Set the world on fire

      — Подслушивать нехорошо, — Маттейс обернулся и едва сдержался от того, чтобы не высунуть язык. Это было крайне по-детски, однако он не знал, как ему реагировать в подобной ситуации на такое странное обращение, совсем не свойственное Пауло. Было ощущение, будто бы его поймали за чем-то неприличным, но по факту де Лигт просто разговаривал со своим директором, пусть и выглядел при этом максимально нелепо.       Маттейс не мог злиться как минимум потому, что не знал, как много Пауло услышал. Ему казалось странным его незаметное присутствие: если сам де Лигт ненадолго расслабился, потому что был сыт, счастлив и на своей территории, то Криштиану в подобном нельзя было упрекнуть ни при каких обстоятельствах. Наверное, при таком внушительном жизненном опыте терять бдительность даже в безопасных ситуациях попросту невозможно. Маттейс не знал обо всём этом и тем более не наблюдал лично, однако слухов было достаточно.       Чего стоят несколько месяцев в Азкабане.       — Я шёл мимо, прямо в нашу комнату. Мы тут с парнями болтали, рядом есть какая-то магическая деревушка… Да что мы здесь разговариваем? Пойдём, — Пауло обхватил де Лигта за плечи, и тому не оставалось ничего, кроме как пойти с ним.       Верил ли Маттейс в слова Дибалы? Как друг — да, разумеется, ведь по-другому быть не должно было. Но логика подсказывала, что всё не может быть настолько легко. Слишком неубедительно было его оправдание, да и перескочил он на другую тему подозрительно вовремя.       Но де Лигт лишь молча кивнул и последовал за Пауло, наклоняясь, чтобы пройти по небольшому коридору с невысокими потолками и пробраться в каюту.       Он успел только положить посох, уперев его в изголовье кровати, да снять с себя верхнюю одежду, как Дибала снова без умолку затараторил.       — В общем, там есть какие-то таверны или что-то вроде этого… И там в свободной продаже огневиски. Мы подумали, что можно отправиться туда прямо сейчас, там есть какой-то трактир, который работает и ночью. Накупим всякого, и тогда…       — Я устал, — отрезал Маттейс, стягивая с себя форменный алый китель и расслабляя тугой пояс.       На самом деле, он был не против того, чтобы повеселиться, но только тогда, когда позволяли обстоятельства. Сейчас же действительно было слишком поздно, к тому же первичная эйфория сошла на «нет», и де Лигт понял, что если до второго и третьего этапа ещё очень долго, то первый настигнет его уже меньше, чем через три недели. Лишь сейчас, осознав, как скоро это случится, Маттейс задумался о том, что, несмотря на все свои знания и практические умения, он был ни черта не готов.       — Боишься, что Роналду узнает?       Маттейс нахмурился. Ему не понравилось, куда совершенно неожиданно свернул диалог. Обсуждать Криштиану в таком ключе ему не хотелось в принципе — во-первых, пренебрежение к их директору со стороны однокурсников вызывало очевидную агрессию, а во-вторых, как бы де Лигт ни хотел себе в этом не признаваться, иногда он действительно боялся.       Пожалуй, боялся он не так, как другие, и всё же страх неодобрения или разочарования давил на сознание не хуже, чем банальная боязнь испытать боль.       — Правда боишься? — Пауло воспользовался паузой и уже сделал определённые выводы. Его тон несколько сменился, став менее насмешливым, однако Маттейс увидел это по-своему.       Голос Дибалы стал словно бы снисходительным, будто он разговаривал с неразумным ребёнком.       — А ты разве нет? — де Лигт с трудом сдерживался. Эта ситуация начинала действовать ему на нервы.       Заканчивать и без того напряжённый день очередной глупой ссорой ему не хотелось.       — Нет, — гордо ответил Пауло.       Маттейс неверяще уставился на него. Брови его друга были чуть нахмурены, плечи — ссутулены, а кулаки крепко сжаты. Это натолкнуло на неприятные мысли.       Дибала почему-то врал ему.       — Да ну, — фыркнул де Лигт и, расстелив постель, скользнул под тяжёлое шерстяное одеяло, — правда? Настолько, что готов нарушить правила не только этой школы, но и прямой приказ нашего директора?       Пауло стушевался.       — Он ничего не сделает. Мы на чужой территории, — недовольно пробурчал он и отвернулся к камину.       Маттейс понял: он прячет лицо. И это происходило как раз потому, что он, Маттейс, был прав.       А по-другому и быть не могло.       — Он сказал не высовываться. Вести себя спокойно и не привлекать лишнего внимания. И он даже объяснил, почему, весьма непрозрачно намекнув на то, что произойдёт, если кто-то из нас решит ослушаться.       — А тебе-то что? — даже не видя лица своего друга, Маттейс понял, что тот скорчил недовольную гримасу. — Ты ведь у нас теперь избранный. Он-то тебе ничего не сделает, своему любимому студенту, лучшему магу воздуха, великому чемпиону…       Де Лигт почувствовал, как его брови поползли вверх. Если Пауло и был склонен к порой неуместным эмоциям, то столь банальной и очевидно выделяющейся зависти в нём Маттейс не замечал никогда.       — Ты серьёзно завидуешь? Кубок выбрал меня! Я стал чемпионом, потому что того захотела судьба и…       — Завидую? Я с самого начала знал и говорил, что это будешь ты. Да я приехал сюда лишь для того, чтобы поддержать тебя, — в голосе Пауло послышалась откровенная издёвка, — а если ты думаешь, что радость и одновременно беспокойство о тебе — это зависть, то ты просто непроходимый идиот.       — Беспокойство? — несмотря на злость, уже вскипевшую внутри, внимание де Лигта заострилось почему-то именно на этом.       — Люди гибнут на этом соревновании, — Пауло покачал головой, — а ему нужна только победа. Он будет вести тебя до конца любой ценой, даже если цена победы — жизнь.       — Придурок! — крикнул вслед выходящему из комнаты Дибале Маттейс. — Ты херов эгоист! Да пошёл ты…       Но Пауло действительно ушёл, и теперь все попытки достучаться до его сознания были напрасными — Маттейс лишь зря сотрясал воздух. Непонятно, куда направился Дибала, потому что стрелка часов уже перевалила за одиннадцать вечера, но де Лигту было всё равно.       По крайней мере, он отчаянно пытался себя в этом убедить.       Сон откровенно не шёл, однако последнее, о чём подумал Маттейс, прежде чем заснуть, — это то, что было бы неплохо, если бы Пауло и вправду отправился в местный трактир, а потом получил от Криштиану за эту идиотскую самонадеянность.

***

      Проснулся де Лигт с дикой головной болью и, как выяснилось немногим позже, незадолго до обеда, что было абсолютно неудивительно. Кажется, он ворочался в постели полночи перед тем, как успокоиться, отпустить ненужную злость и позволить себе нормально отдохнуть.       С утра Пауло в комнате не обнаружилось, и это должно было бы напрячь, однако про себя Маттейс решил, что идти мириться первым точно не станет. Ведь он не был виноват.       — Мой мальчик, тебе не следует столько дремать. Иначе ты проспишь всё, что только можно, — едва выйдя на палубу корабля, Маттейс тут же наткнулся на Криштиану. — Ты готов?       — Готов к чему? — спохватился де Лигт и широко распахнул глаза. По всей видимости, его мозг ещё не до конца проснулся, а потому соображал с трудом, отказываясь сопоставлять очевидные вещи.       Криштиану покачал головой и начал цокать языком.       По спине пробежал отвратительный холодок, никак не связанный с неприятно промозглыми порывами ветра, и Маттейс поёжился. От Криштиану не исходило никакой агрессии, однако аура вокруг него всегда была напряжённой и отчего-то беспокоящей подсознание. Де Лигт почувствовал нехорошие мысли, ворочающиеся где-то настолько глубоко, что они даже не могли полноценно оформиться и соединиться в нечто целое.       — Пора просыпаться. Или ты думал, что всё будет получаться само? — Криштиану удивлённо вскинул брови. Маттейс снова поёжился. — Сначала нужно будет в библиотеку, чтобы поискать подходящую литературу, после определиться с твоим расписанием и содержанием тренировок, что ляжет на меня, а затем придумать, как совместить всё это с теми занятиями, которые тебе и твоим однокурсникам придётся посещать в этой школе. Дел просто немерено, так что изволь поторопиться.       Роналду похлопал его по спине, первым зашагав к трапу. Де Лигт расплылся в довольной улыбке — они снова будут вдвоём, — а потом резвым шагом заспешил следом.       Криштиану шёл быстро, не оборачиваясь, и Маттейс едва поспевал за ним, несмотря на то что шагал куда шире. Полы его не по-осеннему тёплой накидки из бурой шерсти развевались по ветру, а посох изредка ударял глубоко измёрзшую землю. Вскоре они добрались до величественного — отрицать это наблюдение было нельзя, даже если оно казалось весьма неприятным — замка.       Пройдя через коридор с высокими стенами и проследовав за Роналду вплоть до просторного помещения с хитросплетением бесконечных лестниц, вечно передвигающихся из одной стороны в другую, Маттейс остановился и непонимающе взглянул на вдруг замершего Криштиану. Тот сузил глаза и начал внимательно рассматривать троих переговаривающихся студентов у длинного, в несколько метров, расписного гобелена.       — Спроси у них, где находится библиотека, — тихо произнёс Криштиану и отступил ещё на пару шагов назад.       Де Лигт непонимающе почесал затылок.       — Я не хочу ни с кем общаться, — с начинающим проявляться в голосе раздражением прошипел Роналду.       Это стало решающими словами. Маттейс почувствовал, как рычаг сомнения внутри него оказался зажат до предела, и быстрыми шагами направился к небольшой группке студентов. На их шерстяных джемперах была вышита змея — когда-то давно, в начале семестра, Криштиану говорил им, что это хороший знак: это были единственные ученики, с которыми можно иметь дело. Большинство из них могло похвастаться чистой, как у самих учащихся Дурмстранга, кровью, и многие из них относились к действительно знатным и древним родам, история которых тянулась из далёкого прошлого и вплоть до сегодняшнего дня.       — Привет, — дружелюбно поздоровался Маттейс.       Парень прямо напротив него выпрямился и расправил широкие плечи — сразу стало ясно, кто являлся лидером этой небольшой группки.       — Чего тебе? — негромко спросил он. Его интонации де Лигт не понял.       — Мне нужно узнать, где находится библиотека, — ровно проговорил Маттейс и тоже вытянулся. Так они сравнялись с незнакомцем в росте.       — Чемпион школы, которая всегда незаслуженно считала себя сильнейшей, не может самостоятельно найти библиотеку? Как странно, — парень вскинул брови, будто бы удивляясь, и в насмешке сложил руки на груди.       Маттейс едва ли не оскалился, но вспомнил, что Криштиану учил их также не вступать в пустые ссоры с обитателями этого замка, когда в этом нет необходимости.       И всё же сдержаться он почему-то не смог.       — Чтобы войти в нашу библиотеку, нужно оросить камень кровью. В зависимости от её чистоты библиотека сама решит, в какие секции можно пропускать студента, — почти миролюбиво произнёс де Лигт и переложил посох из одной руки в другую.       Пожалуй, в этом году ему придётся часто сталкиваться с ситуациями, когда воспользоваться им будет хотеться просто безумно.       — Ни для кого из нас это не было бы проблемой, — настороженно произнёс парень.       Маттейс услышал в его голосе отголоски страха, пусть и непонятно, с чем связанного.       — Да, но проблемой вас всех вполне может стать то, что мой директор просто ненавидит ждать, — сделал очередную замысловатую попытку напасть де Лигт, а затем чуть повёл головой, показывая на человека за своей спиной и тем самым говоря, что угроза отнюдь не являлась пустой.       Парень сощурился. Маттейс увидел, как он поджал нижнюю губу, перед этим заметно дрогнувшую, а потом скосил взгляд на своего приятеля. Они оба посмотрели на Роналду и переглянулись между собой. Де Лигту было интересно, как ведёт себя Криштиану за его спиной, но он не смел обернуться. В первую очередь из-за того, что не хотел портить явно эффектное произведённое впечатление.       — На четвёртом этаже. По лестнице, что справа, и до конца коридора, — с неохотой пробурчал слизеринец, а затем толкнул своих спутников под рёбра и заспешил прочь.       Маттейс усмехнулся.       Он оглянулся через плечо и улыбнулся своему директору, а затем зашагал по указанному направлению. Уже через десять минут они дошли до библиотеки, где почти на входе их встретила пожилая женщина. По одному её внешнему виду было понятно, насколько она строга и как сильно любит придерживаться любых правил.       В принципе, именно так всё и случилось.       — В верхней одежде в библиотеку вход воспрещён, — громко проворчала она.       — Мне всё равно. Там наверняка так же холодно, как и во всём этом замке.       Маттейс попытался пройти мимо, но женщина преградила — весьма проворно для своего возраста — ему путь.       — В верхней одежде в библиотеку вход воспрещён, — снова повторила она.       Де Лигт только начал раздумывать над очередным остроумным ответом, однако Криштиану опередил его: резко дёрнул Маттейса за ворот меховой шубы, тем самым говоря о том, что спорить здесь не нужно, а затем обаятельно улыбнулся строгой работнице библиотеки.       — Конечно. Простите моего студента, мы из другой школы и с местными порядками незнакомы. В Дурмстранге бывает настолько холодно, что ученики вынуждены сидеть на занятиях, в том числе в библиотеке, в верхней одежде. Он сейчас же извинится и больше никогда не станет вам грубить, даю слово.       Хватило лишь одного короткого гневного взгляда, направленного на Маттейса, чтобы его передёрнуло. Он тут же стянул с себя шубу, перекидывая её через руку, скомкано извинился, глядя пожилой женщине прямо в глаза, и прошёл в помещение. Та ещё пару секунд смотрела ему вслед — де Лигт чувствовал это спиной, — но потом, кажется, вернулась к своим делам.       Маттейс начал лавировать меж плотно заставленных стеллажей, которые были настолько высокими, что даже если поднять голову, то не сразу можно было обнаружить, где именно они заканчиваются. Тут и там стояли столы: какие-то совсем маленькие, буквально на пару человек, какие-то явно вмещающие целую учебную группу. Редко встречались мягкие кресла, в которые хотелось провалиться и забыть обо всех проблемах хотя бы на несколько минут, но де Лигт собрал волю в кулак и прошёл мимо.       Он остановился лишь тогда, когда нашёл отдалённый от других столик прямо в углу библиотеки. Рядом с ним ни единой живой души — было учебное время, а говорить о том, что среднестатистический студент едва ли искушён литературными изысками, и вовсе не приходилось.       Маттейс сел за стол и со скуки принялся рассматривать обстановку. Естественно, почти сразу взгляд остановился на Криштиану, который беседовал с библиотекарем в другом конце помещения. На его лице застыла безмятежность, изредка он улыбался — настолько правдоподобно, что не знающий его человек принял бы эту улыбку за искреннюю. Вот он чуть склонил голову, опёрся на высокий стол, за которым стояла пожилая женщина — де Лигт почти не видел её из-за громадных стопок пергамента. Кажется, это было рабочим местом: кипы бумаг были высотой в пару футов и слабо покачивались даже без внешнего воздействия.       Роналду громко хохотнул и незаметно придвинул что-то к библиотекарю. Отсюда Маттейс не мог услышать, о чём они говорят, однако вполне ясно разглядел и дьявольскую улыбку Криштиану, и то, что пожилая женщина потянулась за пером и обмакнула его в чернила.       Уже через минуту Роналду присоединился к нему и сел за стол. Он почти любовно огладил свёрнутый кусок пергамента и аккуратно убрал его во внутренний карман своей накидки. Несмотря на то, что здесь было почти так же холодно, как и на севере, где располагался Дурмстранг, Криштиану почему-то пренебрегал тёплой меховой одеждой.       — С чего мы начнём? — с готовностью спросил де Лигт, с трудом игнорируя интерес по поводу припрятанной Криштиану вещи.       — Если отслеживать предыдущие турниры и прибегнуть к материалу по ним, изученному мной на досуге, задания всегда делятся на два типа, если дробить достаточно грубо. В первом важна физическая сила, владение боевой магией и так далее. Второй вариант предусматривает влияние на разум. Они стремятся запутать, подловить, надавить на слабости, о которых ты и не подозревал.       — Но ведь заданий три? — насупился Маттейс. Он понимал, о чём говорил Роналду, однако сосредоточиться было безумно сложно. Да, они находились в абсолютно нормальной и тихой обстановке, до Турнира было достаточно времени, и под чутким руководством такого профессионала де Лигт точно сможет выступить достойно, но, несмотря на всё это, попытки успокоить себя оказались тщетны. Сердце всё равно билось вдвое быстрее положенного, мысли путались, и всё это, к сожалению, было даже не из-за неизбежно надвигающегося Турнира.       Маттейс незаметно вытер вспотевшие ладони о плотные брюки.       — Верно, — согласился Криштиану и в подтверждение кивнул ему, — но третье всегда покрыто… мраком тайны. Я не смог выделить чёткой связи между всеми третьими этапами, о которых успел найти хоть какую-то информацию. Хотел бы я сказать, что до этого ещё долго и о третьем испытании можно не думать, но…       Роналду резко ударил ладонью по столу.       Маттейс невольно вздрогнул, хотя на самом деле совсем не испугался.       — …бдительность. Настороженность. Всё это не должно отпускать тебя ни на секунду. Все три тура объединяет то, что там нужна смекалка и находчивость. Этого я тебе дать не могу. Я помогу готовиться, буду подсказывать и направлять — в пределах правил, разумеется, — однако там, на месте проведения каждого из этапов, всё будет зависеть только от тебя.       — Конечно, директор, — тихо произнёс де Лигт, а затем, набравшись храбрости, добавил немного громче: — Для вас я сделаю всё, что в моих силах. Я буду сражаться до самого конца.       Криштиану сощурился и оценивающе посмотрел на своего студента. Кажется, он сомневался, почему-то медлил, и от этого нетерпение, волнение и предвкушение внутри Маттейса разгорались с новой силой.       Наконец Роналду, видимо, обдумав свою мысль, наклонился к нему вплотную, почти задевая губами ухо, и прошептал на грани слышимости:       — Если у меня будет возможность помочь тебе, пренебрегая установленными правилами и рискуя всем, я сделаю это для тебя. Но ты должен пообещать, что выиграешь для меня этот Турнир. Любой ценой.       Маттейс почувствовал, как задыхается: воздуха вдруг стало резко не хватать, конечности онемели, а в горле пересохло. Он должен был ответить что-то, но вместо этого думал лишь о том, как Криштиану, едва шевеля губами, почти касался его уха, о том, что его рука лежала всего в нескольких сантиметрах от руки самого де Лигта…       И вдруг до него дошёл смысл сказанных Роналду слов. Он действительно сделает всё, чтобы Маттейс победил, и Маттейс на это откровение может ответить только однозначно.       — Я… да, — голос сорвался так очевидно, что это было даже жалко.       Криштиану смотрел на него требовательно, хищным коршуном, и де Лигт не мог оторваться от этих глаз, подёрнутых дымкой чего-то тёмного, но невозможно притягательного. Он сглотнул, однако это отнюдь не облегчило его состояние: всё, что он чувствовал сейчас, — это желание поддаться этому неотёсанному, в чём-то даже дикому искушению.       Маттейс прочистил горло и незаметно придвинулся на несколько дюймов ближе.       — Я сделаю для вас всё. Любой ценой.       Криштиану тут же отодвинулся от него на безопасное расстояние и довольно хмыкнул.       — Вот и отлично. А теперь давай выберем необходимые книги и вернёмся на корабль.       — А обед… — грустно протянул Маттейс, по своей же вине пропустивший завтрак. На самом деле это не было причиной, что огорчила его, вовсе нет — то, что Роналду отдалился от него, едва только появилась такая возможность, не могло не вводить в ощутимую тоску. Как бы де Лигт не старался не зацикливать на этом внимание, у него явно не получалось.       — А на обед ты пойдёшь после того, как мы позанимаемся. Заодно и договоришься с директором МакГонагалл, чтобы кто-то из здешних эльфов-домовиков поставлял пищу к трапу нашего корабля для меня.       — Но…       — Не хочу сталкиваться с некоторыми неприятными личностями, — пояснил Криштиану ещё до того, как Маттейс успел спросить. — А теперь долой мысли о еде и вперёд к новым знаниям.       Криштиану хлопнул в ладоши и встал из-за стола. В ближайший час они ходили по всей библиотеке, изучали бесконечные стеллажи и выписывали на пергамент название каждой из секций, чтобы в дальнейшем было проще ориентироваться. Потом, разделив всё по тематическим группам, выбрали самые важные и начали перебирать толстые древние фолианты. В основном всё делал Роналду — он словно по одному лишь названию понимал, нужна им книга или нет.       Наконец, набрав, кажется, около десяти книг, они сложили их в огромную стопку. Маттейсу при виде её высоты стало не по себе: до первого этапа оставалось совсем мало времени, и он даже при желании, посвящая чтению всё своё время, не справился бы с таким объёмом литературы. А ведь ещё была практика, да и Криштиану обещал договориться с преподавателями из Хогвартса, чтобы все студенты Дурмстранга посещали занятия вместе с седьмым курсом местных учащихся.       — Не больше трёх книг за один раз, — повысила голос строгая смотрительница библиотеки.       Маттейс только успел открыть рот, как Криштиану вышел из-за его спины, и библиотекарь расплылась в миловидной улыбке, сразу же превратившей её из злобной старухи в весьма приятную женщину старшего возраста.       — Разве что под вашу ответственность, директор Роналду. Уверена, если вы будете присматривать за этими книгами, ничего не случится.       — Разумеется, — обворожительно улыбнулся Криштиану и чуть нагнулся вперёд в едва заметном поклоне.       — Я запишу их на ваше имя? Тяга к знаниям — это всегда хорошо. Если вашему мальчику это необходимо, пусть занимается, сколько его душе угодно! Это так прекрасно, если ученик действительно пошёл в своего учителя и у него такой же пытливый ум. Главное, чтобы все книги остались в сохранности…       Маттейс удивился — слишком сильно это было не похоже на то, как эта пожилая женщина общалась с ним. Весь её внешний вид буквально кричал о том, что она не терпит фамильярного отношения и сама не стремится общаться со студентами и прочими ближе, чем того требуют рабочие отношения.       Когда все бюрократические процедуры были завершены, а книги, аккуратно сложенные одна на другую, упакованы в большую коробку, они вышли из библиотеки и поспешили вниз.       — Вы… сделали с ней что-то, директор Роналду? — растерянно спросил де Лигт, наблюдая за левитировавшим перед ними ящиком.       — Я? Конечно же, нет, — Криштиану пожал плечами, даже не посмотрев на своего студента.       У Маттейса возникло навязчивое ощущение того, что это было неспроста. Казалось, что, если бы Роналду только посмотрел на него, Маттейс смог бы увидеть в его глазах настоящий ответ.       А может быть, он только накручивал себя.       На развилке они разошлись: де Лигт пошёл в столовую, а Криштиану, держа перед собой плавно плывущую по воздуху коробку, отправился на корабль. Получасом позднее Маттейс, как и было от него потребовано, подошёл к директору МакГонагалл и коротко изложил просьбу Криштиану. Та взволнованно посмотрела на него, и на её испещрённом морщинами лице Маттейс вдруг увидел отголоски непонятной тревоги. Однако она согласилась, и на этом все мысли касаемо этой странности оборвались.       Вернувшись на корабль и отнеся Роналду обед, де Лигт погрузился в чтение книги.       Подобным образом прошло несколько дней: по указанию Криштиану он читал определённые главы в толстенных фолиантах с хрупкими страницами, выписывал полезные свойства различных волшебных предметов, все заклинания, которые казались ему полезными, характерные черты опасных растений и существ, способы противодействия им, все яды и противоядия…       Так — с перерывами на практические занятия, на которых они с Криштиану оттачивали боевую магию, — прошла ещё целая неделя. Неизбежно приближался первый этап Турнира. Маттейс прилежно совмещал все занятия в Хогвартсе по необходимым ему предметам, тренировки с Криштиану, домашнее задание и самообучение по толстым учебникам. Иногда он был полон вдохновения и стремления разорвать всех своих соперников, иногда от объёма информации у него жутко пульсировала голова и приходило желание ничего не делать, однако в целом де Лигт был доволен.       Если не учитывать одну деталь, значение которой Маттейс упорно пытался минимизировать день изо дня.       Пауло так и не начал разговаривать с ним, несмотря на то что они ночевали в одной каюте. Когда Маттейс просыпался, рядом никого уже не было — Дибала всегда уходил раньше него, а приходил поздней ночью, когда загруженный информацией де Лигт видел уже третий сон.       Как бы Маттейс ни пытался сосредоточиться на Турнире, мысли о самом близком друге не выходили из его головы. Слишком он привык к присутствию Пауло в своей жизни, к его извечной поддержке, мотивирующим речам и частым объятиям. Они бы проходили через всё это вместе, вдвоём, как и через все школьные испытания за последние шесть лет. Но, кажется, Пауло если не исчез из его жизни, то значительно отдалился: теперь они виделись разве что в столовой, да на нечастых занятиях, на которых почти все они присоединились к слизеринцам. Сам де Лигт после не самого приятного случая перед библиотекой испытывал к ним такое же пренебрежение, граничащее с отвращением, как и к учащимся всех остальных факультетов.       Однако причину столь странного и весомого изменения в поведении Пауло де Лигт понять не мог. Быть может, он бы даже нашёл в себе силы извиниться, игнорируя собственную гордость, но он действительно не понимал, что у них случилось. Произошёл самый обычный разговор на повышенных тонах, являющийся, по сути, глупой ссорой, подобной тем, что случались между ними почти ежедневно, а после этого…       — Эй, — буркнул до боли знакомый человек, привлекая его внимание и заставляя оторваться от учебника, в который последние пять минут Маттейс пялился, не продвинувшись вперёд ни на одно предложение.       — Что тебе надо? — так же недовольно ответил ему де Лигт, будто бы до глубины души был оскорблён попыткой отвлечь его, столь прилежного ученика, от необходимого изучения дополнительной литературы.       На самом деле, Маттейсу не нравилось. Всё это. Сейчас они вели себя так, будто были чужими друг другу, и это было чертовски неправильно, из-за чего де Лигт всерьёз начинал задумываться, всё ли у него в порядке с головой, если он, смотря на Пауло, явно находящегося не в своей тарелке, не мог разговаривать с ним вежливо.       — Тебе нужно прогуляться. Скоро голова распухнет от книг, — спокойно, несмотря на грубость Маттейса, сказал Дибала.       — Чего?       — Прогуляться, — чуть более раздражённо ответил Пауло, однако всё ещё сдерживаясь. — Скажем, где-то через полчаса.       — Ты типа выгоняешь меня из моей комнаты? — взвился де Лигт, вскакивая, но даже не потянулся ни за палочкой, ни за посохом, как сделал бы, если бы чувствовал реальную необходимость ответить на дерзость.       — Я типа настоятельно рекомендую тебе прогуляться на свежем воздухе. Это поможет тебе куда больше, чем эти бесполезные книги. — Пауло сложил руки на груди и прижался плечом к стене.       — Мы выбирали их вместе с Криштиану, — недовольно произнёс Маттейс, не сводя с друга подозрительного взгляда.       — Криштиану? Теперь ты его так называешь? — хмыкнул Дибала. Де Лигт невольно подметил, как крепко у него сжались челюсти. — Просто замечательно. Превосходно. Но повторять я не буду. Я попытался помочь тебе, а дальше действуй, как знаешь.       Пауло пожал плечами и вышел из комнаты, оставив его в полнейшем недоумении. Ещё некоторое время Маттейс дулся, пытаясь сосредоточиться на книге, но через полчаса он, накинув верхнюю одежду и захватив с собой магическое оружие, вышел на морозный воздух.       Де Лигт не знал, что руководило им в этот момент, однако, увидев вдалеке одинокий силуэт, он сразу же выбросил из головы все ненужные мысли и устремился следом.