Маморитаи.

      Чонин приоткрыл пухлые губы больше, но не чтобы сбежать, он принял его ближе к себе и в ответ альфа стал ещё теснее. Сладкие причмокивания и страсть, что кружит голову где-то неподалеку. Возможно, они хотели прекратить, пока его тело уже не оказалось на коленях баскетболиста, а стекла начали незаметно потеть. — Крис, — простонал Ян, отстраняясь губами, но Чан снова прижался ближе. Бан осторожно целует его худые щеки, снова переходя к уже влажным губам и расслабляется, пока вес чужого тела снова не настигает его в самых интимных местах. Выдыхая ртом горячий воздух, он ещё долго будет настойчиво доминировать, приводя Чонина на тропу искушений: — Крис, мне нужно, — пухлые губы целуют его шею и омега сбивает дыхание, — мм… Крис. — Не сейчас, — отвечает альфа, опустив свои руки на его талию, медленно спуская ниже. Мурашки по телу проходят волнами, накрывая его девственную кожу как цунами. Чонин кряхтит, вытягивая стройную шею и старается не стонать слишком уж многообещающе, но кажется сегодня ему уже не избежать проблем. И пока худые пальцы вжимаются в плотное пальто, немного даже царапая ткань, он уже чувствует что-то твердое, что настойчиво убирается в его тело. Прикрыв глаза с дрожащими ресницами, парень долго выдыхает, наконец решаясь не упускать шанс и поддаться соблазну: — Я хочу тебя, — закусывая губу, всё-таки соглашается Чонин. Они оба сорвались и признались, не сделали первые два шага и сразу перешли на третий — близость, но иногда все идёт не так, как хотелось бы. Джемпер Бана уже поднят, а под ним теплые руки Яна, и сейчас очень хочется услышать биение его сердца, но кажется он и сам пульсирует от страха перейти к сексу с ним. Кристофер же времени зря не теряет, поэтому всячески ласкает омегу, будто стараясь приручить хищного зверька. Ян будто на экзамене, осторожно расстегивает его ширинку на брюках и ждёт, что Чан скажет хотя что-то дурацкое, чтобы его расслабить. Но нет, тяжёлая рука ложится поверх его и помогает парню с его прямой обязанностью — после таких то стонов. Чонин торопится, приспускает его боксеры, и благодарит альфу мысленно, за то что он всё-таки сообразил отвлечь его поцелуями и не стал долго мучать. Теплая рука касается стояка Бана и Чонин уже очень сильно рад, что смог преодолеть свою зажатость. Больше всего ему хотелось почувствовать его, чем снова дуть губы и обижаться. — Теперь твоя очередь, — шепчет Бан, когда омега плавно ласкает его возбуждённый член. — М, угу… С лёгким трепетом, когда все уже было серьезнее некуда, и оголившись друг перед другом они наконец привыкли, Ян уже понимал что скоро сойдёт с ума от его запаха и вкуса вишнёвых губ, когда сам уже наплевал на эти рамки приличия и просто готов кончить прямо сейчас. А почувствовав в своей ладони твёрдый стояк Бана, в то время когда его крепкие руки сжимали его же достоинство, сдержать звонкие стоны уже не получилось. Пришлось изрядно попотеть, проходя через этот этап, но они справились. Вспоминая былое, щеки становятся красными: за пару минут до случившегося, было очень смущающе понимать, что сейчас будет и просто молчать, стараясь сравнять дыхание. Но в конце концов, смутиться как следует не получилось, и Крис сам развел его ноги, предварительно зацеловав каждый сантиметр стройного тела. Пресс Чана был словно свет в конце туннеля, и Чонин каждый раз снова и снова пересчитывал эти упругие кубики пресса, и знал бы он, что его впалый и аккуратный животик Криса тоже устраивает. А вот синяки на теле останутся точно, потому что то, с какой силой он сжимает его талию свободной рукой почти перелом ребер, а ещё воздуха чертовски мало, душно, но тепло. Хотя, рядом с ним, сейчас даже в лютые морозы хочется согреться. — Ахх, — простонал Ян, почти катаясь на его бедрах. Приятный темп и близость, с которой Кристофер выпивает его до дна и приучает расслабляться. Баскетболист готов кончить при ещё одном стоне младшего, поэтому приятно удваивает темп ласк, проводя рукой плавно, но быстро. Кажется он куда опытней и Чонин даже отвлекается от дела, упираясь лбом в плечо старшего. Его руки слабеют, ему невыносимо жарко, а ещё он до чёртиков смущён, но продолжает работать руками. Кристофер постанывает одновременно с ним и Чонин принимая это как личную похвалу расслабляется, прогибаясь в спине и постыдно кончает первым. — Ч-черт… — извиняется омега. Бан совсем не обижен и даже рад, он нежно касается его щеки своей и гладит, проводя носом пока не подберётся к губам — по которым скучает. Он целует снова, Чонин смущённо отвечает и дрожит, не зная куда спрятать свой взгляд, пока поверх его руки уже ложится другая. Они вместе делают все куда активнее и Ян принимает помощь, но старается выделиться, поддаваясь навстречу своими бедрами, постепенно и вовсе оказываясь слишком близко. Кристофер смотрит на него как на самое настоящее искусство, и вот уже одежда Яна стала влажной и податливой. Следующее касание слишком приятное, ускоренный темп и их дыхание сейчас вот вот собьется. Бан стонет и кончает следом. С улыбкой поправляя мокрую челку назад. — Ты, — сглатывает Бан, — просто прелесть.       Им потребовалось какое-то время чтобы отойти от случившегося, но они справились и наконец открыли окна, чтобы впустить свежий воздух, а этот наглец и вовсе стал бить по вискам. Чонин молча, не ощущая внутри ничего кроме бабочек и стыда, надевал кофту и почти сделал все незаметно, будто ниндзя и его вообще нет здесь: — Чонин, — будто пробуждая мутные от наслаждения глаза своим голосом, альфа говорил чуть хрипло, но с улыбкой, — что это? Большим пальцем он провел по его тазовой косточке, будто проверяя не мерещится ли ему? Ян покраснел, но раз заметил, деваться было некуда: — Ах, это, — скрывая кожу под одеждой. — Я сделал её в семнадцать лет. Маяк означает, что я всегда найду путь домой… В этом эскизе Кристофер видел больше, чем просто комфортный смысл. Для него, путь домой — это что-то темное, пустое. Хорошо, что Чонин такой ответственный. Смог вырастить Чонвона, помогает матери и справляется с домом в одиночку. Крис старше, но он совсем другой. В своем доме он занимал позицию Чонвона, за которым присматривает старший брат, а теперь — никого не осталось. Только дом, за который ему приходится бороться и неизвестно, хочет ли он вообще бороться? — А у тебя, — пробуждает его Чонин, мило облокотившись зацелованной щекой на кресло, — у тебя есть татуировки? Альфа смотрел на него полными любви глазами, этот малыш слишком мягкий, видно что нетерпеливый, но очень, очень милый. — Да, — произнося это почти с лёгкой насмешкой после нахлынувших вайбов Чонина, — на спине. Просто иероглифы, ничего необычного. Крис скопировал его позу и прикрыл глаза, всё-таки, он никогда не забудет эти ласки. Ян ждал чего-то ещё, продолжения? Но в ответ ничего, как и ничего между ними. Он устало поджал губы и кивнул — видимо, пока не хочет говорить об этом. Постепенно отворачиваясь к окну, внутри поселилось что-то грустное: — И что теперь? Что, останутся друзьями или попробуют отношения? Может быть вообще ничего не произойдёт и они просто сделают вид, что этого дня и не было вовсе. Страх внутри предлагает последнее, а надежда настаивает на втором. Кристофер вряд ли сдастся просто так, Чонин чувствует, что Бан больше не кинет его. — А чего ты хочешь? Крис так и лежал, даже не смотря на него. Холодно и странно. Чонин резко развернулся лицом к лицу и возмущённо нахмурился: то есть, даже не предложит ничего? Открыв глаза, стало не по себе, а при виде такого жалобного выражения лица, у Криса мурашки по спине от страха: — Прости, я не очень понимаю, — кажется, он пропустил вопрос мимо ушей. Зря, ведь Чонин тот ещё бенгальский огонёк: он ждал, ждал минуту и все, загорелся. — Вот, блять! — начиная возмущённо отстёгивать ремень безопасности. Психонув, Чонин почти вышел из машины и не прищемил дверью любопытный нос Чана, но смех его остановил: он медленно, уже краснея развернулся снова и замер, смотря ещё более жалобным взглядом — он издевается, да? — Прости, ты просто очень милый, — но шутку Ян оценить так и не смог. Вдохнув полной грудью, альфа поправляет одежду на себе и наконец становится по-настоящему серьезным: — Я уезжаю на несколько дней в Америку. Это семейные дела. «Ты, ты сейчас серьезно? — боялся Ян, бегая взглядом». — Зачем ты говоришь это сейчас? Омега искренне не понимает, зачем и почему он говорит это. Они ведь хотели поговорить о чувствах, о возможных отношениях, о любви, или это он сам придумал такую историю? Кристофер Бан — грёбаный издеватель! — Затем, что я надеюсь, — «Почему он говорит это так спокойно?» — что вернувшись я в Корею, ты будешь ждать меня как своего парня. «Вот чёрт…»