Вир Унда

Стеклянные осколки лились на платформу и кричавших в страхе людей сверкающим дождем. - Protego! - вскинув короткую как обструганный карандаш палочку, он успел окружить их щитом в самый последний момент. - Да останови же ее, Джейкоб! Едва ли напарник слышал его в пылу яростной дуэли. Его противник - молодая ведьма, одетая в мужской костюм, но с рассыпавшимися по плечам длинными волосами - атаковала безостановочно и с совершенно безумным ликованием на лице. - Я больше не стану прятаться! Долой Статут! - радостно вопила она, и заклинания косыми молниями метались по вокзалу Сент-Панкрас, царапая красные кирпичные стены, дырявя стеклянную арочную крышу и с треском врезаясь в магический щит на глазах обомлевших маглов. Одна из молний отрикошетила в большие вокзальные часы, и те брызнули во все стороны обломками фигурных красных стрелок и циферблата. Несколько детей, самые маленькие из них, пронзительно завизжали, прячась за ногами родителей. Оглянувшись, ведьма злорадно расхохоталась. - Смотрите, маленькие маглы! Вот что такое магия! Не в силах больше стоять в стороне, он кинулся вперед, чтобы помочь коллеге, но в тот же момент, воспользовавшись тем, что женщина отвлеклась, Джейкоб сумел выбить палочку из ее рук и стянуть их за спиной зачарованной цепью. И дал знак, что все под контролем. Извиваясь как угорь на сковороде и бранясь на чем свет стоит, ведьма сдавленно прорычала, что ничего еще не кончено. Не теряя времени, он развернулся к толпе перепуганных маглов, чтобы успокоить их и не дать разбежаться до прибытия команды стирателей памяти. И в тот же миг жалящее заклинание угодило ему в лицо, распоров лопнувшую как переспелый плод кожу. Заливаясь кровью, он повалился на колено, выставив щит уже только перед собой. - Отпустите ее! Живо! - надрывно завопил из толпы долговязый мужчина, по-видимому, сообщник ведьмы, и взметнул палочку вверх, окружив себя и маглов кольцом огня, разъевшего аврорский щит как растворитель - бумагу. - Отпустите нас обоих, или они все умрут! Закричав, маглы в панике бросились прочь от волшебника, толкая друг друга и спотыкаясь о разбросанные по платформе чемоданы, но языки магического пламени взвились выше, угрожающе шипя и обдавая невыносимым жаром, и им пришлось отступить обратно, замерев ровно посередине между страшным человеком и подчинявшейся ему стихией. Нашелся лишь один смельчак, бросившийся на волшебника с кулаками, но спустя мгновение и косой взмах палочки упал наземь. Мертвый или оглушенный. После этого никто в толпе не смел шевельнуть и пальцем. - Вы что не слышали, что я сказал?! - вновь закричал мужчина, и кольцо огня сузилось, заставив маглов прижаться друг к дружке еще теснее, а какую-то женщину взвизгнуть, когда пламя жадно облизало рукав ее платья. Справившись с болью и наскоро остановив кровь заклинанием, он поднялся на ноги и быстро переглянулся с Джейкобом, понимая, что они с напарником наверняка думают об одном и том же. Атаковать террориста, надежно скрытого телами гражданских, весьма затруднительно и очень рискованно, к тому же на случай взятия заложников имеется вполне четкая инструкция. Соглашаться на все условия. Тянуть время. - Хорошо-хорошо! - отозвался Джейкоб, рывком поднимая ведьму на ноги. - Сейчас я отпущу ее, а ты отпустишь заложников, а затем вы трансгрессируете вдвоем, никого больше не тронув. Идет? - Сначала отпусти, не то всех здесь спалю! - нервно настаивал тот, и в подтверждение серьезности своих намерений сузил кольцо огня так, что маглам пришлось повалиться к его ногам в совершеннейшей толчее и ужасе. У бедняг, оказавшихся с краю, начали тлеть волосы. Джейкоб поспешно снял с ведьмы оковы. - Все, она свободна! Отпускай маглов! - Сначала отдай мне палочку, урод! - взъерепенилась та, потирая запястья. - Эй, Сэм, он не вернул мне палочку! - Верни ей палочку! - в голосе мужчины сильнее зазвенела истерика. - Я освободил ее, как и договаривались! Сначала отпусти их! - стоял на своем Джейкоб. - ВЕРНИ. ЕЙ. ПАЛОЧКУ! - кисть мужчины дернулась, послушные ей языки пламени кровожадно зарокотали… И штормовой волной взмыли вверх, поглотив атакующее заклинание, выпущенное в брешь между маглами. Он понял, как непоправимо ошибся, решив, что террорист отвлекся достаточно. Ни о каких переговорах больше не могло идти и речи. Разгневанно завопив, мужчина послал в него Круциатус, но непростительное заклятие не достигло своей цели, на полпути вонзившись в голову одного из маглов - машиниста поезда в черной фирменной форме - и, душераздирающе крича, тот сломя голову ринулся прямиком в пламя. Лишь бы только заглушить страшную, нестерпимую боль от заклятья. Не теряя ни секунды, краем глаза видя, как Джейкоб, оглушив безоружную ведьму, рассеивает кольцо огня, он направил палочку на террориста: - Protego falciparum! - и, слегка зарябив, магический щит изолировал того от внешнего мира. Ну почти. Несколько маглов оказались внутри вместе с разъяренным волшебником. Еще одна ужасная ошибка. Он взмахнул палочкой, чтобы произнести специальное, известное пока лишь только аврорам контрзаклинание, но террорист опередил его. Полагая, что окружен обычным щитом, неспособным выстоять против сильной магии, он ударил по нему мощным проклятием. И с этого момента ничего уже нельзя было исправить. Выпущенное на волю оно натолкнулось на магический барьер как большая черная медуза на прозрачную крышку аквариума. Щит тихо загудел, но даже не зарябил, ведь магия, заключенная внутри, только делала его прочнее, подпитывая снова и снова… И чем сильнее становился щит, тем больше бушевало проклятие, пока, в конце концов, не сумев исполнить свое предназначение, не обернулось вспять против того, кто его сотворил. И заодно всех остальных людей, пойманных с ним в ловушку… Полные боли предсмертные вопли маглов и волшебника звучали абсолютно одинаково. - УОЛТ!!! УБЕРИ ЕГО, УОЛТ! - орал белый как снег Джейкоб, продираясь к нему против потока убегающих в панике маглов. Как будто, холодея от ужаса с каждой секундой, он не пытался это сделать! Но тщетно. Заряд мощной темной магии напитал щит до такой степени, что разрушить его стало невозможно ни изнутри, ни снаружи. И лишь только когда проклятье, завершив свою жуткую миссию, рассеялось, магический барьер ослаб настолько, что позволил себя снять. На ватных ногах он приблизился к платформе. Шесть человеческих тел - шесть скрюченных в агонии, беспорядочно сгрудившихся друг на друге человеческих тел - занимали совсем крохотный клочок земли. Их полные ужаса глаза так и застыли, выкатившись из орбит, на лицах алели глубокие царапины, в окровавленных пальцах застряли вырванные клоки волос. Будучи аврором, он неоднократно наблюдал последствия свершившегося проклятья, как и другие, не менее зверские способы убийства, насилие и смерть - стандартную аврорскую рутину. Но когда его взгляд словно намагниченный наскочил на маленькую детскую руку, торчащую из-под груды взрослых тел, ноги подкосились сами собой. А затем все вокруг поплыло и начало стремительно меркнуть, и Альбус отпрянул от омута памяти. Его потряхивало. - Ну что скажете, мистер Дамблдор? Как по-Вашему, это можно было предотвратить? Он далеко не сразу поднял расфокусированный взгляд на рябое и будто бы слегка оплывшее лицо Сэвиджа, главы британского аврората. В ушах все еще стояли жуткие крики истязаемых проклятьем людей. Как же давно Альбус мечтал поработать с омутом памяти! Заглянуть в разум другого человека - это ведь так захватывающе! Сейчас же он желал никогда не видеть того, что показал ему омут. Никогда не знать, как используют его открытие. В письме с просьбой явиться в Министерство и принять участие в следствии в качестве эксперта глава аврората отчасти слукавил, упомянув, что «модифицированные щитовые чары сработали странным образом». Ничего странного в том, как сработал щит, не было. Он выполнил ровно ту функцию - изолировал опасную, вышедшую из-под контроля магию - с которой был изначально задуман. С той лишь небольшой разницей, что Альбус никогда и помыслить не мог, что кому-то придет в голову использовать его изобретение на людях. - Почему…, - хрипло начал он, и Патриция Селвин нетерпеливо придвинула к нему стакан воды, который он проигнорировал. - Почему этому заклинанию подвергли людей? - Вы же сами все видели, Альбус, - с усталым вздохом ответил Сэвидж, кончиком волшебной палочки выуживая серебристый мицелий воспоминания с переливчатой поверхности омута памяти. - Вы знаете ситуацию. Тот человек представлял серьезную опасность, а Уолт… Мистер Клиффорд пытался его обезвредить. - Обезвредить?! - наплевав на всякую субординацию, требовательно повысил голос Альбус, ощущая как по оцепенелому телу горячей волной разливается гнев. - Protego falciparum для этого не предназначен! Этот щит подходит только для того, чтобы оградить вышедшую из-под контроля магию, ослабить ее и в конечном итоге свести на нет. Но сотворить такое с волшебником… Это же самая настоящая пытка! Фактически преднамеренное убийство! Почему ваши авроры не знают о границах применения моих чар?! - Они знают, - с тех пор как Патриция стала первым заместителем, прошло лишь несколько месяцев, но она уже говорила за Сэвиджа так часто, как только могла. - Более того, применение данного заклинания официально одобрено для подобного рода ситуаций, и я убеждена, что мои коллеги сделали все возможное, чтобы минимизировать ущерб. Так что Вы здесь, мистер Дамблдор, не затем, чтобы критиковать наши инструкции, а только для того, чтобы высказать экспертное мнение о том, возможно ли было спасти тех маглов или же их жертва была неизбежна. - Что?! - опешив, Альбус вгляделся в ее густо подведенные, непроницаемые глаза, и его посетила неприятная догадка, что для мисс Селвин эти семь трупов, эта цифра в строке рапорта не значит ничего кроме, вероятно, отсутствия премии в этом месяце. И необходимости составлять за Сэвиджа краткое заявление для прессы. Он перевел потрясенный взгляд на ее начальника. - Что это значит? - Мисс Селвин верно все обозначила, - делая вид, что занят опечатыванием флакона с воспоминанием, ответил Сэвидж, явно испытывая облегчение от того, что не ему пришлось осадить Альбуса. - Нас интересует исключительно возможные контрмеры в ситуациях подобных этой. А именно - способ приостановить действие щитовых чар. Как по-Вашему, он существует? Альбус не верил собственным ушам. Ладно Патриция - за прошедшие годы Альбус разделил неприязнь к ней Дерека, и не без оснований - но Сэвидж! Как может он, зрелый опытный глава аврората, не видеть, в какую пропасть ведет волшебников эта кошмарная практика? У Альбуса просто не было слов. Тем временем уже и Сэвидж начал терять терпение. Спрятав флакон в ящичек стола, он откинулся в кресле, явив миру второй подбородок и сцепив перед собой мясистые пальцы. Окинул Альбуса снисходительным взглядом: - Ну же, Альбус. Понимаю, Вы расстроены увиденным - изнанка нашей работы не предназначена для неподготовленных глаз - но не следует забывать, что большинство заложников спасено. Трагедия предотвращена, и все благодаря Вашим чарам. Альбус уставился на него как на душевнобольного. Предотвращена? Конечно, если считать трагедией только определенное количество погибших... В конце концов, семь меньше десяти и уж точно меньше числа пассажиров, которое вмещает пара соседних вагонов. Эта арифметика проста и понятна даже ребенку. Но не тому, чьи внутренности разъело черномагическим проклятьем. - Я запрещаю использовать мои чары против людей, - с трудом подавляя желание ударить по столу и сорваться на крик, отчеканил Альбус. - Это опасно. И неправильно. Я вам не позволю! - К сожалению, мистер Дамблдор, - намеренно растягивая слова, вновь вмешалась Патриция, в чьем тоне, разумеется, не слышалось ни толики сожаления. - Не в Вашей компетенции изменять рабочие протоколы сотрудников аврората и утверждать список допустимых заклинаний. - К счастью, мисс Селвин, - в тон ей съязвил Альбус, - это мое изобретение, и я имею полное право... - Изобретение, которое Вы так любезно преподнесли в дар британскому аврорату, - с вежливым кивком подчеркнул Сэвидж, и эта его вежливость обернулась для Альбуса пощечиной похлеще колких выпадов Патриции. - Будьте уверены, Министерство высоко ценит Ваш патриотизм. Как и Вашу помощь в расследованиях. Однако, учитывая, что эта помощь всегда носила сугубо добровольный характер, мы, разумеется, не можем Вас принуждать. И если Вам по каким-либо личным причинам стало затруднительно сотрудничать с авроратом, мы с удовольствием выслушаем Ваши рекомендации касательно специалиста Вам на замену. Ах вот как! Начав с того, что пару раз помог Дереку как сторонний консультант, Альбус со временем перешел к тесному сотрудничеству с британским авроратом, для чего ему пришлось преодолеть недоверие к своей особе, зародившееся после происшествия на Хайгейтском кладбище. Таков был его план - ознакомиться с внутренней структурой Министерства, обзавестись полезными связями, шаг за шагом вырасти из добровольного помощника, молодого и инициативного ученого-консультанта в уважаемого эксперта с громким именем и известной степенью влияния. И по истечении пяти лет кропотливого следования плану Альбус со всей уверенностью полагал, что обрел статус если не безоговорочного авторитета, то незаменимого специалиста уж точно. Но благодарность Министерства заканчивалась там, где начиналась критика Альбуса в его адрес. И теперь уже Альбусу пришло на ум очень многое - крепкие слова подобрались сами собой - но он понимал, что они отскочат от трапециевидного лица Сэвиджа как горсть дремоносных бобов от стенки котла. Он проиграл в этом раунде. По наивности юных лет подарил правительству сильнейшее заклинание на безвозмездной основе, без оформления патента или хотя бы контракта с условиями использования. О, конечно, даже в таком случае пришлось бы попотеть, чтобы заставить аврорат прислушаться к его требованиям. Но слабые рычаги давления всяко лучше никаких. Он проиграл уже не в первый раз. Как показала Альбусу жизнь - недостаточно просто быть умнее остальных. В выигрыше в конечном итоге зачастую оказывается тот, кто предусмотрительнее и хитрее. И беспринципнее. - Теоретически обратить действие Protego falciparum возможно, - наконец, холодно процедил он, поднимаясь со стула, громко чиркнув ножками о паркет, - но лишь в том случае, если магический потенциал волшебника существенно превосходит магию, запертую внутри щита. Но так как мое заклинание предназначено для изоляции особо опасных, вышедших из-под контроля чар, сомневаюсь, что такой человек всегда найдется поблизости. А посему, подозреваю, мне еще не раз придется прочесть в магловских газетах об очередном взрыве газа или атаке террористов. Вы же так это объясняете? - Читаете магловские газеты? - с ленивым удивлением вскинул брови Сэвидж, провожая его взглядом до двери, в то время как Селвин старательно записывала то, что сказал Альбус. - С некоторых пор в них больше правды, чем в наших, - бросил он и выскочил из кабинета, чувствуя, что если проведет в стенах Министерства еще хоть минуту, то не выдержит и предоставит Сэвиджу отличный повод для своего ареста. Он так стремительно несся по коридору, потрескивая от возмущения как шаровая молния, что не сразу заметил упорные попытки Джейкоба догнать его или хотя бы окликнуть. - Альбус! Постой, Альбус! Он сбавил шаг и оглянулся. Джейкоб Янг был одним из тех авроров, с которыми ему довелось поработать вместе и завести более-менее дружеские отношения. Впрочем, знакомство с Джейкобом началось еще в тот день, когда тот вместе с Дереком и Крапивиным явился к Альбусу в Лондонскую квартирку в поисках опасного преступника Гриндевальда - тогда Альбус то и дело ловил насмешливо-подбадривающую улыбку в его густой черной бороде. Теперь же лицо аврора осунулось так, что борода казалась накладной. - Привет, - осознав, что изображать бодрость и непринужденность у него выходит попросту ужасно, Джейкоб сразу перешел к делу. - Знаю, ты не вправе разглашать результаты экспертизы до конца расследования, но… - Ты не виноват, что они погибли, - прервал его Альбус, стараясь, чтобы голос звучал максимально уверенно. - И даже твой напарник, Уолтер. Я видел, он пытался спасти заложников до самого конца. Облегчение, расцветшее на лице Джейкоба, трудно было описать словами, но Альбус не собирался играть в добросовестного гражданина. Больше нет. - Да, произошедшее - несчастный случай, но подобное случится еще не раз, если ты и твои коллеги и дальше будете применять Protego falciparum на людях. Я знаю, - взмахом руки он не позволил Джейкобу перебить себя, - что это заклинание есть в ваших инструкциях. Мне это весьма доходчиво объяснили. Но я очень прошу тебя и остальных добровольно от него отказаться. Не смогут же они насильно вас заставить. Так просто я не сдамся, мистер Сэвидж! - Не думаю, что я снова когда-нибудь…, - не сумев закончить фразу, покачал головой Джейкоб, запуская пятерню в нечесаные пряди. Сегодня на нем была мантия волшебника, а не магловский костюм, и до Альбуса только сейчас дошло, что его отстранили от службы. Ему сразу стало неловко за свою, пусть косвенную нападку. - Как ты, Джейкоб? В целом? - Да я-то еще ничего, а вот Уолт…, - аврор устало потер темные мешки под глазами. - Его на пару месяцев перевели в Архив работать с бумажками, но не уверен, что он согласится вернуться к прежней работе. - Мне очень жаль. - Что уж тут, такая у нас работа… Ну ладно, Альбус, не буду тебя задерживать, - крепко стиснув его ладонь, Джейкоб кратко кивнул, - приятно было увидеться, - и размашистым шагом направился к ближайшему камину. Спустя мгновение его фигуру поглотила вспышка зеленого пламени.

***

Вылетев из здания Министерства, Альбус прошагал с милю, а то и две прежде, чем остановиться и, недоуменно оглядевшись, задуматься, куда он, собственно, так мчится, преследуемый мрачными мыслями о незавидной судьбе авроров - этого живого оружия в руках Министерства - и научных открытий. Последние, какой бы светлый замысел не лежал в их основе, по злой иронии не только не улучшали жизнь людей, но зачастую лишь добавляли в арсенал человечества еще один способ этой жизни лишать. И в связи с этим особенно гадко Альбусу было осознавать, что каждый погибший от его щитовых чар (и все те, кто пострадает в будущем) отныне и на его совести тоже. Утешало лишь то, что все свои прочие изобретения, в том числе способ длительного сохранения трансфигурационного преобразования, он по мудрому совету Рене запатентовал. Страшно представить, к чему именно министерские приспособили бы эту его формулу. Рене и Николя - вот к кому стремилось его возмущенное сердце в поисках капли здравого смысла. Но Фламели уже второй месяц где-то путешествовали, празднуя свою 550-летнюю годовщину, так что у Альбуса осталось лишь одно место, которое он мог бы назвать домом. Еще раз оглянувшись по сторонам, он нырнул под тень высаженных вдоль улицы каштанов, набросив на себя дезиллюминационные чары и вынув из кармана портал, коими его щедро снабжал британский аврорат. Хах, по крайней мере, до сего дня. Двухэтажный, с коричневой черепичной крышей и симпатичными арочными окнами дом молодой четы Азимусов в уютном пригороде Парижа лишь с виду не отличался от своих фешенебельных соседей. Но стоило войти внутрь, и эта видимость рассеивалась под натиском бытового волшебства. Щетки, швабры и веники работали беспрестанно, реагируя на каждую пылинку, посуда на кухне мылась сама собой, насухо обтираясь полотенцем, рядом в раковине весело плескались фрукты, а кипящий энтузиазмом кофейник подпрыгивал всякий раз, когда на пороге показывался гость. О, Альбус был уверен, что до свадьбы Дерек не подозревал о существовании и десятой доли этих заклинаний, но стоило Мартѝн узнать, кто ее избранник - Дерек, конечно же, признался ей во всем прежде, чем опуститься на колено - и она наотрез отказалась выполнять какую-либо работу по дому. И лишь одну задачу ни за что не доверила бы магии мужа. - André, ma puce, - закрыв за собой входную дверь, Альбус услышал доносящийся с кухни воркующий женский голос. - Еще ложечку, mon bébé. В ответ раздавалось упрямое мычание. - Альбус! - плюхнув ложку обратно в миску с яблочным пюре, Мартѝн выскочила из-за стола ему навстречу, радостно расцеловав в обе щеки. - А я думала, Дерек вернулся. - Нет, это я. Надеюсь, не помешаю, - только теперь подумав о том, как невежливо без предупреждения заявляться в дом к молодой семье, сконфуженно улыбнулся он, клюнув ее сладко пахнущую яблоком скулу в ответ. - Ну что ты! Какой приятный сюрприз, - Мартѝн усадила его за стол, и дождавшийся своего звездного часа кофейник старательно забурлил поспевающим кофе. - Андре, смотри, кто пришел! - АБУС! - восторгу мальчика, усердно мусолившего тряпичную лошадку в высоком детском стуле, не было предела. Еще бы. Дядя Альбус всегда показывал такие чудесные фокусы! - Привет, малыш, - даже спустя два года не до конца понимая, насколько снисходительно следует вести себя с маленькими детьми (и стоит ли вообще), Альбус протянул руку крестнику, и тот тут же ухватился за его указательный палец. Так крепко, будто задумал сломать. - Какой он стал сильный. - Растет как на дрожжах. Только и успевай кормить! - всплеснула руками Мартѝн, но в ее словах звучала вовсе не досада, а сплошная материнская гордость. На столе тем временем сами собой выстроились чашки на блюдцах, кофейник и вазочка с печеньем мадлен. Правда, плененному Альбусу пришлось взять чашку левой рукой. - Как дела? - они задали этот вопрос одновременно, но Мартѝн, вновь взявшаяся за ложку, коварно помахала пальцем. - Ты первый. Признаться, перешагнув порог дома, с которым было связано столько теплых уютных воспоминаний, Альбус почти забыл о бушующей внутри злости. Но не потребовалось многого, чтобы раздуть ее вновь. Стараясь не сквернословить при ребенке, он рассказал Мартѝн о своем сегодняшнем визите в Министерство, и та не разочаровала, поддержав его опасения и разделив негодование. - Все это время они использовали тебя самым гнусным образом, а ты еще и остался виноват, что не помогаешь скрыть их ошибки? Какое лицемерие! - цыкнула она, ловко засунув ложку пюре в открывшийся от восторга рот сына, ибо Альбус, дабы освободить-таки палец, заставил его лошадку скакать по столу будто живая. - И неужели этот ваш месье главный аврор не понимает, что сегодня его сотрудники убивают преступников твоим заклинанием, а завтра оно попадет в руки той стороны - и что тогда? И это я еще не говорю о гражданских. Ни в одной стране люди не станут доверять полиции и чувствовать себя в безопасности, зная, что ими при случае легко пожертвует бравый рыцарь правопорядка. - Глава Сэвидж со дня на день уйдет на пенсию, так что ему нужны быстрые результаты, - мрачно фыркнул Альбус, опустив так и не начатую чашку кофе на блюдце. - Остальное его не заботит. Собрав ложкой остатки пюре, Мартѝн со вздохом покачала головой: - Знаешь, когда я только узнала о существовании магии и волшебников… И наградила меня парой тумаков за то, что не рассказал раньше. - …мне подумалось, что люди, обладающие такими невероятными способностями, наверняка намного мудрее и лучше нас, - тут она слегка запнулась, словно на язык попала горчинка, - маглов. Что ваше общество куда более цивилизованно и справедливо. Но вскоре поняла, что вы не отличаетесь ничем, кроме волшебных палочек. Та же ложь, глупость и алчность, все те же пороки. - Да…, - понуро кивнул он, пребывая в смешанных чувствах от того, что не он один заметил сей печальный факт, - так и есть. - Только не принимай на свой счет, Альбус, - поспешила добавить Мартѝн, решив, что обидела его. - Я разочарована не в вас с Дереком и даже не в остальных волшебниках, а скорее в самой человеческой природе... Но только не в твоей, мой маленький! - тут она звонко поцеловала сына, оторвавшего огромные, серые как у отца глаза от гарцующей по воздуху игрушки и с беспокойным вниманием рассматривающего чем-то опечаленных взрослых, в макушку. - Ты у меня сокровище. Улыбнувшись матери и убедившись, что все в порядке и никто не ругается, мальчик тут же потерял интерес ко всему кроме своей лошадки и протянул к ней руки, явно желая заполучить обратно. Но стоило Альбусу вернуть игрушку, как Андре принялся швыряться ею, махая ладошкой точь-в-точь как дядя Абус в надежде, что та снова взмоет вверх. - Я так надеюсь, что в нем проснется магия, - тихо сказала Мартѝн, с долей зависти наблюдая за тем, как Альбус в очередной раз приманивает уже слегка помятую лошадку обратно на стол. - Дерек говорил, что это вовсе не обязательно, что даже у волшебников иногда рождаются…, - она умолкла, вспоминая. - Сквибы, - подсказал Альбус, и это слово оцарапало его горло. - Точно, - она любовно заправила короткий пушистый завиток за ухо сына. - Как бы мне хотелось, чтобы он мог то, чего не могу я. - Но ведь ты только что сказала, что магия - далеко не залог счастья, - мягко возразил Альбус, следуя въевшейся привычке все и всех воспринимать критически. - Мне, например, совершенно все равно, что ты не волшебница. А Дереку и подавно. Мартѝн судя по поджавшимся на краткий миг губам было что на это ответить, но она промолчала, и Альбус воспользовался моментом, чтобы сменить шаткую тему. - Ну а у вас что нового? Уже решили, где будете на Пасху? Как и все молодые семьи до них, Дерек и Мартѝн столкнулись с неразрешимой как уравнение Линолеалиса дилеммой - к родственникам которой из сторон ехать в гости на тот или иной праздник. Маленькому Андре не посчастливилось стать первым внуком сразу на две семьи, причем семьи весьма удаленные как в географическом, так и во всех других возможных отношениях. Вопрос этот был щекотливым, и Альбус вполне ожидал, что упоминание этой темы вызовет раздражение у Мартѝн. Но никак не гнев. - Все-таки это Дерек тебя прислал! - она хлопнула по столу легонько, ничуть не потревожив сына, зато Альбус вздрогнул, едва не прикусив язык. - Bon Dieu, Альбус! Я так и знала! Ты сам ни за что не пришел бы без приглашения. Но можешь не тратить время зря и передать ему, что я не передумаю. И точка. - Погоди, - нахмурился он, понимая, что случайно сунул нос в чужой котел. Огромный бурлящий котел с зельем неизвестного ему состава. - О чем не передумаешь? - Ну как же? Об экспедиции в Южную Америку! - не замечая его искреннее недоумение, продолжала кипятиться Мартѝн. - Неужели он думает, что я упущу такой шанс? Ни за что! В конце концов, я закончила университет не забавы ради, а потому что мне по-настоящему это интересно. И я не собираюсь… - Так значит тебя включили в список участников? Здорово! Когда отправляетесь? - отлично представляя, как долго и бурно может негодовать обычно спокойная и уверенная в себе Мартѝн, когда ее права или интересы каким-либо образом оказываются ущемлены, перебил Альбус. Он помнил, как она сокрушалась от того, что была вынуждена пропустить предыдущую экспедицию, совпавшую по времени с рождением Андре, и тем более прекрасно понимал ее желание не пропустить эту. Как и нежелание быть запертой в четырех, пусть и очень уютных стенах. Сам Альбус ни за что не согласился бы на такое. - Через... полтора месяца, - осеклась она, поняв, что ее не собираются переубеждать. - Так ты не считаешь, что я обязана остаться? - Отнюдь. Им не обойтись без хорошего этнографа, да еще и опытного фотографа по совместительству, - подмигнул Альбус. - А Дерек, судя по всему, против? - О, еще как! Вот, кажется, и он. В коридоре хлопнула дверь, послышались шаги, и на кухне появился, на ходу расстегивая пиджак и ослабляя галстук, изрядно измотанный Дерек. - Милая, я совсем без… О, Альбус! - зажегшись улыбкой, он дружески хлопнул Альбуса по плечу и потянулся через стол, чтобы поцеловать жену. - Как здорово, что ты заглянул. Сто лет не виделись! Давно пришел? - Недавно, - улыбнулся Альбус и поспешил ввести друга в курс дела, пока тот не ляпнул что-то необдуманно-неосторожное. - Мы тут как раз обсуждаем предстоящую экспедицию Мартѝн. - Ооо, - уголки губ Дерека дрогнули, а рука, потянувшаяся к макушке сына, замерла в воздухе. На его уже хорошо знакомом Альбусу лице отчетливо отразилась внутренняя борьба между праведной уверенностью в своей правоте и горячим стремлением дать возлюбленной все, что она хочет. Первое вкупе с беспокойством таки одержало верх. - Надеюсь, ты согласишься, что это слишком опасно? - Я…, - Дерек был его другом в той же мере, что и Мартѝн, и в любой другой ситуации Альбус предпочел бы держать нейтралитет, но в данном случае не мог не выступить в защиту того, что было важно для него самого. - Мне кажется, ты немного преувеличиваешь. Это ведь уже не первая ее экспедиция, - за это он поймал благодарный взгляд Мартѝн прежде чем та довольно покосилась на мужа с выражением «вот видишь». Однако, тот не сдавался. - Преувеличиваю? - Дерек никогда не повышал голос и вообще едва ли мог считаться конфликтным человеком, но, став отцом, вдруг начал демонстрировать несвойственную ему ранее железную непреклонность в моменты, касающиеся безопасности его семьи. Он внимательно оглянулся на жену. - А она сказала тебе, что беременна? - Что? - округлил глаза Альбус, пораженный этой новостью как громом. - Поздравля… Но его никто не слушал. - А при чем тут это? - скрестив руки на груди, невозмутимо дернула плечом Мартѝн. - Срок все равно ранний, и я вернусь уже через три месяца. - Но в пути может случиться все что угодно! - Тогда я тайно воспользуюсь порталом, который ты мне обязательно дашь, - невозмутимо парировала она. - Ну а как же Андре? - не унимался Дерек, выкладывая на стол свой главный козырь. - Ты готова оставить его так надолго? - Papa! - радостно оживился мальчик, услышав свое имя, и потянулся к отцу, просясь на руки, но остался незамеченным. - Разумеется, я буду сходить с ума от беспокойства, - в запале махнула рукой Мартѝн, - но я уверена, что твоя мать о нем прекрасно позаботится и будет только рада, что меня нет поблизости. - Неправда, ты ей тоже нравишься! - Je ne suis pas aveugle, mon chéri. Она терпеть меня не может. Тут была ее правда. Трудно сказать, что именно в избраннице сына больше всего не угодило почтенной миссис Азимус - ее магловская кровь, ее национальность или то, что та оказалась во всех отношениях несносной невесткой. Взять хотя бы то, что Мартѝн не соглашалась на свадьбу, пока не закончила университет, а после отказалась переехать в Лондон! А уж эти ее экспедиции… Нет, если гордость семьи и отрада материнских глаз Дерек чем и разочаровал миссис Азимус, то только избранницей. Будучи каждый по-своему прав, Дерек и Мартѝн все продолжали увлеченно обмениваться доводами-выпадами, оставляя притихшему Альбусу надежду, что его мнения так никто и не спросит. Когда же, совершенно отчаявшись, Дерек обратил глаза к небу, а затем к другу, того спас крестник. - PAPA! - возмущенный тем, что отец, которого он не видел уже целую вечность (с утра), не обращает на него никакого внимания, Андре громко и требовательно застучал по столу ладошкой. - Pa-pa! Pa-pa! Игнорировать это нельзя было ни в коем случае. - Не кричи, маленький, папа здесь, - Дерек рывком выдернул сына из детского стульчика, и тот громко втянул воздух ртом, придя в восторг от резкой смены высоты. Папа, конечно, был намного выше мамы (а значит, сидеть у него на руках гораздо интересней). Хотя и не выше дяди Абуса. - Ну как ты себя сегодня вел? Слушался маму? По-видимому, тут похвастать Андре было нечем, а потому он лишь рассмеялся, ласково ткнувшись отцу в грудь и оставив на светлой рубашке слюнявый след, а затем заозирался в поисках своей лошадки. Будто пытался перевести разговор в другое русло, проявляя недюжую хитрость уже в столь нежном возрасте. “Явно в мать”, - подумалось Альбусу. - Дай! - попросил Андре, указав на игрушку, но стоило Дереку вынуть волшебную палочку, как интерес мальчика тут же переключился. Заполучив отцовскую палочку, он принялся остервенело махать ею с таким серьезным видом, словно вознамерился совершить колдовство уровня самого Мерлина. - О, ты только посмотри, Дерек, как он за тобой повторяет, - умилилась Мартѝн, и их с Дереком перепалка тут же была забыта. Впрочем, и Альбус мог бы поставить на это, они еще не раз будут спорить на сей счет - вплоть до самой экспедиции - но сейчас ничто не могло омрачить их маленькое счастье. И, наблюдая, как Мартѝн целует сжимающий волшебную палочку кулачок сына, а Дерек - локон у ее виска, Альбус подумал, что, наверное, это и есть семья. Океан любви и заботы, столь бездонный, что никаким штормам на поверхности не по силам потревожить его глубины. В голове вдруг раздался циничный хохот Аберфорта, если б тот услышал это возвышенное описание, и Альбусу вспомнилось, как он посетил Годриковую впадину в год, когда брат закончил Хогвартс. Июль тогда выдался такой же жаркий, как и выпускное лето Альбуса - он хорошо запомнил зной, плавящий кости. Как и сухую желтую траву вокруг могил Кендры и Арианы. И ссутулившуюся фигуру повзрослевшего брата, скептически разглядывающего открытку с Эйфелевой башней, впечатанную в белое надгробие заклинанием вечного приклеивания. Как невыносимо Альбусу хотелось тогда прижать его к себе! Как невыразимо счастлив он был видеть упрямую линию подбородка, синие глаза под вечно хмурыми бровями и бессменно спутанную косму рыжих волос! Вот только Аберфорт ни капли не был ему рад. За два года, прошедших со смерти Арианы, в жизни Альбуса произошло столько всего - и хорошего, и плохого - однако кое-что не изменилось совсем. Аберфорт по-прежнему не желал ни говорить с ним, ни даже видеть его. Он вернулся домой, как и Альбус, впервые за два года, но лишь затем, чтобы сходить на могилу сестры и забрать у соседа Дорис, выросшую в очень своевольную и свободолюбивую козу. Ни на какие вопросы Альбуса он отвечать не стал, лишь смерил его новую прическу и красивый, подобранный Рене костюм презрительным взглядом. А затем ушел, вновь оставив брата горевать у могил одного. Звонкий детский смех вернул Альбуса в реальность. И заставил почувствовать себя третьим лишним. - Я, пожалуй, пойду. - Ой, Альбус, может, останешься? - предложила Мартѝн. - Ты так давно не ужинал у нас. - Да, Ал, ты уж прости за эти семейные разборки. Оставайся. Честное слово, мы больше не будем. - Все в порядке, Дерек, мне просто действительно нужно идти. Мартѝн, может, в другой раз? - Что насчет субботы? - Это было бы чудесно, - улыбнулся он, отступая в коридор. - Дерек, ты не проводишь меня? - Да, конечно, - тот передал сына Мартѝн, проводившей их укоризненным взглядом «снова секретничаете о работе», и последовал за ним в прихожую. Там Альбус остановился у детской коляски с откидным верхом и перевернул плюшевого мишку, торчащего из нее вверх ногами. Вот уже полгода он мучился бессонницей, терзаемый сомнениями и чувством вины, а увиденное в омуте памяти словно перетряхнуло что-то внутри, так что бездействовать Альбус больше не мог. - Мне нужно поговорить с тобой кое о чем важном, - он серьезно взглянул на Дерека. - Это касается того, над чем ты и остальная группа быстрого реагирования работаете последние пять лет. В серых глазах аврора не промелькнуло ни намека на удивление. - На самом деле я тоже хотел поговорить с тобой об этом. У меня накопились некоторые подозрения, но поделиться ими я не рискну ни с кем, кроме тебя, Ал. Что ж, если даже такой прямолинейный и бесхитростный человек как Дерек решил перестраховаться, значит, дело действительно очень серьезное. В итоге они договорились встретиться утром в одном из магловских кафе, где их никто не мог бы подслушать, а затем Альбус поспешил оставить Дерека наедине с его семьей. А компанию дурных предчувствий увел с собой. Хоть дом Фламелей жил своей обычной жизнью и в отсутствие хозяев, чего-то все равно не хватало, и комнаты, казалось, выли от одиночества и тоски. Встретив Альбуса, заботливая Бижу предложила приготовить ужин, но тот отказался, попросив у эльфа лишь стакан теплого молока. В которое собирался капнуть пару капель сонной настойки, дабы не встретить рассвет с сухой резью в покрасневших глазах и сверлящей болью в висках. Так что, гася ночник взмахом руки, он предвкушал глубокий сон без сновидений. Действуя как всегда назло, ночью ему приснился Геллерт.