Ад пуст

      Перезарядка. Выстрел. Взрывы и шум. Пожар. Сапоги охраны отбивают привычный ритм по асфальту, удары прикладами и скрежет лезвия катаны, царствуют вокруг. Ви рубила головы как яблоки в салат. Когда последний солдат Арасаки рухнул на землю, с тяжелым дыханием она вытерла оружие о его одежду и начала собирать припасы, обшаривая карманы, собирая пули и вскрывая денежные сейфы. Воровка, убийца, наёмница и.. корпоратка, убивавшая своих с такой жестокостью, с которой обычно режут свинью на убой. Забрызганная кровью и с печатью жестокости на лице она напоминала богиню мести.       Её взгляд был цепким, внимательным, а разум постоянно работал рука об руку с системами, взламывая двери, разрушая защиту дронов и роботов. Было ли хоть что-то, чего она не могла сделать, жил ли хоть кто-то в Найт-Сити, кого она не могла обмануть, и кто не слышал о наёмнице по имени Ви. В погоне за спасением девушка перестала это замечать, отреклась от мечты, к которой шла с друзьями. Забыла грезы стать легендой. Теперь это не казалось ей важным. Теперь это было полное собачье дерьмо.       Перестав искать славы, она её обрела.       — Чёрт... — нервно прошипела Ви, борясь с каким-то кодом в системе, из которой надо было забрать какие-то данные. Что-то не вязалось. — Вот же срань!..       Это было забавно — наблюдать, как она избивает железную коробку. Но гнев быстро вспыхнул и потух как фитилёк под банкой. Она сползла на пол и вытянула ноги, уставившись в потолок. Шнур из руки всё ещё соединял её с компьютером, но сама девушка перестала пытаться сломать защиту. Её мысли будто унесло ветром пустыни. Бурей. Это слово больше подходило для описания мира внутри её головы. Как же этот кочевник обозвал их? Хабуб.       Усмешка.       Кто же так обдолбался, чтобы придумать такое? Хотя это не важно. Старик Соло хорошо описал Ви, сам того не понимая. Эта девчонка всегда была таким буйным, неукротимым тайфуном, смерчем. За ней с самого рождения текла река крови, и дно её было выложено костями близких и врагов. В этом он её понимал. Тупое название можно было приписать и ему. Не удивительно, что две бомбы замедленного действия не могут ужиться под одной крышей и то и дело норовят подорвать собственный дом и всех вокруг в придачу.       Касание, и что-то замелькало на экране монитора. Наёмница подорвалась и с горящими глазами уставилась на разблокированный интерфейс, быстро собирая данные. Однако её голова была пуста, а может она, просто нашла способ закрыться от него. Тем не менее, Джонни больше не мог так просто понять, о чем она думает, хотя не то, чтобы ему сильно хотелось знать. Стало тише.       Хотелось разнести что-нибудь. Выпить, покутить, сыграть пару песен и послать Арасаку в задницу, но он просто закурил…

***

      День заканчивался, начинался новый. Один заказ тут же перетекал в другой. Такэмура молчал. Наступило затишье... перед бурей – так говорили в прошлом. Видимо, его память всё-таки не сгнила из-за вечных запоев и наркоты, а может это опять-таки постарались в «Микоси».       Новая сигарета в руках — или это одна и та же?       Но кое-что не изменилось. Ви по-прежнему становилось хуже, однако теперь она всячески игнорировала его присутствие, отмахивалась от помощи знакомых и загибалась ночами и днями в своей захудалой квартирке. Она худела, кожа едва поддерживалась имплантами в нормальном состоянии, сбои в системе учащались. Глаза ввалились, а их взгляд мог свести в могилу любого прохожего.       — Раз тебе так херово и ты отказываешься замечать меня, то нажрись уже омега-блокаторов!       Наёмница ввалилась в свою ванную и упала к унитазу, вывернув содержимое желудка с кровью. Дрожь била тело, пальцы едва сжимались. Мужчина почти мог ощутить как ей хреново, но девчонка продолжала упрямиться и терпела все симптомы. Зачем? Почему? Чего она пыталась этим добиться?       Ебанутая.       Ви откашлялась и вздохнула, вытирая рот. Она не могла подняться, поэтому распласталась прямо у толчка, поджимая колени и давя ладонями на глазные сенсоры. Шум пронзал слух, вестибулярный аппарат отправился в полёт. Сердце барахлило. Сильно. Опасно сильно.       — Ви! — он присел перед ней. — Ви, сожри уже эти грёбаные таблетки, иначе обнулишься, и что тогда?!       Она с трудом отвела ладонь и впервые за несколько дней взглянула на него — не сквозь него будто его не существовало, а как на живого человека. Единственная, кто могла видеть его, слышать и общаться с ним. Странное ощущение возникло в системе. Да, это хреново, когда никто не знает, что ты жив (или почти жив, если такое существование можно назвать жизнью), никто не видит, не слышит, не чувствует. Можно взаправду усомнится в том, что ты существуешь. Мерзкое чувство, которое не хотелось бы испытать снова.       Грудь медленно поднималась и опускалась. Наёмница не сводила взгляда, сжимая зубы.       — В гляделки играть будем или что?       — Я.. не могу.       — Чего? У тебя таблетки в кармане, если вдруг память отшибло, — это начинало не на шутку раздражать. Он абсолютно её не понимал, а это выводило.       Ви дрожала. Нервы дёргались под кожей как заторможенная очередь из пулемёта.       — Я не могу больше видеть твой озабоченный ебальник.       — Не бери это на свой счет, — Джонни уселся рядом, беря из воздуха сигару. — Ты же знаешь, что твоя смерть значит для меня, и меня бесит, что тебя это не ебёт.       По её глазам он видит, что, да, знает. Если она умрет, то и его энграмма обнулится следом – их обоих, как итог, не станет, без сохранений и перезагрузки. Это напоминало перекладину, балансирующую между двумя безднами, и Джонни с Ви стояли на обеих её концах, пытаясь не рухнуть в темноту. Шаг каждого отражался на другом и грозил погубить обоих. Так и сейчас они перестали сотрудничать. Джонни несколько дней молчал или Ви так казалось, потому что она приказала оставшейся целой части своей программы игнорировать его присутствие — создала хлипкий заслон, который мог бы разбить любой нетраннер, не говоря уже о вирусе, сидевшем в её мозгу. Рокеру было под силу это сделать, но он не стал, а значит его всё устраивало, решила Ви и забила.       Это ложь. Красивая, блестящая, чистая и идеальная ложь для неё, для него — для их ситуации. Отговорка, чтобы ничего не делать, чтобы не промахнуться, не облажаться, не извиняться, не упасть в бездну. Встреча с Альт прошла хреново, но теперь у них есть план действий — «Микоси», взрыв, союз с бывшей Джонни (или тем, что от неё осталось), хеппи энд. Это если кратко, а так в нём ещё много мата и ругани. Тем не менее Ви связалась с Такэмурой, и как они договаривались, начала претворять план в действие, а между этим набрала работы наёмницы выше своих возможностей. Будто катание на тачках и бойцовский клуб — это проблемы мирового масштаба, требующие её внимания. Она ещё чувствовала по всему телу последствия битвы на ринге, стоило как-то неверно лечь или сесть.       Ви чувствовала гудящее одиночество. Оно превратилось в вату, облепившую её сознание. Отрицать и дальше тот факт, что у неё не осталось никого, кроме Сильверхенда, было глупо. Она всех оттолкнула, пытаясь защитить то ли их, то ли себя от грядущего. Однако отталкивать окружающих — это прям-таки её хобби, ведь даже паразита в голове девчонка умудрилась дистанцировать от себя. Как? Он же буквально живёт в её башке. Наёмница могла лишь пожать плечами и перезарядить ствол, чтобы сделать контрольный выстрел своей жертве. У неё не было ответа на столь непривычный для неё вопрос. Куда проще — взять оружие и выстрелить кому-нибудь в ногу или голову в зависимости от суммы гонорара. А вопросы духовные – не по её части. Может Мисти могла бы ей помочь, если бы Ви доверилась ей.       Она медленно достала красную таблетку из кармана и посмотрела, едва улавливая её очертания. Джонни курил, смотря, как дым развеивается у потолка.       — Знаешь, почему я так ненавижу всё, что связано с Арасакой?       Девушка опешила, не готовая снова услышать его грубый, тяжёлый голос. Одно его слово развеивало темноту в её голове.       — Альт?.. — неуверенно произнесла она.       То ли из-за того, что ей было особенно плохо, то ли из-за возникшей странно-интимной атмосферы в маленькой комнатушке с жёлтым светильником над головой, голос прозвучал так жалко, что Ви захотелось выдрать связки и заменить их на новые.       — Нет, — просто ответил он, опуская взгляд.       Железной рукой он снял с себя цепочку с жетонами и протянул ей, как-то с излишней бережностью опустил их на плитку у лица Ви. Ей тяжело было контролировать своё тело, едва успокоившееся после волны приступа, поэтому девушка лишь непонимающе смотрела то на неё, то на мужчину.       Он молчал, не сводя взгляда с цепочки, а потом вдруг снова закурил. Кого не спроси, все считали Джонни странной личностью. Его шарм и обаяние сводили многих с ума, заставляя следовать любому слову, однако в то же время столь же сильны были к нему раздражение и неприязнь за его грубый и скверный характер. Он всегда всё знал об окружающих, даже самые, на первый взгляд, не нужные мелочи в то время, как все видели Джонни и слышали о нём, однако никто его не знал. Внутри этот парень всегда был стеной, обращённой к внешнему миру.       — Это было ахренеть как давно, тебя ещё в планах даже не было, — говорил он ровно, но Ви показалось, что это лишь бравада. — Тогда война была другая. Не эти потасовки между бандами или городскими районами. Хотя что-то общее, скорее всего, есть. Жажда крови не искореняется с годами.       Синий пепел от сигары падал на штаны и исчезал.       — Тогда войны были между целыми странами, и тащили в эту мясорубку всех. Но были и те, кто шёл на это из блядского чувства долга и сраных патриотических убеждений. Идиоты с куриным помётом вместо мозгов.       Затяжка была долгой. У Ви закружилась голова.       — Одним из таких придурков был и я. Грезил о лучшем для своего государства, — горькая усмешка слетела с его губ, и он болезненно оскалился, сбрасывая искры голубого огонька с сигары. — Так что, Ви, не только ты впрягалась за гнилое дело, думая, что будешь той, кто всё изменит. Нет. Это сучье колесо крутанётся лишь для того, чтобы тебя раздавить.       Холод от плитки перетекал под одежду, заставляя девушку съёжится. Приступ как-то незаметно отступил, но сил двигаться не было, и какое-то неугомонное любопытство прибило её к полу.       — Не долго семь пядей во лбу горели, — Ви с трудом понимала его странные выражения, но смысл сказанного всё равно доходил до неё. – Нам дали приказ расстреливать всех, кто окажется на территории врага. Не важно, женщины это, карапузы, старики — политикам было насрать. Многие из моей роты бросили оружие, за что потом их головы красовались на пиках шатров.       Сигарета истлела в его руках и рассыпалась, не причинив вреда, а дым все развеивался по комнате, будто курево ещё горело. Где-то за окнами шумел ночной город.       — И ты?..       Джонни посмотрел на неё с каким-то жестоким и полным странного чувства взглядом карих глаз. Несмотря на редкие синие искажения его силуэта, Ви не могла отделаться от чувства, что он реальный. Так близко, всего миллиметр — и... Что?       — Я всегда был с гнильцой, дорогуша. Но выжил я не потому, что потрошил всех на право и налево, — он поднял стальную руку и сжал ладонь в кулак, разжал. — Тогда мне ещё везло, наверно. Думаю, моя башка чертовски ахуенно смотрелась бы на флаге США, но припёрлись какие-то парни в белых халатах и уволокли нескольких приговорённых, в том числе и меня. Эксперименты на людях. Никого не напоминает? — Арасака.       Он кивнул.       — Её дешевый прототип, но да.. Им нужно было живое мясо для проверки новоиспечённых имплантов и всяких разных штук, которые сейчас носят как шапку зимой. Их цель же было создание машины для убийства, которая не станет задавать вопросов.       — И что, у них вышло?       — Как посмотреть. Те, с кем я служил, и кто готов был добровольно возложить на алтарь величия своей нации собственные жизни, умирали медленно и мучительно. Крики. Стоны. Мольбы. Но это было не самое страшное, если ты в итоге умирал. Апогей всего их гения наступал, если крыса принимала вживленные механизмы. Тогда и начинался ад. А теперь оглянись — мы все сплошь металл и схемы.       Ви не хотела испытывать жалости — нет, это и не была жалость. В ней начинало проклёвываться понимание, пробуждаться вовлеченность в историю его жизни. Это пугало, потому что она не знала, как быть с этим всем, с тем, что её извечно полыхающие чёрным пламенем чувства утихли и начали меняться. Недоверие ещё жило где-то на подкорке сознания: а вдруг это всё не настоящее, не её ощущения и эмоции? Однако она всё никак не могла забыть его слова: они и без биочипа похожи, но не одинаковы.       Она медленно подняла ладонь, кончики пальцев подрагивали.       — Вам, людям из 2077 года, невдомёк, каково жить без всех этих штучек-дрючек и как херово, когда они ещё только на стадии «лишь бы не разъебали мозг», — помолчал. — И вот снова Арасака придумывает нечто, способное подчинить себе жизни людей, и ищет себе новых смертников. Суть, блядь, в том, что они никогда не остановятся. Власть — вот, что им нужно, этим политикам, корпоратам. Чхали они на гниль под ногами. Кто умрёт, как умрёт — не имеет значения.       Ви с болью закусила губу, поднося ладонь к его спине. Всего мгновение, лёгкое покачивание, и она коснётся его и разочаруется в своём глупом порыве. Но она даже не решилась попробовать, опустив ладонь. На самом деле Джонни здесь нет, перед ней лишь его проекция, которую она видит лишь благодаря чипу. Видеть и слышать — это всё, что дано ей.       — Я понимаю, почему ты тогда так поступил. Почему взорвал бомбу в центре города, — вместо всего ответила она. — Это был херовый поступок, но я бы поступила так же на твоём месте.       Джонни бросил на неё тяжёлый взгляд и невесело улыбнулся.       — Это блядская штука в твоей голове говорит?       Она закатила глаза, собираясь с силами, чтобы сесть. Теперь Ви могла почти вровень видеть его лицо, раз через раз искажающиеся синим. Джонни поднял цепочку и надел, облокачиваясь на стену.       — Как я докатился до этого?       Ви облокотилась рядом.       — До того, что обтираешь штанами пол грязного туалета с корпораткой под боком после того, как её вывернуло дешевым ленчем из автомата?       Смех. Почему-то ей показалось, что слышит она его впервые. Полный, глубокий и приятный, громогласный смех Джонни вызвал в её теле сильную бурю. Мурашки прошлись по коже. Ви тоже рассмеялась. Это было полнейшее безумие. Она точно свихнулась, окончательно слетела с катушек, двинулась, ебанулась.       Сможет ли она начать доверять паразиту, обожжётся ли в конце? Ответ был пугающе прост, отчего смех её перестал быть весёлым.