Вир Унда

Эти идиоты так ничего и не поняли. Прошагав по мощеной тропинке мимо желто-зеленых проплешин жухлого газона, Геллерт отпер запечатанную заклинанием дверь и, оказавшись в прихожей, скинул с себя черную аврорскую мантию. В гостиной за ней последовал пиджак, и, ослабив удушающий галстук, он приманил к себе бутылку виски и стакан, глянув на часы на каминной полке. Оставалось несколько минут. Хоть тело Грейвза было вполне себе крепким и совсем не грузным несмотря на возраст, вдали от людей Геллерт предпочитал возвращаться в свое собственное молодое, лишенное морщин и седины тело. Так что, попивая виски в ожидании, когда перестанет действовать оборотное зелье, он поднялся на второй этаж, мечтая лишь о горячей ванне и ужине. Несмотря на то, что за сегодня он совершенно ничего не добился, само поддержание образа Грейвза пока что стоило слишком многих сил и нервов. Месяцы подготовки потребовались, чтобы проникнуть в МАКУСА, но и оставаться там, не вызывая подозрений, оказалось задачей не легче. Что ж, по крайней мере, дом Грейвза устраивал его куда больше квартирки, которую до этого приходилось делить с Абернэти. Войдя в спальню, он скинул обувь, поставил на трюмо опустевший стакан и… Осознал, что в комнате не один. Он инстинктивно выхватил палочку еще даже до того, как это понимание оформилось в его голове, но все равно опоздал. В следующий миг его тело застыло, скованное чужой волей, а палочка Грейвза по красивой дуге улетела в противоположный угол спальни. Туда, где стоял, с любопытством листая записи Геллерта о Поиске, высокий волшебник в мантии насыщенного изумрудного цвета. Его собранные в низкий хвост рыжие волосы свисали с одного плеча, в бороде и ярко-синих глазах за очками-половинками пряталась торжествующая усмешка. - Ну здравствуй, Геллерт. Совсем недавно ему точно так же продемонстрировали его беспомощность. И весьма похоже использовали облик Альбуса. Ошибиться было сложно. - В чем дело? - надменно изогнул бровь Геллерт, чувствуя, как душа сползает в пятки вместе с обликом Грейвза. - Разве я нарушил наше соглашение, месье Фламель? Не мог же он узнать о той мимолетной встрече в Базеле?! Весело улыбнувшись, мужчина поднял руку в трехпалой перчатке и постучал себя по лбу костяшкой пальца: - Ах, да. Я и забыл, что Рене и Николя тогда немного перестарались... Нет, Геллерт. Это правда я, - выцепив из-за ворота мантии тонкую золотую цепочку, он продемонстрировал висящие на ней миниатюрные песочные часы необычной формы. - А это маховик времени. Геллерту уже доводилось видеть маховики в тайных отделениях МАКУСА, да и в перемещениях во времени, даже таких смелых, не было ничего откровенно невозможного. Однако незабываемый опыт общения с русскими мракоборцами научил его, что не бывает чересчур хитроумных ловушек. - Маловато, чтобы я поверил, - фыркнул Геллерт, с трудом поддерживая невпечатленный вид. По спине тем временем стекла мерзкая струйка пота. Настоящий это Альбус из будущего или некто другой в его облике - еще неизвестно, что из этого сулит ему большую опасность! - Что ж, я знал, что этого будет недостаточно, - ничуть не расстроившись, кивнул мужчина, пряча маховик обратно под одежду и подходя ближе. - Тогда спроси меня о том, что известно лишь мне одному? - А что это докажет? - не сводя с него пристального взгляда, упорствовал Геллерт, хотя бы даже ради того, чтобы потянуть время. - Фламели могли выведать у Альбуса все что угодно. - Верно, - снова кивнул мужчина, довольный его ответом будто учитель. До Геллерта меж тем донесся тонкий аромат его парфюма: горечь полыни, солнечная сладость сандала, терпкий дым яванского ветивера, игривые нотки лимона… Пожалуй более подходящего аромата для Альбуса он бы не подобрал. Так, словно… он сам же его составил. Чувствуя, как легкие заполняются им, Геллерт чуть поднял взгляд. Этот Дамблдор казался будто бы еще немного выше. - В таком случае, я расскажу то, что нынешний “я” знать пока еще никак не могу. Например, что на кладбище Крапивин заманил тебя с помощью локона моих волос, который ты до сих пор хранишь у себя. А чтобы поддерживать облик несчастного Грейвза, используешь модифицированное оборотное зелье, замаскированное под сигареты, - ловко скользнув в карман шокированного Геллерта, рука Дамблдора вытянула заветный портсигар. И хоть этого было более чем достаточно, он добавил, приблизившись почти вплотную: - Я также знаю, что ты никогда не вызываешь телесного Патронуса, потому что стесняешься его формы. Что, кстати, зря, ведь я какаду обожаю. А еще, - шепот Дамблдора всколыхнул светлую прядь у его уха, - что я - единственный мужчина, которому ты позволил овладеть собой. Геллерту повезло, что он был парализован. Иначе подкосившиеся ноги выдали бы его моментально. Впрочем, с этим вполне успешно справилась хлынувшая к щекам кровь. Насилу сглотнув, он заставил себя вновь встретиться с пронзительной синевой просвечивающих его глаз. Значит, вот каким ты стал... Борода, серебристая седина в висках, тонкая паутинка морщин - никакие атрибуты зрелости не могли сравниться с той мощью и спокойной уверенностью, что расходилась от этого Альбуса мерными как дыхание волнами. Так что Геллерт вовсе не случайно перепутал его с Фламелем. Этот Альбус был… Ошеломляющим. - Ладно, кхм…, - облизав пересохшие губы, Геллерт неловко отвел взгляд. - Ну и зачем ты пришел? И из какого времени? Сколько тебе сейчас? Пятьдесят? - Шестьдесят вообще-то, - польщенно усмехнулся Дамблдор, к облегчению Геллерта отступая на полшага. Но зато принявшись неспешно прохаживаться вокруг него, шурша полами длинной мантии. - А здесь я по договоренности с тобой же из моего времени. Так уж вышло, что мы оба получили возможность ненадолго вернуться в прошлое. Ты, к примеру, выбрал лето нашего знакомства. На первый взгляд звучало как какой-то бред. Хотя, пожалуй, Геллерт и сейчас бы не отказался вернуться в тот август - хотя бы ненадолго - и вновь встретиться с тем, умилительно краснеющим от его комплиментов и еще почти не подвергающим его критике, не отвергающим, а всецело восхищенным им Альбусом. Да. Желание его будущей версии, в целом, было понятно. Но вот что будущему Дамблдору понадобилось от него здесь, в моменте, когда они вроде как находятся в крупной ссоре, посреди непреодолимого разногласия? И тут же до Геллерта дошло. Не сумев, вероятно, справиться с ним в будущем, Дамблдор, судя по всему, явился, чтобы одолеть его в прошлом. Умно! - А что же намерен делать ты? - напрягшись, хоть это было невозможно под парализующими чарами, как можно более спокойным тоном поинтересовался Геллерт, мысленно пеняя на свою будущую версию за недальновидность. Вновь остановившись перед ним, Дамблдор вдруг поднял левую руку и любовно провел костяшками пальцев по его щеке, очертив линию подбородка. - Хочу вспомнить, каково это, - едва ощутимо обводя подушечкой большого пальца уже губы Геллерта, загадочно улыбнулся он. - И донести кое-какую мысль. ЧЕГО?! Вот уж чего Геллерт никак не ожидал. - Ты не Альбус! - категорично отрезал он. - Он бы никогда… ни за что!... Не пожелал ничего подобного. - Какого же стерильного ты пока еще обо мне мнения, - весело фыркнул Дамблдор. - О нет, Геллерт, это действительно я. И раз уж ты сейчас забавляешься с девственным мной, почему бы и мне не получить свой глоток ностальгии? Всегда находил твою юношескую дерзость особенно притягательной, - искорки веселья в синих глазах за очками-половинками мгновенно взвились пламенем контролируемого, но оттого не менее сильного желания. - Однако насилие я по-прежнему не приемлю и, разумеется, заставлять не стану, - неожиданно добавил Дамблдор, отступая к стоящему у окна креслу. И хоть он так ни разу и не вынул волшебную палочку, Геллерт ощутил, как к нему возвращается контроль над собой. - Так что решать тебе. Осиновая палочка в потайном нагрудном кармане чуть потяжелела, напоминая о себе, но Геллерт оставил ее без внимания: - А с чего ты вообще решил, что я захочу спать с тобой, старик? - насмешливо фыркнул он, хоть от пожирающего взгляда и прикосновения Дамблдора его охватило вполне однозначное томление. Слишком, слишком давно у него никого не было. Усевшись в кресло, закинув ногу на ногу, так что из-под брюк мелькнула полоска горчичного цвета носков, Дамблдор невозмутимо ответил: - Потому что за это я отвечу на один, но абсолютно любой твой вопрос о будущем. Это что, шутка? А если нет?!! - Ты ведь легко можешь солгать, - скептически сощурился Геллерт, тем не менее уже делая неосознанный шаг вперед. - Могу, - не стал отрицать Дамблдор, встречая его доброй снисходительной улыбкой. - Но, как думаешь, стану? Опускаясь перед ним на колени, Геллерт не колебался ни мгновения. Эта сделка была исключительно выгодна ему во всех отношениях. Не только шансом, во-первых, без особых усилий выведать заветное местоположение Старшей палочки, но также и возможностью очаровать, а, следовательно, заручиться поддержкой еще и этого, зрелого Альбуса. Ну а во-вторых…

***

Челюсти сводило судорогой, а губы болели так, что, казалось, сейчас порвутся. - Удивительная штука, память, - ласково перебирая волосы у него на макушке, мечтательно рассуждал Дамблдор с таким видом, будто сидел с чашечкой чая в литературном кафе. Задыхающийся, красный от стараний Геллерт метнул в него налившийся, злобный взгляд. - Мне помнилось, ты был в этом потрясающе хорош. Ах ты, старый сукин сын! Не то чтобы Геллерт в действительности обладал богатым опытом, но Альбусу, которого он знал, было многого и не надо. Сейчас же, хоть у Дамблдора и стоял колом, толку от его телодвижений не было никакого. И это при том, что сам Геллерт из-за всех своих манипуляций чувствовал стойкую гудящую тяжесть в паху. Не хватало еще кончить от того, что взял у него в рот. Решительно вобрав Дамблдора еще глубже и яростней, Геллерт тут же поперхнулся и закашлялся, и тот заботливо смахнул с его лица прилипшие волосы. - А может тебя не так уж сильно волнует будущее? - любовно потрепав его по влажной щеке, подтрунивал он. - Может, на самом деле ты не хочешь знать, как все будет? О будущем Геллерт, если честно, уже успел позабыть. Заставить Дамблдора кончить буквально стало делом чести. Да он из принципа не собирался сдаваться так просто! - А может, ты уже заткнешься и не будешь мне мешать? - раздраженно огрызнулся он, взбираясь к Дамблдору на колени и для верности впечатываясь в его губы своими. - Хммм, - довольно промычал тот, медленно спускаясь горячими ладонями по его спине и ныряя за пояс брюк. Геллерт пропустил вдох, когда те жадно стиснули его ягодицы. - Да, так определенно лучше. Что ж, почему нет? Однажды он уже позволил Альбусу… в ту новогоднюю ночь, увидев патронуса-феникса, отдался ему без оглядки. И хоть воспоминание об этом до сих пор заставляло его гордость покрываться стыдливыми мурашками, а инстинкт самосохранения - испуганно кричать, что-то внутри уже трепетало в томительном предвкушении. В конце концов, Альбус - есть Альбус, ведь так? К тому же этот явно знал, что делать. Ну держись, старик. Углубив поцелуй, так что губы порезало рыжей щетиной, Геллерт подался вперед, выгибаясь и позволяя пальцам Дамблдора скользнуть вдоль ложбинки между ягодицами. Прикусив его нижнюю губу, потянул за хвост длинных рыжих волос, с усмешкой заглядывая в синие глаза: - Так вот за чем ты пришел? Массируя его подушечками пальцев, от которых по коже расходилось магическое тепло, не отрывая от него пристального, плавящего взгляда, Альбус жарко шепнул: - И не вижу причин это скрывать. Фокусироваться на мыслях становилось все труднее и труднее. Несмотря на то, что Дамблдор очевидно желал его до умопомрачения, Геллерт не ощущал ни малейшего контроля над происходящим, как бывало с его молодой версией. Он попытался было как обычно распалить Альбуса до той степени, чтобы тот окончательно потерял разум, но все его насмешливые реплики и издевки мгновенно выветрились из головы, стоило тому прижать влажную твердую головку к его разгоряченной плоти. Нет, так не пойдет! - Хочешь сам? - усмехнулся Альбус, послушно возвращая руки на его талию, когда Геллерт обхватил его член, чтобы дразняще потереться о него ягодицами. - Так, кажется, у тебя еще не было? Он имел в виду позу наездника. И да, был прав. Но так Геллерт хотя бы имел шанс взять все в свои руки. Ну, или не руки. - Тебе крупно повезло, дедуля, - небрежно фыркнул он, медленно насаживаясь на Дамблдора, закусив губу. Оттого ли, что он уже знал, чего ждать, или же Альбус сильно поднаторел в заклинаниях, но в этот раз Геллерт почти сразу без затруднений смог принять его всего. - Вот так, - целуя его напряженную выгнутую шею, прошептал Дамблдор, вновь скользнув пальцами вниз по его пояснице, чтобы приласкать нежную, растянутую до предела кожу. - Да. Хороший мальчик. Твою-то мааать. Почему-то, как бы он не старался, выходило, что это Дамблдор дразнит его, а не наоборот. И это он, а не Дамблдор, стремительно теряет последние остатки рассудка. Потянув за рыжий хвост еще сильнее, Геллерт начал яростно двигать бедрами в очередной попытке перехватить инициативу, но когда, будто позволив ему немного баловства, Альбус сам подался вперед, властно насадив его на себя, в Геллерте не осталось и капли бунтарства. Альбус вел гораздо-гораздо лучше, и отчаянно цепляющемуся за спинку кресла Геллерту оставалось лишь подчиниться этому глубокому отрывистому ритму. Черт! Черт!.. Было так потрясающе хорошо, что вскоре, наплевав на всякую гордость, Геллерт запрокинул голову, позволив несдержанным хриплым стонам заполнить комнату наравне со звонкими шлепками кожи о кожу. Ну что, доволен, старик? Доволен теперь? Fick mich… Fick… ah!… Упершись взмокшим лбом в спинку кресла, он с трудом совладал с галопирующим сердцем. Внутри пылал пожар, а от судорожной пульсации по телу расходились остаточные волны наслаждения. Его трясло от них в той же степени, как и от осознания того, что именно только что произошло. Губы Дамблдора тем временем не переставали жадно терзать его шею. Покровительственно вздернув его подбородок, Геллерт самодовольно прошептал в рыжую бороду: - Ну как там сердечко? Не шалит? Синие глаза озорно сверкнули, и Дамблдор шлепнул его покрасневшие ягодицы, вновь прижимая к себе, позволив со всей ясностью почувствовать, что дух его по-прежнему тверд… Да как это вообще возможно?! Вскинув левую руку, Дамблдор ласково смахнул светлую прядь, упавшую на его обескураженное лицо: - Ах, молодость. Все-то вы спешите. Он совершенно точно издевался! Уязвленный, да что там, почти униженный Геллерт впился в его ухмыляющийся рот как изголодавшийся дементор. Сейчас ты у меня попляшешь! А затем рывком вытянул Дамблдора из кресла, толкнув на кровать вспышкой первомагии чуть грубее, чем следовало. Он бы зол. Ужасно, просто неописуемо зол! Ничуть не смутившись таким с собой обращением, Дамблдор оперся на локоть и с веселым любопытством наблюдал за тем, как он раздраженно расшвыривает по полу снятую одежду: - Ты, разумеется, слышал это неоднократно, но как же ты невероятно красив, - даже сквозь тлеющую похоть во взгляде Дамблдора переливалось обожание. То самое, что так часто льстило Геллерту застенчивыми устами молодого Альбуса. Он по-прежнему восхищен мной… - Раздевайся уже, - скрывая смущение, цыкнул Геллерт, решительно настроенный на реванш. Злость помогла ему частично вернуть хладнокровие. Неспешно скинув с себя мантию, Дамблдор избавился от жилета и шейного платка, но когда руки Геллерта нетерпеливо сорвали с него рубашку, притянул его к себе, поцеловав протяжным, нежным, совершенно не вяжущимся с упершимся в живот Геллерта стояком поцелуем: - Я знаю, как совершенно точно понравится нам обоим. Могу показать… если хочешь… Даже не на шутку рассерженного Геллерта пробрало мурашками от этих слов. А может, стоить сменить тактику? Позволить Альбусу насладиться им сполна, исполнить тайные мечты. Дать именно то, что он хочет, быть таким, каким он пожелает. Может, это вскружит ему голову? - Ну, давай, - вызывающе фыркнул Геллерт, сцепляя руки на шее Дамблдора. - Удиви меня. Синие глаза улыбнулись, а затем Геллерт оказался на кровати на четвереньках. Послышался шорох сброшенных брюк. - Э…ээй! - ему вдруг резко стало несмешно. Волосы на затылке встали дыбом. Нет уж, на такое он не согла… - Не бойся, - губы Дамблдора оставляли влажные поцелуи на его ягодицах. - Ты еще не знаешь, но так ты любишь больше всего. Поверь, я бы никогда не сделал тебе ничего дурного. Никакой я никакому тебе*. И Геллерт поверил. Солнечным пятном перед глазами вспыхнул патронус-феникс, новогодние фейерверки и теплая улыбка Альбуса. Его Альбуса. Отчего-то он был уверен, что и этот, поднимаясь упивающимися поцелуями по его спине, сейчас улыбается точно так же. Так что с удивительной легкостью позволил Дамблдору накрыть его своим жилистым телом и рассыпавшимися прядями волнистых волос: - Нужно только расслабиться, - нежными, почти невесомыми поцелуями шептал Альбус у самого уха. В кольцо растянутых, пульсирующих мышц вновь уперлась горячая твердая плоть. - Ты же сделаешь это для меня? Постараешься для меня, мой мальчик? И Геллерт постарался. Сжимая искусанные губы, подался ему навстречу, пошире раздвинув ноги и уперевшись руками в матрас, чтобы принять полностью, почувствовать, как нетерпеливые пальцы стискивают бедра, направляя, и услышать заветное: - Да, вот так… Мм, славный мальчик. До этого он и не представлял, что граничащее со страхом наслаждение будет настолько ослепительно-острым. Что поддаться этому мягкому напору, покориться чужой воле будет так до изнеможения сладко. И что когда, скользнув по его часто вздымающейся груди, ладонь Альбуса властно сомкнется на его истерзанной шее, он окончательно потеряет контроль. - Ah… ah…, - кусая простыни, разнузданно постанывал он, прогибаясь под Дамблдором, дрожа и упруго толкаясь, лишь бы только ощущения стали еще глубже, еще сильнее, еще, еще!… - Albus!… - Мой хороший, - лишь бы только еще раз услышать, как охрипший от страсти голос хвалит его и восторгается им. - Самый чудесный, самый славный на свете... Потом он, кажется, отключился. По крайней мере частично, ведь, ослепленный экстазом все равно почувствовал, как его бережно поднимают, утягивая в объятия, как смахивают прилипшие к лицу волосы, целуют лоб, веки, губы, любовно шепчут его имя. Так ревущий оргазм незаметно сменился сладостной негой. Не открывая глаз, Геллерт закинул руку Альбусу на плечо, с наслаждением уткнувшись в его шею и рыжую бороду. Заполнив легкие тягучим ароматом веснушчатой кожи, навевающим воспоминания о цветущем луге и прогретых солнцем досках пирса. - Надеюсь, теперь-то ты удовлетворен? - все еще пряча лицо на груди Дамблдора, приглушенно фыркнул он. Пожалуйста, пусть будет да! Я же со стыда сгорю, если ты все еще не… - О, вполне, - губы, целующие его, растянулись в улыбке. - Чего уж греха таить. Если б не зелье, я сдался бы еще в самом начале. - Погоди-ка, - распахнув веки, Геллерт воззрился на него во внезапном озарении. Так вот оно что! Ну конечно! Он же слышал об особых зельях, помогающих продлить удовольствие, хоть ему еще не довелось их испробовать. - Ах, ты…! - впрочем, ни сил, ни желания сердиться у него не осталось. - Тц! Ну и хитрец же ты, Дамблдор! - его сварливое ворчание прервалось поцелуем. Он снова перебрался к Альбусу на колени, погрузив пальцы в спутавшиеся волнистые пряди. Это было так странно - любить того, кого встретил впервые. Но даже в этом далеком, загадочном Альбусе без труда узнавался тот теплый, светлый образ, что поселился в душе Геллерта с недавних пор, а, может, и много-много раньше. Все тот же Альбус, разве что куда более зрелый, уверенный в себе и в том, чего хочет. Словом, просто мечта. И все же кое-что тревожило Геллерта во всем этом… - Надеюсь, ты простишь мне этот обман, - виновато улыбнувшись, Альбус потерся носом о его подбородок. - Но зато ты более чем заслужил ответ на волнующий тебя вопрос. Вопрос! Он вырвался из Геллерта прежде, чем тот успел что-то обдумать: - Мы вместе? В будущем? Ты и я, мы?… Внимательно всматриваясь в него, Дамблдор удивленно покачал головой: - А ведь мог бы спросить о Палочке. Палочка… - Scheiße! - в сердцах Геллерт ударил себя кулаком по бедру. Ну точно же! Идиот! Расхохотавшись, Альбус порывисто стиснул его в объятиях, умиленно расцеловав перекошенное досадой лицо: - Поразительно, как же я раньше не замечал, что ты всегда был таким! - какое бы сильное обожание не плескалось в глубинах синих глаз до этого, сейчас они буквально затопили его любовью. Каким “таким”, Альбус не пояснил, вместо этого вывернув правое запястье, на котором отчетливыми золотыми линиями горела метка-отпечаток. - Конечно мы вместе, как иначе? Пускай ради этого нам обоим пришлось пройти через многое, даже слишком многое, поверь, оно того стоило. Причин не верить ему у Геллерта не было ни одной. И потому, вновь жадно упиваясь знойным солнечным ароматом и губами, так сладко шепчущими о любви, он смог легко унять клокочущую в груди досаду. Значит, ты точно будешь мой, Дамблдор? Отлично! Ну а Палочка… Ею я уж как-нибудь завладею сам.

***

- Стоит признать, теперь я уж и не скажу, какая из твоих милых фантазий нравится мне больше, - хмыкнул Альбус, продолжая соединять кончики пальцев, как делал всегда, поглощенный особенно занимательным размышлением. Острые как скальпель закатные тени косо лежали на его лице, вычерчивая профиль с чуть ломанной линией носа, оправу очков-половинок и тонкую улыбку. - Вот видишь! Достаточно убедительно? - с энтузиазмом отозвался Геллерт, которого, честно говоря, все эти сказки тысяча и одной жаркой ночи давно уже распалили до невозможности. Но Альбусу как и всегда нужно было тщательно взвесить все аргументы, прежде чем бросаться в очередную авантюру. - Прошу, давай используем маховик, пока есть такая возможность! Маховик был недавно конфискован ими у одного из горе-студентов, чьи родители служили в Министерстве. И хоть их неразумное дитя клялось, что выкрало маховик шутки ради, выговор тех ждал самый что ни на есть серьезный. Так что мягкосердечный Альбус предложил “замять” дело и вернуть маховик, не оповещая Министерство. Взамен, впрочем, лояльности в Попечительском совете. Вот уже который год он безуспешно пытался согласовать кандидатуру Геллерта на место преподавателя по Защите от Темных искусств, но всякий раз не хватало буквально пары голосов. И так проводя по несколько занятий в семестр в качестве приглашенного специалиста, Геллерт закатывал глаза, будто ему все это даром не сдалось, в глубине души ужасно растроганный этой заботой. Но все же такой случайности как попавший им в руки маховик времени могло больше не представиться. - Когда нас останавливала незаконность? - продолжал уговаривать Геллерт, поднявшись с кресла, чтобы склониться над Альбусом, упершись руками в подлокотники его кресла, сокращая расстояние и придавая весомость своим доводам. - Мы быстро. Туда и обратно. Никто не узнает. Встретив его просвечивающим взглядом ярко-синих глаз, Альбус с улыбкой покачал головой: - Твои мечты бесспорно чудесны, но, дорогой мой, - сняв очки-половинки, он отправил их на письменный стол легким взмахом руки. - За масштабностью своих идей ты зачастую не видишь другое, гораздо более простое и очевидное решение. - Ах, вот как? - притворно оскорбился Геллерт, запуская пятерню в волнистые рыжие волосы, дразняще поглаживая серебристый висок и линию бороды. Очки постоянно читающий что-то Альбус обычно снимал только ради одного, и этот намек Геллерт никогда не упускал. - Это какое же? В лукавых синих глазах что-то неуловимо сверкнуло. С щелчком открыв крышку карманных часов, Альбус весело подмигнул ему, и в следующий момент дверь распахнулась, и в директорскую спальню вошел… Альбус Дамблдор. Точно такой же как тот, что сидел в кресле перед Геллертом, но только с золотыми песочными часами, висящими на груди. Ни разу со времен славного побега из Нурменгарда Геллерт не был настолько потрясен. - По правилам мне не положено видеть, слышать или касаться себя будущего, - весело посмеиваясь над ним, Альбус стянул шелковый платок с шеи Геллерта и повязал себе на глаза. - Но мне и не нужно, ведь так? Переводя ошеломленный взгляд с одного Дамблдора на другого, Геллерт почувствовал, как губы расплываются в предвкушающей улыбке. Как всегда продумал все до мелочей, да? - Не помню, говорил ли я тебе, - опускаясь перед креслом на колени, промурлыкал Геллерт, с трудом сдерживая волнительный трепет от неспешных шагов за спиной. - Но ты чертов гений, Дамблдор!