Маморитаи.

      Руки чешутся, но надо держаться.       Чанбин со звоном стукаются стаканами с Баном, и, не забывая грустного звука в своей голове, вливает в себя часть содержимого в стакане. Мужчина ставит полупустой стакан на барную стойку и жмурится, потому что вкус крепкого алкоголя дерёт горло. Он подает знак невысокому бармену омеги и жестом просит повторить, а пока его стакан снова наполняется алкоголем неброско поглядывает на своего собутыльника, замечая, что Крис все это время сидел рядом и пьяными глазами смотрел вниз, сжимая свои кулаки до дрожи в костяшках. Он несильно толкает его в плечо, чтобы взбодрить и когда его грустные глаза встречаются с Чанбином, тот взмахом подбородка указывает на виски со льдом в его стакане: — Чанбин, я хочу убить его, — вздыхает Бан, а Со вопросительно выгибает густую широкую бровь. — Этот Кён, он, перешёл все границы… Он подносит к губам виски и тут же ставит стакан обратно: — Чонин. Что он нашел в нем? Кристофер немного шатался сидя на стуле, они в баре уже около часа, а Бан до сих пор в ярости после увиденного. Плюс, визит бывшего тоже скрасил его и так неспокойные будни. — Ну, например настойчивость? Ты тормоз, — Со пожимает плечами и улыбается, но посмеяться не удается. Взгляд его друга настолько серьезный, что стало немного не по себе. Телефон в кармане завибрировал, и рассмотрев уведомление поближе он читает сообщение от своего парня Ли Феликса: «Мои родители хотят познакомиться с тобой, приезжай завтра на ужин?». Его немного передергивает и напряжение на плечах нарастает все больше. Поднимая глаза на друга, его вид снова стал таким злым и пустым одновременно: — Да… Я просто не хотел чтобы ему было больно, — поджимая губы, — но теперь я не собираюсь стоять в стороне. Плевать, что подумают люди. Бан продолжал яростно топить Кёна и злиться, потому что Чонин выбрал не его: — Я просто, — сжимая салфетки в кулаке, — сотру его в порошок… — Эй, — Чанбин заметил взгляды вокруг и одернул Кристофера, — пей быстрее, и завались уже. Вот черт, сидим тут уже час… — потирая напряжённые виски круговыми движениями. Кристофер выпивает всё залпом, до дна и хмурит густые брови. Ему обидно, больно и неуютно. Но теперь он хотя бы немного расслабился. Чанбин куда-то смотрит, а сидеть тут уже пьяному Чану как-то скучно. Мужчина поднимается, опираясь о всем под своими руками и идёт с места, на вопросы вяло говорит что ему нужно выйти покурить. Чанбин не рад, что он снова может вернуться к злой зависимости, но отпускает, потому что кажется его другу нужно проветриться, а ему самому поговорить с Ли. Выйдя на улицу, лёгкий ветерок прожигает мысли. Виски с колой уже только в памяти, а ещё, его к сожалению больше ничего не греет внутри. Он курит очень редко, только в крайние случаи, когда ну совсем плохо. И теперь, зажимая сигарету между так и нецелованных Чонином губ и дожидаясь пока она наконец затлеет, Чан, пьяно опираясь спиной на бетонную стену бара, шарится руками по карманам. То, что искал — не нашел, а телефон у пьяного человека в руках кажется лишней, злой вещью. Гудки уже идут, он даже не помнит чей номер был набран и лишь спокойно выпрямляет спину, продолжая пропускать через себя крепкий табак, выпуская серый дым носом: — Алло? — Джиён! — Кристофер… Что, соскучился? — Я хотел сказать, — улыбаясь лёгкому ветру, но вдруг начал кашлять. — Я хотел сказать, чтобы ты никогда не трогал меня больше, — он поднял глаза к небу, а на том конце парень затих, будто и не дышит вовсе. Крис втянул в себя побольше табака и когда нервы успокоились на максимум из минимума, спокойно проговорил: — Я тебя ненавижу. — М-мне приехать? — тихий, хриплый из-за плохой связи голос даже дрожал. — Нет… — хрипло засмеялся Бан. — Нет, нет, Джиён-ни… — он выдыхает дым и улыбается, стряхивая оставшийся пепел от недкуренной сигареты на асфальт. — Я люблю Ян Чонина, ты понял это, когда приходил сегодня? О, я просто без ума от него… Хотя знаешь, — Крис улыбается как ребенок, пьяный ребенок. — Первые две недели я просто терпеть его не мог, такой маленький, надоедливый… Умный. Ах, он лучше тебя… Я… Даже не вспоминал о тебе, когда мы были вместе, — его свободная рука проскользнула в карман джинс и опираясь о стену копчиком, он пьяно наслаждался свежим воздухом. Ему так сильно хотелось выговориться, что он ее смог и набрал ему. — Чонин очень нравится мне, Джиён. Я рад, что мы встретились. И… Я буду полным мудаком, если скажу это, но… — делая последнюю затяжку, прежде чем покончить с окурком. — Если ты навредишь ему, то, ты ответишь за это. Ты, — забывая свои мысли на секунду, — меня понял? Пьяно хмурясь, будто сейчас стошнит, он морщится. Звонок прерывается и Бан победно улыбается: «Соскочил всё-таки», пьяно шатаясь около излюбленной стенке. Всего мгновение, телефон спрятать в кармане не получается и тут же, снова звонок. Не успел он уже войти в бар, шатаясь, смотря вдаль полузакрытыми глазами он вновь берет телефон в руки, это было входящее голосовое сообщение от отца, которое Бан смотря пустыми глазами включил не с первого раза. Поднес к уху, но звук был слишком громким и он отшатнулся. Поэтому начало голосового уже забыл: «…если ты хочешь опозорить нас, то можешь даже не возвращаться в семью. Мой сын никогда не пошел бы против своей семьи. *Тишина* У тебя есть последний шанс вернуть мне записи! — Бан напугал пьяного сына громким вздохом в динамик. — Завтра утром, — видимо злясь по ритму дыхания, — кафе «Синяя рыба». Не смей опаздывать, щенок…» Опрокидываясь о стену вновь с больной улыбкой, Кристофер хмурится, злится и будто ещё спокойный, но это не так, он на выдохе со всего маха бьёт телефон о бетон. Дорогой гаджет в дребезг разлетается по дороге и кто-то рядом пьяно кричит ему, что он дурак. Бан бесится, улыбается и посылает их куда подальше самыми красочными речами. Потом ему становится очень грустно, что он бесится ещё сильней. От резкой пронзающей все тело боли где-то внутри он страдальчески шипит, морщится и ёрзает спиной, корябая кожу своей куртки. Замечая Кристофера, Чанбин, что даже не успел договорить с Ли сразу же выхватывает Бана за руку и тянет на себя, хмуро наблюдая за страданиями лучшего друга: — Опять? Крис кивает, закрывая глаза от усталости.

***

      Сильно хлопает за собой дверью и со всей своей силы бросает кожаную куртку на кровать. Ключи в кармане, телефон и прочая мелочь тянет за собой вниз и куртка с грохотом оказывается на полу. Альфа стискивает зубы, будто сожалеет что не пошел в бой, но куда важнее другое: если бы он сделал это, то Чонин не стал бы его благодарить. Он запускает руку в свои каштановые волосы и расслабляя сильно напряжённые икры, падает на край кровати своей пятой точкой. Жаль, что он такой медленный, и жаль, что Чонин не хочет быть с ним. Стоит сдаться? Смотря на свое отражение в зеркале. Чонин будет счастлив с Кёном, спокоен и под защитой. Никаких сплетен, ярлыков, как он и хотел. Будет больше получать, меньше отдавать, совсем не так, как привык Кристофер. — Черт, я снова сдаюсь… Проходя вдоль по комнате, его пальцы легко касаются деревянных картинных рам, что лежат на полу оперевшись о стену. Его взгляд немного дрожит, когда запах свежего дерева напоминает ему о детстве. Мать и брат покинули его совсем незаметно. Будто, все время что он был рядом с ними, тратил только на себя и свои гулянки. Вернуть время уже нельзя, но изменить будущее он ещё в силах. — Мама, я всё потерял… — Кристофер садится рядом с картинами и опирается лбом о рамы. — Прости… — скользя пальцами вдоль боковых бортиков, наплевав на возможность подцепить занозу. Мама и брат погибли в автокатастрофе три месяца назад, и последнее, что он может для них сделать это защитить их честь. Ведь, это было несправедливо… — Хватит ли мне смелости, — шепчет себе под нос. — Я так устал… Мам.

***

      Тренировки без капитана команды — сомнительное занятие. Но, видимо у него была причина не прийти к команде. Чанбин сказал, что это что-то семейное, и парни не стали лезть. Удивительно, но после их второй победы команда сплотилась сильнее. Чонвон и Чонин помирились, и Джей теперь всюду таскает парня за собой. Ну, а пока Криса нет рядом чтобы портить Нину настроение, этим занимается кто-то другой: — Это бывший моего брата… — с отвращением говорит младший Ян, смотря на парочку боковым зрением, — Ким Чоноп. Кто же знал, что он пойдет в тот же университет, что и Чонин. — Ого, то Джиён, то Чоноп… Это что, какая-то дорама? — усмехался Бобби. Джей и вся команда обернулись, замечая высокого парня рядом с Чонином. Он тянет на себя корзину с мячами и о чем-то слишком громко разговаривает, в то время как Чонин наоборот сильнее сжимает пальцами железную сетку. — Да отвали ты! — возмущается омега, потягивая на себя. — Проваливай… — Чонин, — шатен с голубыми глазами не отпускает любой возможности задержать бывшего парня, — хватит, давай поговорим! — Не буду я с тобой разговаривать! — Ян тянет на себя и Чоноп, кажется, теряет терпение, поэтому отпускает, два шага назад и одно мгновение, прежде чем Ян Чонин упадет назад. Поблизости никого не оказалось, и достаточно сильный удар о пол дал всем знать о коварном поступке Кима. Чонвон успел проматериться и оказался ближе всех, поэтому сразу помог брату подняться на ноги, а Феликс уже собирал мячи, что-то пробубнив. Чанбин куда-то испарился, будто по-волшебству. Даже Чонсон был в шоке, когда не успев постоять за менеджера, по телу прошла волна мурашек при виде капитана своей команды. Кристофер выглядел очень рассерженным, и в то же время не подавал ни одной эмоции. Бан, что пришел под конец тренировки, пришел всё-таки эффектно. Никакой привычной спортивной формы, нет, не джинсы и рубашка. Он был одет в длинное чёрное пальто и брюки, а стук его солидных мужских ботинок разрезал воздух и расстояние между ним и Яном. Сам же омега смотрел на него как на самого настоящего принца, и уже переставая отряхиваться от пыли, поднялся когда крупная фигура баскетболиста уже была в паре сантиметров от него, Чан спокойно спросил: — Как ты, сильно ушибся? У Чонина мурашки прошли по спине. То, как выглядел и говорил Бан было что-то с чем-то. Что-то новенькое, и давно позабытое старое. Он давно не видел его таким… — Д-да, нет… Все нормально. Кристофер кивнул ему и был по большей степени безэмоциональный, холодный, как в первый день их встречи. Кажется, он даже был чем-то расстроен или разозлен, возможно у него снова случилось что-то плохое и хотел бы Чонин знать, что именно. — А ты, — смотря в голубые глаза Чонопа своим ещё более ледяным взглядом. — Почему посторонние в спортзале? — обращаясь своим сильным, громким и приказным тоном к команде. — Совсем расслабились? — Это же бывший Чонина, разве мы могли просто выкинуть его на улицу? — Бобби произнес это игриво приподнимая бровь, кажется ему снова «суету навести охота». Крис ещё раз взглянул на Кима и немного наклонил голову вбок, изучая очередного недопротивника. Теперь он точно никому уступать не будет. — Пошел вон отсюда, — обращаясь напрямую к нарушителю его собственности. Тишина. Чоноп кажется напугался, но виду старается не подавать. Этот альфа защищает Чонина, да так, почти загораживает его своим крепким телом. — Я хочу поговорить с… — Мне тебя под руку нужно проводить, или дойти самостоятельно тебя ещё устраивает? — Ким терпеливо ждёт, хоть его и отчитывают, он до сих пор ждёт чего-то от Чонина. Проговорив с Баном почти одновременно: — Это твой парень что ли? — Но я не гарантирую, — внимание снова переключилось на Бана, — что твоя рука будет целой. Достаточно нагнетающая атмосфера негатива витала где-то поблизости, и дожидаясь ещё пару секунд когда даже Феликс закончит собирать мячи в сетку, Чоноп ушел. Команда начала переглядываться, дожидаясь хотя бы пары слов от сладкой парочки, но те оба разошлись. Чонин отошёл к Ли, хотя внутри сгорал от заботы над холодным принцем, который кажется на волоске от нервного срыва. Он чувствовал, что что-то вновь случилось… Кристофер же ответил на входящий звонок, ушел в двери спортивного зала и кажется с кем-то ругался по телефону. Никто не мог подслушать, ибо большинство знают проблему Чана, а вот Чонин нет… И пока все стали разбирать свои вещи, так как время тренировок подходило к концу, Ян хотел подойти к нему, но он вернулся сам. Грозный, расстроенный и холодный Бан просто встал посередине зала, что вся команда без приказа выстроилась в шеренгу. Он произнес речь, напомнил о правилах, что даже Бобби и Джонни не стали пускать свои остроумные шуточки и вели себя серьезно. — Пока меня не будет несколько дней, Чанбин будет вместо меня. — Со серьезно кивнул в знак согласия и все послушно согласились. Чонин наклонился к уху Феликса и тихо спросил что именно случилось, но Ли пожал плечами, продолжая слушать. — И чтобы больше никого постороннего я тут не видел, — проходя взглядом по команде, задерживаясь на долю секунды больше на самом Чонине. — Мы не в любовь играем, — смотря напрямую на Джея, — а готовимся к Весеннему кубку. — А сам то, — пробубнил Чонсон, закидывая на плечо свою спортивную сумку, схватив Чонвона за руку. — Мы сможем, если захотим. Поэтому уважайте друг друга и соблюдайте правила, — парни в страхе затихли. — А теперь разошлись все по домам! Бурно начиная переговоры как по команде, наконец, все разошлись. Бан дожидался пока все выйдут из зала, чтобы закрыть дверь на ключ, но было у него ещё одно дело… Последним вышел Чонин, он осторожно обошел Бана со спины и ждал, пока альфа закроет спортзал. Оглянувшись, Чан сразу понял, кто ждал его, но не знал почему: — Чонин. — Крис… Они переглянулись, холодное выражение лица капитана команды отталкивало Яна, но он точно знал, что виноват не он. Хотел помочь. — Я подвезу тебя, — бесспорно и бесспросу сказал Бан. Переминаясь с ноги на ногу, Чонин поджал пухлые губы и смущённо кивнул, первым выдвигаясь в сторону уже знакомой по памяти машины Криса. Их путь был тихим, Чан спросил лишь о том, как у него дела и на этом они замолчали. Пока не сели в машину и оба подали знак, что трогаться пока рановато. Чонин начал первым: — Давно мы не говорили просто так, — поджимая губы. Боится. Кристофер беспрерывно кивал и будто на нервах, откинулся на спинку кресла. Чувствуя всеми фибрами своей души, что ему плохо, Чонин смущённо переступил через себя, положив свою руку на плечо Криса: — Ты можешь рассказать мне, — чуть наклоняя голову вбок, он был сейчас будто в роли его лучшего друга. Крис повторил его движение и легко улыбнулся, прикрыв глаза и теперь стало как-то проще. Но, как только рука сползла, Чан будто проснулся от должного спокойствия. Стало так холодно, грустно. Он посмотрел на него и прочитал только: «Если я буду держать дольше, получится как-то неловко»… — Прости, за то что было вчера вечером. Чонин понял, что он говорит о Джиёне и легко кивает — это в прошлом. И от осознания что Ян отпустил это так легко стало как-то не по себе, будто, его больше не интересует Крис и вообще, он занят кем-то другим. Например Ву Кёном. И смотря на Чонина также непрерывно, всё-таки, ему хотелось объяснений. — Если честно, мне нелегко было обдумать все это. Я, даже поплакал, — пуская лёгкий смешок, теперь он стал теребить брелок на ключах от дома, лишь бы снова не встречаться взглядом с ним. — Но мой друг… — Кён? — резко спросил Бан, и он всё-таки посмотрел в ответ. — Д-да… — «Черт, как же неловко». — Он, — переступая через себя и свою королевскую гордость, — тебе нравится? Чонин почувствовал как его сердце остановилось всего на мгновение, ему было неуютно и все время хотелось плакать, но он знал, что этот разговор пойдет им на пользу. Дальше работать просто не будет сил, если они будут относиться друг к другу так плохо. — Ох… — он нервничал, а его дыхание казалось рваным. — Я, кажется, я не знаю… «Да ты, ты мне нравишься, это то я знаю!» Подняв глаза, он уже заметил что Крис на него давно не смотрит. Будто, все теперь разрушено раз и навсегда. Но, где же его былой азарт, где его смелость? «Я чувствовал, что ты захочешь побороться и заставишь меня наплевать на мнение других». Чонин грустно опустил глаза, за это он правда почувствовал себя виноватым и за эту бесконечную бурю минут Крис не проронил ни слова. Все кончено? То, что произошло внутри у Чана было похоже на взрыв ядерного оружия. Будто, сначала очень громко, потом вспышка, дым и чёрное небо, снова резкий белый свет и беззвучная, но боль. Теперь на теле ни одного живого места. Это было последней его надеждой? Но, ведь и правда бывает так, что люди не могут быть вместе. То нравится, то не нравится… А может так и случится с ним или Кёном? В голове совсем ничему нет места. Проблемы в семье давят на его цепь и ошейник сжимает кожу. Кажется, Чонин и правда хотел помочь, поговорить или поставить точку, а чувство, что он ему нужен — лишь его дружеская забота. А устраивает ли его быть тем, кто вроде нравится, а вроде и нет? Пора бы вернуть того, кто он на самом деле, и нет, он совсем не передумал. «Мудрость любви в том: чтобы любя — быть глупцом». Оборачиваясь к нему лицом к лицу, Крису хватило всего мгновения чтобы осмотреть черты его лица снова. Красивые, знакомые даже во снах аккуратные родинки и смугловатый оттенок кожи, пухлые губы с забытой улыбкой и большие карие глаза. Нет, он не забыл их. Чонин сглатывает и тянется навстречу будто магнитом, кончики их носов касаются друг друга и скользят по разные стороны, когда рука омеги смещается на его запястье, когда рука альфы уже придерживает его за мягкую, приятную на ощупь щеку. Они дышат друг другу в губы всего на мгновение, прежде чем закрыть глаза и окунуться глубже. Кристофер целует его первым, ответ не опаздывает и первое причмокивание самое смущающее. Его губы такие мягкие… Пока Чонин жалел, что не допустил этого раньше, Бан нагло напирал все сильнее, внутри ещё оставались нотки недовольства после случившегося, и он давил на него своим отнюдь не хлипким телом и вел за собой, придерживая ладонью. Вел поцелуй, целовал то нежно, то грубее пока хрупкие ладони не сдавили его колено, прося быть с ним понежнее. Чонин приоткрыл пухлые губы больше, но не чтобы сбежать, он принял его ближе к себе и в ответ стал ещё теснее. Сладкие причмокивания и страсть, что кружит голову где-то неподалеку. Возможно, они хотели прекратить, пока его тело уже не оказалось на коленях баскетболиста, а стекла начали незаметно потеть.