Молодые и зрелые годы императора Эмгыра вар Эмрейса

Читая приквел «Сезон гроз», можно сделать поразительное открытие — в средневековом Неверлэнде генетика отнюдь не была «служанкой империализма Нильфгаарда», а являлась весьма продвинутой и уважаемой чародейской наукой. Из недр интеллектуальной элиты ученых-генетиков выдвинулась целая поросль молодых и амбициозных чародеев, мечтающих прославиться не только на научной стезе, но и потеснить старперов, окопавшихся на олимпе Чародейского Капитула. Так, персонаж романа «Сезона гроз» молодой чародей-красавчик Сорель Дегерлунд проводит эксперименты над имяреками королевства Керак — мужчинами, женщинами, детьми, — создавая таких чудовищ, что не каждый ведьмак с ними может справиться. Между трудами праведными в создании генетических образцов Сорель находит времечко, чтобы принять участие в государственном перевороте в королевстве Керак, благодаря которому почти (!) «естественным образом» помирает король Белагунд и престол занимает изгнанный с родины наследничек, чье имя почти стерлось из памяти поданных. Впрочем, к сему деянию приложили руку и другие волшебники, причем самого высшего ранга. — Замечательный акт благодарности, — фыркнула Йеннифэр. — А говорят, что именно чародеи усадили Вираксасa на трон. Что они организовали и финансировали его возвращение. И помогли взять власть. — Верно говорят. Вираксас щедро заплатит за это Капитулу, для этого, собственно, он и поднимает пошлину и также рассчитывает на конфискацию имущества нелюдей. Когда в романе «Кровь эльфов» мы впервые встречаем другого чародея-генетика, Вильгефорца из Роггевеена, он уже находится на самой вершине чародейской власти, являясь действительным членом Капитула. И чародеи-аксакалы прислушиваются к его непредвзятому и взвешенному мнению, прекрасно различая, где заканчивается совет и начинается приказ. Между тем, по меркам чародейского сообщества Вильгефорц весьма молод, а среди членов Капитула вообще считается юнцом. «Имеет право, — возразит мне достопочтенный краснолюд Скаггс, — …учтите, что те чародеи, которые объединились и плечом к плечу стояли на Холме, признали верховенство Вильгефорца из Роггевеена. У нас не реал — у нас всегда награда находит героя». Соглашусь, действительно имеет право. И в случае с Вильгефорцем социальный лифт в Неверленде действительно сработал на славу. Но, пожалуй, стоит все-таки надеть окуляры и внимательно рассмотреть того, кто проделал свой путь из «грязи в князи» (причем в случае с Вильгефорцем «грязь» не фигуральное выражение). Да-да, все мы отлично помним, как Вильгефорц сам представил свое жизнеописание Геральту и нам, простодушным читателям, — сирота без рода и племени, рожденный в канавах Лан Экстера, злосчастное детство среди мутантов и бродяг, поклоняющимся будущим дровам, неудачная карьера солдата удачи, злосчастная любовь к недостойной женщине и, как следствие, разбитое сердце. Одним словом — все тридцать три несчастья, которые должны вызвать сочувствие к исповедовавшемуся на голубом глазу чародею. А между прочим, Вильгефорц — настоящий «self-made man» — «человек, который сделал самого себя», и этим он здорово отличается от своих чародеев-коллег, что рвутся во власть через задний проход… тьфу! вход, как, например, тот же Сорель Дегерлунд. И поэтому стоит подробней остановиться на том, о чем Вильгефорц не рассказал ведьмаку, что он хотел бы скрыть. От Геральта, от волшебной общественности. И от нас — читателей. Итак, как мы уже сказали, Вильгефорц, как и Сорель, принадлежит к великолепной когорте чародеев-генетиков, вступивших в тяжелую борьбу с матерью-природой, и все свои силы приложивших к продвижению глупого человечества к славному будущему. Правда, в отличие от Сореля, свои опыты он ставит не в корпоративных лабораториях в Ригсберге под надзором старших и многоопытных товарищей. Его главная цель как ученого — стать Господином Пространства и Времени, и прочей ученой братии знать об этом раньше времени — без надобности. И плевать, что результаты его трудов и исследований — это сотни трупов молодых замученных девушек, что много лет спустя, уже во времена Второй Северной войны обнаружит реданская разведка. Ко всем своим достоинствам, Вильгефорц богат, и не просто богат, а сказочно! Конечно, почти все волшебники Неназванного Континента являются людьми состоятельными. Например, у волшебницы Йеннифэр имеется прекрасный дом в Венгерберге, и она, не торгуясь, на аукционе может выкупить мечи бедолажки Геральта. Чародейка Филиппа Эльхарт является владелицей «зачуханной развалюхи» Монтекальво, который, собственно, является целым замком, где она закатывает роскошные пиры для своих товарок из Волшебной Ложи. А вот у Вильгефорца этих замков — несколько! Известная нам твердыня Стигга лишь одна из них, и располагает она оборудованными по последнему слову науки лабораториями, укомплектованными многочисленными помощниками-адептами. И наличие этой собственности им нигде не афишируется. В дальнейшем самые могущественные разведки мира собьются с ног, пытаясь вышеупомянутые лаборатории обнаружить. И денег у Вильгофорца — куры не клюют! Наемникам-профессионалам он может заплатить такой гонорар, который запросто перебивает расценки и королей, и императоров, оставляя последних в дураках. И как не отметить политический кругозор Вильгефорца, что не уступает его волшебному гению. В то время как чародеи Капитула предпочитают свергать правителей смешных местечковых королевств, Вильгефорц решил «замахнуться» не на абы кого, на самого нильфгаардского императора-узурпатора, ведущего победоносные войны, называемые Северными, хотя до настоящего Севера еще далеко. И вот именно он, скромный и гениальный ученый, сумел разнюхать, что законный претендент на императорскую корону находится под боком, и даже узнал, что последний внес свою лепту в славное генеалогическое древо Старшей Крови, которое столь заботливо уже несколько столетий выращивали чародеи-генетики. Даже вездесущая трехсотлетняя Филиппа Эйльхарт, знающая родословную Старшей Крови как свои пять пальцев, и та не в курсе, что Цири является наследницей крови не только эльфских королей, но и правителей нильфгаардской империи. А Вильгефорц сумел сложить два и два и вычислил, что «потерянный» наследник империи Эмгыр, превращенный в чудовище, есть рыцарь Йож, он же цинтрийский князь Дани, он же отец носительницы Старшего Гена. А если этому «наследничку» помочь стать императором, а самому стать его доверенном лицом, то можно вплотную подобраться к заветному «золотому яичку», что открывает врата Пространства и Времени — и зовется Цириллой из Цинтры. И вот, вооружившись необходимыми свитками, Вильгефорц является в Цинтру, находит возможность тайно встретиться с Эмгыром и на аудиенции заявить, что наступила пора «смешать карты», красочно обрисовав тому перспективы восшествия на трон Нильфгаарда. Сам Эмгыр так вспоминает эту встречу: Вильгефорц тайно навестил меня в Цинтре вскоре после рождения Цири. Назвался агентом людей, которые в Нильфгаарде были мне по-прежнему верны и скрывались от узурпатора. Он предложил помощь и вскоре доказал, что помочь действительно может. Когда, все еще не очень ему доверяя, я спросил, почему он это делает, он откровенно сказал, что рассчитывает на благодарность. На милость, привилегии и власть, которыми одарит его великий император Нильфгаарда. То есть я, могущественный владыка, подчинивший себе половину мира, человек, потомок которого станет властелином мира. Рядом с такими великими владыками, заявил он не смущаясь, он и сам надеется взлететь высоко. Тут он достал перевязанные змеиной кожей свитки и предложил моему вниманию их содержание. И вот тут я обратила бы ваше внимание на ту работу, что проделал Вильгефорц, замышляя переворот в Нильфгаарде. Во-первых, он нашел знатных нильфгаардцев, недовольных тем Солнцем, что сидело на императорском престоле. Во-вторых, он постарался завоевать доверие Эмгыра, пострадавшего от чародейской деятельности и не доверяющего чародеям от слова «совсем». Мне интересно, в чем выразилась конкретная помощь, которую он оказал принцу Дани? Может быть, посодействовал встрече с тем самым человеком, что пользовался его полным доверием? Я могу только предположить… Есть упоминание в Саге, что туссентская родня Эмгыра побывала в Цинтре в то время, когда Цири только что родилась. Княгиня Анна-Генриетта сообщила Геральту сей любопытный факт: «Ибо должно вам знать, что мы бывали в Цинтре, знали и дарили своей дружбой Паветту, знали и любили малютку Цири». Заявление сделано прилюдно, потому является истинным. Правда, о муже Паветты и отце малютки Цири она молчит как партизан на допросе в гестапо. Да неужели они не встретились, не обнялись, не расцеловались, не засыпали друг друга вопросами…. не на людях, конечно? Княгиня воочию бы убедилась, что ее злосчастный родич жив, здоров, ест на серебре, спит на шелковых простынях, но мечтает вернуться в родные пенаты — ибо «дым отечества и сладок и приятен». А Эмгыр бы в свою очередь получил от туссентской кузины железное подтверждение, что есть в его отечестве верные люди, мечтающие вернуть законную династию на законное место. И не только мечтающие, но и готовые на вполне конкретные и решительные действия. Но вишенкой на торте в великом плане Вельгефорца стало решение, как «сподвигнуть» самого претендента на императорский престол на решительный шаг. Простой чародей-заговорщик из Великого Капитула банально посулил бы претенденту императорскую корону и себя в качестве советника в нагрузку. Но Вильгефорц сумел разглядеть в Эмгыре нечто большее, чем желание вернуть родной и законный престол. В качестве приманки для сына великого владыки Фергуса вар Эмрейса выступила по настоящему великая перспектива — быть не только властелином полумира, но и родителем того, кто станет Спасителем человечества от грядущих катаклизмов. Давайте обратимся к свиткам со старыми пророчествами о носителе гена Старшей Крови. Эльф-ведун Аввалакх бесплатно и «на пальцах» объяснил Геральту, в чем смысл этих пророчеств. Ведь Цири — потомок Лары Доррен аэп Шиадаль, [] Лара Доррен не была обычной эльфкой. Она была генетическим зарядом. Специально препарированным. Плодом многолетних трудов. В соединении с другим зарядом, эльфьим, разумеется, ей предстояло родить еще более специализированного ребенка. []Разумеется, к этому руку приложили ваши чародеи, хитроумно соединяя выращиваемых индивидуумов в пары, но и у них это тоже вышло из-под контроля. Мало кто догадывается, каким чудом генетический материал Лары Доррен так мощно возродился в Цири. Что послужило толчком. Чародеи, экспериментировавшие с потомками Лары и Рианнон, какое-то время осуществлявшие регулярное выращивание потомства, не дождались ожидаемых результатов, устали и пустили дело на самотек. Но эксперимент продолжался, правда, теперь уже самостоятельно. Цири, дочь Паветты, внучка Калантэ, прапраправнучка Рианнон, была истинным потомком Лары Доррен. Вильгефорц узнал об этом, скорее всего, случайно. Сразу отмечу, что эльф Аваллак’х зря посчитал, что де простой чародей Вильгефорц случайно узнал о Спасителе из рода Старшей крови. Это так и Менделееву можно приписать случайное открытие во сне таблицы его имени, а Исааку Ньютону — закона всемирного тяготения. А Вильгефорц — серьезный исследователь (этого у него не отымешь!), которому сразу же при рождении Цири открылся в ней истинный Исток (другим чародеям понадобилось еще пятнадцать лет, чтобы разглядеть сей факт). И ему же принадлежит открытие, кто послужил толчком, возродившим генетический материал Лары Доррен в Цири во всей мощи и блеске. Давайте и мы признаем, что сам Эмгыр в этом деле сыграл не последнюю роль. Будучи наследником нильфгаардской императорской династии, он должен был иметь в своей крови хоть каплю (а лучше несколько капель) крови эльфских владык, а стало быть, в какой-то мере соответствовал требованиям, которые эльфские чародеи предъявляли «другому заряду, эльфьскому, разумеется». Да-с, эти самые гены пальцем не размажешь! Много лет спустя, разглядывая рядом стоящих императора Эмгыра и ведьмачку Цири, ведьмак Геральт сделает поразительные выводы (это учитывая, что внешнего сходства между ними совсем не много, если не сказать, что оно отсутствует напрочь!) «Хрен тебя побери, — подумал он (Геральт), — ведь это же все видят! Ведь все его черное воинство видит то, что скрыть невозможно! Та же осанка, те же горящие глаза, тот же изгиб губ. Так же скрещенные на груди руки. К счастью, к великому счастью, пепельные волосы она унаследовала от матери. Но все равно, стоит приглядеться и сразу видно, чья это кровь…» И полагаю, именно Вильгефорцу принадлежала «светлая мысль» повторить этот эксперимент еще раз — соединить Цири с тем же «зарядом», дабы наверняка результат превзошел все ожидания. »…принесет сына. Эрцгерцога, а впоследствии императора. Императора, который родит сына. Сына, который станет владыкой мира и спасет мир от уничтожения. Так гласит пророчество…». Предложение, от которого невозможно было отказаться, упало на благодатную почву. Будучи человеком исключительной целеустремленности, Эмгыр, после того как расколдовался, наконец-то обрел новую цель в жизни. И даже несколько целей. Во-первых, так называемый липовый цинтрийский герцог Дани мог выбраться из того болота, в которое занес его брак с Паветтой. Во-вторых, принц Эмгыр получал возможность отомстить узурпатору за смерть отца и вернуть родной престол. Наконец, будущий нильфгаардский император имел возможность прославить династию вар Эмрейсов, став родоначальником той ветви, что родит правителя, которого назовут Спасителем! Конечно, план Вильгефорца с моральной точки зрения не отличался особой этичностью и мог испугать особо трепетные и впечатлительные души. Однако следует отметить, что хотя Неверленд пана Сапковского — это не Вестерос мистера Мартина (где инцест узаконен для королевского рода Таргариенов), тем не менее, исключительно близкородственные любовные связи среди королевских династий случались и там. И жителей Темерии особо не напрягало, что их возлюбленный король Фольтест сожительствовал со своей сестрой — в отличие от факта, что плод этого союза имел привычку пожирать полсотни верноподданных за год. В роду королевы Калантэ также случился инцест, правда, замаскированный, однако чтобы выдать «порченную» Калантэ замуж, жениха пришлось искать за Марнадальскими ступенями, куда слухи еще не дошли. Эмгыр к трепетным и впечатлительным особам не принадлежал, хотя, по мне, и отличал добро от зла. В свое оправдание он мог бы сказать, что руководствоваться в этом деле будет совсем не похотью (в отличии от короля Фольтеста), а только «государственными интересами». Государственные интересы вполне оправдывают любые средства, и он лично закроет глаза и будет думать об Англии о великом будущем великой империи. Тем более, инцест будет замаскирован. А если о нем никто не знает, считайте, что его и нет. Не так ли, мадам теща?