Мимо медленно проплывали деревья Запретного леса. Фил периодически тяжко вздыхал от того, что они плетутся, как черепахи, из-за едущих перед ними карет. Волков взял правее, предположив, что они смогут проехать по обочине, но чертовы кареты, запряженные уродливыми конями, точечно растянулись по всей ширине подъездной дороги к замку.
— Ну что, ребят, поиграем в «шашечки»? — спросил Фил, посмотрев в зеркало заднего вида.
— Не стоит, — подал голос Нотт, как-то отрешенно смотревший в окно. — Кареты запряжены фестралами, можешь наехать на них, и на твоем гоночном болиде останется вмятина. — Фил бросил быстрый взгляд на Алису: девушка кивнула ему, и он так и не понял: расценить это как то, что она помнит их разговор на вечеринке у Забини, и Кощей подтер ей память частично, или же как то, что она согласна с Ноттом. В любом случае уточнять он не собирался.
— Кем-кем? — переспросила Дафна.
— Ну это такие стремные кони. Их видят только те, кто видел смерть. Впрочем, я не хочу об этом говорить, — поспешно добавил он, заметив, что Алиса начала к нему поворачиваться.
— Ладно, тогда обгоним по воздуху, — заключил Фил, и вишневая семерка оторвалась от земли.
Волков не стал взлетать слишком высоко и, держась на высоте метров четырех от земли, поддал газу. Внизу, громыхая и покачиваясь, кареты двигались к главным воротам школы с двумя высокими колоннами, увенчанными фигурами крылатых вепрей. Замок Хогвартс нависал все ближе — могучая громада башен, угольно-черная на фоне темного неба с яркими прямоугольниками светящихся окон. У каменных ступеней, ведущих к дубовым входным дверям замка, уже стояли кареты, и из них группками вываливались студенты.
— Прибыли! — объявил Блэйз и вышел из машины.
— Спасибо большое, что подвез, — поблагодарила Фила Дафна и, вложив ладонь в протянутую Тео руку, также покинула «ласточку».
— Боже, мне просто не верится, что мы оба здесь, — по-русски полушепотом сказала Алиса, и Фил, задрав голову, посмотрел на высоченные стены замка.
«Действительно, не верится», — подумал он и, приобняв Алису за плечи, зашагал в сторону главных дверей.
Вестибюль был ярко освещен факелами, а шаги учеников по мощенному каменными плитами полу отдавались эхом. Двери в Большой зал были распахнуты настежь, и студенты, проходящие в них, рассаживались за факультетские столы. Нотт, Дафна и Блэйз попрощались с русскими и направились к слизеринскому столу, в то время как Фил с Алисой приступили к поиску мест за столом факультета Гриффиндор.
Уже сидящие за столом гриффиндорцы обменивались новостями и делились историями о том, как они провели лето. Волков, который стал невольным свидетелем разговора девчонок с четвертого курса, помрачнел — его лето прошло в Азкабане с дементорами, а не в праздном кутеже, как планировалось. Алиса, любуясь парящими над столом свечами, повернулась к другу. Заметив, что его хорошее настроение куда-то улетучилось, положила голову ему на плечо и произнесла:
— Помнишь, как в прошлом году в это время мы сидели в домике Горыныча?
— Помню, — криво улыбнулся он. — А потом меня чуть какая-то дрянь не прикончила.
— Я вообще вела к тому, что в этом году, несмотря на все неприятности, мы тут. И даже успели на пир. Может, в этот раз все будет по-другому? Без неприятностей и все такое, — будто бы в отрицание ее фразе в зал вошел Малфой, и их взгляды тут же встретились.
— Да уж, хотелось бы! — хмыкнул русский. — Второй раз на каникулы в Азкабан я не собираюсь.
— Ой, Фил! — воскликнула проходящая мимо Лаванда Браун. — Рада тебя видеть на свободе! Я так переживала за тебя!
— Спасибо, — сухо ответил Волков. Только заботы Браун ему не хватало!
— Кстати, Алиса, — обратилась она к ней. — Я смотрела то интервью Драко, — Ржевская моментально напряглась.
— И что?
— Ну, мы с девочками обсуждали все, что он говорил, и нам кажется, что Малфой соврал, — Алиса издала в ответ смешок.
— В каком, интересно мне, месте, Браун? — Лаванда оглянулась на стоящую за ней Парвати, которую прямо распирало от любопытства.
— Ну, знаешь, Ржевская, — начала она, и Фил почувствовал, как Алиса под столом сжала его руку. Он отвел от Парвати с Лавандой взгляд и заметил, как в Большой зал зашла Грейнджер в окружении Гарри, Невилла, Рона и Джинни. — Прожить с Малфоем под одной крышей несколько недель довольно странно… — блондинка сделала паузу. — Для просто «мой отец предложил остановиться», — она показала пальцами знак кавычек. — Так что давай-ка ты уже отлепишься от Фила, а то общественность все еще помнит тут статью «Сплетника». Ты же не хочешь прослыть местной вертихвосткой, — Волков тут же перевел взгляд на Браун, пригвоздив ее к полу. — Ты же спишь с Малфоем, я права? — хоть и сбавив напор, все же закончила мысль Лаванда.
— С кем я… — начала было Алиса, но Волков ее остановил, приобняв за плечи.
— Не переживай, Браун. Ржевскую я ни с кем делить не собираюсь, и каждому парню в Хогвартсе это известно. Так что если кто-то вдруг вздумает переспать с
моей девочкой, — у Алисы пробежали приятные мурашки по телу от тона, которым он это сказал, — то он будет иметь дело со мной. И что-то мне подсказывает, что Малфой не станет так глупо рисковать своей жизнью.
— Что значит с
моей девочкой? — опешила Парвати, взглянув на застывшую с открытым ртом Лаванду, которая и звука не могла из себя выдавить.
— Ну, чего же ты молчишь, Браун? — продолжил уничтожать ее Фил. — Думала, что мое сердечко свободно, и я прыгну в твои любовные сети, которые ты еще с прошлого года на меня расставляешь?
— Ты… Ты врешь, — она перевела взгляд с него на Алису, которая сидела с максимально невозмутимым видом, на который была способна. — Вы же не встречаетесь… Вы не можете…
— У нас что-то гораздо большее, нежели «встречаемся». И можем мы очень многое, — хищно улыбнулся Волков, посильнее сжимая левой рукой плечи Алисы, чтобы она не вырвалась в нужный момент.
Правой рукой он резко притянул ее лицо к себе и грубо проник в ее рот языком. Алиса шумно выдохнула через нос, и пальцы правой руки парня проскользили от ее скулы до затылка, зарываясь в волосы. Девушка, к его удивлению, не стала сопротивляться, и он полностью отдался ощущению ее губ на своих. Ржевская ответила на его поцелуй с куда меньшим напором, и чертов мозг начал сравнивать этот поцелуй с тем, как ее целовал Драко.
«Дура, просто насладись! Он же определенно смотрит на тебя!», — прошипел внутренний голос.
— Ого-го-го! — воскликнул Эдриан Пьюси. — Вы посмотрите, че они творят!
— Нихера себе! — присвистнул Монтегю. — Интересно, а Ржевская сосет так же, как целуется?
«Что, блять?!», — Малфой сначала не поверил в услышанное и тут же, переведя взгляд на стол Гриффиндора, почувствовал, как все изнутри вмиг разъело кислотой.
— Не знаю, но я хочу проверить! — ответил капитану Пьюси.
— Охренеть, — выдохнула Паркинсон, не веря своим глазам. Волков на вечеринке не целовал ее так страстно. Ее, блять, вообще никто не целовал так страстно!
— Ржевская, да ты просто огонь! — присвистнул Блэйз, и они с Ноттом громко зааплодировали.
— Меня сейчас стошнит. — Драко практически выблевал разъевшиеся внутренности этой фразой.
Фил услышал на заднем фоне прерывистый вздох Грейнджер. В какофонии звуков, хоть и приглушенных ощущениями от поцелуя с лучшей подругой, его он расслышал четко. Нежно прикусив нижнюю губу Алисы, он разорвал поцелуй.
— Думаю, что после этого в твоей тупой башке больше не будут возникать подобные мысли, Браун, — твердо заявил русский и прижал к себе подругу. Он затылком чувствовал, как вся школа на них пялится. Краем глаза он видел, как в шагах десяти от них застыли Гарри, Гермиона и Рон с Джинни, чуть левее за столом напротив Малфой с Паркинсон сидели с перекошенными лицами, и только Забини с Ноттом довольно улыбались, глядя на них.
К огромному сожалению Гермионы свободные места за столом оказались только напротив русских, и Гарри уже направился к ним. Увиденное минуту назад расплавило что-то внутри Грейнджер, она не могла поверить. Нет, конечно, она знала, всегда догадывалась, что те поцелуи для Фила были так, игрой, но он же говорил, что она ему нравится!
И вот сейчас он целовался на глазах у всей школы с Алисой. Будто бы давая понять, чтобы к нему не лезли, что ОНА его. Что они ВМЕСТЕ. Возможно, Фил принял решение быть с Алисой, потому что она всегда была рядом, несмотря на все происходящее. К тому же Гермиона не знала, что происходило между ними летом, когда он дожидался суда в Азкабане. Быть может он получал от нее столько поддержки, что у него екнуло. Ржевская же, по факту, была единственной, кто ни на минуту не усомнился в его невиновности.
А еще она была чертовски красивой. Если бы Гермиона была на месте Фила, то между собой и Ржевской тоже выбрала бы не себя.
«Расслабься и забудь. Просто постарайся порадоваться за них. Они тоже заслужили счастье», — в этот момент Фил словно услышал ее мысли и взглянул на свою подругу, улыбнувшись. Та, в свою очередь, наклонилась к его уху и что-то прошептала.
— Я жду объяснений после пира, — ее теплое дыхание ветерком прошлось по уху.
— Само собой разумеющееся, Ржевская, — ответил Фил с той же улыбкой и заметил, что Гермиона нагло на них пялится. Подмигнув ей, он поприветствовал усевшихся напротив однокурсников.
— Рад видеть, Фил, — улыбнулся Гарри, поправив очки.
— Как в Азкабане, кстати? — язвительно спросил Рон и сложил руки на груди так, чтобы значок старосты чуть приподнялся на складке ткани мантии.
— О, просто чудесно! — ответил Фил. — Играл с дементорами в нарды, они мне байки травили, — сидящая рядом с Роном Джинни прыснула со смеху.
— Чего? — опешил Уизли.
— Ну, а что тебя удивляет? — вскинул брови Фил. — Я же из России, они меня за своего приняли.
— В каком это плане?
— Ну вот побываешь в Рашке — поймешь, — Фил лукаво взглянул на Алису, которая уже заливалась хохотом.
— Фил шутит, Рон, — произнесла Гермиона. — Мы рады, что ты вернулся, — сказала она Волкову и посмотрела в сторону преподавательского стола.
— Спасибо, Грейнджер. Я знал, что ты скучала.
«Ага, я видела, как ты скучал!»
«Не ревнуй, Грейнджер!» — тут же осадил ее внутренний голос.
— Его тут нет, — сказал Гарри.
— О ком речь? — тут же среагировала Алиса.
— О Хагриде, — ответил Рон. — Слушай, Гарри, не мог же он совсем уйти из школы, — сказал он с легкой тревогой в голосе.
— Конечно, не мог, — твердо проговорил Гарри.
— Может быть, с ним случилось что-нибудь? — беспокойно спросила Гермиона.
— Нет, — мгновенно ответил Гарри.
— И где же он тогда? — подал голос Фил и тут же ощутил болезненный толчок от Алисы и прослушал то, что ему ответил Поттер. — Твою ж мать, — прошептал Фил, посмотрев на преподавательский стол, в сторону которого кивнула подруга, и прикрыл руками лицо.
— Что случилось? — подал голос Гарик.
— На преподавательский стол посмотри, — бросил Фил, убрав руки от лица. Поттер прищурился, и его лицо вмиг побледнело.
— Кто это? — спросила Гермиона, глядя на женщину, к которой склонился Дамблдор. Грейнджер она показалась похожей на типичную вечно незамужнюю тетушку.
— Это Амбридж. Она была на наших с Филом судах.
— И она работает на Фаджа, — добавил русский.
— Работает на Фаджа? — переспросила Гермиона, нахмурившись.
Алиса вновь посмотрела на мерзкую жабу. Мышино-каштановые волосы она повязала ужасной ярко-розовой лентой под цвет пушистой вязаной кофточки. Она чуть повернула голову, чтобы отпить из кубка, и девушка скривилась от того, как накрашенные самым мерзейшим оттенком розового губы коснулись сосуда. Она вспомнила обо всех предупреждениях Джонатана и Малфоя-старшего и бросила взгляд на стол Слизерина. Малфой также глядел на преподавательский стол, в то время как Забини ему что-то внушал; вид у Блэйза был довольно обеспокоенный. Взгляды Ржевской и мулата пересеклись, и Малфой тоже посмотрел на девушку. Его лицо не выражало насмешки или чего-то подобного. Он, кажется, был обескуражен, и присутствие тут Амбридж также не казалось ему «случайным». Вдруг шум в Большом зале стих, и все разом повернулись на двери: в них вошла профессор Макгонагалл с семенящими за ней испуганными малышами.
Декан факультета Гриффиндор подошла к стоящему перед преподавательскому столу табурету, на котором покоилась Распределяющая шляпа. Все затаили дыхание в ожидании начала церемонии распределения, но вдруг, к удивлению русских, шляпа запела:
В стародавние дни, когда я была новой,
Те, что с целью благой и прекрасной
Школы сей вчетвером заложили основы,
Жить хотели в гармонии ясной…
— Кошмар какой… — выдохнул Фил, когда Шляпа, наконец, закончила это насилие над ценителями музыки. По всему Большому залу прокатился шум аплодисментов, и ученики принялись обмениваться репликами с соседями.
— Разошлась она что-то в этом году, — сказал Рон, удивленно вскинув брови.
— Не то слово, — согласился Гарри. — Обычно Волшебная шляпа ограничивалась описанием качеств, которые требуются от новичка для зачисления на тот или иной факультет. Что-то я не припомню, чтобы она пыталась давать Хогвартсу советы.
— Было раньше такое, чтобы она предостерегала школу? — спросила Гермиона у Почти Безголового Ника.
— Безусловно, было, — авторитетно ответил призрак, наклонившись к ней и пройдя при этом сквозь Невилла. Бедняга вздрогнул — ощущение, прямо скажем, не из приятных. — Шляпа считает своим святым долгом выступить с должным предостережением, когда она чувствует… — Но тут он увидел, что профессор МакГонагалл, которая должна была теперь выкликать первокурсников, смотрит на шепчущихся испепеляющим взором.
Почти Безголовый Ник поднес к губам прозрачный палец, благонравно выпрямился и замер. Шепотки разом утихли. Грозно окинув напоследок взглядом столы всех четырех факультетов, профессор МакГонагалл опустила глаза к длинному свитку пергамента и назвала первое имя:
— Аберкромби Юан.
Вперед, спотыкаясь, вышел перепуганный мальчик. МакГонагалл надела на него Шляпу, и его голова не утонула в ней целиком только лишь благодаря большим оттопыренным ушам. Шляпа на мгновение задумалась, потом разрез в нижней части тульи снова зашевелился, и прозвучало:
— Гриффиндор!
Алиса, как и другие гриффиндорцы, громко зааплодировали, в то время как Фил сидел с довольно скучающим видом и анализировал их с Ржевской поцелуй. Не то чтобы он занимался подобным каждый раз, целуя новую девушку, но этот был сильно отличающимся от других. И речь шла не о технике или о чем-то подобном. Просто тихая, даже скорее почти незаметно-свербящая боль в области шрама на груди стихла. Фил давно к ней привык и уже даже не замечал ее присутствие, но вот то, что в моменте, когда их губы слились, она пропала — он почувствовал. И, черт возьми, ему никогда не было так легко.
Когда последняя девочка из толпы новоприбывших была зачислена на Пуффендуй, из-за стола поднялся директор школы и, сказав несколько приветственных слов, хлопнул в ладоши: на столах появилось столько разнообразных блюд, что все пять столов ломились от количества мяса, пирогов, овощных блюд, хлеба, соусов и кувшинов с тыквенным соком.
Фил, положив в тарелку несколько запеченных картофелин и довольно большой кусок запеченного мяса, налил в кубок Алисы сок и, убедившись, что все заняты ужином, проговорил:
— Рассказывай, что за херня была со статьей.
— Желтая газетенка решила хайпануть на моем имени, — невозмутимо ответила девушка, хотя этого вопроса она боялась больше всего.
— Ржевская, я понятия не имею, зачем ты его выгораживаешь, но можешь больше не пытаться. Я знаю, что это он меня сдал.
— Он за это ответил. Кстати, благодаря тому, что он дал то интервью, ты сейчас тут, а не в России. Так что скажи ему и его папаше спасибо.
— Ох, да! Святые благодетели! — прошипел Фил, еле сдерживая себя, чтобы не сказать подруге, кому действительно надо сказать спасибо за то, что он сейчас тут.
— Слушай, ты трахнул Паркинсон. Будь на месте Малфоя ты, то одним сливом видоса с праздника ты бы не обошелся.
— Что лишний раз доказывает, что у Малфоя маленькие яйца, раз он способен на такое крысятничество.
— Я надеюсь, ты не рассказал об этом Забини?
— Нет, конечно. У Малфоя и так друзей нет, а Блэйз с Ноттом, кажется, единственные, кто готов терпеть его. И знаешь, как бы мне не хотелось поднасрать этому гаду, но лишать единственных друзей — это пиздец. Я на такое не способен.
— Мне кажется, что даже если бы ты рассказал им, то они бы не отвернулись от него.
— С чего ты так решила?
— Потому что знаю, что такое настоящая дружба, Фил.
— Ага, только в случае с ребятами в одну сторону.
Остаток ужина прошел в разговоре с однокурсниками, смехом над шутками близнецов и обсуждении предстоящего учебного года. Когда ученики, наевшись, стали куда более громко переговариваться, Дамблдор поднялся с места.
— Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — сказал Дамблдор. — Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школы — запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это запомнили. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня — как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз — напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. Также у нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по Уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя Защиты от Темных искусств, — прозвучали вежливые, но довольно вялые аплодисменты, во время которых Алиса, Гарри и Фил обменялись взглядами, выражавшими легкую панику. Дамблдор продолжал: — Отбор в команды факультетов по квиддичу будет происходить…
Он умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Поскольку стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, все не сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но тут послышалось ее негромкое «кхе, кхе», и стало ясно, что она собирается что-то сказать. Замешательство Дамблдора продлилось всего какую-то секунду. Затем он проворно сел и посмотрел на профессора Амбридж, будто всю жизнь ждал начала ее выступления, но другие преподаватели не сумели так искусно скрыть свое изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрепанными волосами, губы профессора Макгонагалл стали тоньше, а профессор Снегг, кажется, впервые в жизни испытал подобие шока.
— Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия. — Голосок у нее был высокий и противный. Алиса вновь почувствовала себя так, как в тот день в Министерстве, когда эта жаба повела ее пить чай с печеньками. Она еще раз мелко прокашлялась и продолжила: — Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц! — Фил усмехнулся и окинул зал взглядом: что-то счастливых лиц он не заметил. — Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями! — Алиса с трудом подавила смех, хотя у парочки других учеников это не вышло.
Профессор Амбридж снова издала свое «кхе, кхе», но, когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось. Он звучал куда более деловито. Слова были скучными и будто вызубренными.
— Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Ваш дар, с которым вы родились, может быть растрачен впустую, если не развивать и не оттачивать его бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…
Фил прикрыл глаза и постарался абстрагироваться от этой нудятины. Скорее бы она уже закончила! В конце концов, его в тачке ждет пять пакетиков травы и две бутылки огневиски, которые ему подогнал Забини. Впрочем, тишины в зале не было. Студенты наклонялись друг к другу, шептались и хихикали. Профессор Амбридж вольного поведения учеников будто не замечала. Казалось, начнись под самым носом у нее буйный мятеж — она все равно договорила бы до конца. Преподаватели, однако, по-прежнему слушали ее очень внимательно, как и Алиса с Гермионой, которые не упускали ни единого слова Амбридж, и по ним было видно, что слова этой жабы им абсолютно не нравятся.
— …потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни. — Она, наконец, села.
— Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал Дамблдор с легким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить…
— Это точно, что содержательное, — вполголоса заметила Гермиона.
— Только не говори, что тебе понравилось, — тихо сказал Рон, повернув к Гермионе лоснящееся от сытости лицо. — Одна из самых занудных речей, какие я слышал. А ведь я рос с Перси.
— «Содержательное» и «понравилось» — разные вещи, — сказала Алиса. — Эта речь очень многое объясняет.
— Правда? — удивился Фил. — А по мне, так жуткая нудятина.
— Тебе бы как раз следовало бы прислушаться к ней, — шикнула Алиса.
— Да что ты? — вскинул брови Фил. — И что же я пропустил?
— То, что Министерство теперь вмешивается в дела Хогвартса.
Все четверо, переглянувшись, посмотрели на Алису, лицо которой выражало неподдельный ужас. Интуиция ей подсказывала, что Фил был одной из причин прибытия сюда Амбридж. Тем временем все вокруг зашумели и засуетились. Дамблдор объявил торжество оконченным. Ученики начали вставать и двигаться к выходу. Гермиона взволнованно вскочила на ноги.
— Рон, мы же должны показать первокурсникам дорогу!
— Ах, да, — сказал Рон, который явно про это забыл. — Эй! Эй, вы! Мелкота!
— Рон!
— А кто они, по-твоему? Великаны, что ли?
— Может, они и маленькие, но не смей называть их мелкотой! Первокурсники! — властно крикнула Гермиона через стол. — Сюда, пожалуйста!
Кучка новичков робко двинулась по проходу между столами Гриффиндора и Пуффендуя. Каждый мешкал как только мог, чтобы не идти первым. Все они действительно казались очень маленькими. Алиса же кинула быстрый взгляд на стол Слизерина, вспомнив о том, что палочку у Малфоя она так и не забрала. Но, к ее досаде, Малфоя с Паркинсон уже не было. Она оглядела помещение Большого зала — в дверях змеиной парочки не оказалось — видимо, уже увели своих змеенышей в подземелья.
— Ну что, пойдем перепаркуем тачку, — обратился к ней Фил.
— Да, конечно, пошли, — чуть растеряно ответила девушка, и они покинули Большой зал.
Волков повернул ключ зажигания и, развернувшись, они с Алисой поднялись в воздух. Долетев до хижины Хагрида, Фил начал снижаться и, припарковавшись, заглушил мотор, выставляя тонировку. Открыв подлокотник, он достал оттуда пакетик и бумагу для самокруток.
— Ты со мной или тебе отдельно забить? — спросил он.
— Я не особо хочу, если честно.
— Чего-чего? — Фил выгнул бровь. — С каких это пор ты отказываешься от сладенького?
— Волков, я вообще-то объяснений жду, — Алиса скрестила на груди руки, и Фил, заметив этот жест, усмехнулся.
— А разве тут нужно что-то объяснять? Я спас тебя от сплетен и звания шлюшки.
— Эту часть я поняла, — грубо отозвалась Алиса.
— Так и что ты еще от меня хочешь? — он затянулся и задержал дыхание.
— Мы же друзья, Фил… — она проследила за тем, как он выпустил изо рта густой белый дым.
— Я же не трахнул тебя, в самом-то деле. Забудь уже об этом.
— Забудь?
— Ржевская, а ты хочешь повторить? — улыбнулся он.
— Нет! — охнула она.
— Да ладно, тебе же понравилось, — он лукаво взглянул на нее. На лице девушки отразилось желание опровергнуть его слова. — Не смей отрицать, — он указал на нее пальцем.
— Понравилось… — ее щеки залились румянцем.
— Ну вот и все. Теперь забудь.
— Господи, Волков, ты понимаешь, что я к этому очень серьезно отношусь?!
— Ох, черт, Ржевская… — Фил прикрыл глаза. — Прости ради бога, я чет не подумал, что у тебя это было впервые. В свое оправдание хочу сказать, что сильнее родителей и Наины Киевны тебя в этом мире люблю только я, так что все было по любви. Как ты и хотела.
Алиса набрала в грудь воздух, дабы возразить другу, но в итоге передумала. Если Волков узнает, что ее первый поцелуй украл Малфой, то белобрысому не жить.
— У тебя есть что-нибудь выпить? — тихо произнесла она.
— Я уж думал ты и не спросишь, — он потянулся за ее сиденье и достал одну из бутылок.
***
Малфой лежал в кровати и никак не мог уснуть. Забини уже минут тридцать как размеренно посапывал, а у Драко, несмотря на насыщенный день, сна ни в одном глазу.
Старый добрый способ закрыть глаза и держать их закрытыми пока не уснешь он даже не стал пробовать — как только его веки смыкались, мозг начинал сеанс психологического насилия, включая фильм ужасов с Ржевской и Филом в главных ролях.
Их поцелуй в Большом зале действительно был похож на тот, что он видел фильмах. Паркинсон обычно на этих моментах начинала лезть к нему, чтобы повторить увиденное на экране.
«Черт, да он же просто выебал ее рот своим языком», — прошипел внутренний голос.
Драко бы даже сказал, что изнасиловал, а она, блять, позволила! Не вырывалась, не пищала. Просто дала ему сделать то, что он хотел. Он тут же вспомнил о том, как она говорила ему, что они с Филом «друзья».
— Да вот только друзья не сосутся на глазах у всей школы, Ржевская, — прорычал он.
Малфой вновь прикрыл глаза и все же попробовал уснуть. Предатель-мозг тут же начал рисовать образ Ржевской, которая так же страстно целуется, но уже с ним.
Черт, он хотел это прочувствовать наяву.
Вдруг в тишине спальни раздался звук уведомления. Малфой лениво потянулся за телефоном в полной уверенности, что ему написала Паркинсон, но Мерлин определенно услышал его.
— Кому ты там строчишь, Алис? — поинтересовался Фил, когда они шли по деревянному мосту к дверям Часовой башни.
— Малфою.
— Повтори, — судя по тону, Волков напрягся.
— У него моя палочка, — спокойно ответила Розовая.
— А что, мать его, твоя палочка делает у него?
— Джонатан попросил его подержать ее у себя, пока мы не доберемся до Хогвартса, — практически не соврала Алиса.
— И зачем же?
— Затем, Фил, — на выдохе начала девушка, — что они с мистером Малфоем определенно что-то знали про Амбридж, так как не раз меня просили быть осторожнее, — она убрала телефон в задний карман. — Видимо, они боялись, что я использую какое-нибудь заклинание, и старая жаба выкинет меня из Хогвартс-экспресса прямо на полном ходу.
— Какая забота с их стороны! — елейно произнес Фил и расхохотался.
— Ну, серьезно, они молодцы, что предупредили.
— Давай, еще скажи, что они не такие уж и гады. А то я начну думать, что у тебя Стокгольмский синдром начался.
— Нет, они по-прежнему конченые уроды.
— Ну слава Мерлину, а то я уже начал за тебя переживать, — в ответ Алиса легонько ткнула его в плечо.
Друзья вошли в Часовую башню, прошли по короткому проходу через портрет и оказались перед гобеленом с изображенным на нем мужчиной в фиолетовом одеянии и окруженным гончими собаками, преследующими дичь. Дойдя до холла с лестницами, Фил спросил:
— Тебя подождать неподалеку или прямо до входа в гостиную Слизерина проводить?
— Нет, я сама дойду. Иди в гостиную. Не хватало еще, чтобы он с тебя баллы списал за прогулки после отбоя.
— А с тебя, типа, слизеринский гад баллы не снимет?
— Я же за палочкой своей пришла, которую он забыл мне отдать. К тому же я должна вернуть ему ключ от его квартиры. Не думаю, что он настолько конченый, чтобы за это баллы списывать.
— Он теперь староста, Ржевская! Малфой, блять, любые возможные способы будет использовать, чтобы как-нибудь нам нагадить.
— Волков, тебя что, волнуют снятые с факультета баллы?
— Нет, но они, похоже, волнуют тебя.
— Меня волнует то, что на нас Гриффиндор взъестся, если мы в первый же день уйдем в минус.
— Ладно, иди уже. Только давай недолго. И не попадись Филчу!
— Старый пень меня любит, за него не переживай, — ответила Алиса, и Фил усмехнулся: девушка сегодня рассказала ему, как Филч подсказал ей короткий проход к башне, из которой парень стартанул на допрос в Министерство.
Алиса пожелала другу спокойной ночи и поспешила в сторону подземелий. Добравшись до первого этажа, девушка решила проверить, прочитал ли слизеринский гад сообщение, но надписи «Прочитано» так и не появилось.
Ржевская периодически обновляла с ним переписку, пока, наконец, не уперлась в глухую стену, за которой находился вход в змеиную обитель. Ржевская выдохнула и попыталась вспомнить пароль, который называл Забини, когда они в прошлом году пришли к ним на вечеринку. Врываться в гостиную к змеям было сравнимо с самоубийством, но что ей оставалось делать? Палочку-то нужно как-то вернуть!
— Лучше всех! — четко произнесла Алиса, и ее голос гулом отразился от каменных стен, и та, которая была входом в гостиную, к ее огромному удивлению, начала отъезжать.
— Ты совсем ебанулась, блять? — в открывающемся проеме стоял Малфой.
— Охренеть, я думала, вы меняете пароли!
— Дура, стена открылась потому, что к ней подошел я!
— Как ты меня бесишь, господи! Верни мне палочку, и я свалю от тебя подальше.
— Не так быстро, Ржевская, — он сделал шаг в коридор. Алиса, в приглушенном свете заметила, что он вышел к ней без футболки. — Кажется, ты нарушила правила.
— Началось… — выдохнула девушка, закатив глаза. — Слушай, давай ты завтра начнешь играть в «Я тут власть». Я очень устала и хочу пойти спать.
— От чего же ты так устала, дорогуша? — он масляно ухмыльнулся. — Не от того ли, что Волков отодрал тебя во все щели в своем вишневом корыте?
— Именно. А теперь палочку, Малфой.
— Уху-ху-ху! — он сделал к ней шаг. — Так это что получается, Волков сделал за меня всю грязную работу, и мне не придется с тобой возиться?
— Что?.. — опешила Алиса. — Я… С чего ты взял, что он не сделал со мной этого раньше? — вмиг взяла себя в руки русская.
— М-м-м… Значит, ты так и не вспомнила наш разговор после концерта? — наслаждаясь выражением лица Ржевской промурлыкал слизеринец. — Поздравляю, тебе очень многое предстоит узнать в скором времени.
— О чем речь? — ощетинилась Алиса. — И что все это значит? — он схватил ее за руку и резко дернул на себя, вжимая в свою грудь.
— О том, что оно значит, мы поговорим с тобой попозже. Думаю, что обстановка коридора не особо располагает… К разговору, скажем так.
— Выпусти меня! — прошипела русская и больно впилась в него ногтями.
— С Волковым в Большом зале ты не была такой строптивой, — он оттолкнул ее в темноту подземелий, куда еле доходил свет факелов и впечатал в стену. — Кстати, как оно? — Драко положил руку ей на талию и медленно повел вниз к бедру.
— Если тебе так любопытно, то можешь сам его поцеловать. Но боюсь, что Волков отметелит тебя за это до полусмерти.
— Пожалуй, куда более интереснее будет с тобой. Знаешь ли, я все это время думал, что ты бревно, но ты выдала такую страсть в Большом зале, что я засомневался.
— Думаю, что дело в том, кто целует, — с наслаждением прошептала Алиса. — Ты ему и в подметки не годишься.
— Да что ты… — выдохнул он и, приблизившись к ее шее, медленно втянул в себя исходящий от нее запах озона. — Твои стоны говорили мне об обратном, — зло прошипел он.
Алиса ахнула и попыталась его оттолкнуть, но он вжался в нее бедрами. Его правая рука забралась под юбку, и ледяные пальцы коснулись ее бедра, обжигая. Ржевская и пикнуть не успела, как ее нога оказалась на уровне пояса старосты Слизерина.
— Кажется, на вечеринке у Забини я не довел дело до конца… — низким голосом прохрипел Малфой, чувствуя, как член начал наливаться кровью от ощущения прикосновения к телу Ржевской.
— Да, пора с этим заканчивать, я согласна, — томно произнесла Алиса, чувствуя, что во внутреннюю часть бедра ей упирается палочка, лежащая в кармане спортивных штанов Драко.
Малфой шумно сглотнул и, склонившись к губам девушки, прикусил нижнюю. Алиса, понимая, что ей надо усыпить его бдительность, поддалась.
— Это вкус огневиски на твоих губах или слюны Волкова? — прохрипел Малфой, хоть и осознавал, что ему глубоко плевать.
— И того, и другого, зайчик, — Алиса вновь потянулась к его губам.
— Какая же ты грязная сука, Ржевская… — выдохнул он, чувствуя, что у него начинает сносить крышу, и рука сама потянулась к ее груди.
— М-м… — еле слышно простонала девушка, чувствуя, как низ живота сладко затянуло.
«Черт, черт, черт!!!», — затараторил ее внутренний голос.
— Продолжай, — горячо прошептал он и впился в нее требовательным поцелуем.
Ее губы тут же приоткрылись, и она позволила языку слизеринца проникнуть глубже. Он глухо прорычал, чувствуя, как ее пальчики левой руки медленно заскользили вниз по торсу, очерчивая рельеф мышц. Ржевская снова издала какой-то полустон, и их языки сплелись в горячем танце. Драко почувствовал, как сознание начало куда-то проваливаться, по телу прошла целая буря искр, в груди разгорелся пожар, и какого, мать его, черта, она не была столь податливой в Лондоне?!
«Нет, не сейчас. Не в коридоре, Малфой!», — твердил внутренний голос, но как же, блять, ему не хотелось останавливаться. Как, судя по всему, и Ржевской, рука которой уже коснулась резинки его штанов.
— Признайся, Ржевская, со мной тебе понравилось больше, — прорычал он, еле заставив себя отлепиться от ее губ.
— Нет, — глядя ему в глаза ответила Алиса и молниеносно вынула палочку из его кармана. — Он лучше. Лучше тебя во всем, — с наслаждением выплюнула она, наставив ее конец на его грудь. — А теперь отошел от меня нахуй.
Он издал сухой смешок, посмотрев на древко.
— Это моя палочка, идиотка. Она не будет тебя слушаться.
— Да что ты? — она сильнее надавила ее концом, и Малфой отступил от девушки на шаг. — Сейчас я это проверю.
— Что ж, давай! — он сделал еще несколько шагов, отступая. Выхватив из левого кармана палочку Ржевской, он почувствовал теплый ветерок, который прошелся по всему телу.
— Экспелиармус! — выкрикнула Алиса.
— Протего! — из палочки в руках Драко вырвались лишь мелкие искры заклинания.
Заклятье Алисы практически достигло Малфоя, но тот успел увернуться в последний момент, и оно ударилось о стену подземелья. Она взглянула на слизеринца — он непонимающе смотрел то на нее, то на свою палочку.
— Какого хуя?..
— Сердцевина твоей палочки ведь сделана из волоса единорога, да? — победоносно произнесла девушка.
— Только, блять, не говори, что тебе поэтому подчинилась моя палочка, — зло прошипел он. — Черт, ну конечно! — он опустил древко и направился к Ржевской. — Опять ебаные единороги! Ты… — он прищурился, — будто бы связана с ними чем-то… Необычным.
— Херни не неси, Малфой, — голос Алисы дрогнул.
— Что это, блять, за сила? Что у тебя от них есть?
— Только волос в моей палочке.
— Смоченный в крови единорога, Ржевская. И мне очень интересно, кто позволил использовать их кровь в изготовлении палочки.
— Верни мне палочку, сволочь. Я все равно тебе ничего не скажу.
— Да я и сам догадался уже, дура. Светящиеся волосы, вечный тошнотворный запах… — он хотел сказать «озона», но передумал, так как решил, что пахнет Ржевская своим гелем для душа, — и сыворотка правды, которая на тебя не действует. Кстати, открою тебе маленькую тайну: единственный антидот к ней — это кровь единорога. Запрещенная в продаже по всему миру. А еще, если твоих губ коснется кровь единорога, то в это же мгновенье ты станешь проклят. Да вот только ты не похожа на проклятую. Значит, тут замешано что-то другое, и мне кажется, что я довольно близок к разгадке.
— Ага, ну удачи, — она протянула ему его палочку.
— Кстати, спешу огорчить: раз уж ты раздвинула ноги перед Волковым, то можешь забыть о их благосклонности к тебе. Думаю, не стоит напоминать о ситуации с Паркинсон на занятии у Граббли-Дерг в прошлом году.
Оставшись удовлетворенным лицом Ржевской, которое выражало легкое смятение, но определенно не страх, он сделал вывод: русская все еще девственница. Забрав свою палочку, он вернул древко Розовой и уже хотел было уйти, как она его остановила.
— Ключ от квартиры.
Он посмотрел на протянутую Алисой руку и, выхватив медальон с фамильным гербом, заскользил восвояси, прошипев напоследок:
— На первый раз я тебя прощаю, Розовая. Но в следующий — ты так просто не отделаешься.
— У меня есть разрешение от МакГонагалл!
— Ебал я и тебя, и твое разрешение, и старую каргу. А теперь пиздуй спать.
***
Как бы Фил не старался, уснуть ему не удавалось, и причиной тому был далеко не храп Рона, похожий на паровозный гудок. Мысли в голове путались, перепрыгивая с одной на другую, не давая ему сосредоточиться.
Ступни коснулись холодного деревянного пола, и парень, вздохнув, потянулся за небрежно брошенной на пол толстовкой. Натянув ее на голое тело, Фил подцепил лежащую на тумбочке пачку сигарет, забрал из рюкзака початую бутылку огневиски и вышел в коридор. Обувшись, Волков спустился в гостиную и покинул башню Гриффиндора.
Вот по чему он точно бы скучал, если бы ему не удалость вернуться в Хогвартс, так это по ночным прогулкам по замку. Как ни крути, а замок ночью действительно был великолепен. Его древние стены буквально заставляли погружаться глубоко в свои мысли, но все же излюбленным местом для того, чтобы думать, у Фила была Астрономическая башня.
Поднявшись на самый верх, Фил глубоко втянул в себя свежий воздух, чувствуя, как шум в голове утихает. Нащупав в кармане пачку, он выудил оттуда сигарету и, зажав ее между зубов, щелкнул пальцами. Сигаретный дым обнял легкие и вырвался наружу, оставляя во рту горьковатое послевкусие. Глядя куда-то вдаль, Волков наконец осознал, что все позади. Видимо, для того, чтобы этот факт устаканился в голове, нужно было просто остаться одному.
— Ты действительно вернулся, чувак, — его губ коснулась улыбка.
Постепенно распутываясь, клубок мыслей вывел его на размышления о мести Малфоям. У него была идея, пособие по магическим растениям, имеющие психотропные эффекты, план реализации сбыта созданных им веществ и дикое желание стать первым на рынке по качеству наркоты. Молва о самом пиздатом товаре должна была разлететься быстро. Оставалось только создать тот самый товар. И, черт возьми, это был самый сложный пункт в его плане. Но ради того, чтобы отомстить Люциусу и его команде, он был готов рискнуть не только своим здоровьем, но и жизнью, если что-то пойдёт не так.
Нутро при этой мысли неприятно зачесалось. Неужели с ним действительно может произойти что-то хреновое?
— Так, расслабься. Это просто волнение. Все у тебя будет хорошо.
Успокоив себя, Фил достал вторую сигарету и приложился губами к бутылке, но его мысли уже были о том, что в ближайшие дни нужно будет выцепить Паркинсон и хорошенько с ней развлечься.
Когда он вернулся в спальню, в голове все было кристально чисто и расставлено по местам. Парень облегченно осознал, что он давно так четко не смотрел на свою жизнь: раньше какая-то сфера время от времени пряталась за дымкой, и сам черт даже не знал, что с ней делать и как разрулить, чтобы эта дымка непонимания рассеялась. Но сейчас у него был четкий план, красивая девушка, которую можно трахать в любое удобное ему время и перспектива стать самым лучшим дилером и рубить кучу денег за товар. Без посредников и прочей швали.
Лишь бы все, мать его, выгорело. Впрочем, Фил тащился лишь от одной мысли, что может все это провернуть, и засыпал он с приятным ощущением где-то в груди, что все у него получится.
