я сирота и беженец нету мне прибежища Михаил Гронас
я буду ходить по одной и той же дороге Алла Горбунова
Он сказал мне: я про тебя, а ты про что-то еще Анна Логвинова
— Мне нужно отправить письмо царю Земли. Как я могу это сделать? Катара подивилась, до чего повелительно прозвучал голос Зуко. Как это у него получалось? Они с бывшим принцем делили на двоих полунищую жизнь, но он всё равно умудрялся то и дело являть свое королевское величие. Сейчас он сурово уставился на двоих работников почты, что не спешили с ответом. Более того, они ухмылялись! Тот, что повыше, пихал приятеля локтем в бок — а он навалился на стойку и разглядывал юного покорителя с каким-то нехорошим любопытством. Зуко под этим взглядом еще больше выпрямился и попытался стать выше ростом. — Ну ты горазд пошутить, парень! — наконец хихикнул длинный. — А по твоему лицу и не скажешь! — Что? — Зуко покраснел. То ли от смущения, то ли от злости. Катара поскорей ухватила его за локоть. Им совершенно не нужна сожженная дотла почта в первый же их день в Ба Синг Се. — Нам нужно написать царю, — сказала она, наступая своему спутнику на ногу. — У вас есть его адрес? — О, да вас тут двое шутников? — осведомился тот, что пониже. — Или, может, вы ищете проблем? — он понизил голос. Катаре было непонятно, о каких проблемах идет речь. Но тон ей не понравился. — Мы не ищем, — пробормотала она. — А если не ищете, — низкорослый перегнулся через стойку (теперь он уже не улыбался), — то должны знать, что жителям процветающего Ба Синг Се нет никакой нужды писать царю. — Да, — подхватил его приятель. — Для чего писать царю? Хотите обратиться с жалобой? Пишите в управление Дай Ли. Хотите рассказать о совершенном преступлении? Об этом должны знать Дай Ли. Хотите выклянчить чего-нибудь? Тогда вам не место в нашем городе, и, пожалуй, о таких никчемных попрошайках стоит известить Дай Ли. Он обвел рукой душное помещение, и Катара вдруг рассмотрела висевшие на стенах плакаты. На каждом был изображен человек в зеленых одеждах и высокой конусообразной шапке. На каждом была надпись «Расскажи Дай Ли». Катара почувствовала неприятный холод в животе. Со всех сторон на нее тяжелым, непроницаемым взглядом смотрели Дай Ли. — Но, — неуверенно начала было Катара. Зуко схватил ее за плечо. — Мы все поняли, — сообщил он почтовым служащим. И потащил ее прочь. Катаре совершенно не нравился унылый перенаселенный квартал беженцев — он был как клетка. Туда, казалось, даже солнце избегало заглядывать. На улицах вокруг, хоть это и было всё то же Нижнее кольцо, самая бедная часть города, было лучше, просторнее, даже деревья изредка встречались. Но теперь деревья не радовали. Ей даже хотелось ускорить шаг — казалось, они вот-вот встретят кого-то из Дай Ли. Отойдя на приличное расстояние, они с Зуко переглянулись. — Мне здесь не нравится, — шепотом призналась она. — Так себе местечко, — согласился он. Делать было нечего, кроме как возвращаться. Чтобы выйти из квартала беженцев, требовалось письменное разрешение от коменданта. Там указывались причина и время отсутствия. Если они продолжат здесь бродить в надежде отыскать друзей, у них, как сказали на почте, будут проблемы. Кох побери! Сокку подвели его инстинкты. Встречаться в Ба Синг Се было плохой идеей.***
Никто иной как дядя все устроил. Дядя вел себя так, будто родился в этом городе, вырос в этом городе, любил этот город всей душой — и город платил ему тем же. Зуко слышал, что когда-то дяде было предсказано завоевать Ба Синг Се. Этого не случилось после осады длиной в 600 дней — но как будто, каким-то странным образом, происходило сейчас. Дядя завоевывал, конечно, пока не весь город, а лишь Нижнее кольцо. Начал он с квартала беженцев — его там быстро все узнали и полюбили. Агни, его обожал даже комендант! Продолжил дядя чайной лавкой Пао. Он всех их устроил на работу в эту лавку. С одной стороны, это было грандиозно. С разрешением на работу беженцы получали право покидать квартал и селиться где им заблагорассудится — в пределах Нижнего кольца, разумеется. Дядя снял жилье неподалеку от лавки. На взгляд принца, пускай бывшего, это была жалкая и тесная лачуга. На взгляд беженца Ли, не имевшего за душой ни гроша, жилье было неплохим — кухня и комната. В комнате было даже окно! Не всем в Нижнем кольце так везет. С другой стороны, работа в лавке была изнуряющей. Он чувствовал себя куда лучше, когда помогал жителям деревень на равнинах копать колодцы или чинить заборы. Там не нужно было улыбаться и вести себя приветливо. В деревенской работе была какая-то честность. В чайной лавке нужно было угождать заказчикам, и это было похоже на обман. Оказывается, от этого можно здорово уставать. И работа, хоть и давала возможность держаться на плаву, никак не помогала им найти Аватара и его друзей. Катара бредила тем, как они встретятся, не могла говорить почти ни о чем другом — но они так мало могли для этого сделать! Нужно было работать, а не заниматься розысками. В один из первых дней их трудовой жизни по городу разнесся слух, что Ба Синг Се посетил сам Аватар и вскоре его примет царь. Они надеялись, что все вместе это значило, что план Сокки сработал — захват города удалось предотвратить. Упоминать войну здесь было запрещено, но Ба Синг Се продолжал жить как ни в чем не бывало, так что оставалось надеяться на лучшее. Катара, услышав новости, сияла. Зуко быстро понял, что бесполезно ее отговаривать от попытки проникнуть в Верхнее кольцо. Поэтому ночью они отправились туда вместе. Они вымазали одежду и лица грязью, смешанной с сажей, чтобы быть как можно незаметнее в ночных городских тенях. Преодолеть стену, отделяющую Нижнее кольцо, не получилось. Она оказалась слишком высокой. Всё, что им удалось — это привлечь внимание Дай Ли. То ли те среагировали на шум, то ли просто проходили патрулем в такое неудачное время. Зуко с Катарой забились в тесный закуток за мусорными баками у одного из ближайших к стене домов и постарались дышать как можно тише. Домой неудачливые лазутчики явились под утро, по уши в грязи. Дядя не спал. Сидел с чашкой чая на кухне и, похоже, давно. Лучше бы он сказал всё, что думает. Даже отругал бы! Но дядя молчал. — В следующий раз я пойду один, — сказал Зуко Катаре, когда тем утром, сонные и мрачные, они наводили порядок в лавке, готовясь к открытию. Одному будет проще. У него больше опыта в тайных вылазках. И она не окажется в опасности, если… Тут он заметил, что вхолостую бьет кремнем о кресало. Дядя настаивал, что они не будут прибегать к покорению в Ба Синг Се. Тупые кремни! Неужели непокорители должны всё время так мучиться? Катара, присев рядом, забрала у него кремень с кресалом и разожгла огонь с первой попытки. — Еще чего, — сказала она. И посмотрела сурово: — Даже не вздумай. Затем ее взгляд смягчился. Она протянула руку и стала что-то стирать с его щеки. — Сажа, — пояснила она. — Осталось с ночи. Хорош бы ты был, если бы пошел принимать заказы в таком виде! Зуко хотел недовольно фыркнуть (Кох побери эти заказы, в каком угодно виде). Но вдруг ему почудилось что-то странное в ее взгляде. Она смотрела пристально, будто обнаружила в его лице что-то новое и теперь изучала. Ее рука все еще касалась его щеки. Что она такое там нашла? Зуко смотрел на нее в ответ, а Катара, не отрываясь, смотрела на него. Он сообразил, что они уже долго молчат и таращатся, лишь когда позади раздалось дядино насвистывание. Они как можно быстрее отодвинулись друг от друга и занялись делами. Некоторое время в воздухе еще висело что-то неловкое, но быстро растворилось. Дни проходили за днями, и эта новая жизнь неожиданно быстро перестала казаться чужой. В Ба Синг Се все так стремились забыть о войне, что порой и Зуко ловил себя на том, что война виделась ему очень далекой. Происходящей не здесь и не с ними. Нет, он, как и Катара, хотел найти ее друзей. Очередная насмешка судьбы — он вновь стремился найти Аватара. На этот раз не для себя, впервые за три года это было нужно для кого-то другого. Для нее. Но дни текли, наполненные своими неотложными заботами, и постоянно подкидывали более срочные задачи (все они, в целом, были связаны с целью дотянуть до следующего жалованья — Пао не был самым прижимистым хозяином, но не был и самым щедрым, а жизнь в столице была такой дорогой). Иногда, просыпаясь рано утром или разнося чай в лавке, Зуко пытался представить, на что это могло быть похоже, если бы эта жизнь была настоящей. Если бы он в самом деле был просто беженцем Ли, что начал новую жизнь в Ба Синг Се, со своим дядей и… подругой. Для Ли эта жизнь была бы, наверно, не такой уж плохой.***
Их жизнь устраивалась и становилась спокойнее. Катара старалась не верить этому спокойствию. Никакой войны в Ба Синг Се, как же! Как можно забыть про постоянно маячащие на улицах то здесь, то там зловещие фигуры Дай Ли? Весь город был как огромная ловушка. В Ба Синг Се все время было жарко и душно, ей не хватало ни воды, ни воздуха. Даже звезды по ночам были блеклыми, полустертыми, будто ненастоящими. Она злилась, что для Зуко всё происходящее было таким, казалось, нормальным. Хотя она была уверена, что работу в чайной лавке он будет переносить тяжелее, а уж необходимость скрываться и жить как бедняки — тем более. Но пока что всё выходило наоборот — ее жизнь в огромном городе угнетала, а он был там как рыба в воде. — Я же родился и вырос в городе, — объяснял он ей. — Все большие города в чем-то похожи. Наверно, он чувствовал, как ей непросто. И хотел помочь — пытался придумать новые, всё более сумасбродные способы проникнуть за стену, или просто выслушивал и утешал, а также брал на себя как можно больше работы. Как ни странно, от этого Катаре часто не становилось лучше. Ей становилось странно. И виноват в этом был он, Зуко. Почему он порой так смотрел на нее, словно мог бы смотреть хоть всю жизнь? И она продолжала времени от времени ловить признаки чего-то нового, незнакомого в его лице, хотя так и не могла понять, чего именно. Зачем она вообще принималась разглядывать его глупое лицо? Почему всё не могло оставаться по-прежнему? Как всё было просто когда-то! Она не могла поверить, что практически поцеловала этого мальчишку в той пещере — и небо не рухнуло на землю, и ничего не произошло, и после они держались за руки, смеясь и болтая… Она почти скучала по тому времени. Что с тех пор осталось прежним — это взаимные насмешки и привычка поддразнивать друг друга. В чайной лавке они превратились в игру, в которую можно было играть незаметно для окружающих и без отрыва от работы. Зуко уверял, что это помогает не сойти с ума среди попреков завсегдатаев, фальшивых улыбок и подсчетов выручки (и не дай Ла ошибиться). Катара считала, что он и изобрел эту игру. Значит, он и заварил всю эту кашу, в ярости бормотала она себе под нос, когда кое-что случилось. Иногда они играли просто так, иногда на кону что-то стояло. В тот день они играли на возможность не учиться завариванию чая. Дядя не допускал их к этому священнодействию. Их попытки были, по его мнению, сущим оскорблением духов. Но дядя не терял надежды их научить и регулярно уделял этому время. Вечером была очередь Катары — а Зуко должен был отправляться на рынок. Но он милостиво согласен был поменяться — если Катара выиграет. Разумеется, она выиграет! Зуко ухмыльнулся самым злонамеренным образом и сказал: — Слабо тебе пойти и взять заказ вон у той госпожи… — Ничуть не слабо! — выпалила Катара радостно. Может, Зуко решил ей поддаться? Она не против. Дядины чайные уроки были на редкость занудными. Ухмылка бывшего принца стала еще коварнее, и он договорил: — И разговаривать с ней только дядиными пословицами? Слабо? Это было достаточно подло. И неожиданно — Зуко чаще всего не удавалось придумывать ничего коварного. Старуха, на которую он указал, сидела в углу с довольно мрачным видом. Губы ее были сжаты в тонкую линию, будто она заранее не ожидала от здешнего обслуживания ничего хорошего. Катара таких слегка побаивалась. Уж конечно, эта дама не будет счастлива послушать дядины пословицы. Она и без пословиц вряд ли будет счастлива. — Ненавижу тебя! — прошипела Катара. — Слабо? — похоже, он был очень доволен собой. Не иначе как весь день это придумывал! — А вот и нет! Она развернулась и резко, чтобы не успеть подумать и онеметь от смущения, вышла в зал и направилась к столику заказчицы. Спустя несколько минут она вернулась, заглянула в кухню передать дяде заказ, затем прошагала в закуток у кассы, чтобы пронзить мрачным взглядом одного покорителя. — Ну как? — у него еще хватало наглости ей улыбаться. — Как видишь, жива, — рявкнула она в ответ. Она не купится на эти улыбки. Она будет вечно помнить ледяное выражение лица старой дамы, с которым та выслушивала это жалкое бормотание. Катара была уверена, что перепутала абсолютно все пословицы. Она ляпнула, что надеющийся на духов упадет в пропасть. Дядя наверняка такого не говорил! Она сообщила даме, что скатерть следует перевернуть вышивкой вниз, если на нее что-то пролилось. В этом, возможно, было что-то от здравого смысла, но нисколько — от дядиной мудрости. В довершение всего Катара зачем-то выдала пару сентенций о яшмовом павильоне и нефритовом стебле… жезле… тьфу ты, Кохова задница! Последние изречения она наверняка процитировала верно, но дела это не исправило. Зуко заслуживал мести. К счастью, мстительный план у нее был под рукой. Не нужно было ничего выдумывать, достаточно просто заглянуть в зал. Зуко заметил ее загоревшиеся от радости глаза и слегка насторожился. — Слабо тебе, — начала Катара невинным голосом, — пригласить на свидание… — Что? Что?! — Во-он ту девушку, у окна. — Ты с ума сошла! — Она на тебя уже полчаса таращится, — Катара не собиралась проявлять милосердие. Уж точно не после провала с пословицами. — Или… слабо? Он побледнел, затем покраснел. Глянул искоса (левый, вечно сощуренный глаз смотрел сердито), втянул воздух… И, держась неестественно прямо, двинулся в сторону той девушки. … Что? … Что он делает? Катара не ожидала, что Зуко поведет себя так смело. Сделать попытку и проиграть было куда достойнее, чем сдаться сразу. Катара решила, что, пожалуй, будет к нему добра — когда он явится обратно, потерпевший неудачу и несчастный. В том, что неудача неминуема, она не сомневалась. Зуко даже слово «свидание» вряд ли бы выговорил вслух. Но почему же это тянется так долго? Катара выглянула из-за кассы. Зуко стоял к ней спиной, так что она не видела его лица. А вот лицо той девицы она видела прекрасно. Она оживленно что-то говорила. Улыбка ее была шире некуда. Возмутительно! Как улыбчивая девица смела отвлекать ее напарника от работы? Катара промаршировала в почти пустой зал с тряпкой для пыли в руках. Она с грохотом передвинула несколько стульев у соседнего столика. Протерла идеально чистую поверхность оного столика. Вызывающе громко покашляла. И… Зуко умудрился всё это проигнорировать! Даже голову в ее сторону не повернул! Он улыбался этой девице в ответ. Кривовато и робко, но… Как это было вообще возможно? Зуко в целом мире улыбался лишь двум людям — ей и дяде! Эта девица в списке не значилась. Невозможно было дальше это терпеть. Катара ринулась обратно, пронеслась через рабочий закуток на кухню, схватила корзину, кошелек, список покупок и широкополую соломенную шляпу. Бросив дяде «Я на рынок», она как можно скорее выскочила за дверь. Спустя час Катара вернулась, таща тяжелую корзину. Они старались ходить на рынок в часы перед закрытием, когда многие торговцы снижали цены на нераспроданный товар. Она устала, но предчувствовала хороший вечер. Дядя наверняка успел вложить сколько-то чайной премудрости в голову Зуко, а она счастливо избежала этой участи. Скоро они закроют лавку и отправятся домой. Они начнут готовить ужин, дядя расскажет какую-нибудь историю, и Зуко наверняка будет смущаться и краснеть, если это окажется история о нем, и… В кухне никого не было. В зале дядя водружал стулья на столы. Рядом наготове стояли ведро с водой и швабра. — Дядя, я сэкономила двадцать монет! — похвасталась Катара. — А где же… э-э, Ли? Дядя поднял последний стул и обернулся к ней. Лицо у него было почему-то чуть виноватое. — Ушел. Сказал, что вернется поздно. Корзина выскользнула из ее руки, и все покупки раскатились по полу. Кохова задница.***
— Хорошие у тебя дети, Муши! — нередко говорил Айро старик Донгчен, партнер по пай шо. Пропустив стаканчик-другой сливового вина, он становился словоохотлив и сентиментален. — И не говори, Донгчен, — отвечал Айро вежливо. — Ума не приложу, за что меня наградили духи. — Такие послушные, не прекословят тебе никогда, — продолжал умиляться Донгчен. О сварливости четверых детей Донгчена судачили соседи. — И друг с другом не ссорятся, сразу видно. Не разлей вода, — вздыхал старик, старшие дочери которого регулярно затевали свары из-за предполагаемого наследства. — Не разлей вода — это точно, — говорил Айро, сосредоточившись на костях, расставленных на доске. Фрезия стремилась к гиацинту, но если выбрать этот ход, не получится закончить защитную комбинацию… — Я-то думал — Кох меня попутал — вдруг у нас выйдет сговориться? — проговорил мечтательно Донгчен, двигая фишку. — Твой Ли, моя Минчжу… Да только быстро сообразил, что вам-то невесту искать не надо, ни далеко, ни близко! Всё уж и улажено, поди? — он подмигнул, довольный своей проницательностью. — Что? Нет! — Айро нахмурился. Хитрый Донгчен, отвлекая его разговорами, своим ходом не только развел фрезию и гиацинт, но и нарушил почти построенную оборону. Теперь нужно было выстраивать ее заново. Айро похмыкал, обдумывая следующее движение. — Пускай подрастут сначала. Ума наберутся. Айро припомнил этот разговор поздним вечером, когда Катара сердито громыхала посудой в тазу и отвергала всякую помощь. Такие послушные, пробормотал он себе под нос, никогда не ссорятся. — Как он мог! — прошипела Катара. — Пойти на свидание! С ней! — Никто не сказал, что это свидание, — Айро и сам понимал, как неубедительно это прозвучало. — Он сказал, что ему нужно поговорить с этой девушкой, и… — Это и есть свидание, дядя! — отрезала воспитанница, некогда кроткая. — Люди гуляют и при этом разговаривают. Теперь она расставляла посуду на полке так яростно, что Айро опасался за любимый чайник. — Зуко ведь ее вообще не знает! — горестно сообщила девочка. — Ну, на свидания, как правило, ходят с незнакомыми людьми, — осторожно ответил он ей. — По крайней мере, это в обычае в стране Огня и в царстве Земли, думаю, тоже… — Этот обычай — тупой! Айро чувствовал, что все провалил. Возможно, справляться с неуживчивым племянником на протяжении его трехлетнего изгнания было проще, чем помочь одной девочке с ее обидой. Он чувствовал себя огромным медведем-утконосом на льду, до того неуклюжими были его попытки. Вряд ли стоило напоминать девочке, что идея со свиданием была ее (она чуть не зарыдала). И тем более не стоило говорить, что она и сама могла бы позвать Зуко на свидание, если ей так хочется. Катара воззрилась в ответ так сурово, что Айро счел за лучшее поспешно отступить, под предлогом позднего времени. Айро был бессилен перед тем, что надвигалось, как был бы бессилен перед цунами. Кроме того, он предчувствовал, что пока фрезия и гиацинт стремятся друг к другу, мир готовит им тяжелые испытания.***
Сокка сидел на перилах веранды. Покои, которые им отвели придворные царя Земли, были роскошными. Розовое дерево, мрамор, позолота… Наверняка было крайне непочтительно в таком месте сидеть на перилах. Сокка сидел так именно поэтому. Роскошные покои хотелось разнести вдребезги. Для чего они стремились в Ба Синг Се как можно быстрее? Им пришлось оставить позади Катару, они не стали разыскивать Аппу — и ради чего? Чтобы часами выслушивать, что в Ба Синг Се нет войны? И что царь пока не может их принять, но вскоре освободится и примет? Сокка сердито подумал, что было бы, не успей они вовремя остановить Азулу с ее супер-танком, бурящим стены. Каково было бы всем этим болванам твердить тогда про отсутствие войны! Он вздохнул. Конечно, простые горожане не были виноваты… Они ничего не решали. Инстинкты шептали ему, что, возможно, и царь ничего не решал. Если бы он мог сам во всем разобраться! Но с первого дня к ним была приставлена Джу Ди — одновременно гид, ходячий справочник достопримечательностей и надсмотрщица. Джу Ди, что с неподвижной улыбкой постоянно маячила рядом, делала всякое расследование невозможным. Даже Тоф ее опасалась. Про Аанга и говорить нечего. Когда в один из вечеров он улетел на глайдере, чтобы перебраться через стену Верхнего кольца и поискать Катару в Нижнем, его быстро заметили стражники на кромке стены и остановили. Аанг вернулся в дом в сопровождении все той же Джу Ди, смущенный и обескураженный. Вот ведь подлость. Может, они могли бы запросить у Джу Ди экскурсию по Нижнему Кольцу? Объяснить это внезапным желанием узнать поближе жизнь бедняков… Джу Ди строго поправляла, что в Ба Синг Се нет бедняков. В Нижнем кольце живут те, кому надлежит там жить, они поддерживают гармонию города своим трудом и бесконечно счастливы. Очевидно, все в Ба Синг Се были бесконечно счастливы. Сокка обдумывал этот план, потом отказался от него. Что-то ему подсказывало, что не стоит наводить Джу Ди и связанных с ней людей на след бывшего принца и Дракона Запада. Сзади послышались шаги. Тоф. Ему даже оборачиваться не нужно было, чтобы узнать это громкое, строптивое топанье. Она подошла и встала рядом, облокотившись о перила. — Чем занят, Умник? — спросила она угрюмо. Сокка знал, что всё это показное столичное благополучие Тоф, как и ему, претит. — Думаю. — О чем? — О том, что завтра я пойду в университетскую библиотеку. Вряд ли Джу Ди сможет мне это запретить. Попробую найти что-нибудь, что пригодится для вторжения. Или, может, что-то о том, как проникнуть из одного кольца в другое — вдруг здесь есть подземные туннели… Пойдешь со мной? — добавил он неожиданно для себя. — Зачем? Чтобы ты почитал мне вслух? — Тоф фыркнула. — Я там буду бесполезна. Не-ет, мы с Легконожкой завтра пойдем наводить красоту! — Что-о? Сокка чуть с перил не упал. — Пойдем туда, где делают прически, красят лицо и подбирают одежду, — терпеливо разъяснила Тоф. — И не хлопай ты так глазами! — Я не хлопаю! — соврал Сокка. — Просто удивился. Тоф и наведение красоты как-то не сочетались. — Как ты заставила Аанга с тобой пойти? — Никак! — она пихнула его кулаком в бок. — Он сам вызвался, потому что ему интересно. Ох уж этот Аанг и его интерес к другим культурам, что завещали ему монахи. Да мальчишкам вообще нечего делать в таких местах. Это немужественно! — Какой ты иногда глупый, — Тоф подтянулась и тоже влезла на перила. — Мы пойдем сплетничать и подслушивать, ясно? Каждый делает что может. Ты будешь весь день торчать среди своих книг, а мы будем наслаждаться жизнью и, возможно, узнаем что-то интересное. Например, о том, кто здесь всем заправляет. Или о том, где могут прятать огромного мехового бизона. Тоф была просто великолепна, Сокка ей так и сказал. Она похмыкала, крайне довольная собой. — А еще о чем ты думаешь? — спросила она вдруг. Сокка замялся, но все же ответил: — Думаю, где сейчас Катара… И что она делает. Что они делают, — поправился он. Вот проклятье. Неужели он начал привыкать к тому, с кем путешествует его сестра? — М-м, что делают… Обнимаются? — предположила Тоф беспечным голосом. — Фу-у! — не сдержался Сокка. — Хватит! Почему ты все время об этом говоришь? — Что плохого в родственных объятиях, Умник? — ее невинный тон не обманул бы и трехлетку. — Вот и ты, помнится мне, однажды… Сокка издал стон. — Ты ужасна, Тоф. — Нет, я великолепна, — поправила она с ухмылкой. — Ты сам сказал.***
Зуко растянулся на крыше их небольшого жилища. Дом, который нашел дядя, был высоким и узким, будто сжатым с боков подпирающими его соседскими домами. В нем было два этажа — маленькая кухня на первом, небольшая комната на втором. Туда вела шаткая лестница, что лепилась по наружной стене. Не самое удобное пристанище. Но из окна можно было вылезти на крышу. И оказаться немного выше и как будто отдельно от обитателей соседних массивных, приземистых домов. Крыша была большим преимуществом. Можно было сбежать хотя бы туда. Среди легких облаков мерцала луна. Он представил себе, что слышит знакомый смешок. Юи наверняка уже знала, что этот вечер обернулся полным отстоем. Всё это «свидание» прошло на редкость бестолково. Самые убийственно неловкие несколько часов за последнее время! Он вздохнул с облегчением, когда добрался до дома. И в то же мгновение понял, что на спокойствие в этих стенах он рассчитывал зря. Катара встретила его на кухне и вместо приветствия прожгла очень сердитым взглядом. — Катара, ты злишься? — Вот еще! Она скрестила руки на груди, сжала губы и задрала нос, чтобы смотреть свысока. Всё вместе это было плохим знаком. — Почему ты злишься? Что случилось? — Ничего не случилось! Совершенно ничего! Разве что некоторые, — она подчеркнула слово, — некоторые считают, что это нормально — уйти на свидание и бросить работу на остальных. — Какая работа? Мы обычно закрываемся в это время! — То есть про все остальное ты не споришь? Это было уже слишком. — Ты сама это придумала! — А ты и рад! Зуко только открыл рот, чтобы возразить, но Катара, яростно сверкнув глазами, выскочила за дверь, что вела на задний двор. Идти за сердитой Катарой было опасно. Уж Зуко хорошо это знал. Но вместе с тем… Она ведь пошла за ним, когда он был зол на весь мир и мечтал встретить удар молнии. Катара, похоже, понимала, когда важно пойти следом. Он помедлил и пошел за ней. Небольшой сарай на заднем дворе жители нескольких окрестных домов использовали для мытья и стирки. По вечерам, после работы, они с Катарой вместе шли за водой, обсуждая прошедший день и жалуясь друг другу на особенно противных посетителей. Зуко тайком согревал воду, несмотря на договоренность не прибегать к покорению в Ба Синг Се — здесь его некому было уличить. Катара уходила мыться, а он ждал ее снаружи. А потом помогал замочить вещи для стирки (с началом работы в чайной Пао все трое смогли обзавестись новой одеждой, так что можно было стирать всё без спешки). Потом начиналась ночь, вечный шум огромного города затихал, и можно было засыпать, прислушиваясь к дыханию Катары под боком. Зуко порой думал, что, возможно, никогда раньше не жил так спокойно. А теперь весь этот распорядок обрушился. Но он всё равно подошел к сараю (оттуда доносился невероятно сердитый плеск) и робко постучал. Спустя мгновение Катара рывком распахнула дверь и обрушила на него маленький водопад. — За что? — воззвал он, пытаясь протереть глаза. — Я хотел помочь! — Помоги лучше этой своей девице — прошипела Катара, как настоящая лисозмея. — Надеюсь, ты уже позвал ее на второе свидание! — Какое еще второе свидание! Проскрипели ставни в окне соседнего дома. Ох. Они разбудили старую лавочницу Чоу! Чоу была хуже всех старых дам из чайной лавки, вместе взятых. Она не уставала требовать почтения к своим сединам и неукоснительной тишины по ночам. — Еще один звук, — сообщила она, высовываясь из окна, — и завтра здесь будут Дай Ли. Извольте обсуждать свои свидания в другое время, молодые люди! — Чоу фыркнула, будто сама мысль о свиданиях была для нее неприятной, и с грохотом захлопнула ставни. Они переглянулись. — Это ты виноват! Со своими свиданиями! — выпалила Катара шепотом и снова скрылась за дверью. — Сколько можно! Джин сказала, что ее сестра работает во дворце, и я подумал… За дверью сарая стояла тишина. Даже плеска не доносилось. — А, неважно! — Зуко махнул рукой и побрел в дом. Зря он вообще попытался. Дядя безмятежно спал и ни о чем не волновался. Зуко об этом оставалось лишь мечтать. Лунный свет падал из окна и высвечивал спальный мешок. Он все еще был их с Катарой общим. Жалованья в чайной лавке едва хватало на самое необходимое. Уж всяко не на кровать каждому. Всегда находились более насущные траты. Сейчас Зуко об этом жалел. Катара так сердита на него. Немыслимо, если ей еще и спать придется с ним рядом. С нее станется, бросив выразительный взгляд, улечься на пол как можно дальше. А если он сам ляжет на пол, освободив ей место, с Катары станется посмотреть не менее пренебрежительно и сказать что-то о выросших во дворце принцах, для которых спальный мешок племени Воды недостаточно хорош. Поэтому он сделал единственное, что оставалось. Тихо вылез через окно на крышу. Сбежал. Это место напоминало о Катаре. Здесь они обсуждали, как попасть в Верхнее кольцо. Здесь он предлагал зажигать по ночам огни, чтобы привлечь внимание Аватара. Вдруг тот стал бы разыскивать Катару на глайдере? (после они сочли это опасным — слишком уж чутко спала старая Чоу и слишком усердно вспоминала про Дай Ли, если ей что-то не нравилось). Здесь звезды казались немного ближе. Здесь Катара однажды спросила, что он будет делать после войны. Он не нашелся с ответом — сам вопрос его ошеломил. Жизнь после войны… Удивительно, как она сумела о таком подумать. Но от нее как раз можно было этого ожидать. Сама Катара была удивительной. Однажды она разбудила его среди ночи и вытащила на крышу — лишь потому что пошел дождь. Катара, оказывается, любила дождь, а в Ба Синг Се дожди бывали так редко. Она была так счастлива тогда… Не то что сейчас. Зуко вздохнул. — Можно к тебе? Голос раздался снизу, тихий и виноватый. Зуко перегнулся через край крыши — из окна выглядывала Катара. Он протянул ей руку, она подтянулась и влезла наверх. Нерешительно спросила: — Значит, у нее сестра работает во дворце?.. Он кивнул. — Я надеялся передать сообщение твоим друзьям. Но уже понял, что не выйдет. Выходные у слуг бывают редко, во дворец ничего нельзя пронести и ничего нельзя оттуда вынести. Так что зря я все это устроил, — добавил он самокритично. Катара повздыхала и пересела поближе. — Ты хотя бы попытался, — сказала она угрюмо. — А я только злилась. Вот это точно было зря. При этих словах Зуко почувствовал такое облегчение, что не удержался от улыбки — и от того, чтобы толкнуть Катару плечом. Потому что она снова была собой и была рядом. Она, все еще смущенно надувшись, толкнула его в ответ. Потом хихикнула. Ее взгляд стал тем самым, хитрым. — Ну и как всё прошло? Он так и знал. Катара теперь до смерти будет его дразнить. — Да никак! — Никак? Катара смотрела, будто видела его насквозь. — Мы просто разговаривали. Довольна? — буркнул он, отворачиваясь. Сколько можно так смотреть? — О чем? — Ни о чем особенном! На самом деле они с Джин в основном говорили о Катаре. Потому что он был невероятным болваном и ни о чем не мог свободно поговорить с незнакомой девушкой. Джин спросила, откуда он и с кем живет, и Зуко с ужасом понял, что пересказывает ей историю Катары про спасение от пиратов. Он не мог рассказать правду. Рассказывать о Катаре — о Лу, дядиной воспитаннице — и о ее историях оказалось проще всего. О ней было что рассказать. Джин слушала, кивала. На прощанье Джин сказала: «Что ж, рада была познакомиться. Передавай привет Лу. Кажется, она очень хорошая». Она улыбнулась, хотя с какой-то непонятной грустью в глазах. Привстала на цыпочки и мимолетно поцеловала его в щеку. Это было ужасно неловко! Наверно, приятно, но… неловко. Лучше бы Джин обошлась без этого. Он машинально потер правую, ту самую щеку. Катара не стала допытываться. Она обняла колени руками и задумчиво посмотрела на бесконечные крыши вокруг. — Наверно, мне надо извиниться, — сказала она. — Я не ожидала, что ты уйдешь. И расстроилась… Ее лицо стало печальным. Может быть, она думала о своих родных в этот миг. Ему захотелось стереть эту печаль своей рукой, прикоснуться так же, как она прикоснулась к его лицу в заброшенном городе. Хотелось сказать ей, чтобы не волновалась — он же никуда не уйдет. Но он не осмелился. К чему ей эти нежности? Да и куда бы он мог уйти, если в целом Ба Синг Се у него только и были, что она и дядя? Поэтому он вытянулся на спине, закинув руки за голову (чтобы те не совершали опасных движений), и сказал нарочито небрежно: — Ничего страшного! Но следующий ход в игре мой. — Пф-ф! — Завтра будешь разносить заказы и на слабо представлять, что у всех посетителей на голове сидит жабокрот. — Что? Нет! Ты шутишь? — Какие тут шутки! — Не надо, Зуко, пожалуйста! Она изо всех сил пыталась не рассмеяться. — Ну, — он сделал вид, что задумался. — Хорошо. Не хочешь — не надо. Ее глаза округлились. — Но ведь… Кох побери! Теперь я все равно буду это представлять! — Конечно, — с удовольствием подтвердил он. — Надеюсь, что будешь! — Ты самый хитрый, — она обвиняюще наставила на него палец, — коварный! Мстительный!.. Она сделала паузу, видимо, пытаясь припомнить еще какие-нибудь обидные слова, и при этом так смешно сморщила нос… Зуко не выдержал и расхохотался в голос. Катара мгновенно наклонилась к нему и накрыла его рот своей ладонью. — Ты что! Чоу снова будет кричать! Он смотрел на нее и смотрел. В огромных глазах плясали искорки смеха, как отражения звезд в океане. Растрепанные волосы окружали ее голову пушистым ореолом. Она была такая красивая, что он не выдержал. Мотнул головой, стряхивая ее руку, и, продолжая смотреть на Катару снизу вверх, сказал: — Ты пойдешь со мной на свидание?***
Принцесса-Луна сидела на облаке, прислушивалась к разговору внизу и раздраженно болтала ногами. Один глупый покоритель огня в данный момент уверял свою собеседницу, что свидание он имел в виду дружеское. Дружеское, и никакое другое! Раз они друзья, то что плохого в том, чтобы куда-то пойти после работы? По-дружески. Собеседница его вела себя ничем не лучше и нервно тараторила, что это и так понятно, было бы просто смешно даже подумать о чем-то другом. Кто бы подумал о настоящем свидании? Никто! Да, соглашался он, просто смешно. Никто бы не подумал. Они с облегчением улыбнулись друг другу, довольные своим полным согласием. Два идиота, разочарованно думала Юи. Когда же до них дойдет? Она бы с удовольствием чем-нибудь запустила в них со своего облака. Но духам, к сожалению, нельзя прямо вмешиваться в людские дела. Прим. авт. Мама дорогая, я не ожидала, что перерыв будет таким долгим. Но наконец-то! Это глава вышла немного короче предыдущих — настолько успешно я пыталась искоренять собственное многословие. Еще я, подумав, кое-что удалила, кое-что перенесла в следующую главу, решив, что в таком виде мне повествование немного больше нравится. Юи — шиппер (эта идея звучала в комментариях, и я от души присоединяюсь к этому хэдканону). Слово на букву С наверняка прозвучит и в следующей главе (заранее прошу прощения).