Вир Унда

Мало что пугало его так, как безумие. То, что происходило с матерью все его детство, то, во что она превратилась потом… Геллерт не мог представить судьбу ужаснее, чем быть запертым в мире грез и кошмаров, которые даже не являются настоящими. Возможно, поэтому ему было так неуютно с Арианой и Робертом Вудом, возможно, поэтому он поспешил избавиться от последнего и, главное, избавить его самого от страданий. Но как бы он ни старался, безумие все равно продолжало преследовать его, возникая то тут, то там, будто призрак матери все еще пытался дотянуться до него из могилы. И сейчас ее призрак глядел на него глазами Лиама Абернэти. - Ульрих? - бледное округлое лицо выплыло из мрака за решеткой, выкаченные кроличьи глаза сквозили черными безднами. - Так это правда… все это время…, - свистяще прошептал он, направляя на Геллерта трясущуюся волшебную палочку. - Гриндевальд…это все ты… По спине Геллерта прошел холодок. Желающих прикончить его насчитывались, пожалуй, уже десятки, но он никак не ожидал, что первым до него доберется именно Лиам. Hol dich der Teufel! Абернэти! Как ты вообще сюда пробрался?! Где охрана? В этот момент он даже радовался, что его камеру окружает поглощающий магию щит. Ведь даже если Абернэти, этот олух, войдет внутрь… И особенно если войдет! Тогда у меня появится шанс выбраться. Нужно лишь раззадорить его еще сильнее. - Привет, Лиам! - ухмыльнулся Геллерт, неспешно поднимаясь с кушетки. Что-что, а по части того, как заставить людей ненавидеть себя, он, считай, специалист. - Сколько лет, сколько зим, а? Понимаю, ты чувствуешь себя использованным после того, как я подставил тебя и потом обманывал на протяжении пяти лет, но… - С ума сойти! Ты и правда Гриндевальд! - восторженно ахнул тот. - Я прочитал все твои эссе и записи всех выступлений! Я… я твой давний фанат! ЧТО?! - Что? - натянутая ухмылка сползала с его лица столь же медленно, как формировалось понимание происходящего. Лиам разве не зол на него? И разве не пришел отомстить? - Сперва я не знал, зачем меня сюда вызвали, но все равно ничего про тебя не рассказал на допросе! - горделиво продолжал тот. - Они велели мне возвращаться домой, но я решил, что смогу тайком с тобой повидаться, - разглядывая Геллерта как диковинного зверька, добавил он с восторженным придыханием. Это явно какая-то глупая шутка, не иначе. Абернэти - сторонник моих идей? А, впрочем, союзник в его лице всяко лучше, чем никакой. Как говорится, на безрыбье... Вот только он, кажется, не освобождать меня пришел. - Так и знал, что не ошибся, выбрав тебя тогда, - моментально сменив курс на противоположный, торжественно изрек Геллерт, ощущая себя героем дешевой пьесы. Фанатизм был единственной полезной формой безумия, но, чтобы работать с ней, приходилось поддерживать соответствующий образ. - Я уже давно хотел открыться тебе, Лиам, но не был уверен, можно ли по-настоящему тебе доверять. Но вот ты здесь, в отличие от всех прочих, - меж тем его голос становился все более вкрадчивым, тихим, заставляя Абернэти прижаться к решетке вплотную, схватившись за нее обеими руками как ребенок в зоологическом саду. - Ты пришел. Единственный, кто осмелился. И теперь я понимаю, что сомневался напрасно, - он прижал ладонь к груди, чуть склонив голову. - Прошу, прости меня за это. Разве мог Абернэти мечтать о знакомстве с кумиром и уж тем более о том, чтобы тот признал его достоинства и заслуги? Да еще в нескольких ипостасях - подружившись с ним как сосед-Ульрих и приблизив к себе как начальник-Грейвз! В конце концов, именно Грейвз-Гриндевальд исполнил мечту Абернэти, повысив его до рядового аврора - благодаря этому у того появились полномочия для необходимого Геллерту расследования - всегда относился уважительно, доверял секретные задания. Как будто Персиваля Грейвза подменили… У бедняги Лиама от благодарности чуть слезы на глаза не наворачивались. Но, разумеется, благодарности было недостаточно, чтобы он рискнул должностью. Карьера-то только-только наладилась! - Уверен, ты понравишься остальным, - кивая с отеческим одобрением, Геллерт осторожно приблизился к решетке с противоположной стороны. - Ты ведь согласишься присоединиться к моей команде? Теперь, когда меня раскрыли, нам как никогда нужен свой человек в МАКУСА, и я не могу назвать никого более подходящего на эту роль, чем ты. Казалось, все мечты Абернэти разом исполнились. Всего лишь пару лет назад он был никем, мальчиком на побегушках, а теперь стал важным аврором, да еще и самому Гриндевальду нужна его помощь! - Ох, я… конечно! Что нужно сделать? - Для начала, - ободряюще улыбнулся Геллерт, - открой решетку. Воодушевление померкло на радостном лице Абернэти, блестящий от пота лоб смяло нервными морщинками. В конце концов, он - простой парень с простой потребностью во всеобщем обожании, и лишение свободы за содействие международному преступнику в его скромные амбиции никак не вписывается. Он и обязанности двойного агента предпочел бы самые минимальные - так, чтобы они ограничивались одним только названием. - Ну… не знаю, стоит ли…, - кроличьи глаза неловко покосились на пустой коридор. Своя шкура дороже, да? Что ж, не такой уж ты и дурак, Абернэти. Хоть и редкое трепло. - Никто ведь не знает, что ты здесь, и не свяжет с тобой мое исчезновение. К тому же ты так ловко прошел допрос, а значит точно останешься вне подозрений, - задумчиво произнес Геллерт, присыпав рассуждения щепоткой лести. - Но если сомневаешься, что мне стоит уходить сейчас, то, думаю, следует положиться на твою интуицию, - пожав плечами, будто решалась не его судьба, он наградил Лиама самой доверчивой улыбкой, на которую был способен. - Уверен, ты подготовишь куда более надежный план побега. Абернэти побледнел, будто встретил дементора. Фактически, так оно и было, ибо самым сильным его страхом всегда была ответственность. И, кажется, необходимость предпринимать какие-то действия в будущем представлялась ему еще большим кошмаром, нежели необходимость действовать сейчас. А может, он решил, что восторгаться Гриндевальдом безопаснее с расстояния. И чем тот дальше, тем лучше. Решетка открылась беззвучно, как и всегда. И хоть времени у него жмыр наплакал, Геллерт покинул камеру неторопливо и спокойно, зная, что любое проявление паники заставит Абернэти сделать что-нибудь глупое. - Спасибо, Лиам. Никогда этого не забуду, - он крепко сжал его холодную, вспотевшую ладонь и притянул к себе, чтобы заговорщически шепнуть на ухо. - А теперь уходи отсюда, чтобы тебя никто не увидел. Вскоре я свяжусь с тобой. - Хорошо! - с облегчением кивнул тот, радуясь, что отделался малым геройством, и отступил было во мрак коридора. Но вдруг заметил, что у него нет волшебной палочки. Подкошенный оглушающим заклятием Абернэти не успел рухнуть на пол. Мысленно ругаясь, Геллерт придержал его - да почему люди такие тяжелые, когда без сознания? - и после простенькой трансфигурации волосы Лиама из черных стали золотистыми. Не без мандража вернувшись в камеру, Геллерт затащил его на свою кушетку, уложил лицом к стене и набросил сверху одеяло. Мда. Фокус на уровне бульварного романа, зато даст мне пару лишних минут. Уж извини, Лиам, но ты сам ко мне пришел. Запирая решетку снаружи, он ощутил, как каждая клеточка тела электризуется приливом ликования, магии и адреналина. Рано. Еще рано праздновать победу. Впрочем, как и всегда в экстремальных ситуациях его руки не дрожали, а разум не мутило паникой. Напротив, с мыслей будто слезла пленка эмоций и чувств, обычно сглаживающая их четкие, острые линии. Он взглянул во тьму коридора. Итак. Кратчайший маршрут до ближайшего выхода из здания он продумал еще в первые дни ареста, и если не медлить, трудностей возникнуть не должно. Ему уже доводилось использовать волшебную палочку Абернэти - терновая и непривычно бугристая та лежала в руке неудобно, но слушалась беспрекословно. Вот только самые мощные дезиллюминационные чары, на которые она оказалась способна, все равно не дотягивали до тех, что выдавала его собственная, осиновая. Хоть он сливался с окружением, очертания тела рябили и плавились как воздух над костром. Что ж, тогда просто не дай им разглядеть себя, Гриндевальд. Бесшумным быстрым шагом он устремился по коридору, держась стены и держа терновую палочку наготове. До конца и направо. Наверх по лестнице. Второй левый коридор. По пути ему встретилось много сотрудников штаба, большинство он знал лично, но ни одного аврора из группы быстрого реагирования. Это одновременно было и хорошо и плохо, ведь их местонахождение оставалось для него неизвестным. А любая неизвестная переменная сейчас грозила провалом. Ладонь, сжимающая палочку, вспотела, и он вытер ее о штанину. Отлично, уже почти. Неосознанно ускорившись, он завернул в неприметный коридорчик, ведущий к служебному выходу и… неожиданно столкнулся с Георге, в последний момент успев отпрянуть к стене. Но все же слегка задел плечом. - Прошу прощения, - не отрываясь от чтения свитка, близоруко поднесенного почти к самому носу, извинился румын, проходя мимо. Прилипнув к стене как вековой лишайник, не дыша и даже не моргая, Геллерт проводил его напряженным взглядом. Да-да. Шуруй уже скорее. Не замедляя шаг, Георге вдруг выхватил палочку и, резко развернувшись, пальнул заклинанием в то самое место, где прятался Геллерт. - Сдавайся, кто бы ты ни был! Лишь каким-то чудом успев уйти с траектории заклинания, Геллерт атаковал в ответ. Чем лишь выдал свое новое местоположение, так как палочка Абернэти оказалась едва способна выдержать одновременно сразу несколько заклинаний! Послышался тихий треск. Да чтоб тебя! Георге по-прежнему не видел его, но для любого уважающего себя аврора это не было помехой, тем более что на родине Георге славился своими убойными заклинаниями обезоруживания, а на звуки дуэли вот-вот грозил сбежаться весь кадровый состав Конфедерации. Предугадывая его атаки и очумело мечась от них по узкому коридору, Геллерт решился на рискованный шаг и выпустил в противника мощную очередь заклинаний с расчетом на то, что хотя бы одно из них обезвредит того прежде, чем терновая палочка разлетится на куски. К счастью, в тот же момент, когда палочку Абернэти постиг бесславный конец, правая рука Георге с таким же треском повисла вдоль его тела, сломанная в нескольких местах. Полный боли вскрик аврора оборвался посередине, и в следующий миг Геллерт уже маскировал его бессознательное тело дезиллюминационными чарами. Палочка Георге при этом вынуждена была подчиниться, хоть и мстительно постреливала в руку током. Закончив, Геллерт перевел дух, настороженно прислушиваясь. Тихо. Как часто бывало, для Геллерта их от силы пятисекундная потасовка растянулась в вечность. Для всего же остального мира, не считая скрюченного у стены под толстым слоем чар Георге, ее, возможно, пока еще даже не существовало. Однако, ринувшись в сторону выхода, он не успел пройти и пару метров, как вдруг замедлился, будто подошвы его туфель оплавились и начали прилипать к полу. Ибо в голову пришла одна очень дерзкая мысль. В самом деле, если никто пока не заметил мой побег… Оглянувшись, он облизал пересохшие губы. Можно и задержаться.

***

Он знал штаб Конфедерации как свои пять пальцев. Знал, где находится хранилище улик и какие на замках печати. Чего он не знал, так это того, что в данный момент в хранилище трудились Клаудия Солер и Вик Руссо, прибывший из МАКУСА, по-видимому, в качестве замены лже-Грейвзу. - А я то думал, чего он променял старый добрый Carlton на какие-то самокрутки, - сокрушенно качал головой Руссо, корпя над длинной описью имущества Грейвза.- Он сказал, что пытается бросить, а я и поверил. А ведь должен был заподозрить неладное! Чтобы Персиваль изменил себе в чем-то? Да ни в жизнь! - Мы все позволили себя обмануть, - горько резюмировала Клаудия, сидя по другую сторону стола и постукивая кончиком волшебной палочки по золотым треугольным запонкам, чтобы выявить вплетенные в металл чары. Напряженно застывший в дверях вот уже на протяжении нескольких минут Геллерт недовольно сжал челюсть. Пусть это и был подарок Дамблдора, но, как и магический глаз, он уже давно стал чем-то бóльшим, частью Геллерта, от которой тот ни за что бы не отказался. Так что Солер рисковала лишиться своих прелестных смуглых пальчиков. Но сперва - моя палочка. Злость помогла ему, наконец, решиться, и, коснувшись палочкой своего бедра, он бесшумно воспарил под потолок. Даже помыслить об антигравитационных чарах с палочкой Абернэти в руках грозило несчастным случаем, зато с куда более мощной палочкой Георге - совсем другое дело. Однако его хитроумный план, как не выдать себя звуком шагов, чуть не обернулся катастрофой, когда он неосторожно вдохнул пыль, скопившуюся на стеллажах таким толстым слоем, что домовикам-чистильщикам обуви и не снился. Насилу подавив чихание, зажав нос и едва при этом не задохнувшись, Геллерт подумал о том, как удивились бы авроры, свались на них сверху его бездыханное тело. Эта идиотская мысль совершенно не к месту его позабавила. Соберись, Гриндевальд. Сейф для конфискованных волшебных палочек располагался в самой глубине хранилища и с виду походил на обычный сервант со стеклянными дверцами, за которыми в отдельных гнездах лежали палочки, прикованные цепями, словно были живыми и могли в любой момент сбежать обратно к своим хозяевам. Интересно, желание заковать всех и вся происходит от недостатка реальной власти или чего-то еще? Здесь палочка Георге, имевшего нужный допуск аврора, пригодилась снова - чтобы снять магическую печать с сейфа, не подняв при этом тревогу - и в последний раз, так как после ее пришлось демонстративно засунуть на место осиновой. Та была весьма ревнивой особой. И, тихонько запирая сейф, Геллерт отчетливо ощутил ее разошедшееся мурашками вдоль руки злорадное торжество и предвкушение. Или то было его собственное? Нет больше бесправного, беззащитного узника. Геллерт Гриндевальд вернулся, господа. Пришла пора платить по счетам. Приближаясь к столу словно незримый мстительный дух, он даже не потрудился особенно заглушить звук своих шагов. Ему нравилось думать, что он дает им последний шанс. - Похоже, здесь какие-то сигнальные чары, - разочарованно вздохнула, откидываясь на спинку стула, Клаудия. Запонки лежали на столе перед ней, также как и ее волшебная палочка. Это было даже слишком просто. - Черт, я была почти уверена, что он использовал их для связи со своими людьми. Это могло бы нам пригодиться. - Если бы все было так легко… Как быстро, думаешь, он расколется? - обмакнув кончик пера в чернильницу, поинтересовался Руссо, не замечая мелкую рябь в воздухе за спиной коллеги. - Зная Оболенского, долго он не продержится, - кровожадно усмехнулась та, не подозревая о нависшей над ней угрозе. - Эх, хотела бы я быть рядом, когда у Гриндевальда мозг потечет из ушей. Ты даже не представляешь, насколько рядом. Стоя почти вплотную, чтобы Солер закрывала его от атак Руссо, Геллерт поднял палочку и... тут дверь распахнулась, и в помещение ворвалось заклинание выявления. И еще до того, как следом раздался крик “ОН СБЕЖАЛ!” тонкий слой серебристой пыли осел на Геллерте, предательски проявив его очертания. Scheiße!!! Шокированный Руссо тут же схватился за палочку, но у Солер, конечно, не было ни единого шанса. Отскочив за ближайший стеллаж, Геллерт послал ей в затылок оглушающее заклинание такой силы, что она с хрустом впечаталась лицом в стол и больше не шевелилась. - Неужели вы все же обновили печать на сейфе, Азимус?! - весело закричал он, сбрасывая чары выявления вместе с дезилюминационными как отяжелевшую, промокшую одежду. Разумеется, это был чертов Азимус. Кто ж еще? - Как ты догадался, что я здесь? - Альбус предупреждал, что ты обязательно придешь за палочкой, - обстреливая его укрытие, спокойно отозвался тот, нарочно отвлекая на себя его внимание, в то время как притихший Руссо осторожно отходил за стеллажи по другую сторону. Хотят взять меня живьем? Большая, большая ошибка. - Ну как же! - вскинув палочку, Геллерт взорвал полки над головой Руссо, одновременно уворачиваясь от магических пут Азимуса. - Я должен был догадаться! - Лучше сдавайся! - кричал Дерек, заняв прочную позицию у двери и непрерывными атаками удерживая Геллерта за его укрытием. - Нас двое, и отсюда нет другого выхода! Да хоть четверо! Мне как раз нужно размяться. Отшвырнув заклинанием обломки стеллажей, клочья пергаментов, куски разорванных коробок и всего, что осталось от хранящихся в них улик, Руссо выстрелил в Геллерта ослепительно-желтой молнией - зная его стиль, усиленным заклятием паралича - но тот ухитрился уклониться и от него, несмотря на то что места для маневра благодаря натиску Азимуса почти не осталось. Ни Руссо, ни Азимус никогда не сталкивались с Геллертом в дуэльном поединке, но действовали так, будто были досконально знакомы с его манерой не тратить силы на защиту, полагаясь на скорость, и, максимально используя пространство, выматывать противника быстрыми, напористыми атаками. Здесь чувствовалась рука Дамблдора. Думаешь, меня можно взять так просто?! Посмотрим! Хладнокровно парировав несколько атак Руссо - одно из заклинаний Азимуса при этом свистяще пронеслось в дюйме от его виска - Геллерт хлестко рассек палочкой воздух. В следующий миг хранилище сотряслось от ударной волны, скосившей верхушки стеллажей и поднявшей плотные клубы пыли, но, самое главное, задевшей сейф для палочек. Все равно по-тихому уже не получится. Спасаясь от брызгов стекла и выплеска первозданной магии - предсмертного вопля нескольких десятков волшебных палочек - Руссо, надо отдать ему должное, успел выставить щит. И даже заметить последовавшую атаку высунувшегося из своего укрытия Геллерта, чтобы, уже не успевая блокировать ее, инстинктивно метнуться в сторону, в единственный оставшийся свободным просвет. Прямо под предназначенное Геллерту оглушающее заклинание Азимуса. - Премного благодарен! - с издевкой заорал Геллерт, перекрикивая грохот, с которым обмякшее тело Руссо врезалось в стену, исчезнув под рухнувшими сверху коробками. Не дав аврору опомниться, он выскочил из-за стеллажа и двинулся на него, больше не отвлекаясь ни на что другое. И каждый его шаг сопровождался очередью заклятий. - Ну что, Азимус? - неумолимо наступая, злорадно усмехнулся он, чувствуя на языке металлический привкус мести. - Посмотрим, такой же ли ты смелый, когда я вооружен. Поначалу Дерек держался вполне сносно и пытался атаковать в ответ, но даже будучи старше Альбуса на несколько лет и имея за плечами немалый аврорский стаж, он не дотягивал до Дамблдора ни в чем, кроме, разве что, неприязни, которую Геллерт к нему испытывал. О, Азимус прочно засел у него в печенках в последние годы. Постоянно путался под ногами, лез не в свое дело. Подозревал. Очевидно, что именно он, в конце концов, и убедил Альбуса его выдать. Ты всегда был хорошим другом Альбусу, не так ли? Лучшим, чем я. Исход дуэли был предрешен с самого начала, и Геллерт мог уже давно ее закончить, прибегнув к очередной уловке, но получал особенное злорадное удовольствие, изматывая Азимуса, наблюдая, как на его бледнеющем, сосредоточенном лице проступает понимание того, что он проиграл. Что зло торжествует. Что это - последние мгновения его жизни. Затем Азимус пропустил атаку. Заклинание штопором ввинтилось в его грудь, прибив к двери с глухим треском сломанных ребер. Палочка улетела в неизвестном направлении. - В следующий раз не советую угрожать тому, кто сильнее тебя, - поучительно бросил Геллерт, наблюдая, как оглушенный ударом и дезориентированный Азимус медленно сползает на пол. По телу разливалась знакомая легкость и эйфория выигранного поединка. - Хотя о чем это я, - приблизившись, он склонился над поверженным аврором. Всего каких-то несколько часов, и они поменялись местами. Какая ирония. - Что-нибудь передать Альбусу? Ты и сам станешь посланием. - По… шел ты, - фыркнув кровью, прохрипел Азимус с раскатистым клокотанием в легких. Серые глаза его подернулись болью, но взгляд Геллерта он встретил не страхом, а презрением. - Теперь даже Альбус... не станет защищать те… Отбросив мстительную мысль применить удушающее заклинание, он ограничился Авадой. Время поджимало. Выудив запонки из лужицы крови, натекшей из разбитого носа Солер, он выбил дверь, перешагнул через труп Азимуса и помчался по коридору, расстреливая заклятиями каждого, кто попадался на пути. Никто не мог его остановить. Ни одно пущенное ему вслед заклинание не попало в цель. Геллерта словно вело что-то, словно сама Судьба благоволила его побегу, открывая все двери перед своим избранником. Наверное, это был знак, что пора перестать скрываться за чужим именем и заявить о себе, наконец, по-настоящему открыто. В стремительной гонке мелькнуло перекошенное лицо Оболенского и других авроров, но все они остались позади. Вылетев из здания, он помчался по белым мраморным ступеням, перелетая сразу через несколько. Кто-то их встречных волшебников испуганно вскрикнул, узнав его. Не глядя махнув палочкой за спину, Геллерт ослепительно улыбнулся отшатнувшейся от него ведьме и, изящно спрыгнув с последней ступени, растворился в воздухе. Ветхое здание Конфедерации зарокотало, дрогнув до самого фундамента, и по облупившемуся фасаду вдруг разбежалась глубокие трещины. Трещины слились в высокие острые буквы, а буквы - в слова:

Гриндевальд здесь был.

***

Несмотря на то, что, получив письмо Дожа, Альбус тотчас отбыл в Лондон, из-за разницы в часовых поясах пришлось мучительно дожидаться, пока не откроется Министерство. И за эти несколько часов он, кажется, пережил все муки ада. Так что, покидая кабинет главы Магического правопорядка в восемь сорок пять утра, Альбус уже не чувствовал особого облегчения. Только ощутимо полегчавший кошелек. Совет Дерека подать жалобу в вышестоящую инстанцию, конечно, был самым очевидным и правильным решением, но Альбус прибегнул к куда более прозаичному и действенному методу. К взятке. - Ну что?! - в коридоре к нему подскочил, пробившись сквозь плотный поток спешащих по служебным делам волшебников, взволнованный Элфиас в скошенной мантии с вышитой “В” на груди. Если б не он, встречи с главой Альбусу пришлось бы добиваться днями, а то и неделями. - Выпустят под залог, - ответил он, не сбавляя шаг, и добавил шепотом. - Который, разумеется, потом затеряется в дебрях министерской документации. - Да уж, представляю, какая вышла сумма, - едва поспевая за Альбусом (Дож был почти вдвое ниже), он виновато покачал головой. - Прости, что ничем не смог помочь. - Неправда, - остановившись, Альбус благодарно сжал его плечо. К этому моменту они подошли к лифту, лихо и дребезжа пронесшемуся на верхние этажи. - Если б не ты, Элфиас, боюсь даже представить, что могло случиться. Я узнал бы обо всем слишком поздно, и тогда… Ему пришлось приложить усилие, чтобы подавить приступ паники, поднявшейся стремительно как кипящий раствор в алхимической колбе. - С Аберфортом все будет в порядке, - убежденно уверил его Элфиас, вытирая пот со лба платком. - Прошло только двое суток. К тому же его скоро выпустят. Только после того, как получат сову. - Нет уж, я сам заберу его, - взяв себя в руки, решительно отрезал Альбус. - Не хочу, чтобы он оставался там хотя бы даже лишнюю минуту. - Это ужасное место, Альбус, - озабоченно возразил Дож. За их спинами с тихим звяканьем распахнулась золотая решетка лифта, выпустив несколько волшебников и волшебниц, а также пару служебных сов. - Так может, не стоит и тебе попадать под его влияние? - Нет, я пойду прямо сейчас, - на прощание Альбус стиснул его мягкую ладонь. - Не передать, как сильно я тебе благодарен, Элфиас, но не советую больше вмешиваться в ход этого дела. Не хочу, чтобы скандал, который непременно будет его окружать, навредил тебе и твоей карьере. - Но Альбус… - Просто предупреди, если произойдет что-то непредвиденное, - шепнул он, запрыгивая в лифт в последний момент. - Да, конечно! Ухнув вниз, лифт увез его в Атриум. Там Альбус стремительно проследовал вдоль ряда служебных каминов, пламя которых плясало зелеными отсветами на черной мраморной плитке, пока не нашел нужный. С подключением к самым отдаленным точкам каминной сети. Оживив заклинанием едва тлеющий огонь и на ходу зачерпнув щепотку летучего пороха из подставки, он шагнул внутрь, отчетливо выговаривая звуки: - Тюрьма Азкабан.