* * *
Мягкая рука коснулась запястья Дахи, и девушка подивилась дружелюбию своей новой знакомой. Её звали Ким Миёль, и даже в почти сорок лет в её лице лишь угадывались черты женщины, растящей детей. От неё веяло самой настоящей нежностью и женственностью, и Кан сразу же прониклась, затягиваясь в тихий разговор и улыбаясь. — О, mon ami, ты пришла, — Жюстина звучно поцеловала подругу в щёку и обняла её за плечи. Было видно, что они общались долго, почти половину жизни, и потому срослись, как сиамские близнецы. — Как Джин? Как дети? Я вижу, вы уже с Дахи познакомились, всё хорошо? Дахи была очарована Миёль, примерно такой её и представляла. После исчезновения Чимина Юнги, присев на диван, рассказал своей девушке всё, что произошло семнадцать лет назад. В красках поведал о двух людях, испуганных, скрытых в исповедальне, о Чимине, что буквально превратился в чудовище и тянулся к ним, намереваясь убить. Мин рассказал об обряде очищения и суде, а также о том, почему он часто был задумчивым и не спал ночами. Да, Юнги жил, в принципе, как самый настоящий смертный, редко выбирался за пределы Нью-Йорка, вглядывался в каждого, кто окружал Дахи, но так и не обнаружил мальчика-корейца из школы, которая практически соседствовала с местом работы его возлюбленной. — А что может пойти не так? — Миёль пожала плечами и увлекла за собой двух женщин ближе к залу, в котором планировали показывать кино. Остановились на фильме «Мальчик в полосатой пижаме», и те сотрудники, что уже смотрели картину, молчали в тряпочку и не выдавали всех секретов. Миёль обмолвилась, что давно, ещё в студенчестве, читала книгу, и она оставила неизгладимое впечатление. — Жю, я доверяю тебе, ты никогда не познакомишь меня с какими-то маньяками. Дахи не чувствовала себя чужой рядом с женщинами, ощущала лишь тепло, волнами от них идущее, и немного мялась, поглядывая на часы. Рабочее время кинотеатра уже закончилось, вывески снаружи выключили, а все работники, сонные, но с полными руками излишек еды разговаривали друг с другом и хохотали, кажется, прозвучала хорошая шутка. Миёль вздохнула, доставая из сумочки телефон и отвечая «люблю» с красным сердцем на сообщение мужа, которого до сих пор горячо любила. Они жили в идиллии, той, которая им и была предначертана, и ничто не могло разрушить их счастье. — Дахи, твой парень не против, что ты допоздна посидишь с нами? — Жюстина выглядела достаточно обеспокоенной — так как Юнги практически всегда забирал девушку с работы, она думала, что парень непростой: либо абьюзер, либо кто-то смежный с этим понятием. Юнги не был ни тем, ни другим — это сама девушка попросила себя забирать, так как не хотела ходить одной по подворотням. Когда Мин не отлучался по делам Небесным, то с удовольствием сопровождал Кан и слышал отголоски её усталости. Никому бы и ни за что она не призналась, что стала сильно уставать, что люди раздражали с каждым днём всё больше, а ещё возросло употребление кофе, от которого скоро разовьётся стойкая зависимость. Пора было заканчивать с работой, которая стала рутиной и перестала приносить удовольствие. — Нет, мой ангел работает до самой ночи сегодня, возможно, скоро придёт домой, но я предупредила его, — улыбнулась Дахи. — Пожалуйста, не думайте, что он плохой, он, наоборот, очень хороший. Работники устремились в зал, рассаживаясь по местам, но не по билетам, как обыватели, а без них, в группах по интересам, что готовы были смотреть фильм вместе, обсуждать его, плакать, обнявшись, и затем вытирать друг другу слёзы. Кто-то когда-то сказал, что совместные просмотры кинофильмов укрепляют коллектив, и действительно — хоть многие были раздроблены, на показах выбирался самый маленький зал, и никто не мог сидеть далеко от остальных. Это не мешало контактировать со всеми и, в принципе, весело проводить время. Миёль, Жюстина и Дахи сели вместе, причём француженка сидела посередине, но кореянки общались даже так. За время до начала показа они успели обменяться номерами телефонов и даже поговорить о тяжёлой жизни азиатов в США. — Говоришь, по образованию ты ветеринар? — Ми немного склонила голову к плечу, а потом свет стал потухать. — У меня есть хорошие знакомые, которым в штат как раз нужен специалист твоего профиля. В ближайшее время вышли мне все бумаги, хорошо? Я их перешлю, тем более что я вижу по тебе: ты бы не хотела работать здесь. Жюстина даже ничего не успела сказать, как и Дахи сменить изумление на лице на нейтральное выражение, как показ начался. Пришлось оторваться друг от друга и вперить глаза в экран, на котором уже начало что-то появляться. Кан была задумчива первые минут десять: зря обмолвилась о том, что получила образование ветеринарного врача, что не работала по специальности, а «прожигала жизнь за продажей билетов в кинотеатре». На такие слова Жюстина не должна была обижаться и не обижалась вовсе — её работница сама выбрала такую работу, никто не влиял на её решение, кроме неё самой. — Желаю приятного просмотра, — прошептала Дахи, и через пару секунд её голова повисла, но под щекой образовалось чьё-то твёрдое плечо, в которое девушка с удовольствием уткнулась, а всё её тело будто укрыли большим перьевым одеялом, из которого так не хотелось выбираться. Только она не видела, что перьевое одеяло было тёмным. Чимину фильм надоел уже через десять минут, но проявлять себя он так и не решился; сидел рядом с Дахи, чувствовал её тепло и хотел прикоснуться к ней, но не смел. Только когда она уже стала засыпать, подхватил и укрыл, на краткое мгновение пересёкшись с глазами другой кореянки, чей образ ему был до боли знаком. Это была Ким Миёль, и имя появилось в мозгу странно быстро, будто так и должно быть. Она не видела его в прямом смысле этого слова, но чувство присутствия чего-то сверхъестественного вскружило голову и пустило мурашки по плечам. Как Ми отвернулась, Чимин поцеловал Дахи в висок и вдохнул притягательный аромат её волос, а сердце застучало с новой силой, он понял, что влюбился действительно страшно в эту девушку. — Ты со мной в безопасности, — шепнул и тоже прикрыл глаза, намереваясь вздремнуть, ведь «Мальчика в полосатой пижаме» он смотрел уже несколько раз и пересматривать больше не намеревался — впечатлений хватило выше крыши. Дахи была по-настоящему в безопасности — невидимая, спящая, в тепле, и её отсутствие вызвало некоторые вопросы. Её искали по всему кинотеатру, по всем помещениям и туалетам, но в общем чате всплыло сообщение «я почувствовала себя плохо и пошла домой», и все перестали беспокоиться, выключали электричество и запирали двери. Никто ж не знал и не видел, что телефон девушки был в руках Чимина, который и строчил текст, лишь бы убедить всех, что с девушкой всё хорошо. Он убрал телефон в её сумочку, наслаждаясь тишиной и спокойствием, а потом под боком раздался звучный чих, из-за которого Дахи вздрогнула и очнулась, потирая покрасневшие от попадания в них косметики глаза. Слизистую защипало, но девушка не издала ни звука — привыкла уже к такому поганому свойству косметических средств. Её окружали тёмные перья, и в первую секунду девушка подумала, что это так из-за отсутствия освещения, но потом встретилась с глазами Чимина и отпрянула, хватаясь за сердце и желая, чтобы кошмар прекратился. В тихом зале кинотеатра никого, кроме них двоих, не было, побег не мог воплотиться в реальность, а потому Кан встала, немного покачиваясь, и вперила взгляд в парня, который расправил свои крылья на рядом находящиеся кресла и вальяжно развалился. — Чимин, кажется, я тебе всё объяснила, почему ты ничего не понимаешь? — Дахи чуть не плакала, её разрывало от желания сбежать и позвонить Юнги, чтобы быть под защитой, но и просто так она оставить всё не могла, пытаясь достучаться до мальчика, который не слушал её. Она не любила людей, которым надо по сотне раз что-то объяснять, и Пак был как раз из таких. — Почему ты не хочешь оставить меня и Юнги в покое? Тебе доставляют удовольствие попытки разрушить нашу пару? — Та девушка, которая сидела почти рядом с тобой, — Чимин будто ничего не слышал, он гнул свою линию и хотел поговорить с уже вскипающей Кан, которая рылась в сумочке в поисках телефон. — Её зовут Миёль. Семнадцать лет назад я планировал разлучить её и Джина, потому что их любовь неправильная, — из глаз начало что-то течь, и Чимин утёр лицо тыльной стороной ладони, видя тёмное пятно скверны и ухмыляясь — опять это началось, опять его сознание помутилось. — Ваша любовь с Юнги тоже неправильная, — с каждым словом скверна стекала с его кожи и пачкала пол и кресла всё сильнее, а Дахи отступала к лестнице, — и её мне тоже хочется разрушить. Кан оступилась и полетела спиной вперёд, сталкиваясь поясницей и головой со ступенями. Вспышка боли озарила её сознание, крик сорвался с уст, и тотчас же белый свет озарил помещение — это Юнги почувствовал, что его возлюбленная находилась в опасности, что ей нужна помощь, а Дахи, со стёртыми локтями и болящей спиной, лежала уже у основания лестницы, роняя слёзы. Мин мягко подхватил её, обнимая и смотря на Чимина с ненавистью, что колыхалась в его жилах и не давала думать о том, что он всего лишь ребёнок, которого не воспитали должным образом. Девушка хныкала от затухающей боли, а вскоре расслабилась в руках возлюбленного. В этот раз, как в школе, он её не поймал, но приглушил страдания, утёр слёзы с лица и подхватил на руки, лишь бы она не испачкалась в скверне, что заливала кинозал. — Первое, чему учат мальчиков — что у девушек есть право говорить «нет», для всех существ и полукровок действуют такие же правила, — Мин говорил тихим голосом, но твёрдым, чтобы до Чимина, чьи глаза буквально горели, дошёл весь смысл. — Но так как ты посягнул на моё, предлагаю решить всё так, как решают взрослые люди. — Ангелы, ты хотел сказать? — грубый голос Пака заставил Дахи вздрогнуть и вцепиться в куртку Юнги, лишь бы спрятаться и чувствовать себя в безопасности. — Я не ангел, Юнги, и не демон. Я что-то среднее. Я как человек, но сильнее их, — огромные тёмные крылья расправились и приготовились ко взлёту. — Я не говорю тебе отступать, я не заявляю свои права на Дахи, — а не он ли пару минут назад говорил о том, что эта любовь неправильная и её нужно разрушить? — Так что… — Ты говоришь бред, — Дахи слезла с рук Юнги и отступила чуть назад — скверна едва не коснулась её белых кроссовок. — Пожалуйста, уходи, тебя здесь никто не держит, своё общество мы тебе не навязываем, а ты нам своё — да. Чимин взмыл вверх, пикируя к Юнги, и приземлился рядом, легко, будто сотни раз проделывал это, складывая крылья за спиной. За то время, что он не появлялся, а это порядка недели, он научился летать, управлять своим телом и даже сдерживать ту чёрную жижу, что пачкала всё вокруг него. Сейчас лишь на его лице были редкие разводы, сам он был чистым, но по полу шла волна, будто на Брайтон-бич, и Дахи боялась за чистоту своей обуви. Юнги не боялся — ему важнее было защитить свою девушка от бешеного полуангела, чем то, что скверна имела некоторые опасные отравляющие свойства для ангелов. После ритуала очищения, когда руки были чёрные, Мин лечился около полугода, но сейчас не боялся — пусть вся волна его накроет с головой, главное, чтобы токсины не въелись в организм его девушки и не погубили её. — Ты такой же, как и большинство демонов, — произнёс Юнги, — но вместе с этим у тебя есть черты ангела. Ты выбрал тёмную сторону, почему же ты тогда решил досаждать мне и Дахи? — девушка в это время побежала к выходу и стала отпирать дверь, чтобы выйти наконец из жаркого зала и дать себе возможность нормально подышать. Обстановка накалялась, пекло будто окружало Пака, и руки Кан покраснели, вены на них набухли, показав всем, что поднялось давление — ещё чуть-чуть и девушка не выдержит такого издевательства. — Иди досаждай другим людям, раз тебе так хочется. В Юнги полетела огненная сфера, но тот успешно её блокировал, сразу показав, что он сильнее и опытнее — если Чимин действовал импульсивно, на эмоциях, на которые его выводили, а Мин оставался хладнокровным, потому и удары были более точными. Он держал адский огонёк в ладони, игрался с ним, а потом ухмыльнулся, заставив его погаснуть. Высшие ангелы умели и такое делать, но потом Чимин отлетел на другой конец зала, создавая грохот и пугая тем самым Дахи, которая наконец-то смогла нашарить нужную ручку и потянуть её наверх. Она выскочила в основное помещение и, открыв щиток, включила свет, выдыхая и опускаясь на пол. Нервы брали своё, её трясло, так ещё в зале стоял такой грохот, будто Юнги хорошенечко так прикладывал Чимина о стену. — Она мне нравится, Юнги, я не могу ничего поделать со своей любовью, — чуть ли не хныкал Чимин, пока Юнги держал его за грудки. — Пожалуйста, лучше убей меня, чтобы я не мучился. — Смерть — слишком благородно для тебя, — в то же мгновение Дахи вскрикнула, потому что Мин перекинул Пака через весь зал в открытую дверь, и ком перьев оказался в коридоре. — Пусть так с тобой демоны разбираются, мы же, ангелы, будем с тобой говорить по-другому, чтобы неповадно было нарушать негласные законы. Не иначе, как бойню, Дахи не могла описать всё: летали сферы, которые в руках Юнги были безобидными, но при бое — не особо. Его лицо освещалось голубыми огнями, что придавали чертам некоторую остроту и отсутствие святости, которую так любили все. Мин Юнги любил человеческую душу и всё бы сделал, чтобы её сохранить, чтобы она не утонула в потоке времени и не забылась. Он видел в лице Чимина угрозу, с которой надо бороться, будто подсознательно знал, что тот неровно дышал к душе его девушки, а не к ней самой, как к личности. Людские души обладали своими особенностями, из-за которых их так лелеяли ангелы и любили как блюдо демоны. В Чимине уже не боролись две стороны, он выбрал одну, ту, которая, оказалось, была ему ближе, и облизывался, поглядывая внутрь девушки, что принадлежала не ему. Все эти пустые признания принадлежали душе, что запряталась глубоко в предчувствии беды. — Ты хочешь ещё душу, Пак Чимин, — слова ударили, заставили вздрогнуть, потому что это была правда. — И не упирайся, я знаю, о чём ты думаешь. Чимин нанёс ответный удар, буквально поджигая ангела и заставляя Дахи вскрикнуть, перевалиться через стеклянный прилавок отделения фудкорта и задрожать. Сумочка осталась брошенной в зале, служебные телефоны давно не работали, стояли лишь для вида, оставалось лишь надеяться, что в два часа ночи, а именно столько времени было, когда девушка подняла взор на часы, хоть кто-то заметит горящие окна кинотеатра и сообщит если не полиции, то по горячей линии. Сигнализацию будто тоже отключили, и Кан закрыла глаза, надеясь, что хрупкое убежище не рассыплется от какого-либо удара, но её надежды были тщетны. С новым ударом Пак отлетел аккурат к прилавку, разбивая своим телом стекло и пугая до чёртиков девушку, чьё сердце успело даже немного успокоиться. Крик вырвался из её рта, когда сверху посыпались осколки, а её саму грубо схватили за волосы, будто это был какой-то безумный план по выманиваю девушки из укрытия. Дахи лишилась бы части шевелюры, как внезапно волосы отпустили, а потом она увидела, как Юнги занёс кулак над соперником, намереваясь разобраться с ним по-человечески. Ни к чему хорошему драки никогда не приводили: была пара уличных потасовок, в которых участвовал ангел, и тогда люди буквально убегали со сломанными руками и пробитыми головами. Мину делали замечания наверху, говоря, что он создан для того, чтобы людей защищать, а не калечить, но он не мог поступить по-другому, когда его девушка подверглась нападению, будучи ещё школьницей. А ведь говорили ей все — не иди теми путями, наживёшь себе страхи, но она не послушалась, а когда закричала — уже среагировал Юнги. У тех бандитов не было ни ангелов-хранителей, ни демонов на плечах — они сами решали, кого находить, чтобы бить и грабить. Выбор пал на молодую девушку из-за её красоты и короткой юбки, которую намеревались с неё сорвать. — Все ли ангелы-хранители обладают даром боевых ангелов? — Пак улыбнулся — его зубы были красно-чёрными от крови и скверны, казалось, вся эта неприятная субстанция сейчас окажется на лице Юнги, но Чимин всё же обладал граммами воспитания. — Ты понятия не путай, я высший ангел, в то время как ты — переходное звено, которому место в Аду за его злодеяния, — и Мин опустил кулак на лицо Пака, буквально ломая ему нос и слыша сдавленный скулёж, который пробрал до самых костей даже девушку. — Дахи, мне остановиться и бросить его? Сейчас всё зависело от Дахи — пострадавшей стороны, чей голос действительно учитывался. Вытряхивая стекло из волос, Кан дрожала, не могла определиться, что бы сделать, чтобы парень меньше пострадал, но поняла, что Чимин и так пострадает. Он уже так мелко дрожал от боли, что зацепила все его мышцы, а Юнги ещё держал его неудобно, будто специально ставя под опасность крылья молодого полуангела. — Не останавливайся, — люди — не ангелы и не демоны, они промежуточное звено, понимающие, что такое зло и добро, и порой они хуже двух сторон. Если ангел творит добро, то под натиском человека, полного тьмы, может сделать зло, и именно сейчас, хоть Дахи и пожалела о вырвавшихся словах, в руке образовалась красная, полная ярости, сфера, готовая обратить полуангела с уже сломавшимися крыльями в пепел, как магию потушили, а в помещении показался Хосок. Демон скучающе оглянул девушку, напуганную, вновь спрятавшуюся за прилавком, посмотрел на Чимина, у которого болело лицо и текли слёзы по щекам, окинул взглядом Юнги, что судорожно дышал — его глаза были голубого льдистого оттенка и выдавали усталость. Бои всегда отнимали много сил, и на этот раз, не успев начертить несколько рун про запас, Мин истратил слишком много боевой энергии. — Молодец, что нашёл Чимина, но всё же сначала стоило всех оповестить, а не избивать парня, — Хосок спрятал крылья и глянул в пространство. — Тэхён, я тебя вижу, иди сюда, не бойся. Пак сделал попытку выбраться, чувствуя некую защиту от демона, но тот сам готов был ударить его по лицу, если не по ноющим крыльям, с которых сыпалось оперение. Чон вызывал ещё больший ужас, чем тот же самый Юнги, и Чимин боялся, что именно этому устрашающему мужчине его отдадут, перед этим измываясь над его бренным телом. — Наша сторона пришла к заключению, что, так как ты долго находился с этим полукровкой, — всё это слышала Дахи, она даже нос наружу высунула, чтобы, если что, быстро юркнуть обратно, — мы отдаём его вам. Ад отрекается от Пак Чимина и готов подписать соглашение о лишении его души бессмертия. В общем, меня послали для того, чтобы я помог со всей бумажной волокитой; Тэхён пока придержит мальчика, а мы с тобой, хён, прочитаем нужные бумаги. Дахи уже беспрепятственно, чувствуя относительную свободу и безопасность, перелезла в зал, понимая, что ущерб кинотеатру они нанесли знатный: в кинозале творился полнейший разгром с вырванными креслами, поцарапанным экраном и свёрнутыми поручнями, так ещё кругом была расплёскана чёрная скверна; здесь, в холле, было не лучше: напольная плитка в двух местах, где явно стукалась голова Чимина, была расколота, витрина разбита вдребезги, так ещё кругом была кровь, которая стекала с ладоней девушки. Пак в руках Тэхёна не рыпался, сидел тихо, лишь слёзы стекали по его щекам, а девушка, осторожно взяв в служебном помещении пачку влажных салфеток, опустилась перед ним на колени и, раскрыв упаковку, принялась вытирать лицо парня. — Тебе не стоит заботиться о тех, кто влюбился в тебя, если ты не планируешь этим людям отвечать взаимностью, — отозвался Пак, слегка отворачиваясь. — Не травмируй меня ещё больше, просто наплюй. Юнги в это время читал внимательно мелкий шрифт, а потом, взглянув на небольшую ранку на руке, расширил её и капнул ангельской кровью на договор. Хосок проделал то же самое, только беря нож и раня ладонь. Договор был скреплён кивками, он растворился, отправляясь в двух вариантах наверх и вниз, а сами ангел и демон поднялись на ноги. Юнги сразу почувствовал теплоту объятий своей девушки и не смог устоять — просто обнял, целуя в макушку и напарываясь губами на маленький осколок стекла. Такой же была любовь, симпатия Чимина к Дахи — жалящая, ранящая, заставляющая сердце болеть и вырываться из груди. — На суд наша сторона не придёт, официального представителя тоже не будет, так как вы не можете создать подходящие для демонов условия существования в Раю, — произнёс Хосок и оправил пальто. — Всем спасибо за содействие, мисс Кан, — Дахи подняла глаза и даже не испугалась того, что демон смотрел на неё с теплом, — если желаете потом расслабиться, самые горячие котлы Ада будут ждать вас. В ту же секунду Чон растворился в воздухе, а Юнги, вынимающий из волос возлюбленной стекло, покачал головой: — По-моему, у них адски отвратительный маркетинг, тебе не кажется? — Всем людям за одно наше происхождение положено место в Аду, — прошептала Дахи. — Так что мне просто прорекламировали место, в котором я буду после смерти жить. — Я, конечно, не хочу вмешиваться в ваши милые разговорчики, но с этим мы что будем делать? — Тэхён указал на Чимина, крылья которого окончательно повисли. — Наверх? — Наверх, в зал суда, я скоро подсоединюсь, — Юнги щёлкнул пальцами, и тотчас же оба — конвоир и виновник всего — исчезли. — А нам с тобой надо прибраться тут, тебе не кажется? Конечно же, всё было не убрать, но более-менее косметический ремонт Мин смог обеспечить, прикасаясь к повреждённым предметам и восстанавливая их. Скверна в зале застыла, и Юнги просто обезвредил её, понимая, что она уже въелась в пол, и осознавая, что не сможет её оттереть даже своими силами. Дахи всё это время стояла, а потом, как ангел закончил, закрыла кинозал, выключила электричество и прижалась к своему возлюбленному, позволяя ему перенести себя в квартиру.Глава 5
9 марта 2021 г. в 14:55
— Говоришь, Пак Чимин просто взял и исчез? — Хосок нахмурился, заложив руки за спину, и посмотрел на землю, будто бы мысленно передавая плохие новости Аду. Небеса уже были в курсе всего, стояли на ушах, разыскивая полуангела по всему Нью-Йорку, а Юнги находился напротив демона, посредника, через которого и другая сторона обо всём узнает. — Грешны мы тем, что можем обрубить электричество и драматично исчезнуть, надеюсь, мальчишка хоть в штанах остался, а то порой в пункт назначения прилетают голыми. А если конечностей не осталось…
Каждый демон знал, что резкое перемещение, трансгрессия, опасно — можешь костей не собрать или же вообще исчезнуть навсегда. Самым безопасным перемещением были полёты с предварительным накладыванием невидимости, но порой и ею брезговали, говоря «высоко в небе абсолютно спокойно можно слиться с птицами». Главное не попасться самолётам, потому что хоть демоны и бессмертные, но турбины не особо любят, так ещё и народ перепугают. Каждое тёмное существо скрывалось от смертных, дерьма им и так в жизни достаточно, видеть что-то сверхъестественное для них — не особо нормально. Хотя кто-то всё равно когда-то проебался, мягко говоря, раз появилась и Библия, и упоминания об ангелах и демонах, и разные поверья, используемые в храмах.
— То есть, возможно, Чимина больше и нет в живых? — Юнги передёрнул плечами, но всё же не верил в то, что полуангел, который только понял, кто он на самом деле, умер. В каком-то смысле, это была как гора с плеч — сразу меньше ответственности и вообще ситуаций, когда подростка с переизбытком гормонов приходится отгонять от своей девушки. Это неимоверно выводило из себя и слово «ангельское терпение» было точно уж не про того молодого человека, что знала Кан Дахи.
— Возможно, но не точно. Искать его стоит и нашим, и вашим. Если найдёте — сигнализируйте, мы поступим точно так же, если он появится на них радарах, — на том и порешали, и Чон растворился в воздухе, напустив на себя невидимость и явно улетев куда-то, а Юнги вцепился в виски пальцами и вздохнул, мысленно молясь, что пацан остался жив.
Тэхён неслышно ступал по дороге, а потому напугал Юнги, что стоял посреди Центрального парка и даже не двигался, вызывая подозрения у прохаживающихся повсюду жителей. Ким лицезрел вопросительное выражение лица, а потом старший ангел пришёл в норму, выдыхая и моля Отца, что с одним из его творений всё хорошо и он сейчас находился в безопасном месте.
— Архангелы сказали, что тебе стоит отдохнуть от всего этого, — тактично заметил Тэ и пропустил момент, когда складка меж бровей старшего углубилась. — Ты действительно очень сильно вымотался с Чимином, так что сейчас все поисковые силы брошены на него, а ты можешь, если хочешь, либо в садах отдохнуть, либо тут рядом со своей девочкой. Тебе официально разрешено не принимать во всём участие, ты и так молодец, что удерживал его подле себя столько времени.
— Почему мне это говоришь ты, а не сами архангелы? — задал вопрос Мин.
— Сказали передать, — пожал плечами Ким. — Если мне не веришь, можешь, конечно, обратиться наверх, но тебе скажут то же самое: спасибо за труд, отдыхайте. Так что предлагаю просто зарядиться энергией и ждать момента, когда мы найдём этого сорванца.
Юнги для себя решил: да, полетит сейчас на Небеса и отдохнёт в садах, сказав Дахи, что наверху полный завал в связи с исчезновением Чимина и нужна помощь, которая может затянуться. Да, они не смогут позвонить друг другу, но Мин будет чувствовать свою девушку и в любом случае, если ей будет угрожать опасность, максимально быстро среагирует. Тэхён пошёл чуть дальше, будто преследуя уже иную цель, а ангелу не оставалось ничего сделать, как настрочить сообщение своей девушке, мол, вернусь поздно, можешь не ждать, принял невидимый облик и расправил белые крылья, позволившие ему взлететь и добраться до места отдыха, так и не получив от Кан коротенькое «я буду ждать, милый».