофу. «Всё в порядке», — пытался утешить себя Жон. «Мне нужно держаться с ними, пока я не смогу уйти». Вакуо станет его главной целью. Как только Тириан и Салем невольно помогут ему вернуться к цивилизации, он сможет извиниться и ускользнуть. В конце концов, Салем настолько самонадеянна, что если он скажет ей, что хочет пойти купить ей подарок, чтобы показать своё восхищение ею, она бы позволила ему это сделать. Тогда ему просто нужно будет найти лодку или воздушный корабль, чтобы добраться до Вейла, и он наконец сможет покончить со всем этим. «Я мог бы отправиться в Бикон, объяснить ситуацию и, возможно, использовать данный шанс, чтобы попасть в Академию. Салем сказала, что она была врагом директора, верно? Это может означать, что он может мне помочь». В конце концов, он был директором школы Охотников — героев, а Жон был простым парнем, отчаянно нуждающимся в помощи прямо сейчас. Помощи, психотерапевте и, конечно же, хорошем ночном сне. Кстати, если Салем сказал, что она проснется, когда он ее разбудит… Вытащив свой свиток, Жон поставил вибрирующий будильник и настроил его на семь утра. Сунув его обратно в карман, где он наверняка его почувствует, он лег на бок и натянул несколько из множества подушек и ковриков, которые были у Асола в фургоне, свернулся под ними и заснул почти так же быстро, как и Салем.***
— Просыпайся. Уже утро. Салем приоткрыла свои сине-зеленые глаза и зевнула, её волосы были вьющимися, а лицо расслабленным за все то время, что ей потребовалось, чтобы вспомнить, что она была человеком, и в настоящее время находилась в караване, а также что она была разбужена своим слугой. — Ты следил за мной, как было велено? — требовательно спросила она. — Да, — мастерски солгал Жон. — Да, я следил. — Хорошо. Может быть, ты не настолько глуп, как кажешься на первый взгляд, — парень просто вздохнул. Тем временем, Салем заметила одну странность. — Что происходит? — нахмурившись, спросила она, заметив как покачивается фургон. — Почему мы двигаемся? — Племя рано собрало лагерь и направилось в Вакуо. — Действительно? Прекрасно. Чем меньше времени будет потрачено впустую, тем лучше, — её глаза сузились, когда она неожиданно спросила. — Ты практиковался со своим Проявлением? — Жон удивленно моргнул, ошеломленный вопросом. Нерешительность говорила сама за себя. — Лентяй! Мне нужно, чтобы ты как можно быстрее исправил то состояние, в котором оставил меня, а вместо этого ты тратишь свободное время, сидя и ничего не делая! Жон моргнул. — Вообще-то, я следил за тобой… — А… кхм… — Салем слегка покраснела. — Ну, тогда это не совсем ничего. И всё же, я думаю, тебе пора научиться использовать своё Проявление. И твою Ауру тоже, — её выражение лица стало задумчивым, в то время как Жон затаил дыхание. — Я могла бы помочь тебе с более тонкими деталями, но Тириан знает об этом больше меня. Ты будешь учиться у него. Жон побледнел. — Будь уверен, он тебя не убьет. Нет, если он не хочет заслужить мой самый беспощадный гнев. Повернись, — скомандовала она, поднявшись через мгновение. Жон взвизгнул и отвернулся. — Инесса и остальные принесли обещанную одежду? А, вот она. Хорошо. Подай её мне. Взяв в руки одежду, Жон протянул её назад, а после почувствовал голую, очень гладкую руку, которая ненароком прикоснулась к нему, когда забирала одежду. Он сглотнул, не в силах не думать о том, как сейчас может выглядеть тело, к которому прикреплена рука. — Аура — это очень простая вещь, особенно по сравнению с магией. Если ты, спотыкающийся бабуин, смог открыть её, то я уверена, что ты сможешь овладеть ею за неделю или две, — голос Салем на мгновение замолк. — Хотя, мне говорили, что Проявление может быть сложнее, но я уверена, что смогу обеспечить тебя достаточной мотивацией. У Жона пробежали мурашки по всему телу. — М-мотивация? Что ещё за мотивация? — Во-первых, моя благодарность. — А-а-а, как именно будет выглядеть благодарность? — спросил он, пока его голова шла кругом. — В благодарности, — просто и слегка недоуменно произнесла Салем. — Или, если ты ищешь чего-то более духовного, тогда, полагаю, я могла бы погладить тебя по голове или одарить словами мудрости, — она слегка фыркнула. — В самом деле, ты уже должен был пасть от радости. Представляю себе, насколько тебе доставляет удовольствие наблюдать за тем, как я сплю. — Да, — лицо Жона дернулась. Все эмоции, до этого бурлившие в нем, резко затихли, возвращая его в реальный и ужасный мир. — Такое удовольствие… — Я знаю. Тебе действительно повезло. Я закончила. Как я выгляжу? Жон обернулся и увидел все изменение в женщине. Черное платье Салем было слишком жарким, чтобы носить его в обжигающей жаре Вакуо, и поэтому теперь она была одета в белые и кремовые цвета — комбинация, которая хорошо сочеталась с её светлыми волосами и яркими глазами. Это было свободное облегающее платье, которое свободно колыхалась вокруг её живота и бедер по причинам, которые он не осмеливался ей сказать. Её вырез нырял вниз, обнажая грудь и гладкую шею, пока шелковый шарф свободно свисал под подбородком, чисто белый, как свадебная фата, но готовый быть поднятым, чтобы защитить её лицо от песка, если на то понадобится. Чуть ниже, на левом боку, платье разрезалось, давая больше подвижности, а также позволяя Жону попытаться подглядеть, — что он не делал из-за желания жить — пока Салем наклонялась из стороны в сторону, любуясь собой в высоком зеркале, прислоненном к углу фургона. Не дожидаясь, пока Жон что-нибудь скажет, она промурлыкала и произнесла: — Ах, барды были правы, когда пели песни о моей красоте. У Жона дёрнулась бровь. — А что насчет твоей скромности?.. Салем махнула рукой, прерывая речь блондина. — Ложная скромность — это своего рода высокомерие. Нет смысла лгать о том, что видно невооруженным глазом, — позируя, Салем положила руку на бедро и застенчиво улыбнулась. — Мм. Некоторые вещи действительно выглядят лучше, когда твоё тело не пронизано тьмой и венами. С этим он мог согласиться. Она действительно была бы красивой, если бы не тот факт, что она была сумасшедшей, склонной использовать Гримм для похищения и убийства невинных людей, таких как он. Жон резко покачал головой, выкидывая все розовые мысли по отношению к ней. «Нет, не думай об этом. Она похитила тебя. Ты ей ничего не должен». Как только они доберутся до Вакуо, он бросит её и её психованного слугу.