***
Черный Харлей мчался по Кремлевской набережной. Полуденное июльское солнце бликами отражалось на корпусе мотоцикла и на шлеме Кощея. По правую сторону тянулась кремлевская стена, и Кощей, свернув направо, проехал по Манежной, а затем повернул на Боровицкую улицу, подпевая звучащему в наушниках Шнуру. Заметив впереди сотрудников ОМОНа, он прибавил газу и, распугав пешеходов, помчался к Красной площади. ОМОН и полиция быстро среагировали и стали активно выводить и так перепуганных людей с площади. Благо, что в будний день их было не много. Мотоциклист, не обращая внимания на предупреждения полиции, даже не думал выполнять их просьбу остановиться. Кощей, оглядевшись по сторонам, обнаружил, что вокруг нет зевак и, остановившись, слез с мотоцикла, снимая шлем. — Код «Ворон»! Повторяю, код «Ворон»! — проговорил в рацию один из ОМОНовцев, и к нарушителю порядка тут же направились сотрудники правоохранительных органов. Подпустив их к себе поближе, Кощей широко улыбнулся пропел: — Никто не выжил — все сгорели, Все Pussy, Утин и Бобчак, И у стены кремлевской ели, — он хищно посмотрел на ОМОНовцев, — Горели ахуенно так! — он взмахнул рукой и по всей границе Кремля вспыхнул огонь. Послышались оры и визги, где-то заплакали дети. ОМОН тут же наставил на Кощея оружие и тот, громко рассмеявшись, еще раз взмахнул рукой и уложил всех окруживших его сотрудников на лопатки. — Идиоты, — заключил он и направился в здание Сенатского дворца. Конечно же, его там уже ждали. Расправившись с бегущей к нему охраной, он вошел в здание, на ходу отбрасывая от себя магией охранников президента, которые были в сотню раз серьезнее, чем любой ОМОНовец. Наконец, он остановился перед нужными ему дверьми и без стука вошел внутрь, наложив мощное запирающее заклинание. В кабинете, к его не удивлению, никого не оказалось. — Вадька! — позвал он хозяина кабинета. — Выходи, подлый трус! — со смехом в голосе прикрикнул Кощей. За пустым креслом послышалось шебуршание, дубовая панель открылась и к нему вышел перепуганный человек. Поправив галстук и зачем-то пригладив проплешину на голове, он уселся в свое кресло. — Добрый день, — проговорил он, жестом приглашая незваного гостя сесть. — Не для тебя, — сказал Кощей, водрузив на президентский стол свой шлем, чтобы тот не мешался в руках. — Почему же… — ничуть не растерявшись проговорил президент. — Потому что я пришел по твою душу, Вадька! Я бы даже сказал, душонку. Не наворовался еще? Много-то у народа украл с двухтысячного? — Нет, не наворовался, — довольно твердым голосом ответил президент. — Что ты хочешь? — Контроль над властью, естественно. — Я не отдам свой пост, — перебил его мужчина. — Мне нахер не сдался твой пост. Сиди сколько тебе влезет. Вопрос в том, сколько еще тебя будет народ терпеть. — Без меня было бы хуже. — Спорный вопрос, но я сюда не для этого пришел. Короче, с этого момента ты вновь действуешь под моим чутким надзором. Мои люди повсюду, в каждой структуре, так что даже не думай меня обвести вокруг пальца. — А что, если я откажусь? — Не, не откажешься, — растянулся в улыбке Кощей. — Ты, видимо, забыл за эти годы КТО перед тобой сидит. Может стоит тебе напомнить о том, как я умею уговаривать людей? — Константин Константинович бровь. — Ты тиран! — опешил мужчина, вспомнив, как однажды на заре карьеры присутствовал на одной из расправ над не подчинившимся его инструкции политикам. Он слегка расслабил галстук. — Тиран тут ты, Вадим. Без меня бы ты давно уже был трупом. И что я получаю вместо благодарности за подаренную неприкосновенность и по совместительству годы жизни? — президент уткнулся взглядом в стол. — Просто будь благодарен и не заставляй оборвать твою жизнь прямо сейчас. Я так понимаю, мы договорились? — помедлив, добавил Кощей. Президент кивнул. — Отлично. С этого момента все важные стратегические вопросы согласовываются со мной. Я выйду с тобой на связь, когда мне потребуется вмешаться, — Константин Константинович поднялся с места и забрал свой шлем с президентского стола. — И отзови своих псов. Кощей магией открыл двери и в кабинет ввалилась охрана с ОМОНом, некоторые попадали на пол. — Жалкое зрелище, — изрек Кощей, перешагивая через одного из них. — Не стрелять, — сказал президент. — Дайте ему уйти, — президент, провожая гостя взглядом, прикрыл глаза, не веря в то, что этот кошмар и в самом деле происходит наяву. Отдать контроль над властью преступнику международного уровня — это надо быть либо конченым идиотом, либо тем, кто до чертиков боится смерти и потери насиженного места у государственной кормушки. Выйдя на улицу, Кощей щелкнул пальцами и стена огня, которую, судя по звукам сирен, тушили все пожарные Москвы, пропала. Константин Константинович приманил к себе мотоцикл и, надев шлем, отъехал от Сенатского дворца.***
Следующей в списке тех, кого ему следовало навестить, была его крестница. Припарковавшись рядом со школой, он зашел на территорию. Ученики, которые отрабатывали летнюю практику, принялись внимательно его рассматривать. Кощей, проходя мимо пышных кустов, краем глаза заметил, как из-за них, стоя с секаторами в руках, наблюдают две пары глаз. Мужчина обратил свое внимание на дредастого парня, который смерил его изучающим взглядом, а затем посмотрел на стоящую рядом подружку. Улыбнувшись уголком губ, он подмигнул ей. Та в удивлении приоткрыла рот. — Мутный тип, — сказал Ваня, провожая мужчину взглядом. — Да, согласна. Еще и походка такая, будто бы он кромсать людей идет… — Ну слушай, у всех чуваков с титановыми яйцами такая походка. Вспомни Фила нашего — ровно один в один! У главного входа Константина Константиновича встретила надпись «В добрый путь!». Усмехнувшись, он вошел и ему навстречу вышел охранник. — Куда направляетесь? — Мне нужно переговорить с директором школы. Я дедушка одного ученика, хотел бы написать заявление о переводе в параллельный класс. Я могу пройти? — Разумеется, — кивнул охранник. — У лестницы повернете направо и там прямо по коридору. — Благодарю. Подойдя к массивной железной двери, Кощей постучался и, получив приглашение войти, открыл ее. Эвелина Виевна вскочила с места, увидев на пороге кабинета мужчину, и направила на него волшебную палочку. — Здравствуй, дорогая. — Не приближайся! — зашипела она, смотря на крестного ледяным взглядом. — Даже не обнимешь меня? Я же так по тебе скучал! — он улыбнулся и развел руками, показывая женщине, что он не собирается делать ничего плохого. — Я пришел просто поболтать. — Мне не о чем с тобой говорить! Ума не приложу, как тебе удалось выбраться из заточения! — Это не твое дело, радость моя, — он уселся на ближайший к Эвелине стул. — Хорошо устроилась, — проговорил Кощей, обведя взглядом помещение. — А мне пела, что ни за что не пойдешь по стопам отца. — Я не пошла по стопам отца! — Да что ты! А подкинуть взятку бывшей директрисе это так, пустяки? — Это был один единственный раз! Она была ужасным человеком! Ничем не лучше тебя с отцом! Постой… — напор женщины вмиг улетучился. — Откуда тебе это известно? — У меня везде есть связи, дорогая. А насчет бывшей директрисы не горячись — она, по крайней мере, не сдала меня властям, как это сделал твой отец. До сих пор не могу поверить, что мой друг мог так со мной поступить! — притворно расстроился Кощей, смахнув невидимую слезинку, и громко рассмеялся прямо в глаза крестнице. — Благо, что ты осталась единственным хорошим делом, которое он совершил в своей жизни. — Каким бы он ни был, он был моим отцом! Живым! А ты расправился с ним. Мы с матерью хоронили его в закрытом гробу, так как его было невозможно по кускам собрать! И знаешь, спустя годы я могу с уверенностью заявить, что хуже тебя я человека не знала. — Я сейчас расплачусь! Вий никогда бы не перестал творить свои темные делишки, как бы вы с матерью не просили его остановиться. Но взгляни-ка с другой стороны: вы прекрасно живете, в достатке, — он взял со стола фотографию маленькой девочки. — Вон, дочку возишь отдыхать в Испанию на собственную виллу. Плохо ли? — он посмотрел на Эвелину, она молчала. — Только вот все это благодаря мне. Даже обидно, что он оказался глупцом, подумав, что убрав меня, он будет иметь столько же бабла и даже больше. — Пошел вон, — она взмахнула палочкой и указала ею на открывшуюся заклинанием дверь. — Ладушки, — улыбнулся Кощей и поднялся с места. Дойдя до двери, он остановился и притворно прикрыл ладонью глаза, как будто вспомнил что-то важное. — Чуть не забыл! — он обернулся. — Из страны не выезжаешь, пока я не дам добро. — Это невозможно! — она хлопнула по столу ладонью. — Не заставляй меня угрожать тебе жизнью дочери, — он бросил взгляд на фотографию. — Симпатичная девчушка-то растет. Кощей закрыл за собой дверь и Эвелина Виевна без сил рухнула в кресло. Она разревелась от ощущения бессилия, чувства страха и того, что последний шанс вытащить Фила из тюрьмы лопнул, как мыльный пузырь. Как бы там ни было, но жизнь Лилии была для нее на первом месте.***
На десерт Константин Константинович решил оставить визит к старому доброму другу. Тот готов был перегрызть за него глотки на том самом заседании суда, на котором его приговорили к пожизненному заточению. К огромному сожалению Кощея он этого не сделал. Но стоит признать, что ему нужен был такой человек на свободе. Остановившись у ворот загородной резиденции своего друга, он слез с мотоцикла и позвонил в звонок. Помахав в камеру, он широко улыбнулся и ворота тут же открылись, пропуская гостя на территорию. — Костя-я-ян! — заорал издалека мужчина в гавайской рубахе и шортах с пальмовым принтом. — Бог ты мой, я сейчас инфаркт получу! — он громко заржал и, сбежав по ступенькам вниз, кинулся к своему другу. — Волчанский! Старый ты пес! — широко улыбнулся Кощей и обнял друга. — Не такой уж я и старый, и точно не пес! Как же я рад тебя видеть! — он перевел взгляд на стоящий за воротами Харлей. — Мать моя волчица! — он округлил глаза, взглянув на друга, и схватил того за плечи. — Дай мне прокатиться! — Запрыгивай! Волчанский уселся на мотоцикл и, газанув пару раз, принялся кружить вокруг Кощея, пока тот, наблюдая за бешеной радостью своего друга, медленно шел к дому. — Фух, это как тысяча оргазмов! Нет, даже лучше! — изрек Волчанский, слезая с Харлея. — Сергей Сергеич, ты со своим баблом можешь сотню таких купить. — Могу, не спорю! Но возраст уже не тот, Кость! Себя беречь надо! Не все ж как ты, бессмертные, — пошутил Волчанский. Хозяин начал проводить Кощею экскурсию по дому, а затем, когда домовые сообщили им, что все готово, проследовали на задний двор — к беседке с горящим мангалом. — Не, ну дом потрясный, Серег! — сказал Константин Константинович, отпивая из стакана виски. — Ну так! — Рассказывай, чем занимался все эти годы? — Ну про работу я не вижу смысла рассказывать, думаю ты и так в курсе. — Первым делом загуглил кто у нас является действующим генералом ФСБ. Я бы удивился, если бы обнаружил там не твое имя. Оборотень в погонах, блин, — улыбнулся Кощей и вновь пригубил из стакана, наслаждаясь вкусом алкоголя. — Ну, я ж тебе пообещал, что выебу, — Волчанский сделал характерное движение бедрами, — их структуру и займу, так сказать, руководящий пост! — Я в тебе ни на минуту не сомневался, Сергей Сергеич! Ну а на семейном фронте как? — Ой, столько всего, что я тебе так неделю рассказывать буду! — ответил Волчанский, нанизывая мясо на шампур. — Так что вкратце: развелся с той старой сукой, которая мне вот эту плешь проела, — он указал на свою лысину. — Женился на потрясающей женщине, дочку мне родила. Умница, — он принялся загибать пальцы, — красавица, преподает на кафедре искусствоведения в университете, недавно докторскую защитила, между прочим! В старшем сыне души не чает! Бриллиант, а не женщина! Скоро должна приехать, кстати. — Слушай, ну я рад за тебя, — он протянул стакан, чтобы чокнуться. — Спасибо, дружище! А у тебя какие новости? — Месяц пробыл в Англии после того, как Володька помог мне вернуться в человеческий облик. Порешали некоторые вопросы, в общем, политика. Ничего любопытного, — он вздохнул и, немного помолчав, продолжил: — Внука в Азкабан посадили, — он поцокал языком. — Твою же ж… За что это? — Ну, как мне удалось выяснить, псы из аврората нашли его отпечатки в сгоревшей машине. Слыхал, наверное, о деле Мии Ванрайт. — Слыхал-слыхал, — закивал Сергеич. — Ужаснейшая трагедия, если так посудить. Погоди, так тот парнишка в новостях — внук твой, получается? — Ага, он самый. — Ля, ну породу твою видно! Красавец-то! — растянулся в улыбке Волчанский. — И когда суд? — Дату заседания пока не назначили, но мне сообщат свои люди. Вот только мне от этого ни холодно, ни жарко, так как присутствовать я там все равно не смогу. — Пф, это еще почему? — Потому что меня тут же отправят в Азкабан. Мне нельзя сейчас высовываться, сам понимаешь. — И что ты предлагаешь? Сидеть на жопе ровно и любоваться соснами? Не, Кость, так не пойдет. — Конечно не пойдет. Филу нужен хороший адвокат в твоем лице. Кто как не генерал ФСБ сможет идеально отмазать от тюрьмы? — Я только за! Сошью ему такое алиби, что комар носу не подточит! — он подлил в стаканы виски. — Кстати, раз пошла такая тема, — Волчанский прокашлялся и Кощей внимательно на него посмотрел. — Ты с ней-то уже виделся? — Пока нет, она не в России. Но завтра планирую заглянуть в свое кощеево царство, — Сергеич усмехнулся этому каламбуру. — Ночь Кровавой луны, — удовлетворенно проговорил Волчанский. — Лютая будет ночка! — Что, поведешь своих волчат на охоту? — Сергей Сергеич кивнул. — Кстати, я тебя так и не поблагодарил за то дело с Лешевым. Я, конечно, ждал чего-то очень кровавого, но то, что я увидел на фотках, даже для тебя перебор. В хорошем смысле, конечно же. Знал бы ты каких трудов мне стоило тебе весточку прислать, с минимальной магией-то. — О-о-о! Потрясающая была вылазка! Первая охота моего сына! Помню так, как будто бы это было вчера. Как же он наслаждался его убийством! — Волчанский довольно оскалился. — А то перо, кстати, дало мне надежду, что скоро ты вернешься к нам. Как же я напился в тот день… — Сергеич прикрыл глаза и в удовольствии покачал головой. — Я рад, что ты так гордишься сыном, но это была лютая расчлененка, Серег. Его как будто бы через мясорубку пропустили. — Первый запах человеческой крови порождает в юном организме небывалую силу! Мы же не просто оборотни. В нас течет и вампирская кровь. — Где потерял наследников, кстати? — Да с Олесей по делам мотаются, — Волчанский взглянул на часы. — По времени, вообще, должны уже вернуться. — А Олеся тоже вампирша? — Ага, но человеческой крови предпочитает животную. Я ее называю вегетарианкой, — он усмехнулся. — Ну ты себе не изменяешь, я смотрю. Бывшая вампирша, нынешняя. — Ну тянет мое волчье сердце к таким дамам! Ничего не могу с собой поделать. Но Олеська не такая. Понимаешь, она теперь закупает свиную кровь, чтобы мы с сыном не охотились. Я еле уломал ее отпустить Никиту тогда со мной. Только аргумент, что ему уже шестнадцать стукнуло и у него день рождения подействовал. Только смотри не проболтайся, что мы человека замочили. — Я тебя услышал, — оскалился Кощей и чокнулся с другом, а затем перевел взгляд за его спину. — Иди встречай. Волчанский обернулся и, положив шампур обратно на мангал, растянулся в улыбке при виде бегущей к нему девчушки лет шести. — Папочка! — Золотце мое! — он взял ее на руки. — Ну как вы покатались? — Хорошо, мама мне купила раскраску и новые фломастеры. — Зачем же тебе еще одни фломастеры? — удивился Волчанский, вскинув брови. — У тебя их столько, что можно уже свой магазин открывать! Девочка принялась рассказывать о всех плюсах новых фломастеров и Кощей, наблюдая за этой сценой, почувствовал, как защемило его сердце. Сына он не понянчил по своей же глупости, а внука не успел, да и не смог бы, исходя из той же ошибки молодости. — Добрый вечер, — поздоровалась с ним красивая блондинка, отвлекая его от глубокого самокопания. — Я Олеся, жена Сергея. — Константин, — он встал и пожал женщине руку. — Рад знакомству. — Сережа мне много про вас рассказывал. Рада видеть вас в нашем доме, — она мило улыбнулась и, забрав у мужа дочку, повела в сторону дома. — Вы же к нам присоединитесь? — крикнул им вслед глава семьи. — Да! Только возьму себе вина и переодену Василису! — Красивая, — сказал Кощей и друг надулся от гордости. Через несколько минут в беседке появился сын Волчанского и, пожав Кощею руку, принялся заниматься шашлыком. — Я вот тебя совсем маленьким помню, — сказал он парню. — А сейчас вон как вымахал! Выше батьки уже! — Спасибо, — растянувшись в улыбке закивал Никита. — А еще хотел бы отметить, что ты меня приятно удивил своими способностями на твоей первой охоте. Парень слегка смутился от похвалы и, сняв шампур с мангала, начал снизывать мясо в большую тарелку. Кощей, наблюдая за тем, как Серега общается со своим сыном, вновь почувствовал чертово щемящее чувство. Он был безумно рад за друга, что тот сумел построить любящую семью, но и легкая, по-дружески хорошая зависть не давала ему покоя. «Не о том ты думаешь!», — осадил его внутренний голос. — «Вытащишь внука из Азкабана и все у тебя будет!» — Что ж, — произнес он, встав из-за стола, — я бы хотел взять на себя право сказать тост, если вы не против. — Я только за! — объявил Волчанский. — И я! — поддакнула ему дочка, вызвав у Кощея легкую улыбку. — Я очень рад, что спустя столько лет мой старый добрый друг не отрекся от меня и сейчас принимает меня как дорогого гостя в кругу своей семьи. Я бы хотел выпить за всех вас, — он поднял бокал. — Дружище, ты всегда желанный гость в моем доме! — Сергеич приобнял друга за плечи. — За нас, семья! — крикнул он и раздался звон бокалов.***
Закат, достигнув своего апогея, заливал лес алым светом, окрашивая стволы и кроны деревьев. Кощей прикрыл глаза и глубоко вдохнул, чувствуя, как близость Кровавой луны едва уловимым напряжением повисла в воздухе. Он обратился в ворона и полетел в сторону Зачарованного леса. Как только он пересек его границу, то почувствовал, что взмахи крыльев стали слабее, и в итоге он рухнул камнем вниз. Упав на землю, он тяжело задышал, чувствуя боль во всем организме из-за резкой трансфигурации в человека. Кощей поднялся на ноги и сплюнул на землю. — Сука, — прошипел он и продолжил путь пешком. В груди бушевала злость на Бабу Ягу за то, что та оказалась догадливее, чем он мог предположить. — Интересно, чем ты меня еще удивишь, Наиночка. «Злиться ты должен на себя. Мог бы догадаться, что она устроит тебе подставу». «Согласен, не просчитал. Должна же она была перестраховаться на время своего отъезда». Тем временем Алиса бежала по лесу, стараясь оказаться у избушки на курьих ножках первее, чтобы успеть запечатать брешь в заклинании, через которую Кощей смог вернуться из заточения. Бабушка перед своим отъездом на шабаш наложила на Зачарованный лес несколько заклятий, дававшие в совокупности мощнейший эффект. Ни трансгрессировать, ни передвигаться по территории в облике ворона Кощей не мог, что давало Алисе неплохую фору. Наконец, за деревьями показалась избушка. Алиса, наложив на себя скрывающие чары, притаилась за кустами и стала ждать. По ощущениям девушка простояла минут пятнадцать, как вдруг запах крови и гниющих трупов стал невыносимым, не давая девушке дышать. Она в панике открыла рот и его тут же зажали рукой.