Родина зовет

      Она ещё долго стояла на мраморных ступенях своего нового дома, откуда провожала экипаж и эскорт мужа, который отправился утром в Лангедок. Такое в ее жизни уже было, пусть не здесь, но было: он уезжал, отягощенный делами, она оставалась дома со своими заботами. Анжелику в такие моменты не утешало знание того, что она не единственная женщина в истории, которой приходилось стоять на пороге своего дома с ощущением горечи внезапно нахлынувшего одиночества, с предчувствием надвигающейся тоски. Во все времена было так: мужчины уезжали, оставляя своих женщин дома. - Матушка, мы опоздаем, если вы и дальше будете здесь стоять. Ну разве отъезд отца - это конец света? Он всю зиму как срочный курьер мотался по всей Франции. У него охрана как у принца, карета такая удобная, что можно проспать весь день. Вчера отправился человек заказывать комнаты на постоялых дворах, если поблизости не окажется замка, который откроет для него двери. Свежие лошади всегда ждут прибытия его и его людей. Нет ничего в дороге такого, о чём стоит волноваться. А что уехал, так это не навсегда. Он вернётся, он всегда возвращается. Вспомните наш с ним переход по снегам Америки: легко пешком преодолевали расстояние, что разделяло нас с близкими. Пойдёмте же в дом. Чем скорее вы будете готовы, тем скорее мы доберёмся до Сен-Жермена,- обняв за плечи, уговаривал Флоримон расстроенную женщину. - Почему-то не хочется никуда ехать. Сегодня там будет не протолкнуться, никто и не заметит моего отсутствия. Все пожалуют на праздничную программу, посвящённую возвращению из армии Дофина,- вслух размышляла Анжелика, не оборачиваясь на увещевания сына. - Вот глупости! То, что Дофин будет участвовать в балете, не означает, что будут смотреть только на него. Анн-Франсуа пишет, что список приглашённых и в самом деле велик. Так велик, что можно затеряться, но не вам, матушка. Вот, ещё хотел узнать, вы обещали взять с собой Мари-Анж, так почему не сегодня? В такой прорве придворных, она не привлечёт к себе большого внимания, и сгладятся все огрехи, что по незнанию она, возможно, совершит,- продолжал убеждать Флоримон. - Не думаю, что это хорошая идея, сынок. В Мари-Анж всё ещё очень много чуждого элите французского двора. Почему бы не начать с салонов Парижа? Твоя тетя Ортанс смогла бы нам в этом помочь. Ей нужно выводить своих дочерей, а потому я смогла ее уговорить. Увидев Мари-Анж, наверняка она выскажет недовольство, но остыв, поймёт выгоду предложения и не откажется помочь,- говорила Анжелика, поправляя вихры сына, непослушно разлетающиеся во все стороны, стоило лишь ему слегка тряхнуть головой. - Но где Париж и где Версон, как быть в двух местах одновременно? Вы же не хотите сказать, что она одна будет жить в Ботрейи? Ведь у тётушки слишком мало места для ещё одной барышни и её платьев,- высказал свои сомнения Флоримон. - Я обязательно на днях навещу сестрицу и спрошу её мысли на этот счёт. Уж вдвоём мы придём к какому бы то ни было решению, несмотря на её траур. Всё-таки твоя тётка всю жизнь прожила в Париже, и знает всех и каждого. Пора познакомить Мари-Анж с семейством Фалло де Сансе,- решила Анжелика, поднимаясь в комнаты, где её уже ждали Мари и Дельфина, чтобы помочь переодеться к выезду. - Обязательно возьмите меня с собой к тётушке, когда надумаете ехать к ней с Мари-Анж. Очень хочется посмотреть, как она отреагирует на ваше желание подкинуть к ней племянницу, когда ей приходится думать о своих двух дочерях, что ещё не пристроены,- говорил сквозь смех Флоримон, усаживаясь на банкетку, где и собирался провести время в ожидании, наблюдая, как его мать собирается для поездки в Сен-Жермен.       Они опоздали, о чём его величество не преминул заметить Анжелике, когда обедня закончилась. - Что же заставило вас задержаться, графиня? Если вы испытываете неудобства ежедневного путешествия из дома во дворец и обратно, то стоит задуматься о том, чтобы воспользоваться нашим предложением и жить в замке. - Ваше величество, я вам очень благодарна, но каждый вечер меня ждут дома маленькие дети. И я не могу их разочаровать,- ответила Анжелика под пристальными взглядами придворных. - И всё же, вы останетесь сегодня до фейерверка, что будет после ужина...- и склонившись к Анжелике, прошептал:- Я не желаю слышать возражений...- Балет будет грандиозным, вы должны это видеть.- Привычно уверенным голосом заключил король.       Анжелика лишь присела в реверансе, когда король прошествовал дальше, останавливаясь перед теми, кому хотел что-либо сказать или взять протянутое прошение. - Мои поздравления, мадам. Только я совсем не понимаю ваших намерений. Вы отказались последовать за своим мужем, но по-прежнему как будто избегаете двора, король вас все время ищет глазами, и, о чудо! Находит. И снова оказывает вам всевозможные милости в надежде, что вы оттаете однажды. Вы должны в благодарности ноги целовать его величеству, а не огорчать его опозданиями, но похоже, вам всё равно.- Тихим голосом проговорила мадам де Ментенон, задержавшись рядом, когда все придворные проследовали вслед за королем. Озадаченная Анжелика застыла на месте, пытаясь вспомнить, куда только что собиралась направиться, затерявшись среди придворных на выходе из часовни. - Что? Кажется, вы заблуждаетесь на мой счет, Франсуаза, у нас не было возможности поговорить...- начала было Анжелика, всматриваясь в непроницаемое лицо собеседницы. Графиня все еще обдумывала значение слов Франсуазы и ее холодный, почти презрительный взгляд, когда в оглушающей тишине опустевшей залы послышались спешные шаги. Обернувшись, Анжелика узнала одну из фрейлин Мадам. - Мадам де Пейрак, я откомандирована за вами. Их высочества Шарлотта-Елизавета и Дофина приглашают вас составить им компанию в ожидании праздника. - Я с удовольствием последую за вами, мадмуазель. Во дворце нет лучшей компании, чем Мадам. К сожалению, Дофине я ещё не была представлена. - Вам представится эта возможность сейчас, к тому же, о вас знают, благодаря месье Флоримону,- ответила фрейлина, уводя графиню всё дальше от проницательного взгляда "новой" маркизы.       Дофина оказалась необычайно остроумна, с проникновенным взглядом тёмно-синих глаз, что искрились весельем. Было видно, что у Мадам она чувствует себя как дома, отбросив дворцовый этикет, заметно причиняющий ей массу неудобств. Весело болтая с Анжеликой на немецком, принцессы со смехом поправляли и помогали подобрать то или иное слово мадам де Пейрак, когда та запиналась и пыталась сказать что-либо на французском. - Сразу видно, что вам не часто приходится говорить на этом чужом для вас языке. - Когда-то в родовом замке посреди деревень и лесов я имела возможность общаться на немецком каждый день, но нам как-то в голову не приходило говорить о театре и моде, о балете и репетициях к ним, ваше высочество,- ответила Анжелика, смеясь. То и дело приглядываясь к безмолвным дамам, что сидели неподалёку, но не принимали участия в веселой беседе. - Все де Пейраки говорят на немецком, но те мужчины. О чём с ними, кроме охоты, говорить? Вот вы - другое дело, с вами можно говорить на более волнующие нас темы,- проговорила Дофина. - Например, о браке старшего сына, что вернулся недавно с поля сражения на границе, но был сражён одной из моих девушек. Не её ли ищете взглядом, мадам? Она отпросилась на сегодня, говорила что-то про сюрприз. Видимо, узнала, что месье Флоримон де Пейрак сегодня в Сен-Жермене. Девушка на седьмом небе от счастья, что такой видный красавец будет её мужем. С нетерпением ждала, когда суженый после ранения вернётся ко двору, ночами плохо спала,- поделилась Мадам Лизлотта. - С девушкой я не знакома. Да и ни муж, ни сын до вчерашнего вечера не говорили о предполагаемом браке. А уж о браке решённом говорить еще рано. Не стоит торопить события, ваше высочество, ведь мой сын ничего никому не обещал. Нам очень важно мнение Флоримона в этом деле. А мадмуазель с её братом, видимо, раньше не сталкивались с горячностью настоящих гасконцев, ведь мой сын настоящий гасконец и по крови, и по духу. Мы с вами пока, как зрители в театре, будем наблюдать за развитием событий. Да ,и юной мадмуазель я помогать не стану, пусть сама попробует найти подход к Флоримону, раз заварила эту кашу. - Мы вас познакомим, сегодня же. Вот прямо на прогулке и познакомим,- захлопала в ладоши Дофина.- Вы будете важно вышагивать с одной стороны, этакая, строгая мать семейства, а рядом мадмуазель де Турвиль будет ловить каждое ваше слово. Будет соглашаться со всеми вашими суждениями, лишь бы завоевать расположение будущей свекрови,- смеялась Дофина.       Весёлый разговор прервался с приходом мадам де Ментенон, которая была назначена королём второй статс-дамой Дофины, чтобы направлять и подсказывать юной немецкой принцессе сложные правила этикета французского двора. Анжелика заметила, как скривилась на миг Мадам, и как переменилась в лице Дофина, немедленно выпрямившись в кресле. - Ваше высочество, простите меня за беспокойство, но вам как можно скорее нужно вернуться к себе и переодеться. Сегодня обед сервируют на сто семьдесят персон. Карточка с вашим именем по правую сторону от его величества. Поторопимся, мадам, время не стоит на месте,- обратилась к Дофине Франсуаза, поприветсвовав их легким реверансом, и, как бы осуждая Анжелику за панибратство с особами королевской крови, одарила хмурым кивком последнюю. - Что ж, нам всем, пожалуй, пора привести себя в порядок. Мадам де Пейрак, вы уже были в аппартаментах, что вам приготовили, нет? Они в королевском крыле, совсем рядом с мадам де Монтеспан. Это через коридор.- Проговорила Шарлотта-Елизавета, как только закрылась дверь за Дофиной. - Я и в самом деле ещё не успела побывать в выделенном мне жилище, хотя уже знаю о нём. Похоже, пришло время с ним ознакомиться, раз я сегодня остаюсь до позднего вечера. - Бегите, король не любит опоздавших. Сам живёт по часам и нас приучил,- махнула рукой Мадам, которую окружили фрейлины.       В коридоре её ждала Мари Тулуньи, которая немедленно схватила Анжелику и чуть не бегом понеслась по коридорам, в одной ей ведомом направлении. - Его величество грандиозно пошутил, что и говорить. Комнаты которые вам выделили, были частью апартаментов мадам де Монтеспан, даже отделку от прежней хозяйки не поменяли, и мебель частично оставили. Просто закрыли двери между залами и гобелен повесили. Сами всё увидите, пока мы вас в порядок приводить будем. Это же надо так задержаться, Дельфина едва успеет причёску к выходу сделать. - Вот это дааа!- воскликнула Анжелика, увидев помещение размером с салон, где могло бы при желании поместиться с полсотни человек.- Теперь мне понятно, от чего на меня ополчилась сестра Атенаис. То ли ещё будет, когда сама маркиза объявиться при дворе,-поделилась своими опасениями графиня, оглядывая стены с золотыми вензелями и потолок с ангелами за облаками. - Смежную дверь я попросила забить наглухо, мало ли чего взбредёт в голову этой гарпии по соседству. Знаю я её, злобную паучиху. Вернётся она, ещё как вернётся. Из кожи вылезет, но объявится,- снимая верхнюю юбку с Анжелики, сказала Мари. - Я не успею достаточно высоко поднять и закрепить волосы, мадам, так того требует мода. - Ничего страшного я в этом не вижу, Дельфина. От большого веса модной теперь причёски одни мучения. Я совсем не уверенна, что буду в этом до фанатизма подражать придворным,- произнесла Анжелика, развеселившись при мысли о том, как модницы будут цеплятся прической в дверях экипажей.       Даже той причёски, что успела соорудить Дельфина хватило, чтобы к вечеру нестерпимо заболела голова. От количества реверансов за весь день и танцев, в которые вовлекли Анжелику за вечер до и после балета, который, к слову, пришлось созерцать стоя, гудели ноги. Весть о том, что музыкальный салон, закрытый три дня назад в покоях мадам де Монтеспан, достался приехавшей из Америки мадам де Пейрак, облетела, казалось, всех и каждого. Сама того не желая, Анжелика была вовлечена в водоворот назревающих перемен. Его величество своими знаками внимания к её персоне подталкивал придворных, ещё недавно бывших в лагере мадам де Монтеспан, окружить Анжелику комплиментами и лестью, сыпавшим как из рога изобилия. Мадам графиня теперь мечтала лишь об одном: скорее домой!

***

      Флоримон увидел её во время очередной вспышки фейерверка, что уже четверть часа воспламенял небосвод. По виду матери понял, что её пора спасать от докучливого внимания придворных. Прощаясь с Дофином до завтра, заметив при этом, что идёт спасать несчастную, ринулся на выручку. - Я и забыла, насколько это утомительно - быть целый день под обстрелом двора. Одни улыбаются тебе, тайно желая наступить на подол платья, и это в лучшем случае. Другие что-то лепечут, путаясь в словах, думая совершенно не о том, о чём пытаются сказать. Многие набиваются в эскорт, откровенно приписывая себе и своему уму цену. Того и гляди, скоро из дому спокойно не выйдешь...- ворчала Анжелика, когда они наконец добрались до экипажа,- Но это было ожидаемо, как дела у тебя, сын?- Спросила она, поудобнее устраиваясь на сиденье. - Мне не удалось поговорить с его величеством сегодня. Все вокруг словно сговорились, ни минуты для разговора один на один. Я всё же решил, что будет неразумно обращаться к нему при всех. Единственное, что я делал, это разыгрывал удивление, когда меня поздравляли с удачным выбором невесты,- мрачно рассказал Флоримон,- на сегодняшний день я - всё ещё жених мадемуазель де Турвиль. - Я могу чем нибудь помочь, сынок? - Ты уже помогаешь, жаль только, что ваше знакомство с моей навязанной невестой происходило не на глазах у его величества, но я надеюсь, что ему опишут эту встречу в красках,- пробормотал юноша. - Она чем-то напомнила мне Бертиль, дорогой. Ни чем другим я не могу объяснить мою неприязнь. Только боюсь, моё отношение к этой девушке мало значит в глазах двора,- грустно заметила Анжелика. - Это лишь первый день моего пребывания при дворе, после длительной коммандировки. Анна-Луиза удачно выбрала время, только и всего. Пусть радуется и наслаждается пока, но без меня. К счастью, двор велик, и она не единственная, кто может воспользоваться нужными связями, - пожимая плечами, сказал Флоримон, словно удивляясь, с чего это он вдруг чуть захандрил, когда жизнь так прекрасна и удивительна. Особенно, когда дома тебя ждёт лакомый кусочек, что смотрит на тебя, как на бога. Сокровище, которому чуждо притворство. Что ему Анна-Луиза, со своими мечтами о замужестве, которая его теперь не дождётся из принципа, когда красавица-кузина занимает его мысли. Куколка, что тает в его объятиях, обещая ему неземные блаженства. Ангелочек, переступив страх перед неизвестностью и нарушением традиций, всё же была готова пойти дальше, чем поцелуи и объятия. Он собирался изучить каждый дюйм этого нежного тела. Он научит её всему, что знает сам о любви и наслаждении. Определённо, ему нравилось обожание кузины. А позже, много позже... Он сам займётся для неё поиском достойного жениха. Кому, если не кузену, стоило доверить столь важные в жизни каждой женщины события. Даже у матушки был кузен, который сыграл в ее жизни заметную роль, став ее мужем. При этой последней мысли почему-то стало совсем не по себе, молодой граф вмиг как будто упал с небес на землю. А что бы сказала его матушкао о его тайных планах, будучи теткой и опекуном его кузины? Но ведь он и не думал ничего плохого, тем более, что иначе Мари-Анж может очень легко обмануться, он-то знает, насколько коварны и жестоки мужчины при дворе и в парижских салонах, где ей скоро предстоит оказаться. Как неопытной девушке правильно выбрать себе друзей и поклонников, и, тем более, решиться на брак, совсем не разбираясь ни в людях, ни в чувстах? Сам-то то он не собирался и вовсе себя обременять никакими узами еще лет десять, его ожидали долгие годы счасливой свободной жизни. Ну, а пока и божественная кузина в спальне.       Размышления молодого человека прервала Мари, которая обдумывала только что услышенное от самого Флоримона, что он думает о своём предполагаемом браке. - Не знаю, кто такая Бертиль, но Анна-Луиза - та ещё штучка. Избалованный семьёй последыш, самая младшая, и самая испорченная. Причислена она, конечно, к свите Мадам, но дорожка на половину Месье ей знакома не только средь бела дня. Так что веселиться она будет и дальше, и компания ей всегда найдётся, и даже в самом ближайщем окружении. - Что ты говоришь, Мари, она была... Разве что за месяцы, когда я был в армии, кто-то был ещё? - Может и была,- поняв о чём хотел сказать Флоримон, но не договорил, ответила Мари.- Да только шалости разные бывают, особенно когда грудь можно прикрывать и в мужской костюм переодеться.       Флоримон, глядя на Мари, стал вспоминать, как и при каких обстоятельствах познакомился с Анной-Луизой. Пара встреч на балах, а после пьянка в Фонтенбло. И какое приятное пробуждение его ждало после свадьбы Дофина... Стоп, что она говорила тогда? Вот чёрт... Что-то про девственность и подарок мужу... - Мари, вам, как никому должно быть известно, то о чём вы говорите. Если подумать, ваша бывшая хозяйка была из свиты Мадам Орлеанской, как и Анна-Луиза. Но возраст мадмуазель де Турвиль слишком юн, чтобы это длилось с той поры, когда мадмуазель де Фонтенак была простой фрейлиной в свите невестки его величества. Вы же об этом могли узнать только от герцогини,- как бы размышляла вслух Анжелика.- Кто ещё может знать о двойственности в поведении Анны-Луизы, быть может, девушки, с которыми она делит комнаты в апартаментах принцессы? Кто поможет открыть глаза его величеству, который поздравлял меня с отличным выбором сына? Говорил, что дева чиста душой. Как можно поверить в это, если она водит близкое знакомство с миньонами Филиппа Орлеанского?- Не могла успокоиться Мать. - Оставьте, матушка. Я, кажется, знаю, откуда ветер дует, и разочарован ещё больше в мадемуазель де Турвиль. Но веселее смеётся тот, кто смеётся последним. Я поиграю с мадмуазель в её игру.

***

      Ночь - время для приятных встреч и жарких объятий, но увы, его красавицу теперь стережёт злой цербер - Жюльена. Обнаружив накануне Флоримона и Мари-Анж в откровенно пикантной позе, она без лишних разговоров стукнула молодого человека тяжёлым фолиантом по голове, и увела девушку с глаз долой. Чуть позже, придя в себя, негодник вовремя перехватил Жюльену, которая, наверняка, хотела рассказать всё матушке на выходе из детской. А поднявшись к ней после разговора с родителями, узнал, что она пошла ночевать в комнату Мари-Анж. Вот засада, какое невезение! У него отобрали лакомство, но кто сказал, что его это остановит? Придумав, чем подкупить Жюльену, чтобы не болтала лишнего, Флоримон изо дня в день, при каждом удобном случае, всем своим видом будет добиваться благосклонности кузины, играя на чувствах милого ангела, принимая вид страдающего и томящегося. Раз нельзя войти в комнату кузины, надо чтобы она сама отворила охраняемую цербером дверь и вышла к нему. Чем труднее препятствие, тем интереснее охота. Но не сегодня, ему не к чему торопиться.       Флоримону пришлось больше недели ходить вокруг да около Мари-Анж, пока не свершился сдвиг к намеченной цели. Осложнения вызвал тот факт, что тётя Ортанс после всего, что наговорила матери, когда та привезла к ней девушку, всё же согласилась сопроводить племянницу по салонам Парижа. Он не мог появляться каждый день у тёти, не вызвав подозрений, но три раза в неделю, неизменно, появлялся у крыльца дома, ожидая у кареты дам, чтобы проводить их, куда запланировала тётушка. Встречался с кузиной в салонах. Пусть эти встречи длились мгновения, но Флоримон чувствовал, что Мари-Анж они небезразличны. И видел, что дежурная маска, принятая "на людях", трещит по швам, при одном только взгляде в его сторону. От поездок верхом молодому человеку пришлось отказаться, так как раны всё же давали о себе знать. А потому карета Пейраков, частенько курсировала из Сен-Жермена в Париж, где Флоримон оставался ночевать. Утром же пускался в путь, чтобы успеть сопроводить Дофина, который должен был каждый день присутствовать при пробуждении его величества. Теперь каждое утро Дофин интересовался у Флоримона, настал ли тот день, когда жених объявит о свадьбе и устроит обещанное грандиозное гуляние. На что друг пожимал плечами и с комичным выражением лица придумывал причину, по которой он останется сегодня не женат. Эти утренние шутки, в виде жалобы на шалопая, доносили до алькова его величества. Но Людовик лишь рассмеялся и пожелал узнать, что завтра придумает жених. Так, изо дня в день Флоримон избегал излишних настойчивых разговоров о навязанной Анной-Луизой женитьбе, а так же и её саму, нисколько не заботясь о том, что по этому поводу думает юная интриганка.       Сегодняшнего вечера он с трудом дождался, так как знал о прибытии трёх кузин в Версон. Захватив Кантора и Анн-Франсуа, молодой человек торопился покинуть Сен-Жермен. Весело переговариваясь, юноши направлялись к выходу, по пути отвергая предложения об очередной попойке вне стен замка. Каково же было удивление молодых людей, когда их, направляющихся к карете, остановил слуга Пейраков. - Господин граф, там девица забралась в экипаж, говорит ждать вас будет, не уходит. - Что ещё говорила? - Говорит, знать хочу, с кем твой хозяин ночи проводит. - Анна-Луиза!- Синхронно продекламировали все трое. - Анн-Франсуа, будь другом, прими огонь на себя, забери эту куколку и неси подальше. Нам с братом непременно надо быть сегодня дома, а Анну-Луизу туда никто не приглашал. Даже не знаю, как в этой ситуации поступить повежливее, ведь красавица ждала, и по видимому очень долго,- попросил Флоримон друга. - Ты предлагаешь ворваться в карету, обездвижить девушку и вынести её на руках, пока не поняла, что к чему? Плакал сегодня мой весёлый вечер, но чего не сделаешь ради друга. Будешь мне должен,- смеялся Анн-Франсуа, надевая маску.       Всё произошло быстро и почти без шума. Как только молодой человек с ношей с одной стороны кареты оказался на дорожке, братья с другой стороны запрыгнули в уже тронувшийся экипаж. - Ого! Вот это засада, мы лишились лучшего война, чёрт возьми! Бедняга Анн-Франсуа сейчас, наверное, пал мёртвым под взглядом и кулаками Анны-Луизы. Помолимся за безвременно пропавшего друга, брат мой...       Версон встретил их яркими огнями первого этажа. Их ждали. Приветствия, шутки, смех и откровения, которые можно услышать лишь в кругу семьи, дождём посыпались на юношей, как только они переступили порог дома. В общей суете и шуме Флоримон умудрился выманить у Мари-Анж обещание встретиться наедине, когда все уснут. И позже не стал особо возражать, когда тётка, ссылаясь на поздний час, стала отправлять всех спать.       Версон окутала глубокая темная ночь, что в это время года длится недолго. Последние слуги уже разошлись по своим комнатам, чтобы с рассветом опять приняться за работу.

***

      Мадам де Пейрак, вот уже которую ночь ворочаясь, никак не могла уснуть, думая о приёме, на котором была с Жоффреем перед его отъездом. Ей недавали уснуть размышления о поступках короля. Он одаривал её, не на чём не настаивая, и ничего не прося в замен, как будто забылось его пылание страстью когда-то. Лишь постоянны были встречи утром, в окружении придворных. А вот сегодня на прогулке они в какой-то момент, остались вдвоем... И вот опять неожиданный порыв со стороны его величества.       Анжелика рассказывала о прическах, которые Онорина придумывала для своего младшего красноволосого брата, когда остановилась, почувствовав руку на своей талии. - Почему вы замолчали, говорите же. Как приятно слушать ваш по-настоящему счастливый голос. Ваши глаза, жесты, : всё изменилось, когда вы начали рассказывать о тех, кто так дороги вам.- Говорил король, слегка притянув женщину к себе, дыханием опаляя затылок.       Что же это было с ней? Она растерялась, не зная, что делать, как поступить. Слова застряли у неё в горле, её вдруг стал поглощать, как ей показалось, безудержный страх. Объятие длилось недолго, не больше минуты. Вдруг также внезапно король отступил. - Вы словно зайчонок дрожите, я совсем не хотел вас напугать...       Испугалась ли она, или это было всё же что-то другое, чему пока нет объяснения? И если не страх, то что? Как избегать подобных ситуаций в будущем? Не связан ли этот порыв его величества как-то с недовольством Франсуазы, что она почувствовала в её словах и взгляде? Насколько король откровенен с маркизой на её счёт, что она позволяет себе... Что она там говорила... Должна целовать ноги в благодарности? За что радеет мадам де Ментенон, переживает за короля или за установившийся уклад жизни двора без официальной фаворитки? Ещё не прошло и месяца, а вокруг уже рисуется отнюдь не радужная картина, если учесть ещё и то, что королева хмурит брови, лишь завидев мадам де Пейрак. Как донести до всех, что она счастлива тем, что имеет? Ну... Вспомни ожерелье и признайся, что тебе его не хватало. Но это лишь каприз растроганной души, она словно побывала в прошлом, когда был жив Филипп. Но Жоффрей - её настоящее и будущее, муж и отец её детей. Разве нет? Почему же она потревожила прошлое, когда она счастлива в настоящем? Она счастлива в настоящем. Она счастлива? Нет! В который раз для полного счастья ей не хватает Его. Немного времени прошло, как Жоффрей уехал. Уехал, не сказав, когда вернётся. Уехал, так и не поняв её желания обладать реликвией рода дю Плесси. Так можно ли назвать её счастье полным?       Анжелика, занятая копанием в себе, не услышала быстрых шагов, что прошелестели по коридору... Мари-Анж, терзаемая зароненными Жюльеной сомнениями, которые болью отдавались в трепещущем сердце, шла на встречу с героем своих снов и мыслей. Она всеми фибрами души не хотела верить злобным наговорам на своего возлюбленного. Он не может быть плохим с ней. Он любит ее. Иначе как же объяснить все те улыбки, взгляды и прикосновения, что он ей подарил. Его ухаживания просто чуть другие, без громких слов и заверений, чем наблюдала она ранее. Но Франция не Америка, тут всё по-другому, всё другое. Разве не думала она, что молодые люди должны побольше узнавать друг друга, прежде чем решиться на серьёзные изменения в своей жизни? Может, уже сегодня он ей скажет заветные слова...