И убегает мой мир Убегает земля Бежит далеко-далеко Отсюда далеко-далеко Убегает мой мир Егор Летов
на краю добра горит твоё сердце дым от лица имя отца огня Михаил Гронас
Дядя дал ей некоторое время порыдать, слушая путаные объяснения. — Я наговорила ему ужасных вещей! Я нарушила обещание, потому что это был самый настоящий вред словом, и его причинила я! Дядя невесело хмыкнул. — Вы друг друга стоите. Ты наговорила ужасного. Мой племянник ушел, когда не должен был. Вы оба нарушили обещания. Однако я не думаю, что это нельзя исправить. Это нисколько не утешало. Как же это можно было исправить? Солнце садилось. — Подожди меня здесь, я посмотрю, куда ведут следы. После всех рыданий у Катары не было сил протестовать, она свернулась под деревом на краю поляны и, возможно, ненадолго задремала. Очнулась она, когда Айро потряс ее за плечо. — Вставай. Надо уходить. Здесь неподалеку полно солдат. — А… Дядя перебил ее: — Быстрее. Я немного проследил его путь, но дальше из-за солдат не смог. Судя по всему, часть отряда начала его преследовать. — Они схватили его? — вскричала Катара в тревоге. — Надеюсь, нет. Но нам надо уходить как можно скорее. И ей пришлось, несмотря на всю разбитость и непрекращающееся, ужасное чувство непоправимого, зашевелиться и встать. Дядя схватил ее за руку и с быстротой, все еще в нем непривычной, потянул прочь. …Удивительно, что дядин план сработал! Когда они попробовали скрыться сначала в одном, а потом в другом направлении, то везде натыкались на отряды солдат. Айро сказал, что одно место достаточно безопасно для них сейчас. И они направились прямиком к городским стенам. Удобно, что в Омашу была общая система труб, снабжающих город водой. Удобно, что труба, которую они обнаружили, была как раз в человеческий рост. Быть покорительницей воды, если приходиться передвигаться по такой трубе, тоже удобно. Дяде повезло меньше. Он вылез из люка посреди мостовой вслед за ней, отфыркиваясь и счищая с лица и одежды налипшую мокрую грязь и… что-то живое! — Это пятиног, — прошептала Катара и пощекотала маленькое создание. — Аанг показывал нам таких у Киоши. — Пятиног отлепил щупальца от дядиного лица, и она бросила животное обратно в люк. Дядя нахмурился, ощупывая лицо, покрытое теперь красными точками, потом плотнее натянул на голову капюшон плаща. Изначально дядя предлагал некоторое время провести исключительно под городом, пока отряды не отзовут из окрестностей обратно. Катаре казалось очень глупым просто сидеть в подземельях — больше пользы было бы, если вылезти и разузнать, что происходит. И ей было невыносимо просто сидеть, спрятавшись, и ждать (в то время как Зуко, возможно, уже был схвачен). Они не меньше часа провели под люком, прислушиваясь к тишине наверху, прежде чем дядя сдался и согласился. И теперь они тихо крались по пустынным темным улицам Омашу, которые Катара помнила такими яркими и оживленными. Она бы согласилась даже на возвращение сварливого продавца капусты, лишь бы город мог стать прежним, свободным. Дядя успел ей прошипеть, что пора лезть обратно в подземелья — такими бесцельными блужданиями царя Буми им всё равно не отыскать, как внезапно их ночная прогулка перестала быть такой тихой и спокойной. Они столкнулись с патрулем. — Эй! А ну стоять! Дядя быстро закрыл ее собой, но Катара высунулась из-за его плеча, глядя на подходящих к ним двоих солдат. — Ты, дед! Почему разгуливаешь тут в комендантский час, да еще с мальчишкой? Все должны сидеть по домам, а старики и дети в особенности! С мальчишкой?.. Это навело ее на мысль. Дядя откашлялся, готовясь что-то сказать, но Катара успела первой. — Мой дедушка заболел, — пробубнила она, понизив голос и стараясь подражать немного тягучему выговору жителей царства Земли. Она надеялась, что если солдаты не разглядят в темноте цвет их кожи и глаз, то, возможно, примут за местных. — Я водил его к врачу, а теперь мы возвращаемся домой… Айро тут же согнулся и раскашлялся как следует. Катара похлопала его по спине. Солдаты отшатнулись. — Дед, что с тобой? — спросил один. А второй пробормотал себе под нос: — Не хватало нам тут эпидемии. Так и знал, что глупо было сгонять всех в один квартал. Где куча тупых гражданских толкутся вместе, всегда начинаются болезни! Но разве ее высочество будет кого-то слушать! Похоже, не все подчиненные жаловали принцессу Азулу. Другой патрульный ткнул своего напарника локтем в бок. — Заткнись! — прошипел он, затем повернулся к задержанным. — Чем болеет старик? Что им назвать, лихорадочно заметались мысли Катары. Чтобы они испугались и отстали (достаточно заразное), но при этом не испепелили на месте (не настолько смертоносно заразное)… — Я боюсь, у меня пятикорь, господин! — прохрипел Айро, разогнувшись и подняв голову. В свете выглянувшей луны красные точки на его лице выделялись очень отчетливо. Пятикорь оказалась подходящим вариантом. Патрульные прогнали их прочь грубыми словами, явно стараясь не приближаться. Дядя с удовольствием покашлял им вслед, и солдаты ускорили свой шаг. Катара хихикнула в кулак. Они спрятались в извилистом темном проулке. Дорога круто забирала здесь вверх — они были уже близко к почтовым спускам, что вели с самой вершины города-горы. Неподалеку высился и дворец. Катара предлагала подобраться поближе к нему — быть может, Буми держат там? А вдруг Зуко тоже успели захватить и отвели туда? Дядя уговаривал ее вернуться в безопасные подземелья. Никто не хотел уступить. В тишине они сверлили друг друга сердитыми взглядами. В этой же тишине Катара вдруг уловила странный звук. Он был достаточно тихим, раздавался откуда-то сверху и напоминал… безумное хихиканье? Она подняла голову. На площадке у начала почтовых спусков высилось странное сооружение, похожее то ли на катапульту, то ли на небольшой подъемный кран (она видела здесь подобные, в предыдущий визит). Сбоку сооружения на цепях был подвешен большой продолговатый ящик. Он немного покачивался из стороны в сторону, цепь скрипела. С очередным скрипом ящик повернулся на цепи другой своей стороной. Катара с ужасом осознала, что бледное пятно в верхней его части — это человеческое лицо. Замурованный человек двинул головой, как будто мог разглядеть ее в этой густой тени и на таком расстоянии. И снова захихикал. Катара знала лишь одного человека, способного на такое невообразимо дурацкое хихиканье. Буми был рад их видеть, когда они вскарабкались к нему наверх. Катару очень удивило, когда он приветствовал в первую очередь Айро. Он обратился к нему, будто дядя был его старым другом! И дядя ответил ему тем же! — А это моя воспитанница, Лу, — привычными словами представил он Катару. Она и пленный царь одновременно фыркнули. — Айро, я с ней знаком! — Буми скосил глаз в сторону еще больше. — Раньше ее звали по-другому. — А! — моргнул дядя. — Тогда… моя воспитанница, Катара. — И давно ты взял ее на воспитание? — Буми вновь издал свой дурацкий каркающий смешок. Катара поняла, что пора брать дело в свои руки. — Мы пришли вас освободить! Новостями успеете обменяться и потом! И вот тогда Буми повел себя еще безумнее, чем раньше. Он отказался освобождаться! Он поведал о ста семнадцати стратегиях противостояния, из которых, по его словам, чуть ли не половина сводилась к ничегонеделанию. Катара едва удерживалась, чтобы не наорать на старого покорителя. Как он мог! Его люди страдали там, внизу, от тесноты и нехватки еды и воды, и солдаты недаром говорили про болезни, что могли вот-вот начаться. Они пробрались в захваченный город, им выпала удача его найти, они могли его освободить, а он… Что еще злило Катару, так это то, что дядя как будто принимал эти глупости про стратегии ничегонеделания всерьез и пытался убедить Буми в тех же терминах. Их разговор звучал примерно так: — Что делать, если змея кусает свой хвост? — Сунь ей в пасть другой хвост! — Как сдвинуть гору? — Дождаться одной песчинки, что сумеет ее обрушить. — Куда деться не знающему пути? — Пусть идет на болото, а по дороге съест дженамитовый леденец! Тут, кажется, дядя начал досадовать. Возможно, он ждал другого ответа. — Буми! Катись к Коху в задницу с такими шутками! — Я не шучу! — глаза старого царя на миг даже перестали косить. — То есть я не шучу про болото. А про леденец я, конечно, пошутил. Сам видишь, нет у меня сейчас леденцов. А то бы я вас угостил. Хотя девочке они не понравились, насколько я помню, — и он рассмеялся, будто сказал что-то очень смешное. Катара уже не могла этого терпеть. Она отпихнула дядю и подскочила к железному ящику, почти упершись своим носом Буми в лицо. Если бы он не был замурован, она бы уже трясла его за плечи. — Что еще за болото? — злобно прошипела Катара. Буми перевел на нее невинный взгляд. — Болото духов, — сказал он как о чем-то само собой разумеющемся. — Я бы на твоем месте его навестил. Даже переночевал бы там. Я бы не лез в самую гущу, конечно. Поторчать немножко на краю вполне хватит. Он подмигнул ей и заухмылялся. Просто не верилось, что Аанг когда-то дружил с этим типом. Наверняка он и в детстве был таким же сумасшедшим. Но он сказал, что это болото… духов? Может быть, духи действительно могли бы ей что-то подсказать? — Я тогда смогу найти Сокку и Аанга? — спросила Катара с надеждой. Противный старик расхихикался пуще прежнего. — Ну, ты ведь хочешь найти не только их, не так ли? Катара лишь ответила ему мрачным взглядом. Это определенно было не его дело. — Нам удалось сюда пробраться, и всё зря, — сказала она дяде. Буми, как ни странно, обеспокоили ее слова. — Нет, нет! Не зря. Вы всего лишь не спасете из плена меня — но это сейчас и не нужно. Но вы все еще можете сделать… кое-что! Старый царь опустил глаза вниз, в сторону жилых кварталов у подножия горы, в одном из которых сейчас, судя по всему, были собраны все жители Омашу. Катара посмотрела в том направлении. Затем встретилась взглядом с дядей Айро. Он задумчиво поскреб пятна от пентапуса на своем лице. Они обменялись понимающими кивками. — Дядя, — спросила Катара, пока они крались обратно вниз, к жилым кварталам. — Откуда вы с царем Буми знаете друг друга? — М-м, — сказал дядя. — На войне вы же были с ним по разные стороны, разве не так? — Э-э, — дядя не желал прибавить ясности. — Дядя, ты скажешь или нет? — Все старые люди знакомы друг с другом, — сообщил дядя. Это звучало в высшей степени туманно, и Катара мрачно подумала, что Зуко был не так уж не прав, когда злился на дядину уклончивость и витиеватость выражений. От мысли про Зуко ей стало ужасно грустно. Операция «Скройся от захватчиков со всеми жителями» заняла несколько часов. Попасть в жилой квартал получилось быстро, несколько дольше они вели переговоры с общиной и составляли план. Больше всего времени, как ни странно, потребовалось для того, чтобы Катара отловила в водопроводных трубах нужное количество пятиногов. Дядя с энтузиазмом показывал всем, как прикладывать их к лицу. Катара тоже обзавелась нужными отметками. Незадолго до рассвета они плотной кашляющей толпой собрались у дворца и стали взывать к милосердию наместника. Все старались как могли, изображая болезнь. Стражники перед ступеньками дворца в испуге попятились, один побежал внутрь. До них донеслись возгласы «Эпидемия! Эпидемия!» Похоже, люди Огня действительно очень опасались местных болезней. Наместник быстро отдал приказ открыть ворота, и псевдострадальцы потянулись за город. К удивлению Катары, в Омашу жило не так уж много людей, и все довольно быстро дошли до близлежащего леса и сгрудились на большой поляне. Старейшины обсуждали с Айро, что делать дальше. Большая часть семей собирались добраться до ближайших деревень, к своим родственникам. Небольшая группа молодых покорителей земли планировала тайно вернуться в подземелья под городом и совершать оттуда вылазки, мешая захватчикам наслаждаться жизнью. Они говорили между собой, что могли бы после разыскать людей знаменитого Дезертира, покинувшего армию Огня. Катара узнала в описании Джонг Джонга. Неужели люди Земли и люди Огня могли бы объединиться? Они могли бы стать сильнее благодаря такому союзу… Аанг часто повторял, что после войны все вновь будет как раньше, как сто лет назад. По его словам, люди разных стран перестанут враждовать и начнут свободно общаться, дружить, работать вместе над исцелением ран войны. Катара с волнением слушала его — поверить в такое ей было сложно. Но сейчас жители Омашу обсуждали возможное объединение, и это вселяло надежду. Она тоже сказала им несколько слов в пользу этой идеи. Группа солдат неохотно приблизилась к ним и замерла в отдалении. — Эй, вы! Мы оставим это на земле и уйдем, а вы после заберете! В больших мешках с эмблемой страны Огня были палатки и запасы еды. Возможно, наместник был не таким уж плохим человеком… Может быть, плохим. Но не самым ужасным. Он подумал о том, что больным людям надо будет где-то ночевать в лесу и что-то есть. Возможно, Зуко ошибся, и его сестры на самом деле не было в Омашу, раз тут всем распоряжался наместник?.. Она зря подумала про принцессу Огня. Как только Катара это сделала, та самая принцесса появилась перед ними собственной персоной, сопровождаемая воинами в доспехах с закрытыми лицами. За ними плелось несколько смущенных городских патрульных. — Всем стоять! — возвестила она громко. — Мы узнали, что вас вышло из города на двух человек больше общего числа жителей. Кто-то проник в город и, возможно, принес заразу. Жители Омашу зашумели. Катара и дядя Айро быстро пригнулись, стоя в центре толпы. — Вы что же, нас пересчитали? — раздался неприятный резкий голос. Катара узнала продавца капусты. Азула закатила глаза. Она была так невероятно похожа на своего брата в этот момент и при этом так не похожа. У Зуко никогда не было такого скучающего лица. — Разумеется, мы вас пересчитали, болван! — фыркнула она. — Если уж захватывать город, стоит дать себе труд хотя бы узнать, что именно ты захватил. Почему этим простолюдинам всё приходится объяснять! Она пригладила волосы, повертела ладонью перед глазами, разглядывая свои острые ногти, затем продолжила: — Сейчас все будут по очереди, по пять человек, выходить вперед, а мои патрульные будут смотреть. Близко не подходить. Кто попытается напасть — сгорит. Толпа зароптала, но пятеро первых вышли вперед. Патрульные стали всматриваться и переговариваться. — Там были старик и его внук, мальчишка… — Нет, в лесу был мальчишка, отряд Тацу его не догнал… — А у него была стрела на голове? Если вот этому сбрить бороду и нарисовать стрелу… — Ты идиот! Со стрелой — это Аватар. Это вообще другой мальчишка. — Так там было трое мальчишек? — Не, уж чего, чего, а троих точно не было! — Но старик ведь был? Этот? — Нет, кажется, этот уж больно тощий… — Конечно, будешь тут тощим, — с обидой заорал продавец капусты. Для такого действительно тощего и невысокого человека он орал очень громко. — Вы же захватили наш город и все забрали себе, а нам выдавали жалкие крохи! Как бы я на них смог растолстеть?! Морят людей голодом, а потом обвиняют меня, что я слишком тощий, вы на них только посмотрите! — Не, это точно не тот старик, тот еле стоял на ногах, он не смог бы так орать… Азула, хмурясь, воздела руку — взвилось яркое пламя. — Всем молчать! — рявкнула она. — Если среди этих людей нет тех, кого вы видели, так и скажите! Неужели вас не учили запоминать внешность? Я думала, для работы патрульного это обязательно! Все испуганно замолчали. — Никому ничего нельзя доверить, — пробормотала принцесса себе под нос, но в наступившей тишине ее услышали все. — Я еще и в патрули теперь должна сама ходить? Солдаты начали раболепно ее заверять, что ее высочество никому ничего не должна, в патрули они пойдут сами, даже не пойдут, а побегут, дрожа от радости, только пусть принцесса уберет свое великолепное пламя, они сделают абсолютно всё. А внешность прохожих будут не только запоминать, но и зарисовывать в цвете. Продавец капусты продолжал орать о слишком скудном рационе. На первый план выступила следующая пятерка, на которую никто не обращал внимания, и все пятеро стали кричать: — Эй, посмотрите уже на нас, нам что, целую вечность тут торчать, вам уже и посмотреть лень? В общем, это был хороший момент для побега. В середине поляны, за спинами жителей Омашу, два старых покорителя земли с длинными серебряными бородами синхронно повели руками. У Катары и дяди Айро разверзлась под ногами земля, и они провалились в кротобарсуковую нору. Крики и ругань стихли.***
Айро с девочкой плыли на плоту по маленькой реке, текущей от подножия Омашу в сторону болота. Кротобарсуковая нора вывела их прямо к воде, и у берега они нашли плот. Девочка не переставая ворчала. Она ворчала из-за сумасшедшего Буми, что зачем-то отправил их на болото. Ворчала на Айро, что тот его послушался. Айро еще заслуживал ворчания из-за своей скрытности. Айро был с этим согласен. Детей наверняка должны были раздражать вся эта конспирация и кодовый язык. Дети терпеть не могут чего-то не знать. Но что он мог поделать? Среди членов тайного общества Белого Лотоса никого не было младше шестидесяти. Они сделали исключение лишь для юного Пиандао, не так давно разменявшего пятый десяток. Много знать о тайных делах и сети сопротивления было бы для детей слишком опасно. Всем непричастным лучше было знать как можно меньше. Айро надеялся, что отправиться на болото имело смысл. Они ускользнули от захватчиков Омашу на юг. Его мальчик, судя по всему, ушел на восток. Но они не могли бы последовать туда за ним, минуя отряды. Патрульные говорили, что не смогли его догнать. Айро надеялся, что мальчик сумеет себя уберечь. Он планировал на ближайшей почтовой станции отправить нескольких ястребов с письмами. В некоторых деревнях на равнинах жили пожилые уважаемые люди, не чуждые мудрому духу игры в пай шо. Кроме того, Буми сказал, что это Болото Духов. А Айро верил в духов. Верил не в то, что любой может поговорить с Агни, когда захочет, и получить ценный совет на все случаи жизни. Но он знал, что если бы не вмешательство духов, он бы погиб уже давным-давно, или был бы жив, но полностью сломлен. Может быть, духи смогли бы помочь ему еще раз, указав, как вернуть мальчика? Мальчик был еще совсем не готов идти навстречу своей судьбе в одиночку. Он не знал, что ответить девочке на ее сердитые возгласы о безумии царя Омашу. Она все еще злилась, что тот отказался от побега. У Буми были причины так поступить, полагал Айро. Он сам убрал себя, сильную, мощную фигуру с игрового поля — точнее, заставил противников думать, что он теперь вне игры. Буми не был глупцом и не был трусом, и он более многих знал, как выбирать подходящий момент. Но безумным царь Омашу, разумеется, был. Айро вздохнул. Он многое знал о безумии, он был сам к нему когда-то опасно близок. Но он остановился у черты, а Буми нет. Буми был тогда двенадцатилетним мальчишкой. Кто бы мог его обвинить? Его мир в одночасье оказался разорван войной. Один лучший друг пропал на одной стороне войны, другой — просто пропал. Чтобы не погибнуть, Буми сошел с ума и с тех пор старательно не возвращался в здравый рассудок. Это его спасло. Но дело с ним иметь с тех пор было сложно. Айро не винил девочку. Он не мог ей рассказать — это была не его история. Так что он промолчал о еще одном пострадавшем от войны ребенке — война длилась так долго, что тот успел уже стать глубоким стариком. Насколько успеют вырасти нынешние дети, пока длится эта война? Девочка отвлекла его от раздумий новым вопросом. Она спросила, действительно ли Зуко мог вернуться домой, только если разыскал бы Аватара? Айро кивнул. Она нахмурилась, будто складывала в уме одно с другим. — Но ведь три года назад все считали, что Аватар давно исчез? Он был как старая сказка, в которую уже никто не верит! Айро кивнул. Девочка, все еще хмурясь, продолжила: — Он поручил ему то, что нельзя было сделать. Это было невыполнимое задание. Все это знали. Все знали. Он помнил, как матросы и офицеры с других кораблей, встречаясь с портах, смотрели на мальчика. Кто-то с насмешкой. Кто-то с жалостью. Мальчик бледнел, смотрел поверх их голов и, сжав зубы, старался выпрямиться еще сильнее. Мальчик отказывался верить в то, что действительно знали все. — Разве Хозяин Огня не хотел, чтобы его сын вернулся? — тихо выговорила наконец девочка. — Разве он… ну… не любил его?***
За этот день Сокка успел столько раз подумать, что ничего хуже с ним еще не случалось. Но раз за разом жизнь подкидывала ему буквально в следующее мгновение нечто настолько худшее, что… Он не додумал что. Сложно придумать саркастичный комментарий или ехидное сравнение, когда висишь над пропастью. Но совсем невозможно придумывать умные реплики, когда висишь над пропастью, а над тобой стоит ужасная принцесса Огня и вот-вот наступит тебе на пальцы. Какой отстой. Это точно было хуже всего. Так глупо было бы свалиться вниз и сломать себе шею на почтовых спусках Омашу. Погибнуть, не сумев найти Катару, не остановив войну… И последним, что он услышит, будут мерзкие издевательства сестры этого сердитого придурка! Захват Омашу был сам по себе очень плохой новостью. Аанг и Сокка решили тайно проникнуть в город, чтобы найти следы Катары и спасти из плена сумасшедшего Буми. В успехе последнего Сокка сомневался, но не спорил с Аангом — в конце концов, для чего нужны друзья, как не для тайных, крайне рискованных спасательных операций. Город был странно пуст и тих, это настораживало. Но им везло — они успешно прятались от редких патрульных. Следовало насторожиться уже на этом этапе, думал Сокка впоследствии. А потом Момо буквально на хвосте принес им младенца. Долетел из последних сил, а за хвост его цеплялся толстый, весьма довольный ребенок лет полутора. Лемур скинул его Сокке в руки и обвился вокруг шеи Аанга, вереща на своем языке. Момо был испуган и оскорблен таким бесцеремонным обращением. На одежде малыша были вышиты знаки страны Огня, и Аанг, внимательно их изучив, сказал, что ребенок, похоже, из семьи наместника. У Сокки тут же родился план. Сокка, не теряя времени, озвучил план. Юный друг уставился на него с возмущением. — Что? Что ты на меня так смотришь? — Ты говоришь о похищении людей и обмене заложников, Сокка! С участием этого крохотного невинного ребенка! Сокка уставился на Аанга в ответ. — Это война, Аанг! На войне приходится делать то, что сработает, а не то, что благороднее всего! Аанг нахмурился пуще прежнего. — К тому же мы никого не похищали. Этот младенец, — Сокка, заметив, что малыш встревожился без пушистого хвоста в кулачках, перехватил его поудобнее и покачал, а после посадил к себе на плечи, — сам буквально упал к нам в руки. — Теперь пухлые кулачки схватили соккины волосы, но он мужественно стерпел. Воины терпят и не такое. Воздушного кочевника было не пронять. Ценность каждой жизни, Кох бы ее побрал. Проклятье! Сокка был уверен, что Зуко, этому сердитому придурку, можно было похищать людей направо и налево. Уж наверняка его дядюшка не хмурился, не вздыхал намекающе и не говорил вещей вроде «Нельзя похищать невинных людей, о мой безжалостный племянник! Унеси эту девушку из племени Воды обратно и положи где взял, потому что мы очень благородные и не занимаемся такими сомнительными вещами, как обмен заложников». Нет! Принц Конский Хвост просто взял и похитил Катару, а его злобный дядюшка, скорее всего, одобрительно похлопал того по плечу, когда принц явился с добычей. Это только Сокке ничего не давалось легко. Споря и ссорясь, они пошли дальше. Аанг почти убедил его в необходимости тайно вернуть мальчика родителям, а Буми освобождать своими силами. Но все эти переговоры сильно отвлекли Сокку — приближения патрульных они на этот раз не заметили. Лучше всего было разделиться. Переглянувшись с другом, Сокка сунул ему в руки ребенка и побежал, не оборачиваясь, прочь. Аанг, если будет нужно, сумеет взлететь. Сокка уведет погоню от Аватара. Правда, солдаты отрезали его от спуска и ему пришлось бежать в сторону вершины города-горы. Сокка сумел от них оторваться и был этому очень рад. Он не подумал, что опасность в захваченном Омашу представляют не только патрульные. Теперь он висел над пропастью, а принцесса Азула над ним издевалась. — Ну, ты скажешь мне, где Аватар? Мне поступали донесения, что он передвигается в компании тупицы из племени Воды, а ты, очевидно, и есть тот самый тупица! Сокка, не поднимая взгляда, видел только острые носки ее сапог. Принцесса переступала ногами в опасной близости от его пальцев. — Не… — Что не? — судя по голосу, принцесса нахмурилась. — Аватара здесь нет! — Сокка собрал всю свою смелость. — Я один. Азула засмеялась. Сокке не понравился ее смех. Он даже глянул вверх — и выражение ее лица не понравилось ему еще больше. — Значит, ты для меня бесполезен, и я сейчас просто спихну тебя вниз. — Подожди! — вскричал Сокка. Воины должны быть не только смелыми, но и умными. Сейчас явно пришла пора использовать ум. — Необязательно спихивать меня вниз. Мертвый и расплющенный в лепешку я точно буду бесполезен. А вот если я буду живой и в плену, ты сможешь отправить сообщение Аватару, и… — Неинтересно, — оборвала его Азула. — И долго. Пока я буду переписываться с Аватаром, я уже десять раз успею захватить его сама. Кохова задница! Почему она такая непробиваемая! Носок ее сапога, окованный железом, переместился опасно близко к его правой руке. — Почему Зуко это подходило, а тебе нет, — сердито пробормотал он себе под нос. Азула его услышала и снова весело рассмеялась. — Потому что в этом и состоит разница между мной и моим глупым неудачником-братом! Он делает то, что велит ему честь, а я делаю то, что сработает. Вот как. Сокка в жизни бы не подумал, что однажды будет скучать о тех временах, когда их преследовал принц Огня. Возможно, Зуко бы не стал в таких обстоятельствах наступать ему на пальцы. Возможно, за исключением желания захватить Аватара, он не так уж сильно хотел им вредить. Дальше произошло несколько вещей практически одновременно. Мимо них вдруг пронеслось что-то темное и большое. Оно издавало разные звуки. Оно вопило голосом Аанга «Йуху-у!» и скрипуче хихикало. Азула от неожиданности переступила ногами и наступила таки Сокке на пальцы. Сокка заорал, сорвался и, продолжая вопить, стал падать вниз. Спустя мгновение нечто большое и темное поднырнуло под него и понесло вперед. Сокка заметил, что теперь они помчались по одному из почтовых спусков Омашу. Они — это сам Сокка, Аанг с Момо вокруг шеи и младенцем в одной руке и глайдером в другой. И царь Буми, замурованный в железном ящике, торчащий наружу лишь только своей головой. На этом-то ящике они и мчались теперь вниз с головокружительной скоростью. Как будто этого было мало, сзади их преследовала принцесса Огня на почтовой тележке. Вот это гонка! Сокка мельком подумал, что это будет хорошая история, чтобы рассказывать ее вечером у костра, обязательно со звуковыми и прочими спецэффектами. Если они выживут и не попадут в плен. После всего, что ему наговорила Азула, Сокка очень не хотел к ней в плен. Поэтому он, выждав момент, швырнул в нее бумеранг. Принцесса на большой скорости вылетела из тележки и исчезла за склоном. Их странное транспортное средство затормозило и остановилось у подножия почтового спуска. А что, неплохая получилась история! …История могла бы получиться неплохой, если бы дурацкий Буми не стал артачиться. Услышав о планах спасения, он возвел глаза к небу и сказал: — Ну вот, опять! Как будто к нему тут каждый день заявлялись спасательные отряды! Гм. Ну, может быть, не каждый. Но Катара успела раньше. Когда Сокка услышал о том, что сестра была здесь, то только тогда понял, что в очередной раз тяжелый груз упал с его плеч. Сестра была жива. Она успела погеройствовать — обманула вражеских солдат, устроив фальшивую эпидемию, и вывела из Омашу всех жителей. Она даже произнесла одну из своих любимых речей про надежду! — Прекрасная речь! — сказал Буми. — Даже я прослезился. — Он пояснил, что всё слышал благодаря своему дару покорения: что слышали камни города, слышал и он. Сокка расплылся в гордой улыбке. Он знал, что у него отличная сестра. Такая умная и такая храбрая. Его немного встревожило, что Катара, по словам пленного царя, была с этим дурацким дядюшкой придурка-принца. В то время как самого принца нигде поблизости не наблюдалось. Катара смогла от него избавиться? Или же это был проклятый злобный план? Разделиться, чтобы ввести их с Аангом в заблуждение, а потом внезапно напасть, когда они утратят бдительность? Сокка поклялся себе не терять бдительности даже во сне. — Буми, но как же так? — грустно спросил Аанг. — Ты мой друг, и мы пришли тебя освободить, а ты отказываешься. Как мы будем жить, зная, что ты здесь замурован заживо? И кто научит меня покорению земли? Буми протяжно вздохнул и посмотрел на своего маленького друга долгим взглядом. Сокке даже показалось, что в те мгновения Буми выглядел совершенно нормально. Практически не безумно. — Мне жаль, Аанг, — сказал он негромко. — Я не смогу учить тебя покорению. Тебе нужен кто-то другой. Тот, кто будет идти с тобой в ногу. Я-то с тобой в ногу сейчас идти никак не смогу, — тут он снова захихикал как сумасшедший. Момент нормальности миновал. Аанг был готов вот-вот заплакать. — Я бы хотел учиться у тебя, Буми! Кроме того, как же мы сможем тебя оставить? — Не переживай обо мне! Земля дает мне силы. И если ты доживешь когда-нибудь до ста двенадцати лет, то поймешь, что мы не слишком отличаемся от камня в ту пору. Ну, а еще, — он заговорщицки подмигнул, — лицо-то у меня снаружи! Я все еще могу покорять землю! У Сокки были вопросы. Идиотский Буми давно мог освободить себя сам. Но вместо этого отговаривался дурацкими иносказаниями о нейтральном джи. Сокка отказывался понимать эту чушь. — Где же нам тогда искать учителя? — спросил Аанг. — И где найти Катару? — встрял Сокка. Если этот безумец действительно слышит камни, может быть, он что-то сможет им подсказать? — Отправляйтесь на болото! — заявил Буми безапеляционно. — И поговори с аватаром Киоши, Аанг. Она умная, подскажет тебе что-нибудь. Насколько Сокка знал, аватар Киоши давным-давно умерла. Буми был мастером по части оригинальных советов. От отчаяния он решил уточнить: — У вас дар предвидения? Буми рассмеялся: — Нет, что ты! Всего лишь богатый жизненный опыт. Поживи с мое и поймешь. Прощайте! И пленный царь Омашу начал сам себя закатывать обратно наверх по почтовому спуску. Это было душераздирающее зрелище. Аанг, не скрываясь, всхлипывал. У Сокки у самого глаза были на мокром месте. Война такая глупая! Почему Буми приходилось это делать? Почему им надо было на это смотреть? Младенец уснул у Сокки на руках и пускал слюни на голубую рубашку, которую он недавно так старательно (сам!) стирал. Пора было вернуть ребенка его дурацким родителям. И подобрать по дороге бумеранг. Было бы жаль его потерять.***
День принцессы Азулы не задался. Сначала пришли известия про эпидемию. Наместник, этот мягкотелый идиот, успел отдать приказ выпустить всех больных из города. Вообще-то огонь эффективно останавливает распространение заразы. Азула ему так и сказала. А тот посмотрел на нее странно и распорядился отнести в лес еду и палатки. Неудивительно, что у Мэй всё время такой кислый вид. Поживешь с таким отцом, еще и не так заскучаешь. После с донесением явились патрульные. Они невнятно мямлили о чужестранцах, которых видели то ли в городе, то ли в лесу за городом, их было то ли двое, то ли трое… Азула зацепилась за слова о старике (все эти глупцы сходились на том, что старик точно был). Вдруг удача улыбнулась ей, и это ее предательский дядя? Чтобы всё выяснить, ей пришлось самой отправиться за стены города. Там ее настроение совсем испортилось. Все люди вокруг были бесполезны, громкоголосы и… просто отвратительны. Было слишком легко ими манипулировать (разумеется, она не пересчитывала жителей, что за глупость, она просто хотела их запугать и заставить поверить, что у нее все под контролем). Но тем не менее, ничего она выяснить не смогла. Простолюдины угрожающе кашляли в ее сторону и наверняка что-то скрывали. Ладно. Пусть поживут за стенами, в холоде, голоде и болезни, живо попросятся обратно. Те, кто выживут. Был ли тот старик ее дядей? Один был мальчишка или двое? Был ли среди них ее тупица-брат? Продолжать искать в городе или усилить отряды в лесах к востоку от города? Возможно, патрульные несли чушь, потому что каждый надеялся выслужиться и получить награду за помощь в поимке предателей. Было бы прекрасно захватить сразу двоих. Отец будет рад. Он и так знает, на кого в этой семье можно положиться, но ему будет приятно получить подтверждение. После обеда жизнь стала повеселее. Пришло известие о пропаже младшего сына наместника, а также рапорт о двух новых чужаках в городе. И одним из них был Аватар! Наместник, разумеется, все силы бросил на то, чтобы отыскать своего дурацкого никчемного младенца. Она напишет отцу, что этого глупца пора сместить. Вечно всё приходится делать самой! Но побегать за спутником Аватара было весело. Поиздеваться над ним тоже было приятно. Ей даже понравилась гонка на почтовых спусках — всё, кроме прилетевшего в голову бумеранга. И кроме того, что владелец бумеранга и Аватар от нее ускользнули. Этого она не спустит. Наглец из племени Воды обязательно за это поплатится. Из племени Воды… Азула нахмурилась, припоминая его глупое испуганное лицо над краем пропасти. Голубые глаза… что-то они ей напоминали… Она перебрала свои бумаги на столе. А, вот! Объявление о поимке предателей. Она уставилась на набросок лица той девчонки, посмевшей швырнуть ее за борт собственного корабля. Она мысленно убрала косички и добавила короткий хвост. Азула сумела все же добиться от патрульных короткого и внятного описания мальчишки со стариком. Теперь всё вставало на свои места. Это был не мальчишка. Это была девчонка. Та самая, что зачем-то защитила ее тупого брата. И при этом та самая, о которой сообщалось в старых, полугодовой давности, рапортах. Спутница Аватара. Она предала Аватара и объединилась с двумя другими предателями? Или же брат и дядя совершили не просто измену, а прямо-таки супер-измену, объединившись с Аватаром? Интересно. Когда она распутает этот клубок лжи, измен и предательств, все они пожалеют. Но почему, почему ей приходится всё делать самой? Даже у тупицы Зузу нашлась какая-то девчонка, что ему помогла! Чем он этого добился, болван? Запугал? Он никогда этого как следует не умел. Поулыбался ей? Рассказал жалостную историю? Азуле, разумеется, не нужна была никакая девчонка, тем более покорительница воды. Фу. Даже представить противно. Потому что всем известно, что люди Воды — отвратительные. Но было бы неплохо иметь рядом кого-то, кто, например, прикроет ее от бумеранга. Она отправилась в покои Мэй. — Собирайся! — без долгих разговоров объявила она. — У нас появилось дело. Для начала навестим Тай Ли, а потом вместе захватим Аватара и заодно — моих предателей-родственников. Мэй послушно, не меняя выражения лица, встала. Но Азула заметила, как одна бровь подруги двинулась чуть-чуть вверх. — Я убью тебя, если ты хотя бы улыбнешься, — предупредила она. Мэй пожала плечами. — Как скажешь. Азула знала, что на лбу у нее был синяк. От того самого проклятого бумеранга. Он был надежно скрыт волной старательно уложенных волос, но он был. Она планировала отвести специальное время, чтобы изобрести достойные наказания для того придурка в синей рубашке. Хорошо, что Мэй никогда не улыбалась.***
Дядя указал Катаре на ее постоянное ворчание. Дядя сказал, что всё это от усталости и нехватки сна. Ему не сразу, но удалось убедить ее поспать (дядя воззвал к здравому смыслу!), и Катара свернулась посередине плота. Плот нес их дальше и дальше, и под мерное покачивание она задремала быстро. Она спала недолго и быстро проснулась. Не было в этом никакого здравого — и никакого другого — смысла. Сон не спасал от тупой боли в сердце, не спасал от чувства непоправимости случившегося. Ворчание, на самом деле, тоже не помогало. — Дядя, — позвала она тихонько, не вставая. — Ну, что? Хочешь опять спросить меня, почему Хозяин Огня не хотел вернуть своего сына обратно? Или почему из всех возможных ужасных вещей ты сказала Зуко именно это? Иногда дядя бывал таким раздражающе проницательным! Впрочем, Катара в течение последних часов задавала ему в основном одни и те же вопросы. Немудрено, что он мог угадать наперед. — Нет, — сердито буркнула она. — Я хочу спросить, почему он мне ничего не рассказывал. Ни про то, что он думает о войне, ни про то, что собирается делать дальше… Я ведь его друг! Он мог бы рассказать мне! Дядя удивленно взглянул на нее, потом перевел взгляд на текущую впереди воду и вздохнул. — Я не знаю. Наверно, не мог. Это всё большие вопросы, и ответов он пока не нашел. — Но ты ведь мог ему сказать! — Что, например? — Что войну нужно прекратить! Разве это не так? — Безусловно. — Почему ты не сказал ему об этом? Айро снова вздохнул, на этот раз вздох прозвучал особенно тяжело. — Я не всегда так думал. Мне однажды пришлось найти свой ответ. Моему племяннику придется найти свой. — Я не верю, что нужен какой-то особенный ответ! Все понимают, что мир нужно спасать от войны! Дядина усмешка в ответ была горькой. — Если бы это было так, дитя… Дитя! Ее давно так не звала даже Пра-Пра. Если дядя считает ее глупым ребенком, с которым не поговоришь всерьез, то пожалуйста. Катара резко села и отвернулась. Она не ожидала, что дядя продолжит говорить, да еще таким отрешенным голосом. Как будто он говорил откуда-то издалека и, может быть, даже не ей, а кому-то другому, кто тоже находился очень, очень далеко… — Я осаждал Ба Синг Се, твердыню царства Земли, шестьсот дней. Я был уверен в успехе. Я писал домой письма, шутил о том, что наши войска могут ненароком сровнять город с землей, говорил о скорой полной победе. Катара замерла в ужасе. Она, конечно, знала, что дядя был генералом. Но она не знала, что… — На шестисотый день в битве у стен города погиб мой сын Лу Тен. В тот же день я объявил окончание кампании, снял осаду и увел войска. Когда я добрался домой, то узнал, что мой отец мертв, а мой брат владеет троном, который, считалось, должен был стать моим. Ничего из этого меня больше не волновало. Я почти не помню, что происходило в течение следующего года. Когда я вспомнил себя, то был уже совершенно другим человеком. Тогда я и нашел свой ответ. Ужас Катары сменился острой жалостью. Никто на свете не заслуживал пережить своего ребенка. Никто. Люди Огня страдали от войны, как и все остальные. Она осторожно подвинулась поближе к дяде и уткнулась лбом ему в плечо. — Я не знала… Дядя обнял ее. Он снова был прежним собой, привычным, надежным и теплым. Он успокаивающе похлопал ее по спине. — Дядя. А Лу Тен и… — Если ты не против, — грустно усмехнулся он в ответ. — Я не против. Только не понимаю почему. Дядя пожал плечами и сказал, как о чем-то само собой разумеющемся: — Вы чем-то похожи. Чем они могли быть похожи? Кто, наверно, и мог быть похож на сына дяди, так это Зуко — как двоюродный брат, как человек из страны Огня, как мальчишка, в конце концов… Но дядя только похмыкал и ничего больше не пояснил. Когда она снова спросила дядю, может ли еще всё исправиться, она не знала точно, что имела в виду. Вернется ли Зуко? Будет ли он на ее стороне? Найдет ли она способ ни с кем не расстаться? — Думаю, главное, чтобы вы смогли простить себя и друг друга, — сказал, помолчав, дядя. Она думала о его словах после, лежа на плоту и свесив руку в воду. Прощение. Странное слово. Полыхал яркий, багровый закат. Течение реки замедлилось, она стала заметно мельче, заросли тростника у берега — гуще. Тишина была странно-звенящей, будто выжидающей. Болото было уже близко.Пять снов для девочки и старика и еще один, который лучше было бы никому не видеть
Хуу — Тот, кто посылает сны — сидел у корней Дерева. Дерево служило домом и мостом духам, у него было имя. Но имя это не мог произнести никто из людей, даже Хуу, всю жизнь проживший с ним рядом, поэтому это было просто Дерево. Хуу верил, что Дерево держит на себе небо, такое оно было огромное. Не то чтобы Хуу часто разглядывал небо, в основном его интересовала вода. Лужица болотной воды у его ног мягко засветилась — болото хотело ему что-то сказать. Хуу внимательно уставился в воду. На северо-восточном краю Болота устраивались на ночлег двое чужаков. Они почему-то не покидали свой маленький плот и не сходили на берег. Странно, ведь спать на кочках болотной травы куда мягче и приятнее, но Хуу был не из тех, кто навязывает другим свои вкусы. Чужаки могут спать как хотят, если они пришли за снами. Сны… Хуу протянул, не глядя, руку, и Дерево потянулось к нему одной из своих ветвей. Он провел по листьям ладонью, и пять из них упали в стоячую болотную воду. Покружились на поверхности и пропали. Хуу не знал, какие сны достанутся чужакам. Это всегда решало Дерево. Хуу лишь посылал сны.Первый сон
Девочка спит, и видит во сне маму. Она не открывает глаза, потому что плохо помнит лицо. Мамы не стало так давно, она боится, что успела забыть. Мама кладет руку ей на лоб, поет колыбельную. Рука такая теплая, а голос такой знакомый. Она не забыла. Мамы нет, но в маленьком сне, нежданном даре, можно еще побыть рядом. Девочка поворачивается на другой бок и протяжно вздыхает. Когда-нибудь она догадается, что любовь ее не покинула.Второй сон
Старик спит и видит во сне ребенка. Во сне он и сам не стар, и это удачно, потому что ребенок — мальчик — бежит и смеется и хочет, чтобы его ловили. Мальчик быстрый и ловкий. Он бежит среди деревьев, мелькает его яркая одежда, где-то сбоку шумят и искрятся фонтаны дворцового парка. Старик, ненадолго переставший быть стариком, протягивает руки, ловит ребенка, подбрасывает его вверх. Мальчишка обхватывает его руками и ногами, и отец прижимает его к себе. Старик знает, что это маленький сон, всего лишь в пару сотен шагов. Он знает и то, что однажды вернется сюда, и тогда сон вырастет и займет неописуемо огромное пространство. Это случится не очень скоро. Но это обязательно произойдет.Третий сон
Девочка спит, и видит во сне брата. Брат у нее самый лучший на свете. У него глупые шутки и широкая улыбка, он обычно приходит мириться первым. Девочка так скучает. Брат о ней тревожится, даже во сне. Они давно друг без друга. Девочка обнимает его и говорит, что они встретятся, и уже очень скоро. Брат кивает, обнимает ее крепко-крепко.Четвертый сон
Старик спит, и видит во сне небо. Небо темное, усеянное звездами. Старик слегка хмурится, не понимая, какого Коха ему сдалось это небо. Но Дерево не посылает напрасных снов. Старик разглядывает созведия и вдруг ухмыляется. Теперь он понял. Старик достаточно времени провел в море, чтобы научиться определять путь по звездам. Дерево показывает ему место и время. Я приду, шепчет во сне старик, мы придем.Пятый сон
Девочка спит, и видит во сне мальчика со шрамом на лице. Он стоит перед ней и смущенно переминается с ноги на ногу, а она разглядывает его, светясь от радости. Ты уже вернулся, спрашивает она. Еще нет, вздыхает он, но уже скоро. Ты нашел свои ответы, сердится девочка. Мальчик смотрит на нее прямо и ясно, и девочка понимает. В один миг ее злость проходит. Она делает шаг вперед, вступая в знакомое тепло, прижимается лицом к изношенной рубашке, мальчик неловко обнимает ее в ответ.(тонкая трещина в мире снов)
Девочка наполовину просыпается, вздрагивая, чувствует слезы на лице, но не вытирает их. Она решает не двигаться, не открывать глаза, в надежде вновь вернуться в тот сон, в последний. Старик тихо похрапывает рядом, тишину прорезают далекие вскрики болотной птицы, шелестит тростник. Она засыпает. Хуу беспокоится. Опасно делать такое! Нельзя вернуться в сон, что уже приснился, как нельзя войти дважды в одну и ту же реку (реки и сны схожей природы, как знает любой живущий на болоте). Нельзя вернуться, но если попробуешь, многократно возрастает опасность попасть в другой сон. Плохой. Неправильный. С Дерева сам собой срывается еще один лист. Падает на поверхность болотной темной воды и сразу опускается в глубину, будто он из камня или железа.Еще один сон
Девочка спит, и видит во сне прежнего мальчика, только куда более юного. На его лице нет шрама, но оно залито слезами. Он испуган, он молит кого-то. Над ним возвышается человек. Его лицо скрыто. Девочка понимает, что этот человек жесток. Его рука, вся в огне, движется к лицу ребенка, девочка в ужасе. Она хочет закрыть глаза, хочет закричать, хочет позвать старика, хочет, чтобы хоть кто-нибудь сделал хоть что-нибудь, и ---------- Хуу кидает в воду ком болотной грязи, вода идет рябью. Ему нельзя такого делать, чужаки приходят за снами, сон должен присниться. Но он не может больше этого выносить. Девочке не должен был достаться этот сон. Ей хватит и того, что она увидела. Хуу потом попросит у Дерева прощения. … … Кто-то резко дернул ее вверх и стал трясти. Сон исчезал, опадал с нее, будто отваливался кусками сырой глины. Но еще некоторое время она слышала этот жуткий, полный ужаса крик. Она не сразу поняла, что кричала она сама. Дядя держал ее крепко, не давая упасть обратно в кошмар. — Всё, всё. Уже всё, — шептал он. — Успокойся. Это был просто сон. Ты здесь, я с тобой, всё хорошо. Она покачала головой. — Нет. Это был не просто сон. Она набралась смелости и попросила: — Дядя, расскажи мне, что случилось три года назад. И он рассказал. Прим. авт. Нарушила все договоренности с собой и решила поделиться следующей частью, в то время как глава 9 еще в состоянии примерно 1/8 от запланированного. Ну, штош, похоже, этому суждено было случиться, дальше попробуем в новом режиме.