Часть 6.1
4 января 2021 г. в 23:17
То, что Чан ненавидит больше всего — это то, как Минхо терзает себя диетами и голодовками. Ему они сложно даются, и это видно по тому, каким резко уставшим и безжизненным он становится.
И Чан старается терпеть это, если подобные меры нужны для подготовки к камбэку. Да, это неприятно, но они вынуждены быть загнанными в принятые рамки. Это та цена, которую они платят за шанс быть на сцене, выступая перед поклонниками. И Минхо старается в десять раз усерднее, пытаясь снова и снова заслужить этот шанс. Чан знает, что Ли всё ещё кажется, что он не достоин стоять вместе с ними сцене. Возможно, это что-то вроде психологической травмы или постоянного страха, но это сильно тяготит его. Когда они только-только дебютировали, это было сильно заметно по его поведению, и Чан даже проводил беседы с Ли, чтобы он так не загонялся. И, видимо, они немного, но помогли: сейчас Минхо уверенно стоит на сцене и не обращает внимания на прошлое. Он просто принял это, как опыт.
Но бывают случаи, когда Минхо значительно урезает себе рацион вовсе не из-за камбэка. Никто не отменял хейтеров, они есть везде. Чану самому очень трудно терпеть все эти гневные комментарии и не только в его сторону, но и в сторону мемберов. Минхо, несмотря на свою колкость и язвительность, невероятно нежный и добрый человек, которому с каждым разом всё труднее и труднее читать комментарии с деструктивной критикой. Это сильно подрывает веру в себя, понижает его самооценку и сбивает с пути.
Тогда-то и начинаются бесконтрольные голодовки и восьмичасовые тренировки в зале без передышки. Чан не всегда быстро замечает подобное, ведь Минхо научился мастерски скрываться (не только в плане употребления пищи, но и эмоционально). И Чан винит в этом себя в первую очередь, так как недоглядел, недосмотрел за ним, а теперь сидит рядом с его кроватью и держит его за руку, пока тот лежит в обмороке из-за истощения.
Сейчас Минхо выглядит так болезненно, бледно, что у Чана кровь в жилах стынет от страха и мыслей, до чего ещё себя может довести этот неуёмный человек. И Бан даже не знает, какие меры предпринять, чтобы Минхо успокоился и не обращал внимания на злые языки.
С большим трудом Минхо открывает глаза: мир вокруг всё ещё мутный, будто покрытый белой полупрозрачной плёнкой, поэтому Ли требуется около минуты на то, чтобы прийти в себя и заметить взволнованный взгляд Чана. Он уже понимает, что произошло, и Минхо бесконечно раскаивается перед лидером, остальными мемберами и менеджерами, которых напугал своим внезапным обмороком. Он всё понимает, но сделать с собой ничего не может. Это выше его сил.
— Как ты себя чувствуешь, Минхо? — голос Чана дрожит, он чувствует, что скоро может расплакаться, как ребёнок, от несправедливости этого мира.
Минхо же чудо. Самое настоящее и самое красивое чудо. Для него так точно. И ему так сложно видеть, как его любимый человек, который хоть и не знает о его чувствах, но не перестаёт им быть, истязает себя. Он любит Минхо, и готов поддерживать его во всём. Кроме этих ужасных и точно лишних диет.
— Уже лучше, — голос Минхо хрипит, и, чтобы добавить убедительности, продолжает, — Правда.
Чан ему, конечно, не верит, но почитать лекцию о бережном отношении к своему здоровью он ещё успеет. Бан тянется к подносу, стоящему на прикроватной тумбочке, передаёт ему стакан с водой и ставит на колени присевшему Минхо поднос с кашей.
Минхо начинает смотреть умоляюще, но Чан только качает головой. Минхо обязан поесть. Хотя бы чуток, чтобы желудок не съедал его изнутри. Минхо берёт ложку в руки и смотрит на кашу, не в силах поднять руку.
— Минхо, ты хочешь, чтобы я сам кормил тебя?
— Не надо, я сам, — Минхо начинает есть кашу под пристальным взглядом Чана, который следит за каждым движением Ли. Он не позволит ему снова пойти в туалет после приёма пищи, не позволит ему выблёвывать съеденную еду и не позволит изводить себя глупыми комплексами.
— Минхо, послушай меня. Комментарии хейтеров слушать не стоит, они только и хотят, что сломить тебя, причинить боль без какой-то видимой на то причины. Прошу тебя, не надо. Ты прекрасно выглядишь, волшебно поёшь и великолепно танцуешь. Я не говорю тебе прекращать тренировки или сразу идти объедаться. Просто живи в привычном ритме, ограничивая себя, но не настолько, чтобы падать в обморок и доводить меня, да и всех остальных, до инфаркта, — Чан говорит проникновенно, ласково и с лёгким осуждением. Он видит, что на глазах Минхо наворачиваются слёзы, и, не выдержав, тянет его на себя, обнимая и поглаживая по спине.
Минхо плачет навзрыд, разрывая этим Чану сердце. Чувства, что так долго накапливались и хранились в нём, стремятся вырваться наружу. И сегодня, видимо, с перепуга, Чан даёт слабину, отпуская себя.
Он тянет Минхо к себе на колени и обнимает ещё крепче. Носом Чан ведёт по волосам, вдыхая аромат любимой туалетной воды Минхо, а потом целует его в висок. Минхо перестаёт рыдать, только всхлипывает иногда и удивлённо смотрит на Чана. Бан как будто просыпается, и уже хочет извиниться за то, что перешёл черту, но Минхо обвивает крепкие плечи Чана руками и целует того в щёку, сразу же скрываясь с места преступления и утыкаясь в чужую шею. А Чан уже не выдерживает.
— Минхо, я знаю, что это не подходящее время для признания, но… Ты мне нравишься. Не как друг, а как парень нравишься. Я давно влюблён в тебя, но только сейчас решился признаться, — Чан заканчивает скомкано, жутко нервничая и как-то инстинктивно прижимая Минхо поближе к себе. Сейчас ему либо откажут, либо признаются в ответ.
Чан очень надеется на второй вариант и начинает вспоминать все предполагаемые намёки Минхо, каждое его нежное касание, каждый многозначительный взгляд, который он кидал на него. Сердце Чана стучит так быстро, что, кажется, оно сейчас вылетит из груди. Минхо, видимо, это чувствует и кладёт ладонь на грудь Чана, в области сердца, и смотрит на того с каким-то непонятным облегчением.
— Ты мне тоже нравишься, хён. Не как друг, — повторяет за лидером Минхо, и Чан наклоняется к младшему, чтобы нежно и чувственно поцеловать его, ласково сминая губы и передавая все те чувства, которые он испытывает: бесконечную и искреннюю любовь вместе с нежностью и теплом.
Чан сейчас такой счастливый. Оно и не мудрено: ему ответили взаимностью, а сейчас ещё и отвечают на поцелуй.
Минхо и правда чудо. Его чудо, которое теперь он будет беречь в сто раз усерднее.