Вир Унда

- Вы что же, совсем не читаете газет? Их император подписал Манифест, и теперь в стране выборы. Уютно задремавший в дальнем углу дилижанса Геллерт сонно приоткрыл глаз, прислушиваясь к разговору маглов. - Да что Вы говорите! - ахнула пожилая женщина, всплеснув руками и едва не смахнув корзину яиц со своих колен. - И русские тоже? Куда катится мир. Восстания в Российской империи, - догадался Геллерт. - Кажется, главная магическая семья России пытается укрепить контроль над своим коронованным родственником-маглом. Одного не пойму - чем конституция лучше Империуса? - Уж точно не в сторону изживших себя монархий! - вмешиваясь в разговор, фыркнул с передней скамьи магл помоложе. - И правильно. И нечего! Власть должна быть у народа. - У народа? И кто будет управлять государством-то? Вы что ли, мистер? - язвительно поинтересовался первый магл, покручивая пышные усы. - Может и я! - вытянув длинную шею, выглянул тот, расхрабрившись. - Почему бы и нет? У меня хотя бы есть свое мнение! - Вот и держите его при себе, Хампфри. Умнее будете казаться, - добавил кто-то четвертый, и по дилижансу прокатилась волна смешков. Побагровев, юноша оскорбленно отвернулся к окну. Геллерт открыл было рот, чтобы внести свою лепту и забавы ради подогреть их грызню, но, отворив специальную дверцу, возничий громогласно объявил: - Грейт-Хэнглтон! Литтл-Хэнглтон! Сладко потянувшись, он выглянул в доступную часть покрытого дорожной пылью окошка на плывущие мимо зеленые стены живой изгороди и черепичные крыши домов. Типичное английское захолустье. Даже не верится, что он здесь. Вскоре дилижанс остановился у развилки с дорожными указателями, и помимо Геллерта на остановке сошла только пожилая женщина, пренебрегающая газетами. - Прошу прощения, - с любезной улыбкой обратился к ней Геллерт. - Вы ведь местная? Не подскажете, где я могу найти семейство Мраксов? - А зачем это они Вам сдались? - в изначально приветливом взгляде женщины проклюнулись опаска и подозрение. - К ним никто никогда не ходит. Не удивительно, раз Мраксы, судя по всему, единственные волшебники на обе деревни. - Видите ли, - он состроил гримасу искреннего сожаления, - они указаны в завещании моего клиента. Я обязан встретиться с ними по долгу службы. - Ааа, - этого объяснения оказалось достаточно, и женщина снова к нему потеплела. - Ну что ж, если Вам действительно необходимо, то отправляйтесь вниз по этой тропе, мимо кладбища и церкви, затем сверните направо и идите, пока не упретесь в ежевичные кусты. Там тропинка обрывается, так что дом Мраксов придется поискать, но Вы не ошибетесь. Больше в той глуши никто не живет, - она неодобрительно покачала головой, чуть понизив голос. - Вы уж осторожнее. Мраксы очень… странные и гостей не любят. И следите за карманами, их мальчишка…, - тут она недовольно поджала губы, будто воспитание не позволяло ей закончить мысль. - Вы мне очень помогли, благодарю, - вежливо кивнул Геллерт. - Ну, я Вас предупредила, - пожала плечами женщина и, перехватив корзину поудобнее, поскорее зашагала в противоположном направлении. Следуя указаниям, он вскоре преодолел коридор живых изгородей и проследовал вниз по склону, где перед ним открылся вид на небольшую долину, в которой и располагалась Литтл-Хэнглтон. Сбегаясь вниз, аккуратные деревенские домики окружали скромную, но на вид старинную церковь, за которой виднелось поросшее плющом кладбище, а еще дальше, там, где местность вновь набирала высоту, среди ухоженного сочного газона красовался роскошный особняк местного землевладельца. Но обозначенная селянкой тропинка вела его не туда, а в сторону дикой, не знавшей садовых ножниц рощицы и непроходимых кустов ежевики. Прямо как в магловских сказках про злых ведьм. Сжав палочку в кармане, Геллерт углубился в рощу. Не успел он сделать и нескольких шагов, как яркий, играющий по листве свет теплого майского солнца померк, съеденный густыми кронами плотно растущих грабов. Даже воздух, казалось, слегка похолодел, и от живописной, практически идиллистической атмосферы деревенской жизни ровным счетом ничего не осталось. Особенно когда мимо Геллерта с предупредительным шипением прошуршала толстая лесная гадюка. Дом Мраксов он отыскал без особого труда. Совсем скромный и ветхий - не сравнить с ухоженными, лоснящимися от достатка домами в деревне - тот сиротливо притулился между толстыми мшистыми стволами и выглядел сильно запущенным. Так, будто в нем жили немощные старики. На крыльце с провалившейся первой ступенькой, однако, сидел мальчик лет шести. В выгоревшем цвете его рубашки с трудом угадывался синий, а заляпанные грязью штаны были ему давно малы и едва доходили до середины голеней. Он был бос и, играя с какой-то бечевкой, то и дело сдувал с лица длинные нечесаные лохмы. История с Поттером не прошла бесследно, и тратить еще один год на восстановление Геллерт не собирался, а потому окружил себя невидимым щитом, повторяющим контуры тела, и открыто шагнул из тени деревьев, натянув вежливую, но не чересчур улыбку. Услышав шорох, мальчик тут же настороженно вскинул на него темные, косящие в стороны глаза. И зашипел. - Привет, - несколько опешил Геллерт. - А… ммм… не позовешь взрослых? Теперь он приблизился достаточно, чтобы увидеть игрушку мальчика. То, что он сначала принял за кусок веревки, было мертвым ужом, по судорожно разинутой, синюшной пасти которого ползала жирная муха. Это, мать твою, еще что такое?! В тот же момент дверь лачуги распахнулась, и на крыльце под аккомпанемент громкого скрипа показался низкорослый широкоплечий мужчина в одном лишь исподнем. - Разве я не велел тебе поиграть снаружи, Морфин?- грозно напустился он на мальчика, прежде чем его налитые кровью глаза зацепили фигуру чужака. - А ты еще кто?! На этот вопрос у Геллерта был заготовлен ответ. - Добрый день, мистер Мракс. Меня зовут Ульрих Брукнер, и я здесь, чтобы огласить завещание Вашего прадеда, Корвина Мракса, - отрапортовал он. Слова произвели на мужчину ровно тот эффект, на который и рассчитывал Геллерт. Уже явно готовый выхватить палочку и выпроводить незнакомца с частной территории Мракс заколебался, ворочая слово «завещание» в голове и так и эдак. Геллерт прямо-таки воочию видел работу мозга на его не одаренной интеллектом и одухотворенностью физиономии. В конце концов, почесав коротко стриженный затылок и пожевав мясистые губы, Мракс задумчиво переспросил: - Так он недавно помер? На самом деле Корвин Мракс, судя по архивным документам, вот уже много лет числился без вести пропавшим, так что Геллерт рискнул предположить, что он и правда пропал, а значит связь с родственниками не поддерживает. - Примите мои глубочайшие соболезнования, - грустно кивнул Геллерт. Мракса, впрочем, кончина дедушки ничуть не тронула. - Лисса! - обернувшись, рявкнул он в раскрытую дверь. - Сделай чай или что-то такое! А ты, - он зыркнул на сына. - Иди и помоги матери. Все это время не сводящий с чужака раскосых глаз мальчик послушно рванул в дом, оставив дохлого ужа на ступеньке. Геллерту, признаться, сразу стало как-то спокойнее. - Ну и что он нам оставил? - нетерпеливо потребовал Мракс, захлопнув за сыном дверь. Отсюда начиналась самая деликатная часть. - Прежде чем раскрыть содержание завещания, я должен удостовериться в Вашей личности, сэр, - для пущей наглядности Геллерт продемонстрировал Мраксу запечатанный конверт. И тут же спрятал его обратно в нагрудный карман. - Понимаете, Ваш род один из самых древних в Британии, а некоторые недобросовестные граждане иногда пытаются использовать известные фамилии для своих личных целей. Лучше бы он этого не говорил. - Подонки! Грязные ублюдки! - сотрясая кулаками, взревел Мракс, слетая с крыльца. - Конечно, каждому хочется принадлежать к такой чистокровной семье как наша, да только фигушки! Нечего было якшаться с вонючими маглами и плодить отродья-полукровок! - и он смачно сплюнул, едва не попав на туфли Геллерта. - Ваш гнев вполне понятен, - не поведя и бровью, согласно закивал тот, жестом приглашая Мракса отойти в сторону, дабы увести его подальше от дома и любопытных глаз домочадцев. - И Вы имеете полное право злиться. Но данная инструкция и существует как раз для защиты Вашего славного имени. Мне нужно доказательство, что Вы действительно тот самый Марволо Мракс. Презрительно фыркнув, тот рванул золотую цепочку, видневшуюся из-под засаленного белья, и выудил увесистый медальон с большой S, выложенной цепочкой мелких изумрудов. - Вот Вам доказательство! Знаете, что это? Знаете? - Мракс гордо помахал медальоном перед его лицом, едва не заехав по носу. - Теряюсь в догадках, - отстраненно отозвался Геллерт, заметивший перстень с угловатым черным камнем на среднем пальце мужчины. А на камне - знак Даров... Вот он, Воскрешающий камень! Я не ошибся! - Медальон самого Салазара Слизерина! - не замечая отсутствие интереса со стороны собеседника, взахлеб распинался Мракс. - Как Вам такое доказательство?! А?! Слизерин? Один из основателей Хогвартса, кажется? Тоже мне повод для гордости. - Неоспоримо, мистер Мракс, - насилу оторвав от перстня взгляд, тут же нашелся Геллерт. Удаляясь от дома, они прошли мимо более менее ухоженных грядок, взятых в кольцо буйными зарослями сорных трав, и углубились в рощу, где за стволами старых скрюченных кленов посверкивало озеро. Сдерживая настоящий порыв, он протянул руку к медальону. - Вы позволите? В его шею тут же угрожающе уткнулась волшебная палочка, и Геллерту пришлось приложить все усилия, чтобы инстинктивно не атаковать на опережение. - Но, сэр, я обязан проверить его подлинность! - замерев, с жаром оправдался он, скосив глаза на почерневшее от гнева лицо Мракса. - Для протокола. - А может я просто заберу завещание, а? - больнее ткнув его палочкой в кадык, глумливо фыркнул Мракс, ныряя свободной рукой в его нагрудный карман и победно потрясая конвертом. - И дело с концом. - Да, Вы можете вскрыть завещание, мистер Мракс, - натянуто улыбнулся Геллерт, стараясь не морщиться. Пахло от того просто убийственно. - Но без моего личного подтверждения оно не вступит в силу, и Гринготс не предоставит Вам доступ к фамильной банковской ячейке. Казалось, Мракс ему врежет. Его маленькие черные глаза вбуравились в Геллерта, и будь тот из робкого десятка, тотчас отдал бы и завещание, и собственные деньги. Однако ни гневное бурение, ни злобное пыхтение ни к чему не привели. Геллерт продолжал убежденно хлопать глазами, а положение Мраксов действительно могло спасти только хорошее наследство. - Чертовы бюрократы! - рванув за цепочку, взревел Мракс, всучивая медальон Геллерту. - На! Держи! Проверяй! Лапай его своими грязными руками! Радуйся, что выпала такая честь! Почувствовав теплую тяжесть металла в ладони, Геллерт злорадно усмехнулся. Надеюсь, ты действительно дорожишь своей безделушкой. В следующий миг Мракс оказался на коленях, а его палочка исчезла в зарослях крапивы. - Ах ты ублюдок! - он дернулся, готовый придушить Геллерта голыми руками, но тот картинно направил палочку на медальон Слизерина, беспомощно покачивающийся на золотой цепочке. - Еще шаг, Марволо, и я его уничтожу. Подавившись от ужаса, тот замер, успев привстать только с одного колена: - НЕ СМЕЙ! ТЫ, МРАЗЬ ПОГАНАЯ! ОТРЫЖКА ГОБЛИНА! ДА ОН СТОИТ ДОРОЖЕ ТВОЕЙ ЖАЛКОЙ ЖИЗНИ! - Очень в этом сомневаюсь, но сейчас не время для досужих прений, - весело улыбнулся Геллерт, касаясь медальона кончиком палочки так, чтобы тот закачался, вызвав у Мракса сдавленный вскрик. С куда меньшим успехом, похоже, Геллерт мог бы угрожать его ребенку. - Но не волнуйся, все не так плохо. Я верну тебе медальон в целости, и ты больше никогда меня не увидишь. При одном условии. - Что тебе надо? - не сводя с медальона налитых кровью глаз, Мракс нервно облизал мясистые губы. - Денег у меня нет! - О, поверь, это вполне эм… очевидно. Нет, меня интересует другая твоя драгоценность. Та, которую ты так небрежно носишь на виду. - Перстень Певерелла захотел?! - вскочив на ноги, отшатнулся Мракс, прижав правую руку к груди и крепко обхватив ее ладонью, будто это могло помешать отобрать кольцо силой. - Ни за что! Да я лучше сдохну! - В том-то и дело, Марволо, что ты должен отдать его добровольно, - снисходительно покачал головой Геллерт. - Я хочу стать полноправным владельцем камня, иначе в этом фарсе нет никакого смысла, - он нежно обвел изумрудную S кончиком палочки, и Мракс шагнул к нему обратно как зачарованный. - Другими словами, выбор у тебя довольно простой. Либо ты отдашь камень, но сохранишь второе сокровище, либо я уничтожу медальон, убью тебя, а права на перстень вырву из твоего чудесного сынишки. Как тебе такой расклад? Каким-каким, а простым выбор Мраксу явно не показался. Дрожа всем телом и жутко потея, он попеременно то бледнел, то краснел как хамелеон во время нервного припадка, и, казалось, его вот-вот хватит удар. А затем взгляд его черных глаз метнулся в траву у ног Геллерта. Хлопок магического щита - и в сторону обрывком толстого каната полетела гадюка. Упав на траву связкой колец, змея подняла голову и злобно зашипела, явно намереваясь повторить попытку неудавшегося убийства. - Scheiße! - выругавшись, Геллерт, тем не менее, движением палочки приказал рванувшему было на него Мраксу оставаться на месте. - Смотрю, твоему сыну не нужен язык, а тебе - медальон. Ну что ж… Едкое зеленое пламя объяло золотую цепь, пожирая одно звено за другим, подбираясь к самому медальону. - Хорошо-хорошо! - завопил Мракс, насилу стягивая перстень с толстого пальца. - Забирай! Зеленое пламя застыло как замороженное. Сорвавшись с грязной ладони Мракса, кольцо плавно перелетело в пальцы Геллерта. Тот не сводил глаз с его бледного, перекошенного отчаянием лица: - Ты отдаешь его добровольно, Марволо, чтобы оно служило мне как истинному хозяину? Встревоженно глянув на почерневшую, скукожившуюся цепочку медальона, Мракс выплюнул согласие, брызжа слюной как ядом: - Да. Подавись, забирай, погань! Да кто ты вообще такой?! - Меня зовут Геллерт Гриндевальд, - довольно ухмыльнулся тот, медленно вздымая палочку. - Но ты этого все равно не вспомнишь.

***

Дальше дело было за малым. Оглушив Марволо, Геллерт приволок его в дом, где без особого труда справился с брыкающимся, злобно шипящим Морфином и не оказавшей особого сопротивления беременной женой Мракса. А затем стер всем троим память о себе и кольце. И, восстановив цепочку, как и обещал, вернул медальон на место. Тот не представлял для него никакой ценности. А вот кольцо представляло - и еще какую! - так что совесть Геллерта не терзала. Разве правильно прятать такую ценность в грязной хибарке тупоголового вырожденца? Нет, артефакты подобной силы обязаны служить великим делам. И великим людям. Покинув гадюшник Мраксов, Геллерт направился к озеру, видневшемуся за рощей. На ходу надев перстень, он с волнением провел подушечкой пальца по треугольному символу Даров Смерти, вырезанному на многогранной поверхности черного камня. Наконец-то! Два из трех. Уверенность в том, что вскоре он обретет и Старшую палочку, укрепилась в нем окончательно и бесповоротно. Иначе и быть не могло! Ведь никто за последние черт знает сколько веков не владел одновременно хотя бы даже двумя Дарами Смерти. Но мир меняется. Я его меняю. И скоро мне станет подвластно вообще все. Теперь оставалось решить, кого из мертвых вызвать первым. Кандидатуру брата Геллерт отмел сразу. Сказать ему было нечего, да и разве он знал его, по-хорошему? Что до матери, то она, кажется, перед смертью высказала ему все, что хотела. Геллерт вспомнил дедушку Лиутберта, отца своей матери и тоже провидца - неплохо было бы задать тому несколько вопросов касательно видений - но все же первым должен стать не он. Зажмурившись, Геллерт подумал о единственном почившем человеке, которого действительно мечтал увидеть еще раз. - Mein Schatz? Затаив дыхание, он открыл глаза и ахнул. Бабушка Эльза стояла перед ним, совсем как живая. Точно такая, какой он ее запомнил. Чуть сгорбленная, с гребнями седых кос на затылке. На ней была старомодная зеленая мантия с высоким воротником и рюшками, серебристая шаль, тяжелые серьги и колье из яшмы и черные кружевные митенки на руках со старчески вздутыми венами. Он все еще отчетливо помнил тепло этих рук на своей щеке и запах меда и хризантем. И тихий ласковый голос: - Здравствуй, мой милый. Как же ты вырос. Он шагнул к ней, позабыв всякую осторожность. - Фрау Брукнер! - после того как со смертью двоюродного деда Геллерта по отцовской линии стало известно, что его жена - маглорожденная, у бабушки Эльзы отобрали все, что когда-либо принадлежало Гриндевальдам, в том числе право называться вдовой одного из них. Однако свою девичью фамилию бабушка носила с не меньшей гордостью. - Я… Испещренные морщинами губы расплылись в улыбке, смяв дряблые, мягкие как сдобное тесто щеки: - Я тоже скучала, мой мальчик, - глядя на него с необъятной нежностью, она протянула руку. Но его пальцы прошли сквозь нее как сквозь дым. Ее тело давно сгнило, а душа больше не принадлежала этому миру, так что воскрешение оказалось лишь условным. - SCHEIßE! А может, чертов Мракс все-таки не передал мне полные права? - Не сквернословь, - укоризненно нахмурилась бабушка Эльза. - Мне и правда здесь не место. - Но почему?! - взорвался он. - Неужели там лучше? Неужели ты не хотела бы остаться со мной? Только представь! Когда я заполучу Старшую палочку, уверен, что смогу вернуть тебе нормальное тело, и тогда…! Бестелесно потрепав его по щеке, совсем как в детстве, она ласково покачала головой: - Я пришла только затем, чтобы предупредить тебя, мой мальчик. Уберечь от опасности. Обиженно поджав губы, он без особого интереса процедил: - Что за опасность? Поправив сползающую по плечам шаль, она кивнула на перстень, и ее голос стал глубже: - Истинным владельцем камня никогда не стать тому, кто боится мертвых. Боится смерти. Оно обернется твоей погибелью Геллерт. Ты не вынесешь бремени. Поэтому, прошу, откажись от кольца. Не используй его. Тебя и без того ждут тяжелые испытания. Тут его интерес слегка зажегся. - Какие? - Ты знаешь. Ты уже все видел, мой талантливый, славный мальчик. Ты станешь великим. Но путь, который ты избрал…, - она словно бы виновато опустила взгляд. - Не ошибись, когда придется делать выбор, дорогой. Слушай то, что скажет тебе сердце. Это звучало как какая-то шаблонная книжная чушь, но Геллерт ловил каждое слово - фигура бабушки Эльзы, выцветая, становилась все более призрачной, и он понял, что она собирается уходить. - Постой! Останься еще ненадолго! - Чем дольше я здесь, тем сильнее твой соблазн, - она снова неощутимо потрепала его по щеке. - Не зови меня больше. Я не приду. - Но у меня никого нет! - беспомощно пытаясь ухватиться за ее расплывающиеся очертания, жалобно закричал он. - Кроме тебя! Она снова улыбнулась и покачала головой. И исчезла, унеся с собой тепло майского дня. Оставшись один, он некоторое время тупо смотрел в точку, где она растворилась, а затем утер выступившие на глазах слезы рукавом и снял с пальца кольцо Кадма Певерелла. Совету кого угодно другого Геллерт не внял бы, но бабушка Эльза была единственным человеком, кто любил его по-настоящему. Кто любил его настоящего. И в ее доброте он не сомневался. Держа перстень на раскрытой ладони, Геллерт навел на него волшебную палочку и сосредоточился. Если я не могу владеть им, никто не будет. Зловещие, гулкие, угловато перекатывающиеся на языке слова древнего проклятия заставили кольцо похолодеть и покрыться инеем. Изо рта Геллерта вырвалось облачко пара. Это было самое грозное темное проклятие из его репертуара. Страшное. Необратимое. Но вместе с тем и слишком мощное, чтобы волшебник уровня Дамблдора его не заметил. Вот только придется постараться, чтобы его снять. Закончив, Геллерт пошатнулся - так много проклятие отнимало сил - а правый глаз вдруг пронзило дикой резью совсем как в первые дни после вживления протеза. Практически ослепнув на один глаз, Геллерт все же зашвырнул кольцо как можно дальше, и оно с тихим бульком скрылось в воде где-то на середине озера. Там оно отныне и будет покоиться. В тот же момент резь ушла так же внезапно, как появилась. Болезненно щурясь, Геллерт раздраженно смахнул с лица золотистую прядь, развернулся и размашисто зашагал прочь от озера. Дел было невпроворот.